EPOV

Машина скорой помощи мчится по улицам города, издавая громкий вой, эхом отдающийся у меня в ушах в такт приглушенному звону в моей груди. Элис лежит без сознания на каталке, подключенная к аппарату искусственного дыхания и автоматическому дефибриллятору. Ранее я сделал ей непрямой массаж сердца, но сейчас всё, чем я могу помочь, – это держать ее за руку.

Плитка на полу больницы идеально сочетается с плиткой на стенах. Она безукоризненно стерильного белого цвета, который должен производить успокаивающий эффект, хотя на самом деле он только лишний раз служит напоминанием того, где ты находишься, и что может произойти, если специалисты, в которых ты веришь, не выполнят свой долг надлежащим образом. Прислонившись к стене, я замечаю, что мой взгляд то затуманивается, то фокусируется, и так продолжается до тех пор, пока я перестаю видеть хоть что-то, кроме бесконечного белого пространства. Белый, белый, белый цвет – больше ничего. В той больнице, где меня знают как Энтони Мейсена, нас окружает кремовый цвет. По-моему, он мягче и приятней глазу.

Прости меня, детка. Меня не оказалось рядом. Мне так жаль, Белла. Но я верну тебя. Клянусь жизнью...

Пара огромных ног, несущихся в моем направлении, отвлекают мое внимание от больничных полов. Я поднимаю глаза на хмурое лицо Эммета в тот момент, когда он заканчивает говорить по телефону.

- Это был руководитель группы, который проводит осмотр квартиры, – говорит он.

Кивком головы я даю ему знак продолжать, хотя по его выражению лица я понимаю, что никакой полезной информации у него нет.

- Тела Ньютона и Ларка нашли в мусорном контейнере неподалеку от дома. Они были убиты выстрелом в голову с близкого расстояния.

Я снова киваю, но не нахожу в себе сил на какое-либо сочувствие к ним. Ньютон и Ларк напортачили, так или иначе, и как результат - они мертвы, Элис ранена, а Белла...

По моему телу проходит дрожь, и я даже не решаюсь продолжить эту нить размышлений. Как бы мне ни хотелось проявить хоть каплю великодушия по отношению к Ньютону и Ларку, все, о чем я на самом деле сейчас мечтаю, это чтобы они поделились имеющейся информацией перед тем, как умереть.

Прежде чем продолжить, Эммет делает глубокий вдох.

- Как ты и просил, образец... крови, - я на долю секунды закрываю глаза и стискиваю зубы. Это не её, это не её, это не её, – которую нашли в твоей комнате, был передан на анализ. Результаты мы получим в течение часа, но... никаких отпечатков пальцев пока обнаружить не удалось.

И я снова только киваю. Нет, я и не ожидал, что найдут отпечатки, но опять же, сейчас они мне особо и не нужны, не так ли? Отпечатки необходимы для официального расследования в качестве официальных доказательств, когда все делается согласно букве закона. Но с этим покончено. Мне не нужны отпечатки.

Ты нужна мне, Белла. Ты нужна мне, малышка. В этот раз я сумею тебя защитить, клянусь тебе, пусть даже это будет последним, что я сделаю...

Эммет засовывает руки в карманы и прислоняется спиной к стене рядом со мной, время от времени поглядывая на меня.

- Так ты говоришь, что этим утром Джеймс был с тобой на операции?

Я неотрывно смотрю на белую стену перед собой и киваю.

- Все время?

Я снова киваю. Мы уже обсуждали все. Это совершенно не в стиле Эммета – задавать мне один и тот же вопрос более одного раза, но мой напарник далеко не глуп. В обычной ситуации мне бы никогда и в голову не пришло лгать ему, но сложившиеся обстоятельства, черт их побери, далеки от нормальных. Когда передо мной стоит выбор – быть честным с Эмметом или защитить Беллу – я при любом раскладе выберу второе.

Но, как я уже сказал, Эммет – не дурак, и он не хочет лишний раз беспокоить меня вопросами.

- И он не сказал и не сделал ничего подозрительного? – снова спрашивает он.

Я отрицательно качаю головой.

- Что на счет Кейт или даже Гаррета?

Я опять качаю головой.

Эммет смотрит на меня еще несколько секунд, прежде чем отвернуться и уставиться на стену перед собой. Он глубоко вздыхает, и краем глаза я замечаю, как он несколько раз потирает рукой лицо. Для него это тоже непросто. За последние пару недель они с Беллой очень сдружились. А Элис была нашей напарницей на протяжении трех лет.

Но в данный момент мне не до его душевных страданий.

- Бенджамин в бешенстве. У нас двое мертвых агентов, еще один в критическом состоянии. Белла исчезла, а теперь еще и Гаррет, и у нас нет ни малейшего намека на то, куда этим утром испарились Джеймс и Кейт, и если мы не найдем отпечатки или хоть что-нибудь, шансов доказать их причастность у нас не будет.

Я не киваю. Не качаю головой. Я вообще никаким образом не высказываю ему свои мысли, потому что мои чертовы руки на данный момент связаны. Я скорее чувствую, чем вижу, на себе обеспокоенный взгляд Эммета, как будто он хочет о чем-то спросить, но не уверен точно, о чем именно.

- Эд, чувак, мы найдем ее, - вместо этого уверенным тоном говорит он. – Сам посуди, кто бы ее ни похитил, ему однозначно что-то нужно, иначе они бы просто… – он замолкает, хотя мы оба знаем, что он хотел сказать.

Из-за угла появляются Джаспер и Розали, и мы идем им навстречу. Уитлок выглядит... мягко говоря, обеспокоенным. От его обычно спокойной и уравновешенной манеры держать себя в руках не осталось ни следа.

- Как она? – спрашивает он, не успев подойти к нам.

- Ее в срочном порядке отвезли в операционную, - отвечаю я. – Пуля повредила левую плечевую артерию. Она потеряла много крови. Врач сказал, что быстро не стоит ждать новостей.

- Но насколько плохо... – он не отваживается закончить свое предложение.

Лгать ему об этом не имеет смысла.

- Пока ничего не известно.

Джаспер закрывает глаза, и на его лице появляется выражение, которое можно описать одним единственным словом – агония, и мгновенно я чувствую себя таким дураком. Я знал, что ему нравится Элис; это было очевидным с того момента, как мы взялись за это дело, но за эти последние пару недель... я упустил тот момент, когда из простой симпатии это переросло во что-то намного большее.

Я столько всего не замечал, и теперь нам обоим приходится расплачиваться за это. Я хочу попросить прощения, но этого будет недостаточно.

- Есть какие-то зацепки? – спрашивает Розали.

«... ни слова об этом...»

Я отрицательно качаю головой.

Она поджимает губы, покачивая головой.

- Я пойду поищу заведующего врача, - говорит Джаспер, - и узнаю, есть ли новости.

Я отрешенно киваю, даже не пытаясь повторить, что до тех пор, пока Элис на операционном столе, новостей не будет. Уитлоку необходимо сделать хоть что-то, потому что, просто стоя здесь в ожидании, он может сойти с ума. Мне это чувство хорошо знакомо. Телефон у меня в кармане, кажется, молчит уже целую вечность.

Звони, черт тебя бери! Звони!

Мы все смотрим вслед Джасперу, когда он удаляется от нас по длинному коридору.

- Это просто... уму непостижимо, - выдыхает Розали. Ее взгляд направлен ко мне. – Эдвард, давай предположим, что за всем этим стоит Джеймс или Кейт, или они оба, пусть даже у нас нет тому доказательств. Есть идеи, куда они могли бы увезти Изабеллу?

- Если бы идеи были, думаешь я бы уже не проверил? – несмотря на ехидность моей реплики, мой голос остается ровным.

« Ты та, без кого я не могу жить...»

Розали разочарованно поджимает губы.

- Если они убили ее, добиться обвинительного приговора в деле об убийстве будет намного сложнее, но все еще возможно. Нам просто придется разработать другой план.

Не только я, но и Эммет, делаем резкий вдох, и я очень долго, даже слишком долго, просто не отрываясь, смотрю на нее. Хуже всего в этой ситуации то, что она, кажется, даже не осознает, насколько холодно и бездушно прозвучали ее слова, потому что единственное, что для нее имеет значение – это работа. Ей совершенно плевать на то, обнаружим мы Беллу живой или мертвой, главное – найти способ выиграть дело.

Я тянусь к ее шее, и как только мои руки смыкаются кольцом вокруг нее, Эммет оттягивает меня и отталкивает к стене. Я шиплю и выпрямляюсь в полной готовности повторить попытку, вот только не уверен, на ком из них, когда вижу, как Эммет оборачивается к Розали. Она поднимает на него взгляд; хмурое выражение сходит с ее лица, и она смотрит на него широко открытыми глазами.

- Господи, Розали! – восклицает он.

- Я всего лишь пытаюсь трезво размышлять! – кричит она в ответ.

- В жизни есть вещи важнее, чем долбанное трезвое мышление! – он подходит к ней вплотную, слегка наклоняет голову таким образом, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и свирепо смотрит на нее. – В жизни есть вещи поважнее, чем это гребанное бюро! – рычит он. - Когда же ты наконец-то осознаешь это? Белла – не только часть задания, она - человек. Очень хороший человек, которого втянули в мир, которого она никогда не должна была коснуться. И она не заслуживает ничего этого, - дрожащим голосом продолжает он. – А Элис? Элис, возможно, в этот самый момент умирает, а тебе откровенно на это насрать!

- Конечно, мне не все равно! – сквозь сжатые зубы шипит она в ответ, - но кто-то должен держать ситуацию под контролем, ведь, очевидно, что никому из вас это не под силу!

Губы Эммета изгибаются в ухмылке, и на какое-то время он выглядит так, словно сам готов отвесить ей пощечину, но затем лишь кивает головой. На его лице – выражение горького разочарования. На мгновение мне кажется, что Розали тоже это замечает, чувствует, потому что она резко отступает назад, словно от удара, и всего на долю секунды ее нижняя губа вздрагивает. Она быстро приходит в себя и вызывающе смотрит на него.

- Агент Каллен, - наконец-то ледяным тоном обращается к ней Эммет, - я обещаю, как только у нас появятся какие-либо улики, вас известят об этом первой.

Что-то, то ли сами слова, то ли безразличный, утомленный тон Эммета, которым они были произнесены, поражает Розали. Она, кажется, хочет что-то сказать, но затем переводит взгляд с Эммета на меня и просто уходит.

В тот же момент появляется Советник Вебер.

- Как агент Брендон? – спрашивает она, подойдя к нам. Мы говорим ей тоже, что и Уитлоку.

- И никаких известий о Мисс Свон?

Я качаю головой, телефон в моем кармане такой тяжелый, словно он сделан из свинца, будто тянет меня вниз, пока я с надеждой и в то же время ужасом, ожидаю обещанного звонка.

Коробка с уликами. Как мне, черт побери, забрать ее у этой женщины без применения в буквальном смысле силы? Моя грудь сжимается, словно ее сдавливают холодные влажные пальцы.

- Плохи дела, - говорит Анжела, качая головой. – Изабелла должна была вступить в программу по защите свидетелей. Кстати, почему этого не произошло? – спрашивает она с легким выражением упрека на лице.

Ни я, ни Эммет не отвечаем ей.

Анжела ухмыляется.

- Ну что ж, речь сейчас не об этом. Что было предпринято, чтобы разыскать ее?

- Мы ищем улики, - отвечает Эммет, - а также доктора Шоу и Пенн, хотя явных доказательств их причастности у нас нет.

- А доктор Смит? – спрашивает Анжела.

- Место его нахождения нам также неизвестно, - подтверждаю я.

- Господи, - выдыхает она. – Вы хотите сказать, что он тоже может быть у них?

Я хватаюсь рукой за волосы.

- На данный момент мы этого не знаем, - коротко отвечаю я.

Анжела глубоко вздыхает и прислоняется к стене рядом с нами. В конце коридора появляется Джаспер, оживленно обсуждая что-то с одним из хирургов Элис.

Именно в этот момент мой телефон наконец-то решает завибрировать. На мгновение у меня перехватывает дыхание.

- Пойду посмотрю, что там происходит, - говорит Эммет. Я киваю, и Эм уходит. Анжела молча следует за ним, чем вызывает у меня чувство глубокой благодарности.

Я быстро направляюсь к лифтам.

- Э... Тони? Это Гаррет.

Я не отвечаю.

- Просто хочу, чтобы ты знал, я непричастен ко всему этому, – он кажется нервным, даже испуганным. – Кейт рассказала мне о тебе... и о том, что они сделали. Я не могу убедить их отпустить ее.

- С ней все в порядке? – спрашиваю я сквозь сжатые зубы.

- Да, - подтверждает он, и я облегченно выдыхаю. – С ней ничего не произойдет, если ты будешь следовать их указаниям. Я не думаю, что они на самом деле хотят причинить кому-либо вред.

- Ты отдаешь себе отчет в том, что двое федеральных агентов мертвы, а один – в критическом состоянии? – ровным тоном спрашиваю я.

- О, Господи, - чуть задыхаясь, произносит он.

- Ты не можешь прятаться, заявляя, что непричастен к этому, Гаррет, и будь уверен, какой бы ни была твоя роль во всем этом, если Изабелла пострадает, я убью и тебя, и всех остальных, - заверяю его я.

Какое-то время Гаррет молчит, и я надеюсь, что он обдумывает, насколько ценна ему его собственная жизнь.

- С ней все будет в порядке, Тони, - наконец отвечает он. – Я тебе обещаю. Я взял клятву с Джеймса и Кейт о том, что они не причинят ей вреда.

- Мне трудно поверить в клятвы, данные убийцами, Гаррет, - говорю я.

Он снова на какое-то время умолкает.

- Джеймсу всего лишь нужны улики, Тони. Просто отдай их ему, - продолжает он, - и он отпустит ее. Одних ее показаний недостаточно для обвинительного приговора.

Как на счет моих показаний? Это так, мимолетная мысль. Как они собираются избавиться от моих показаний? Я даже не задаю ему этот вопрос, поскольку ответ напрашивается сам собой.

- А как быть с мертвыми агентами? – вместо этого спрашиваю я, украдкой оглядываясь, чтобы убедиться, что я все еще один. Джаспер продолжает разговаривать с врачом, Анжела стоит рядом с ними, в то время, как в другом углу коридора Эммет и Роуз ведут довольно-таки оживленную беседу. Я снова отворачиваюсь.

- Мертвые агенты? – словно в замешательстве спрашивает Гаррет. – Оу... ну... то есть... откуда ты знаешь, что Кейт или Джеймс имеют к этому какое-либо отношение? Все, что им нужно - это улики, Тони, включая браслет.

- Браслет, - холодно повторяю я. – Ты имеешь в виду тот, о котором ты нам говорил?

- Да, - быстро подтверждает он. – Прости, Тони. Я думал, что смогу, но... я просто не представляю свою жизнь без нее. Думаю... ты знаешь, каково это.

Я не отвечаю.

Я слышу в трубке телефона, как он нервно сглатывает.

- Джеймс и Кейт хотят встретиться с тобой сегодня вечером в десять. Ты знаешь, где находится старый заброшенный завод в отдаленной части Kings County (п.п.: Kings County – округ Сиэтла)?

Темный. Пустынный.

- За Sea-Tаc (п.п.: Sea-Tаc – аэропорт Сиэтла). Да, знаю.

- Хорошо. Они встретят тебя там. Но ты должен быть один, Тони. Не говори никому, иначе...

Поняв его намек, я закрываю глаза; невидимые руки снова мучительно сжимают мою грудь. Мои губы складываются в прямую линию, когда я пытаюсь набрать полные легкие воздуха.

- Ты, кажется, говорил, что Джеймс и Кейт обещали не причинять ей вреда.

Он ничего на это не отвечает.

- Гаррет, можешь им передать, что я буду там сегодня в десять, с уликами. И еще, Гаррет, если твоя любовь к Кейт так сильна, как ты говоришь, я поручаю тебе проконтролировать, что ни один волосок не упадет с головы Изабеллы. Иначе я заставлю тебя наблюдать, как Кейт будет сполна расплачиваться за каждый волосок, за каждую царапину, нанесенную Изабелле.

- Тони, Господи... – протягивает он. – Мне, правда, очень жаль, дружище. Не знаю, как я опустился до такого.

При других обстоятельствах я бы рассказал ему, как это случилось, но сейчас я просто отключаю телефон.

Я направляюсь к Эммету и остальным; мой пульс учащен, и адреналин, и страх одновременно проносятся по моим венам, потому что мне необходимо достать эту чертову коробку с уликами, но у меня нет ни малейшего представления о том, как это сделать.

Следуя к ним, я пристально рассматриваю Советника Вебер. Она молода, приблизительно моего возраста, на мой взгляд, не особо привлекательна, на ней – юбка, пиджак, туфли на невысоком каблуке и очки в красной оправе. Очень профессиональна, и в этом она похожа на Розали, но в ней наличествует человеческое сердце. Пока я наблюдаю за ней, пытаясь выстроить в своей голове план, она кивает Джасперу и начинает поспешно уходить. Тогда я понимаю, что времени у меня очень мало. Мне немедленно необходимо хоть что-то предпринять.

- Куда вы направляетесь, Советник? – поравнявшись с ней, спрашиваю я, все еще хаотично пытаясь разработать план действий.

Она глубоко вздыхает.

- Назад в офис. Послушайте, агент Каллен, не хочу показаться пессимисткой, но мы должны придумать, как продолжить расследование на случай, если Мисс Свон... не найдут.

Я проглатываю подступивший к горлу ком, мой живот больно сводит, но я, делая над собой усилие, киваю в знак согласия, так как план сам собой созрел у меня в голове, и времени обдумать его или усомниться в нем нет.

- Да, вы правы. Думаю, об этом действительно стоит подумать, – я пожимаю плечами.

Она прищуривает глаза, удивленная моим согласием.

- Улики по делу о медицинских препаратах... они все у нас, но с их командой защиты они окажутся на свободе через пять-семь лет. Не знаю, как добиться обвинительного приговора в деле об убийстве без показаний мисс Свон, – она обреченно качает головой.

Это именно те слова, которые совсем недавно произнесла Розали, и которые почти стоили ей смерти от удушения от меня и словесного разноса от Эммета, но мне нужны эти доказательства. Поэтому к Советнику будет применен совершенно другой подход.

Я протягиваю руку и кладу ее ей на плечо, словно пытаясь немного утешить. Она быстро поднимает голову и недоуменно смотрит на меня, одновременно делая резкий вдох. Но все- же она не отходит и не убирает мою руку.

- Вы знаете, - задумчиво шепчу я, - мисс Свон рассказала мне кое-что... то есть, конечно, из ее уст, это имело бы намного большую ценность, но...

Я сдерживаю очередной приступ тошноты, вызванный собственными словами, и вздергиваю голову, задумчиво вглядываясь в пустое пространство и покусывая губы. Краем глаза я вижу, как Советник смотрит на меня, ее губы слегка приоткрыты. Вдохновленный ее реакцией, я начинаю круговыми движениями поглаживать большим пальцем ее плечо, и она заметно вздрагивает. Да, я - последний подонок, и будь Белла сейчас здесь, она, скорее всего, надрала бы мне задницу. Но ее здесь нет, и в данный момент мне глубоко плевать на чувства Советника. Мне нет дела ни до чего, лишь бы вернуть Беллу целой и невредимой.

Внезапно Эммет оборачивается и ловит мой взгляд, несмотря на то, что Розали прочно присела ему на уши. Увидев мою руку на плече у Советника, его глаза подозрительно сужаются. Но и об этом у меня нет сейчас времени беспокоиться.

Я снова оборачиваюсь к Анжеле.

- У меня есть идея, - усмехаюсь я, вскидывая бровь. – Мне нужно сделать несколько телефонных звонков, но... Вы не против встретиться со мной, скажем… через полчаса, в кафе на углу? – я улыбаюсь, глядя на нее с надеждой. – Может быть, мы сможем что-нибудь придумать... вдвоем, - подчеркиваю я, сильнее нажимая большим пальцем в плечо.

Секунд пять она просто смотрит на меня широко распахнутыми от изумления глазами, прежде чем моргнуть и решительно кивнуть.

- Конечно. Определенно, агент Каллен.

- Прошу вас, Советник, - тихо смеюсь я, - думаю, мы с вами достаточно хорошо знакомы, чтобы вы могли называть меня Эдвардом.

- Эдвард, - громко сглатывает она, - в таком случае, для вас я - Анжела.

- Вот и хорошо, - снова улыбаюсь я, - Анжела. Увидимся через полчаса?

Она еще раз кивает.

- Да. Да, через полчаса.

Я снова улыбаюсь и в последний раз крепко сжимаю ее плечо, прежде чем его отпустить. Она в свою очередь впервые за длительное время выдыхает.

- И, Анжела… не вздумайте уйти, если я задержусь на несколько минут, - игривым тоном предупреждаю я, пятясь от нее задом.

- Договорились, - с улыбкой еле слышно бормочет она. Я подмигиваю ей и отворачиваюсь, направляясь быстрым шагом к выходу и надеясь, что с Элис все будет в порядке, что Джаспер слишком расстроен, чтобы заметить мое отсутствие, что Эммет очень увлечен разговором с Розали, чтобы последовать за мной, и что я сумею провернуть все задуманное.

῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀

Не обращая внимания на светофоры, я за пятнадцать минут добираюсь до здания суда. Мой план циничен: я специально заигрывал с Советником, потому что кроме, как войти в здание суда, вломиться в ее кабинет и выкрасть коробку с уликами, других вариантов в запасе у меня нет.

Да, я знаю, что повсюду установлены камеры, что шансы выйти отсюда незамеченным с этой коробкой в руках – ничтожны, но это все, на что меня хватило, да и выбора у меня попросту нет. Уже почти восемь, мне нужно покончить с этим прежде, чем Эммет обо всем догадается. Склад в сорока минутах езды отсюда, и я должен вернуть Беллу. Это все, что я принимаю в расчет в данный момент.

К счастью, рабочее время штатских служащих давно окончено, поэтому без толпы полицейских, адвокатов, судей, свидетелей и преступников, в здании довольно тихо. Пройдя через вращающиеся двери, я вижу на входе всего двух охранников. Я показываю свое удостоверение, один из них бегло просматривает его и пропускает меня.

Подходя к лифтам, я чувствую, как учащенно бьется мое сердце. Входя в один из них, я надеваю на голову капюшон и смотрю в пол, хотя, когда записи съемки со всех ракурсов будут изучены, им не составит труда вычислить меня. Я хмыкаю про себя, потому что существует огромная вероятность того, что через несколько часов станет совершенно неважно, узнают они, что я взял улики, или нет. Но я должен быть уверен, что к тому времени Белла успешно доберется до Джейкоба, а затем исчезнет из города. Обо всем остальном я подумаю позже. В какой-то момент моя грудь настолько болезненно сжимается, что мне приходится буквально потереть ее рукой, чтобы приглушить боль. Последнее, чего мне хочется, это снова оставить Беллу одну, но в сложившейся ситуации от меня не многое зависит...

Прости меня, малышка. Я бы очень хотел увезти тебя на тот пляж...

Несмотря на то, что я не смогу долго это скрывать, но я также не собираюсь усугублять свою участь, поэтому, минуя длинный коридор, ведущий к кабинету Советника, я надеваю перчатки. Мимо меня проходят несколько сотрудников, но я продолжаю смотреть в пол, избегая зрительных контактов. В конце коридора я замедляю шаг у запертого кабинета, прислушиваясь и наблюдая, не остались ли здесь припоздавшие люди, и когда я удостоверяюсь, что коридор пуст, то вынимаю небольшой инструмент и приступаю к делу.

- Давай же, давай, - тихо бормочу я, поворачивая его в замке, и, когда раздается заветный щелчок и дверь открывается, я облегченно выдыхаю.

- Прошу прощения, - раздается позади резкий голос. В моей голове проносится вереница проклятий, пока я незаметно вытаскиваю отмычку и затем оборачиваюсь, надевая на лицо дружелюбную маску, сопровождаемую улыбкой.

Передо мной мужчина лет сорока в серо-голубой судебной униформе. Обе его руки находятся на широком черном ремне, к которому прикреплены дубинка и пистолет, словно ему не терпится воспользоваться чем-либо из этого, причем без разницы, чем именно. Он подозрительно смотрит на меня, оглядывая с головы до ног, останавливаясь на голубых резиновых перчатках и капюшоне, а затем переводит взгляд на полуоткрытую дверь за моей спиной.

Я показываю свое удостоверение.

- Мне нужно кое-что забрать из кабинета Советника, - непринужденным тоном говорю я. – Она меня ждет.

Он поджимает губы, его глаза прищуриваются в сомнении. На протяжении нескольких секунд его взгляд блуждает между мной, моим удостоверением и открытой дверью позади меня, словно он пытается определить план своих последующих действий.

- Ну же, приятель, - нетерпеливо произношу я, закрывая удостоверение и пряча его в карман. – Мы с ней работаем над одним делом, и она попросила кое-что ей привезти. Я быстро.

На его лице появляется что-то наподобие ухмылки и, когда его рука ложится на пистолет, у меня перехватывает дыхание. Когда же он убирает руку с пистолета и тянется к рации, я понимаю, что это вряд ли является хорошим знаком.

- Что ты делаешь? – спокойно спрашиваю я.

- Хочу кое-что проверить, - хрипло отвечает он и нажимает кнопку на рации.

- Эй, Ник, сделай одолжение и позвони...

Быстрым движением я убираю его руку от рации и бью его головой о стену, крепко удерживая его оседающее тело, чтобы избежать шума.

- Рэй? – раздается голос из рации. – Эй, Рэй, так чего ты хотел?

Я нажимаю кнопку.

- Нет, ничего.

- Десять-четыре, дружище, - следует ответ, и я выдыхаю через сжатые губы.

Я затаскиваю Рэя в кабинет Анжелы, а затем тихо закрываю за нами дверь и запираю ее на замок. Я одалживаю у Рэя фонарик, ставлю его на самый слабый режим и оборачиваюсь к большому шкафу, где я в последний раз видел коробку. Дверь заперта, поэтому в ход снова идет мой супер-пупер инструмент, и совместными усилиями нам удается открыть и эту дверь. Бог или кто-то другой на небесах должно быть очень благосклонен ко мне или же к моей Белле, потому что коробка с номером дела 04632012 возлежит прямо передо мной на средней полке. Мне даже не приходится ее искать. Я осторожно вытаскиваю ее и кладу на стол Советника, чтобы проверить, все ли там на месте. Бумаги, документы, кроссовки Кейт, подвеска от браслета и лежащий в маленьком пластиковом пакете с надписью «Улика №5» браслет Беллы.

Я беру в руки пластиковый пакетик, и вдруг мне нестерпимо хочется закричать, завыть, что есть силы, потому что ничего из этого дерьма не должно было случиться. Той весной, четыре года назад, Белла должна была провести прекрасные дни на природе. У нее должен был быть шанс разобраться в своих чувствах к Джейку, через месяц она должна была окончить школу, поступить в Дартмут, сделать выбор между карьерой гимнастки и учителя. Ее родители должны были отбить себе все руки, хлопая на ее выпускном, наблюдая за тем, как ей вручают диплом. А этот браслет... на нем должны были появиться еще несколько подвесок за все те достижения, которых бы она достигла за эти четыре года, но все это у нее отняли.

Я крепко сжимаю в кулак браслет в пластиковом пакетике.

«Все, что им нужно - это улики, Тони, включая браслет».

Мои пальцы дрожат. Даже не задумываясь, я снимаю перчатки и беру со стола Анжелы бумажную салфетку, используя ее для того, чтобы вытянуть из пакета браслет Беллы. Но затем... я и вовсе выбрасываю салфетку. Одну за другой я перебираю пальцами подвеску за подвеской, колечко за колечком, чувствуя в руке их гладкость, их вес.

«У Джеймса есть то, что мне нужно...»

«Мы нашли серебряную подвеску от браслета...»

«Это не улика! Это все, что у меня осталось от моих родителей!»

«...этот браслет... он всегда будет мне дорог, но... он больше не является для меня самой важной вещью. Пока у меня есть ты, все остальное не имеет значения. Пока ты рядом со мной, все остальное не важно....»

«Все, что им нужно - это улики, Тони, включая браслет».

Я дохожу до подвески в виде яблока.

«Подвеска в форме яблока была последней, которую подарил мне папа. Он прикрепил ее к браслету со словами: «Кушай по яблоку в день, и доктор не понадобится...»

Как бы поступил детектив Чарли Свон, чтобы обезопасить жизни своей жены и дочери, имей он опасения на счет собственной жизни?

«Мне всегда было интересно, что рассказал бы нам Чарли, если бы имел такую возможность», - сказал Джейкоб в своем доме.

Что бы он на самом деле сказал им, своей дочери - самому дорогому для него существу на свете, - будь у него еще один день, еще хотя бы несколько часов? Как бы он защитил ее?

«...кушай по яблоку в день, и доктор не понадобится...»

В этот раз я обеими руками начинаю тянуть края подвески-яблока в противоположные стороны.

Ничего.

Я вращаю ее и делаю еще несколько попыток, растягивая ее под разными углами, и когда я уже готов сдаться с мыслью о том, что я – сумасшедший придурок, яблоко разделяется на две части, как разрезанное пополам яблоко.

Внутри я нахожу крошечную флэшку.

- Чтоб меня, - выдыхаю я. Я быстро перевожу взгляд на Рэя, чтобы удостовериться, что он все еще лежит без сознания на полу. Удовлетворенный увиденным, я снова переключаю свое внимание на маленькой флэш-накопитель, находящийся у меня в руках.

Я смотрю на часы. Сейчас 20.32. Я закрываю глаза и быстро подсчитываю, сколько времени у меня в запасе, а затем поворачиваюсь к стоящему на столе ноутбуку Анжелы и, нетерпеливо постукивая ногой по ковровому покрытию, жду, пока он включится. Когда ноутбук готов к работе, я подключаю флэшку, открываю ее и...

На экране появляется мужчина с глубокими карими глазами, такими же, как у Беллы. Он лысый и, кажется, порядком нервничает. Дважды откашлявшись, он начинает говорить.

«Я – детектив Чарльз Свон из полицейского участка Феникса».

Я сажусь во вращающееся кожаное кресло Анжелы.

«Несколько месяцев назад один из моих близких друзей, Гарри Клируотер, скончался, предположительно, из-за осложнений на сердце».

Чарли рассказывает предысторию о том, каким образом он оказался вовлеченным в это дело. Как Лия однажды упомянула, что ее отец рассказал перед смертью о каких-то экспериментальных препаратах, которые вводил ему доктор Пенн. Она не могла с уверенностью сказать, не бредил ли он в тот момент, но то, что на его счету совсем не осталось денег, было фактом. Чарли решил самостоятельно действовать под прикрытием. Он прошел все медицинские обследования, требуемые клиникой. Во время последующих приемов у доктора Пенна он несколько раз оставался в его кабинете один, имея возможность просмотреть его файлы. Он сделал снимки, которые демонстрирует на камеру, и нашел подозрительную информацию, которую описывает в деталях. Но он хочет провести дополнительное расследование, прежде чем передать это дело в руки федералов. Затем он показывает снимки врачей, которые, по его мнению, замешаны в преступлениях: доктор Лоран Марш, доктор Шоу и доктор Пенн.

Мое дыхание обрывается, а затем я и вовсе перестаю дышать. Несмотря на то, что у меня уже были некоторые догадки, именно здесь, в темном кабинете помощника окружного прокурора, при единственном свидетеле в виде лежащего на полу охранника, находящегося без сознания, все мои страхи и подозрения подтвердились. Я ставлю запись на паузу, затем перематываю ее назад. Мой пульс бьется в удвоенном темпе. На экране снова мелькают фотографии доктора Марша, доктора Шоу и доктора Пенна.

Каждый мускул в моем теле напрягается.

«Если кто-нибудь смотрит эту запись, значит что-то пошло не так, и меня уже нет в живых, чтобы предоставить эту информацию лично или продолжить расследование.»

Чарли умолкает и его лицо мрачнеет.

«Если это так, прошу Вас, позаботьтесь о моей жене и дочери. Не позвольте причинить им боль. Они – самое важное, что есть у меня в жизни. И передайте моей дочери, Изабелле... скажите ей, что я люблю ее больше всего на свете, и что я всегда гордился ей», - его голос ломается – «И передайте ей, чтобы она никогда не сомневалась в себе перед тем, как взять какое-либо препятствие».

Затем он наклоняется вперед и выключает камеру. Передо мной черный экран.

Несколько драгоценных минут я неподвижно сижу в гробовой тишине.

Все это время... Все это время...

Все это время доказательства, все ответы, были у меня перед носом – в браслете Беллы.



Перевод: Jules
Редакция: Maria77, mened
Дизайнер: Дашулич