В выходные я сделала все то, что планировала, но только после строго допроса Розали и Элис. Я рассказала им, что ответила на сообщение и пошла спать. Розали посмотрела на меня с сомнением, в её взгляде читалось «тебе меня не обмануть», а Элис одарила меня широкой улыбкой, слишком широкой.

Сердце колотилось от волнения, когда я направилась в музей Гуггенхайма с его оригинальной лестницей, которая вилась спиралями. Она меня очаровала, а также я была в восторге от картин Кандинского. И когда я была там, то не могла не думать о том, что иду по стопам Э. Мейсена. Я чувствовала себя ближе к нему. Знаю, это глупо.

В понедельник утром я приехала в офис, стремясь узнать, есть ли в моем почтовом ящике письма. Я не была разочарована, Э. Мейсен вернулся и не один.

Увы, это был реванш.

От кого: Э. Мейсен

Кому: Изабелла Свон

Тема: Специалисту

Понедельник, 4 сентября, 7:22

Изабелла,

Я посылаю Вам на проверку сто дополнительных страниц. Еще сто пришлю вечером. После этого я буду отсутствовать ближайшие несколько дней, вернусь в пятницу вечером.

Хочу поблагодарить вас за поддержку и внимание, которые Вы оказали мне в субботу. Вы внесли неоценимый вклад, но, хочу сказать, что такое отношение с моей стороны больше не повторится. Я никогда не смешивал профессиональную и личную жизнь и не хочу, чтобы мы пересекали эту грань. Давайте притворимся, что этого никогда не было, и продолжим работать, оставаясь только коллегами.

Хорошего вам дня,

Э. Мейсен

Я сильно закусила губу, когда читала письмо, и теперь она кровоточила. Боль отрезвила меня. Я даже не понимала, сколько раз перечитывала письмо.

- Вот дерьмо! – пробормотала я, роясь в ящике и ища носовые платки. Я схватила один и прижала к кровоточащей губе.

Закрыв глаза, я откинулась в кресле. Чертов Мейсен! Один шаг вперед, три шага назад. Конечно, было удобно написать мне, когда ему было плохо, а потом выкинуть как старый носок! Пфф, эти люди… Всё то же самое.

И я тоже хороша - как только кому-то стало плохо, я сразу кинулась на помощь.

Окей, буду играть в его игру…

Я стала отвечать, мои пальцы яростно стучали по клавиатуре.

От кого: Изабелла Свон

Кому: Э. Мейсен

Тема: Специалисту

Понедельник, 4 сентября, 9:21

Мистер Мейсен,

Спасибо, что прислали страницы. Я сделаю поправки, и Вы получите все двести страниц в конце недели.

То есть в пятницу.

 С уважением,

Изабелла Свон.

Так-то! Я отправила сообщение. Вот, получи, Мейсен. Ты хочешь быть только коллегами? Без проблем, мы будем только ими. Тиберий оказался прав. Этот парень, в первую очередь, эгоист. Когда он присылает письма, я должна все бросать и мчаться к нему, но, помимо этого, я должна знать свое место – обычный помощник редактора, находящийся на другом конце Сети. Поэтому пошел этот автор к черту.

Распечатав страницы, которые получила сегодня утром, я принялась за работу. Все равно, ничего не смогу  поделать и, тем более, я не собиралась шутить с этим идиотом Мейсеном.

Наконец, наступили выходные дни. Я возненавидела прошедшую неделю. Практически всю неделю шел дождь. Хорошо, я привыкла к дождю в Форксе, но в Нью-Йорке всё было совсем иначе. В Форксе дождь шел почти все время, и мы уже мирились с ним, не обращая никакого внимания. Здесь же контраст между хорошей погодой и плохой просто поражал. Ливень тут был таким, словно на небесах открыли краны. А потом он резко заканчивался, и все становилось прежним. Чересчур странно. Но хуже всего было адское движение на дороге, когда мокрый асфальт блестел на солнце. Автобусу, на котором я ехала, требовалось больше времени, чтобы проделать обычный маршрут. Это дико раздражало.

И мне все еще было обидно от слов Мейсена. Он не был моим другом, и теперь я поняла, что еще он очень наглый. Моя самооценка потерпела крах. Тем не менее, мне ничего не осталось поделать, и я отправила исправленные страницы Мейсену в четверг вечером, а не в пятницу как обещала.

И в пятницу вечером я очень нервничала. Элис это сразу же почувствовала. Розали тоже. Надо сказать, что я почти не разговаривала, не ворчала, не улыбалась, и мои движения были настолько резкими, что однажды я разбила кружку.

Элис села напротив меня и посмотрела мне прямо в глаза.

- Пойдем сегодня в «Сумерки»?

- Ты спрашиваешь? – удивилась Розали. – С каких пор?

- В первый и последний раз. Белле нужно сменить обстановку, и сегодня она точно расслабится, я знаю это. Хорошо, Белла?

Я пожала плечами.

- Да, если хочешь.

Учитывая мое состояние, я могла бы со спокойной душой добавить «черт возьми».

Итак, мы начали готовиться перед выходом. Я не чувствовала такого волнения, как в прошлый раз и не предпринимала каких-либо попыток выглядеть хорошо:  я надела джинсы и майку под полупрозрачную тунику. Розали настаивала на легком макияже, и я позволила ей заняться моим лицом, а сама тем временем тонула в мрачных мыслях.

И только в машине Элис я развеселилась. Ночной Нью-Йорк – это нечто. Улицы сияли тысячами золотых огней. В витринах магазинов было множество вещей, которые специально освещались так, чтобы у клиентов возникло желание их купить. Казалось, здесь собрали автомобили со всего мира, желтые такси сновали туда-сюда, на тротуарах теснились толпы людей.

На фоне этих фантастических огней Рокфеллеровский Центр казался высоченным, массивным, его последние этажи из-за низкой влажности терялись где-то в облаках. За ним более стройное здание Эмпайр-стейт-билдинг пронизывало туман и освещалось ясным ореолом.

Чем ближе мы подъезжали к «Сумеркам», тем сильнее я нервничала. Я увижу пианиста, воплощение бога в живом человеке. Сердце колотилось в груди, когда мы вышли из машины. Темнаы дверь, небольшая надпись, сообщавшая, что пианист играет и на этот раз. Розали открыла дверь и вошла в бар. На трясущихся ногах я последовала за ней. Элис шла позади.

Я увидела его сразу. Он снова был в баре. Официантки не было видно, вместо нее у стойки стоял бармен с красивой черной лоснящейся кожей и длинными дредами, обрамлявшими лицо. Пианист смеялся вместе с ним и пил пиво. На этот раз он был одет в  черную футболку, особенно подчеркивающую его торс, и джинсы. Я видела только его профиль, когда он разговаривал с барменом. Медные волосы пианиста были растрепаны еще больше, чем в прошлый раз.

О ла ла. Я плохо себя чувствую. Он действительно существует и выглядит еще великолепнее, чем я помнила. Я думала, что мы будем сидеть за столом, как в прошлый раз, но Розали решила иначе. Она села на барный стул и наклонилась к бармену.

- Привет, Лоран. Как ты?

Не говоря ни слова, я плюхнулась на стул рядом с ней. Розали была единственным препятствием между мной и пианистом.

Он повернулся к Розали. Я не могла в это поверить. Сложно поверить, что на этой планете может существовать такой красивый человек. Его внешность поразила меня. В свете бара глаза пианиста блестели, его губы были слегка влажными, так как он пил пиво. Черты лица были совершенными, безупречными, божественными. Мне хотелось обнять его, положить руку на щеку и провести ею по легкой щетине. Я без стеснения смотрела на широкие плечи, крепкое туловище и руки, красивые пальцы, которые перебирали миндаль в небольшой миске.

Он продолжал смотреть на Розали, но мне так хотелось, чтобы он обратил внимание на меня. Я понимала, что Розали гораздо красивее и привлекательнее, чем я. У меня нет шансов.

- Привет, Роуз, - сказал Лоран. – Приятно тебя видеть. Ты все еще работаешь на Бродвее?

- Все еще, все еще. Только тебя я там больше не вижу.

Он пожал плечами.

- Последнее время не удается получить роль, поэтому я снова работаю здесь…

- Ты работаешь на Бродвее? – послышался тихий голос, который растекся по моим венам как мед.

Передозировка слащавостью и нежностью. Это был голос пианиста. Теперь он смотрел не на Роуз, а на Лорана и пил пиво. Его губы в белой пене, касающиеся края бокала сводили меня с ума. Банальная картина, но глядя на этого человека, я вырисовывала целую эротическую фантазию. Представляла эти губы на своей шее, какие бы чувства меня обуревали.

- Да, дружище, но жизнь артиста тяжела, не правда ли? Он должен как-то питаться, но что ты можешь знать об этом со своим пианино?

Пианист пожал плечами и слегка улыбнулся, вроде оценивая шутку.

- Я предпочитаю играть на пианино, а не обслуживать стаканы, - поддразнил он бармена.

-Что будешь пить, моя дорогая? – Лоран обратил свое внимание на Розали.

- Пиво. Глядя на твоего друга, мне очень захотелось пива.

Пианист снова посмотрел на Роуз, и та слегка улыбнулась.

- Хороший выбор, - пробормотал он.

- Да что вы? – улыбнулась Розали.

- А что будут твои подруги? – спросил Лоран, обращаясь к нам с Элис.

Мне потребовалось время, чтобы привести свои чувства в порядок. Я хотела стукнуть Розали. Мне показалось или она флиртует с пианистом? Ведь ей вроде не нравится, когда у парней такое телосложение?

- Я тоже буду пиво, - громко сказала Элис.

Ее голос вернул меня к реальности.

- Я тоже, - пробормотала я сквозь зубы.

Пианист  посмотрел на меня пронзительным взглядом. Мой взор был прикован к нему, и я не могла отвести его даже тогда, когда Лоран поставил на стойку передо мной бокал с пивом.

Лицо пианиста было серьезным, будто он пытался прочесть мои мысли. Отведя глаза в сторону, я взяла бокал и сделала глоток. По крайней мере, я вернулась в реальный мир от этих завораживающих кошачьих глаз.

Он тоже взял свой бокал и поднял его в мою сторону, будто бы пил со мной. Прежде чем сделать глоток, он улыбнулся мне, его зубы были идеально белыми, и из-за улыбки в уголках глаз появлялись мелкие морщинки, а сами глаза сверкали как нефрит. Он сделал глоток, не сводя с меня глаз. Затем поставил бокал и встал со стула.

- Ну, десять часов вечера, - заявил он медовым голосом. – Пришло время и мне работать.

Контакт был разорван, когда он повернулся к пианино. Он был очень высокий, узкие бедра, которые аппетитно облегали джинсы.  Наконец, я оторвала взгляд от его идеальной фигуры и закрыла глаза. Его невероятная улыбка затягивала сильнее любого наркотика. Она вырисовывалась передо мной даже тогда, когда я закрывала глаза. Я еще отпила пива.

Моя душа была разбросана по всей земле, разорвана на тысячи частей, опустошена при виде человека, который все во мне перевернул…