Глава 9

«Меланзана» больше была похожа не на шикарную виллу, а на лабиринт с множеством комнат, которые связаны друг с другом высокими арками, переходами и дверями. Работающие на семью Батталья люди постоянно толпились в бильярдных и открытых гостиных первого этажа, но доступ наверх, на этажи, отведенные для семьи, имели лишь те, кто получил личное разрешение Дона. При этом ни одна комната или гостиная в доме никогда не оставались без присмотра.

Проходя мимо мужчины, чей наблюдательный пост находился в затененной части длинного коридора, Иза кивнула ему и подумала, что ей понадобится некоторое время, чтобы привыкнуть жить в этой крепости. И, тем не менее, здесь девушка чувствовала себя куда более защищенной, чем в любом другом месте, куда бы мог отвезти ее Джейк.

Эдвард, поиграв с дочкой, сказал, что присоединится к ним за ужином, и ушел, поэтому Иза решила пораньше пойти вниз, найти Аличе и предложить ей свою помощь.

Переодевшись и сменив Мире костюмчик, Иза взяла дочку за руку, и они вышли из спальни. Спустившись на первый этаж, они сразу обнаружили сестру Эдварда в большой гостиной, где та беседовала с обслуживающим персоналом.

‒ Ния! ‒ воскликнула Мира, бросила руку матери и, быстро перебирая ножками, побежала к Аличе, которая, увидев племянницу, распахнула объятия и подхватила ее на руки.

‒ Кто такая Ния? ‒ прибавляя шаг, чтобы догнать дочку, спросила Иза.

‒ Мира так меня называет, ‒ усмехнулась девушка. ‒ Я пыталась научить ее произносить «тетя» по-итальянски (п.п.: zia), но очевидно так ей удобнее.

Обвив ручками шею тети, Мира прижалась щекой к ее плечу, а Аличе повернула голову, чтобы поцеловать малышку в макушку.

Иза, наконец, подошла к обнимающейся парочке и не смогла сдержать удивленного вздоха, заметив изменения во внешности будущей золовки. А удивиться было чему. Вместо обычного макияжа, подчеркивающего естественную красоту Аличе, сейчас ее лицо покрывал густой, делающий кожу темнее, тон, на скулах виднелись яркие пятна румян, а темные тени вокруг глаз и яркая помада лишь усиливали эффект маски. На взгляд Изы Аличе явно перестаралась с количеством красок на лице.

‒ Ты хочешь кушать, bambina? ‒ спросила Аличе у Миры, а затем перевела взгляд на Изу. ‒ У нас есть antipasti (п.п.: традиционная горячая или холодная мясоовощная закуска итальянской кухни, приготовленная из типичных итальянских мясных или морепродуктов), carni (п.п. мясная закуска), frutti di marre (п.п.: морепродукты). В общем, есть все!

‒ У тебя новый мейк-ап? ‒ поинтересовалась Иза.

*** *** ***

Аличе нервно сглотнула и наклонилась, чтобы поставить Миру на ноги.

‒ Да, решила поэкспериментировать, ‒ как можно непринужденнее ответила она, взяла малышку за руку и пошла в сторону терассы, располагавшейся на первом этажа и опоясывающей почти весь дом. Аличе молилась, чтобы проницательные глаза Изы не заметили, что она изменила еще и прическу, уложив волосы на другую сторону. ‒ Нам нужно поспешить, уже время ужина. Я так рада, что сегодня мы все сядем за один стол, ‒ на ходу болтала девушка, желая отвлечь будущую невестку и заодно прогнать воспоминания о том, что случилось.

Тот же вечер. Часом ранее.

Оставив Изу и Миру в детской, Аличе вошла в свою спальню и остановилась, увидев, что Джейми одет так, словно собирался куда-то пойти. Окинув ее уже привычным отстраненным взглядом, он улыбнулся и произнес:

‒ Ciao, bella (п.п.: Привет, красавица).

‒ Куда ты идешь?

‒ Позвонили с завода. Там какой-то форс-мажор. Мне нужно туда поехать.

Менее года назад Джейми при финансовой поддержке Дона Батталья открыл неподалеку от Неаполя филиал отцовского завода по разливу напитков и перевез из Палермо нескольких друзей и их семьи, чтобы они помогли с организацией производства. Почти в то же время они с Аличе переехали из своего дома в «Меланзана», так как Эдо не хотел, чтобы Аличе оставалась одна, пока муж занят работой.

‒ Но как же так? – ахнула Аличе. - Я думала, что сегодня мы будем ужинать все вместе. У Эдо и Изы есть новости. Представляешь, они собираются пожениться! Разве это не замечательно?

‒ Конечно, - кивнул Джейми. - Рад это слышать. Я уже извинился перед Эдоардо за то, что не смогу присутствовать на ужине, и сказал, что постараюсь вернуться как можно раньше.

Подойдя к жене, Джейми поцеловал ее в щеку, и до Аличе донесся аромат его парфюма. Она внимательно оглядела мужа с ног до головы и нахмурилась.

«Разве для экстренного визита на завод необходимо одевать свой лучший костюм?»

Внезапно подозрения, которые вот уже несколько месяцев терзали ум Аличе, вспыхнули с новой силой. На протяжении последних двенадцати месяцев их супружеская постель была холодна, а если Джейми изредка и занимался с ней любовью, то делал это скорее из чувства долга, чем по желанию.

‒ Джейми?

Мужчина, сидевший на краю кровати и надевавший туфли, посмотрел на нее снизу вверх и улыбнулся.

‒ Да?

‒ Ты ведь к ней идешь, верно?‒ Не отрывая взгляд от Аличе, Джейми сунул ногу в туфлю, завязал шнурок и медленно поднялся с кровати. Девушка собрала в кулак все свое мужество, чтобы, наконец, поговорить с мужем на тему, которой избегала почти год. ‒ Кто она? И даже не смей говорить, что ее не существует, я знаю, что она есть!

Джейми с гримасой раздражения втянул воздух, а затем скривил губы в ехидной усмешке.

‒ Ничего ты не знаешь.

Аличе скрестила на груди руки и упрямо вздернула подбородок. Она не собиралась так просто сдаваться. В конце концов, Джейми не мог так с ней поступать. Кем он себя возомнил? Или он уже забыл, чья она сестра?

‒ Я знаю достаточно.

‒ Равно как и я, ‒ усмехнулся Джейми.

‒ Mi scusi? (п.п.: «Извини?» или «Что ты сказал?) ‒ Аличе удивленно подняла бровь.

‒ Ты строишь из себя благочестивую принцессу мафии, хотя на самом деле являешься самой обычной лживой двуличной шлюшкой.

Аличе ошарашено уставилась на мужа. За все те почти три года, что они были женаты, Джейми ни разу не позволил себе оскорбить ее. Он всегда был немного отстраненным, иногда даже холодным, но при этом обращался к ней с неизменной вежливостью и уважением. Аличе никогда не видела мужа сердитым или злым, и даже сейчас его темные глаза искрились смехом, словно все происходящее было для него какой-то игрой.

‒ Как ты меня назвал? ‒ задыхаясь от возмущения, спросила Аличе.

‒ Шлюхой, ‒ с глумливой улыбкой повторил Джейми. ‒ Я понял все еще в нашу брачную ночь, а затем увидел, как ты смотришь на своего «приемного» брата. Думаешь, я не знаю, что ты трахалась с ним? Ты считаешь меня дураком?

‒ Да как ты смеешь?! ‒ ахнула Аличе.

В ответ Джейми раздраженно закатил глаза.

‒ Все это ерунда. У меня нет времени спорить. Я опаздываю, ‒ равнодушно произнес он и сделал шаг в сторону, чтобы обойти девушку, но та схватила его за руку.

‒ Подожди! Это неправда, я никогда не спала с Джузи, ‒ торопливо произнесла Аличе, не понимая, что тем самым лишний раз подтвердила предположения мужа.

Отцепив от себя руку девушки, Джейми горько рассмеялся и покачал головой.

‒ Ты отдала себя другому мужчине, а затем вышла за меня замуж, чтобы прикрыть свой позор. Puttana!

‒ Если брак со мной настолько отвратителен, почему ты просто не уйдешь? ‒ яростно прошипела Аличе.

Внезапно всю напускную веселость Джейми как ветром сдуло. Перед девушкой предстал мужчина, в котором она не узнавала своего отстраненного и спокойного мужа.

‒ Разве я плохо играю свою роль? Разве требую, чтобы ты мне хранила верность или спрашиваю, почему ты шепчешь во сне имя своего любовника, а не мое? Разве я вышвырнул тебя из нашей постели, когда ты пришла в нее насквозь пропитанная запахом секса с другим мужчиной? ‒ рявкнул он.

Аличе побледнела и закусила губу.

‒ Не о таком браке я мечтала, ‒ прошептала она.

‒ Это твои проблемы, я не намерен ничего менять, ‒ Джейми шумно выдохнул и провел рукой по волосам. ‒ Твой брат дал мне все, что я хотел. Моя семья в полной безопасности и процветает благодаря связям с Батталья. В качестве ответной услуги мне совсем несложно время от времени трахать тебя и играть роль хорошего мужа. А если ты решишь все испортить, то, предупреждаю сразу, молчать я не стану. Думаешь, как поступит Эдоардо, узнав, что его сестра опозорила себя внебрачной связью с собственным «приемным» братом?

Эта угроза стала последней каплей, Аличе кинулась на Джейми и начала отчаянно колотить его руками, попадая везде, где могла. Мужчина не отреагировал, но, когда она согнула ногу, намереваясь ударить его в пах, поймал ее за колено и отшвырнул от себя. Сила толчка была такова, что девушка влетела в комод и ударилась скулой об его край. Вспыхнувшая в голове боль заставила Аличе зажмурить глаза.

‒ Никогда, слышишь, никогда не смей поднимать на меня руку! ‒ рявкнул Джейми и, не оборачиваясь, вышел из спальни.

Сидя на полу, Аличе заплакала, голова ее опустилась, и длинные локоны упали на лицо, закрывая скулу, на которой уже начал проступать синяк.

*** *** ***

Со слов Аличе сегодня их ждал не просто семейный ужин, а маленькое торжество, во время которого к трапезе присоединялись мужчины из ближайшего окружения Дона, что считалось для них большой честью.

На террасе были установлены несколько столов, ломившиеся от всевозможных закусок. Эдвард и его люди уже находились там, когда Аличе, Мира и Иза вошли на террасу.

Увидев отца, малышка вырвала ладошку из руки тети и побежала к нему. Эдвард схватил девочку в охапку и подбросил в воздух, заставляя Миру выплюнуть пустышку и громко заразительно рассмеяться.

Благодаря тому, что внимание дочки было полностью поглощено отцом, Иза смогла спокойно понаблюдать за Аличе. Она чувствовала, что с девушкой что-то не так, а заметив, как та избегала Джузеппе и Эммета, как отворачивалась и поправляла волосы, когда они приходили мимо, убедилась, что ее подозрения небеспочвенны.

Однако сейчас было не время и не место для разговора по душам. Мужчины уже устроились на своих местах, и Иза подошла к Эдварду, сидевшему во главе стола, чтобы забрать Миру, которая ерзала на его коленях и увлеченно играла ножом и вилкой.

‒ Твоя тетя обо всем подумала. Смотри, какой стульчик она для тебя приготовила, ‒ она указала на высокий детский стульчик, стоявший рядом, и, наклонившись, потянулась к дочке. ‒ Хочешь на нем посидеть?

Бросив нож и вилку, Мира отвернулась от матери и начала громко протестовать, отказываясь покидать колени отца.

‒ Она может остаться со мной, ‒ спокойно произнес Эдвард, ‒ а ты, Белла, садись здесь, ‒ он указал на сиденье слева от него.

Нико отодвинул для нее стул, и Изе ничего не оставалось, как только кивком поблагодарить его и занять указанное место.

Иза впервые присутствовала на подобном ужине, поэтому с любопытством рассматривала собравшихся за столами людей, которые болтая и перебрасываясь шутками, с аппетитом поглощали предложенные закуски. Довольно часто ее взгляд останавливался на Эдварде, интерес которого, казалось, был сосредоточен исключительно на дочке. Он разрезал на маленькие кусочки отварное мясо и овощи, и подносил их на вилке к губам Миры, а та послушно открывала рот, позволяя отцу кормить себя.

С самого начала ужина Эдвард ни разу не посмотрел на Изу, не сказал ей ни одного слова, ни разу не прикоснулся к ней. Девушка буквально кожей ощущала возникшее между ними напряжение и пыталась понять, что послужило тому причиной. Догадался ли Эдвард, что она соврала ему насчет телефонного звонка или он просто не хотел демонстрировать привязанность перед своими людьми? Или было что-то еще.

После того как Мира в очередной раз прожевала кусочек мяса, Дон поднял голову и оглядел террасу. Иза увидела, как его взгляд ненадолго задержался на пустом стуле возле Аличе, прежде чем скользнул дальше.

‒ Джейми еще не вернулся? ‒ спросил Эдвард, обращаясь к сестре, и над их концом стола мгновенно воцарилась тишина.

Иза внимательно смотрела на Аличе и сразу заметила, как бокал с вином в ее руке задрожал. Девушке довольно быстро удалось справиться с собой, и она, поставив бокал, спрятала руки под стол.

‒ Нет, но он сказал, что приедет, как только уладит возникшие на заводе проблемы.

Эдвард кивнул, давая понять, что знает причину, по которой Джейми отсутствовал на ужине, и Иза увидела, как Аличе заметно расслабилась.

Однако это было еще не все.

‒ Что у тебя с лицом? ‒ довольно громко спросил Джузеппе, и теперь уже все без исключения присутствующие замолчали и уставились на бедную девушку, которая тут же опустила голову, позволяя волосам свободно упасть на лицо.

Иза испугалась, что Аличе в любой момент может выскочить из-за стола и убежать, и тем самым лишь посеет тревогу в горячих головах любящих ее мужчин, поэтому поспешила прийти на помощь будущей золовке.

‒ Они с Мирой играли с моей косметикой, ‒ с улыбкой произнесла она.

‒ Ния! ‒ тут же воскликнула Мира и, показав пальчиком на тетю, активно закивала, словно подтверждая слова Изы.

Эдвард и все мужчины рассмеялись, и через несколько секунд на террасе вновь зазвучали разговоры и звон столового серебра. Лишь один человек за столом, похоже, не был удовлетворен объяснением Изы. Джузеппе внимательно смотрел на Аличе, абсолютно забыв о еде, стывшей на его тарелке.

Иза планировала поговорить с Аличе сразу после окончания ужина, однако та, едва встав из-за стола, быстро ускользнула в свою спальню, сославшись на внезапную головную боль.

Мира, устав сидеть на одном месте, слезла с колен отца и, оббежав стол, забралась на колени Димитрия, который начал раскачивать ее на ноге, напевая итальянскую песенку. Воспользовавшись моментом, Иза подошла к Эдварду и, опершись подбородком о плечо мужчины, скользнула рукой под его пиджак.

‒ Через час я уложу Миру спать, не задерживайся, ‒ прошептала она, лаская пальцами его грудь.

Накрыв ее руку своей, Эдвард аккуратно убрал ладонь Изы из-под пиджака.

‒ У меня еще есть дела. Не жди меня.

Иза выпрямилась, стараясь скрыть боль, которую причинил ей холодный отказ любимого, а внимание Эдварда между тем привлекло хихиканье Миры. Поднявшись на ноги, он подошел к Димитрию, забрал из его рук веселящуюся дочку и, поцеловав ее в лоб, передал Изе.

‒ Наша дочь должна находиться в руках своей матери, а не этих мужчин.

‒ Но он ведь только играл с ней, Эд…

‒ Думаю, вам двоим пора подняться наверх, ‒ не дав закончить ей фразу, сухо сказал Эдвард и, повернувшись, направился к выходу с террасы.

Иза тяжело вздохнула.

Итак, сомнений не оставалось, Эдвард узнал, что она солгала ему насчет телефонного звонка и разозлился. И злился он настолько сильно, что даже не объявил во время ужина об их помолвке, хотя еще утром собирался это сделать.

В данный момент Иза не могла ничего сделать, кроме как дать любимому время, чтобы остыть. Однако завтра утром она первым делом собиралась поговорить с Эдвардом и все ему объяснить.

*** *** ***

Было уже довольно поздно, когда Эдо вернулся в большой дом. Гнев, душивший его с того момента, как он услышал последнюю фразу телефонного разговора Беллы и понял, что она звонила этой carogna (п.п.: сволочь, паскуда) Блеку, наконец, отступил, и Дон смог спокойно осмыслить случившееся.

Эдо глубоко ранило не только то, что Белла при первой появившейся возможности позвонила своему бывшему любовнику, а затем соврала, глядя ему в глаза, но и то, что любимая все еще не доверяла ему. Наверное, было глупо винить ее за это, ведь прошло чуть больше недели с того дня, как они снова обрели друг друга, но Дон ничего не мог с собой поделать. Боль, обида и разочарование были его спутниками в этот вечер. И если сейчас боль и обида прошли, то разочарование осталось.

Эдо был разочарован как поведением любимой, так и своим. Он понимал, что, закрывшись от Беллы, утаив от нее свою боль за холодной непроницаемой маской, снова стал тем мужчиной, от которого поклялся избавиться, но старые привычки трудно умирают.

Поднявшись наверх, Дон вошел в спальню, тихонько закрыл дверь и замер на полушаге. Темноту в комнате нарушал лишь рассеянный свет лампы со стороны кровати, где спала Белла, одной рукой прижимая к себе Миру. В душе Дона мгновенно взметнулась буря чувств, основными из которых были любовь и безграничное обожание. Он практически боготворил своих девочек и не мог позволить, чтобы один телефонный звонок вновь отдалил их друг от друга.

Подойдя ближе, Эдо склонился над Мирой, которая, покинув объятия матери, спала на спине, забавно раскинув в стороны ручки и ножки, и провел пальцем по ее щечке, мысленно усмехаясь тому, что малышка даже во сне не переставала сосать свою «нуни».

«Разлучить этих двоих будет непростой задачей», ‒ подумал он, аккуратно поднимая Миру с кровати.

Едва дочка оказалась в его руках, как последние крохи разочарования были сметены лавиной нежности, переполнившей сердце Дона. Пройдя в смежную комнату, Эдо положил Миру в кроватку, и девочка тут же повернулась на бочок и открыла глаза. Отец, улыбаясь, предложил ей выпавшую из ротика соску, заботливо укрыл одеялом, и малышка снова уснула.

Несколько минут Эдо наблюдал за спящей дочкой, а затем вернулся в спальню, разделся и полностью обнаженный скользнул под одеяло.

Словно почувствовав его, Белла перевернулась и оказалась к нему лицом. Придвинувшись ближе, Эдо начал покрывать нежными поцелуями ее лоб, щеки и шею, а затем поднял голову, ожидая реакции любимой. Застонав, она не открывая глаз, обняла его рукой за шею и потянула к себе, ища своими губами его. Даже во сне она инстинктивно отвечала на его призыв.

Эдо скользнул языком в полуоткрытый рот Беллы, и она охотно приняла его, крепче прижимаясь к мужчине и перебирая пальчиками волосы на его затылке. Дон нехотя разорвал поцелуй, и лишь убедившись, что любимая проснулась, продолжил ласкать губами ее шею, медленно спускаясь туда, где под шелком сорочки пряталась ее великолепная грудь.

Вобрав в рот твердую горошинку соска и не ощутив на языке вкус кожи любимой, он поморщился и недовольно проворчал:

‒ Сними сорочку.

Отодвинувшись, он позволил Белле стянуть сорочку через голову, а затем уложил девушку обратно и быстро избавил от трусиков, спустив их вниз по ее стройным ногам. Дон был не в настроении для разговоров, споров или обсуждения того, что произошло сегодня. Он просто хотел быть как можно ближе к Белле.

Забравшись дальше под одеяло, он устроился между бедер любимой и положил ее ноги себе на плечи. Судя по тому, как Белла без возражений следовала его невербальным запросам, она желала того же, что и Эдо, – снова ощутить их связь.

Проведя языком между влажных губ Беллы, Дон накрыл ртом клитор и довольно сильно пососал его. Спина любимой выгнулась дугой, и она издала полный страсти приглушенный стон. Затвердевшие соски ее груди выглядели так заманчиво, что Эдо заставил себя закрыть глаза и уткнуться носом в аккуратно постриженные волосики на лобке Беллы.

Медленно и ритмично он ласкал клитор, то вбирая его в рот, то отпуская, одновременно придерживая рукой колеблющиеся бедра Беллы, и вскоре его неспешные дразнящие прикосновения довели любимую до неистового состояния.

Еще более возбужденный сладкими стонами и мольбами Беллы, Дон прижался пахом к матрасу, чтобы хоть на некоторое время облегчить потребность оказаться внутри ее влажного пульсирующего естества. Сегодня он намеревался сдерживаться до последнего и несколько раз вознести любимую на пик наслаждения, прежде чем позволить себе присоединиться там к ней.

Стоны Беллы становились все громче, говоря, что она уже близка к своему первому за эту ночь оргазму. И буквально через несколько секунд она отпустила простыню, которую ее тонкие пальчики стискивали и скручивали все это время, и, вцепившись пальцами в волосы на макушке Эдо, буквально выстрелила бедрами вверх, прижимаясь своим центром к его жадному рту. Ощутив, как затрепетали стеночки ее влагалища, он проник в него языком, усиливая и продлевая ощущения любимой.

Когда Белла рухнула обратно на подушку, Дон еще некоторое время продолжал языком выписывать круги вокруг ее клитора. Он был весьма удовлетворен выражением полного блаженства на лице любимой, но при этом не собирался останавливаться на достигнутом.

Приподнявшись на руках и сдвинувшись вперед, он накрыл тело Беллы своим и тут же со всей сдерживаемой до этого момента страстью атаковал ее сосок.

‒ Любимый, пожалуйста, дай мне отдышаться, ‒ попросила Белла, слегка отталкивая назад его плечи.

Взгляд ее при этом лучился таким обожанием и любовью, что Эдо в который уже раз пожалел, что вел себя с ней так холодно во время ужина. Ведь независимо от того, каковы были причины толкнувшие Беллу солгать, он простил ее.

Дон, наконец, осознал, что, учитывая стиль его жизни, довольно нелепо требовать от любимой полного доверия за такой короткий срок. В его мире существовали правила, о которых Белла просто не могла знать, и которым он должен ее научить, тем более что совсем скоро она станет его женой.

‒ Перевернись на бок, cara (п.п.: дорогая), ‒ попросил он, одновременно перемещаясь за спину Беллы.

Она выполнила его просьбу, и Эдо тут же раздвинул ноги любимой и одним толчком вошел в нее, крепко прижимая девушку к своей груди. Сдерживая стон, он поцеловал ее плечо, наслаждаясь теплом, окутавшим его член, и тем как стеночки ее влагалища сомкнулись вокруг него, затягивая глубже.

‒ Ti amo, Bella (п.п.: Я люблю тебя, Белла), ‒ хрипло прошептал он ей на ухо. ‒ Позволь мне сегодня сделать все по-своему. Просто следуй за мной, cara.

Белла кивнула и повернула голову, чтобы поцеловать его, а затем согнула одну ногу в колене, предоставляя ему лучший доступ. Эдо переместил руки на ее бедра, задавая медленный устойчивый темп, но вскоре страстное желание полностью обладать телом любимой возобладало над всем остальным, и он поспешно перевернул Беллу так, чтобы она оказалась лежащей на животе.

Уткнувшись лицом в подушку, девушка издала глубокий гортанный стон, когда Эдо, коленом подтолкнул ее ноги в стороны, вновь вошел в нее, вжимая собой ее трепещущее тело в матрас. Опершись на предплечья, он с почти сумасшедшей скоростью начал буквально вдалбливать себя во влажный центр Беллы, а когда заметил, как напряглось под ним тело любимой, сместил бедра, чуть изменив угол проникновения, и срывающимся от страсти голосом прохрипел:

‒ Отпусти себя, amore mio (п.п.: любимая). Покажи, как тебе нравится то, что я с тобой делаю.

Рука Беллы взметнулась вверх и накрыла рот, но все же она не смогла полностью заглушить громкий крик, сорвавшийся с губ, когда ее тело начало содрогаться от первых волн оргазма.

Эдо же только стиснул зубы и зажмурился, чудом сдерживаясь и не позволяя себе пролиться внутри трепещущей вокруг него плоти любимой.

Позволив себе и Белле отдышаться, он потянул бедра любимой вверх, заставляя встать на колени, а затем переместил ее руки на спинку кровати, молча, призывая держаться крепче.

‒ Эдвард, я больше не могу, ‒ взмолилась девушка.

‒ Если я могу, то и ты можешь, Белла. Ты - моя. Ты создана и рождена специально для меня. Нет ничего в этом мире, чего бы мы не смогли сделать вместе, ‒ резко возразил ей Эдо и в доказательство своих слов, направил руку между ее бедер и начал ласкать пальцами клитор.

Белла ахнула, а спустя несколько секунд начала тихо постанывать и вращать бедрами, потираясь попкой о его член.

‒ Вот видишь, amore mio, я был прав, ‒ прошептал Эдо, наклоняясь и направляя головку члена к ее жаждущему входу. ‒ Помни, Il tuo piacere é il mio, cara (п.п.: Твое удовольствие – это мое удовольствие, дорогая).

Дон знал, что больше не сможет сдерживаться. Пот заливал его лицо, каждая мышца в теле была натянута, словно струна, пока он толчок за толчком проникал в любимую, которая отпустила спинку кровати, уткнувшись лицом в подушку, стонала и вскрикивала, когда он попадал в особо чувствительную точку, находящуюся глубоко в ее теле.

‒ Сейчас, Белла, сейчас… вместе, ‒ задыхаясь, пробормотал Эдо, в очередной раз ощущая приближение оргазма, который теперь уже не смог бы сдержать, даже если захотел бы.

Почти выйдя из Беллы, он с силой ворвался обратно и, почувствовав, как любимая сотрясается в конвульсиях экстаза, наконец, отпустил себя, хрипло закричав.

Полностью опустошенный Дон повалился на бок, делая судорожные вздохи, чтобы насытить организм кислородом, который огненная мощь оргазма буквально выжгла из его легких.

Белла первой пришла в себя и, повернувшись к нему, пронзительно нежным движением убрала слипшиеся от пота волосы с его лба.

‒ Я думала… ты сердишься… на меня, ‒ перемежая слова частыми вдохами, сказала она.

Эдо, молча, притянул ее к себе и крепко обнял, несмотря на то, что его руки до сих пор дрожали от напряжения.

‒ Сердился, ‒ спустя некоторое время признался он. ‒ И был очень разочарован.

‒ Потому что я солгала?

‒ И поэтому тоже, ‒ согласился Эдо. ‒ Пожалуйста, больше не лги мне, Белла. Независимо от того, что произойдет, я хочу знать правду и только правду.

‒ Прости меня, милый, - повинилась девушка. - Я позвонила Джейку, потому что мне нужно было рассказать ему о нас и успокоить. Я обязана ему жизнью. Он мой друг, и мы можем доверять ему.

Дон поморщился, но, пока у него не было твердых доказательств лживости этого подонка, почел за лучшее не спорить с Беллой.

‒ Он твой бывший любовник, cara, и ему нет места в нашей жизни. Ты понимаешь?

‒ Но…

‒ Никаких «но», Белла, ‒ нетерпящим возражения тоном произнес Дон.

‒ Хорошо.

Несколько минут они лежали в тишине, а затем Белла чуть отстранилась и подняла голову, ловя взгляд Эдо.

‒ Ты абсолютно прав, Эдвард, - твердо сказала она, - между нами не должно быть лжи ни большой, ни маленькой. Ложь может уничтожить нас. И я клянусь, что больше никогда не солгу тебе.

Эдо ясно видел искренность в глазах любимой, поэтому кивнул и прижался губами к ее лбу.

‒ Ti amo, ‒ произнес он сонно.

‒ Ti amo, ‒ в унисон прошептала Белла, закрывая глаза и тоже погружаясь в сон.

Дорогие читатели, не забывайте благодарить мою замечательную бету Леночку. Ждем вас на Форуме.