Легкое постукивание по плечу заставляет меня обернуться.

– Извини, – говорю я Эдварду одними губами и прикрываю трубку ладонью. – Не думала, что будет так долго.

Риелтор продолжает говорить, и я морщусь, смотря на Эдварда извиняющимся взглядом. Он шепотом говорит, что отвезет Джейкоба в школу сам, и, быстро чмокнув меня в щеку, оставляет на кухне одну бороться с желанием вздохнуть в трубку.

Минут через десять я ставлю трубку на базу, радуясь, что дело Сэма и Леи сдвинулось с мертвой точки. Я думаю о них, пока мою посуду. Мысль о том, как они изменят дом и сделают его своим, вызывает во мне смешанные чувства. Я осматриваю кухню, голые стены и линолеум на полу. Чарли никогда не был любителем обустраивать жилье с комфортом. Достаточно было чистоты, его не волновали выцветшие узоры и слегка поношенная обивка.

Я думаю о том, как счастливы будут Сэм и Лея, когда привнесут частичку себя в этот дом, и начинаю понимать, что широкая улыбка на моем лице не из-за них, а потому что мы тоже скоро будем обустраивать свое жилище.

Звук подъезжающей к дому машины вырывает меня из раздумий, и улыбка становится шире, когда я направляюсь к двери встречать Эдварда.

Но приветственная улыбка спадает с лица, потому что через двор ко мне идет Карлайл. Он как всегда безукоризненно выглядит в темно-сером костюме, а его некогда светлые волосы отливают сединой в солнечном свете, сочащемся сквозь облака. Его глаза холодны, губы искривляются в злом оскале по мере приближения.

– Где моя жена? – требует он, дойдя до ступеней.

Сперва я останавливаюсь, оторопев, и просто смотрю на него. И вздрагиваю, когда он выкрикивает вопрос снова.

– Понятия не имею, где ваша жена, – отвечаю я, быстро выйдя из ступора. Скрестив руки на груди, я выпрямляю спину и спокойно смотрю на него. – И вам было велено не приходить сюда.

– Я пытался позвонить, – огрызается он.

– Так значит, это вы бросили трубку, когда снял Джейкоб? – спрашиваю я, не в силах скрыть презрение в голосе.

– Я был не в настроении любезничать с ребенком, – отмахивается он.

Я качаю головой.

– Да вы просто нечто.

Он закрывает рот, глаза горят злостью, и решительно поднимается ко мне по ступеням. Я отступаю к двери, и чувствую, как дверная ручка впивается в поясницу. Я не думаю, что он может тронуть меня физически, но мне некомфортно от его угрожающей позы, и чем больше я пытаюсь увеличить дистанцию между нами, тем ближе он подходит.

– Ты всегда была выскочкой, – цедит он, наклонившись к моему лицу. – Думаешь, такая умная, да? Втерлась обратно в мою семью со своим «бедная я несчастная» спектаклем. А я на это не куплюсь. Какой лжи ты наговорила моей жене? – требует он, слегка обнажив зубы. – Ее видели вчера на пороге твоего дома. – Он сует лист бумаги мне в руки. – Тем же вечером, когда я пришел домой и обнаружил это. Так что ты, черт возьми, наговорила ей?

Я опускаю взгляд на записку, но не успеваю ее прочитать, потому что он снова разражается тирадой.

– Почему ты не могла не совать свой нос? – кричит он. – Это какая-то ненормальная форма мести? У тебя не вышло вклиниться в мою семью через постель Эдварда, и теперь ты хочешь разрушить и мой брак тоже, чтобы обернуть всех против меня. – Его голос полон ненависти.

У меня отпадает челюсть. Он же не серьезно.

Я пихаю записку ему в грудь. Не желаю это читать, могу догадаться, о чем там написано.

– Вы вообще себя слышите? – спрашиваю я в неверии. – Мир не вращается вокруг вас. Вы знаете, зачем я вернулась в Форкс, и это уж точно не имело к вам никакого отношения. Если хотите найти виновника состояния вашего брака, – идите домой и повнимательнее вглядитесь в зеркало. А теперь уходите! – кричу я, взбесившись оттого, что он так извратил причины моего возвращения и попытался все обернуть вокруг себя. Я уже задумываюсь, а не сумасшедший ли он, в самом деле.

Я берусь за дверную ручку, но он хватает мое запястье стальной хваткой.

– Я не уйду, пока ты не скажешь, что наговорила ей, маленькая дрянь! Эдвард, может, и ослеп от страсти и не видит, какая ты лгунья, но я не глупец!

Хлопает дверь машины, и мы оба оборачиваемся на звук.

– Чертов сукин сын! – орет Эдвард, несясь через двор.

Он взлетает по ступенькам и хватает Карлайла за грудки так сильно, что слышится звук рвущейся ткани.

– Убери от нее свои гребаные руки! – кричит он, отрывая его от меня.

Карлайл бледнеет, его губы начинают дрожать, а глаза становятся как блюдца, – шок в чертах его лица говорит о том, что он не знал, что Эдвард в городе. Он отпускает мое запястье, пытаясь устоять ногами на крыльце, когда Эдвард тащит его вниз по ступенькам. Не устояв, когда Эдвард толкает его назад, он приземляется на задницу с неприятным глухим стуком, и воздух покидает его легкие с громким болезненным вскриком.

Эдвард нависает над ним, его ноздри расширяются, губы поджаты от злости. Он крепко стискивает кулаки, и костяшки его пальцев белеют до того, что выглядят так, будто с них вовсе сняли кожу. Его лицо мрачнеет от ярости, на шее проступают вены.

– Вставай! – рявкает он, тяжело дыша. Карлайл моргает, приоткрыв рот. – Вставай! – повторяет Эдвард. Когда Карлайл не реагирует, Эдвард хватает его за рубашку.

– Эдвард, не надо! – кричу я, когда он отводит кулак назад. Сбегая по ступенькам, я хватаю его за руку, пока он не ударил. – Он того не стоит.

Все его тело дрожит от ярости, когда он переводит взгляд своих диких глаз на меня; прищуривается и, опустив руку, отталкивает Карлайла обратно на землю. Эдвард поворачивается к нему лицом, все также нависая и стискивая кулаки еще сильнее, пока Карлайл пытается встать на ноги.

Я хватаюсь за Эдварда, потираю его руку, но его внимание все равно сосредоточено на Карлайле, и я сомневаюсь, что он вообще чувствует мое прикосновение.

Явно потрясенный, Карлайл поправляет галстук, проводит трясущимися руками по рубашке, пытаясь прийти в себя. Эдвард вздрагивает, и я сильнее сжимаю его руку в надежде, что он не потеряет контроль окончательно.

Карлайл делает глубокий вдох и надменно вздергивает подбородок. Его лицо все так же бледно, но когда его взгляд сосредотачивается на Эдварде, в его глазах мелькает вызов.

– Я не уйду, пока она не скажет мне, что наговорила Эсми, чтобы та ушла от м…

Эдвард бросается на него.

– Ах ты сволочь! Эсми ушла не из-за Беллы… она ушла из-за тебя!

Лицо Карлайла искажается в неверии, он начинает отступать назад, но Эдвард уже сжимает его рубашку в кулаке.

– Это не моя вина, – возражает он. – Ты разбил ей сердце своим звонком, а потом эта маленькая сучка поспешила забить ей голову враньем.

У меня внутри все сводит от отвратительного звука, с которым кулак Эдварда впечатывается в лицо отчима. Я громко вскрикиваю, когда Карлайл падает на корпус своего авто с громким стуком, от которого с ближайших деревьев разлетается стая перепуганных птиц.

Он оседает на землю, прикрыв ладонью разбитую губу, его глаза расширяются от страха, когда Эдвард снова бросается вперед. Мое сердце готово выскочить из груди, пока я пытаюсь встать между ними, но Эдвард отводит меня в сторону рукой и встает передо мной.

– Ты жалок, – вопит он, глядя на Карлайла со злостью, его голос звенит от ярости. – Ты не мог выносить, что Эсми любит меня, и годами заставлял меня страдать за это. Я был ребенком! Она, блядь, любила и тебя тоже, но тебе было этого недостаточно… тебе всегда всего было мало, эгоистичная тварь!

Карлайл открывает рот, чтобы заговорить, но Эдварда словно прорывает и он высказывает ему все, что сдерживал годами.

– У тебя была прекрасная жена, двое потрясающих детей, но тебе было все равно. Ты хотел быть большой шишкой, – кричит Эдвард, его голос звучит громогласно тихим утром. – Да только ты всегда был недостаточно хорош, чтобы в чем-то преуспеть, поэтому пытался использовать мои связи с Елизаром Денали, чтобы дорваться до объедков с его стола.

– Что за чушь! – возражает Карлайл.

– Чушь? – кричит Эдвард. – Ты так отчаянно хотел, чтобы я оставался женат на Ирине, что выписывал ей таблетки – нелегально, блядь. Ты рисковал здоровьем и благополучием женщины и ребенка, чтобы добиться успеха за счет Елизара. – В его голосе слышится холод и горечь. – Надо было заявить на тебя, как только я узнал. Я не сделал этого лишь потому, что знал, – это разобьет Эсми сердце. – Он презрительно морщит губы. – Но ты все равно сделал это.

Эдвард наклоняется вперед, и лицо Карлайла бледнеет, когда он поднимает его на ноги.

– Ты жалок, – ядовито повторяет Эдвард. – Надеюсь, она никогда к тебе не вернется.

Эдвард наконец разжимает кулаки и делает шаг в сторону Карлайла, толкая его к дороге.

– Садись в свою машину, – тихо говорит он полным яда голосом. – И выметайся из моей чертовой жизни. Если еще хоть раз приблизишься ко мне, Белле или Джейкобу… я убью тебя!

Карлайл переводит взгляд на меня.

– Скажи, где она, – в его голосе слышатся нотки отчаяния, но я не обращаю внимания.

Карлайл тщетно пытается вырваться из хватки Эдварда, но тот тащит его к машине, открывает дверь и бесцеремонно толкает его внутрь. Даже когда Эдвард захлопывает дверь машины, я слышу, как Карлайл повторяет, что Элис и Эммет тоже не знают, где она, и требует сказать ему. Эдвард оборачивается и пинает машину, помяв дверь. Карлайл замолкает, и через несколько секунд двигатель заводится, а дым визжащих шин наполняет воздух.

– Надеюсь, он, блять, сгниет в этом доме один, – ругается Эдвард, меряя шагами сад. – Надо было задушить ублюдка. Надо было надрать ему задницу много лет назад, надо…

Я хватаю его за руку и крепко сжимаю.

– Пойдем в дом, – подталкиваю его я.

Закрыв за нами дверь, я смотрю в его измученное лицо. Годы боли отражены в его выражении, и я обнимаю его за шею, опускаю его голову себе на плечо. Он наклоняется, утыкаясь лицом в мою кожу, позволяя мне успокоить его.

– Все хорошо, – говорю я.

Он содрогается всем телом от сдерживаемой агрессии, дышит громко и часто.

– Прости, – говорит он приглушенным голосом. – Мне стоило знать, что он приедет сюда.

Я обнимаю его крепче и целую в волосы.

– Это не твоя вина, Эдвард, – настаиваю я, целуя его в макушку. – Ты не можешь все время винить себя за его поведение.

Когда он поднимает голову, выражение его глаз заставляет меня страдать за маленького мальчика, которого Карлайл ранил так сильно. Обхватив его лицо ладонями, я приникаю к его губам. Он выдыхает мне в губы, сжимая пальцами мои бедра, и его губы начинают двигаться с большей силой и жаждой.

Его пальцы впиваются в мою кожу, он прижимается ближе ко мне. Я не ослабляю хватки рук на его плечах, пока он приникает ко мне так сильно, что кажется, что он бы пробрался под мою кожу, если бы мог.

– Я люблю тебя, – ахаю я, отрываюсь от его губ и делая глоток необходимого мне кислорода.
Он цепляется за меня, сбивчиво дыша, его сердце быстро колотится в груди, и мне приходится сдерживать злые слезы. Я чувствую боль его детских лет так же отчетливо, как если бы он озвучивал их мне.

Я провожу пальцами по его волосам, говорю, что люблю его. Он делает сбивчивый вдох, и наконец его тело начинает расслабляться. Его губы касаются моей шеи, а пальцы на бедрах ослабляют хватку и начинают вырисовывать круги на коже. Я осторожно приподнимаю его лицо и смотрю на него.

Обхватив мою щеку ладонью, он целует меня и упирается лбом в мой лоб.

– Скажи еще раз, – шепчет он.

– Я люблю тебя, – говорю я, водя руками вдоль его спины. – Он не может забрать это у тебя, никто не может. Мы с Джейкобом любим тебя и нуждаемся в тебе. Ничто и никогда это не изменит.

Он приподнимает меня и выпрямляется во весь рост. Я наблюдаю, как напряжение покидает его лицо. Его взгляд смягчается, губы слегка изгибаются в улыбке.

– Мне нужно было это услышать.

– Это правда, – говорю ему я.

Он смотрит мне в глаза.

– Я бы не смог жить без вас с Джейкобом.

– Тебе и не придется.

Мы сидим на кухне, попивая кофе, Эдвард рассказывает мне о своих отношениях с Карлайлом. За время разговора у меня возникает чувство, что он избавляется от эмоций, которые неосознанно держал в себе. Он говорит с печалью во взгляде и горечью в голосе, но когда он заговаривает об Эсми, все меняется. Его плечи расслабляются, глаза сияют, на губах часто мелькает улыбка. Он излучает привязанность к ней.

Вскоре в его голосе начинает слышаться тревога, и он выражает обеспокоенность тем, что Эсми даже не связалась с Элис или Эмметом. Наконец он решает, что ему нужно убедиться, что с ней все хорошо, и принимается звонить.

Я берусь за приготовление ланча, пока он мечется по кухне, разговаривая с Элис.

– …и какой у нее был голос? Она сказала, куда поедет?

Он проводит пятерней по волосам, хмурится от тревоги.

– Я позвоню ее друзьям в Сиэтле, узнаю, не слышал ли от нее… Элис, мне все равно, что они подумают, я просто хочу найти Эсми… – Он понуривает плечи. – Я знаю. Прости, просто я на нервах… да… Ладно, созвонимся.

Он стискивает челюсти, бросает телефон на стол и садится.

– Она звонила Элис на днях, сказала, что с ней все хорошо, просила не волноваться, но теперь не отвечает на звонки. – Он снова берет телефон в руки. – Позвоню Эммету.

Я подхожу к нему и нарываю его ладонь своей.

– Поешь сначала, – прошу я.

Он разворачивает ладонь и сжимает ей мою.

– Прости за всю эту драму. Тебе это ни к чему.

– Не говори так. Мы семья, у нас общие проблемы, – отвечаю я, сжимая его пальцы. – Я уверена, что с Эсми все нормально. Она не из тех, кто станет принимать скоропалительные решения. Ей просто нужно время, чтобы подумать, а телефон она, наверное, выключила, потому что избегает Карлайла.

– Она могла хотя бы проверить голосовую почту, – говорит он с раздражением в голосе.

– Позвони ей и оставь сообщение, – говорю я. – Скажи, как волнуешься и попроси прислать тебе сообщение, что с ней все хорошо.

Он кивает и начинает наговаривать сообщение. Я наблюдаю за его лицом, пока он ждет ответа, но внезапно его брови удивленно взлетают вверх.

– Мам? – он вскакивает и снова начинает метаться по кухне. – Где ты?

Не желая вмешиваться, я убавляю температуру плиты и оставляю еду греться. Я оставляю Эдварда на кухне и ухожу в коморку, где стоят стиральная машина и сушилка. Вынув партию выстиранного белья, я бросаю ее в корзину и иду развешивать на улице.

Небо затянуто темными тучами, но ветер дует достаточно сильно, чтобы разогнать их до дождя. Я почти заканчиваю к тому времени, как слышу, как захлопнулась дверь. Обернувшись, я вижу на крыльце Эдварда, и выглядит он более расслабленным.

– Как она? – спрашиваю я, когда он подходит ко мне через двор.

Ветер с силой треплет простыню, и он отпрыгивает назад, чтобы увернуться.

– Сказала, что хорошо, – говорит он, пожав плечами.

– Но ты ей не веришь? – спрашиваю я, вешая последнюю наволочку и ставя поднятую с земли корзину на бедро.

– На слух она показалась мне несчастной… и одинокой. – Он потирает лицо руками и моргает пару раз. – Она позвонит Элис и Эммету, чтобы они не волновались. Думаю, она чувствует себя виноватой за то, что заставила их переживать.

Я пододвигаюсь к нему и бросаю корзину обратно на землю. Обняв его за поясницу, я прижимаюсь щекой к его груди и поднимаю лицо посмотреть на него.

– Ей предстоит принять несколько непростых решений. Ей просто нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах самой. – Он кивает, заправляя прядь волос мне за ухо. – Ты говорил с ней о том, что сказал ей недавно? – спрашиваю я.

– Я извинился за то, что был так груб, – отвечает он.

Я жду, когда он продолжит. Он смотрит на меня и очерчивает контуры моего лица пальцем.
Вздыхает.

– После сегодняшнего приезда Карлайла я убежден как никогда, что не смогу поддерживать с ней отношения, если она вернется к нему. Я никогда не стану свободным от него. Он всегда будет маячить на заднем плане, а я не хочу этого. – Он смотрит на меня печальными глазами. – Если она станется с ним, я не смогу видеться с ней снова.

Боль в его голосе отзывается болью в моем сердце.

– Ты сказал ей это?

Он делает несколько глубоких вдохов и целует меня в лоб.

– Нет. Ей нужно принять решение без давления с моей стороны. Я не хочу заставлять ее выбирать. Она должна поступить так, как считает правильным для себя, и если это означает, что она вернется к Карлайлу, то так и быть. – Он смотрит на меня с грустным, опустошенным выражением лица. – Но я не хочу уходить, не сказав ни слова. Я поговорю с ней, все исправлю… – Выражение его лица становится совершенно несчастным. – Ну, я не могу все исправить, но могу попытаться заставить ее понять.

Я тянусь и обхватываю его щеку ладонью.

– Надеюсь, до этого не дойдет, но я поддержу любое твое решение.

Он поворачивает лицо и целует мою ладонь.

Позже за тихим ланчем, во время которого мы оба почти ничего не съедаем, он говорит, что не хочет, чтобы мы с Джейкобом оставались здесь одни.

– Возвращайся со мной в Сиэтл, – просит он. – Можем собрать ваши вещи в ближайшие несколько дней, ты оставишь ключи Сэму и Лее.

Я не могу сдержать циничной улыбки.

– А как же учеба Джейкоба?

– Можем нанять ему репетитора или подобрать школу. Все равно ему осталась всего пара недель до каникул.

– Ты знаешь, с каким нетерпением он ждет школьную постановку, – замечаю я.

Он ударяет кулаком по столу.

– Я не оставлю вас здесь одних, – настаивает он, уверенно глядя на меня.

– И что, по-твоему, случится? – спрашиваю я, тянясь через стол к его руке. – Думаю, Карлайл уловил сегодня суть твоего послания. Сомневаюсь, что он поспешит вернуться… а если и вернется, – я не боюсь его.

– Сегодня ты выглядела весьма перепуганной, – говорит он. – Что если бы я не приехал в этот момент? Он схватил тебя за руку, черт подери.

– Не так давно и ты схватил меня за руку, – отвечаю я. – Ты собирался сделать мне больно?

– Нет! – злится он. – Ты знаешь…

– Я ни в чем тебя не обвиняю, – перебиваю я. – Я лишь подчеркиваю, что иногда мы действуем во власти огорчения. Я не думаю, что он собирался меня ударить. Просто пытался не дать мне уйти. – Я сжимаю его локоть. – Послушай, я не оправдываю его действия, я просто пытаюсь оценивать полную картину.

Он резко выдыхает, но его челюсти по-прежнему стиснуты, а взгляд напряжен.

– Я не доверяю ему… Я не стану ему доверять. – Он смотрит на меня снова. – Ты не согласишься обдумать более ранний переезд в Сиэтл?

Я мотаю головой.

– Джейкоб уже давно ждал эту постановку. Я не хочу разочаровывать его спонтанной сменой планов из-за твоей слишком острой реакции. К тому же, Карлайл наделал нам гадостей на целую жизнь вперед. Я не дам ему расстраивать Джейкоба до кучи.

– Это я-то слишком остро реагирую?

– Думаю, похоже на то.

– Думаешь или знаешь? – переспрашивает он с вызовом. – Потому что если думаешь, зачем рисковать? Зачем рисковать, что Карлайл приедет, пока Джейкоб дома? Что если Джейкоб услышит, как он орет на тебя, как сегодня, или говорит о нас гадости? Ты не думаешь, что Джейкобу будет больно видеть свою мать жертвой такого ужасного отношения?

– Поняла, – отвечаю я, слегка ощетинившись. – Но если он так упорен, он с тем же успехом мог заявиться в Сиэтл. Если он приедет сюда, мне придется сделать все что в моих силах, чтобы Джейкоб остался подальше от всего этого. – Я сжимаю его руку. – Мы не можем защитить его от всего. Всегда есть вероятность, что он увидит или услышит что-то, что причинит ему боль, и если это случится, мы будем рядом и поможем ему справиться. Так все и устроено. Дети тоже испытывают боль, и если мы не можем оградить их от этого, тогда поможем справиться с этим.

Он поджимает губы, обдумывая мои слова.

– Джейкоб сильнее, чем ты думаешь, – говорю я.

Его взгляд становится мягче, когда он смотрит на меня.

– Ладно, но если вы не поедете в Сиэтл, я останусь здесь с вами. Придется, наверное, потерпеть эту гребаную раскладушку еще какое-то время. – На его губах появляется легкая улыбка.

– Но у тебя же работа.

– К черту работу, – легкомысленно отвечает он. – Эммету с Джаспером придется разобраться с оставшейся работой самим. Возьму отпуск на следующие несколько недель, а когда вернемся из Флориды, я возьмусь за новую роль.

– Ты можешь себе это позволить? Ты, кажется, говорил, что будет не профессионально не довести дело до конца.

Он наклоняется вперед.

– Белла, вы с Джейкобом для меня важнее. Я надрывался ради этой компании почти десять лет. Сделки почти завершены, а когда завершатся – они обеспечат процветание бизнеса на годы вперед. Не думаю, что Эммет или Джаспер будут против. Я могу позвонить клиентам лично и сказать, что дело перенимает Джаспер… вариант не идеальный, но без вас я отсюда не уеду.

В глубине души я трепещу оттого, что он хочет остаться, хотя это все равно кажется мне необязательным. Я решаю, не говорить ему об этом, но он, видимо, замечает все в выражении моего лица.

– Мне будет спокойнее, если я буду рядом. Я не говорю, что он превратится в сумасшедшего преследователя, но пока вы в Форксе, для него всегда будет существовать соблазн заехать, как только что-то выведет его из себя.

– Особенно если Эсми решит окончательно его бросить, – тихо добавляю я.

– Именно!

– Может быть, нам стоит пока уезжать в Сиэтл на выходные, – предлагаю я. – Джейкобу там нравится, да и нам там будет чем заняться.

Он кивает и встает на ноги. Я тоже поднимаюсь, когда он обходит стол.

– И я отдохну от ночевок в одиночестве. – Он наклоняется поцеловать меня. – По крайней мере, в Сиэтле мы можем спать вместе… – Он отстраняется и двигает бровями. – Или стоило сказать «не спать вместе»?

Я издаю смешок.

– Ага, «неспящие в Сиэтле» звучит просто отлично.

Он отвечает стоном на мою дурацкую шутку.

Оставшаяся часть дня проходит без происшествий. Мы решаем не говорить Джейкобу, что Эдвард останется у нас, пока он не обговорит это с Эмметом на выходных. Мы отводим Джейкоба в кафе, а по возвращении домой они с Эдвардом садятся поиграть в Xbox, а я начинаю разбирать шкафы.

Джейкоб уже давно в кровати, а я все еще занята уборкой, когда слышу шаги Эдварда за спиной. Я по пояс влезла в шкаф под раковиной, и, обернувшись через плечо, вижу, что его довольный взгляд сосредоточен на моей заднице.

– Отличный вид, – подмигивает он с широкой улыбкой.

В ответ я виляю попой, и он смеется. Выползя из-под раковины, я бросаю тряпку, которой убиралась, в таз с водой и снимаю перчатки. Затем снимаю резинку с волос и даю им упасть на плечи. Суставы издают хруст, когда я неспешно встаю на ноги. Я потягиваюсь и разминаю шею, чтобы расслабить напряженные мышцы.

Эдвард подходит ко мне и сжимает их пальцами.

– Я набрал тебе ванну, – говорит он, целуя меня в шею.

– Спасибо, – постанываю я от удовольствия.

Его губы приближаются к моему уху.

– Жаль, что ванна такая крошечная, – говорит он с сожалением.

Я не могу сдержать смешка.

– Она нормального размера, – замечаю я. – Просто недостаточна большая для двоих. – Он обхватывает меня руками, прижимая ладони к животу. Я откидываю голову ему на грудь. – Может быть, когда будем смотреть дома, стоит оговорить, что ванна на двоих – обязательный параметр.

Он покусывает мочку моего уха.

– Определенно, – он слегка обхватывает пальцами мое лицо, склоняя голову на бок, чтобы его губы могли подобраться. Я разворачиваюсь в его руках и углубляю поцелуй, а его ладони опускаются на мою задницу.

Он начинает подталкивать меня назад.

– Знаешь, что я недавно заметил? – спрашивает он озорным тоном, целуя меня в висок.

– Нет, – отвечаю я, когда он направляет меня к чулану.

Он открывает дверь и подталкивает меня внутрь. Стиральная машинка и сушилка включены и заполняют маленькое пространство громким гулом. Эдвард закрывает за нами дверь, но не ослабляет хватки на моей талии.

– Я заметил это, – говорит он, указывая на верхнюю часть двери, где приделан небольшой шпингалет. Он выдвигает его в дверной косяк и демонстративно дергает за ручку. – Он запирает дверь. – Я прикусываю губу, когда Эдвард разворачивает меня, прижимая спиной к своей груди, и прижимает губы к моему уху. – А за шумом этих чудовищ, – говорит он, указывая на машинки. – Нас никто не услышит.

– Не хочу тебя разочаровывать, – говорю я, вытащив нижнюю губу из хватки его зубов. – Но мы тоже ничего не услышим, если Джейкоб спустится.

Он наклоняется, прижимаясь ко мне всем телом, и косится на сушилку.

– Как эта штуковина выключается?

Он проводит ладонью по моему животу, ласкает пальцами кожу над поясом джинсов. Моя рука сама тянется в сторону и нажимает на кнопку открывания двери, которая останавливает сушилку. В комнате сразу становится тише.

Он впивается губами в чувствительное местечко прямо под моим ухом и нежно посасывает. Поднеся губы к моему уху, он прикусывает мочку зубами, и я содрогаюсь от удовольствия, когда его теплое дыхание овевает мое лицо.

– Ничего страшного, если не хочешь, – говорит он, проводя пальцами по шву на джинсах между моих ног.

– Хочу, но…

– Мы быстро, – перебивает он, расстегивая мои джинсы и запуская в них руку. – Можем совмещать задачи, – добавляет он шутливо, вложив мне в ладонь презерватив. – Открой, а я позабочусь об этом. – Он спускает джинсы по моим ногам.

У меня закатываются глаза от удовольствия, когда он проводит ладонями по моим бедрам. Его губы оказываются прямо возле моего уха.

– Ты не открываешь, – хрипло говорит он, и мои соски напрягаются от возбуждения в его голосе и звука расстегиваемой ширинки.

Я вожусь с упаковкой, когда он вдруг прижимается своим возбуждением к моей заднице и несколько раз проводит им между ягодиц. Его низкий стон удовольствия едва слышен за шумом вращающегося барабана стиральной машины.

Он забирает презерватив у меня их рук и жадно целует меня, пока раскатывает его. Я стону ему в рот, когда он проводит головкой по моему клитору и располагается у входа. Одной рукой он придерживает меня за бедро, слегка наклоняя, а коленями разводит мои ноги шире.

Его левая рука поднимается вдоль моего тела и обхватывает шею, чуть наклоняя меня назад, и он медленно входит в меня.

– Черт, – стонет он с придыханием.

Меня пронизывает возбуждение, и я тянусь к его уху.

– Поговори со мной, – шепчу я.

Его полуприкрытые глаза смотрят в мои. Я чувствую, как у меня приоткрывается рот, когда он отводит бедра назад и медленно входит глубже. Я повторяю свою просьбу, и он чуть вскидывает брови, а потом уголок его губ приподнимается в полуулыбке.

– Грязно?

– О да, – стону я, опершись на локти.

Обеими руками он хватает меня за бедро и удивляет парой резких толчков, а потом откидывает волосы с моего плеча и шепчет:

– Я люблю трахать тебя, детка, – тянет он, отчего во мне взрывается волна чистой страсти. – Тебе это нравится? – Он обводит пальцем мой клитор. – Сними туфельку.

Я сразу выполняю просьбу – к счастью, на мне балетки. Ногой он стягивает джинсы с моих лодыжек, и я освобождаю правую ногу. Он обхватывает ее под коленом и поднимает на стиральную машинку. Переместившись, он наклоняет меня вперед и двигается вверх, едва не отрывая меня от пола.

Вскоре он находит ритм, неумолимо двигаясь и удерживая мою голову запрокинутой, чтобы я могла слышать эротичные фразы, которые он шепчет мне на ухо. Как и обещал, он все делает быстро, но более чем удовлетворительно.

После, поправив одежду, я оборачиваюсь и вижу, как он задвигает шпингалет.

– Я и не знала, что он здесь есть, – замечаю я.

– Хм… забавно, что, – размышляет он вслух, – он выглядит довольно новым.

Обернувшись, он подмигивает мне.

Я выхожу следом за ним в гостиную, и мы устраиваемся на диване, чтобы насладиться расслабленностью от недавнего наслаждения. Он обнимает меня сзади и целует в щеку.
– Значит, любишь грязные разговорчики? – спрашивает он не без удивления.

Я чувствую, как щеки слегка обдает жаром.

– Я читала пару книжек, где герои так делали, и меня это возбуждало.

Он издает смешок, щекоча мне спину.

– Если бы я это знал, то заставил бы читать мне их, вместо Шекспира и Шарлотты Бронте.
Я разворачиваюсь к нему.

– То была Эмили Бронте, – замечаю я. – И я не читала дерьмовые романтические новеллы в юности.

Он смеется.

– Зато читаешь сейчас. Думаю, не отказался бы, чтобы ты снова почитала мне… скоро.

Мы лежим лицом к лицу, и он начинает хмуриться. Нежно целует меня, а затем упирается подбородком мне в макушку.

– Спасибо за сегодня, – бормочет он мне в волосы. – За то, что была рядом.

Я улыбаюсь.

– Это ты был рядом. Ты разобрался с Карлайлом.

– После этого, – говорит он. – Когда ты обнимала меня.

Я поднимаю на него взгляд.

– Ты не должен благодарить меня за это. Я всегда рядом. Я люблю тебя.

Он улыбается.

– Я тоже тебя люблю.

---

– Мам! – раздается встревоженный визг Джейкоба. – Не могу найти костюм… и меч!

Он сбегает вниз по лестнице, громко топоча и крича на бегу. Я встречаю его у ступеней; на его лице паника, а глаза мечутся повсюду, будто он ждет, что меч возьмется из ниоткуда.

Я опускаю руки ему на плечи и слегка сжимаю.

– Они в школе, – напоминаю я. – Как и повязка на глаз, шляпа и попугай. Мистер Уильямс сказал, что всем лучше оставить вещи в школе, забыл?

Он вздыхает с облегчением. Его щеки все еще горят, и когда он поднимает лицо посмотреть на меня, я вижу, как дико у него пульсирует вена на шее.

– Постарайся успокоиться, милый, – говорю я как можно ровнее. – Иначе у тебя не останется сил на вечер.

С тех пор, как он пришел домой со школы, он был как кошка на раскаленной крыше, он впадал в истерику от любой мелочи. Плохо, что в школе не отвели им полдня на подготовку, дома с ним было непросто управиться, и станет только хуже, когда подъедут остальные.

Он долго ждал этого момента, и я знала, что день будет непростым, но я начинаю беспокоиться, что он не справится, если что-то пойдет не так во время выступления, учитывая, что он пригласил так много людей.

Он позвал Эммета и Розали, когда мы были в Сиэтле на прошлых выходных, а потом спросил разрешения позвать Элис и Джаспера лично.

Мы не знали, что количество билетов на семью ограничено четырьмя, пока он не пригласил и их, и Клируотеров. Через пару дней Эдвард пришел домой с десятью билетами в знак признательности за анонимное пожертвование в фонд школы.

В тот день мы с ним здорово поругались, когда я пыталась донести до него мысль, что нарушение правил может создать проблемы для Джейкоба. Эдвард возразил, что Джейкоб с дня на день уйдет из школы, так что не будет никаких проблем. В итоге я сдалась. Как бы несогласна я ни была, не было смысла ругаться, если дело сделано. К тому же, Эдвард был прав, - проблем в будущем быть не должно, но я заставила его пообещать, что он не станет больше выкидывать подобные номера.

Последние несколько недель пронеслись в суматохе перевозки вещей из дома в квартиру Эдварда. На выходные мы уезжали в Сиэтл на машине, загруженной нашими вещами, а потом оба выходных смотрели домá.

Я улыбаюсь, вспомнив, как Эдвард заставлял меня залезать с ним в ванны, пока Джейкоб утаскивал риелтора в соседнюю комнату и засыпал ее вопросами. Пока мы не нашли ничего подходящего, но весело проводили время в поисках.

– Живот болит, – жалуется Джейкоб, потирая его и морщась.

Я отвлекаюсь от воспоминаний, смотрю на сына и притягиваю его в объятья. Он прижимается щекой к моей груди и дает погладить его по спине.

– С твоим животом все хорошо. Это все от волнения, – успокаиваю я.

Парадная дверь открывается, и входит Эдвард с двумя большими пакетами.

– Я купил все, что ты… – Он замолкает, заметив нас. – Все хорошо? – спрашивает он.

Я киваю.

– Джейкоб немного волнуется.

Эдвард бросает сумки на пол и подходит к нам. Он гладит Джейкоба по голове, вглядываясь в его лицо.

– Да, ты выглядишь немного напряженным. – Он задумчиво смотрит на сына. – Может, сходим перекусим?

У меня округляются глаза.

– Мы не можем пойти перекусить, твои братья и сестры приедут на ужин через пару часов, – говорю я.

Он наклоняется за пакетами.

– Все равно мы собирались на ланч. Запакуем и возьмем с собой. – Он улыбается Джейкобу, пока я пытаюсь не смотреть на него слишком сердито за то, что он повел себя так, будто его внезапный порыв сходить на пикник не испортит мои планы на ужин.

Эдвард совершенно не замечает моего мрачного настроения, пока мы делаем сэндвичи и собираем корзину для пикника. Джейкоб садится на велосипед и мчится вперед, а мы с Эдвардом идем следом.

– Ты молчалива, – замечает он, сжимая мою руку.

– Могла бы обойтись и без этого, – ворчу я. – Мне готовить на семерых через пару часов.

– Я тебе помогу, – говорит он с улыбкой. – Разве не важнее, чтобы Джейкоб расслабился немного перед вечером?

Я бросаю на него косой взгляд.

– Он мог поиграть в Xbox час-другой.

Эдвард смеется.

– И это говорит женщина, которая едва подпускает его к приставке. – Я не обращаю внимания на его слова, но он подталкивает меня локтем под ребра. – Да брось, мы уезжаем через пару дней. Разве не здорово показать Джейкобу поляну?

– Не могу поверить, что мы ведем его туда, где занимались сексом, – говорю я, полушутя.
Он отпускает мою руку и обхватывает за плечи, прижимая к себе.

– Не надо это так жутко формулировать, – слегка укоряет он. – Мы не только этим там занимались. Ты читала мне, мы много разговаривали, – напоминает он.

Я обнимаю его за поясницу одной рукой.

– Прости. Наверное, мне тоже нужно немного успокоиться.

Он целует меня в макушку.

– Так-то лучше.

Когда мы доходим до прохода среди деревьев, Джейкоб укатил уже довольно далеко по тропе, и мне приходится громко окликать его, чтобы он вернулся. Он слезает с велосипеда и озадаченно смотрит на нас, когда я забираю у него велосипед и прислоняю его к дереву. Эдвард идет первым, за ним Джейкоб, а за ними иду я.

– Это место было любимым у нас с твоей мамой, – говорит Эдвард через плечо.

Мы выходим на поляну, и Джейкоб обводит взглядом открытое пространство, а потом разворачивается на триста шестьдесят, рассматривая деревья.

– Почему? – спрашивает он, явно не впечатленный.

Я издаю смешок.

– Потому что здесь красиво… и спокойно.

Он хмурит брови, снова осматривая все вокруг.

– Тут… наверное… эм… мило, – говорит он, пытаясь придать голосу энтузиазма.

Я обнимаю его за плечи и разворачиваю.

– Наверное, не стоило ожидать, что ты увидишь красоту в кучке деревьев и цветов.

– Нет… мне нравится, – вяло возражает он.

Он оживляется, когда мы расстилаем одеяло и садимся есть. Эдвард отвлекает сына от постановки разговорами о Флориде, и вскоре Джейкоб улыбается, рассказывая, как ему не терпится снова увидеть Рене и Фила.

Меня вдруг сражает мысль, что мы уезжаем навсегда, и в голове кружатся все мои воспоминания об этом месте. Джейкоб первым замечает мою тоску.

– Все хорошо, мам? – спрашивает он с тревогой в глазах.

– Нормально, – отвечаю я. – Просто мне немного грустно оттого, что мы скоро уедем из Форкса. – По моей щеке к моему же удивлению стекает слеза.

Глаза Джейкоба округляются, он подходит и обнимает меня.

– Мы можем приезжать сюда.

Я крепко его обнимаю и целую его розовую щечку.

– Я знаю.

Эдвард бросает ему мяч, который мы взяли с собой, и Джейкоб, похоже, с облегчением хватается за возможность быть подальше от моих глупых слез.

– Не знаю, что на меня нашло, – шепчу я Эдварду. – Наверное, воспоминания так на меня действуют.

Он потирает мое плечо.

– Просто помни, что мы можем забрать все хорошие воспоминания с собой. – Он целует меня в макушку. – И оставить плохие позади. – Он наклоняет голову, пока его глаза не оказываются на уровне моих, и улыбается. – Приятно быть здесь с Джейкобом, – говорит он и смотрит, как сын подбрасывает мяч в воздух.

– Да, – соглашаюсь я, опустив голову ему на плечо. – Я знаю, что ворчала по этому поводу, но я рада, что ты предложил пойти.

Он опускает руку мне на бедро.

– Интересно, не здесь ли мы его зачали.

Я толкаю его локтем под ребра и смеюсь.

Час спустя мы возвращаемся домой, и хотя еще рано, Джейкоб начинает накрывать большой стол в гостиной. Это отнимает у него в три раза больше времени, чем обычно, потому что он включает телевизор и смотрит его, опершись на стол, вместо того, чтобы заняться делом.

Эммет и Розали остановились в доме Джаспера и Элис, потому приезжают вместе. Элис протягивает мне большой букет и бутылку вина, которую я едва не роняю в попытке обнять дарительницу. Она подхватывает бутылку, и ее объятья становятся чуть крепче, чем следовало бы, но, отстранившись, она улыбается мне, и я охотно ей отвечаю.

После приветствий я оглядываю пришедших. Джаспер и Эммет надели костюмы, но без галстуков. Рассматривая темно-синее платье Элис и фиолетовое платье Розали, я думаю, понимают ли они, что это не формальное мероприятие. Они бы уместно смотрелись в рекламе одежды.

Я приглашаю их в гостиную и оставляю с Джейкобом, а Эдварда утаскиваю на кухню.

– Куда они, по их мнению, идут, а? – шиплю я шепотом. – Это школьная сценка! Хватит и того, что мы ведем с собой так много людей, а в таких нарядах будем выглядеть как чертова мафия.

Эдвард громко смеется, и я ударяю его по руке.

– Не смешно, – ворчу я, хотя, должна признать, на самом деле забавно.

– Просто убедись, что никто не прихватил футляр для скрипки, и все будет нормально, – усмехается он.

– Тебе не кажется, что они немного перестарались с нарядами? – спрашиваю я, хмуро глядя на свои джинсы и футболку.

– Не больше, чем я в тот день в парке развлечений, – напоминает он и подмигивает. – Никто из нас несведущ в подходящих нарядах для времяпрепровождения с детьми.

Разговор за обедом вращается вокруг предстоящей поездки во Флориду. Пару раз я замечаю, как Эммет с Джаспером переглядываются, но меня больше занимает Джейкоб, который гоняет еду по тарелке и совершенно не заинтересован в разговоре.

Наши голоса становятся тише, и разговор постепенно стихает. Джейкоб замечает тишину и поднимает взгляд; его лицо выглядит более бледным, чем в начале ужина. Эдвард взволнованно смотрит в мою сторону.

Я уже собираюсь позвать его наверх поговорить, когда Эммет хлопает его по плечу.

– У тебя большая роль в постановке, да? – спрашивает он.

Джейкоб кивает и отвечает полностью лишенным энтузиазма голосом:
– Главная роль.

– Наверное, часами учил слова? – продолжает тот.

Джейкоб пожимает плечами и бледнеет еще больше.

Эммет встает и берет Джейоба под локоть, приглашая идти с ним.

– Почему бы мне не прогнать их с тобой еще разок, – предлагает он. – Чтобы тебе было спокойнее.

Джейкоб отвечает вялой неубедительной улыбкой и уводит Эммета наверх.

Как только они уходят, я возвращаюсь к столу.

– Он так волнуется, – говорю я, чувствуя, что и сама начинаю нервничать.

– С ним все будет хорошо, – настаивает Эдвард, накрыв мою ладонь своей.

Розали улыбается.

– Я никогда не видела его таким притихшим, но я уверена, что всю будет хорошо, как только он выйдет на сцену.

– Я волнуюсь за него, – говорит Элис, беря в руки бокал. – Помнишь, когда я должна была играть в «Бриолине»? – спрашивает она, улыбаясь мне.

Я улыбаюсь воспоминаниям.

– Да. Тебя стошнило на твой костюм… О господи! Что если Джейкоба стошнит?

– Прекрасно, Элис, – дразнит Эдвард, когда ее лицо краснеет от стыда.

– Я забыла, что меня вытошнило, – защищается она.

– Ничего, – говорю я, выдавливая улыбку. К счастью, Элис была в подтанцовке, и ее отсутствие никак не повлияло на спектакль. Я улыбаюсь ей. – Так или иначе… не говори Джейкобу об этом, пока не закончится выступление.

Джаспер громко хохочет и целует ее в щеку.

– Что не говорить мне?

Мы оборачиваемся и видим Джейкоба, который стоит в дверях, выглядя значительно лучше.

– Ничего, – отвечаем мы хором.

Он хмурится.

Школьная парковка полна людей, и многие из них поглядывают в нашу сторону. Я оглядываюсь в поисках Клируотеров, но нигде их не вижу. Я чувствую себя частью свиты, когда мы проходим через парадные двери и протягиваем свои билеты.

Эдвард ведет всех в главный зал, а я отвожу Джейкоба за кулисы. Мистер Уильямс хлопает в ладоши, заметив нас, и спешит к нам. Он отдает Джейкобу пакет и говорит, что ему нужно быть готовым через десять минут.

– Джоанна тебя накрасит, – говорит он и снова срывается с места, заприметив кого-то еще.

– Накрасит? – ахает Джейкоб.

Я смеюсь.

– Да нет, это не макияж. Скорее грим.

Это его успокаивает и, быстро пожелав ему удачи, я отправляю его готовиться. Я не хочу задерживаться, чтобы он не разволновался снова от моего присутствия, поэтому заставляю себя вернуться в большой зал, чувствуя, как у самой сводит живот.

Свет еще горит достаточно ярко, чтобы я могла заметить, что Эдвард нашел Клируотеров и они все вместе сидят в третьем от сцены ряду. Я машу Майку и Клэр, заметив их несколькими рядами далее, и, пока я занимаю свое место, ярко-красный всполох привлекает взгляд, и я замечаю, что прямо перед нами сидит Виктория.

Эдвард встает и приглашает меня поменяться с ним местами. Розали улыбается мне, когда я усаживаюсь.

– Никогда не была на школьной постановке, – радостно говорит она. – Ну, кроме тех, когда сама принимала участие.

Я приветствую Сью и Лею, которые сидят в конце ряда с Элис и Джаспером.

– Я так волнуюсь, – признаюсь я Розали.

Она широко улыбается мне.

– Джейкобу понравится, что мы все смогли прийти на важное для него мероприятие, – говорит она.

На этом Виктория оборачивается и сердито смотрит на меня.

– Положено только четыре билета, – цедит она.

Я собираюсь ответить, но Розали опережает меня.

– Главная звезда пьесы приглашает столько гостей, сколько захочет, – говорит она, чуть подавшись вперед.

Виктория открывает рот, уставившись на Розали.

Та взмахивает рукой и указывает на сцену, но делает это так резко, что Виктория вздрагивает.
– Куда уставилась? Сцена в той стороне! – огрызается Розали.

Виктория так быстро отворачивается, что ее волосы веером расходятся вкруг плеч.

Эммет хлопает Розали по коленке.

– Дружно играй с другими детьми, – шутит он, заработав себе удар локтем под ребра.

Эдвард наклоняется вперед и смотрит на Розали с тенью изумления в выражении лица.

– Вы можете попытаться не устраивать сцен… хотя бы в этот раз?

Не имею понятия, как справляются другие дети, потому что не могу оторвать взгляда от Джейкоба на протяжении всей постановки. Видя его погруженным в процесс, сложно представить, что он так сильно нервничал перед выступлением. Он не лучший певец в мире, но так выразителен и полон энтузиазма, что вытягивает пение.

Эдвард так много раз сжимает мою руку за время выступления, что я уверена, что это ощущение останется со мной до утра. Я смотрю на него, и его глаза на мокром месте, как и мои – по ощущениям. Выступление завершается, занавес опускают, Эдвард заключает меня объятья и говорит, перекрикивая аплодисменты:
– Я так им горжусь.

Джейкоб пребывает в таком восторге по пути домой, что едва не парит. Он сидит сзади, выкрикивая свои любимые реплики, и даже пытается заставить Эдварда спеть одну из песен. Эдвард отказывается, и я сдерживаюсь от замечания о том, что дурной голос Джейкоб унаследовал от отца.

Сью, Лея и Сет отказались от предложения поехать к нам, но все остальные согласились вернуться, выпить и дать Джейкобу насладиться моментом триумфа. Все это заканчивается тем, что они с Эмметом дерутся в гостиной на мечах, а Джаспера вынуждают играть роль пирата с деревянной ногой.

К тому времени, когда мне удается увести Джейкоба наверх, у него совсем не остается сил. Он быстро принимает душ, пока я готовлю ему вещи на утро. Надев пижаму, он упорствует, что спустится еще раз пожелать всем спокойной ночи, на что у него уходит еще полчаса.

Я сажусь на край его кровати и провожу ладонью по его лбу.

– Я очень тобой горжусь. Ты потрясающе выступил сегодня, – говорю я.

– Я знаю, – отвечает он без тени самодовольства. – Я здорово провел время. Я решил стать актером. Как думаешь, мы сможем найти актерскую школу в Сиэтле… или может, нам стоит поехать в Калифорнию, там живут все актеры.

Я крепко его обнимаю.

– Актеры живут по всему миру.

Когда я ухожу, он укладывается, сложив руки под головой, и с широкой улыбкой на лице. Я знаю, что, несмотря на сильную усталость, он заснет не сразу.

Я спускаюсь вниз, где Эммет с Джаспером погружены в разговор. Розали зовет меня в гостиную и протягивает бокал вина.

– Он был великолепен, – хвалит она в сотый раз за вечер. – Жду не дождусь. Здорово, наверное, когда он все время рядом.

Я спокойно улыбаюсь.

– С ним бывает.

Я оглядываю пустую гостиную.

– Где Элис с Эдвардом?

Она отпивает вина.

– Вышли на крыльцо. Эсми позвонила Элис, сказала, что поедет в круиз на Карибы с одной из подруг.

– Правда?

Она усмехается.

– Я думаю, она просто хочет, чтобы этот старый мудак понервничал.

Я подхожу к окну и выглядываю во двор, где Элис с Эдвардом сидят на крыльце. Эдвард сидит, склонившись к Элис, и слушает ее.

– Ты не думаешь, что Элис пытается встать на сторону Карлайла? – спрашиваю я, отойдя от окна.
Розали мотает головой.

– Нет, с того момента, как Эдвард рассказал о приезде Карлайла после ухода Эсми, она не сказала ни слова в его защиту. Она говорила, что хочет убедиться, что Эдвард понимает, что он ее брат, несмотря ни на что. Мы все знаем, что Карлайл сам навлек все это на себя… – она наклоняется вперед и понижает голос, – и, скажу я тебе, он получил, что заслуживал.

– А что с Джаспером и Эмметом? Вид у них на кухне был серьезный, – спрашиваю, уходя от темы о Карлайле.

Розали вздыхает.

– Я надеялась, ты этого не заметишь. Я просила Эммета повременить.

– Что происходит?

– Проблема с бизнесом. Джаспер с Эмметом улетают завтра в Европу. – Она замолкает и оборачивается, а потом снова понижает голос. – Ты знаешь, что Райли перешел работать на Джеймса? – Я киваю. – Так вот, сейчас стало известно, что он передал контракты Эдварда Джеймсу, и последние несколько недель они пытаются увести его сделки.

– Эдвард сказал, что они почти завершены, – говорю я. – Он знает об этом?

– Кажется, Эммет собирался сказать ему, но его отвлекла Элис.

– Все так плохо? – спрашиваю я, уловив тревогу в ее голосе.

Она скрещивает руки на груди, удерживая бокал в одной из них.

– Да. Если Джеймс уведет сделки, его компания за день вырастет вдвое, а наша на столько же прогорит. К тому же тогда ему будет проще вступить в прямую конкуренцию с нами… у нас еще несколько контрактов, которые скоро будут обновляться, и он возьмется и за них тоже.

Я не могу не волноваться, что если бы Эдвард не оставался здесь со мной, они бы раньше узнали о затее Джеймса.

Я собираюсь спросить Розали, так ли это, но на кухне звонит телефон, и я иду ответить. Джаспер и Эммет незаметно прокрадываются обратно в гостиную, а я рассказываю позвонившей нам Рене о том, как чудесно выступил Джейкоб.

Даже мои слова о том, что в школе запишут выступление на диск и дадут его нам, не мешает ей задать мне тысячу вопросов. Она хочет знать каждую деталь, и я не могу не рассказать ей все в подробностях, потому что она скучает по нему.

К тому времени, как я заканчиваю разговор, все уже собираются уходить, и, судя по суровому выражению лица Эдварда, Эммет все ему рассказал, пока я была занята. Я могу лишь поблагодарить всех за то, что пришли, и смотреть им вслед, стоя с Эдвардом у порога. Как только дверь закрывается, я поворачиваюсь к нему.

Он опирается на стену и смотрит на меня с мгновение.

– Придется заказать билеты во Флориду, мы не можем полететь на самолете компании, потому что Джасперу с Эмметом он завтра понадобится и…

Я копирую его позу и облокачиваюсь о противоположную стену.

– Розали рассказала мне о том, что творят Джеймс с Райли.

Он раздраженно цокает языком, проводит рукой по волосам, отталкивается от стены и идет на кухню. Он наполняет свой бокал вином и делает большой глоток.

– Я знал, что нельзя доверять этой сволочи… никому из них! – Он ставит стакан с излишней силой, и тот громко клацает о столешницу. – Проблема в том, что я уже продал свою долю Джасперу, поэтому меня это на самом деле не касается, но я не могу оставить их в беде.

Он опустошает свой бокал и наливает еще один, а потом поворачивается ко мне.

– Это займет максимум пару недель. Я организую для вас с Джейкобом перелет на субботу, как и планировали, и присоединюсь к вам во Флориде, как только смогу, – он раздосадовано вздыхает.

– Это не конец света. Мы с Джейкобом проведем время с Рене и Филом. Важнее, чтобы ты все уладил с Эмметом и Джаспером.

Он берет мою ладонь и целует костяшки, вызвав у меня смешок. Он тоже улыбается, но улыбка его быстро пропадает.

– Карлайл наверняка скоро узнает о поездке Эсми. Если заявится сюда, позвони Элис. Она с ним разберется.

Я едва не закатываю глаза, но решаю лучше угодить ему.

– Так и сделаю. Во сколько ты вылетаешь? – спрашиваю я, когда он заключает меня в объятья.

– Эммет заедет за мной в пять утра. Надо забрать кое-какие вещи из квартиры перед отъездом.

Я смотрю на него.

– Придется разбудить Джейкоба, чтобы он мог с тобой попрощаться. Не хочу, чтобы он проснулся утром, и увидел, что тебя нет.

Он соглашается, уткнувшись носом в мою шею.

– Поспишь со мной на диване? – бормочет он мне в кожу. – Ненавижу спать без тебя.

---

Сегодня просто праздник какой-то - обновления в обоих переводах.
Частота выкладки, конечно, мучительная для вас, но по-прежнему буду рада прочесть ваши мнения по поводу главы и событий в ней)

Источник: http://robsten.ru/forum/63-1210-52