Глава 17

Эдвард

Я был дерганым и нервным, когда приехал на стадион, поскольку не мог связаться с Беллой целый день. Получив от нее сообщение утром, я все еще надеялся, что она прилетит на игру, даже если рейс будет в последнюю минуту. К сожалению, после этой смс-ки наступила тишина. Я послал ей несколько сообщений, оставил два на голосовой почте и написал три письма, прежде чем пришло время отправляться на игру.

Я был не в духе, поскольку хотел провести это время только с Беллой. Может быть, я мог бы показать ей родной город и заняться сексом, но моим мечтам не суждено было сбыться. Белла опять не отвечала на звонки. Я покидал гостиницу только на массаж, тренировку и еду, поэтому меня абсолютно точно не могли сфотографировать с кем-либо. Предстоящая игра была очень важна, и я не должен был вести себя истерично, ибо мог просрать ее, находясь в таком состоянии.

Но была одна ожидаемая вещь: я собрался надрать пару задниц на льду.

Первый период прошел гладко, несмотря на мое охрененно-дерьмовое настроение. Мне всегда нравилось иметь перевес больше, чем в одну шайбу. Это создавало впечатление определенного буфера перед следующим периодом. Джаспер продолжал твердить, чтобы я держал себя в руках, наблюдая, как агрессивно я вел себя на льду. Но я не мог последовать его совету. Я был зол. У меня действительно сложилось впечатление, что Белла собиралась приехать на игру, поэтому я чувствовал себя обманутым. Мне не нравилось это чувство. Я ненавидел не получать то, чего хотел, а хотел я, чтобы Белла была на игре.

Знаю, я играл, как мудак, поэтому не удивился, когда вначале третьего периода центрфорвард Торонто Ренди Дик (п.п.: dick-член), чьи родители, судя по имени, были полными придурками, начал доставать меня. Когда же он перешел к личным оскорблениям, для меня стало практически невозможным контролировать ярость, которую я едва сдерживал весь день.

− Итак, Каллен, я слышал, ты нашел новую «хоккейную зайку», − подначил он.

Я ничего не ответил, понимая, что могу влипнуть в проблемы, которые не нужны. Я хотел выиграть этот матч, а это могло не произойти, если бы меня удалили в начале третьего периода.

− Еще я слышал, что она одобряет идею хетт-трика… с той разницей, что вместо того, чтобы быть одной из цыпочек, она будет обрабатывать трех парней за ночь, − сказал он, явно насмехаясь надо мной.

Не знаю, где он слышал подобную фигню. Уверен, он не знал о моей симпатии к Белле, потому что не хрена не знал о моей жизни, но сама идея о Белле с другим мужчиной застилала глаза красной пеленой. Самым плохим было то, что он, вероятно, не осознавал, что я собирался надрать ему задницу, если он не заткнется.

− Думаю, я хотел бы принять в этом участие. Может быть, ребята из команды присоединятся к нам. Как ее зовут? Разве она не сводная сестра МакКартни? Он уже трахал ее? − спросил он, задиристо ухмыляясь на Эмметта, который, видимо, не обращал внимания на наш разговор. Уверен, что если бы он услышал хоть слово, его реакция была бы похожа на мою.

Я перестал думать и начал действовать. Содрав перчатки и шлем, я начал месить его. Я был в такой ярости, что мне хотелось вырвать его язык и засунуть в болтливую задницу. Этот парень явно был глуп, и я чувствовал потребность показать ему с помощью кулаков, насколько ценю его комментарии и мысли о моей женщине.

Белла моя, и не один член не будет вторгаться в ее сладкую, узкую «киску», кроме того, что прилагается к моему телу. Никогда. По крайней мере, об этом я думал, пока выбивал дерьмовые мысли из противника.

Наконец, кто-то оттащил меня и я понял, что нанес мудаку довольно приличный ущерб. Уверен, я сломал ему нос и выбил несколько зубов, возможно, ушиб пару ребер. На самом деле, я наделся, что сломал их. Затем меня выперли из игры, и арбитр начал угрожать дисквалификацией на следующие пять матчей.

Я начал орать на него потому, что, черт побери, он стоял достаточно близко, чтобы слышать, как этот мудак провоцировал меня. Чтобы убрать меня со льда понадобилось два арбитра. Тренер встретил меня до того, как я ушел в раздевалку и устроил разнос.

− Что, блядь, с тобой случилось, Каллен?! − спросил он, брызгая слюной.

 − Этот ебарь… он говорил дерьмо… он пиздил и говорил херню о моей женщине… о том, что трахнет ее и… блядь! 

Я даже не мог нормально сформулировать предложение и не обращал внимания, что большинство слов в нем из ненормативной лексики.

− Так это все из-за телки? − недоверчиво спросил тренер, крича мне в лицо.

Он должен был знать, что не стоило делать что-то вроде этого. Его крики только больше раздражали меня.

− Она, блядь, не телка! − заорал я в ответ.

− Успокойся, на хрен! Я разберусь с тобой позже, − раздраженно фыркнул он и пошел к скамейке, где остальная часть команды была столь же недовольна мной или ситуацией. Я не знал точно, но уверен, что услышу об этом позже.

Вернувшись в раздевалку, я начал снимать форму, разбрасывая ее повсюду. Я расшнуровал коньки и запустил ими в стену, улыбаясь, когда по шлакобетону пошли трещины. Вероятно, я разрушил ее, но мне было плевать на две штуки баксов, которые придется заплатить за ремонт.

− Эдвард…

Я услышал свое имя и на секунду подумал, что действительно слетел с катушек. Клянусь всем святым и хорошим, это был голос Беллы. Посмотрев вверх, я начал верить, что рассудок покидает меня. Передо мной была галлюцинация. Вероятно, кто-то подсунул мне «кислоту» или что-то подобное. Я пробовал это дерьмо только один раз, когда был подростком. В принципе, я не фанат всего, что содержит бензин или крысиный яд, чтобы получить кайф. Я покуривал травку раньше, что почти легально в Канаде, но никогда не видел таких четких галлюцинаций.

Моя галлюцинация неуверенно сделала несколько шагов навстречу мне. Видимо потому, что в этот момент я выглядел слегка чокнутым. Думаю, некоторые удары Дика все же достигли цели, так как моя челюсть болела. Я изрядно намял ему бока, но, вероятно, это не помогло.

− Эдвард, малыш… ты в порядке? − спросила она.

Белла назвала меня «малыш»? Это было горячо. Думаю, мне чертовски нравится это. А потом она прикоснулась ко мне, и затуманенный яростью мозг, наконец, понял, что Белла на самом деле в раздевалке, и что я практически голый и очень, очень злой из-за удаления.

Она коснулась моей влажной от пота голой груди. Вероятно, я пах дерьмово. На самом деле, вся комната должна вонять суспензорием (п.п: специальная поддерживающая повязка для мошонки для профилактики спортивных травм). Уверен, Белла испытывала отвращение, хотя и не показывала этого. Это было еще одной причиной, почему я хотел называть ее своей девушкой прилюдно. Не трофеем или как-нибудь еще, а просто… моей чертовки горячей девушкой.

− Ты понимаешь, насколько горячо выглядишь, когда дерешься на льду? − тихо сказала Белла, пробегая пальцами по волосам на моей груди, которых, к счастью, было не так много.

− Что? − спросил я, все еще находясь в легком шоке от того, что она находилась рядом, хотя и не должна. − Я думал, ты не прилетела.

Я понимал, что говорил очевидные вещи, но я хотел знать, какого черта она не удосужилась позвонить и сказать, что прилетит на игру. Определенно, это спасло бы меня от многих неприятностей, хотя сомневаюсь, что я мог бы контролировать свое настроение, даже зная о присутствии Беллы на трибуне.

− Я хотела сделать тебе сюрприз, − сказала она мягко, перебрасывая волосы через плечо, а затем провела пальцами вниз по моей груди к животу. − Ты так зол.

Белла наблюдала за движением своей руки, прежде чем перевести взгляд на меня и закусить губу, что просто отключило мой мозг.

− Они выперли меня из игры, − сказал я, напоминая себе, почему так разозлен.

− Ты отпинал задницу этого парня. У него была кровь, − пробормотала Белла, поднимая один из моих крепко сжатых кулаков. Приблизив сбитые костяшки к губам, Белла начала мягко целовать их, прежде чем слегка коснуться языком. Руки должны были пахнуть не очень приятно из-за перчаток, но она все равно сделала это. Затем она прижалась губами к тыльной стороне ладони.

− Это сделало меня такой влажной… я имею в виду, что когда вижу тебя дерущимся на льду, то возбуждаюсь, − пояснила она знойным голосом на тот случай, если я не понял, о чем идет речь.

Я видел, как лицо Беллы залил румянец, пока «грязные слова» покидали ее рот, будто она хотела сдержать их, но не могла. Я был чертовски рад этому, поскольку ее «грязные слова» трансформировали гнев, бурлящий во мне, во что-то большее, напоминающее желание и потребность.

Белла выглядела расстроенной, когда провела свободной рукой вдоль моего предплечья к бицепсу, опустив голову. Мой член становился все тяжелее от нежных поцелуев пальцев и порно саундтрека, выходящего из сладкого ротика Беллы. К несчастью, мой член был согнут под неприятным углом из-за «ракушки» (п. п.: хоккейный термин, используемый для обозначения съемной пластиковой чашки, которая используется для защиты мужской паховой области от ударов шайбы и других повреждений), которая была на мне. Все стало только хуже, когда Белла пробежала пальцами по плечам, вверх по шее к потным волосам.

− Ты так горяч, − пробормотала она.

Ее голос звучал почти отчаянно, когда она прижалась ближе ко мне.

− Я скучала по тебе, − произнесла она так тихо, что я едва расслышал.

В этот раз в словах Беллы действительно звучал стыд, но прежде чем я смог ответить, она накрыла мои губы своими. Две недели без нее, получая разрядку лишь от некомфортного общения с собственной рукой, которая абсолютно не заменяла Беллу, сделали меня несдержанным. Ее запах, то, как ее тело ощущалось в моих руках, плюс тот факт, что я все еще был зол из-за удаления и перспективы пропустить следующие пять игр, − все это смешалось в эмоционально-гормонально-тестостероно-адреналиновый коктейль. Я не мог прекратить касаться ее и не мог прекратить злиться. Должен признаться, что это не делало меня осторожным или нежным с Беллой.

Я схватил ее за задницу и притянул ближе, пока Белла стонала в рот. Мой язык сплелся с ее, в этом поцелуе не было мягкости и нежности. Я слишком долго сдерживался и был перегружен эмоциями.

− Как же я скучал по тебе, − бормотал я вокруг ее языка, а Белла снова застонала.

Она сильнее толкнула бедра.

− Что это, черт возьми? − спросила Белла, проводя ладонью по передней части моих боксеров, прежде чем потереться об них «киской». Определенно, она не могла увидеть «ракушку», но могла почувствовать. Я очень надеялся, что ее толчок не нанес большого ущерба, из-за которого мы не сможем заниматься сексом в ближайшем будущем. Желательно в самом ближайшем будущем.

− «Ракушка», − объяснил я и потянул Беллу подальше от двери, за которой дежурили охранники к душевой, где располагались шкафчики.

На секунду я задумался, как Белле удалось пройти мимо охраны, которая, по идее, не должна пропускать в раздевалку посторонних, но тут ее рука пробралась под боксеры и попыталась удалить «ракушку». Я решил спросить у нее об этом позже.

− Классная идея − защитить твоего мистера Снаффи, − мягко кивнула Белла.

− Кого?

− Мистера Снаффи, твоего «петуха», − пояснила Белла, прежде чем всосать мою нижнюю губу.

− Мы сейчас говорим о герое из Улицы Сезам? − спросил я, пытаясь приподнять бровь и одновременно поцеловать ее. Боюсь, это не получилось совместить.

− Возможно, − пробормотала она и не сильно укусила за губы, вероятно, пытаясь отвлечь внимание от того факта, что назвала одну из наиболее ценных частей моего тела именем героя детской передачи.

Убедившись, что мы находимся достаточно далеко от двери, я начал снимать ее блузку и встретился с одним из самых удивительных бюстгальтеров, который когда-либо видел. Он был восхитительным: кружевной с оборками, красно-черного цвета. Грудь Беллы уютно устроилась в нем, как две мягкие атласные подушечки. Я сжал их вместе и уткнулся лицом.

− Я и по вас скучал, − сказал я, а Белла рассмеялась и тихо застонала.

Я сделал дорожку поцелуев по округлости груди, слегка сжимая ее. Открыв рот, я всосал нежную кожу, а Белла издала мой любимый фантастический звук.

− Тебе нравится? Тебе хорошо?

Я был уверен в ее ответе, но мне нравилось слышать, как Белла говорит это.

− Ммм… да, − прохныкала она и толкнула грудь ближе к моему лицу.

− Мне нравится твой бюстгальтер, − пробормотал я в ложбинку.

− Я надеялась на это, − задыхаясь, прошептала Белла.

Я немного отодвинул Беллу, пока ее спина не уперлась о дверцу шкафчика. Как только Белла обрела опору, то незамедлительно выгнулась, приближая грудь. Во мне боролись два желания: полюбоваться тем, как она выглядит в сексуальном бюстгальтере, и раздеть ее, чтобы заняться сексом. Мне нравилось проводить время с Беллой. На самом деле, очень нравилось, но я был слишком возбужден, чтобы насладиться общением.

Я надеялся, что у меня будет несколько дней, дабы показать, насколько я соскучился по ней, не смотря на то, что в тот момент я был не способен продемонстрировать эту привязанность. Я просто хотел ее.

Я скользнул руками по спине Беллы, расстегнул бюстгальтер и бросил его на пол рядом с блузкой. Обняв обнаженную грудь ладонями, я начал жадно целовать ее, проводя большими пальцами по жестким соскам. Мы оба стонали и задыхались, а мой член буквально болел из-за этой чертовой «ракушки».

«Если я не избавлюсь от нее в скором времени, то сломаю или вывихну член и буду вынужден использовать рот и пальцы, чтобы удовлетворить Беллу всю оставшуюся неделю», − подумал я. Это ненормально. Мой член был против!

Неохотно оторвав руки от груди Беллы, я попытался снять шорты, но это оказалось не так просто из-за «спортивного белья» (п.п.: то же самое, что и суспензорий − белье, первоначально разработанное для поддержки мужских гениталий, применяется в спорте или другой активной физической деятельности), которое все еще было на мне.

Мне необходимо было удалить эту чертову штуку, пока член не покрылся синяками. Белла поняла, что я пытался сделать, поэтому решила помочь. Внезапно она опустилась на колени, и я едва смог сдержаться, ибо видеть Беллу топлес на полу раздевалки было очень горячо и развратно. Я хотел трахнуть ее. Чертовски сильно.

Я чувствовал себя глупым восемнадцатилетним гормональным подростком, пока наблюдал, как Белла ловко снимает суспензорий и наклоняет голову вправо, чтобы не получить удар в лицо очень твердой, покачивающейся эрекцией.

− Ммм… − вздохнула Белла, обхватив ладонью член и медленно поглаживая его, прежде чем уткнуться носом и прижать к щеке. − Я и по тебе скучала.

Белла разговаривала с моим членом, фактически обнимая его. Думаю, я люблю ее.

Я уже собирался поднять ее и сорвать оставшуюся часть одежды, когда Белла оттянула крайнюю плоть и посмотрела на меня. Она пробежала пальцами вперед-назад по головке члена, а потом… то, что она сделала, практически толкнуло меня через край: Белла медленно провела языком по щели в головке члена. Он дернулся в ее руке, а я чертовски громко застонал и сильно ударил ладонью по дверке шкафчика. Белла подпрыгнула от неожиданности.

− Прости, − извинился я за то, что испугал ее, но, внимательно посмотрев на ее лицо, понял, что Белла вовсе не напугана. Она выглядела довольной и даже сделала это снова.

Я сжал челюсть, наслаждаясь ощущениями. Мне действительно не хотелось кончить прежде, чем Белла возьмет член в рот или прежде, чем он окажется внутри нее. Секс в раздевалке был в списке моих фантазий на первом месте. Ну, может быть, не на первом, но чертовски близко.

Я больше не мог терпеть, поэтому поднял Беллу и впился в ее губы, пока она продолжала гладить член. Мне пришлось прервать поцелуй, чтобы снять с Беллы джинсы и обувь. Я надеялся, что она надела мальчишеские боксеры, но, нечто сексуальное, мелькнувшее перед моими глазами, нельзя было описать словами. Теперь я жалел, что так рано снял с Беллы бюстгальтер, поскольку не мог оценить весь комплект. На ней были красные трусики в сеточку с оборками на заднице, которые, я больше чем уверен, полностью соответствовали бюстгальтеру, лежавшему на полу. Я должен убедить Беллу надеть его когда-нибудь снова, чтобы точно удостовериться.

Стягивая джинсы по ее бедрам, я воспользовался моментом и провел ладонью по внутренней стороне бедра. Кожа Беллы была мягкой и нежной. Мне хотелось любоваться великолепной женщиной передо мной, но я был слишком заведен, чтобы сделать это.

Как только Белла была освобождена от одежды, я обхватил ее задницу руками и скользнул ладонями по великолепным ногам. Мое лицо находилось напротив ее «киски». Я безумно хотел оказаться внутри нее, но понимал, что независимо от того, насколько влажной она была, без дополнительной стимуляции секс не принесет Белле максимум удовольствия. Поэтому я поднял ее ногу на плечо и начал целовать внутреннюю часть бедра, не сильно покусывая в процессе.

Белла застонала. Я любил это, чем больше она их издавала, тем лучше. Ее стоны были горячими и сексуальными и быстро становились моими самыми любимыми звуками в мире.

− Это нормально, малыш? − спросил я, прежде чем продолжить. Хотя я был почти уверен в ее ответе, мне хотелось услышать ее прерывистое дыхание, задыхающееся в словах, которое заставляло член жаждать ее теплого тела.

− Я люблю, когда ты называешь меня так, − выдохнула Белла, хныкая. − Лучше, чем просто нормально. Пожалуйста…

Я оставил два маленьких, влажных поцелуя на внутренней части бедер, а затем без дополнительных предупреждений переместил язык между ее гладких, розовых губ. Твою мать! Белла не шутила, сказав, что была возбуждена, она просто промокла до нитки! Я мысленно попросил небеса о том, чтобы не сделать или не сказать то, что выставит меня полным извращенцем.

− Ебать… − пробормотал я.

− Эдвард, − простонала Белла, пока я неистово сосал и лизал ее «киску». Мне было необходимо как можно скорее оказаться в ней.

Я ввел в нее два пальца, вспоминая, насколько она узкая. Довольно скоро я добавил еще один палец, а затем еще. Она была такая гладкая и мокрая… Белла кончила, простонав мое имя и проливаясь на мою руку.

Одной рукой Белла схватилась за мои волосы, а другой хлопнула о дверцу шкафчика. Почувствовав, как она потянула волосы, я, наконец, понял, что Белла пытается поднять меня, чтобы дать отдышаться. Я встал на ноги под ее бегающим взглядом. Белла освободила волосы из захвата и вытерла ладонью мою челюсть, выглядя при этом очень смущенной.

− О… я просто «прохудившаяся» шлюха, − пробормотала она самоуничижительным тоном. Я действительно ненавидел, когда она так говорила о себе, даже не смотря на то, что часть о ее «негерметичности» была правдой.

− Мне нравится твой вкус, Белла, − прошептал я на ухо, пытаясь убедить в том, что нахожу эту ее особенность очень сексуальной. Мне хотелось верить, что я был причиной этого. Я несколько раз провел рукой по члену, покрывая его соками Беллы, прежде чем притянуть ее тело ближе и приподнять над полом, подхватив под задницу.

Белла оперлась спиной о шкафчик и обвила ногами талию, пока я медленно опускал ее на себя.

− Это так… − простонал я, не в силах закончить мысль. У меня не хватало слов, чтобы описать ощущения.

Я постарался отвлечься от фантастических ощущений, подумав о том, что вероятно пропущу несколько первых игр плей-офф. Я не хотел кончить, едва войдя в Беллу. Это сработало. К сожалению, это также напомнило, что я чертовски зол, поэтому я вколотил себя в Беллу, намного сильнее, чем намеревался.

− Твою мать! − задохнулась Белла и головой ударилась о дверку шкафчика.

− Извини, − вымученно простонал я сквозь стиснутые зубы, поскольку отчаянно хотел сделать это снова.

− За что? − спросила Белла, выглядя немного смущенной и одновременно развратной, двигая бедрами и тихо постанывая.

− Ну… − начал я. Реакция Беллы немного удивила меня. Уверен, это должно было быть немного болезненно, но Белла не дала мне продолжить объяснения. Она увеличила амплитуду своих движений и произнесла слова, которые просто отключили мой мозг.

− Пожалуйста, Эдвард, − прошептала она низким, грубым, сексуальным голосом, пока ее губы скользили по моей челюсти к уху, − трахни меня.

Всё. Я не мог заниматься нежным сексом с Беллой в раздевалке (что было глупой идеей с самого начала), услышав ее «грязные слова». Поэтому я приподнял ее, одновременно перемещая бедра назад, а потом толкнулся вперед, опуская Беллу на себя.

− Ох, блядь, − глаза Беллы распахнулись, когда она ошеломленно посмотрела на меня.

− Так? − простонал я.

Белла кивнула и закатила глаза, когда я повторил свои движения еще раз. Ее голова ударилась о шкафчик, когда она выпустила глубокий гортанный стон, который просто свел меня с ума. Я не мог остановиться, и отчаянно пронзал собой Беллу, одновременно волнуясь, что не смогу заняться с ней сексом в ближайшие несколько дней потому, что был слишком груб. Но это было так хорошо...

Я все еще пытался предотвратить чертов оргазм, который угрожал настигнуть меня. Внимание было рассредоточено, в основном из-за ощущений, которые дарило тело Беллы, обернутое вокруг меня. Ее пятки упирались в мою задницу, а пальцы хватались за волосы, немного дергая их. Белле пришлось освободить одну руку и держаться за мою спину, будто от этого зависела ее жизнь. Я был «неутомимой машиной».

Мне нравилось, как наши тела ударялись о металлический шкафчик с каждым движением. С каждым толчком вперед Белла издавала стон, а я ворчал в ответ, как какой-то неандерталец. Отсутствие контроля немного тревожило, но Белла, кажется, наслаждалась этим. Я пристально наблюдал за любым знаком, который указывал бы на обратное.

− О, да, прямо здесь, − простонала она, когда я немного изменить угол, чтобы надежнее подхватывая Беллу.

Я сместил бедра назад, а потом рванулся вперед, в тоже время, как Белла двинулась в моих руках. Опустив голову, я несильно укусил мягкую округлость ее груди. Это было единственным движением, которое я мог выполнить в полсилы. Она издала самый сексуальный, сладкий крик. Мне было необходимо услышать несколько слов в подтверждение, что это так хорошо для нее, как и для меня. Я чувствовал, что был на грани оргазма.

− Тебе нравится? Это хорошо? − спросил я, снова заполняя ее собой.

− О… да! Эдвард, да! − практически задыхаясь, простонала Белла и крепче обняла меня за плечи. – Сильнее!

− Ты уверена? − спросил я, понимая, что уже достаточно сильно вколачивал себя в нее.

− Уверена. Определенно уверена, − прошептала Белла и поцеловала мою шею открытым ртом.

− Блядь! − прошипел я, выполняя ее просьбу. Звук от соприкосновения наших тел с металлическим шкафчиком становился громче, как стоны и крики Беллы. Я знал, что она близка к оргазму.

Белла начала бормотать, когда была на краю. Это совершенно нормально для нее. Думаю, это немного странно и иронично, что я знал, как ведет себя Белла во время оргазма, хотя мы занимались сексом всего пять раз. Снова и снова она говорила, как любит мой член. Должен признать, что это звучало чертовски горячо и превосходно для моего Эго. Внезапно я ощутил, как член сжали, словно в тисках. Думаю, это могло перекрыть кровообращение в нем. Белла выкрикнула мое имя и поток нецензурных ругательств, кончая. Сильно. Я чувствовался себя долбаным чемпионом мира.

− Я собираюсь трахать тебя до тех пор, пока ты не сможешь ходить, − простонал я и немедленно пожалел о словах, покинувших рот. Думаю, неправильно говорить подобные вещи женщине, с которой занимаешься агрессивным сексом у шкафчиков, даже если отчасти это правда.

Я ожидал, что Белла ударит меня по лицу, но этого не произошло. Почти безжизненное тело Беллы напряглось, и она застонала, поскольку ее затухающий оргазм разгорелся с новой силой. Я почувствовал, как она сжимает меня еще раз, продолжая стонать снова и снова. Ха! Может быть, мне стоит чаще говорить такие слова Белле потому, что, черт возьми, ей это нравится?

Как только я сорвался через край в бездну сексуального удовлетворения, то услышал голоса в раздевалке. Я накрыл ладонью рот Беллы, заглушая ее долгий стон, когда узнал голоса парней из команды.

− Вау! Похоже, Каллен не скучает здесь, − услышал я голос Бена.

− Дерьмо, − тихо выдохнул я, начиная паниковать. Мы с Беллой были голые и совершенно точно не соблюдали тишину. К тому же мы трахались в раздевалке.

Определенно, я не хотел, чтобы парни обнаружили нас в таком положении, главным образом потому, что не желал, чтобы кто-то видел Беллу обнаженной.

− Ох, Эдвард, − пробубнила Белла в мою руку, качая головой из стороны в сторону у дверцы шкафчика, к которому была прижата. − Это было так горячо. Когда мы сможем повторить это?

Я был немного шокирован ее словами. Кажется, Белле понравилось мое неджентльменское поведение. Она все еще слабо двигала бедрами, как будто пыталась заставить член снова встать. Честно говоря, это не заняло бы много времени, если бы не тот факт, что ровно через пять секунд вся моя команда собиралась повернуть за угол и наткнуться на нас. Что еще хуже или фантастичнее (если говорить о моем Эго), Белла все еще находилась в пост-оргазменной дымке, не осознавая, что мы уже не одни.

− Белла, малыш… − прошептал я, но не смог закончить потому, что она застонала, схватила меня за волосы и притянула мой рот к своим губам. Белла неистово поцеловала меня, прежде чем одернуть мою голову назад с силой, о которой я и не подозревал.

− Люблю, когда ты называешь меня малышом, − прошептала она знойным голосом.

Именно в этот момент я услышал приближающиеся шаги и понял, что облажался. Я спрятал голову Беллы в свою шею, чтобы никто не смог увидеть ее лицо, и развернулся так, чтобы на виду были только ее ноги, обвивающие мою талию. Даже этой демонстрации было слишком много. Я не хотел никому показывать ни кусочка ее тела, тем более в тот момент.

− Что, твою мать, ты делаешь здесь, Каллен? − голос Эмметта эхом разнесся по раздевалке. Мне было все равно, что он узнает о нас с Беллой, но я чертовски уверен, тот факт, что мы занимались сексом в раздевалке, только ухудшил ситуацию.

− О, нет! − прошептала Белла в мою шею. − Мы попали.

Блядь, я был уверен, что она права.

Дорогие читатели, я хочу поблагодарить мою замечательную бету Анечку за ее кропотливую работу и понимание, Марину (Bella-снежка) за ее нелегкий труд почтальона, Анну (mened) за помощь с переводом и любимую Тюрьму за поддержку в сложный момент. Девочки, я вас люблю!

И огромное спасибо, вам наши дорогие читатели, за то, что голосуете за наш перевод. Мы это очень ценим.

Ждем вас на Форуме.