Глава пятнадцать

Невесты.

- Пора возвращаться, Царица, - Берен. – Скоро солнце покинет горизонт, не следует жене мужа своего находиться в темноте с чужими мужами.

- Ох, Берен, что бы я делала без тебя… - глаза её всматривались вдаль и наполнялись каждодневными слезами, но вместе с тем надеждой, что завтра она встретит своего мужа. – Что это?

Айола видела небольшие точки, двигающиеся от горизонта, которые приближались стремительно, и вскоре стало понятно, что это всадники.

- Ах, - юная Царица подстегнула Жемчужину и понеслась на ней, как ветер, быстрее ветра, подобно бурану. Всадники окружили её со всех сторон, закрывая своими большими конями, и скакали вровень с Царицей, пока не расступились, отстав, и Айола упала в руки мужа своего, Горотеона, так просто, словно перескочила с лошади своей на коня Царя. Он просто поднял Царицу из её седла и пересадил на своё, в то же мгновение целуя свою жену, которая вцепилась ему в шею, дёргала за волосы и стонала в губы, заставляя целовать себя дольше, глубже, отчаянней. Конь мужа её давно остановился, всадники, что сопровождали Царя Дальних Земель, присоединились к всадникам Царицы и стояли поодаль, спешившись и не смотря на Царя своего и Царицу.

- Пусть они уедут, - сказала Айола, - я не хочу ждать дворца, - впиваясь в губы Горотеона, она дала знать, что именно она не хочет ждать, Горотеон подал знак всадникам, и они двинулись ко дворцу.

- Айола, жена моя, уж не собираешься ли ты одарить ласками мужа своего прямо в поле, как дикарка? – глаза Горотеона улыбались.

- Именно это я и собираюсь сделать, муж мой, - она с трудом разбиралась с застёжками на военных одеждах мужа и, расстегнув их на груди, остановилась. – Так значит, у тебя растут волосы на груди… ты позволял ощипывать себя, как утку? Это ведь больно!

Муж её смеялся и целовал губы жены своей, когда она потребовала разоблачиться целиком, чтобы увидеть, как всё устроено у мужчин на самом деле, как предназначено природой и богами, а не законом Главной Богини.

- Ты так и не привыкла к этому закону, жена моя?

- Привыкла, но всё равно больно… ооооо… у всех мужей на груди волосы от природы?

- Я могу казнить тебя, Царица, за такой вопрос, ты ещё помнишь это?

- Помню. - Айола, словно не слыша, целовала и целовала своего мужа, и ничто не могло её остановить, ни страх смерти, ни страх быть застигнутой, словно она простолюдинка. – Только сначала ты войдёшь в меня, как входит муж в жену свою, немедля, - добавила, и в то же мгновение ощутила, что приказ её выполнен, что было болезненно, но вскоре боль уступила место наслаждению, столь острому, что Айола не сумела сдержать себя, и крик её раздался над просторами Дальних Земель.

- Уверена, всадники слышали, - сокрушалась юная Царица, пока сам Царь Дальних Земель застёгивал ей пояс, с которым Айола так  и не научилась справляться без рук рабынь.

- Будет жаль отрезать им уши… - задумчиво произнёс Горотеон, но потом засмеялся, когда увидел озадаченное лицо своей юной Царицы.

- Откуда ты знаешь, муж мой, как застёгивается этот пояс, таких книг нет, я многое прочитала.

- Ты хочешь знать это, Царица?

- Не особенно… но ты научишь меня справляться с ним?

- Да, Айола, и не только этому.

- Есть ещё что-то, чего я не знаю, муж мой?

- Есть, жена моя, - он легко запрыгнул на коня и так же легко дёрнул на себя Царицу, которая уселась рядом. Плащ Царя Дальних Земель покрывал Айолу, она закрыла глаза и слушала стук сердца своего Царя и господина.

- Расскажи мне про сына, Айола?

- Он удивительно умён для своего возраста, силен и красив, это не материнское сердце мне говорит, а правда. Он очень походит на тебя, особенно когда смеётся, но глаза у него походят на мои. Отец мой прислал маленькую лошадь, и Аралан уже хорошо держится в седле, Ирсон учит его. У нас лучший сын, каким могут наградить боги, Горотеон, и он ждёт тебя каждый день. Недавно он переехал на мужскую половину, но часто приходит ко мне, Ирсон не согласен, но Берен говорит, что не будет большого вреда, если наследник будет впитывать и узнавать Царские нужды и обязанности от матери его, и я согласна с ним…

Праздник в честь возвращения Царя Дальних Земель и победы над ордами был перенесён на следующий день по приезду Горотеона, и ночь он провёл в опочивальне Царицы, утром же ушёл к Аралану и вернулся уже с ним, крепко держа мальчика на руках.

- Айола, тебе не пора вставать, жена моя, как же ты правишь Дальними Землями, если спишь так долго?

- Покой и процветание в Дальних Землях, муж мой. Каждый день я хожу на совет, много нужд у Царицы Дальних Земель, но сегодня я не пойду никуда.

- Отчего же?

- Зиму я правила Дальними Землями, муж мой, вставала с рассветом, а ложилась позднее заката, сейчас мой Царь и господин вернулся с победой, и я не хочу больше править.

- Как это – ты не хочешь править? Царица не может отказаться от…

- Горотеон! У меня много дел, два тюка с шёлком дожидаются моего решения – какое платье повелю я сшить. Новые каменья ждут, когда их соберут на пояс или гребни, я хочу сменить покрывала и вплести в волосы свои жемчуг, Ианзэ ждёт, когда мы выберем с ней оттенок синего платья её, ведь по нашим законам она может снять свой траур  и выбрать мужа себе… Но начать надо с платья! У жены твоей много нужд, и они важны для духа её и тела, Горотеон, и я хочу спать, - с этими словами она поцеловала смеющего сына и укрылась с головой покрывалами, а потом услышала тихие шаги, и что кто-то ложиться рядом с ней.

 - Я призову тебя к себе сегодня, в твои волосы должен быть вплетён жемчуг, халат же на тебе будет алым, подобно закату солнца в жаркий день, а пока – займись телом своим и духом, жена моя, сегодня ночью, после пиршества, мне понадобится и то и другое.

Сердце Айолы было радостно, она, улыбаясь, смотрела на спящего мужа своего, на первые лучи солнца, что окрашивали стены покоев в разные цвета от витражей, на мозаику на этих стенах и отблески свечей на вышитом пологе кровати.

Прошло совсем немного времени с тех пор, как вернулся её муж, каждую ночь он призывал её к себе, и ей казалось, что ни он, ни она никогда не насытятся друг другом. Горотеон, муж её, действительно показал ей многое и многое из того, что она не знала и не ведала. Часто бывал он нежен и не спешил, но часто в нетерпении брал тело её, так и не дойдя до ложа, в столь причудливых позах, что Айоле оставалось только удивляться и отгонять злые мысли, когда и с кем именно он познал подобные премудрости?

- Айола, - Горотеон сонно посмотрел на жену.

- Я люблю тебя, - прошептала.

- Айола, я люблю тебя сильнее, чем возможно мужу любить жену свою, - он поправил волосы, упавшие на лицо Царицы.

- Спасибо, что разрешил Зофии приехать сюда.

- Это радует сердце твоё?

- Не только моё, - Айола улыбнулась.

- Эирин, что помимо воли стала символом мира для воинов Дальних Земель, вольготно здесь?

- Ей сложно привыкнуть. Живя, как родственница Царской семьи, она лишена многих радостей, к которым привыкла, но она обучается грамоте и делает большие успехи в этом. Так же ей позволено гулять и играть с детьми всадников твоих… Возможно, когда она станет старше, мне придётся напомнить ей о законах Главной Богини, но пока она ребёнок, и находит радости в играх и проделках, сколь бы часто не ругала её Зофия.

- Ты знаешь, что Эирин уже выбрала себе мужа? – Горотеон засмеялся.

- Уже? И кого же?

- Старшего сына Исора, чем смутила юного воина. Никогда прежде он не слышал, чтобы жёны сами выбирали мужа себе… но, похоже, ему понравилось, - он раскатисто засмеялся.

- Сколько ему зим?

- Шесть, ко времени, когда придёт ему пора вступать в брак, Эирин тоже войдёт в пору…

- Сыновья всадников сами выбирают себе жён?

- Да, чаще всего из знатных семей, но никто не откажет всаднику, если выбор его сына упал на бедную девушку. Часто же семьи всадников обращают свой взор на дев, что воспитываются при храме Главной Богини, тогда Верховная Жрица решает, кто из девушек может вступить в брак, а кто нет, чтобы избежать близкородственной связи.

- Как это?

- Ты же знаешь, что эти девочки незаконнорожденные. Бывает, рабыни или свободные девы рожают от всадников, но не могут сами воспитывать своих дочерей… Чтобы не получилось, что брат берёт в жёны сестру свою, Верховная Жрица должна дать согласие на брак.

- Все твои всадники женаты! Даже Элнаил, я слышала, выбрал жену себе, хотя и тайной покрыто, кто она и как выглядит.

- Это право мужа, Айола. И да, почти все мои всадники женаты, у некоторых есть наложницы, но сердце мужа бывает слабым пред прелестями женщин, оттого и рождаются незаконные дети…

- Часто сердце твоё бывает слабо?!

- Айола, - Горотеон улыбнулся, - то, что позволительно всаднику, не позволительно мужу Правящей Царицы. На твоей стороне закон Дальних Земель, Главной Богини и… моя любовь.

Зофия была в саду, где уже отцветали последние деревья, и, по обыкновению, играла с мальчиками, что не вошли ещё в пору мужественности. Зашедшая Царица Дальних Земель на непродолжительное время отвлекла мальчиков. Взяв на руки своего сына Аралана, она присела рядом со своей кормилицей.

- Не слишком ли рано ты встаёшь, дитя моё, - не удержалась кормилица. – Не следует жене мужа своего вставать с первыми лучами солнца.

- Я Правящая Царица, как же я буду править, если буду спать, как воспитанница твоя Эирин?

- Ох, - вздохнула Зофия, и вид её был удручённый, от того, сколь мало спит, по её мнению, её подопечная, но была и гордость.

Берен, всегда находившийся рядом с Царицей, стоял поодаль, лицо его мало что выражало, а глаза улыбались, когда он смотрел на детей.

- Берен, - обратилась Айола, когда встала, чтобы пройти по шёлку к покоям своим и направиться по нуждам Дальних Земель с мужем своим Горотеоном. - Отведи позже сына моего, Аралана, на конюшню. - Перехватив взгляд Исора, в чьи обязанности входило воспитание наследника. - Исор, Царь Дальних Земель желал видеть тебя, - проходя мимо. – Сейчас. Берен приведёт Аралана, - она поцеловала сына и направилась по шёлку в окружении стражи, рабынь и Исора, под преисполненный удивления взгляд  Берена и Зофии.

- Исор, что ты делаешь здесь? – Царь Дальних Земель не сдержал своего удивления, увидев, против обыкновения, не Берена рядом с Царицей.

Айола быстро поклонилась своему Царю, но не в ноги, как и подобает Правящей Царице.

- Разве вы не хотели видеть всадника своего Исора, муж мой?

- Нет.

- Память моя слаба, а всадники похожи один на другого, словно братья, я перепутала… Исор, но раз уж ты здесь, возглавишь сопровождение моё сейчас.

Исор поклонился под молчаливым взглядом Царя Дальних Земель.

- Ты лукавишь, жена моя, - Горотеон пересадил жену свою на своего коня, привычно укрыв плащом. - Память твоя не слаба, и ты не могла перепутать Исора ни с каким другим всадником.

- Но я перепутала, - она пожала плечами.

- Не хитри перед лицом мужа своего, Царица, - Горотеон хмурился.

- Царь мой, ты умён и многим больше образован, чем жена твоя, но часто взгляд твой не видит того, что перед глазами твоими.

- Чего же я не вижу?

- Думаю, не сегодня, так завтра Берен будет просить у тебя разрешения на свой брак.

- Берен? – Горотеон не смог скрыть удивления. – Жена его и дочь умерли давно, и он никогда не стремился вступить в повторный брак, хотя и был в ту пору моложе. Его не интересовали юные девы тогда, почему ты считаешь, что они заинтересуют его сейчас?

- Юные? Юные не заинтересуют… Как вдовец, он может взять в жёны вдову, и ты знаешь это, а вдова сама может решить, согласна ли она на брак с ним.

- Айола?

- Думаю, сам Берен скажет тебе.

Пониманием блеснули глаза Царя Дальних Земель.

- Поэтому с наследником сегодня Берен?

- Дворец моего Царя удобен, но нет мест уединения в нём, что неудивительно, ведь мужья в Дальних Землях произносят первое слово жене своей на брачном ложе, а часто жена там же впервые видит мужа своего.

- Во дворце довольно таких мест, Царица, юные девы не ведают о них, но любой из моих всадников знает.

- Сколь много тайн хранят стены твоего дворца… - сказала тихо.

- Не так и много, лишь те, что должны быть тайной.

К вечеру, в зале для советов, Берен спросил разрешения на брак с Зофией.

- Тебе не нужно моё позволение, друг мой, - Горотеон улыбнулся и посмотрел сначала на верного друга своего, заменившего ему отца, а потом на жену свою. – Но меня удивляет решение твоё, не поспешно ли оно?

- Много зим я носил траур и был уверен, что до конца дней моих он будет лежать на мне. Дом мой пуст, часто я провожу ночи в казарме, а не в тишине своего дома… Появилась женщина, которую я хочу ввести в этот дом, к тому же детским смехом наполнятся стены его, я уже не так молод, чтобы ждать.

- Да будет так, Берен. Если твоя избранница согласна. Слышал, линариумские девы бывают строптивы.

- Бывают, - Берен улыбнулся, - она согласна.

- Скажи, Берен, ты сдержишь слово, данное мужем моим, и воспитаешь Эирин свободной, позволив ей самой выбрать мужа и семью, куда она войдёт?

- Слышал, она уже сделала свой выбор, - Берен засмеялся. - Это выбор ребёнка, а не юной девы, но я не стану препятствовать любому её выбору, будь это сын Исора или любой другой.

Главная Богиня приняла жертву Зофии и в тот же день повязала всадника Берена и Зофию шёлковой лентой. Эирин обижалась, что ей не позволили присутствовать на церемонии в храме, она хмурила брови и даже заплакала, пока сын Исора не подарил ей яркий самоцвет, и девочка отвлеклась.

- Горотеон, - Айола присела рядом с мужем, чьи глаза бежали по вязи на тонком пергаменте книги. - Насколько почётно быть женой всадника Царя Дальних Земель?

- Почётней быть только женой Царя, жена моя.

- Жёны всадников в безопасности? О них заботятся так же, как и о женщинах царской семьи?

- Меньше, но многим больше, чем о любой другой жене…

- И всадники, и семьи их, преданы своему Царю?

- Не было случая за всю историю существования, чтобы всадник предал Царя своего, трон его или семью. Кому, как не тебе знать верность их, Царица.

- Возможно ли дочерей твоих выдать за сыновей всадников твоих?

- Вероятно, кто-то из них…

- Горотеон! Для чего все эти хитрости с храмом Главной Богини, если муж из семьи всадника может обеспечить большую безопасность Царской дочери, чем сама Верховная Жрица. Если однажды станет известно, где твои дочери, враги твои могут взять любую девушку из храма и объявить её сына наследником! Так не проще ли принять своих дочерей и выдать их замуж за сыновей всадников или самих всадников, среди них есть неженатые до сих пор, а твои старшие дочери уже  входят в пору брака… Не будет ли это лучшей защитой трона, а тебе даст возможность общаться со своими дочерями? Я вижу, как ты смотришь на Эирин, сердце твоё тоскует по дочерям своим, хоть ты и не знаешь их…

- Ты сможешь смириться с присутствием в твоей жизни моих дочерей, Айола?

- Я узнала об их существовании ещё до вступления в брак с тобой, муж мой. И как бы сердце моё не противилось тому, что тело и дух твой знали женщин кроме меня, я понимаю, что течение времени не изменить, как и законы природы, по которым рождались от семени твоего дети… Пусть же они живут не только в сытости, которую ты обеспечил им, но и в любви своего родного отца. Безопасность же им и их потомкам обеспечишь ты и мужья их, которые, связав себя кровными узами с Царём, будут ещё более преданными трону, Дальним Землям и семье царской. 

Эпилог