Вся правда и второй шанс.
Белла
Карлайл замечает меня только тогда, когда я кладу руку на его плечо, и затем он совершенно испуганно смотрит на меня, но ничего не говорит.
Думаю, это все же предстоит мне, поэтому я быстро обдумываю, что должна ему сказать, но потом произношу совсем не то, над чем думала.
- Пойдем назад в дом, Карлайл! Эсми и Эдвард там, и я думаю нам нужно поговорить! – пытаюсь я убедить его, но он, молча и тихо, сидит на скале и смотрит на море. Поэтому я пускаю в ход более сильную артиллерию.
- Ты не можешь здесь вечно прятаться! Когда-нибудь ты должен будешь предстать перед всеми, и кто знает, возможно, все будет даже не так плохо, как ты сейчас думаешь… - говорю я тихо, и в этот раз получаю реакцию.
Карлайл скептически смотрит на меня и спрашивает потом хриплым голосом:
- Как мне теперь это исправить?
- Это ты уже давно делаешь, но если будешь сидеть здесь, никогда этого не узнаешь! – пытаюсь я дальше его выманить.
Мгновение он молчит, а затем из него прямо таки бьет ключом.
- Белла, я… мне жаль! Я никому не хотел причинить боль! Но Эдвард в то время был таким… Мы больше не могли с ним договориться… Он совершенно ускользнул от нас и больше не слушал и… Эсми была полностью разрушена, когда мы выяснили, что Эдвард… уже так глубоко увяз в наркотическом болоте. Все эти годы мы думали, что все делаем правильно, а затем… он больше не был нашим Эдвардом, нашим сыном!
Одна слеза скатывается по его щеке, и даже если мне тяжело, я сдерживаюсь и позволяю ему говорить.
- Все равно, что мы делали, чтобы вытащить его, этого было не достаточно! Ничего не срабатывало, и одна мысль, что он может кончить так же, как его биологическая мать…
Карлайл вздыхает и хватает мою руку, которая все еще лежит на его плече.
- А затем появляешься ты… Я все еще очень точно помню день, когда родился Мейсен. Акушерка искала кого-нибудь для беседы… Это часто случается, знаешь ли? Поэтому в этом ничего необычного, что кто-то из медицинского персонала приходит ко мне, и я предлагаю свою профессиональную помощь или только выслушиваю, с тем чтобы они могли однажды излить свою душу…
Он глубоко вдыхает, и я могу себе представить, что сейчас последует, но держу рот закрытым, потому что хочу это услышать.
От него!
- Акушерка, миссис Дэниэлс пришла ко мне и попросила о разговоре, и я, конечно, не сказал «Нет»… Чем больше она мне рассказывала, о студентке колледжа, которая пару часов назад родила здорового мальчика, тем более внимательным я становился. Миссис Дэниэлс сильно затронуло, что ее пациентка плакала, потому что она не могла найти отца своего ребенка. Когда затем она упомянула имя Мейсен, мое сердце чуть не остановилось… - говорит Карлайл, и я киваю, так как хорошо это могу себе представить.
Полагаю, во всем была вина гормонов, или просто дело было именно в этом моменте, когда я впервые взяла на руки своего сына и увидела, как он был похож на своего отца.
День рождения Мейсена был для меня как крутые горки.
С одной стороны я была счастлива, наконец, иметь возможность держать его на руках, и я была бесконечно рада, что он совершенно здоров…
Но с другой стороны я видела схожесть с его отцом, которого я, не смотря на многомесячные поиски, не смогла найти.
- Когда я навестил тебя в твоей палате и… впервые увидел Мейсена… Это было неописуемое чувство. С одной стороны я был счастлив, потому что увидел, что этот ребенок сын Эдварда, поэтому мой внук… но с другой стороны было волнение за Эдварда и… Я не знал, как должен реагировать, я первый раз в своей жизни был растерян, поэтому, прежде всего ничего не сказал тебе, даже когда твой рассказ так идеально подходил к Эдварду…
Он еще раз глубоко вдыхает, и затем говорит дальше.
- Собственно говоря, я хотел в тот день после работы поговорить об этом с Эсми, но… Она была дома и плакала, и мне понадобился битый час, чтобы успокоить ее. После обеда Эдвард нанес короткий визит, но все что он хотел, были наличные деньги, и Эсми, по нашему с ней соглашению, ничего ему не дала, потому что он на них только хотел купить наркотики. Эдвард впал в ярость и сказал своей матери… пару очень… некрасивых вещей, а затем просто исчез. После этого мы не видели его почти два месяца…
На этом собственно история Карлайла заканчивается, и я начинаю, наконец, понимать, как, на самом деле, ему должно быть было тяжело.
- Эсми была такой… печальной и… подавленной. Это в очередной раз разбило ей сердце, что ее собственный сын был таким чужим… Я не мог ей сказать, так как это сделало бы все только хуже! Я не думаю, что Эсми хватило бы сил знать о внуке, которого, возможно, ей никогда нельзя будет увидеть…
Его взгляд встречается с моим. Оценивающий. Неуверенный.
Если быть честной, я не знаю, как бы отреагировала, если бы он тогда сказал мне правду.
Позволила бы я этому совершенно незнакомому человеку принять участие в жизни Мейсена?
Смогла бы я в своей ярости и разочаровании жить с этим, что у Мейсена есть четверо дедушек-бабушек и нет отца?
Оглядываясь назад, мне сложно ответить на этот вопрос, и как бы мне не хотелось сказать, что я бы допустила контакт с семьей Эдварда… в действительности, я не могу этого утверждать.
- Я думаю, мы все допустили ошибки…- произношу я ему, но этого еще не достаточно. – Давай пойдем назад. Ты должен поговорить с Эдвардом… и с Эсми.
Медленно он поднимается, спускается со своей маленькой скалы вниз, и затем мы, молча, идем назад.
Недалеко от дома, он вдруг начинает слегка паниковать.
- Что, если они не смогут понять? Если я… Если эта ошибка… слишком велика? О, Боже, я не могу потерять Эсми! – говорит он, и его лицо снова отображает невероятный страх.
- Ты ее потеряешь, если, наконец, не поговоришь с ней! Вы должны разобраться с этим и затем… Просто дай ей немного времени! Ведь ты знаешь свою жену! Она любит тебя, и я не думаю, что она просто так разрушит ваш брак! – пытаюсь я его, по крайней мере, немного успокоить и кажется, это удается, так как он идет дальше и выглядит при этом как ягненок, который идет на закланье.
Прошло уже почти две недели, как он рассказал правду моим родителям и своей жене, и теперь время, объяснится с другими!
Поэтому я придаю ему еще немного мужества объясняя, что я простила Эдварда и что моя любовь к нему стала сильнее, чем ярость, которую я так долго чувствовала.
Это кажется достаточным толчком, так как Карлайл Каллен входит в дом и можно сказать, что он готов бороться.
За свою семью, и за свою любовь.
~*~*~
Эдвард
Она не хочет со мной разговаривать.
Во всяком случае не о том, что произошло между ней и Карлайлом, но я могу видеть по ней, как она несчастлива, как вся эта ситуация ее расстраивает.
Вчера она еще могла это скрыть, когда мы с Беллой на последнем издыхании неожиданно оказались перед дверью, но сегодня все выглядит совсем по-другому.
Если бы я только знал, как мне до нее достучаться…
Эсми проходит в кухню и начинает, крошить овощи для ужина. Обед мы как-то все пропустили, но было кое-что поважнее, чем горячая трапеза. Так многому я научился на этом острове.
Я присаживаюсь на один из барных стульев, которые стоят вокруг кухонной стойки, и смотрю на свою маму, но долго я этого не выдерживаю.
Эсми режет и кромсает с такой злостью, что я волнуюсь о ее пальцах.
- Поговори со мной! – говорю я тихо, чтобы не испугать ее, но Эсми только трясет головой и продолжает кромсать гигантским ножом пару невинных морковок.
Хммм… хочет ли она сказать что-нибудь этим жестом?
Все равно, в любом случае так не может продолжаться дальше!
Я быстро подскакиваю и обхожу стойку.
Встав позади нее, я хватаюсь за нож и осторожно вынимаю его у нее из руки.
- Пожалуйста, мам… - шепчу я, и затем дамбу прорывает окончательно.
Эсми всхлипывает, и я разворачиваю ее к себе и просто крепко обнимаю, пока она немного не успокаивается.
- Мам, я… - хочу я начать, но сам не знаю, что должен сказать.
- О, Эдвард… так ты меня еще никогда не называл… - всхлипывает Эсми и смотрит на меня со смесью удивления и грусти.
- Я так этого хотел… - шепчу я ей, так как и у меня глаза становятся влажными. - Мне жаль… я просто не мог этого… я думал, что никогда уже не скажу тебе… Никогда не скажу вам обоим, что вы для меня значите…
Снова на меня наваливается осознание произошедшего и мне становится почти тошно при мысли, как я обращался со своими родителями на протяжении многих лет, и это несмотря на то, что они делали для меня все, что могли.
- Я… я так безумно благодарен вам и… я не заслужил вас… - говорю я, и Эсми хочет – как всегда, когда я говорю что-то подобное – возразить.
Но я не даю ей. Не в этот раз!
- Я люблю тебя, мам… и я хочу, чтобы ты это знала. Мне жаль, что я… что я доставил тебе столько горя за последние годы, и я бы хотел, чтобы этого ничего не случилось, но… этого не будет…
Со всей нежностью матери, которой она всегда была для меня, она обняла меня еще крепче, и некоторое мгновение мы стояли просто так. Это чертовски хорошее чувство знать, что есть семья, которая с тобой и которая заботится о тебе, даже если ты ведешь себя как последний мудак на земле.
Именно это я говорю своей маме, и даже если она улыбается мне сквозь слезы, улыбка не достигает ее глаз.
- С первого взгляда ты был моим сыном и им навсегда и останешься! – Такими были слова, которые заставили меня окончательно разрыдаться, как ребенка.
Я кладу свою голову на ее плечо и заключаю в крепкие объятия.
Ее парфюм напоминает мне о… доме… о защищенности, которую я всегда находил у Эсми и Карлайла, и о том, как всегда мне было тяжело принять их безусловную любовь и понять ее.
Но кое-что отсутствует здесь, и я точно знаю, что это…
Карлайл, единственный отец, который у меня был.
Он должен тоже быть здесь.
Он обязан тоже быть здесь, но его нет, и вдруг я чувствую в себе поднимающийся страх, который я еще никогда не чувствовал.
Что, если единственная семья, которая у меня есть, из-за моих ошибок навсегда разрушится?
Что, если Карлайл и Эсми, из-за моей глупости не смогут больше быть вместе?
Я должен быть откровенным!
Предельно ясно, что они поссорились из-за меня, поэтому я спрашиваю Эсми, что случилось. Я должен это знать, и в этот раз она объясняет мне, даже если я вижу, как больно ей это дается.
Итак, Карлайл все умолчал от нее… также как и от меня…
Я должен привыкнуть к этому разочарованию, но, не смотря на это, я злюсь на него.
Как он мог так поступить с Эсми?
Как он мог так злоупотребить ее доверием?
И почему я не мог быть нормальным, тогда бы всего этого дерьма не случилось!
Это, черт возьми, моя вина, если оба сейчас в ссоре… не прямо, но без меня этой проблемы бы никогда не было!
Едва я произнес эту мысль, Эсми тут же закрыла мой рот.
- Эдвард Энтони Мейсен Каллен… я никогда не хочу слышать ничего подобного, ты понял меня? Как ты только можешь утверждать, что это была твоя вина? Не ты был тем, кто на протяжении четырех лет умалчивал про моего внука! Не ты был тем, кто врал мне, когда имел постоянный контакт с Беллой и ее родителями! И не ты был тем, кто поставил твою жизнь и жизнь Беллы на кон, когда он отправил вас на этот чертов остров! – выговорилась она, и я мог видеть, ее ярость и… боль.
Но, не смотря на это, я просто не мог выносить ее слова.
- Он не мог знать, что обрушится этот сильнейший штормовой фронт! Никто не мог подозревать об этом заранее! - довольно резко выкрикиваю я, так как вина Карлайла за эту трагедию ничто по сравнению с тем хорошим, с чем нам еще предстоит встретится.
- Мам, я… как это может быть не моя вина? Я в то время сотворил столько дерьма, и я уверен, Карлайл… отец не намеренно причинил нам боль!
Глаза Эсми становились больше и больше и, наконец, она спрашивает меня растерянно:
- Ты его еще и защищаешь?
Делаю ли это? В какой-то степени… даже если я сам все еще удивляюсь этому.
- Я не могу по-другому… Он… он мой отец и… он так много для меня сделал и не только для меня! Также для Беллы и для Мейсена и… без него я бы еще и сегодня не знал, что у меня вообще есть сын! Без него у Беллы и Мейсена дела бы в прошедшие годы шли совсем плохо, потому что ему приходилось смотреть за обоими! Он спас Рене, и он содействовал Белле в учебе, так как вероятно сама она не смогла себе этого позволить. Не как мать-одиночка и с родителями, которые из-за болезни Рене должны были бы жить только на одну зарплату! Поверь мне, я тоже был зол на него, когда Белла мне… все рассказала, но… я действительно теперь не могу на него злиться!
Моя мама просто стояла и пристально смотрела на меня, в то время как смысл моих слов до нее дошел.
Я думаю, в прошедшие дни она была занята другими делами или просто ужасно разгневанна, что неправильно услышала Карлайла…
Или она это понимала, и ей было все равно, но мне не все равно!
Я знаю, что сделал для них мой отец, когда я этого не мог, и я благодарен ему!
- Спасибо, Эдвард! Это… это действительно много для меня значит! – прозвучал вдруг его голос из раскрытой двери, и думаю, я знаю, как долго он уже стоит здесь.
Медленно я подхожу к нему, снова вижу, как он не уверен.
Определенно за прошедшие четыре года он достаточно часто спрашивал себя, верно ли его решение.
- Я говорю, что думаю, папа! Я могу понять, почему ты… так поступил и… могу простить тебя, потому что знаю, что ты был прав… во всем… - говорю я, когда подхожу к нему.
Его глаза становятся влажными, и это больше, чем я могу сегодня вынести, поэтому я делаю этот один, последний шаг к нему, обнимаю его и говорю, что люблю его.
Мой взгляд падает на Беллу, которая стоит позади него и просто улыбается мне, и мой мир практически в полном порядке, но моя мама видит это, вероятно, по-другому. Она тоже подходит ближе, но, не смотря на это, останавливается на расстоянии и задает только единственный вопрос:
- Почему?
~*~*~
Белла
Еще раз Карлайл рассказывает всю историю, в то время как мы удобно устроились в гостиной.
Посередине рассказа приходят мои родители с Мейсеном.
Малыш проголодался, а я чувствую себя плохо, так как даже не могу больше думать о еде.
Но моя мама все берет в свои руки. Она быстро делает пару сэндвичей и упаковывает большую корзину для пикника, и затем они трое снова исчезают, давая нам пространство и время, которое нам нужно, чтобы разъяснить эту неприятную ситуацию раз и навсегда.
Так как Эдвард сидел на диване, я сидела на его коленях и оставалась здесь в его объятиях, в то время как он внимательно слушал своего отца.
Снова и снова мой взгляд падал на Эсми, которая, на некотором расстоянии от нас, сидела в кресле.
Выглядит так, что рассказ Карлайла ее захватывает.
Я могу понять ее боль, когда Карлайл в очередной раз взывает к прошлому, и когда он, запинаясь, сообщает о рождении Мейсена, Эдвард совершенно застывает подо мной.
Я думаю, он не помнит об этом времени и уверенна, это неприятно услышать это теперь, что он высказал своей матери, только потому, что она отказала ему дать деньги на наркотики.
Все, что я могу сделать, это держать его и шептать ему на ухо, что это был не он, что тогда за него говорили наркотики. Несмотря на это, я могу видеть, что его ест совесть, и ему безумно жаль.
Когда он просит прощение у Эсми, она отмахивается и говорит ему то же самое.
Она его простила уже тогда, потому что она любит его, и это, в конце концов, повод для размышлений, ведь те, кого мы любим, заслуживают прощения.
Нерешительно она смотрит на Карлайла, и тот использует свой шанс.
Ничто больше не удерживает его на диване, когда его жена шепчет его имя.
- Я никогда не хотел сделать тебе больно, Эсми! Ты все для меня, весь мой мир, моя жизнь… - говорит он тихо. Он падает перед ней на колени и берет ее руки в свои, а Эдвард и я затихаем и даже задерживаем дыхание.
- Прости меня, Эсми… Пожалуйста! Мне так жаль! Я… не могу… без тебя… Я люблю тебя! – заикается Карлайл Каллен, и, не смотря на это, у меня чувство, что я еще никогда не слышала ничего более прекрасного. С каждым слогом понятно, насколько ему жаль, и как сильно он любит свою Эсми.
Слава Богу, кажется она тоже это видит, так как она медленно наклоняется, кладет одну руку на плечо Карлайла и упирается в его лоб своим.
Тихо они так сидят, и у меня хорошее предчувствие.
Не сегодня-завтра снова забрезжит свет, но начало уже положено.
Так тихо и незаметно, как только можно я встаю и тащу Эдварда с дивана и из дома.
Нужно дать этим двоим немного времени наедине.
~*~*~
Эдвард
Безумно облегченные мы с Беллой рука в руке бежим вниз к берегу.
Уверен, еще должно пройти время, чтобы между Карлайлом и Эсми все пошло по-старому, но я думаю, они теперь на правильном пути.
Приближаясь к берегу, мы уже издалека слышим крик Мейсена.
Он резвится с Чарли на мелководье, и я думаю, Белла видит тоскующий взгляд, которой я бросаю на обоих.
Во всяком случае, она хватает меня за руку и бежит, пока мы не достигаем теплой воды, которая нежными волнами лижет берег.
Тотчас же Белла устраивает небольшое водное сражение, когда Мейсен подходит ко мне, чтобы обрызгать меня с верху до низу, спадают все волнения и тяжелые чувства, и я наслаждаюсь тем, что развлекаюсь с сыном, играю и смеюсь.
Только когда мы все выдохлись, также прекращает и Мейсен, и так как я уже совершено мокрый, я неловко плюхаюсь в воду и сдаюсь.
Его маленькое победное празднование выглядит так, что он прыгает на меня и, сидя на моем животе, вытягивает руки верх и гордый, словно Оскар, оглашает, что он меня победил.
К вечеру он устал и после того как мы разжигаем гриль и все садимся за стол, Мейсен почти засыпает за столом.
Когда от усталости он больше не хочет взять и кусочка, Эсми, Рене и Белла встают одновременно, чтобы позаботиться о маленьком мужчине, но после того как все присутствующие расхохотались, все же Белла и я те, кто несут Мейсена в кровать.
Я просто встаю и беру Мейсена на руки, и это чувствуется чертовски хорошо, что он сворачивается на моем плече и только разок машет присутствующим.
После быстрого умывания и чистки зубов в полусне, Белла говорит, что я должен отнести его в нашу комнату.
Сегодня ночью она просто не хочет отказываться от него, и я должен сказать, что чувствую то же самое.
Я хотел бы проводить больше времени с моими двумя самыми любимыми людьми, и я даже уже радуюсь тому, что завтра наши родители покинут остров, и у нас будет возможность действительно познакомиться.
Несмотря на одолевающую усталость, в эту ночь я еще долго не сплю.
Я просто не могу закрыть глаза, так как рядом со мной лежат два самых важных человека в моей жизни.
Белла мирно спит с улыбкой на лице. Одной рукой она обвивает Мейсена, который лежит в центре кровати, и это все еще самое прекрасное, что я видел в своей жизни.
Это просто невероятно быть здесь, рядом со своим сыном и женщиной, которую я люблю, и когда я придвигаюсь еще ближе к обоим, чтобы положить на них руку, я больше не думаю о прошлом, и впервые в своей жизни я просто совершенно счастлив и доволен.
От автора:
Ну??? Вы еще здесь???
Ну??? Вы еще здесь???
Перевод: pollli
Редактура: ms_olga
Редактура: ms_olga
Источник: http://robsten.ru/forum/19-1396-154
0
