Глава 5. У меня был секс с сестрой Эммета. Дважды.

Эдвард

Самый раздражающий звук в мире проник в мой сон. Я хотел остановить его и «надрать задницу» за прерывание самого приятного сна, что был у меня за долгое время. Он включал в себя мягкие длинные темные волосы и пышные «синицы», которые я мог использовать в виде подушки.

Звук не умолкал.

Неохотно я открыл глаза и увидел телефон, мигающий на тумбочке. Шесть утра. Дьявол! Почему я поставил будильник на шесть утра? Я не знал и не хотел узнавать. Все, что я хотел − вернуться обратно в сон… Теплое тело, горячая, тугая… Воспоминания затопили сонный мозг.

У меня был секс с сестрой Эммета. Дважды. Звучит как название книги. Очень хорошей книги, кстати. Я огляделся вокруг, надеясь, что она все еще здесь, но ее не было. Возможно, это был сон? Не может быть. Это было слишком реально. Она была такой чертовски тугой… Я поднес пальцы к носу и понюхал. О, да, они пахли «киской». Я не был настолько пьян прошлой ночью, чтобы привести кого-то случайного, да и Белла была чертовски запоминающейся.

Я застонал и сел, уверенный в том, что найду ее в ванной или еще где-то в номере. Не беспокоясь об одежде, я просто скатился с кровати и снова застонал. Все тело было жестким и натянутым, болели ноги и лицо. Уверен, ноги болели после нескольких раундов очень горячего секса, а лицо получило удар от ублюдка Джеймса Кунтца. По крайней мере, он не сломал мне нос. Вообще-то, я ждал окончания сезона, чтобы узнать, смогу ли я выправить нос, если он был сломан дважды за последние два года. И это не из-за тщеславия.

Я заглянул в ванную, надеясь найти полностью или, по крайней мере, частично обнаженную Беллу. Если бы я еще раз увидел ее мягкую и полную грудь, то был бы счастливым человеком. Но в ванной никого не было. По всей видимости, мне действительно все приснилось? Неужели я привел кого-то постороннего, что, на самом деле, не входило в мои привычки, как думало большинство людей. Я имел в виду кого-то постороннего, а не сестру товарища по команде.

Я включил свет в гостиной и зажмурился, после полумрака спальни он казался слишком ярким. Здесь тоже никого не было, но у дивана все еще стояла бутылка пива, а на задней части сиденья лежали ее очки.

Эти очки… Боже! Только такая девушка, как Белла, могла носить очки и детскую пижаму, при этом выглядеть безумно горячо. Я чувствовал себя немного разочарованным. Она ушла и даже не поставила меня в известность. Удивляло то, что она не устала, хотя должна была. Сам-то я спал без задних ног, потому что проснулся вчера в шесть утра… плюс сегодняшний секс-марафон.

Честно сказать, я не касался таких мягких «синиц» и такой тугой «киски» со времен старшей школы, что на самом деле печально. Если бы я был одним из партнеров по команде, то был бы рад ее уходу, и не было бы всей этой фигни типа «я позвоню тебе позже». За исключением того, что у меня очки и она сестра Эммета, который, по-видимому, уж очень опекал Беллу.

Обычно я не просил девушек остаться на ночь, на это были причины. Во-первых, было бы неловко, проснись я в постели с девушкой, не зная даже ее фамилии. В любом случае, это не происходило очень часто, скорее редко, хотя желтая пресса и моя команда думали иначе.

Как правило, я находил нетрезвую девушку в баре и шел к ней домой. Иногда она была настолько пьяна, что я заносил ее в дом или квартиру и укладывал на кровать. После я писал записку, но никогда не подписывался полным именем, делал из бумаги розу или другую романтическую фигню и оставлял на тумбочке. Она просыпалась и думала, что у нее был секс с Эдвардом Калленом, а я оставался при своей репутации. Беспроигрышная комбинация.

Иногда, когда девушка была не совсем пьяна, мы просто сосались у двери или стены ее квартиры. В других, более горячих случаях, я получал дрочку в прихожей (после чего чувствовал себя виноватым… позже). Крайне редко я доводил дело до фактического секса. Да, я не был таким парнем как Эммет, который трахал все, что движется и имел «киску». Конечно, в начале карьеры хоккеиста было желание делать это чаще, чем сейчас, но все же не столько, сколько у других членов команды. В первые шесть месяцев у меня был секс, наверное, с тремя разными женщинами, но ни в одной из них я не был по-настоящему заинтересован. Было трудно устоять, когда женщины бросались на меня и слева, и справа. Они делают это и сейчас, но секс с банальными женщинами очень быстро надоедает. Я терял интерес к ним из-за разговоров, состоящих из фраз «ты так горяч» и «мои подруги упадут в обморок, когда узнают, что я трахалась с тобой».

Я действительно хотел, чтобы Белла осталась на ночь и на следующий день тоже. Я бы ел завтрак с ее груди. Она так чертовски мила и не реагировала на меня так, как другие девушки, с которыми я знакомился в баре. Все они были хирургическими подделками, стонавшими о том, как им нравился мой большой член, и о том, как они хотели бы сосать его или чтобы я трахал их силиконовые сиськи. Блядь, зачем я давал то интервью для Плейбоя?!

Но Белла… ее абсолютно не интересовало все это дерьмо. Она читала книгу во время игры и игнорировала меня в баре, высказывала смешные комментарии, которые действительно смущали Эммета, что просто феноменально. Она делала все это до тех пор, пока я не прокололся на Филдинге, вот тогда я привлек ее внимание, а затем… ее всю. И это было то женское внимание, которым я наслаждался.

Я стоял посреди номера с очками в руке, которая до сих пор пахла «киской» и думал: «Что, на хрен, я должен был делать?! Как бы я спустился вниз, постучался в ее номер и отдал очки, не привлекая лишнего внимания?»

На самом деле, я не хотел возвращать их Белле так. Я бы оставил их себе в качестве предлога, чтобы встретить ее еще раз, исключая Эммета и переполненный бар, потому что она чертовски забавная. И горячая. Она действительно горячая, как ад. И делает отличный минет. Я полностью понимал, почему Эммет пытался попасть к ней в штаны, даже не смотря на то, что технически они семья. Я решил позвонить ей и сказать, что ее очки у меня. Вернувшись в спальню, я взял телефон и нашел номер, по которому звонил раньше. Я ожидал, что она возьмет трубку, но она не ответила. Вызов перешел на голосовую почту, и я растерялся, так как понятия не имел, что хотел сказать ей, кроме того, что хотел бы заняться с ней сексом еще раз, даже не смотря на то, что это могло подвергнуть риску благополучие моего члена, если Эммет узнал бы об этом.

− Ууу… привет. Это Эдвард Каллен. Я просто хотел сказать, что ты забыла очки в моем номере. Так что они у меня. Я оставлю их себе, пока ты не позвонишь или пока не увижу тебя снова. Мы в разъездах следующие десять дней, но потом возвращаемся в Чикаго. Надеюсь, у тебя есть запасная пара очков или контактные линзы? Думаю, они у тебя есть, потому что ты не носила очки во время игры. В любом случае, я… − автоответчик сделал «бип» и прервал меня. Это было худшее сообщение, которое я когда-либо оставлял.

Я решил больше не звонить и не выставлять себя еще большим дураком, чем уже был. Вместо этого я вернулся в постель и решил немного поспать, так как болела голова, и я был полностью опустошен. Ворочаясь в простынях, я думал о Белле. Почему она ушла, не попрощавшись? Могла бы оставить записку. Она даже не сказала, что хорошо провела время. Ну, она кончила, причем не один раз, и это должно было быть хорошо для нее. Я даже сделал ей куни, что точно не входило в мои сексуальные привычки. «Киски» «хоккейных зайчиков» (П.П: Puck Bunny – девушки, которые посещают хоккей лишь для того, чтобы залезть в штаны к игрокам; другими словами − хоккейные шлюхи) − определенно не то, что я хотел бы вылизать. С другой стороны, Белла явно не принадлежала к этой категории женщин, по крайней мере, мне так показалось.

В принципе, я удивился, когда она согласилась подняться ко мне в номер. Но без сомнения рад, что она решила сделать это. Секс с ней был самым горячим из всех, что я когда-либо испытывал. И я с нетерпением ждал его повторения. Желательно и не один раз.

Было около восьми утра, когда я наконец-то провалился в сон, надеясь, что мой стояк утихнет сам собой. Совершенно не было сил заботиться о нем. Я заснул, но недостаточно глубоко, чтобы не видеть сны.

Снова зазвонил телефон. Разве он не делал этого раньше? Я попал в день сурка? Нет, точно. Тогда это был сигнал будильника. Я взял телефон и проворчал в трубку.

− Эй, чувак, где ты, черт возьми? У нас самолет, а ты неизвестно где,− вопил в телефон мой крайний нападающий Джаспер.

− Что? − спросил я, пока пытался проснуться.

Я не мог понять, в чем дело и посмотрел на телефон, чтобы узнать время, но он ни хрена не показывал. Вместо этого я уставился на часы на прикроватной тумбочке.

− Твою мать! Я спущусь через десять минут, − я повесил трубку прежде, чем он мог еще что-нибудь сказать. Было три часа дня, и мы должны лететь в… Я не мог вспомнить с кем мы играем следующий матч. Я бросился собирать одежду и остальную фигню, бегая по комнате как идиот, дабы убедиться, что ничего не забыл.

Я собрал использованные презервативы. Никто не должен иметь дело с моим дерьмом, кроме меня. Сходил в туалет и вытер «промахи» туалетной бумагой. Я знал, номер будут убирать, но я не свинья. Взглянув на себя в зеркало, я убедился, что выгляжу так, будто попал в шторм. Это к лучшему. Не нужно будет делать вид, что провел веселенькую ночь. Хотя обычно я это делал.

Я засунул голову под кран, пытаясь приручить то безумие, что зовется волосами. Челюсть приобрела фиолетовый оттенок в том месте, где Джеймс ударил меня, но губы были не так уж плохи, ранки уже затянулись и должны были зажить в ближайшие дни. Но визит к доктору команды все же был неизбежен. Челюсть болела. Я не знал, то ли это из-за удара, то ли из-за количества времени, проведенного в обработке ртом тела Беллы прошлой ночью. У меня появилась эрекция, как только я подумал об этом. Пришлось сосредоточиться на хоккейной статистике, чтобы не попасть в лифт с твердым стояком. Я набросил куртку, проверил бумажник и телефон, захватил сумку и покинул номер.

Лифт был пуст. Спускаясь мимо шестого этажа, я практически нажал кнопку «Стоп», чтобы выйти и проверить, здесь ли еще Белла… но знал, у меня нет на это времени. К тому же она так и не ответила на сообщение. Может быть ее телефон сломан? Это единственное логическое объяснение, которое я нашел. Наверное, я мог бы узнать адрес ее электронной почты… где-нибудь, например, в ее колледже. Я точно помню, она говорила, что учится в Чикагском Университете. Значит, я могу узнать адрес там.

Все ребята уже сидели в автобусе, поэтому тренер Баннер раздраженно взглянул на меня. Похоже, остальную команду не волновало мое опоздание, они как обычно вопили и задавали грязные вопросы, ожидая реакции. Мне нужно было придумать историю и быстро. Обычно я был лучше подготовлен.

Я сел рядом с Джаспером, он фыркнул на меня.

− Фак, чувак, ты пахнешь пивом и «киской»! − смотрел скептически он, потому что единственный из всей команды знал, что я не шлюха и имею IQ больше, чем у камня.

Я был уверен, он прав. Все, что я мог чувствовать − Белла. И я очень надеялся, что Эмметт не сможет определить запах сестры на мне. Это было бы… потенциально опасно для моего здоровья, потому что я не хотел бить его.

− Я встретил цыпочку в лифте, − врал я.

− Ну, да. Только одну? − спросил Бен, делая глоток «Gatorade». − И не было знаменитого «хет-трика Каллена» прошлой ночью?

Я сдвинулся на месте, маскируя дискомфорт, который испытывал от этого разговора. Никогда не было никакого «хет-трика Каллена», только на льду, но никто не знал об этом, кроме Джаспера и меня. Я надел привычную для себя маску шлюхи-хоккеиста и хитро улыбнулся.

− Не прошлой ночью, но она была веселая и чертовски тугая.

− Теснота не считается, если ты трахал ее зад, − снова сумничал Бен.

− Заткнись и передай воду, у меня обезвоживание. И это был не зад, а что-то еще… я уверен, − часто глотал я, пытаясь пережить этот стеб.

Этот разговор был обычным для нас, «словесные испражнения» о девушках или женщинах, которых мы трахали прошлой ночью. Парни постарше, имеющие жен и детей, держали рты на замке, даже если окунали свои члены в «киски» «хоккейных зайчиков». Это было вроде закона: никто не распространялся о том, что партнер по команде изменяет жене. Я не хотел быть таким парнем, который имея жену и семью все еще трахается вокруг, считая это в порядке вещей, раз он знаменит.

− У нее есть имя? − спросил Бен, кидая мне бутылку «Gatorade».

− Да, «зайчик», − ответил я, делая вид, что не помню.

− Титьки настоящие или поддельные? − продолжил Бен свою долбаную викторину.

Мне захотелось ударить его. Обычно, я просто подыгрывал им, говоря то, что они хотели слышать, стараясь приукрасить реальность. Как правило, рассказывать было не о чем, кроме «липких» поцелуев и тисканья титек; иногда о руках в штанах, если девушка не была пьяна в стельку, и я планировал остаться дольше обычного. На этот раз все было лучше обычного, но я не хотел об этом рассказывать, в основном из-за Эмметта. Меня не волновало, если бы он злился на меня, но я представил, сколько дерьма он свалит на Беллу. Она этого явно не заслуживала. К тому же, я планировал увидеть ее снова, но из этого ничего не получится, если Эмметт узнает о сегодняшней ночи.

− Настоящие, − простонал я, закрывая глаза, когда воспоминания о мягких и полных «синицах» Беллы вторглись в мозг. Я вспомнил, как зубами погружался в ее кожу, когда покусывал сморщенный сосок, и как грудь подпрыгивала, когда она объезжала меня.

− Правда? Это должно было быть хорошо, − усмехнулся Бен. − Они были лучше, чем у сестры Эмметта? Как там ее звали… Белль, кажется? Ты трахал их?

Я подавился водой, когда Бен упомянул Беллу и прикусил язык, так как он произнес имя неправильно, а я хотел поправить.

− Что, на хрен, ты сейчас сказал?! − Эмметт вскочил со своего места, которое находилось двумя рядами дальше. У этого человека суперчувствительный слух. − Какова хрена вы говорите о моей сестре?

Эмметт бросился по проходу, и остановился у наших мест.

− Извини, чувак. Я не имел в виду ничего оскорбительного. Мы просто говорили о сиськах, и я упомянул твою сестру. Будто ты сам не знаешь, что они у нее хороши, − сказал Бен, все еще сидя в кресле и беззаботно улыбаясь. Вероятно, он был самым тупым членом нашей команды. Он великолепен на льду, но двум его мозговым клеткам очень одиноко в пустой голове.

Эмметт на секунду взглянул на Бена и обратил внимание на меня.

− Не трогай мою сестру, Каллен. Ты меня слышишь? Иначе я, на хрен, выбью дерьмо из тебя прямо сейчас! Держи руки, рот и член подальше от Беллы, − лицо Эмметта стало красным, он пыхтел, как паровоз.

Я поднял руки, делая вид, что непричастен.

− Эй, мужик, она поцеловала меня, − я знал, глупо отпираться. Я практически преследовал ее и определенно хотел поцеловать, если бы она не сделала это первой. Но иногда я мог быть мудаком, к тому же было необходимо поддерживать свою репутацию.

− Даже не пытайся обмануть меня, Каллен. Она хорошая девочка и не трахается с кем попало, − Эмметт практически выплюнул на меня слова.

− Да, и ты узнал это, когда пытался залезть в ее трусики. Верно, приятель? − съязвил я в ответ.

Я не мог остановиться. Упомянув этот факт, я толкнул Эмметта в точку невозврата. Тренер, вероятно, позволил бы ему нанести несколько ударов мне, учитывая, что речь шла о его сводной сестре. Необходимо было отвлечь его внимание от моего интереса к Белле. К тому же я почувствовал себя херово, уже подозревая, что Белла «хорошая девочка», а слова Эмметта только подтвердили догадку и сделали меня… виноватым? Она сама решала, что ей делать, верно? Я не заставлял ее идти со мной, заниматься сексом и сосать член. Но все же моральный аспект нашего взаимодействия немного беспокоил. Главным образом потому, что я хотел повторить наше взаимодействие еще раз.

Эмметт даже не потрудился дать мне словесный ответ, а сразу же бросился на меня. Я вовремя увернулся, к сожалению Джаспера, который получил всю силу удара вместо меня.

− Сядьте на место или я отстраню вас обоих от следующей игры! − прогромыхал тренер Баннер. − Каллен, подойди ко мне.

− Фак, − зло пробормотал я, понимая, что нахожусь под угрозой. Не было ни одного шанса, что тренер посадит меня на скамейку запасных. Я слишком ценный игрок. Эмметт ударил меня коленом по ребрам, пока я протискивался мимо него. Я не ответил ему, хотя это было дьявольски больно.

Тренер отвел меня подальше и начал читать лекцию: «Если ты член команды, то не должен трахать сестер своих товарищей…». И другое подобное дерьмо. На самом деле я не знал, говорил он это или нет, потому что перестал слушать, как только он открыл рот, но мог представить, о чем шла речь.

− Это важная игра, Эдвард. Не провали ее из-за своего члена, − сказал он в конце лекции.

− Я все понял, Тренер. Этого больше не повторится, − улыбнувшись, я похлопал его по плечу. – Хорошая работа, Тренер. Я могу идти?

Тренер кивнул, выглядя при этом довольным, и я вернулся на место. Эмметт мрачно смотрел на меня, но я проигнорировал. Я не мог иметь дело с ним прямо сейчас, потому что не хотел, чтобы он узнал, что я действительно трахал его сестру. Дважды.

К тому времени, когда самолет приземлился, Эмметт, кажется, успокоился на счет моего «залезть- в-штаны- его- сестры» комментария. Это то, что мне нравилось в парнях, мы не затаивали обиду. Мы били друг друга, а потом вместе шли пить пиво. Знание этого давало надежду. Если Эмметт узнает, что у меня был секс с Беллой, то он переживет это быстро.

Мы снова заселились в гостиничный люкс, только теперь у меня был один на двоих с Джаспером. Каждый из нас имел собственную комнату и общую гостиную. На самом деле, я не возражал делить номер с Джаспером. Он классный парень. Что удивительно, он никогда не связывался с «хоккейными зайчиками», и я завидовал этой его способности.

Ему просто не нравилась вся та фигня, которая происходит, когда ты трахаешь всех, кто имеет «киску». Я хотел бы быть, как он… иногда… но обо мне уже сложилось определенное мнение и его нелегко поменять. Я чувствовал тоже, что и он о толпе женщин, окружающих нас, о выпивке до поздней ночи, о разговорах в раздевалке, где все преувеличивали события прошлой ночи, чтобы почувствовать себя настоящими мужчинами. И это одна из причин, почему я не возражал, чтобы он знал, что я даже близко не имел столько секса, на сколько претендовал.

− Так что на самом деле произошло прошлой ночью? − спросил он, доставая бутылку воды из холодильника и передавая мне.

− В смысле? − я симулировал глупость. Джаспер очень проницательный, поэтому он точно знал, что-то произошло прошлой ночью.

− Что случилось с тобой вчера вечером? Ты просто оставил всех этих женщин, которые висли на тебе и ушел. Это не в твоем стиле, − он вопросительно поднял брови.

− Я сказал тебе, что встретил цыпочку в лифте, − ответил я, не глядя на него.

− В этом нет смысла. Это значит, что ты ушел с девушкой, с которой даже не разговаривал. Обычно ты так не делаешь. Ну, может быть, раз или два… и то, тогда ты был очень пьян или после драки, − c вызовом сказал Джаспер.

− Я забыл запас «резинок» в номере… Ты знаешь, о чем я. Мне нужно было забрать их. Я возвращался… − неубедительно врал я, уставившись в телевизор.

− Так ты привел ее в свой номер? − спросил Джаспер. Безусловно, вопрос выбил меня из колеи.

− Ну, да, − кивнул я, все еще пялившись в телевизор.− Что? Подожди. Нет, мужик!

Я заикался, потому что знал, он поймал меня. Я только пару раз приводил девушек в свою комнату, и он – единственный, кто знал об этом.

− Это допрос что ли? − рявкнул я на него.

Джаспер пожал плечами и посмотрел так, будто знал, что произошло, но он не мог знать. У меня просто паранойя. Я уставился на него, но через секунду отвернулся к телевизору, потому что почувствовал себя неловко.

− Я должен проверить почту, − пробормотал я, направляясь в свою комнату. Закрывая дверь, я услышал, как Джаспер сказал: «Конечно, ты должен».

Самодовольный ублюдок.

Я собирался проверить электронную почту и найти ящик Эммета, чтобы выяснить его пароль и поискать адрес электронной почты Беллы. Может быть, это было похоже на преследование, но она до сих пор не перезвонила. Я послал ей сообщение до того, как стал хакером… или как там называли человека, который взламывал электронную почту?

Как твой «бобер»? Ты получила мое сообщение? Э.

Я смотрел на него минуты четыре, прежде чем нажал кнопку отправить и тут же пожалел о содеянном. Подождав ответ еще пять минут, но так ничего не дождавшись, я стал искать имя Эмметта и нашел адрес электронной почты на одной из страниц его профиля. Это не личный адрес, а команды. У всех нас были такие, но я надеялся, что он поможет получить необходимое.

Я ввел его адрес.

Если бы я был Эмметтом, какой бы у меня был пароль?

У меня было всего три попытки. Сначала я попробовал:

«Черные Ястребы 69»

Это его игровой номер и я думал, что пароль подойдет, но ошибся. Я задумался на пару минут, а потом улыбнулся и набрал то, что посчитал стопроцентным попаданием:

«Хоккейные Зайчики 69»

Вот и все, я вошел. Он так чертовски предсказуем! У него более 10 миллионов писем от поклонниц, но я искал от Беллы Свон и ее адрес всплыл. Я правильно вспомнил, она училась в Чикагском Университете. Я записал адрес, а потом перенес в Блекберри для подстраховки на будущее, так как определенно собирался написать ей. Даже если это заставило бы выглядеть меня сталкером. Мне все равно. У меня ее очки и я должен вернуть их без свидетелей… для ее же безопасности; безусловно, угрозы Эммета меня ничуть не напугали.

Я решил, что быть сталкером весело, поэтому открыл одно из писем Беллы двухлетней давности. В графе тема я прочел: «Я НАДЕРУ ТВОЮ ЧЕРТОВУ ЗАДНИЦУ». Я был уверен, что это должно быть очень интересное письмо. Я почувствовал себя плохо, когда собрался открыть его, но не настолько, чтобы остановиться. Наверное, взлом чужой почты вызывал привыкание, я определенно собирался сделать это снова. Письмо открылось, в нем была папка с надписью «Семейный отдых».

В письме было много кричащих заглавных букв от Беллы к Эмметту, которые я пропустил и внимательно прочитал письмо. Это было смешно. Еще в нем была ссылка на фотоальбом. Эмметт послал его Белле с надписью «Летние каникулы'07». Я не был разочарован, только немного обеспокоен, но точно не разочарован. В открывшемся альбоме на первом снимке была Белла в голубом бикини. Она лежала на шезлонге, с собранными в высокий хвост волосами и половина ее груди выглядывала из купальника. Грудь выглядела такой настоящей, что у меня появилось неистребимое желание найти ее и коснуться вновь.

 Все фотографии были сделаны на семейном отдыхе в каком-то коттедже. На некоторых снимках был Эмметт, таким образом, я понял, он был там. Два из них привели меня в замешательство. На одном Эмметт собирался бросить Беллу через плечо. Веселая, сладкая задница Беллы висела в воздухе, а его огромные лапы держали ее ноги. Меня очень волновало, как высоко на бедрах лежали его руки и как близко они были к ее попке и вкусной «киске». На другом снимке была Белла в момент падения, а на следующем − как приземлялась, или входила в воду. Если бы я сделал из фотографий слайды, то мог бы смотреть в виде фильма. Есть еще один кадр, когда Белла выходила из воды. Ее маленькое тело лежало на бортике, с переброшенной одной ногой через край. Я представил, как горяча была бы эта поза… если бы я трахал ее сзади на своем кухонном столе. 

Я понятия не имел, кто делал эти фотографии, как и не знал, что чувствовал по этому поводу. Он понимали, как это было чертовски неправильно? Я не знал, давно ли Белла и Эммет считались семьей. Если давно, то в этих фотографиях нет ничего плохого, но если прошел только год, то… блин, я хотел бы надрать ему задницу.

Совершенно очевидно, в большинстве случаев Белла не знала, что ее фотографировали, но она удивительно фотогенична. Прежде чем понять, что происходит, я начал копировать снимки на компьютер в папку «бобер». Я не мог найти в себе и толики сожаления о том, что делал, особенно когда увидел фотографию, где Белла выходила из душа, завернутая лишь в маленькое полотенце. Она показывала «птичку» (фигура из одного пальца) в камеру, значит, снимал ее Эммет.

Я практически полюбил его за то, что он сделал это… чуть-чуть, потому что на одном кадре Белла кричала на Эммета, а на другом шлепала камеру. Я чуть не упал с кресла, увидев следующую фотографию. На ней Белла стояла спиной, пытаясь прикрыть свою попку, но половина все равно светилась за полотенцем. Я достал член, прежде чем успел подумать, как неправильно то, что я собирался делать.

Взломать почту Эммета и найти адрес Беллы – это то, чего я хотел, и следовало остановиться, но я этого не сделал. Теперь у меня были фотографии с полуобнаженной Беллой. На одной из них ее замечательная, упругая попка уставилась прямо на меня. Я щелкнул правой кнопкой мыши и сохранил альбом. Чувство стыда охватило меня, но быстро сменилось горячей вспышкой желания. Я начал поглаживать себя, представляя, как сначала бы фотографировал ее, а потом брал сзади.

Официально: я полный извращенец.

Даже зная это, я не прекратил поглаживать член, представляя мягкие пальцы Беллы, обхватывающие его у основания; губы, растягивающиеся вокруг головки, когда она всасывала его. Затем, конечно, я вспомнил, каково находиться внутри нее, пока «синицы» терлись о мое лицо.

Открыв глаза, я понял, что не должен представлять себе Беллу. Половина ее задницы была на экране компьютера прямо передо мной. Но, тем не менее, я все равно представил, как бы чувствовал себя, входя в тесную «киску» сзади, массируя руками ее грудь. Представил, каково находиться в ней без презерватива. Насколько более теплой и влажной она была бы… Я застонал, выпуская длинную и тугую струю спермы на руку и штаны. Кажется, я сказал ее имя, когда кончал, но не был уверен. Только после оргазма я почувствовал раскаянье от просмотра фотографий Беллы, которые никто не должен был видеть. Но это не означало, что я удалил их. Просто я чувствовал себя плохо, имея фотографии, но не обладать ими было бы гораздо хуже.

Я вымыл руки и переодел штаны. Вернувшись к компьютеру, я посмотрел на следующую фотографию и… святоегребенноедерьмо… Она была еще лучше последней! Снимок явно сделан позднее. На нем Белла выходила из воды, но уже по лестнице. Вероятно, Эммет − профессиональный фотограф, так как он поймал момент, когда она выжимала волосы руками: вода струилась по ее груди, и верх купальника сместился, один из сосков выглядывал из тканью. Я долго смотрел на сосок, потом сохранил фото, вышел из почты Эммета и выключил компьютер, прежде чем найти что-нибудь еще, что заставило бы меня держаться за член снова.

Было еще не так поздно, но я лег в постель и попытался уснуть. Завтра предстояла тренировка в пять утра и вечерняя игра.

И тут меня осенило… даже если эти фотографии были сделаны два года назад, то я понятия не имел, как долго Эммет увлекался Беллой, или по-прежнему хотел ее. Если Эммет по-прежнему имел виды на Беллу, значит, он мастурбировал на фотографии все это время.

Святое дерьмо! Эммет хотел трахнуть сводную сестру!

Вот теперь я действительно хотел надрать задницу этому ублюдку.