37. День 375 10:00 am
Рабочий день: 375
10:00 утра
Собрания. Весь день. Застрелите меня.
Местонахождение: зал заседаний.
Это наш звездный час. Каллен в игривом расположении духа. Предложения. Деловые контакты. Деловой костюм.
Господь Всемогущий! Только посмотрите на него! Ням-ням!
Он указывает, что они «потеряли» важный сегмент продаж именно в тот момент, когда было предложено это слияние; целая группа товаров просто исчезла из цепочки.
Тон его голоса – ровный, намек – прозрачный: он считает, что они пытаются оставить за собой определенную область.
Мисс Лорен так тщательно поправляет декольте, что я начинаю подозревать, что потерянный сегмент продаж на самом деле где-то там. Она достает картотечную карту из выреза декольте.
- Это была часть территории бывшего совладельца, – сообщает она, глядя в карту. – Кто-нибудь может это объяснить?
Питерс суетливо копошится в каких-то бумагах. Этот чувак не имеет ни малейшего понятия о своей работе.
- Кажется, Уитлок в последнее время занимался этим. Он… позвольте я… он может быть на сайте…
Дейвис пытается выкарабкаться из затруднительного положения, при этом весь его вид явно указывает на то, что он пытается понять кто, вообще, такой этот Уитлок.
Дейвис забыл принести папку. Он не может найти свою ручку. Лорен выуживает одну из бюстгальтера. Такое ощущение, что здесь чертова Выручай-комната (прим. пер.: Выручай-комната - комната в школе чародейства и волшебства «Хогвартс» из цикла романов Дж К. Роулинг о Гарри Поттере. Появляется только в случае, если кому-то нужна помощь, для каждого предстает в своем виде.)
Каллен не впечатлен. Он готовил почву во время своего выступления, это его останавливает. Его кисти в карманах, плечи напряжены.
Натянутость почти физически ощущается в атмосфере.
- Я могу отыскать его, – в конечном итоге предлагаю я.
Каллен кивает, не поднимая взгляд. Ему нужна эта информация, он хочет, чтобы все было предельно ясно. Эта внезапная заминка – первое, что его обеспокоило на протяжении всех прошедших бесконечных часов обсуждения.
38. День 375 11:10 am
11:10 утра
Я нахожу его практически сразу же. Стоило просто спросить у рядовых сотрудников. Они всегда в курсе событий.
Уитлок – это Джаспер Уитлок. Мы вместе ходили в детский сад. Как тесен этот мир. Пару раз ходили на свидания.
Голубые глаза и голубые джинсы. Техасский растягивающий слова баритон.
Вот это да! И почему мы всего два раза сходили на свидание?
Ах, да. Кейт.
Везучая сучка.
- Привет, Белла! Вот так приятный сюрприз! Ты – часть нового режима?
Я улыбаюсь.
- Да, видимо, да.
- Итак, чем я могу вам помочь, мэм?
Весь следующий час проходит за столом для переговоров. У него все записано. Похоже, что разрыв в цепочке образовался из-за того, что его предшественник годами не вносил данные по поставкам. В наследство Джасперу достался бардак. Дикий хаос.
- Понятия не имею из-за чего. Просто постоянное «не везет»… плохое планирование, – он вытягивается на стуле, опираясь на спинку.
Мы ненадолго отвлекаемся, чтобы узнать о том, что произошло у каждого из нас за эти годы. Он работает здесь всего лишь один год.
- Мы и в этом похожи, – смеюсь я
- Мисс Свон, – неожиданно прямо перед нами материализуется Каллен. – Если вы в состоянии оторваться…
Ножки стула Джаспера касаются пола.
- Вы, должно быть, Эдвард Каллен, – он протягивает руку, продолжая сидеть.
Каллен игнорирует его.
- Мы прервались на обед. Но поскольку вы уже насладились своим Часом Общения, кажется, нам придется поделиться информацией, прежде чем вернутся все остальные.
У меня такое чувство, что меня как будто по рукам треснули.
Джаспер пробует флегматичный подход:
- Мы с Беллой вместе ходили в детский сад.
- Одна большая счастливая семейка, – огрызается Каллен. – Мисс Свон? – Это не вопрос. Это приказ.
Заставляя себя улыбнуться, с пламенеющим лицом, я прощаюсь с Джаспером и следую за Калленом. Он ведет нас в наш временный офис. Я не так долго отсутствовала, но он возмущен. Безмолвная ярость.
- Принести вам обед?
- Вы сможете это осуществить, не привлекая толпы поклонников?
- Простите?
- Вам платят за работу. Каким образом вы на каждом углу умудряетесь заполнить свой список карне (прим. ред.: «карне», от итальянского «carnet di ballo» - бальная книжечка, куда напротив списка танцев дама вписывала имена кавалеров, желающих танцевать с ней тот или иной танец на балу)
- Мой список карне? – я не могу даже вспомнить, когда в последний раз с кем бы то ни было танцевала. – Мы с Джаспером учились вместе.
Можно было бы предположить, что мгновенное взаимопонимание будет оценено. Обычно Каллен был бы благодарен за что-либо вроде информации изнутри.
- С Джаспером, – фыркает он.
- С мистером Уитлоком, – исправляюсь я.
- Я тоже не в восторге от продления этой командировки. Надеюсь, вы понимаете. Каждый час является решающим, – говорит он.
Непроизвольно я вспоминаю о том, как он уехал вчера с мисс Лорен. Провел с ней неизвестно где столь драгоценное время. Я хочу спросить об этом. Но не спрашиваю.
Не то чтобы это имело какое-либо значение.
- Сегодня ужин в доме владельца, – говорит он, постукивая ручкой. – Вы в состоянии будете его посетить, или вы намерены тратить время на личное общение с Джаспером?
- Обычно я не провожу время в компании мужей моих соседок по студенческому общежитию, – отвешиваю я.
До конца дня мы работаем.
39. День 375 18:15
18:15
Местонахождение: дом Сэма Маркуса.
Ужин: вычурная рыба. Название забыто. «На вкус как цыпленок» было бы комплиментом.
Волосы: распущены, прямые.
Напитки: ром и кола.
Джеймс Джейкобс, заместитель директора, который стал прихрамывать благодаря уколу ручкой, полученному от меня вчера в зале заседаний, усиленно потчует меня алкоголем.
Он считает себя ловкачом. Обходителен. Сначала пытался вручить мне «Космополитен». Я объяснила ему, что он мог бы не акцентировать внимание на том, что ему нравится «Секс в большом городе».
Он ведь считает, что я выпила три бокала рома с колой.
Давайте кое-что разъясним: я умею пить. Знаю свою норму. Стол? Под него отправляются те, кто пытается пить со мной.
Это дар. Единственная черта, унаследованная мной от матери, которую я действительно могу использовать. Её любимая история была о том, как однажды с ней поспорили музыканты из бара: кто напьется первым – платит. Вечер закончился тем, что она выиграла инструменты той группы в результате того, что все музыканты напились до потери чувств. С моей точки зрения это больше похоже на глупость, чем на победу. Маму иногда заносит.
Уступить чудаку кажется мне путем наименьшего сопротивления. Не создавая лишних проблем, я беру напитки, улыбаюсь, а потом просто ставлю их где-нибудь. Или выплескиваю в цветочный горшок.
Папоротники, наверное, придется лечить от алкоголизма.
Большинство напитков я выливаю. Привет папоротничкам…
Это самый большой званый ужин, на котором я когда-либо присутствовала. И первый деловой. Вокруг скитается более двадцати человек. Руководители и несколько их жен наслаждаются коктейлями.
- Мисс Свон, как давно вы работаете в этой компании?
- Мисс Свон, как вам понравился наш чистый и красивый город?
- Мисс Свон, это долгожданная возможность для всех нас, не так ли?
- Мисс Свон, какое милое платье!
Беседа достаточно безобидна, но я чувствую, что мне нужно следить за словами. Оставаться беспристрастной.
Мое платье действительно милое. Должна согласиться. То, шелковое, с градурированными оттенками, переходящими из бирюзового в темно-серый, с таким широким вырезом, что бретели держатся на самом краю плеч. Ничего не открывает, но то, как воздух касается ключиц, кажется очень чувственным. Секси.
Мои каблуки стучат по мраморному полу, когда я передвигаюсь, чтобы занять место в углу.
Притворяясь, что делаю очередной глоток, из-за ободка своего бокала наблюдаю за Калленом. Он маневрирует меж групп людей. Беседует. Плавно передвигается к другой группе; появляется Лорен. Несколько минут спустя – после того, как она «совсем не очевидно» появляется с обратной стороны – она присоединяется к его группе. Вскоре он уходит. Их игра начинается заново.
О, его дискомфорт доставляет мне истинное удовольствие. Наслаждайтесь, сэр. Наслаждайтесь.
40. День 375 21:20
21:20
В моей руке девятый за этот вечер бокал рома с колой. В сумме я отхлебнула достаточно, чтобы хватило на один.
Чувак думает, что сегодня ночью ему удастся «помять мою постель».
Болван. Я даже не веду себя как опьяневшая.
- Нет, благодарю, мистер Джейкобс. Отдыхайте на веранде без меня.
- Спасибо за напиток, мистер Джейкобс.
- В самом деле, мистер Джейкобс? Четыре тачдауна за игру? (прим. пер.: тачдаун – в американском футболе означает занести мяч за линию розыгрыша, команда зарабатывает 6 очков)
Каллен смотрит на меня с противоположной стороны комнаты. Возможно, я опрометчиво похвалила себя за то, как справляюсь с ситуацией. Он готов испепелить меня сердитым взглядом.
В очередной раз выпутываясь из похотливых иллюзий мистера Джейкобса, я подхожу к Каллену поближе. Давая ему понять, что я увидела, что он хочет что-то сказать. Останавливаюсь в нескольких метрах от него; не собираюсь идти на поклон. Он может подойти ко мне сам.
Подходит.
- Вижу, что ваша репутация профессионала незаслуженна, – шипит он над моим плечом.
- Если вам кажется, что я веду себя непрофессионально, поясните, пожалуйста, мистер Каллен.
- Выпивка.
- Я могу о себе позаботиться, все под контролем, – я поворачиваюсь к нему лицом. В качестве подтверждения, я делаю глоток. – Вы тоже пьете.
- Кажется, Джейкобс думает, что это о нем сегодня позаботятся.
- Он может думать все, что ему заблагорассудится.
- Это ваш пятый бокал.
- Девятый.
Он раскрывает рот от удивления.
- Не двигайтесь. Я попрощаюсь.
Прежде чем я успеваю сформулировать ответ, он испаряется. Он обходит всех, с воодушевлением пожимает руки, благодарит хозяина за прекрасный ужин. Когда он проходит мимо протянутой руки мистера Джейкобса, я не могу сдержать улыбку.
- Дайте руку.
- Простите?
Он закатывает глаза, хватает мою руку и кладет её на свою, согнутую в локте. Ведя нас к машине, он идет медленнее, чем обычно.
Абсолютное безмолвие до того момента, когда мы оказываемся на парковке нашего отеля.
- Я не пьяна, – мой голос отзывается эхом в тишине автомобиля. Его пальцы впиваются в руль.
Он провожает меня через холл.
Я не сделала ничего, что могло бы вас опозорить, – говорю я в лифте. Он снимает пиджак, наблюдая за тем, как цифры бегут вверх.
Двери открываются, и он ведет меня к моему номеру.
Он меня уволит. Может быть, мне уже все равно. Я сделала все, на что способна. Я была идеальной для него. Даже когда я была уверена, что он хочет обнаружить недостаток, я не дала ему ни единого повода для жалоб.
Ну и ладно. Будь по-твоему, Каллен. Наслаждайся возбуждающим обществом Лорен и Питерса без меня. Удачи в завершении этой сделки без меня. И твой кофе я заберу с собой, привередливый ублюдок!
- Удачи, – я вскипаю, он наблюдает, как я открываю дверь. Я так раздражена, что неловко замешкавшись, дважды промахиваюсь карточкой по электронному замку. – Я улечу первым самолетом.
- Успокойтесь, – он заходит в мой номер.
- Хватит говорить мне, что делать!
- Не ведите себя так, будто вам нужно это говорить.
- Вы не можете постоянно мной командовать!
В темной комнате я включаю свет в ванной.
- Возможно, вы не заметили, но я – ваш начальник.
- Больше нет. Вы собираетесь меня уволить!
- Вы говорите глупости. Проспитесь.
Он возвышается надо мной, его дыхание ласкает мои обнаженные плечи.
Чувственная перегрузка. Я так устала, что не могу адекватно мыслить, и не могу больше это выносить. Я кладу руки на его рубашку и толкаю его. Даже в полумраке я вижу, что он застигнут врасплох.
- Либо вы меня увольняете, либо я увольняюсь сама. Вот – я все сказала, – я машу руками, но он, видимо, думает, что я планирую его толкнуть, потому что хватает меня за обе руки.
- Вы пьяны и не отвечаете за свои действия.
Он отпускает меня.
- Вам нравится давить на людей, не так ли? Все иначе, когда кто-то другой давит на вас, правда?
- Спокойной ночи, мисс Свон, – он оборачивается, чтобы уйти.
- Вы думаете, что превосходите меня? – я дышу ему в затылок.
- Мисс Свон, я вас не оскорбляю. Это элементарная биология; ваше тело не может справиться с таким количеством алкоголя.
Вот и все. Это мои последние минуты с Эдвардом Калленом, и я даже не вижу его отчетливо. Иногда кажется, что он со мной на одной волне, но почему он такой снисходительный (прим. пер.: человек, разговаривающий с людьми так, будто они глупее или хуже его). Кем он себя считает? Он не будет мне указывать на то, что я «не отвечаю за свои действия». Он считает, что я опозорила его, опозорила себя тем, что слишком много выпила на деловой встрече, что я «не справлюсь с таким количеством алкоголя».
Пьяна? Он считает, что я пьяна? Ха! Если бы я была пьяна, когда Эдвард Каллен у меня в номере… ну, прямо скажем, все пошло бы по-другому.
Идея! Ударяет меня как фура. Черт, а что мне терять?
Он такая задница. Недооценивает меня. Думает, что я не могу удержать себя в руках. Я ему покажу, что могу удержать в руках задницу.
Я протягиваю руки и хватаю, и держу этот великолепный зад, и сжимаю его изо всех своих сил.
Воздух со свистом покидает его легкие, и он оборачивается вокруг своей оси.
Помирать так с музыкой! Во всем своем великолепии!
Я не даю ему ни шанса произнести хоть слово, обхватываю его обеими руками и мну до одури от обожания его упругий зад. И это, на хрен, великолепно! И я думаю, что воспоминания об этом будут служить мне компенсацией и удовлетворением следующие несколько месяцев, когда я буду сидеть на хлебе и воде.
Потеряв равновесие и споткнувшись, он падает на меня. Твердо.
Вообще-то, он падает на меня аккуратно. Это он твердый… по крайней мере одна его часть.
Блип.
Дамы и господа, это сигнал!
- Мистер Каллен, – шепчу я ему. – Объяснитесь.
Моя левая рука легко скользит по его бедру, приближаясь к его… откровению.
Не знаю, откуда во мне столько дерзости, но мой указательный пальчик скользит вдоль его длины. Под моим прикосновением ткань становится грубее.
Он издает шипящий звук. Он в нерешительности. Я чувствую, как его хватка на моих руках ослабевает.
- Кто-то мог бы сказать, что это можно принять за предложение, – выдыхаю я. Тепло его рук обжигает мою кожу. Я спокойна; я не подаю вида.
- Кто-то не должен делать кому-то предложений, которые не готов исполнить, – я обращаю его слова против него же самого и крепко хватаю его.
Его голова запрокидывается назад. Я наблюдаю за его горлом, он судорожно сглатывает.
Он сдается. Я хочу еще. Власть опьяняет меня.
Наблюдая за его реакцией, я расстегиваю его молнию. Он не разочаровывает; его дыхание учащается.
- Остановите меня, – говорю я.
Он не отвечает. Я проскальзываю внутрь и беру его в руку. Обхватываю. Зажимаю.
Требую.
Шелк и жар, и пульсирующее желание. Его тело вздрагивает, устремляется вперед, и я еле себя сдерживаю, потому что знаю, просто знаю, что это неподдельная реакция. Это момент, когда он настоящий, и это то, чего я хотела больше всего. Больше всего на свете.
Мое тело поет. О, Господи! Я взяла над ним контроль… Он в моих руках, в моих ладонях. Буквально. Образно.
Пальцы обхватывают, сжимают его плоть, большой палец описывает частые круги. Он раскачивается и тяжело и часто дышит в мои волосы, в лицо. Власть. Опьяняющая власть. Вот оно – то, от чего я могу опьянеть.
Моя свободная рука проделывает путь вдоль пуговиц его рубашки. Я отпускаю его, и он издает звук похожий на мучительный шепот, но он гаснет на его губах, когда я хватаюсь за его рубашку и рывком распахиваю её; оторванные пуговицы разлетаются по комнате.
- Не ожидали, что я могу быть такой, не так ли? – говорю я, прижимаясь губами к его груди.
- Белл... вы... вы на самом деле не хотите этого.
Я толкаю его к стене. Звук удара разносится по комнате.
- Не говорите мне, чего я хочу, – произношу я, уткнувшись в его кожу, лаская её языком, наклоняясь и опускаясь… ниже, ниже. – Но я точно знаю, чего хотите вы, – мои колени касаются пола. – Я очень хороша в невербальном общении.
Ритмичные удары эхом отдаются от стен комнаты, и мне кажется, что это кровь, пульсирующая в моих венах, но потом я понимаю, что он ударяется затылком о стену, снова и снова. Он сдается, теряет контроль. Я хочу еще.
Он до сих пор почти полностью одет; я наблюдаю, как вздымается и опадает его грудная клетка между распахнутыми планками рубашки, и достаю его из расстегнутой ширинки.
Мой рот смыкается на нем. Он хватается за мои плечи, словно ища опору, как будто стена – недостаточно поддерживает его. Он опирается на меня. Он нуждается во мне.
Стуча пальчиком по пряжке его ремня, я отодвигаюсь и говорю:
- Назад.
Он молча кивает. Он подчиняется.
Есть в оральном сексе такая составляющая, которую я бы назвала преклонением, и я люблю это – и даже в тусклом свете ясно, что его член достоин преклонения, восхваления, может, даже гимнов – но я не для этого сегодня здесь. Я засасываю его, глотаю вокруг него, прижимаюсь языком и создаю такое всасывающее давление, которое может соперничать с промышленным пылесосом. У него слегка подкашиваются колени, но поскольку его ноги такие длинные, он, в конечном счете, занимает более удобную для меня позицию.
Одна моя рука возвращается к его заднице, удерживая его там, где я этого хочу, а другая ритмично движется вдоль него, и он стонет и извивается, и я понимаю, что это будет быстро.
До смущения быстро.
И я ничего не хочу больше, чем этого.
Я не останавливаюсь, почти полностью достаю его изо рта. Облизываю головку. Плотно во рту. Слегка прикусываю. В унисон, моя рука перемещается с его попы, чтобы массировать его промежность, в то время как я проталкиваю его к задней стенке гортани, мурлычу и глотаю.
О-го! Победа духа над плотью. Глубокий минет. Я никогда не была в состоянии проделать такое раньше.
Я говорю: «Ммм…», или что-то вроде того. Это не так-то просто, когда тебе практически перекрыт доступ кислорода, и только я знаю, что это открывает врата неземного наслаждения.
- Я… Мне… Господи!
Его спина изогнута дугой, он набух, он подергивается. Я отстраняюсь, и он извергается мне на язык, и борется с собой, чтобы перестать сотрясаться.
Он хватает воздух ртом, проводит руками по моим волосам, по лицу с… благоговением?
Это неожиданно.
Я встаю и сплевываю.
- Я добавлю ананасовый сок к вашим завтракам, – говорю я и дважды похлопываю его по галстуку, его грудь вздымается под ним. – Выпейте, если захотите когда-нибудь, чтобы это произошло снова.
41. День 375 22:10
22:10
Белла Свон: я не даю. Я требую.
Сегодня Джейкобс был прав в одном: мне все-таки удалось «добавить на постель новых складок».
Вот это да! Я отсосала у Эдварда Каллена!
Об этом нужно поговорить. Обсудить. Выяснить. Охватить.
Что я наделала?
Интересно, будет ли удачной идеей отправиться сейчас в его комнату?
Ну, да! Я теперь переживаю из-за того, чтобы не перегнуть палку. Постучать в его дверь теперь не слишком беспардонно; я попробовала его сперму на вкус, так сильно зафонила его радар, что с большой уверенностью могу сказать, что практически проглотила его крейсер.
Он бы точно дал мне знать, если бы хотел обсудить это.
Я однозначно хотела бы поговорить об этой… ситуации. Объясниться, если этому есть хоть какое-то объяснение. Оправдаться, если это возможно. Услышать то же от него. Я хочу понять его, это. Он хотел этого, даже борясь с собой, он хотел… меня?
А может, в этом нет никакого секрета? Какой мужик откажется от минета?
Мне нужны ответы. Это естественно. Такой уж у меня характер.
Но…
Сейчас я сама не своя. Ничто проделываемое мной не естественно. Сегодня роль послушной девочки будет исполнять Белла Свон.
А послушная девочка не станет искать ответы.
Она сделает все необходимое, чтобы кофе для мистера Каллена был готов к семи утра.
Она выключит свет и отправится спать, чтобы с высокой производительностью помогать своему боссу во время рабочего дня.
Поскольку я всего лишь играю роль послушной девочки, свет выключен, но сон не приходит.
Источник: http://robsten.ru/forum/19-1153-1
0
Супер! Спасибо за фанф.
я не ожидала такого поворота!
