- Белла!
Она оглянулась, и её глаза расширились.
- НЕТ! – выдохнула она потрясённо.
Эдвард ухмыльнулся:
- Ещё как ДА! С опозданием, но она ходит! Я уж думал, что она покажет нам средний палец, но... как видишь – это моя дочь!
Он с гордостью взял малышку на руки и поцеловал в щёчку. Она уже была чертовски не похожа на младенца, а больше на маленького ребёнка, и только что сделала свои первые шаги.
Тони коснулась ручкой его щеки:
- Та-та!
- Угу-м-м, - он серьёзно кивнул и поцеловал её личико.
А затем он, вскинув брови, посмотрел на Беллу.
- Полагаю, теперь и нам пора начинать с приготовлениями.
- Эдвард, она сделала один шаг! С твоей помощью!
- Да плевать на мою помощь! Значит, запланируем более поздний срок, а пока потренируемся с ней ещё, - он усадил Тони на лужайку и подошёл к Белле. Как всегда, когда она выходила наружу, она сидела на своём неизменном месте.
На их скамейке.
Он сел рядом с ней и обнял её.
- Не хочу больше ждать, - прошептал он ей в ушко.
- Почему? Боишься, убегу? – Она ухмыльнулась на это абсурдное предположение, но Эдвард и не думал ухмыльнуться в ответ.
- Я кое-что усвоил, - ответил он просто. – Тогда у меня было то отвратительное чувство, и, как впоследствии выяснилось, небезосновательно. Сейчас ничего подобного и в помине нет, но знаешь, лучше уж перебдить, чем недобдить.
Белла вздохнула:
- Я всё так же не хочу пышных празднеств.
Эдвард помотал головой:
- Я тоже не хочу. Одно из преимуществ этого острова в том, что у нас нет никаких общественных обязательств. Кого ты хочешь пригласить?
- Роуз и Эмметта!
Эдвард ухмыльнулся:
- Я тоже так думаю. И ещё я думаю, что от Рене с Елеазаром нам никак не отвертеться.
Белла поджала губы.
- Ладно! – сказала она наконец. – Пусть приезжают. Но Элис я на своей свадьбе не потерплю.
Лицо Эдварда омрачилось:
- Я её не потерплю даже на этом острове. Ей лучше держаться подальше от моей семьи. На веки вечные!
Белла успокаивающе положила свою ладонь ему на руку.
- Будет держаться. Вряд ли Рене с Елеазаром опустятся до такой безвкусицы, чтобы притащить её с собой. Уже из-за людей... – Она подняла бровь, и Эдвард поморщился. – А Джаспера с женой?
Эдвард неуверенно покачал головой:
- Не знаю. Приглашение мы им, конечно, можем послать. Они, наверное, до сих пор нам не простили, что мы к ним на бракосочетание не приехали.
Белла замотала головой:
- Нет, Джаспер поймёт. У него голос был разочарованный, но не разозлённый. Да и как ему злиться? В конце концов, он был здесь, когда Элис...
Белла вздохнула.
Больше она на эту тему не могла добавить ничего, из-за чего хоть один из них обоих не разозлился бы. Потому что Тони снова пошла – но на этот раз опять на всех четырёх. Её краткая прогулка в мир двуногих снова откладывалась. Белла решила весьма существенно перенести дату, во избежание любого риска.
В её желании выйти замуж за Эдварда ничего не изменилось. И не важно, сколько им пришлось ждать.
Она украдкой разглядывала его профиль.
Он, как всегда, казался несколько застывшим, наверное, всё ещё пребывал в своих мрачных размышлениях. Но, почувствовав на себе её взгляд, он улыбнулся. Затем посадил Тони на колени, притянул Беллу к себе и перевёл взгляд на море.
Она обняла его за плечи и тоже улыбнулась.
Вот оно, верно?
Больше ей нечего было и желать...
* * *
Прошедшие месяцы не были простыми и не слишком-то способствовали отдыху.
Для начала им пришлось пережить первый в их жизни сезон дождей. Через шесть недель Белла в полном изнеможении предложила снова перебраться в Сиэтл:
- ...там сейчас хотя бы снег лежит, и мы можем праздновать «белое» Рождество. Этот дождь мне действует на нервы!
Эдвард молча распечатал последнюю сводку погоды в Сиэтле.
4 градуса, облачно, небольшой дождь...
...и Белла вздохнула ещё чуть громче.
- Тут хотя бы теплее, - его утешение почти никак на Беллу не подействовало, во всяком случае, лучше она себя не почувствовала. Но она отдавала ему должное: он был не так уж неправ.
Хотя тут лило столько дождя, что одежда не успевала сохнуть, их к тому же окружала невыносимая духота.
Беспрестанно.
Не успевали они принять душ, как одежда снова липла к коже, и они снова мечтали о следующей ванне. А вентиляторы очень мало помогали, кроме как в солнечную погоду.
Поэтому Белла вовсе не злилась, когда они в начале января полетели в Нью-Йорк. Перед этим они успели провести втроём первое Рождество.
Под пальмами – и проливным дождём.
Эдвард сдержал свое обещание. После того, как он несколько долго поговорил с каким-то экспертом-психологом – которого Эдвард хорошо знал и который специально прилетел на Гавайи – тот заверил Беллу, что ей-де не придётся повторять свои показания в суде ни при каких обстоятельствах. И это он-де ей обещает, «поскольку мы с Эдвардом друг друга знаем ещё со старого доброго Йеля».
Белла вздохнула свободнее, но всё равно не хотела отпускать Эдварда одного.
Это ей показалось слишком рискованно. Она ничего ему не сказала об этих несколько её беспокоящих мыслях и надеялась, что они исчезнут. Но сейчас она просто не могла отпустить Эдварда одного в какое-то место, которое находилось где-либо не на этом острове.
И потом, это была долгожданная возможность наконец навестить Эмметта и Роуз. Несмотря на убедительную просьбу Беллы, они и на Рождество не заглянули.
Но Белла снова была горько разочарована.
Нью-Йорк встретил её в белом – пока всё было в порядке.
Но квартира на той спокойной улице близ Центрального парка пустовала.
Старая миссис Бич могла только сказать, что оба, и Эмметт и Роуз, находились на курорте. Поэтому следующие два часа Белла потратила на то, чтобы снова представить Тони старушкам-соседкам.
Остальное время она сидела в гостинице или ходила гулять с дочкой.
Она была рада снова ходить по этому городу и ещё больше – тому, что теперь ей не нужно больше бояться этого сталкера. Хотя ей только недавно стало известно о его деяниях.
Эдвард участвовал в четырёх днях процесса и остался доволен.
Слишком многого он не обещал. Через три дня был вынесен приговор:
Десять лет тюрьмы, без права на УДО.
После этого предписывалось направить обвиняемого в психиатрическую клинику.
- Немного! – проворчал Эдвард. – Но для начала сгодится.
И он не шутил. Уже на следующий день он измышлял исковое заявление. С ожесточением, чего Белла за ним давно не замечала.
Он снова отменил все встречи – а их в тот день было назначено порядочно. А после того, как он не пришёл с Беллой на ленч, хотя они всегда вместе ходили на ленч в один из здешних многочисленных ресторанчиков, она отправилась к нему.
Она предусмотрительно заперла дверь офиса. Всегда лучше позаботиться, чтобы тебе не мешали. Никогда не знаешь, чем дело может закончиться, если Эдварда потревожить в его святая святых...
* * *
Эдвард едва поднял взгляд, что тоже было плохим знаком.
На лбу его залегли глубокие морщины, а на столе уже горами громоздились книги.
Только когда она мягко сняла его руки с клавиатуры и села к нему на колени, он с улыбкой её приобнял.
Она взяла его лицо в руки и нежно поцеловала – кроме всего прочего, этим она благодарила его за то, что она могла им обладать; в какой-то момент она к этому привыкла.
Это ни в коем случае не было чем-то само собой разумеющимся, даже если она это и не рассматривала в таком качестве и в самые их счастливые дни.
Между тем она поняла, сколько счастья у них было... Целая куча – их можно было почесть настоящими счастливцами, если бы у них в прошлом не было отмечено ещё и целой кучи несчастий.
- Эдвард?..
- Угум-м... – Его рука лежала на её бедре, и он смотрел на неё тем тёплым взглядом, который она уже успела полюбить не меньше, чем это его бормотание «Угум-м», которое он всегда издавал.
- Не делай этого.
Эдвард, казалось, озадачился:
- Чего не делай? Я в самом деле не собирался сейчас одну из моих легендарных... – Он склонил голову набок. – Ладно, если хорошенько подумать, идея не...
Она накрыла пальчиком его губы.
- Не унижай себя, любимый.
Он вскинул брови. Белла улыбнулась.
- Я горжусь тобой, - и поцеловала его в лоб, морщины на котором были уже не такими глубокими, как несколько минут назад.
Затем она глубоко вдохнула:
- Не делай этого, хватит с него. Не надо гражданских исков. Я это имела в виду. Его семья и так достаточно наказана. Если ты выиграешь, то деньги мы будем получать не от него, а от них. А кто лучше нас знает, что семью не выбирают?
Его лицо посуровело и застыло в ту неподвижную маску, которую Белла знала и ненавидела, хоть эта маска и появлялась на его лице всё реже и реже.
- Это не предмет для переговоров, Белла!
- Почему? Если я не ошибаюсь, мы уже участвуем в процессе. И признай, ведь в беду попали мы с Тони, а не ты. Его приговорили, он получил заслуженную кару... Хотя бы он, - она вздохнула, а взгляд её стал умоляющим. – Не дай ему и дальше портить нашу жизнь. Он бы только рад был узнать, что мы из-за него ссоримся.
- Мы не ссоримся!
- Пока! – её глаза расширились. – Ради меня, - прошептала она.
На его лице проявились первые признаки сомнения, но их, к сожалению, было недостаточно, чтобы его переубедить.
Белла улыбнулась – на этот раз шире, её рука скользнула к первой пуговице её блузки. Сезон дождей шёл на убыль, но за окном дождь шёл по-прежнему. Хотя синоптики и квакали о скорой смене погоды.
Его глаза расширились.
- Если ты...
Она расстегнула вторую пуговицу...
- ...позволишь...
Третья пуговица, расстегнувшись, обнажила восхитительно нежную кожу как раз между её грудей... Его глаза сузились, и он, затаив дыхание, наблюдал, как она расстегнула четвёртую пуговицу...
- ...то я могла бы при известных обстоятельствах... – она распахнула ткань и расстегнула лифчик... – ...только при известных обстоятельствах...
Его глаза снова расширились.
- ...ещё раз согласиться на этот непристойный номер на этом невозможном письменном столе.
Его лицо снова застыло, даже если он и не мог оторвать от неё взгляда:
- Белла, уж не пытаешься ли ты мной манипулировать при помощи секса? Тебе это совсем не идёт!
Но он и не пытался куда-либо отвести взгляд. В его глазах сверкала страсть, и Белла мягко улыбнулась:
- А я думаю, мне это катастрофически идёт... – Она принялась ловко расстёгивать своими пальчиками пуговицы на его рубашке. Вновь она угрожающе попыталась соскользнуть с его колен, как тогда, в тот день, который она хотела навсегда вычеркнуть из памяти. Он поспешно схватил её, чтобы удержать от этого.
- Почему бы и мне не сделать того, что делают все женщины? – выгнула она брови. – Или это слишком непристойно?
- Угум-м...
Он задумчиво разглядывал её маленькие и крепкие груди.
- Итак... – выдохнула она и распахнула его к тому времени расстёгнутую рубашку. Склонив голову набок, она посмотрела на него и тихо вздохнула, прежде чем нежно поцеловать его грудь. – Если ты воздержишься от этой дурацкой жалобы... – Она выпрямилась и притянула его голову ближе, так что его губы находились миллиметрах в трёх от предмета его мечтаний, – тогда можешь делать всё, что хочешь, я буду участвовать – сегодня после обеда! И не воображай, что это будет всегда. Как тебе?
- Белла... – Он сглотнул и поднял на неё взгляд. – Твоё предложение звучит более чем заманчиво, но в этом отношении я не позволю так с собой обращаться. Он свинья, и он поплатится за свои делишки. И даже если ты такая нежная и... а-а-ах-х, – он со вздохом закрыл глаза.
Она очень внимательно за ним наблюдала и уже почти расстегнула его брюки. В высшей степени ловкими пальчиками она преодолела его боксеры и сомкнула их вокруг его чертовски твёрдой эрекции, если учесть, что он вроде бы всегда успешно отбивался от её попыток им манипулировать.
Её губы оказались возле её уха, другая рука перебирала его волосы, а её нежно-розовый сосок коснулся его губ.
- Разве не этого ты всегда хотел? Свою девочку в своём офисе, которая с радостью готова отдаться тебе? Когда бы ты ни захотел? Признайся, ты ведь это представлял!
Её слова были бы почти понятными, если бы она не дышала слишком быстро. Чёрт возьми, это было горячо!
Очень горячо!
И когда он наконец сдался и его губы коснулись крепкой выпуклости, она глухо застонала и закрыла глаза.
Её пальцы гладили его волосы до корней, другой рукой она продолжала двигать вверх-вниз там, внизу, а его большие руки гладили её спину.
- Скажи, чего ты хочешь, – задыхаясь, прошептала она ему на ухо.
- Всё! – выдохнул он. – Но не то, из-за чего я буду действовать по твоей указке.
- Забудь эту хрень! – выдохнула она в ответ. – Я всё равно не буду участвовать. Я хочу, чтобы он исчез из нашей жизни. Навсегда! М-М-М-М-М! – Эдвард тем временем добрался до второй её груди и на этот раз даже слегка её прикусил.
- Давай это обсудим попозже... – пробормотал он при этом. – Я сейчас не могу сосредоточиться...
Он ещё раз поцеловал её грудь и поднял на неё глаза.
- Всё?
Она кивнула.
- Ладно, – ухмыляясь, он спихнул её со своих колен. У меня есть парочка фантазий, которые я вынашиваю уже давно. Неисполненных фантазий, - он вздохнул. – Это мне досаждает. Ужасно и сильно. Освободи меня от этого, Белла...
Он развёл колени и притянул Беллу между них. Его ухмылка стала ещё шире, а в глазах горел открытый вызов:
- Я бы сказал, этого ты не сделаешь!
Она посмотрела на него, вскинув брови, и ухмыльнулась в ответ:
- Ты не знаешь, малыш, с кем имеешь дело.
Её ухмылка пропала, и она опустила голову. В следующий момент оба закрыли глаза.
Эдвард испустил удивлённый, а Белла – низкий вздох, когда взяла его губами и начала сосать.
Его руки зарылись в её волосы, он притянул её ближе, застонал более низко и задышал быстрее...
А Белла показывала ему, какие неизведанные, непристойные тайны она в себе скрывала.
Только когда Эдвард понял, что вот-вот проиграет, причём по всему – могучему – фронту, он мягко, но настойчиво отстранил её голову и усадил Беллу к себе на колени.
- Фантазии более-менее, но с этого места будет по-другому, - пробормотал он.
В этот раз ему было плевать на всякую хрупкую чепуху, особенно после того, как он бросил взгляд на её влажные губы. Он смахнул всё со стола, уложил на него её, застонал, наткнувшись между её ног на кожу, где должна была быть ткань, и вскоре затем уже был в ней.
Он взял её быстро, грубо и страстно – он знал, что ей это нравится. Его руки лежали на её плечах, дополнительно её подталкивая, и он стонал, когда она тихонько вскрикивала.
Когда же приблизилось неизбежное, он страстно поцеловал её и заключил в объятия...
- Ох, чёрт возьми...
* * *
- А дверь заперта?
Белла рассмеялась, взглянув на его внезапно напрягшееся лицо:
- Даже если и нет, сейчас уже поздновато об этом волноваться, – констатировала она, но затем кивнула. – Конечно, она заперта, за кого ты меня принимаешь?
- За сексуальную и испорченную, - ответил он серьёзно. – Даже запретно испорченную!
Он снова притянул её к себе на колени и принялся прокладывать дорожку из поцелуев вниз по её шее.
- Но я это всё равно люблю, - выдохнул он при этом. – Хоть я и не уверен, поможет ли это в будущем. Тут не бывает зимы, ты в основном носишь эту одежду и всякие воздушные штучки. Отныне я всегда буду задаваться вопросом, что под ними надето, – он издал глубокий и полный отчаяния вздох.
- Тогда тебе придётся держать себя в руках! – посоветовала Белла, её руки зарылись в его волосы, сжались в кулаки, она откинула голову и взглянула в его сверкающие глаза.
- Поэтому я точно не буду тебе давать пощады.
- Я тебе тоже, – вздохнул он и вновь её поцеловал...
* * *
- Ладно уж, я забуду об этом иске...
Между тем уже стемнело, прошло уже несколько часов. Они лежали в постели, готовые заснуть.
Её голову повернулась к нему:
- Честно?
- О да-а-а-а... – он не взглянул на неё. – Но не из жалости к его семейству, а потому, что признаю твою правоту. Он к нам не должен иметь никакого касательства. Даже пусть он сгниёт в тюрьме, мне его деньги не нужны. И потом, это твоё решение, не моё. Ведь это ты от него пострадала...
- Ты тоже, – пробормотала она и поцеловала его в щёку.
Он решительно замотал головой:
- Может, я и пострадал от его интрижек, но только потому, что ему помогала эта шлюшка. А тебя он ударил и... – он вздохнул. – Нет, думаю, лучше будет не вспоминать об этом так часто. Это меня выводит из себя...
- А что он вообще в суде говорил? – До этого момента они ни разу не заговаривали о ходе процесса. Белла избегала вопросов, а Эдвард не принуждал её к разговору. Её неожиданная смена темы его удивила. Ненадолго, потому что потом он скривился:
- Ничего! Этот тип в суде и слова не проронил! Он добился для себя психиатрической экспертизы, которая изначально должна была доказать, что в момент совершения преступления он был невменяем... – ухмылка Эдварда стала шире. – Ну да, он думал, что точно отправится в психушку, и обеспечил себе лучшего... Сказать тебе, кто это был, или не надо?
Белла округлила глаза:
- НЕТ!
- Именно ДА, – голос Эдварда прозвучал суховато. – Правда, я сказал, что он бездарь. Но... – Он легко её поцеловал и погладил её лоб. – По сути, плевать, кого он спросил, тут любой бы пришёл к тому же самому. Одно ясно – Витмор вовсе не безмозглый тупица – в общем, не такой, каким ты...
Он значительно посмотрел на Беллу, и она кивнула:
- Конечно...
- ...но факт в том, что он прекрасно осознавал, что он творил, и осознавал всю тяжесть совершённого деяния в момент его совершения. Его юридическое образование ему в этом плане не слишком-то помогло. Поэтому он угодил сначала в тюрьму, а потом в психушку. В общем, он одержал тактическую победу, - Эдвард оскалился. – Пускай окольными путями, но своего всегда добьётся...
- И пусть отныне и навеки у этой цели остаётся, - Белла вздохнула и прижалась к нему.
Он обнял её одной рукой и замолчал.
Только через какое-то время он заговорил вновь, и в его голосе снова звучало то рычание, что и всякий раз, когда речь заходила о Джеймсе или об Элис.
- Мы никогда не говорили...
- О чём? – Белла выводила маленькие круги на его груди.
- Когда я тогда примчался в тот домик, он лежал на тебе. Что он успел сделать?
Белла вздохнула и отодвинулась. Она долго смотрела в потолок, прежде чем что-то сказать.
- А ты сам как думаешь?
- Я знаю, что это было! – это прозвучало грубо. – Но думаю, тебе всё-таки стоит мне рассказать.
- А я так не думаю! – неожиданно громко заявила она. – Я думаю, после этих грёбаных показаний, на которые ты меня вынудил, Эдвард, мне стоит это всё оставить там, где ему самое место. В забвении!
Он поспешно склонился над ней и в испуге на неё посмотрел. Она лежала, сжав кулаки, и дышала так, будто только что пробежала кросс.
- Прости меня, я не хотел тебя так волновать.
- Тогда не спрашивай такую чушь! – фыркнула она. – Чего ты вообще ожидал? Этот полоумный идиот вообразил, что я должна ему принадлежать! Как думаешь, что он сделал?
Эдвард хмуро на неё посмотрел. Затем он кивнул и погладил её щёку:
- Думаю, не хочу это представлять. Но с этим действительно всё прояснилось насчёт Джеймса Витмора. Тебя никогда больше не побеспокоят ни в каком суде. Скажи ты мне, что тебе это так досаждает, мы бы нашли другой выход. Прости. Мне очень жаль.
Но Белла уже успокоилась. Она сожалела об этой своей вспышке. Всё было не так, как думал Эдвард, ей вовсе не была так уж нужна терапия, но зато она слишком явственно вспомнила ту историю, а по её разумению, даже тогда она уже далеко не была непорочной девственницей.
Она просто была так зла на этого ублюдка!
Так зла, что изо всех сил старалась не закипеть от этой ярости.
Что этот идиот себе вообразил?
Она больше не хотела о нём думать, каждая самая крохотная мысль на эту тему была непозволительной тратой энергии. И до сих пор она терпела вмешательство Эдварда в это дело только потому, что она тоже хотела на веки вечные засадить того ублюдка. Осознание того факта, что она может этому поспособствовать своими показаниями, помогло ей их дать.
Только это!
Она сделала буквально всё, чтобы Эдвард отказался от подачи гражданского иска. Она не хотела ни гроша денег от этого паршивого мелкого ублюдка. Ни себе, ни дочке.
Она не желала, чтобы он ещё ей докучал, не желала больше ни слышать его имя, ни видеть его рожу. Даже в мыслях.
А Эдвард со своими дурацкими мыслями о мести мешал ей это всё забыть, забыть как отвратительное происшествие, которое было лишь однажды.
Происшествие вроде тех вещей, которые случаются в жизни, и которым лучше было бы не случаться.
Их принимаешь, пытаешься устранить последствия и с тех пор живёшь с воспоминаниями о них.
Если человек умный, то он учится не думать об этом слишком часто.
Белле не была нужна никакая терапия, ей не был нужен никто, кто бы допытывался у неё, почему этот идиот это сделал, что именно он сделал, или что эти его деяния ей причинили.
Это всё она и так знала.
И даже очень точно. Поначалу она очень часто пропускала тот долгий день через свою голову, анализировала, что же она могла тогда сделать по-другому, а потом, когда заметила, как ей это досаждает и как её никогда не исчезающая ярость снова разгорается, навсегда отложила его в сторону.
Она хотела смотреть вперёд и не хотела больше об этом думать, чёрт возьми!
Эдвард взял её за руку и долго на неё смотрел. Он больше ничего не говорил, а чуть погодя притянул её к себе и погладил её волосы.
Белла закрыла глаза, вздохнула ещё несколько раз, а затем даже слегка улыбнулась.
Одного она сегодня всё-таки добилась:
Тема Джеймса Витмора больше не поднималась.
* * *
Всю следующую неделю Эдвард с дочкой учились ходить.
Это была жестокая пытка и для отца, и для дочки. Будь это другой случай, Белла давно бы вмешалась, но она не знала, кто больше страдал. Изрядно поколебавшись, она склонилась к мысли, что больше страдает Эдвард. Он часами ходил с Тони по лужайке, согнувшись в три погибели, из-за чего с недавних пор стал жаловаться на острые боли в спине, тогда как Тони всё воспринимала достаточно спокойно.
Может быть, это была изменённая перспектива, немногим отличавшаяся от марафона. Кроме того, Белла подозревала, что в основном это скорее не Тони сама ходила собственными ножками, а Эдвард её носил.
Она знала, почему Эдвард так старательно работал над последним шагом Тони на пути к превращению в полноценного человечка.
Он этого не говорил. Но иногда она ловила его усталый взгляд и тогда осознавала, что ему уже без малого сорок два.
Ещё не стар.
Но уже и не молод.
Он хотел наконец иметь что-то помимо дома и офиса. В отличие от Беллы, для Эдварда это было бы закреплено только свадьбой.
Они об этом не говорили друг с другом, Белла не хотела стимулировать его склонности к кризису среднего возраста. Наверное, у каждого мужчины рано или поздно возникала такая проблема.
И при этом она вообще не знала, чего он хочет!
На его голове не было ни одного седого волоска, а тело его могло без труда дать фору иным тридцатилетним. Во всяком случае, Беллу не интересовали те, кто моложе его.
Она хотела не мальчика, но мужа.
Он всё ещё обладал той выносливостью, которая определяла его жизнь больше двадцати лет.
Как в трудовой жизни, так и во всех прочих вещах, явно украшавших жизнь.
И всё же... он чувствовал себя старше своих настоящих лет.
Чтобы убедиться, что Тони точно может ходить, они назначили дату свадьбы на июль. До этого времени оставалось ещё два месяца.
Иногда, когда они по вечерам лежали рядом в постели, Белла не знала, зачем им вообще ещё так долго ждать.
Пышных приготовлений не было. Во всяком случае, по сравнению с тем огромным торжеством, которое планировалось тогда в Сиэтле – даже если Элис его и переплюнула.
Они решили пожениться на лугу у пляжа. Разыскали одну маленькую, но новаторскую фирму, которая должна была позаботиться об устройстве местности. Нужны были небольшой столик с закусками, пианист, разумеется, священник – Белла очень хотела бы пригласить отца Хьюстона из Сиэтла, но Эдвард эту кандидатуру решительно отклонил:
- Он бы отказался нас венчать, поверь.
Белла догадывалась, что это может значить, и согласилась на местного священника.
Отца Брауна ничуть не смутило наличие Тони. Он согласился со всем, чего желали оба, да и вообще оказался достаточно лёгким в общении.
Может статься, всё дело было в его огромном животе, с которым он повсюду расхаживал. Чем люди толще, тем они приветливее.
Словом, пока всё было готово, и даже Тони с каждой попыткой ходила всё увереннее. Белла с нетерпением ждала дня свадьбы. Уже потому, что тогда наконец-то приедут Розали и Эмметт. Она их обоих не видела уже семь месяцев и догадывалась, что встреча не будет лёгкой.
Не для Эмметта.
Тони для него была всем в этом мире, а он ей практически заменял отца.
Но, к сожалению, дети в этом возрасте очень забывчивы. Тони вряд ли узнала бы своего большого героя. Белла не знала, как Эмметт воспримет, что девочка стоит перед ним и ведёт себя, будто видит его впервые в жизни.
Уже поэтому она не могла понять, почему эти двое до сих пор так и не появились.
Эмметт прошёл курс реабилитации. Роуз молчала на все вопросы, которые бы Белла ей не задавала. Из чего Белла заключала, что всё не настолько успешно, как хотелось бы.
Разочарование, над которым ей нужно долго работать. Даже если она и знала, что не она лично виновна в той страшной аварии.
Но при всём при том за рулём сидела именно она.
Даже сегодня она не могла воссоздать хронологию тех событий. Её мозг заботливо укрыл эту информацию и отнюдь не собирался её открывать.
Это Беллу не слишком огорчало, но тем не менее она бы всё отдала, чтобы и этот страшный итог наконец исчез из мира.
Наверное, дело было в Эмметте, который отказывался лезть в самолёт со своим креслом. И хотя бы это Белла могла понять.
Главное: Розали и Эмметт пообещали быть на свадьбу.
Они пообещали, как только Белла их спросила. Голос Роуз звучал в высшей степени взволнованно и при этом изрядно сухо (Белла всё ещё спрашивала себя, как такое сочетание вообще возможно):
- УЖ не думаешь ли ты, что я это пропущу?! Мне пришлось участвовать в этом «бракосочетании» с ядовитым карликом, и я уж не упущу возможности увидеть, как он для разнообразия скажет своё «Да» так, как собирался...
Белла засмеялась, хоть ей и было совсем не до смеха.
Как и всегда, когда она думала о том дне, у её перехватывало горло. Это было одно из тех воспоминаний, которые она намеренно запирала на замок.
Рене с Елеазаром тоже обещались приехать. Белла за это время несколько раз говорила по телефону с мамой.
Та была немногословна, но Белла и на расстоянии могла почувствовать её проблемы в плане всей ситуации.
И это притом, что Эдвард её даже приблизительно не уведомил об истинном ходе вещей.
Тема Элис в разговорах не поднималась. Рене восприняла тот факт, что у неё есть не только внук, но и внучка того же возраста, с неизменным высокомерным достоинством.
- Полагаю, ты должна была бы поставить меня об этом в известность, Изабелла.
Белла считала иначе, но воздержалась от любых комментариев, поскольку вполне понимала реакцию Рене...
Почему она ничего не рассказала маме о Тони – по правде говоря, она и сама не знала точно. Возможно, чтобы избежать конфликтов с собственной совестью. В конце концов, у неё дома была беременная Элис, так ведь?
Это было злорадно, но иногда Белла чувствовала себя вполне хорошо с этой новой, достаточно неизведанной стороной себя.
Она не простила по-настоящему ни Рене, ни Елеазара, и не собиралась этого делать.
Время летело, как на крыльях. В офисе, на удивление, было дел невпроворот. Эдвард и Белла наслаждались выходными с Тони и ввели ритуал, каждый вечер ужинать все вместе.
Осталось шесть недель до свадьбы, затем четыре. Роуз прислала Белле то её свадебное платье. Оно всё ещё было впору! Затем прошли ещё две недели, и постепенно стало невозможно закрывать глаза на то, что уже в скором времени в доме состоится свадебная церемония.
ПРОДОЛЖЕНИЕ>>>>>
Источник: http://robsten.ru/forum/19-775-241
0
СПАСИБО!!! 
