Глава ДВАДЦАТАЯ

ЧУДОВИЩЕ

     Гейб кликнул мышкой, и картинка на экране ожила. Телефон, по-видимому, был закреплён кривовато, поэтому происходящее на экране располагалось под небольшим углом. Машинально наклонив голову, я увидела себя, отступающую назад, уводящую Линду подальше от лежащего на земле Лаки, и спину блондинки, наступающей на меня. В какой-то момент это ей, видимо, надоело, и она бросилась на меня, рассчитывая сбить с ног. Я ловко увернулась, и она пронеслась мимо.

     – Молодчина! – воскликнул Гейб.

     Я никак на это не отреагировала – была слишком напряжена. Сама драка меня мало интересовала – я всё ждала того, момента, когда смогу увидеть, в кого именно я превращаюсь. Что-то подсказывало мне, что ни во что хорошее.

     Две фигуры на экране двигались всё быстрее. В какой-то момент Гейб остановил видео, что-то подправил в настройках, и теперь мы с Линдой стали двигаться настолько медленно, что даже человеческий глаз смог бы всё прекрасно рассмотреть.

     – Кристиан ведь тоже захочет посмотреть, – пояснил Гейб, поймав мой недоумевающий взгляд.

     Я пожала плечами и ничего не сказала, хотя мне хотелось бы наоборот, промотать драку и поскорее добраться до момента моего превращения.

     Драка же становилась все жёстче и кровавей. Мы от души лупили друг друга, уже почти не пытаясь увернуться от кулаков соперницы. Носы обеих были давно разбиты, глаз у меня заплыл, у Линды кровь хлестала не только из носа, но и изо рта, лица у обеих были в ссадинах. Мы наносили удары настолько часто и сильно, что не успевали регенерировать.

     Отвратительное зрелище!

     Каждый раз, когда кулак Линды достигал цели, Гейб ощутимо вздрагивал. Он вцепился в подлокотники кресла и, стиснув зубы, не моргая глядел на экран. А там расстановка сил слегка изменилась. Я пропускала удары всё реже, а мои всё чаще достигали цели, я ощутимо теснила свою соперницу. В какой-то момент я повалила Линду на землю и, усевшись сверху, стала изо всех сил лупить её кулаком в челюсть, старясь вырубить.  

     Гейб словно воспрянул, радуясь за меня, но я-то знала, что сейчас произойдёт, и впилась глазами в экран. И увидела это! На моих глазах, в замедленном воспроизведении, Линда превратилась в пантеру. И хотя превращение, по сути, произошло моментально, но сейчас я отчётливо видела, что это был постепенный процесс. Конечности удлинялись, тело увеличивалось, лицо вытягивалось и покрывалось шерстью. В какой-то момент одежда лопнула и разлетелась на куски. Это было круче любого спецэффекта в кино, потому что так идеально сделать с помощью даже самых современных компьютерных технологий было невозможно. Потому что это происходило на самом деле. Почему-то больше всего меня заворожили уши Линды, которые за те несколько секунд, что длилось её превращение, не только сменили форму и обросли шерстью, но и плавно переместились с боков головы на макушку. Потрясающе!

     И как только я это подумала, огромная задняя лапа зверя, лежащего теперь подо мной, ударила меня в спину, заставив совершить кульбит в воздухе и отлететь на несколько метров, обливаясь кровью. Я вздрогнула, вспомнив ту боль, а Гейб рядом со мной глухо застонал и уткнулся лицом в ладони.

     – Я не могу на это смотреть!

     – Может, выключим? – предложила я, надеясь, всё же, что он откажется. Моё перерождение было совсем близко, я должна была это увидеть, просто должна.

     – Нет. Я в порядке. Я понимаю, что всё это уже позади, но мне всё равно не по себе.

     – Будет ещё два удара, приготовься.

     Гейб пережил их молча, но стиснутые кулаки и желваки, играющие на скулах, говорили о том, что далось ему это зрелище совсем не просто. А ведь ему ещё предстоит увидеть, как Томас получает смертельный удар.

     Вот Линда, не торопясь, подходит к безжизненно лежащему на земле Лаки. Вот, повернувшись спиной к камере, она вальяжно заносит над ним лапу, глядя на меня, лежащую на заднем плане, привалившись к остаткам сломанного дерева.  Вот, заслоняя обзор, мелькает обтянутая синей футболкой спина мальчика, а экран начинает раскачиваться вместе с веткой, которую он потревожил, спрыгивая с дерева. Вот, на всё ещё не до конца остановившемся экране можно увидеть, как Томас изо всех сил пытается вытянуть слишком тяжёлого для него пса из-под лапы пантеры. И в тот момент, когда ему удаётся рывком сдвинуть Лаки с места, его кеды скользят по хвое, он теряет равновесие, падает на спину, по инерции проезжает с полметра и буквально подкатывается под лапу Линды. Огромные когти опускаются на бедро ребёнка, раздирая его. Льётся кровь.

     Замедленное воспроизведение показало нам все подробности трагедии. Мы смотрели на всё это, не в силах помешать, предотвратить. Я чувствовала себя такой же беспомощной, как и тогда, в лесу, и это было ужасно.

     В этот момент я услышала с экрана дикий рык и быстро перевела взгляд с Томаса на себя. И, ахнув, ударила по кнопке «пауза». На застывшей картинке замерло в прыжке настоящее чудовище. Я в ужасе смотрела на оскаленный, демонстрирующий длиннющие клыки, рот, который, скорее, заслужил название «пасть», на, ставшие просто огромными, остроконечные уши, на длинные чёрные когти на скрюченных пальцах рук и ног. За спиной раскинулись огромные чёрные кожистые крылья, как у летучей мыши. Вот тебе и ангел… Скорее уж демон, чудовищное порождение кошмарного сна.

     И это была я!

     Заскулив от осознания того, кем я стала, я подорвалась с кресла, на котором сидела, и, выбежав из кабинета, куда-то помчалась. Гейб кричал мне что-то вслед, но я не слушала. Я – монстр, я – чудовище, и я увидела это своими глазами. И что мне теперь делать? Неудивительно, что на меня так странно смотрели – я бы тоже косилась на монстра, разгуливающего по улице.

     Через какое-то время я поняла, что оказалась на чердаке, и бежать больше некуда. Ну, выход был всегда – я могла выпрыгнуть в окно или просто проломить крышу, но какой в этом смысл? Куда я денусь? И я не хотела убегать от Гейба, я хотела убежать от себя, а это невозможно. Свернувшись в клубочек, я забилась в угол и уткнулась лбом в колени, безуспешно пытаясь стереть из мозга полуразмытую картинку с экрана.

     Но, в следующее же мгновение, я была вынута из своего убежища и усажена на какую-то мебель, которой было полно на чердаке.

     – Может, объяснишь, с чего тебе вдруг вздумалось поиграть в прятки? – раздался надо мною голос Гейба.

     Неужели ему не противно ко мне прикасаться, после того, что он увидел? Или он просто не до конца это всё осознал.

     – Я – чудовище! – глухо буркнула я, продолжая сидеть в той же позе.

     – Что? – в голосе Гейба явно слышалось недоумение.

     – То! Ты это тоже видел, не притворяйся! И ты ждал этого, я  поняла.

     – Чего именно я ждал, объясни, пожалуйста? – голос его вдруг стал убийственно спокоен.

     Значит, ему нужно услышать от меня всё открытым текстом? Ладно, я скажу. Всё равно ведь мои вчерашние предположения подтвердились!

     – Ты подозревал, что я могу стать... такой! Ужасной. Чудовищной. Ты поэтому и выжидал. – Я подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. – И именно поэтому ты и не хотел заниматься со мной любовью!

     Какое-то время Гейб ошарашенно смотрел на меня, после чего потряс головой и с силой провёл ладонью по лицу.

     – Так вот что ты обо мне думаешь... – он вдруг резко выпрямился, словно приняв какое-то решение, а в следующую секунду я уже лежала животом на его плече.

     – Что ты делаешь?! – в шоке воскликнула я.

     – Доказываю тебе, насколько ты ошибаешься, – спускаясь по ступеням, деловито пробормотал он. – И раз уж слов ты не понимаешь... Ладно, ты уже достаточно взрослая, чтобы быть готовой к последствиям, которые вызовут твои слова.

     Сказать, что я была поражена – значит, ничего не сказать. Такого Гейба я ещё не знала. Он и прежде постоянно носил меня на руках, ему это нравилось, и в этом была такая нежность, забота и любовь.

     Но в своём теперешнем положении ничего подобного я не чувствовала. Твёрдое плечо Гейба совсем не нежно давило на мой живот, а вся моя поза, попкой вверх, была весьма унизительной. Я попробовала сползти на пол, но широкая ладонь Гейба тут же припечатала мои ягодицы, не больно, вовсе нет, но весьма недвусмысленно демонстрируя, кто здесь главный. Я чувствовала себя не нежно любимой и лелеемой, как обычно, я ощущала себя... добычей. Дикарь тащит свою пленницу к себе в пещеру – вот на что это было похоже. И эта мысль, как ни удивительно, мне понравилась. Я почувствовала, как моё дыхание участилось, а в животе, от предвкушения, бабочки затанцевали Макарену.

     Гейб влетел в свою спальню и весьма небрежно уронил меня на кровать, от чего я пару раз подпрыгнула. Не успела кровать  успокоиться, а на мне уже не осталось ни единого клочка одежды – и я даже не поняла, снял ли Гейб её с меня или просто порвал на клочки. Осознав, что полностью обнажена, я пискнула и инстинктивно попыталась прикрыться, когда рядом со мной рухнул такой же обнажённый Гейб и буквально впился губами в мой рот. Я тут же «поплыла», и мои руки привычно вцепились в его плечо и волосы, забыв, что должны что-то прикрывать.

     В то время как губы Гейба атаковали мой рот, его руки пустились в путешествие по моему телу. И это были новые для меня, невероятно приятные ощущения. Казалось, у него была не одна, а минимум три пары рук, которые успевали ласкать меня везде. Господи, я и не думала, что моя грудь настолько чувствительная, что прикосновение к соскам будет буквально простреливать меня, посылая импульсы щекотного тока аж до пяток.

     Я уже запуталась в своих ощущениях, мой разум не успевал получать и сортировать сигналы, посылаемые умелыми руками и губами Гейба.

     В этот момент Гейб оторвался от моих губ и присосался к мочке моего уха, слегка её покусывая. Я аж взвизгнула от нового ощущения – неужели и мочки ушей у меня такие чувствительные?! А умелые губы пустились в путешествие, в данный момент покрывая поцелуями мою шею, спускаясь всё ниже.

     – Гейб? – сумела выдавить я.

     – Ммм? – откликнулся он, не прерывая своего занятия.

     – Ты собираешься заняться со мной любовью? – Ну, я же должна была уточнить, правда?

     Он оторвался от своего занятия и заглянул мне в глаза.

     – А на что, по-твоему, это похоже?

     Это было похоже на то, словно он собирается заняться со мной любовью. Вариант, что Гейб планирует меня съесть и выбирает местечко повкуснее, я отмела, а других версий у меня не было.

     – Ладно, – кивнула я, соглашаясь.

     – А я твоего разрешения и не спрашивал, – хмыкнул Гейб и, снова опустив голову, обхватил губами мой сосок. Его губы, язык и зубы, а так же умелые пальцы, объединёнными усилиями творили с моей грудью такое волшебство, что я начала извиваться, поскуливать и елозить пятками по простыне.

     Вволю наигравшись с моей грудью, губы Гейба спустились ниже – обцеловали весь мой живот, поигрались с пупком, но когда они двинулись ещё ниже, а руки Гейба мягко, но настойчиво развели мои ноги – до меня дошло, что он задумал, и я ахнула в шоке, широко распахнув прижмуренные от удовольствия глаза.

     – Нет! – вскрикнула я и хлопнула его ладонью по макушке. – Нельзя! Там... грязно... 

     Голова Гейба поднялась, наши взгляды встретились.  

     – Бедный, наивный ребёнок, – сокрушённо покачал он головой, но, видимо, прочтя что-то в моих перепуганных глазах, кивнул. – Ладно. Не последний день живём.

     Он снова поднялся к моему лицу и припал губами к моему рту. Вот это другое дело, это я знаю и люблю. Вся отдавшись поцелую, я всё же чувствовала, как рука Гейба скользнула по моему телу вниз и устремилась туда, куда прежде я не пустила его губы. Ладно, рукой можно. Мелькнула мысль, что, наверное, нужно стесняться того, что мужчина трогает меня ТАМ, но губы Гейба, как всегда, умело отвлекли меня от всяких посторонних мыслей, а потом его опытные пальцы стали своими прикосновениями доставлять мне такое удовольствие, что все мысли о каком-то там смущении исчезли из моей головы безвозвратно. Я дышала все чаще, инстинктивно раздвинув ноги пошире, чтобы дать его пальцам простор для манёвра, и выгибаясь дугой, когда прикосновение к крошечному комочку нервов посылало по моему телу разряд, пронзавший меня до кончиков ногтей.

     Краем сознания я отметила, что Гейб шире раздвигает мне ноги, сгибает их в коленях и располагается между ними, нависая прямо надо мной. Но я почти не обратила на это внимание, вся сосредоточенная на его губах.

     В какой-то момент я почувствовала, как в меня входит нечто очень большое и тёплое. Нет, я, конечно, прекрасно знала, что это такое, я ждала этого, но всё равно, слегка напряглась. Сейчас ведь будет больно, да? Первый раз всегда больно, ну, кроме тех любовных романов, в которых  всё уж чересчур неправдоподобно.

     Туман, застилающий мой разум от ласк и поцелуев Гейба куда-то улетучился, возбуждение сошло на нет. Сейчас будет больно, сейчас... А, учитывая габариты Гейба и нашу разницу в росте – это будет очень больно.

     Я перестала отвечать на поцелуи, пассивно позволяя его губам играть с моим ртом, вся сосредоточившись на ощущениях там, внизу.

     Сейчас... вот сейчас... сейчас...

     И пока я напряжённо ждала боли, та, пока ещё не знакомая мне часть Гейба плавно и безболезненно вошла в меня целиком, на всю глубину, до упора. И где боль? Где она? Нет, ну, не считать же болью тот лёгкий «щипок», на который я и внимания-то не обратила, дожидаясь настоящих страданий и планируя с достоинством их пережить.

     Но боли не было. Зря я так переживала. Хвала богам за мой высокий болевой порог и мгновенную регенерацию!

     Ну, значит, можно расслабиться и вернуться в то восхитительное состояние, до которого Гейб довёл меня своими ласками, а я так глупо из него вынырнула. Я уже вполне освоилась с присутствием внутри себя чужеродного предмета, мой организм приспособился. Ну, конечно, это же правильно, так и должно быть. Сейчас Гейб начнёт двигаться во мне, и все приятные ощущения вернутся, я читала.

     Но Гейб не двигался. В чём дело? Я в чём-то ошиблась? Всё это происходит как-то по-другому? Личного опыта у меня, конечно, ноль, поболтать об этом с подружками тоже как-то не доводилось, в связи с отсутствием у меня таковых. Но не могут же ошибаться все прочитанные мною книги? Вряд ли. Тогда почему Гейб застыл? Я даже не уловила момент, когда он перестал меня целовать. Он даже не прикасался ко мне, единственное, где я его чувствовала – это место соединения наших тел.

     Поняв, что в какой-то момент зажмурилась, я приоткрыла один глаз, а, наткнувшись на тревожный бирюзовый взгляд, широко распахнула оба. Гейб удерживался надо мной, опираясь на руки, его лицо было напряжено, он внимательно и, пожалуй, даже с опаской вглядывался в моё лицо.

     – В чем дело? – недоумевающе спросила я.

     – Ты в порядке? – выдохнул он.

     – Наверное, – пробормотала я. – Почему ты застыл?

     – Я боюсь причинить тебе боль. Ты такая... крошечная.

     – Ты что, собираешься дожидаться, пока я подрасту? Так вот, я больше не вырасту! – я была в шоке, и только этим могла объяснить свои следующие слова. – А ну, продолжай! Немедленно!

      Видимо, это всё же были правильные слова, поскольку Гейб расплылся в улыбке и... продолжил!

     Поначалу его движения были медленными и плавными. Он явно сдерживался, давая мне привыкнуть и приспособиться. Ощущения были... странные. Смешанные. Я прочла порядочно любовных романов, многие из них перевела, но брать их за образец было бы глупо. Там, едва лишившись девственности, героини тут же начинали получать неземное удовольствие. Чушь полная! Хотя бы просто от непривычки сложно ловить кайф, когда лежишь и думаешь – ну, нифига себе, как эта штуковина вообще умудряется у меня там помещаться?

     Нечто постороннее, чужое, извне, хозяйничало внутри моего тела, и это было настолько странно, настолько непривычно, что сосредотачиваешься именно на этой странности, какой уж тут неземной восторг?

     Ну, если подумать, то в целом, было довольно приятно – губы Гейба, легонько покусывающие мои, в данный момент безвольные, губы, его рука, ласкающая мою грудь, всё его тело, соприкасающееся с моим во многих местах, даже его  мускулистые бедра, трущиеся об нежную внутреннюю поверхность моих ног – всё это было очень и очень приятно.

     Даже то, что двигалось внутри меня, не доставляло никакого дискомфорта моему телу, только мозгу. Возможно, не будь это так странно – было бы, пожалуй, даже приятно. В каком-то смысле, эта часть тела Гейба тоже ласкала меня, как и его руки или губы, верно же? Ну, просто – изнутри. Непривычно. Странно. 

     А почему это Гейб снова замер и не двигается? Я подняла глаза и вопросительно взглянула на него. Теперь-то что не так?

     – Миранда! – серьёзным тоном, но с чертенятами в глазах, произнёс он. – Сейчас же прекрати думать!

     – А? – я слегка обалдела. Это как это – «не думать»?

     – Не пытайся анализировать, просто расслабься и позволь своему телу получить удовольствие.

     – Я... я попробую.

     Гейб снова начал двигаться, и мои мысли тут же сосредоточились на происходящем внизу. Скажи человеку: «Думай о чём угодно, но только не о белой обезьяне», и он не сможет думать ни о чем, кроме белой обезьяны. И как прикажете выполнить просьбу Гейба? Это же нереально – выключить свой мозг!

     Кажется, Гейб тоже это понял, поскольку решил «пойти другим путём», так сказать. Опершись на одну руку, он опустил вторую вниз, между нашими телами и коснулся той заветной кнопочки, которая абсолютно точно была создана для того, чтобы отключать мои мозги напрочь. В очередной раз пронзённая электрическим разрядом удовольствия, я разом забыла про все странности, необычности и непривычности. Всё, что я чувствовала – это пронзающие меня волны удовольствия, расходящиеся от той волшебной кнопочки, которые, как ни странно, усиливались ритмичными движениями внутри меня, словно резонатором. Вау, да это же здорово! Это же именно то, что было нужно мне и моему телу изначально. Это, оказывается, не что-то лишнее и инородное – это то, что дополнило меня, сделало цельной.

     Вот, что крутилось теперь в моей голове, в то время как тело радостно приветствовало новые ощущения. Удовольствие накатывалось на меня волнами, внизу живота узлом стягивалось напряжение.

     Движения Гейба ускорились, и это лишь подбросило дров в пылающий во мне огонь удовольствия. Мне хотелось быть ещё ближе к нему, ощущать его всем телом, слиться с ним. Я крепко обхватила ногами его бедра, скрестив лодыжки у него за спиной, вцепилась в его спину, возможно, расцарапав её до крови, но Гейб даже не дрогнул. Он тяжело дышал, двигаясь все быстрее, и пружина внутри меня сворачивалась все туже. Возле своего уха я вдруг услышала его хриплый шёпот:

     – Давай же, моя девочка! Ты готова! Давай! Сделай это.

     И я это сделала!

     Его слова словно бы сорвали какой-то ограничитель. Сжатая пружина во мне резко распрямилась, посылая по всему моему телу волну чистейшего, незамутнённого удовольствия. Не в силах вынести такой напор ощущений, я выгнулась дугой, упираясь в кровать затылком и пятками, даже не заметив, в какой момент они упали со спины Гейба, издала пронзительный, звенящий вопль и, полностью обессиленная, рухнула плашмя на кровать, раскинув руки и ноги, и не в силах даже моргнуть.

     Лишь на долю секунды отстав от меня, Гейб издал громкий полустон-полурык, напрягся, а потом рухнул на меня, такой же обессиленный. Его орган внутри меня содрогался, изливаясь, и от этого мне стало ещё приятнее. Не физически – здесь уже просто было некуда, а морально. Я тоже подарила ему удовольствие! Да, я знала, что мужчины получают удовольствие всегда, и вообще – он в одиночку проделал всю работу. Но это не мешало мне чувствовать некую гордость, пусть даже и неоправданную.

     Какое-то время мы оба лежали, не в силах и пальцем пошевелить, и единственно, о чём я в тот момент подумала: «Хорошо, что я могу долго не дышать», потому что Гейб, навалившийся на меня, был тяжеленным. Но, видимо, собрав остатки сил, он перекатился на спину, удерживая меня при этом, так что теперь уже я лежала на нём.

     Постепенно я начала приходить в себя и замечать окружающую меня реальность. Первое – это замечательная подушка, к которой я прижималась щекой и ухом, слушая сердцебиение, которое постепенно выравнивалось, так же как и моё. Вздымалась эта подушка тоже всё спокойнее, и я невольно стала дышать с нею в такт.

     Второе – на «подушке» лежала не только моя голова, я, собственно, лежала на ней вся, целиком, грудь к груди, живот к животу, а... Ой, оказывается, мы до сих пор соединены с Гейбом, только не так плотно.

     – Поздновато краснеть, – прожурчал мне в волосы довольный голос.

     Я осознала, что губы Гейба прижаты к моей макушке, одна его рука играет с моими волосами, а другая всё ещё крепко обнимает меня, так и не отпустив после того, как он прижал меня к себе, переворачиваясь.

     – Ты не можешь видеть, что я краснею! – из чувства противоречия пробормотала я.

     – А ты в курсе, что у тебя румянец даже на попке?

     – Не может быть!  – ахнула я, приподняв голову и пытаясь рассмотреть свой тыл. Неужели румянец действительно и туда добрался?!

     – Я пошутил! – расхохотался Гейб, потом всё же признался. – Твоя щека стала заметно теплее. И ухо тоже. Вот я и догадался.

     Я снова улеглась на его грудь – чувствовала себя настолько довольной и расслабленной, что решила не обижаться на шутку. Было невероятно приятно лежать вот так, совсем близко, тело к телу, чувствуя, что теперь Гейб абсолютно и окончательно мой. А я – его, до последней клеточки, до последнего атома.

     Я готова была лежать так хоть до завтра, но у Гейба были другие планы. Аккуратно придерживая меня, он перекатился на бок и опустил меня на постель, а сам встал. Я почувствовала лёгкое чувство потери, когда он выскользнул из меня, но успокоила себя мыслью, что это был не последний раз. Определённо не последний. Распробовав такое замечательное удовольствие, я собиралась и впредь наслаждаться им, притом как можно чаще.

     Эти мысли проносились у меня в голове, в то время как я, без зазрения совести, любовалась обнажённым Гейбом, направляющимся к двери, за которой, по моим предположениям, находилась его ванная комната. Широченные, бугрящиеся мускулами плечи переходили в мощный торс, а потом –  в стройные бедра и длинные, сильные ноги.

     Мой взгляд задержался на упругих, подтянутых ягодицах – я никогда не думала, что у мужчин могут быть такие красивые ягодицы, но так оно и было. Немного полюбовавшись ими, я сообразила, что они не двигаются, подняла глаза и увидела, что Гейб остановился и, обернувшись через плечо, с широкой улыбкой наблюдает за тем, как я откровенно пялюсь на его задницу. Встретившись со мной взглядом, он подмигнул мне, и, насвистывая, продолжил свой путь и скрылся в ванной.

     А я уставилась в потолок, пытаясь понять, как за каких-то три дня, умудрилась из, фактически, асексуального существа превратиться в такую развратницу? Хотя, Гейб, похоже, был совсем не против.

     Не успела я додумать эту мысль, как Гейб вышел из ванной и направился к кровати. Мой взгляд невольно забегал по его мускулистой груди, по мощным рукам и кубикам пресса – что не было для меня чем-то новым, учитывая его наряд в нашу первую встречу, а потом спустился ниже – и вот там меня уже ждало нечто новенькое. Поняв, куда уставилась, я быстро отвела глаза, но было поздно – Гейб снова расхохотался.

     – Клянусь, в этот раз у тебя покраснели даже пятки! Кончай смущаться, Миранда, это всё нормально и естественно, ты любуешься моим телом, а я – твоим.

     И тут я осознала, что лежу на кровати, без единой нитки на теле, и даже не замечаю этого, настолько комфортно и расслабленно я себя чувствую. Понимая, что прятаться или пытаться прикрыться теперь будет уже просто глупо, я собрала волю в кулак, закопала смущение поглубже и осталась лежать не двигаясь. Хотя снова пялиться на Гейба уже не решилась.

     А он в это время уселся на кровать где-то в районе моих коленок. Видя его лишь боковым зрением, я недоумевала – почему туда? В это время Гейб деловито раздвинул мне ноги и стал тщательно вытирать между ними влажным полотенцем. Ахнув, я машинально попыталась сдвинуть ноги, но он мне не позволил.

     – Спокойно, девочка моя. Я тут немного напачкал, мне и прибираться. И потом, я всё это уже видел.

     – Когда?!

     – Как раз перед тем, как получил по макушке. Хватило и одного взгляда, чтобы по достоинству оценить всю эту красоту. Так что лежи спокойно и позволь мне о тебе позаботиться.

     И я покорно лежала, позволяя Гейбу тщательно – на мой взгляд даже слишком тщательно, – вытирать меня сначала влажным, а потом сухим полотенцем. Тем более, если быть совсем уж честной, если отбросить смущение, то я просто наслаждалась и самими прикосновениями, и тем, как Гейб обо мне заботится. Это было невероятно приятно.

     Закончив, Гейб зашвырнул полотенца куда-то в угол, с довольным видом осмотрел дело рук своих и удовлетворённо пробормотал:

     – Вот теперь всё чистенько, – после чего внезапно наклонился и легонько поцеловал меня прямо ТУДА. Я взвизгнула и дрыгнула ногой, а Гейб, довольно посмеиваясь, спрыгнул с кровати, одним быстрым движением выдернул из-под меня покрывало, вытянул откуда-то из комода лёгкую простынку, набросил на меня, а потом нырнул в постель и крепко прижал меня к себе. Я тут же оплелась вокруг него, как плющ – простыня, накрывающая нас, помогла мне побороть стыдливость, а прижиматься к Гейбу было невероятно приятно.

     Какое-то время мы просто лежали, наслаждаясь объятиями, а потом пришедшая мне в голову мысль заставила меня захихикать.

     – И что же тебя так развеселило? – спросил Гейб мне в волосы.

     Я стала выводить пальцем круги на его груди, обводя контуры мышц. Всё же в одежде он выглядел не настолько могучим.

     – Я подумала, что хотя «рецепт» Джеффри содержал другие ингредиенты, его рекомендацию в целом ты выполнил великолепно – я ещё никогда в жизни не чувствовала себя настолько расслабленной.

     – Я старался, – я макушкой почувствовала, как улыбаются прижавшиеся к ней губы Гейба. Потом он приподнял моё лицо, аккуратно взяв за подбородок, и, заглянув мне в глаза, уже серьёзно произнёс:

     – Спасибо.

     – За что? – не поняла я.

     – За то, что подарила мне свою невинность.

     – Ты заметил? – удивилась я. Потому что я сама-то практически этого не заметила.

     – Одно из преимуществ занятия любовью с немолодым мужчиной – это его опыт, – подмигнул мне Гейб. – Миранда, поверь, я прекрасно понял, что лишил тебя девственности.

     – И тебе спасибо тоже.

     – А мне-то за что?

     – За то, что сделал мой первый раз таким замечательным. Знаешь, я очень его боялась – ты же такой огромный, а в первый раз всегда больно, я читала. Я готовилась перетерпеть, потому что без первого раза всё равно не обойтись. У меня была надежда, что потом всё будет здорово, но от первого раза ничего хорошего я не ждала. Но знаешь, мне совсем больно не было. Только приятно. А в конце – это вообще было… ВАУ!!!

     – Ага, – хмыкнул Гейб. – Именно – ВАУ! Лучшего слова и не подобрать.

     – Скажи, а это всегда так бывает? Понимаешь, я же только в книгах об этом читала, а там всегда – ВАУ! Прямо с первого раза. Я не особо верила, но, похоже, это действительно так.

     – Ох, глупышка,  верить всему, что пишут в этих женских романах – то же самое, что верить в сказки. Но порой, очень редко, и сказки становятся былью.

     – «Красавица и Чудовище», например, – улыбнулась я, вспомнив принцессу Миранду и принца Габриэля.

     – Пожалуй, я вполне сошёл бы за Чудовище, ты права. Но я хотел сказать не об этом. То, что происходит между нами – волшебно с самого первого мгновения нашей встречи. Мы с тобой созданы друг для друга, мы друг другу идеально подходим, мы – две половинки одного целого. И, конечно же, и в плане постели между нами всё просто обязано быть волшебным. Поверь, так бывает далеко не со всеми. Но с нами – именно так.

     Я повозилась, заползая на Гейба всем телом – его размеров вполне хватало для того, чтобы я могла улечься на нём с удобствами. Физический контакт с ним доставлял мне непередаваемое наслаждение, и я инстинктивно старалась сделать его максимальным.

     – Как всё же хорошо, что ты, наконец-то решился сделать это. Неизвестно, сколько ещё бы ты тянул, и всё это время мы были бы лишены этого невероятного удовольствия!

     – Я бы не тянул, – усмехнулся Гейб. – Сегодняшнюю ночь ты в любом случае провела бы в моей постели. Просто я планировал организовать всё более… романтично. Но вышло именно так, как вышло, и я ни о чём не жалею.

     – Я тоже. Хорошо, что всё вышло спонтанно – у меня не было времени помандражировать. Но, знаешь, как по мне, так вышло очень даже романтично. То, как ты тащил меня на плече… Словно пират – пленницу с захваченного корабля!

     Я потянулась и шепнула ему на ухо, потому что громко такое сказать ещё стеснялась.

     – Меня это возбудило…

     – Меня тоже, – понимающе проговорил Гейб. – Значит, ты не против ролевых игр? Это обнадёживает. Ох, сколькому ещё мне предстоит тебя научить – я просто весь в предвкушении.

     – Я буду хорошей ученицей, обещаю!

     – И бить меня по голове больше не будешь?

     Я поняла, на что именно он намекнул, и смущённо поёрзала.

     – Ну… Не всё же сразу…

     – Ладно-ладно, я не буду торопиться, обещаю! – заулыбался Гейб. Я заметила, что у него было  совершенно солнечное настроение. Как и у меня. Постоянно хотелось улыбаться, жмуриться и мурлыкать.

     Мы полежали так ещё какое-то время. Но меня мучило любопытство, поэтому я нарушила молчание.

     – Гейб?

     – Мм?

     – Ты сказал, что всё уже решил, ну, про сегодняшнюю ночь. Ещё двенадцать часов назад ты говорил, что я ещё не готова.

     – В тот момент я именно так и считал.

     – Но что изменилось? Я всё та же.

     – Не совсем. В моих глазах ты теперь абсолютно взрослая. Совершеннолетняя. Преград больше нет.

     – Ты… Ты говоришь про моё обращение?

     – Да, именно про него. Понимаешь, для меня это показатель. Веха. Ты для меня больше не ребёнок. Никаких табу.

     – Моё обращение… – солнечное настроение зашло за тёмную тучу. Улыбаться больше не хотелось. Хотелось плакать.

     – Это ещё что такое? – недоумевающе протянул Гейб, проведя по моей щеке и показав мне мокрый палец. – Откуда вдруг эти слёзы.

     – Я превратилась в монстра, – всхлип, – в чудовище, – всхлип, – и как мне теперь с этим жить? Я совсем об этом забыла.

     – Так-так-так, это что за дождь? Мы, кажется, уже договорились, что Чудовище здесь именно я. И у меня большие сомнения, что всё действительно настолько ужасно. Думаю, нам нужно досмотреть видео до конца, а потом уже делать выводы.

     Обхватив меня одной рукой, он приподнялся и сел на кровати, Потом слегка отполз назад и удобно расположился, привалившись к изголовью и подпихнув под спину пару подушек. Я оказалась сидящей в своеобразном гамаке из его груди, согнутых в коленях ног и обнимающих меня рук. Я тоже устроилась поудобнее, свернувшись клубочком в этом уютном «гамаке», не совсем понимая, что Гейб задумал.

     Потянувшись к прикроватной тумбочке, он вытащил из верхнего ящика ноутбук, устроил на своих коленях, включил, вошёл в почту и нашёл там видео Томаса. Развернул его на весь экран и взглянул на меня.

     – Мы посмотрим его целиком. Не будем судить по первым же кадрам. И убегать никуда не будем. Договорились?

     Гейб говорил во множественном числе, но я поняла, кого он имеет в виду.

     – Договорились, – шепнула я.

     Гейб слегка наклонил ноутбук, чтобы происходящее на экране выпрямилось, легонько щёлкнул по сенсорной панельке, и картинка ожила.

Жду ваших впечатлений на форуме