– Эдвард!

  Я прислонился лбом к зеркалу в ванной комнате своего гостиничного номера и постарался заблокировать раздражающий голос, что доносился с другой стороны двери. Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, отчего  стекло запотело напротив моего рта и носа.

   – Эдвард!

  – Отстань! – ответил я, наклоняя голову вправо и разглядывая пустую комнату. – Ради всего святого, просто дай мне одну чертову минуту!

   Я выдохнул и крепче ухватился за края раковины, прислоняя голову к холодному стеклу, когда я услышал бормотание сквозь тонкие гипсовые стены.

   Я закрыл глаза и попытался расслабиться. Дыши, Эдвард… просто дыши…

   – Ты будешь в порядке, – решительно сказал я, открывая глаза и разглядывая себя. – Все…будет в порядке.

   Я вдохнул и выдохнул, медленно и ровно.

   – Ты чертов идиот, – пробормотал я, выпрямляясь и отдергивая воротник своей белой рубашки. – Почему она вообще собирается за тебя выйти?

   – Эдвард, чувак, я серьезно! – голос Джаспера стал слегка раздраженным, что только заставило меня улыбнуться.

   Я выдохнул, провел руками по своим растрепанным волосам и повернулся, чтобы открыть дверь.

   – Спасибо, – застонал Джас, когда я вышел из ванной. – Я уже думал, что ты свалился в унитаз.

    – Это было бы идеальное для него место, – засмеялся Эммет, сидя на краю кровати. – Чувак, ты выглядишь просто дерьмово.

   Я метнул на него свирепый взгляд и показал ему средний палец, что заставило Эммета рассмеяться еще сильнее.

   – Это именно то, что мне нужно услышать за час перед свадьбой, Эммет, – прорычал я, поправляя манжеты и запонки в  чертов сотый раз.

   – Не обращай на него внимания, – сказал мой отец, появившись из гостиной номера. – Ты выглядишь отлично. Ты будешь в порядке. Выпей это.

   – Что это? – спросил я, разглядывая подозрительно выглядевшую жидкость, что плескалась в прозрачном стакане.

   – Это скотч тридцатилетней выдержки, а теперь, черт возьми, просто выпей это, – приказал Карлайл, подталкивая стакан мне в руки. – Это снимет напряжение.

   Отец передал один стакан Джасперу, а затем еще один Эммету.

   – За Эдварда и Беллу, – с гордостью произнес мой отец, поднимая свой стакан.

   – За Эдварда и Беллу, – повторили Джас с Эмметом между звоном стекла.

   Я кивнул и снова выдохнул прежде, чем опрокинуть в себя целый стакан.

   Слишком много для того, кто больше не будет пить, Придурок!

    Я скривился, когда тепло прокатилось по горлу в мой почти пустой желудок. Джаспер заставил меня съесть немного тостов в девять утра, и сейчас они лежали там так, что я жалел, что поддался Джасперу. Эммета передернуло, а Джаспер ругнулся себе под нос, пока отец собрал стаканы в одну руку и похлопал меня по плечу другой.

   – Выглядишь бодрячком, сынок, – мягко произнес он.  – Нам пора на свадьбу.

   – Ага, – пробормотал я в ответ.

   Не то слово...

    Схватив свой пиджак с кровати, я надел его, а Джаспер поправил его на моих плечах. Его руки застыли там на короткий миг.

   – Она будет там, – тихо сказал он, чтобы ни Эммет, ни мой отец нас не услышали.

   Я медленно развернулся к нему с кривой ухмылкой.

   – Думаешь, что она может меня прокатить? – спросил я, подворачивая лацканы.

  – Это как раз то, о чем ты сейчас думаешь, не так ли? – он самодовольно выгнул бровь, убирая руки и переставая поправлять мне пиджак.

   Я фыркнул и опустил подбородок на грудь, издавая звук, похожий на что-то среднее между «аллапумф» и «аллабумт». Это была полная чушь, чем бы это ни являлось.

   – Она сказала "да", Эдвард, – пробормотал Джаспер.

   Я выглянул на него и нервно вдохнул.

   – Помни это, когда будешь на моем месте.

   Возможно, это все из-за эмоционального дня или из-за того, что я чувствовал себя слюнтяем, но я не мог не обнять Джаспера. Он тихонько рассмеялся и похлопал меня по спине, обнимая меня в ответ.

   – Спасибо, что делаешь это, дружище – пробормотал я ему в плечо. – Это много для меня значит.

   – Я знаю, Эдвард, – ответил Джаспер. – Спасибо, что выбрал меня. А теперь отлипни от меня, слабак.

   Я засмеялся и отпустил его, пока слова вроде «маленький трусливый неудачник» пролетали над моей головой, всплывая в памяти вкупе с соответствующими картинками.

   Она выйдет за меня…

   – Ну что, дамы, вы готовы? – позвал нас Эммет, заглядывая в комнату и держась руками за дверные проемы.

   – Готовы, – ответил Джаспер, прежде чем нерешительно взглянуть на меня. – Не так ли?

   Я выдохнул и прочистил горло.

   – Черт, да.

Солнце светило, пока мы, выбравшись из машины, шли по свежескошенной тропинке в сторону луга. Часть меня и Беллы переживали о том, что люди, которых мы знали, узнают о нашем месте. Но Элис, как всегда рациональная, пообещала, что это место останется нашим навсегда. Планировалось, что вся территория, расчищенная для гостей, будет восстановлена. Элис обещала, что луг будет выглядеть так, словно он всегда оставался нетронутым.

   Когда мы достигли поляны, я втянул носом воздух и увидел людей, сидящих на белых стульях под громадным белым навесом, раскиданным до самого края, где стоял отец Кайус, разговаривающий с моей матерью. Белый шелк, обвитый вокруг столбов из причудливо резного дерева, такого же белоснежного, простирался по всей длине мест для сиденья, а   белые и бледно-розовые розы были разбросаны по полу и на стульях.

   – Все хорошо? – тихо спросил Эммет, подталкивая меня вперед.

   – Ммхм, – ответил я, тяжело сглотнув. Похоже, скотч тридцатилетней давности с каждой секундой все больше просился наружу.

   – Как долго? – спросил я, снова проводя руками по волосам.

   – Тридцать минут, – ответил он, быстро взглянув на часы.

   – Блядь, – пробормотал я, вновь начиная вышагивать, даже несмотря на то, что мой желудок, казалось, весил десять тонн. Я взглянул на край поляны, откуда раздавался звук воды, ударяющейся о камни.

   – Эдвард, – позвала меня мама, когда мы все подошли ближе. – Ты выглядишь замечательно.

   Она обняла меня и поцеловала в щеку. Эсме она пахла кремовым нежным мылом и лавандой. Мама выглядела невероятно в своем бледно-золотом платье до колена.

   – Я не чувствую себя замечательно, – прошептал я ей на ухо.

   Мама улыбнулась, отодвигаясь от меня и обхватывая мое лицо руками.

   – Ты отлично держишься, мой мальчик. Просто отлично, обещаю.

   – Спасибо, мам, – ответил я, целуя костяшки ее правой руки.  – Еще есть надежда, что она все-таки появится, да?

 Я широко раскрыл глаза и изобразил выражение притворного ужаса, но где-то в глубине души мне хотелось самоустраниться. Мысль о том, что Белла не придет, заставляла мой желудок сжиматься от боли.

   Мама хлопнула меня по руке и нахмурилась.

   – Сейчас же прекрати это, Эдвард Энтони, – предупредила она меня.

   …что за? Она только что назвала меня полным именем…

   – Белла будет здесь, потому что она совершенно очевидно любит и обожает тебя. Пора бы тебе понять это, – вскипела мама.

   – Хорошо, хорошо, – я попытался ее успокоить. – Я… я понимаю это, мам. Понимаю. Просто…

   Я провел по полу носками своих новых блестящих туфель.

   – Я просто так сильно люблю ее, понимаешь? И я хочу, чтобы для нее все было идеально и именно так, как ей хочется.

   Мама вздохнула и взяла меня за руки.

   – Позволь мне спросить у тебя кое что, Эдвард, – мягко сказала Эсме. – Как ты думаешь, чего на самом деле сегодня хочет Белла? Забудь о нарядах, костюмах и цветах. О чем она может думать прямо сейчас?

   Я улыбнулся и медленно кивнул маме, понимая, что она хочет мне объяснить.

   – Что, Эдвард? – снова спросила Эсме, наклоняя голову, чтобы поймать мой взгляд.

   – Она думает обо мне, – медленно ответил я, чувствуя, как мое сердце ускоряет свой темп.

   – Точно, – прошептала мама, прежде чем снова обнять меня. – Я люблю тебя и так сильно тобой горжусь.

   – Я тоже тебя люблю, – ответил я и поцеловал Эсме в волосы. – Спасибо…за все.

   Мама снова обхватила мое лицо, а затем вернулась к своему месту рядом с наной Анной, которая помахала мне кончиками пальцев. Рассмеявшись, я помахал ей в ответ и послал бабушке воздушный поцелуй. Я сделал тоже самое для Мегги, которая сидела в соседнем ряду со своей дочкой и зятем.

   Фил улыбнулся мне и поднял большие пальцы вверх, ожидая, пока его супруга вернется вместе с моей будущей женой. Рядом со свободным местом сидели Сет и Пол, которые гневно сверлили Джаспера взглядом.

   По крайней мере, я думаю, что это был Джаспер…

   – Ладно, мне пора занять свое место, – сказал отец, протягивая мне руку.

   – К черту это, – со смешком простонал я, отодвигая его ладонь. – Нет ни единого шанса, что я сумею сохранить сегодня остатки своей мужественности, так что просто иди сюда, – сказал я, обнимая отца.

   Это было настолько по-мужски, насколько можно было ожидать, но мне это было чертовски необходимо. Отец похлопал меня по спине, а затем пошел обратно на свое место рядом с мамой, широко улыбаясь мне, пока я пожимал руку отцу Кайусу и пытался ответить на его вопросы настолько хорошо, насколько это было возможно, что было совсем не просто. Мне казалось, что мой язык просто прилип к небу.

   Подарив мне понимающую усмешку, он оставил меня одного, и я вернулся назад на свое место.

   Убирая свой телефон в карман, ко мне подошел Джаспер.

  – Так, мне только что написала Элис. Они уже едут, – произнес он медленно и спокойно, будто разговаривая с потенциальным самоубийцей, что стоял на парапете здания в сотню этажей.

   – Окей. Хорошо…это…хорошо. Ладно, – запнулся я, кивая в ответ, как идиот.

   – Тебе надо присесть, чувак, – засмеялся Джаспер, садясь рядом со мной. – Она уже едет.

   – Ммхм, – пробормотал я в пол, дергая обеими руками, словно вращая чертов кубик Рубика.

   – Вот, – сказал Джаспер, пропуская основание бледно-розовой розы мне в петлицу. – Вот так. Готово.

   Я приблизил розу к носу и вдохнул ее аромат, улыбаясь и вспоминая то утро, когда я разбудил Беллу красной розой из своего сада. Я нежно провел розой по ее лицу, прежде чем заняться с Беллой любовью. Это был тот день, когда Белла сказала, что хочет со мной жить. День, в который, я думал, что уже не мог стать счастливее.

   Как же я ошибался…

   – Эдвард, – я посмотрел на улыбающегося Джаспера. – Пора, – прошептал он мне на ухо.

   Я медленно поморгал, прежде чем заметил, что все вокруг встали. Первые аккорды моей версии на музыку Дебюсси «Clair De Lune» послышались из колонок, спрятанных в высокой траве вокруг нас.

    Мое сердце внезапно стало колотиться в груди.

   Я поднялся на трясущихся ногах, отдергивая края своего пиджака, стискивая челюсть и напоминая себе о том, чтобы продолжать дышать.

   Она здесь…она здесь…

   – Ты в порядке, – прошептал Джасс.

   Я не посмел взглянуть на него и вместо этого повернулся, чтобы увидеть Анжелу, медленно вышагивающую по ковру по направлению к нам. Анжела улыбнулась Бену, что сидел позади Джаспера, а затем широко улыбнулась мне. Не удержавшись, я улыбнулся в ответ подружке невесты. Анжела выглядела очень мило в своем длинном черном платье, сжимая перед собой букет из роз. 

   Дойдя до навеса, Анжела повернулась и остановилась напротив меня и Джаса. Затем я наблюдал, как в поле зрения появилась Элис. Ее платье отличалось от платья Анжелы, однако она все равно выглядела превосходно. На моей памяти Элис впервые улыбалась так широко, и я мог почувствовать, что Джаспер потерял дар речи. Элис подмигнула нам обоим, прошептала одними губами: «Я люблю тебя» моему шаферу, а затем заняла место рядом с Анжелой.

   Элис подмигнула мне, и я подмигнул в ответ, а затем сделал глубокий вдох и повернулся в ту сторону, откуда они пришли. 

   И вот она…

   Совершенство.

   Мир остановился…время остановилось…все замерло на мгновение одного удара сердца…

   Утонченность. Возвышенность. Идеал.

   Мое сердце запнулось, вздохнуло, а затем перешло в галоп в моей груди.

   Все, чего я когда-либо желал, нуждался, восхищался и дорожил, скользило ко мне в самом прекрасном платье, которое я когда-либо видел.

   Я знал, что Белла была ангелом. Я знал это с самого первого момента, когда она появилась в моих снах, и видение предо мной лишь доказывало это.

   Белое и без бретелей; ее шея, ключица и плечи обнажены, за исключением ее кулона и волос, перекинутых через левое плечо и скрепленных белыми и бледно-розовыми розами. Ее пряди трепетали от малейшего дуновения ветерка.

   Мне захотелось поцеловать ее, попробовать ее кожу на вкус и погрузить свои руки и нос в ее волосы одновременно.

   Лицо Беллы было безупречным, прекрасным и сияющим, и когда ее теплые глаза встретились с моими, я понял, что это был самый счастливый, самый значимый момент в моей жизни. Эта женщина была моей жизнью, и она была моей, чтобы оберегать ее и вечно дорожить ею.

   Когда Белла подошла ближе, она стала еще прекраснее, еще более захватывающей дух и еще ближе ко мне на всю оставшуюся жизнь.

   Внезапно мне захотелось, чтобы Чарли, черт возьми, поторапливался.

   Терпение, Эдвард. Ты ждал эту женщину двадцать шесть лет. От тридцати секунд больно не будет.

   Но это было не так. Совсем не так, но до боли прекрасным, затуманивающим рассудок образом, что заставляло каждую часть моего тела зудеть, трещать и гореть от нужды, желания, любви и похоти, настолько сильными, что это было весьма ощутимо.

   Глубокий вдох, долгий выдох, моргание, и Белла почти материализовалась передо мной. Я интуитивно протянул руку, чтобы коснуться ее, и Чарли вложил ладонь Беллы в мою. Я быстро взглянул на него, и Чарли кивнул, а затем поцеловал Беллу в щеку и занял свое место.

   Я смотрел на Беллу…просто разглядывал ее, не желая ничего так сильно, кроме как расцеловать ее всю и навсегда потеряться в ней – и я бы это сделал, если бы отец Кайус не начал свою речь.

   Он поприветствовал всех и заговорил о Белле, обо мне и о наших отношениях, но я как будто слышал все сквозь толщу воды. Все, что я слышал – это рев моего сердца в ушах. Мои глаза ласкали лицо Беллы от высокой линии ее лба вниз по ее тонкому носу ко рту.

   Ее невероятный рот.

   Терпение, Эдвард…

   Белла сильнее сжала мою ладонь, улыбаясь мне и выводя меня из транса. Я улыбнулся ей в ответ и губами произнес, что она выглядела до безумия красиво. Румянец на фоне ее платья был просто невероятным. Белле не нужны были розы - розовый оттенок ее кожи был идеальным.

   – Ты тоже, – тихо ответила Белла, касаясь костяшек моих пальцев.

   – Я люблю тебя, – ответил я, превращая ее румянец из сочного в аппетитный.

   Белла прикусила губу, и я не мог ничего поделать, кроме как нежно освободить ее своим большим пальцем. Мне потребовалось мгновение, чтобы осознать, что люди вокруг нас смеются и ловят каждое наше движение. Я усмехнулся нашим гостям и пожал плечами, заставляя засмеяться и Беллу. В этот момент, мы, кажется, оба испытали облегчение. Легкие будто стали больше, плечи расправились, а тяжесть моих тревог испарилась.

   – Думаю, мы можем продолжить, – ухмыльнулся отец Кайус, переводя взгляд между нами, а затем попросил Джаспера передать ему наши кольца, которые тот с усмешкой вручил священнику.

   – Сегодня Эдвард и Изабелла решили произнести свои клятвы, которые они разделят, обмениваясь кольцами, – продолжал отец Кайус. – Эдвард… – мягко произнес он, передавая мне обручальное кольцо Беллы.

   Я сделал глубокий вдох и сглотнул, вцепившись мертвой хваткой в ладонь Беллы.

   Она здесь…она здесь…

   – Белла, – выдохнул я, слегка переминаясь с ноги на ногу, – моя спутница по жизни и моя единственная настоящая любовь, я запомню то, как ты выглядишь сейчас,  до конца моих дней.

   Белла улыбнулась мне и снова прикусила губу. Я чуть рассмеялся, а затем продолжил.

   – С каждым новым днем я буду любить тебя сильнее дня предыдущего. Я буду доверять тебе и уважать тебя, смеяться и плакать вместе с тобой, всецело любить тебя, в хорошие и плохие времена, независимо от препятствий, которые мы встретим на своем пути. Я даю тебе свою руку, свое сердце и свою любовь, начиная с этого дня. Я обещаю подарить тебе лучшую часть себя и прошу у тебя не больше, чем ты сможешь дать мне в ответ.

   Я нервно вдохнул, наблюдая, как слеза скатилась по ее щеке.

   – Долгое время я был во тьме, Белла, а затем появился свет, и этим светом была ты. Я хочу быть с тобой сегодня, завтра и всегда. Я люблю тебя.

   Я надел кольцо Белле на палец. Я был дома. Я был в безопасности и больше ничего не боялся, и когда Белла посмотрела на меня, я знал,  что она чувствует то же самое.

   – Изабелла, – пробормотал отец Кайус, протягивая Белле мое обручальное кольцо. Он прокашлялся, пока Белла продолжала пристально смотреть на меня. – Твои клятвы?

     – Ох, – пробормотала она, и ее глаза переместились с моих к глазам отца Кайуса, а затем на кольцо. – Извините. 

   Белла выглядела немного взволнованной, забирая у преподобного платиновый ободок кольца. Она издала нервный смешок, заставляя всех рассмеяться вместе с ней.

   – Эдвард, – начала Белла, шепча мое имя, будто, оно было священным, – всю свою жизнь я мечтала встретить кого-то, настолько же замечательного, как ты, чтобы он любил меня, как любишь меня ты. Я отдаю себя тебе в жены, и я обещаю, что всю свою жизнь я буду беречь всю ту любовь, которую мы празднуем сегодня. Я люблю тебя как своего супруга, люблю то, что знаю о тебе, и доверяю в том, чего не знаю. Я не могу дождаться возможности стареть вместе с тобой, узнать мужчину, которым ты станешь, и с каждый днем буду любить тебя еще чуточку сильнее. Я клянусь любить и заботиться о тебе, что бы ни преподнесла для нас жизнь. Я действительно благословлена, поскольку с тобой я узнала настоящую любовь, и в этот день я связываю свою жизнь с твоей. Я клянусь любить тебя всегда, оставаться честной и преданной тебе, мой муж, мой Эдвард.

   Голос Беллы дрогнул, когда она закончила речь и надела кольцо мне на палец, и в какой-то момент я был готов поклясться, что все расслышали глухой стук моего сердца. Я напряг пальцы, ощущая вес кольца на своей руке и наслаждаясь идеей, что оно будет здесь каждый день, каждый час, каждую минуту…

   Я с облегчением выдохнул сквозь сжатые губы, ощущая спокойствие, которое принесла эта мысль.

   – Теперь вы обменялись кольцами, позволяя им соединить вас друг с другом, но не замками, что связывают вас, а ключами, что раскроют секреты ваших сердец, навсегда сделав вас ближе друг к другу, – сказал отец Кайус, улыбаясь нам. – Пусть клятвы, произнесенные Эдвардом и Изабеллой сегодня, научат их понимать, кто они, кем должны стать, позволяя им понять, что они больше не одиноки и не состоят только из самих себя. Поскольку они рассказали о своей любви друг к другу перед семьей и друзьями, я вместе с вами объявляю их мужем и женой.

   Отец Кайус посмотрел на меня и кивнул.

   – Вы можете поцеловать свою невесту.

   – Да, сэр, – ответил я с широкой улыбкой.   

(продолжение главы читайте на второй странице, часть оказалась слишком большой, чтобы публиковать ее целиком):

Окончание