Глава 28. часть 1.

Эдвард проснулся посреди ночи в Умбрии в пустой кровати. Он был ошеломлен, в этом полусказочном государстве, протянул руку в сторону Изабеллы. Но кровать была пуста и простыни остыли.

Где она?

Изабелла была соней и спала крепко, поэтому ее отсутствие встревожило его. Он спустил ноги на пол, слегка поморщившись, когда ноги коснулись холодного камня. Он натянул боксеры и спустился вниз, почесывая спутанные после постели волосы, как он это обычно делал.

Свет был на кухне, поэтому туда он пошел в первую очередь. Изабеллы там не было. Недопитый стакан клюквенного сока стоял на барной стойке рядом с остатками сыра и куском хлеба. Как будто мышка пробралась сюда, чтобы поесть ночью, и была приятно удивлена.

Он вошел в гостинную и увидел темную головку, покоющуюся на руке в мягком кресле рядом с уже потухшим огнем.

Ему нравилось смотреть как она спит. Во сне, Изабелла выглядела гораздо моложе, это правда, но очень безмятежной. Она не выгибала брови, не кусала губы, просто спокойное дыхание молодой женщины, невинной и прекрасной.

Ее кожа была бледной, но ее щеки, как и губы, имели розовый оттенок. Эдвард сочинил бы поэму о ее губах, и решил это сделать однажды. Фактически ее внешний вид, кроме одежды, напомнил ему картину Пылающий июнь Фредерика Лейтона.

Она была одета в элегантную, цвета слоновой кости, шелковую ночную рубашку. Одна тонкая бретелька упала с правого плеча, обнажая прекрасный изгиб.

Эдвард не совладал с собой, бледная, гладкая кожа звала его губы. Он легко поцеловал ее в плечо, присел рядом с ее головой, занес над ней руку и легко поласкал ее.

Она пошевелилась и открыла глаза, дважды моргнула, прежде чем улыбнуться ему. Ее медленная, милая улыбка зажгла его сердце. Он почувствовал как его дыхание учащается в ответ на ее улыбку. Он никогда ранее не чувствовал ни к кому такого, и глубина чувств, которые она неуклонно вызывала у него, удивляли его.

- Привет, - прошептал он, убирая волосы с лица. — Ты в порядке?

- Я в порядке.

- Я беспокоился, когда потянулся за тобой, а тебя не было.

- У меня был кошмар. Потом я проголодалась и спустилась вниз, чтобы перекусить.

Эдвард нахмурился и положил руку ей на макушку.

- Ты хочешь поговорить о кошмаре?

- Нет.

Он хотел оттолкнуть ее, но передумал.

- Я не видел ее раньше. — Он провел пальцем по линии шеи около ночной рубашки, мельком глянув на верхнюю часть груди.

Она задрожала от его прикосновения.

- Это я купила для нашей первой ночи.

- Она прекрасна и подходит тебе. Почему ты не одевала ее раньше?

Она подмигнула ему. — Я носила все те вещи, которые ты купил мне во Флоренции. Как назвала их продавщица? Лифы и боди? Ваши вкусы в женском белье довольно старомодны, профессор Мейсен. В следующий раз ты купишь мне корсет.

Эдвард усмехнулся и поцеловал ее. - Я запомню, когда в следующий раз пойду в магазин, посмотрю тебе корсет. Ты права, я предпочитаю вещи, которые оставляют больше места воображению. Когда их снимаешь, получаешь больше удовольствия. Но ты одинакова прекрасна во всем и ни в чем.

Она потянулась к его лицу и крепче прижалась, чтобы страстно его поцеловать. Он прошелся губами по линии ее подбородка, пока не достиг уха и не прошептал:

- Сейчас четыре утра, любовь моя. Ты хочешь вернуться в кровать?

Она кивнула.

Он взял ее за руку и повел мимо кухонного стола, обмениваясь с ней дерзкими улыбками, прежде чем подняться наверх.

Он сел на край кровати с балдахином, тогда как она стояла перед ним в нерешительности. Она подняла руку, чтобы снять бретельки рубашки с плеч. Она упала к ее лодыжкам, оставляя ее обнаженной перед ним.

В полутьме комнаты он впитывал ее заманчивые изгибы.

- Ты аргумент в пользу существования Бога, - пробормотал он.

- Ч-Что?

- Твое лицо, грудь, твоя прекрасная спина. Святой Фома Аквинский должен был добавить тебя как Шестое Доказательство, если бы когда-либо ему повезло увидеть тебя. (Фома Аквинский сформулировал пять доказательств существования Бога — недвижимый двигатель, беспричинная причина, космологическое доказательство, доказательство от степени совершенства, доказательство от божественного замысла — примеч. переводчика)Ты должна быть сотворена, а не просто сделана.

Белла опустила глаза и покраснела. Он улыбнулся в ответ на ее розовые щечки.

- Ты из-за меня стесняешься?

Как бы в ответ, она подошла на шаг ближе, взяла его руку и приложила к своей груди. Он мягко сжал ее. - Твой ночной кошмар расстроил тебя. Я могу просто обнять тебя.

- Мне нужно почувствовать, что ты любишь меня.

- Тогда иди ко мне, - сказал он, и его голос был хриплым от желания.

Он быстро снял с себя боксеры и подвинулся, чтобы она могла присоединиться к нему в кровати. Он начал целовать ее, все еще держа ее грудь, нежно переплетая их языки и покусывая ее полную нижнюю губу.

- Что ты хочешь, любовь моя. Просто скажи.

Она улыбнулась ему. — Я хочу, чтобы ты был сверху.

Он дразнил ее грудь пальцами и нежно целовал шею, легко скользя вверх и вниз, когда она побуждала его к действию своими уверенными пальцами.

Она согнула колени, положила стопы на матрас, приглашая его. Он поцеловал ее между грудей и затем взял один сосок в рот, в то время как другая рука скользила по поверхности кожи, продвигаясь вниз, чтобы проверить ее.

Он отпустил ее грудь и покачал головой. — Рано. Ты не готова.

- Но я хочу тебя.

- Я тоже хочу тебя. Но не заставляй меня ускорять процесс. Я хочу, чтобы в твоем теле разгорелся огонь.

Желание Беллы противоречило убежденности Эдварда, что каждый их сексуальный контакт должен приносить удовольствие обоим. Он скорее отложит проникновение и удовлетворение, до тех пор пока она не будет сходить с ума от желания, и не будет торопить события, прежде чем ее тело будет достаточно возбуждено.

Когда они наконец соединились, он положил локти по обе стороны от ее плеч и посмотрел в ее открытые, карие глаза, их носы были на расстоянии шепота.

Когда он двигался в ней чрезвычайно медленно, ее глаза моментально закрылись, в то время как она концентрировалась на приятных ощущениях, но затем она вновь их открыла.

Это была сильная связь. Темно-зеленые, полные эмоций глаза смотрели не мигая в большие каштановые глаза. Каждое движение, каждое страстное желание отражалось в глазах друг друга.

- Я люблю тебя. — Он потерся носом о ее нос и постепенно увеличил темп.

- Я тоже тебя люблю. — Ее последнее слово было прервано вздохом, который сорвался с задыхающихся губ.

- Нет больше никого другого. — Его голос грохотал в груди. — И никогда не будет никого другого.

Она потянулась, чтобы поймать его губы, и так как он двигался быстрее, их языки изучали друг друга, стоны и признания прерывались поцелуями.

Так хорошо, Белла. Очень, очень хорошо.

Он коснулся ее ребер справа, затем погладил ее по талии, и скользнул руками ей под попку, чтобы чуть-чуть приподнять ее, увеличивая угол проникновения.

Она становилась зависима от этого, от него. Она обожала то, как он смотрит на нее в эти интимные моменты, то как мир расплывается вокруг них. Она страстно желала почувствовать как он любит ее, как двигается внутри нее. Ведь он всегда давал ей почувствовать себя красивой, особенной и любимой. Она сказала бы, что каждый оргазм был бонусом в дополнение к тому, как она себя чувствовала, когда их тела соединялись.

Он нужен был ей, как воздух.

Занятия любовью, как музыка или дыхание или ритм сердцебиения, были основаны на первобытном ритме. С тех пор как Эдвард полюбил Изабеллу, он не уставал читать ее тело и узнавать темп, который ему соответствует, как перчатка, которая соответствует женской руке. Это был тот род знаний, который является одновременно и личным и основополагающим, вид знания, которое имели ввиду переводчики Короля Джеймса, когда они писали как Адам познает свою жену. (Библия Короля Джеймса это английский перевод Святого Писания, созданный по приказу короля Джеймса I Английского. Первое издание этого перевода в 1611 году значительно повлияло не только на последующие переводы Библии, но и на всю английскую литературу. Также этот перевод является фундаментом современного английского языка. — примеч. переводчика)Таинственное священное знание, которое любовник хранит для своей возлюбленной; знание, которое было искажено и опорочено по сравнению со священным союзом. Знание, которое достойно брака, а не просто пустые слова.

Эдвард применяет эти знания с пользой, доставляя наслаждение Изабелле своим телом снова и снова.

И те ощущения, которые он испытывал, когда был внутри нее — тепло, возбуждение, страсть и совершенство.

Он был близко, о, так близко.

Он изучал ее выражение лица, и увидел, что ее глаза расширились. Она отвечала на каждое его движение. Каждое движение доставляло им удовольствие. Когда они смотрели друг на друга, громкий стон вырвался из ее груди, в мгновение ока она откинула голову назад и прокричала его имя, дико сжимая его бедра двумя руками, принимая его в себя снова и снова.

Для него было чудесно видеть и слышать ее. Глаза Изабеллы расширились от удивления и эйфории, когда она наконец произнесла его имя во время своего апогея. Она услышала его мольбу и ответила на нее.

Эдвард.

Вскоре он уже парил, шепча ее имя, как молитву, его тело напряглось и затем расслабилось, вены на лбу и шее напряглись и затем расслабились, его взгляд врезался в ее.

Счастливый и нежный союз.

Она не хотела его отпускать. Она не хотела чувствовать, что он покидает ее тело, и поэтому прижалась к нему, видела как его взгляд смягчился, когда он взял в ладони ее лицо.

- Всегда будет так как сейчас?

Эдвард улыбнулся и поцеловал ее в нос. — Я не знаю, любовь моя. Но если Карлайл и Эсми могут быть показателем, то это только улучшится со временем. Я буду заниматься любовью с тобой и видеть отражение всех наших общих радостей и переживаний у тебя в глазах, а ты увидишь тоже самое в моих. Наша история сделает это лучше, глубже, правильнее.

Она улыбнулась тому, что он сказал и кивнула, и затем ее лицо стало грустным.

- Что такое? - он погладил ее по щеке.

- Я беспокоюсь о том, что произойдет в следующем году.

- Почему?

- Что если меня не примут в программу на получение степени доктора наук в Торонто?

Он нахмурился. — Я не знал, что ты подавала заявление.

- Я не хочу оставлять тебя.

Он быстро поцеловал ее. - Я тоже не хочу чтобы ты уезжала, но Изабелла, программа Торонто не для тебя. Тебе не с кем будет работать. Я не могу работать с тобой, и я сомневаюсь, что Кэтрин возьмет на себя многолетние обязательства.

Выражение лица Беллы совсем испортилось, и она быстро отвернулась.

- Эй, посмотри на меня.

Она повернулась к нему, но не поднимала глаз.

- Меня беспокоит, когда ты прячешься от меня, любовь моя. Я думал, мы это уже прошли. Об этом был твой ночной кошмар — о нашем расставании?

Она кивнула.

- Я думал, ты хочешь в Гарвард.

- Он так далеко от тебя.

- Всего один короткий перелет на самолете.

Он посморел как она прикусила зубами губу.

- Это на тебя совсем не похоже, чтобы ты так пессимистично смотрела на вещи. Мы можем видеться по выходным и праздникам. Я подал заявление на отпуск. Возможно я поеду с тобой на следующий год.

- Я буду находиться там в течение шести лет или более. — Она почти плакала. Эдвард видел как слезы навернулись и блестели у нее на глазах, и его сердце заболело.

- Изабелла, - его голос стал серьезным. — Мы справимся с этим. Но сейчас мы должны наслаждаться временем, которое у нас есть, и позволь мне волноваться о будущем. Я прослежу, чтобы мы не расставались.

Она открыла рот, чтобы возразить, но он поцеловал.

- Преимущество встречаться с более взрослым, состоявшимся мужчиной в том, что он может обеспечить тебе возможность сосредоточиться на своей карьере. Я найду способ приспособить мою работу к твоей.

- Это несправедливо по отношению к тебе.

- Было бы крайне несправедливо ожидать, что ты откажешься от своей мечты стать профессором или зарегистрироваться в программе, которая ниже твоего уровня. Я не позволю тебе пожертвовать своей мечтой ради меня — это было бы неприемлемо.

- Академические пары постоянно справляются с такими проблемами. Мы тоже справимся. — Он улыбнулся ей. - Теперь поцелуй меня, Изабелла, и дай мне знать, что доверяешь мне.

- Я верю тебе.

Эдвард нежно поцеловал ее и затем лег рядом с нею, довольно вздохнув, когда она пристроилась к нему сбоку.

Сон быстро пришел к нему и вскоре его разум забылся спокойным сном, в то время как Белла пыталась заснуть.

-

Для влюбленных было трудно на следующий день покинуть Умбрию. Белла плакала, когда они поехали на вокзал в Перудже.

Эдвард вытер слезы кончиками пальцев.

- Это не конец, дорогая. Это только начало. — Он нежно поцеловал ее и плотнее запахнул пальто вокруг нее, пытаясь сохранить тепло в холодный день. Потом он держал ее за руку всю дорогу до Сиэтла.

-

Анджела Вебер сидела в доме своих родителей на севере Торонто и проверяла свою электронную почту за несколько дней до Рождества.

Она не проверяла почту уже неделю. По уважительной причине. Отношения, которые у нее были, вдобавок к преследованию профессора Мейсена, шли своим путем, а это означало, что она не будет кататься на лыжах в Уистлере, Британская Колумбия, с ее бывшим любовником во время рождественских праздников.

Банкир, о котором идет речь, порвал с ней, написав ей об этом в смс. Это было невежливо, конечно, но что еще хуже, это последующее за этим письмо, которое ждало ее, как придорожная бомба, взорвавшаяся в ее почтовом ящике.

Она собиралась с духом с бокалом, другим старинного шампанского Болланже, которое купила в подарок этому придурку, который должен был взять ее покататься на лыжах, и проверяла электронную почту. И затем во входящей почте была бомба. Однако, не та бомба, которую она ожидала.

Сказать, что она была удивлена содержанием электронного письма профессора Феликса Пачиани, это не сказать ничего.

На самом деле, ей показалось, что ковер выдернули у нее из-под ног. Единственная канадка, к которой профессор Мейсен выказывал сдержанную привязанность, была профессор Джейн Сингер. Да, Анджела видела профессора Мейсена с разными женщинами в Лобби, но никогда не видела с одной женщиной дважды. Он был дружен с профессором Лиминг, но только в чисто профессиональном плане, приветствуя ее при случае рукопожатием, но никогда поцелуем. Профессор Сингер, напротив, была награждена двойным поцелуем после его публичной лекции.

Жест не остался незамеченным.

Анждела не хотела возрождать отношения с профессором Пачиани. Он был совершенно лишен в той или иной степене естесственного уважения, и у нее не было желания возвращаться к предыдущим интимным встречам, которые всегда оставляли ее расстроенной и неудовлетворенной, как целомудренную девочку-подростка. У нее были свои стандарты, и в конце концов, каждый мужчина, который не подходил по крайней мере под размер прибора, оказывающего ей личные услуги интимного характера, был недостоин трахаться с ней.

Но так как она хотела знать больше о невесте профессора Мейсена, она прикинулась, что ей интересна весенняя встреча с профессором Пачиани и тонко спросила об имени этой fiancée (невесты).

Потом она пошла вниз и допила остатки шампанского.

-

За день до Рождества Белла сидела за стойкой Forks Diner (закусочная в Форксе — примеч. переводчика) и обедала с Чарли. Эдвард совершал последние покупки с Карлайлом, пока Элис и Джаспер ездили в продуктовый магазин, чтобы выбрать индейку. Эммет и Роуз (предположительно) остались дома вздремнуть.

Чарли исправно вручил Белле подарок от Питера. Подарок стоял на полу у ее ног, смотрел на нее, выпрашивая ее внимания, как влюбленный щенок. Она открыла его торопливо, решив, что лучше открыть его при Чарли, чем перед Эдвардом. Она с улыбкой отдала отцу бутылку кленового сиропа, она захихикала нал фигуркой гольштинской коровы и поцеловала ее, она восхитилась сыром, но когда она развернула фигурки Данте и Беатриче, ее лицо побледнело.

Как будто он все знал.

И все же, он не мог знать.

Пока Чарли ел горячее спецблюдо — фаршированную индейку с картофельным пюре — Белла открыла карточку Питера.

На ней были изображены дети, играющие в снежки, и типичная рождественская надпись на обложке. Но на ней рукой Питера были написаны слова, от которых у Беллы встал ком в горле.

С Рождеством, Белла.

Я знаю, первый семестр был нелегким, и я сожалею, что я повел себя не лучшим образом

и не помог, когда тебе нужна была помощ.

Я горжусь тобой, что ты не бросила все, когда было трудно.

Твоя дружба важна для меня.

Крепко обнимаю, твой друг из Вермонта,

- Питер.

P.S. Я не знаю слышала ли ты Зимнюю песню Сары МакЛахлан, но ее слова заставили меня подумать о том, каким, я надеюсь, будет твое Рождество.

«Таким я представляю тебя,

В снегу в рождественское утро

Любовь и счастье окружают тебя

и ты вскидываешь руки к небу…»

Белла не знала песню, которую он имел ввиду, поэтому слова, которые он опустил, не затронули ее, когда она более пристально изучала картинку на открытке. В центре игры в снежки стояла девочка с длинными, темными волосами в ярко-красном пальто, смеялась и держала в поднятой руке снежок.

Цитата песни, картинка, карточка, подарок… Питер старался держать свои чувства в секрете, подумала она, но он выдал себя так же, как если бы заявил, что хочет ее. Все это было здесь на картинке смеющейся девочки в красном пальто. И Питер хотел, чтобы она была ею.

Белла была эмоциональнее обычного, и поэтому не заметила, как вытирала слезы. Питер всегда был так любезен с ней, и его слова в сочетании с подарком и открыткой…

Она быстро положила все обратно в коробку и поставила ее на пол у ног.

- Эдвард хорошо с тобой обращался? - не обращая внимания на то, что сейчас произошло, Чарли затронул тему отношений Беллы в перерывах между откусыванием индейки.

- Он любит меня, пап. И очень добр ко мне.

Отец покачал головой, размышляя о том, какие представления у Джейкоба о том, как быть хорошим, и каким хорошим в реальности оказался Эдвард — и как он, шеф Свон, не смог увидеть разницу.

- Ты скажешь мне, если он перестанет себя хорошо вести, - сказал он пробуя картошку- пюре.

Белла закатила глаза. Чарли есть Чарли. Да, возможно уже поздновато играть роль гиперопекающего папочки, но лучше поздно, чем никогда.

- Пап, когда мы с Эдвардом приехали в город, мы отправились домой. Я увидела табличку на газоне.

Чарли вытер рот салфеткой. — Я выставил дом на продажу неделю назад или около того.

- Почему?

- А почему нет? Я не могу жить в доме, куда не может придти и навестить меня моя дочь.

Белла была ошеломлена.

- Но, папа, ты вырос в этом доме. А как насчет тебя и Сью?

Он пожал плечами и спрятал выражение своего лица за чашкой кофе.

- Мы больше не вместе.

Белла ахнула. — Я не знала. Прости.

Чарли стоически отхлебнул кофе. — Наши отношения не развивались, и ни к чему не привели. Она не хотела переезжать, и я должен жить в Форксе до тех пор пока я на службе. Ее дети не любили меня.

- Я не знала этого.

Он снова пожал плечами.

- Я смотрел маленький домик на Elk Loop Drive. Можно использовать часть денег от продажи дома на покупку лодки и помочь тебе с Гарвардом.

- Я думала, ты всегда брал лодку у Билли Блека.

Чарли потоптался на месте. — Я больше не поеду в Ла Пуш.

- Почему?

- Мне там не рады.

Белла была удивлена, а потом разозлилась. Ее конфликт с ним стоил ей и ее отцу гораздо больше, чем она ожидала. Да, она может иметь шрамы, но ее отец потерял подругу и будущую жену и своего лучшего друга.

- Пап, если ты продашь дом, то испульзуй деньги на лодку. Я надеюсь получить стипендию.

- Тогда ты можешь использовать деньги, которые я собираюсь тебе дать, на мелкие расходы. С сегодняшнего дня, только ты и я. - Чарли протянул руку и потрепал Беллу по волосам. Это его излюбленный жест, которым он показывал свою любовь.

Затем он извинился и удалился в мужской туалет, оставил Беллу наедине с недоеденным чизбургером, и мыслями о Питере и переменами в Чарли.

У Беллы стало урчать в животе, и она раздумывала, не посетить ли и ей дамскую комнату. Она с подозрением посмотрела на свой бургер, а не было ли мясо испорченным. Затем она попросила у Дианы, официантки, большую кружку имбирного эля, в надежде облегчить тошноту.

Она пила имбирный эль и молилась, чтобы ее не вырвало, когда услышала шум у входной двери.

- Эй, сука!

Потом через минуту или две голос раздался громче.

- Сука, я к тебе обращаюсь!

Белла с любопытством повернулась на стуле и обнаружила сердитую Лею Клирвотер, которая стояла неподалеку, уперев руки в бока.

Лея была высокой и худой, с загорелой кожей и красивым лицом. Длинные, прямые, черные волосы спадали ниже плеч и развевались, когда она быстро подошла к Белле.

- Джейк в тюрьме. Он пытался пойти на сделку, но окружной прокурор не согласился на нее, а только на тюремное заключение. Теперь ты счастлива, уродливая корова?

Ее лицо было в дюйме от лица Беллы, когда она наклонилась к ней.

- Это не моя вина, - пробормотала Белла, ее взгляд метнулся в сторону нескольких посетителей, которые оторвались от своих ланчей и стали смотреть последнюю серию Поворот событий в Форксе.

- Твою мать, это твоя вина! Джейк не собирался причинять тебе боль, ты глупая сука! Но ты снова захотела играть роль жертвы. Бедная, маленькая Белла, всегда требует внимания.

Белла втянула голову в плечи и старалась казаться еще меньше, чем было возможно.

Лея посмотрела на нее сверху вниз, пытаясь бросить взгляд на ее шею.

- Ты обвинила его в том, что он укусил тебя и оставил шрам, но на тебе нет шрама! Ты должна признать, что врала и сказать им, что не собираешься выдвигать обвинений. Сегодня же.

- Даже если бы я и хотела помочь, есть еще Чарли. Он вломился в дом Чарли.

- Да, Чарли не кто иной, как ублюдок, и я рада, что моя мать наконец-то дала ему пинка под его ленивый зад.

Белла сжалась и прикусила язык, молясь, что отец поторопится и вернется.

- Ты просто ревнивая сука. Ты ревнуешь, потому что Джейкоб выбрал меня, а не тебя, и ты решила вернуть его.

- Ты помешанная? - пробормотала Белла себе под нос.

- Мы всегда смеялись над тобой, когда были в постели вместе — насколько ты фригидная. — Голос Леи был громким и презрительным. — Он сказал мне, что ты делала худший минет, который у него когда-либо был. Все что ему было нужно, это твой рот, а ты задохнулась.

В кафе было тихо, когда Лея произнесла свое откровение, звук разнесся по залу и отразился от стен.

Все ее слышали.

Слезы струйкой потекли по щекам из глаз Беллы.

- Я хочу, чтобы ты отказалась от всех обвинений против Джейка, и не уйду, пока ты не сделаешь этого.

Белла сидела тихо, как испуганное животное, из глаз текло, она надеялась, что Лее надоест мучить ее, и она уйдет. Или кто-нибудь вмешается.

- Ты собираешься сделать это, или мне тебя заставить?

Белла продолжала молчать, тогда Лея замахнулась на нее. Белла уловила движение уголком глаза и инстинктивно пригнулась, поднимая руки, чтобы защитить себя.

Но кулак Леи так и не достиг ее тела.

- Сэм, отвали от меня! - кричала Лея, отчаянно с кем-то сражаясь.

Белла ждала, затем нерешительно опустила руки.

Сэм Улей, один из друзей Джейкоба из Ла Пуш, держал Лею за запястья и оттаскивал от Беллы.

- Успокойся, Лея. Ты только что собиралась напасть на дочку шефа полиции в зале полном свидетелей? Ты обкурилась что ли?

- Я пришла сюда из-за Джейка. Эта сука засадила его в тюрьму. Теперь пусти меня. — Лея боролась с Сэмом и попыталась вырваться из его хватки.

- Что происходит? - Чарли появился за спиной дочери.

Сквозь слезы Белла слышала, как Сэм и другие посетители рассказали Чарли сильно приукрашенную версию того, что произошло.

Чарли громко выругался и положил руку ей на плечо.

- Она прикоснулась к тебе?

Она покачала головой. Он увидел слезы на глазах дочери и еще раз выругался.

- Оставайся здесь.

Чарли проигнорировал эпитеты Леи о его прошлых отношениях с ее матерью, и предупредил ее, если она поднимет на него руку, он арестует ее за нападение на офицера полиции. Это кажется немного успокоило ее.

Он вывел ее на улицу, и Сэм пошел за ними.

Белла не теряла времени и убежала в дамскую комнату. Она вовремя вбежала в туалет, чтобы исторгнуть весь свой ланч.

Диана последовала за ней.

- Дорогая, ты в порядке?

Диана была доброй душой и знала Беллу с детства, смочила бумажное полотенце и протянула его Белла, когда та закончила.

Белла медленно вытерла рот. — Вроде нормально.

- Я должна была что-то сделать, дорогая. Прости. Я должна была схватить сковородку и вдарить ей по голове. Я поверить не могу, что она говорила такое в моем ресторане. Она должно быть принимает наркотики, Белла.

Белла пожала плечами и смочила второе полотенце холодной водой и вытерла заплаканное лицо.

- Хочешь чашку чая или еще что-нибудь?

Белла покачала головой, закрыла глаза, когда пыталась успокоиться.

Мне надо убраться подальше из Форкса. Навсегда.

Через пятнадцать минут Чарли и его дочь вернулись на свои места за стойкой. Белла продолжала сидеть опустив голову и не встречалась взглядом ни с кем. Ей казалось, что все присутствующие смотрят на нее.

- Прости папа, - сказала она тихим голосом.

Он нахмурился и махнул Диане, чтобы она принесла свежий кофе.

- За что ты извиняешься? - его голос был резким.

Диана принесла свежий кофе и ушла на другой конец барной стойки, чтобы дать им время уединиться.

- Это моя вина — Сью, Билли, дом… - Она не собиралась плакать снова. Она не хотела плакать, но слезы почему-то навернулись на глаза, и она не могла их остановить.

Чарли глубоко вдохнул. — Если здесь и есть чья-то вина, то только моя. Я должен был защищать тебя и не защитил. Ты можешь сказать, что Билли и Сью просто защищают своих детей, так как должен был защищать тебя я.

Белла смахнула слезы. — Но теперь твоя жизнь превратилась в руины.

Он громко фыркнул. — В любом случае я не приспособлен к такой жизни, Беллс. Это не очень интересно.

Он повернулся и внимательно посмотрел на нее.

- Когда Рене обнаружила, что беременна, я был счастлив. Мы не планировали беременность, мы были слишком молоды, но я всегда хотел семью. Я не позволю ничему и никому разделить меня с моей семьей. Я даю тебе слово.

Белла улыбнулась отцу, он наклонился к ней и нерешительно поцеловал ее в макушку.

- Я собираюсь пойти на работу, нужно подготовить кое-какие документы по поводу того что случилось. Почему бы тебе не позвонить своему бойфренду, чтобы он забрал тебя, и мы увидимся с тобой за обедом у Карлайла? Элис звонила сегодня утром и пригласила меня. Она обещала сделать лазанью Эсми.

Белла кивнула и вытерла слезы. Она не хотела, чтобы Эдвард видел ее в слезах.

- Я люблю тебя, папа.

Чарли грубо покашлял, не гладя на нее.

- Я тоже люблю тебя, Беллс.

-

Эдвард был только рад прервать свой шоппинг и забрать Беллу. Когда Эдвард и Карлайл приехали в закусочную, они сразу же подошли к барной стойке и присоединились к Свонам.

Белла встала и крепко обняла Эдварда.

- Что случилось? - спросил он. - Ты плакала.

- Это просто рождественская меланхолия. — Белла заметила, что все вокруг все еще смотрят на нее, включая Сэма.

- Какая рождественская меланхолия?

- Я тебе позже расскажу. — Она уткнулась на мгновение лицом ему в грудь, когда пыталась восстановить самообладание.

Карлайл отвлекся, чтобы поприветствовать Чарли и поговорить со старым другом, Эдвард мягко заправил волосы за ухо Беллы, чтобы прошептать ей что-нибудь милое.

Сверкающая вспышка привлекла внимание Карлайла. Он сразу узнал серьги Эсми. Хотя он и был в шоке, он так же был рад, ибо знал, что Эсми была бы счастлива знать, что Эдвард подарил ее серьги Белле. Глядя на бриллианты, он внезапно осознал, что сильно недопонимал отношений сына.

Он любит ее.

Эдвард и Чарли обменялись вежливыми приветствиями, и Эдвард взял рождественский подарок Питера. К его чести, он сопротивлялся желанию сказать что-нибудь язвительное, а вместо этого просто взял коробку без комментариев.

Как только трио подошло к входной двери, вошла офицер Джессика Стенли.

- Привет, Джессика. — Эдвард улыбнулся, но его тон оставался напряженным.

Удивительно, но она улыбнулась в ответ. — Привет, Эдвард. Приехал домой на Рождество?

- Да.

Она коротко поприветствовала Беллу и Карлайла, и потом посмотрела опять на Эдварда, заметив как Белла держала его под руку.

- Ты хорошо выглядишь. Ты выглядишь счастливым.

- Спасибо, так и есть.

- Я рада за тебя. С Рождеством вас всех!

И на этом Эдвард, Карлайл и Белла вышли из закусочной и пошли домой.