Эдвард сидел на краешке своего сиденья, возясь с телефоном и оглядываясь на зрителей, сидящих вокруг него. Исполнители разминались на льду, и Эдвард не мог поверить, что забил на все возможности, которые открывались ему, и выбрал вместо этого просмотр финала соревнований в женском одиночном катании. Но Белла Свон очаровала его тем вечером. Она оказалась еще красивее, чем он себе представлял. Такая мелкая, хотя, чтобы крутиться в воздухе, как она это делает, она не могла быть иной. Ее смех был невероятным, и когда она отбрасывала волосы со своего лица и смотрела на него своими карими глазами почти с вызовом... 

Иисус гребаный Христос, он едва держал себя в руках. 

Они не обменялись номерами тем вечером, хотя Эдвард, безусловно, хотел этого. Но вокруг Беллы был словно невидимый барьер, который отгораживал весь остальной мир от нее на некоторое время. Защищая ее от кого-то, типа него. Она хорошо скрывала это, но он знал, что дело не только в этом. На самом деле ей не нужно было защитить себя от кого-либо, кроме как от себя. Она была одержима этим неоспоримым желанием быть лучшей, и она такой и была. 

И если слухи верны, то Белла многое поставила на карту в этих соревнованиях. Ей просто необходима эта победа, чтобы закончить карьеру на вершине пьедестала. 

Неудивительно, что она показалась ему напряженнее, чем он помнил ее раньше. Такого рода давление может разорвать человека пополам. 

Поэтому он не стал больше навязывать свое общество, понимая, что должен остаться в стороне, пока ее соревнования не закончатся. Всего несколько коротких часов с ней, и он уже не мог думать ни о чем другом. Он жаждал узнать эту девушку... во всех возможных смыслах. Узнать, что скрывалось под ее жестким, отполированным до блеска неприступным образом; что скрыто под этими джинсами и толстовкой, в которой она была, когда он нашел ее. 

Думая об этом, он поднял глаза на лед и глазами нашел Беллу у самого бортика. Она ерзала на коньках, царапая лед пяткой. Ее волосы были собраны назад. Зачесаны волосок к волоску и затянуты в тугой хвост, как сама Белла. На ней был костюм телесного цвета с россыпью камней, сверкающих в свете прожекторов. Он чуть не рассмеялся вслух своим мыслям. 

Ребята еще долго глумились бы над ним, если бы узнали, где он сейчас и о чем думает. 

А он думал о том, как бы перенести все это блестящее тело в спальню. 

Потому что она была чертовски сексуальна во всех этих блестках. 

Эдвард выпрямился, когда мужчина, сидящий рядом с ним, надув щеки, рыками выдохнул воздух в раздражении. 

- Она чемпионка, а посмотри, куда они нас посадили? - ворчал он. 

Женщина рядом с ним лишь закатила голубые глаза. 

- Не рассчитывай на первый ряд каждый год, Чарли. Радуйся, что мы вообще здесь. Ты слышал, что они сделали с этой девушкой Леей? 

- Конькобежкой? 

Женщина кивнула. 

- Я слышала, что ее родители вообще не смогли увидеть ее, потому что им не оставили мест. 

- Что за ерунда. Кто все это организовывает? - продолжал сердиться мужчина, и Эдвард фыркнул, усмехаясь. 

Мужчина повернулся, метнув в Эдварда взгляд темно-карих глаз. 

- Вы – отец Беллы, - заключил Эдвард, решив, как это иронично, что он сел именно рядом с ее родителями. Ему пришлось собраться и перестать думать обо всех тех способах, которыми он хотел заставить извиваться их дочь под и над ним в постели. 

Каждый мускул в теле Эдварда, казалось, сводило от этих мыслей. 

- А ты кто? 

- Эдвард Каллен, - сказал Эдвард с улыбкой. Он хотел подать руку ее отцу, но решил этого не делать. 

У него было чувство, что это не закончилось бы хорошо. 

- О, ты мальчик, которого Белла смотрит по телевизору, - воскликнула женщина, и Эдвард подумал, что его лицо сейчас треснет от улыбки. - Приятно встретиться с тобой. Я Рене, мать Беллы. Это ее отец, Чарли. 

Он снова надул щеки и издал вздох раздражения. 

- Не обращай на него внимания. Он переживает за нашу девочку. - Она остановилась и посмотрела на лед, заметив, что все фигуристы потихоньку покидают арену. - А ты давно знаешь Беллу? 

- О, нет, на самом деле, - ответил Эдвард вежливо. - Мы познакомились только позавчера. 

Чарли подозрительно покосился на него. 

- У нее были некоторые... проблемы с друзьями ее соседки по номеру, поэтому мы сходили перекусить вместе. 

Ее отец все еще выглядел недовольным. 

Так что Эдвард продолжил молоть вздор: 

- Я сразу понял, что вы ее отец, потому что вы так похожи друг на друга. - Он указал на его лицо. - Особенно глаза. 

Рене хихикнула. 

Чарли посмотрел на татуировку, теперь открывшуюся на его предплечье. 

Эдвард заерзал и неловко поправил шапочку. Он подумал: а как бы отреагировал мистер Свон, если бы увидел то, что было у него на груди, спине и ребрах? 

- Сделал ее после моей первой Олимпиады, - пояснил Эдвард, подняв рукав рубашки чуть выше, открывая тату с изображением олимпийских колец. - Не удержался. 

- Хм. 

- Не нравятся татуировки? 

Чарли одарил Эдварда почти уничтожающим взглядом. 

- Не особенно. 

Эдвард вздохнул, но ничего не сказал в ответ. 

Это будет долгий вечер, если так продолжится. 

Через несколько минут прозвучало приветствие. Эдвард чувствовал, как глаза Чарли впивались в него то и дело, изучая его, пытаясь прочесть его мотивы. 

И тогда он подтвердил это, спросив: 

- Что ты здесь делаешь? Ты не похож на фаната фигурного катания. 

- Это ложный стереотип, не кажется ли вам, сэр? - ответил Эдвард и наблюдал за выражением лица Чарли, пытающимся справиться с удивлением. - Правда, я слежу за фигурным катанием, сколько, ох... двенадцать лет. 

Брови Чарли недоверчиво поднялись. 

Эдвард не стал упоминать, что это было после того, как он впервые увидел его дочь. Или то, что она являлась его фантазией на протяжении многих лет. 

Этот мужчина был... пугающим, если не сказать больше. 

- И все это время ваша дочь блистала в этом виде спорта. Она замечательная, знаете ли. 

- Мы знаем, - сказал он быстро. - Мы очень гордимся ей. 

Эдвард только ухмыльнулся в ответ. 

Свет погас, и начались выступления фигуристов. Эдвард откинулся на спинку сиденья и смотрел на конкуренток критическим взглядом, зная, что даже малейшая ошибка может добавить шансов Белле. Не то чтобы он думал, что ей это нужно. 

Она все же не зря стала чемпионкой мира. 

Наконец, Белла заняла свое место на льду, и камера показала крупным планом нынешнего лидера – русскую спортсменку, у которой, по мнению Эдварда, было слишком много блеска на ее густых, светлых волосах. Она смотрела на Беллу с почти самодовольным выражением, как будто думала, что уже выиграла. 

Как настоящий сталкер, Эдвард просмотрел прошлой ночью весь отборочный тур и видел, как легко Белла прошла его, обеспечив себе место в сегодняшнем финале. Ни один ее мускул не дрогнул. 

Судя по всему, эта девушка забыла, насколько Изабелла Свон умеет держать свои карты при себе. 

Тогда она будет сильно удивлена. 

*** 

Тяжело дыша и пытаясь справиться с головокружением, Белла скользила по льду туда, где стоял ее тренер, ухмыляясь с гордостью. Он укутал ее в свои медвежьи объятия, подняв ее на руки и закружив вокруг. 

- Я думаю, это означает, что я сделала то, что ты хотел, - смеялась Белла. 

Джейкоб Блэк опустил ее, сверкнув улыбкой. 

- Совершенно верно. Если ты не получишь золото… 

- Я получу его, - прервала его Белла. - Я рвала свою задницу там. 

Он кивнул и посмотрел на арену. 

- Итак, ходят слухи… 

- Уже отвратительно, - фыркнула Белла сухо. 

- О тебе и одном сноубордисте, - настойчиво продолжил Джейкоб. 

Колени Беллы подкосились, и она ухватилась за руку тренера, чтобы удержаться от падения. 

- А вот и ответ, - вздохнул он. 

- Не начинай, - предупредила Белла. - Ничего такого нет. 

- Нет? Тогда почему он сидит с твоими родителями? 

Голова Беллы метнулись в ту сторону, где – ее мать сказала ей – сидели ее родители. Конечно же, Эдвард Каллен сидел рядом с ее отцом, в черной шапочке, прячущей его волосы. Он снял ее, провел рукой по непослушным прядям, которые она скрывала, и сердце Беллы подпрыгнуло в груди. Она смотрела то на одного, то на другого мужчину, пытаясь оценить обстановку между ними, но они сидели слишком далеко, чтобы она могла что-то рассмотреть. 

Потом она посмотрела на экран трансляции и увидела легкую ухмылку Эдварда, и чуть не забыла, как дышать. 

Камера сменила кадр, и она начала снова возвращаться к жизни. Выпрямила спину и убрала эмоции с лица. 

- Я думала, ты разозлишься. 

- О, я зол, поверь, Белла. Ты должна была сосредоточиться только вчера и сегодня, а потом можешь играть с кем захочешь... 

Она обиделась, но не позволила себе показать это ему. Она и так продемонстрировала уже достаточно эмоций. 

- Как будто я когда-то играла с кем-то… 

- Ты думаешь, это серьезно? Это Эдвард Каллен. Он не тот, кого приводят домой, чтобы познакомить с родителями, - остановил ее Джейкоб. - Ох, подожди. Слишком поздно? 

- Это ничего не значит, - сказала она, натянуто улыбаясь. - Я уже сказала. Должно быть, это совпадение, что он оказался рядом с ними. 

- Чистая случайность, - фыркнул Джейкоб с сарказмом. 

Белла даже не стала отвечать ему. Она еще сама не оправилась от того, что увидела Эдварда рядом со своим отцом. 

Джейкоб провел рукой по шее, и краска вспыхнула на его щеках. 

- Ты спишь с ним? 

Белла стиснула зубы. 

- Ты один из моих любимых людей в мире, - сказала она тихо, - но то, что я делаю вне льда – не твое дело. 

- Пока это не влияет на твою производительность. 

- Так это и не влияет, - прорычал она. 

Лицо Джейкоба оскалилось; Белла знала, что еще крутилось на языке тренера, поэтому поспешила к мониторам в ожидании своей судьбы в длинной череде своих конкуренток, прежде чем он успел сказать хоть слово. Она была не в настроении слушать, какой это было ошибкой – связываться с Калленом. 

Она уже знала это, судя по тому, что не могла перестать думать о нем и все время искала его глазами на церемонии открытия. 

Так и сейчас ее реакция на его присутствие здесь, выдавала ее снова. 

Белла пробралась сквозь группу других спортсменок, пару раз ослепленная вспышками фотокамер. Она села и одела чехлы на лезвия, но волнение нарастало с каждой секундой. Выставление ей оценок, казалось, заняло больше времени у судей, чем обычно, и это никогда не было хорошим знаком. Сердце бешено билось, ладони начали потеть, но она ничем не выдавала свою нервозность, кроме как этой небольшой перепалкой с тренером. 

После того как она одела чехлы и куртку, которую должна была носить на этом конкурсе, она встала и помахала зрителям, а потом кинула взгляд туда, где сидели ее родители и Эдвард. Он раскачивался взад и вперед, его глаза смотрели то на табло, то на нее, и сквозь свое волнение она почувствовала что-то еще, что-то большее. 

Внезапно, Эдвард усмехнулся, и толпа вокруг него подскочила на ноги. Он медленно встал, захлопал вместе со всеми и окинул взглядом всю арену, прежде чем их глаза встретились. 

И как она не хотела этого, как не пыталась сдержать свои эмоции под контролем… 

Она разрыдалась. 

*** 

Эдвард думал, что ожидание – это как раз то в его жизни, что в конце концов убьет его. Не халфпайп. Не крутой горный склон, не фрирайд или лавина. Это будет сейчас. Когда он смотрит на Беллу, получающую свое золото на подиуме. Видит слезы в ее глазах, улыбку на лице, но не может подойти и сказать ей хотя бы слово, а вынужден быть только одним из зрителей. 

Эдвард был уверен теперь, что это больше, чем просто желание затащить ее в постель. Существовало что-то в этой девушке, какая-то искра внутри нее, которой он не мог избежать. 

Она была добра, даже когда эта русская Таня Тарновецкая промчалась мимо нее и, забросив вещи в спортивную сумку, пулей вылетела с площадки. Белла только рассмеялась и пожала плечами, а затем перешла к следующей сопернице, поздравляя ее и желая ей всего хорошего. Она подошла к прессе, дала несколько интервью. И Эдвард почувствовал себя ближе к ней, только когда ее глаза, наконец, встретились с его взглядом. И он понял. Именно тогда. Независимо от того, какое шоу из этого устроят все эти репортеры, все это – абсолютная чушь. 

И он улыбнулся. 

Белла заметила его и ухмыльнулась, заканчивая очередное интервью и краем глаза поглядывая в его сторону. Он наблюдал, как она подошла к своим родителям и обняла их, а затем взяла телефон из рук матери и смеялась, говоря с человеком на другом конце линии. 

Она снова посмотрела на него, и он, не раздумывая, пошел за ней. Он оказался в толпе и затем вместе с остальными на улице. Он вздрогнул и засунул руки в карманы. Воздух был прохладным и свежим, рядом со стадионом скопилось множество машин. Он шел по обочине, выискивая автомобиль Беллы Свон. 

Потом он увидел, как она села в одну из машин. 

Эдвард огляделся, чтобы убедиться, что вокруг нет никаких репортеров. Удовлетворенный, что не будет пойман, он бросился к черному Мерседесу и скользнул внутрь, взглянув на девушку, чье лицо все еще горело румянцем, а глаза сверкали. Его губы приподнялись в улыбке, и он невольно потянулся рукой к ее руке. 

- Поздравляю. 

- Спасибо, - взволновано выдохнула она. 

Тело Эдварда моментально отреагировало. 

- У тебя должно быть объяснение, зачем ты… - начала она, вскинув бровь. 

Он пожал плечами. 

- Я сказал тебе: я твой поклонник. 

- Недостаточно убедительно. 

Ухмылка приподняла уголок его губ. 

- Хорошо. Я хотел увидеть тебя, поэтому сделал несколько звонков. Получил место, которое по случайности оказалось рядом с твоим отцом. Не думаю, что я сильно ему понравился. 

- Ты не то, что - он думает - я должна хотеть. 

Эдвард был пойман врасплох предложением в ее голосе, она была совсем другой сегодня. Он откашлялся, попытался успокоить свою реакцию на нее и то, как она уселась на сиденье, закинув ногу на ногу, и как дерзко задралась на ней блестящая полупрозрачная юбка ее костюма. 

Медленно он прошептал: 

- А что ты хочешь? 

- Выпить. 

Эдвард моргнул, а потом разразился хохотом. 

- Я думаю, ты это заслужила. 

Она улыбнулась ему в ответ. 

- Так почему ты хотел меня увидеть? 

- Ты шутишь, верно? 

- У-уу. 

- Ты хочешь, чтобы я произнес это, не так ли? Я же сказал: ты чертова дива. 

- Тогда потешь мое эго. 

- О, так у тебя есть эго? 

- После сегодняшнего вечера. - Она закрыла глаза и кивнула головой. - Черт, да, огромное эго. 

Эдвард облизнул губы, наслаждаясь грязными словечками, слетающими с ее языка. Он подвинулся к ней ближе и навис над ней, ожидая, чтобы она открыла свои темные глаза снова, прежде чем он заговорил: 

- Я подумал, что, может быть, если увижу тебя, то перестану думать о тебе. 

Ее дыхание коснулось его губ, и он смог почти почувствовать ее вкус. 

- И как, получается? 

- Не совсем, - проворчал он. - Это только заставило меня хотеть тебя еще больше. 

- Мы уже говорили… 

- Слова тут не при чем, Белла, - искренне сказал Эдвард. - Есть только ты. 

Она смотрела на него, ища истину, а затем что-то мелькнуло на ее лице. 

Страх. 

- Надолго ли? 

- Пока ты сама хочешь меня, я думаю. 

- Эдвард... 

- Я собираюсь поцеловать тебя сейчас, - сказал он, с удовольствием наблюдая, как от удивления открылся ее рот. - А потом ты можешь сказать, чтобы я ушел, если ты хочешь этого. 

Он ждал возражений от взволнованной девушки, которую встретил всего несколько дней назад, такую закрытую и напряженную. Но она молчала. Это была Белла Свон, которую он хотел узнать, та, которая только мельком показалась ему за тем ужином. 

Он наклонился и мог бы поклясться, что Белла перестала дышать на мгновение. Его губы прижались к ее губам, глаза закрылись. Рука Эдварда потянулась к двери, он пытался удержать себя на месте, двигаясь медленно. Белла вздохнула и обхватила его за шею, и он прижал ее к себе. Их тела сталкивались друг с другом при каждом покачивании машины по дороге обратно в олимпийскую деревню. 

Желание нарастало, и вскоре руки Эдварда оказались под курткой Беллы, чувствуя под пальцами скользкую лайкру, каждый драгоценный камень на ее груди. Она простонала его имя, и Эдвард резко вернулся к реальности, отрываясь от нее со вздохом. 

- Черт, - пробормотал он и взглянул на улыбку, расцветшую на ее лице. 

Автомобиль остановился, водитель вышел из машины. 

- Останься со мной сегодня, - умолял Эдвард. 

Ее глаза расширились, она отсела от него. 

- Ничего такого не будет. Я просто... Послушай, - простонал он. - Я не знаю, получится что-то из этого или нет. Но что я, черт возьми, знаю, так это то, что я еще не закончил с тобой, Белла. Далеко не закончил. 

- Не закончил со мной? - переспросила она возмущенно. 

И снова эта оборона. 

Эдвард ухмыльнулся. 

- Нет, не закончил. Здесь или там, когда мы вернемся домой, я все еще буду хотеть тебя. Тебе стоит привыкнуть к этому. 

Она взглянула на луну, тени сомнения мелькнули в ее глазах. 

- Ты мне не веришь, - резюмировал он. 

- Нет, не в этом дело, - запротестовала она. - Я просто не понимаю. 

- Не понимаешь чего? 

- Я такая... 

- Какая? - настаивал он. - Великолепная? Забавная? Умная? Талантливая? 

Она смущенно заерзала рядом с ним. 

- Я тот, кто должен быть удивлен, почему ты позволяешь мне сидеть с тобой в этом автомобиле и целовать тебя... 

- Почему? 

- Да ладно, Белла, - насмешливо ответил Эдвард. - Я всего лишь скейтер. Я вряд ли так хорош, как пишут в газетах. 

- Но ты хороший. 

- Если бы ты только видела, как твой отец смотрел на меня. 

- Меня это не волнует, - огрызнулась она. - Мне понравилось видеть тебя там с ними. 

Он знал, что хочет, и это чувство постепенно поглощало все вокруг, но он ждал, чтобы она тоже поняла это. 

Потому что ничего, что он скажет, не имеет значения, если она не чувствует то же самое. 

- Я думаю, ты знаешь, как трудно найти кого-то, готового мириться с этим образом жизни. 

- Из того, что я слышал, ты решила изменить его. 

Она тихо рассмеялась. 

- И это одна из причин моего решения. 

- Так начни встречаться с фигуристом. 

- Они эгоцентрики, - парировала она. 

- С хоккеистом? 

- Эти склонны к насилию. 

Эдвард усмехнулся. 

- С лыжником? 

Она схватила его за рубашку и дернула к себе. 

- Как насчет сноубордиста? - прошептала она. - Скейтбордиста. Олимпийского чемпиона. Шоумена. Кого-то, кто входит в первую сотню списка Форбс. 

Эдвард чувствовал ее обжигающий взгляд, когда она оглядела его с головы до ног. 

- Видишь, как ты хорош в газетах? 

Он с трудом сглотнул и с напускной небрежностью ответил: 

- Изабелла Свон, как давно ты влюблена в меня? 

Она оттолкнула его и закатила глаза, но он видел, как его слова повлияли на нее. 

Он провел пальцами по ее пылающей щеке. 

- Я понятия не имею, почему так долго ждал, чтобы заговорить с тобой. 

Она подняла глаза, и их взгляды встретились. 

И слова больше стали не нужны. 

__________