EPOV
Сейчас три часа ночи, и я лежу на диване с бутылкой Jack Daniels в руке.
В пьяном угаре.
Обычно я не напиваюсь. Это затуманивает мой разум, а мне не нравится, когда я не могу мыслить ясно. Я не напивался с тех пор, как присоединился к Бюро. Я притворялся пьяным, но все это было игрой.
Сегодня вечером я пьян, как проклятый скунс.
Передо мной бубнит телевизор. Я начал с криминальных драм, перешел к танцующим полузнаменитостям, а потом к длинным дурацким рекламам о каких-то странных тренажерах для пресса. И в этом нет никакого смысла. Я делаю еще один глоток из бутылки.
- Побережье Кали-гребаной-форнии, - фыркаю я про себя, потому что всю ночь мои мысли занимает именно это.
Изабелла.
Изабелла - воровка.
Изабелла - девушка, которая планирует поехать в Калифорнию с Джеймсом.
Изабелла, у которой есть несколько банковских счетов на Кайманах совместно с каким-то чуваком по имени Джейкоб Блэк.
- Изабелла, Изабелла… Что же мне делать с тобой, Изабелла? - размышляю я вслух, поднимая перед собой бутылку, вертя ее и так и сяк, будто ответ волшебным образом появится где-то в районе этикетки.
Но на бутылке нет ответа, поэтому я делаю очередной глоток, чтобы увидеть поможет ли мне это.
Время бежит. Обвинения предъявят в ближайшие дни, и если она будет находиться рядом, когда это произойдет, и ее разоблачат... меня передергивает от этой мысли.
- Она - воровка, - говорю я себе. - Красивый маленький вор-домушник.
Дело в том, что если она воровка, работает под прикрытием, врет и занимается прочим дерьмом, то я - все еще агент ФБР; разве это не моя работа, не мой долг - донести на нее? На нее и ее подельника - урода Джейкоба Блэка?
Я закрываю глаза и качаю головой, чувствуя, как внутри черепа готов к взрыву мой мозг.
Нет. Не на нее. Никогда.
Должна быть причина, объяснение, почему она все это делает.
С другой стороны - Джейкоб Блэк... вот он - законный объект для преследования.
Я думал, что ненавидел Джеймса, но теперь начинаю понимать, что даже не представлял, на какую ненависть я способен. Я фыркаю про себя.
Джейкоб или Джеймс, она все равно не поедет в Калифорнию.
- Побережье Кали-гребаной-форнии, - снова фыркаю я и делаю еще один глоток, бездумно пялясь на экран телевизора. - Только через мой гребаный труп она поедет с тобой на побережье. И через этот же труп она провернет для тебя последнее дело, Джейкоб-Гребаный-Блэк.
Я рычу и отбрасываю бутылку в другой конец комнаты, дергая себя за волосы и стараясь успокоиться, чтобы мозг в моем черепе перестал колотиться. Я должен собраться с мыслями. Мне нужно понять, что делать с Изабеллой, как вытянуть ее из этой передряги. Она может и не чувствовать того, что чувствую я, но на данный момент это не имеет значения. В этот раз - как только я смогу снова стоять на ногах - я заберу ее к чертям отсюда, нравится ли ей это или нет. Каким-то образом? Еще точно не знаю каким. Но я придумаю. Если только смогу заставить свой проклятый мозг успокоиться, я найду решение.
Звонок в дверь. Я смотрю на нее и пытаюсь решить, как до нее добраться. Пошатываясь, я подхожу к домофону, и лишь после нескольких попыток моя рука попадает в цель и впускает того, кто стоит внизу. Я открываю дверь, ожидая увидеть Элис или Эммета - потому что это всегда либо Элис, либо Эммет – и меня сражает вид выходящей из лифта маленькой блондинки с глубокими карими глазами. Я держусь за дверную раму, потому что, отпустив ее, я, скорее всего, упаду лицом вниз прямо к ее ногам.
Тем не менее, пьян я или нет, мой первый инстинктивный порыв обнять ее, особенно, когда она так мне улыбается. Эта нервозная и слегка застенчивая улыбка заставляет мое сердце сжиматься в груди, ведь моя Девушка-Кошка, как правило, слишком дерзка для подобного. Я улыбаюсь ей в ответ.
Потом я вспоминаю Кали-гребаную-форнию.
Банковские счета на Кайманах.
Споканское ограбление.
Я вспоминаю Джейкоба-Гребаного-Блэка.
Моя улыбка искривляется в одну сторону - по крайней мере, мне так кажется, - и я, прислонясь к дверной раме, кивком головы указываю в сторону квартиры. Изабелла колеблется всего долю секунды, но потом медленно проходит внутрь.
- Так-так-так, - говорю я, и каким-то образом слова сливаются вместе в одну длинную строку. – Неужели это моя любимая Девушка-Кошка? Чем обязан такому удовольствию? – невнятно произношу я.
Я закрываю за собой дверь и следую внутрь за Изабеллой. Она останавливается посреди комнаты и вертит головой из стороны в сторону, изучая окружающую обстановку, вероятно, выискивая пути отступления, если в этом возникнет необходимость. Она и не подозревает, что теперь, когда она здесь, я не намереваюсь выпускать ее из своего поля зрения. Она поворачивается и встречается со мной взглядом, маленькая складочка формируется между ее бровей. Она с любопытством смотрит на меня своими большими карими глазами.
- Я... я хотела увидеть тебя, - пожимает она плечами.
- Увидела? – фыркаю я.
Она не отвечает. Ее темные глаза сужаются, и складочка между бровями увеличивается. Она пытается прочитать меня, это я могу сказать по тому, как ее глаза вглядываются в мои, по тому, как она покусывает нижнюю розовую губку.
- Я пришла не вовремя?
Я снова фыркаю.
- Конечно, нет, любовь моя. Не существует неподходящего времени для моей маленькой воровки сердец.
Она хмурится и сильнее кусает губу, ее глаза впиваются в меня, отчаянно желая прочитать мои мысли. Она делает глубокий вдох.
- Энтони ты... пьян... - медленно говорит она.
- В самом деле? – смеюсь я. – Ты ведь маленький дерзкий котенок, правда же?
Она поднимает бровь.
- Котенок? – фыркает она, раздувая ноздри. - Думаю... я лучше зайду позже. Утром. Когда ты протрезвеешь.
Она начинает обходить меня, двигаясь по направлению к двери.
Прежде, чем я успеваю подумать, что делаю, я хватаю ее за руку чуть ниже локтя и разворачиваю лицом к себе, одновременно захватывая и другую ее руку. Она охает, но даже в пьяном угаре я чувствую вспышку тепла, которой обменялись наши тела. Я снова хочу положить ее на себя сверху, как это было в гавани той ночью. Хочу ощутить ее мягкое тепло, покачивающимся против моего твердого тепла. Хочу страстно поцеловать ее, пока она не забудет все свои имена, хочу прикоснуться к ней в местах, которые заставят ее кричать мое имя, мое настоящее имя. Хочу, чтобы она сказала мне, что никто - ни Джеймс, ни Джейкоб-Чертов-Блэк - никогда не заставляли ее чувствовать того, что собираюсь сделать я. Хочу, чтобы она поклялась мне, что ни один мужчина, кроме меня, никогда не прикоснется к ней снова.
Я хочу от нее всего, в том числе, и проклятую правду.
- Подожди, дорогая Изабелла. Ты только что сюда зашла.
Она мгновенно застывает. За долю секунды черты ее лица пропитывает страх. И тут же я начинаю ненавидеть себя за то, что вызвал это выражение на ее лице. На нем никогда не должно появляться выражение ужаса.
Но затем эти черты превращаются в непроницаемую маску Изабеллы-Воровки. Мне не нравится эта маска.
А потом я снова вспоминаю Джейкоба Блэка.
- Энтони, отпусти меня, - решительно говорит она. - Я ухожу.
- Я предпочел бы, чтобы ты осталась, Изабелла. Думаю, пришло время для милого откровенного разговора.
Она одаряет меня ничего не выражающим взглядом и фыркает.
- Я не думаю, что ты находишься в нужном состоянии, - она останавливается, тяжело дыша. - Почему ты называешь меня...
- Изабелла? – спрашиваю я. – Потому что это твое имя.
Она удерживает мой взгляд, опять пытаясь прочесть меня.
Я поднимаю руку к теплой загорелой щеке и нежно ласкаю ее. Мои пальцы покалывает. Она осторожно наблюдает за движением моей руки. А потом, будучи не в состоянии противостоять ей, я заменяю свои пальцы носом и, проводя им вверх и вниз по ее шелковистой коже, глубоко вдыхаю ее запах. Она пахнет медом, клубникой и лавандой, и я хочу поглощать ее всю ночь напролет. Несмотря на алкогольное опьянение, я чувствую, что становлюсь твердым.
- Пожалуйста, Изабелла, - улыбаюсь я возле ее лица. Мои ладони двигаются вверх и вниз по ее рукам, и я ощущаю, как ее кожа покрывается мурашками. - Сможем ли мы когда-нибудь перестать играть в эти игры? Знаешь, они становятся утомительными. У меня на уме есть игры получше, в которые мы могли бы поиграть вместе, - я оставляю легкий поцелуй на ее подбородке.
В течение пары секунд она стоит неподвижно, а затем отстраняется от меня и встречается со мной взглядом, но ее теплые карие глаза становятся холодными, как две заледенелые коричневые сферы. Они больше ничего не выдают. Она смотрит вниз, туда, где я держу ее.
- Я скажу тебе это только один раз, Энтони, и скажу настолько ясно, чтобы больше не возникало никаких недоразумений, несмотря на твою озадаченность, - в подтверждение своего намеренья, она проговаривает каждое слово медленно и лаконично. - Ты либо отпустишь меня, либо на себе узнаешь ощущения, которые возникают, когда твои яйца заталкивают обратно в твой живот, потому что ты чертовски пьян, а я - нет, и поверь мне, у меня от этого появляются преимущества.
Я фыркаю и закатываю глаза, но она попросила отпустить ее, поэтому я делаю это. Она вырывает свою руку и сердито поворачивается ко мне спиной, направляясь к двери.
- Прямо сейчас ты ведешь себя, как мудак, и я думаю, что будет лучше, если мы подождем до...
- Знаешь, у тебя грязный маленький ротик, Изабелла. Интересно, ты именно так разговариваешь с Джейкобом? - размышляю я.
Она останавливается, будто ударяясь о невидимую стену, делает длинный судорожный вдох, а потом медленно выдыхает. Она продолжает стоять ко мне спиной.
- Я... я не знаю, кто...
- Теперь ты собираешься сказать мне, Изабелла, что не знаешь, кто такой Джейкоб? - при мысли о нем, о его руках и губах на ней мой голос становится жестче. - Джейкоб Блэк из Ла Пуш, штат Вашингтон, - говорю я сквозь зубы. – Это о чем-то говорит тебе, или мне придется продолжить?
Ее кулаки сжимаются по бокам. Она медленно оборачивается и смотрит на меня; ее ноздри раздуваются.
- Что ты сделал? - шипит она.
- Что я сделал? – фыркаю я. – И ты еще находишь смелость спрашивать подобное, после тех проклятых игр, которые...
- Джеймс или Кейт знают о Джейке? - она тревожно прерывает меня, а ее грудь тяжело вздымается.
Я качаю головой.
- Нет.
Она делает глубокий вздох облегчения и закрывает глаза.
- Значит Джейк в безопасности, - тихо бормочет она, и я уверен - это предназначалось только для ее ушей. Когда она снова открывает глаза, они очень темные, я таких никогда не видел. Она в ярости, и явно из-за «Джейка».
Она любит его.
Это четко написано на ее лице, в ее красивых темных глазах. Она любит его, и я не могу этого вынести.
- Что, черт возьми, по-твоему, ты творишь, Изабелла? – кричу я на нее. - Какую игру ты ведешь? Ты понятия не имеешь, насколько сильно ты вляпалась...
- Я уже просила тебя раньше, - кричит она в ответ. - Не говори мне, что я не знаю, что делаю! Ты вообще понятия не имеешь, что происходит, и я не буду говорить с тобой об этом, когда ты в таком состоянии, - она насмешливо осматривает меня сверху вниз и поворачивается, чтобы уйти.
Но когда она открывает дверь, я поднимаю руку, и резко захлопываю ее. Ее рука остается на дверной ручке.
- Я знаю намного больше, чем ты думаешь, Изабелла! – шиплю я. - Я знаю все о твоем маленьком друге Джейкобе, других проектах и оффшорных счетах.
Она поворачивается ко мне лицом, широко раскрыв глаза в недоверии.
- Да, - рычу я. - Я знаю, что ты делаешь основную часть работы, а он занимается счетами.
Теперь она более чем шокирована; она просто сбита с толку. Но вдруг она начинает смеяться мне в лицо.
- Да, - улыбается она. - Ты многое знаешь! - она снова пытается открыть дверь, и я опять захлопываю ее.
- Почему ты делаешь это? - спрашиваю я ее. - Черт побери, почему, Изабелла?! Скажи, почему!
Она продолжает смотреть на дверь, но выражение ее лица просто убивает меня.
- Не сейчас, Энтони, - дрожащим голосом говорит она. – Это должно произойти по-другому.
- Почему ты позволяешь ему... – продолжаю я, но то, что она даже не смотрит на меня, то, что готова переступить через меня, чтобы защитить его; то, что она отдает ему предпочтение, сводит меня с ума; теперь я знаю, что все это время моим соперником был он, а не гребаный Джеймс.
- Твой драгоценный Джейкоб Блэк - не более, чем прославленный сутенер! – кричу я.
Она громко охает, отдергивая голову назад, словно я только что влепил ей пощечину. Пребывая в полном дурмане, мне требуется несколько секунд, чтобы понять значение того, что я только что сказал. Когда я понимаю это, вся кровь отходит от моего лица.
- Изабелла, я не имел в виду… - в панике говорю я, моментально трезвея. Внезапно я возвращаюсь в реальность и не могу поверить в то дерьмо, которое только что изверглось из моего рта.
Но уже слишком поздно. Она поворачивается ко мне. Ее губы медленно подергиваются, превращаясь в широкую улыбку, кривую и холодную, и оставшиеся слова умирают в моем горле.
- Ты не имел в виду чего? Ты не хотел говорить того, что действительно думаешь обо мне?
- Нет, Изабелла. Я никогда не думал... – стараюсь оправдаться я. Она наклоняет голову и, явно забавляясь, смотрит, как я пытаюсь извиняться.
- Док, док, док, - говорит она, качая головой. – Вот почему я не пью. Спиртное – это сыворотка правды, а мы оба знаем, что я не могу позволить себе эту правду.
- Изабелла...
- Но ты решил пойти дальше и сделать свои выводы, не так ли, док? – посмеиваясь, без запинки говорит она. – Да, я решила охмурить тебя, - она осматривает квартиру. – Устроить тебе хорошую встряску сегодня вечером, и к тому времени, как ты проснешься утром, эти классные новые Rolex, которые сейчас на тебе, составили бы хорошую компанию Tag Heuer, - фыркает она. – Но думаю, ты умнее, чем остальные прославленные Джоны (п.п.: американский слэнг: клиенты проститутки), к которым я привыкла.
- Прекрати, - шиплю я. - Это не то, что я имел в виду!
Озорное выражение слетает с ее лица; а голос становится жестче.
- Конечно же, это. И знаешь, ты абсолютно прав. Я - никто иная, как прославленная шлюха.
- Я никогда так тебя не называл! – говорю я, но она игнорирует меня и продолжает свою речь.
- Я использую все, что есть в моем распоряжении, чтобы получить то, чего я хочу, даже если мужчина… мужчины... - она яростно смотрит на меня. – Которым я позволяю прикоснуться ко мне, вызывают во мне чертовское отвращение, - ее грудь вздымается. - Но игра окончена, Док, потому что у твоего дружка Джеймса есть то, что мне нужно, - кричит она, ударяя себя в грудь небольшим кулачком, выглядя при этом моложе, чем когда-либо прежде, как ребенок в разгаре истерики. - И я никуда не уйду, пока не добуду это! Я потратила очень много времени на тебя, доктор Мейсен, а у меня есть дела поважнее. Поэтому, можешь рассказать Джеймсу о том, что происходит, - рычит она. – Либо вали нахрен с моего пути! В любом случае, мне уже наплевать!
Она поворачивается, чтобы уйти. Я все еще придерживаю дверь одной рукой, а другую поднимаю к ней, чтобы снова схватить ее, но она резко разворачивается и одаряет меня таким взглядом, который заставляет меня отступить.
- Изабелла, подожди, пожалуйста. Прости. Ты же не понимаешь, что...
Она фыркает.
- Тебе нравится раздавать советы, Док, не так ли? Вот парочка и для тебя от прославленной шлюхи. Прежде всего, я прекрасно понимаю, во что именно я ввязалась! – рычит она. - Если кому-то и нужно выбираться из опасной ситуации, так это тебе. Потому что, как бы ты ни думал, что ты все знаешь, ты и гребаного понятия не имеешь, на что способны Доктор Пенн и твоя подружка по траху Кейт. Давай просто скажем так: лучше, если тебя не будет рядом, когда все дерьмо всплывет наружу. Поэтому, пожалуйста, прислушайся к моему совету, Док: СВАЛИВАЙ! – ревет она. - Найди другую больницу, где ты сможешь поиграть в Бога! - ее голос дрожит, и она громко сглатывает. – И еще одно: больше никогда не упоминай Джейкоба, - говорит она, понизив голос, одновременно умоляя и угрожая. – Ни перед кем. Особенно перед Джеймсом и Кейт. Ты ничего не знаешь о Джейке, поэтому просто не... - ее голос дрожит, словно она на грани потери контроля, а потом опять становится жестким. - Теперь свали нахрен от двери и выпусти меня отсюда!
Она яростно тянет дверь, открывая ее, от чего у меня перехватывает дыхание, и на этот раз я позволяю ей это сделать, потому что слишком поражен и пьян, чтобы противостоять ей. К тому времени, как до меня доходит, что я натворил – ее уже нет. Она ушла, имея хорошую фору, и если я хоть немного изучил Изабеллу, то знаю, на что она способна, получив преимущество.
Мне чертовски быстро нужно отрезветь и найти ее. Сейчас же.
῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀
Сейчас три часа ночи, и я лежу на диване с бутылкой Jack Daniels в руке.
В пьяном угаре.
Обычно я не напиваюсь. Это затуманивает мой разум, а мне не нравится, когда я не могу мыслить ясно. Я не напивался с тех пор, как присоединился к Бюро. Я притворялся пьяным, но все это было игрой.
Сегодня вечером я пьян, как проклятый скунс.
Передо мной бубнит телевизор. Я начал с криминальных драм, перешел к танцующим полузнаменитостям, а потом к длинным дурацким рекламам о каких-то странных тренажерах для пресса. И в этом нет никакого смысла. Я делаю еще один глоток из бутылки.
- Побережье Кали-гребаной-форнии, - фыркаю я про себя, потому что всю ночь мои мысли занимает именно это.
Изабелла.
Изабелла - воровка.
Изабелла - девушка, которая планирует поехать в Калифорнию с Джеймсом.
Изабелла, у которой есть несколько банковских счетов на Кайманах совместно с каким-то чуваком по имени Джейкоб Блэк.
- Изабелла, Изабелла… Что же мне делать с тобой, Изабелла? - размышляю я вслух, поднимая перед собой бутылку, вертя ее и так и сяк, будто ответ волшебным образом появится где-то в районе этикетки.
Но на бутылке нет ответа, поэтому я делаю очередной глоток, чтобы увидеть поможет ли мне это.
Время бежит. Обвинения предъявят в ближайшие дни, и если она будет находиться рядом, когда это произойдет, и ее разоблачат... меня передергивает от этой мысли.
- Она - воровка, - говорю я себе. - Красивый маленький вор-домушник.
Дело в том, что если она воровка, работает под прикрытием, врет и занимается прочим дерьмом, то я - все еще агент ФБР; разве это не моя работа, не мой долг - донести на нее? На нее и ее подельника - урода Джейкоба Блэка?
Я закрываю глаза и качаю головой, чувствуя, как внутри черепа готов к взрыву мой мозг.
Нет. Не на нее. Никогда.
Должна быть причина, объяснение, почему она все это делает.
С другой стороны - Джейкоб Блэк... вот он - законный объект для преследования.
Я думал, что ненавидел Джеймса, но теперь начинаю понимать, что даже не представлял, на какую ненависть я способен. Я фыркаю про себя.
Джейкоб или Джеймс, она все равно не поедет в Калифорнию.
- Побережье Кали-гребаной-форнии, - снова фыркаю я и делаю еще один глоток, бездумно пялясь на экран телевизора. - Только через мой гребаный труп она поедет с тобой на побережье. И через этот же труп она провернет для тебя последнее дело, Джейкоб-Гребаный-Блэк.
Я рычу и отбрасываю бутылку в другой конец комнаты, дергая себя за волосы и стараясь успокоиться, чтобы мозг в моем черепе перестал колотиться. Я должен собраться с мыслями. Мне нужно понять, что делать с Изабеллой, как вытянуть ее из этой передряги. Она может и не чувствовать того, что чувствую я, но на данный момент это не имеет значения. В этот раз - как только я смогу снова стоять на ногах - я заберу ее к чертям отсюда, нравится ли ей это или нет. Каким-то образом? Еще точно не знаю каким. Но я придумаю. Если только смогу заставить свой проклятый мозг успокоиться, я найду решение.
Звонок в дверь. Я смотрю на нее и пытаюсь решить, как до нее добраться. Пошатываясь, я подхожу к домофону, и лишь после нескольких попыток моя рука попадает в цель и впускает того, кто стоит внизу. Я открываю дверь, ожидая увидеть Элис или Эммета - потому что это всегда либо Элис, либо Эммет – и меня сражает вид выходящей из лифта маленькой блондинки с глубокими карими глазами. Я держусь за дверную раму, потому что, отпустив ее, я, скорее всего, упаду лицом вниз прямо к ее ногам.
Тем не менее, пьян я или нет, мой первый инстинктивный порыв обнять ее, особенно, когда она так мне улыбается. Эта нервозная и слегка застенчивая улыбка заставляет мое сердце сжиматься в груди, ведь моя Девушка-Кошка, как правило, слишком дерзка для подобного. Я улыбаюсь ей в ответ.
Потом я вспоминаю Кали-гребаную-форнию.
Банковские счета на Кайманах.
Споканское ограбление.
Я вспоминаю Джейкоба-Гребаного-Блэка.
Моя улыбка искривляется в одну сторону - по крайней мере, мне так кажется, - и я, прислонясь к дверной раме, кивком головы указываю в сторону квартиры. Изабелла колеблется всего долю секунды, но потом медленно проходит внутрь.
- Так-так-так, - говорю я, и каким-то образом слова сливаются вместе в одну длинную строку. – Неужели это моя любимая Девушка-Кошка? Чем обязан такому удовольствию? – невнятно произношу я.
Я закрываю за собой дверь и следую внутрь за Изабеллой. Она останавливается посреди комнаты и вертит головой из стороны в сторону, изучая окружающую обстановку, вероятно, выискивая пути отступления, если в этом возникнет необходимость. Она и не подозревает, что теперь, когда она здесь, я не намереваюсь выпускать ее из своего поля зрения. Она поворачивается и встречается со мной взглядом, маленькая складочка формируется между ее бровей. Она с любопытством смотрит на меня своими большими карими глазами.
- Я... я хотела увидеть тебя, - пожимает она плечами.
- Увидела? – фыркаю я.
Она не отвечает. Ее темные глаза сужаются, и складочка между бровями увеличивается. Она пытается прочитать меня, это я могу сказать по тому, как ее глаза вглядываются в мои, по тому, как она покусывает нижнюю розовую губку.
- Я пришла не вовремя?
Я снова фыркаю.
- Конечно, нет, любовь моя. Не существует неподходящего времени для моей маленькой воровки сердец.
Она хмурится и сильнее кусает губу, ее глаза впиваются в меня, отчаянно желая прочитать мои мысли. Она делает глубокий вдох.
- Энтони ты... пьян... - медленно говорит она.
- В самом деле? – смеюсь я. – Ты ведь маленький дерзкий котенок, правда же?
Она поднимает бровь.
- Котенок? – фыркает она, раздувая ноздри. - Думаю... я лучше зайду позже. Утром. Когда ты протрезвеешь.
Она начинает обходить меня, двигаясь по направлению к двери.
Прежде, чем я успеваю подумать, что делаю, я хватаю ее за руку чуть ниже локтя и разворачиваю лицом к себе, одновременно захватывая и другую ее руку. Она охает, но даже в пьяном угаре я чувствую вспышку тепла, которой обменялись наши тела. Я снова хочу положить ее на себя сверху, как это было в гавани той ночью. Хочу ощутить ее мягкое тепло, покачивающимся против моего твердого тепла. Хочу страстно поцеловать ее, пока она не забудет все свои имена, хочу прикоснуться к ней в местах, которые заставят ее кричать мое имя, мое настоящее имя. Хочу, чтобы она сказала мне, что никто - ни Джеймс, ни Джейкоб-Чертов-Блэк - никогда не заставляли ее чувствовать того, что собираюсь сделать я. Хочу, чтобы она поклялась мне, что ни один мужчина, кроме меня, никогда не прикоснется к ней снова.
Я хочу от нее всего, в том числе, и проклятую правду.
- Подожди, дорогая Изабелла. Ты только что сюда зашла.
Она мгновенно застывает. За долю секунды черты ее лица пропитывает страх. И тут же я начинаю ненавидеть себя за то, что вызвал это выражение на ее лице. На нем никогда не должно появляться выражение ужаса.
Но затем эти черты превращаются в непроницаемую маску Изабеллы-Воровки. Мне не нравится эта маска.
А потом я снова вспоминаю Джейкоба Блэка.
- Энтони, отпусти меня, - решительно говорит она. - Я ухожу.
- Я предпочел бы, чтобы ты осталась, Изабелла. Думаю, пришло время для милого откровенного разговора.
Она одаряет меня ничего не выражающим взглядом и фыркает.
- Я не думаю, что ты находишься в нужном состоянии, - она останавливается, тяжело дыша. - Почему ты называешь меня...
- Изабелла? – спрашиваю я. – Потому что это твое имя.
Она удерживает мой взгляд, опять пытаясь прочесть меня.
Я поднимаю руку к теплой загорелой щеке и нежно ласкаю ее. Мои пальцы покалывает. Она осторожно наблюдает за движением моей руки. А потом, будучи не в состоянии противостоять ей, я заменяю свои пальцы носом и, проводя им вверх и вниз по ее шелковистой коже, глубоко вдыхаю ее запах. Она пахнет медом, клубникой и лавандой, и я хочу поглощать ее всю ночь напролет. Несмотря на алкогольное опьянение, я чувствую, что становлюсь твердым.
- Пожалуйста, Изабелла, - улыбаюсь я возле ее лица. Мои ладони двигаются вверх и вниз по ее рукам, и я ощущаю, как ее кожа покрывается мурашками. - Сможем ли мы когда-нибудь перестать играть в эти игры? Знаешь, они становятся утомительными. У меня на уме есть игры получше, в которые мы могли бы поиграть вместе, - я оставляю легкий поцелуй на ее подбородке.
В течение пары секунд она стоит неподвижно, а затем отстраняется от меня и встречается со мной взглядом, но ее теплые карие глаза становятся холодными, как две заледенелые коричневые сферы. Они больше ничего не выдают. Она смотрит вниз, туда, где я держу ее.
- Я скажу тебе это только один раз, Энтони, и скажу настолько ясно, чтобы больше не возникало никаких недоразумений, несмотря на твою озадаченность, - в подтверждение своего намеренья, она проговаривает каждое слово медленно и лаконично. - Ты либо отпустишь меня, либо на себе узнаешь ощущения, которые возникают, когда твои яйца заталкивают обратно в твой живот, потому что ты чертовски пьян, а я - нет, и поверь мне, у меня от этого появляются преимущества.
Я фыркаю и закатываю глаза, но она попросила отпустить ее, поэтому я делаю это. Она вырывает свою руку и сердито поворачивается ко мне спиной, направляясь к двери.
- Прямо сейчас ты ведешь себя, как мудак, и я думаю, что будет лучше, если мы подождем до...
- Знаешь, у тебя грязный маленький ротик, Изабелла. Интересно, ты именно так разговариваешь с Джейкобом? - размышляю я.
Она останавливается, будто ударяясь о невидимую стену, делает длинный судорожный вдох, а потом медленно выдыхает. Она продолжает стоять ко мне спиной.
- Я... я не знаю, кто...
- Теперь ты собираешься сказать мне, Изабелла, что не знаешь, кто такой Джейкоб? - при мысли о нем, о его руках и губах на ней мой голос становится жестче. - Джейкоб Блэк из Ла Пуш, штат Вашингтон, - говорю я сквозь зубы. – Это о чем-то говорит тебе, или мне придется продолжить?
Ее кулаки сжимаются по бокам. Она медленно оборачивается и смотрит на меня; ее ноздри раздуваются.
- Что ты сделал? - шипит она.
- Что я сделал? – фыркаю я. – И ты еще находишь смелость спрашивать подобное, после тех проклятых игр, которые...
- Джеймс или Кейт знают о Джейке? - она тревожно прерывает меня, а ее грудь тяжело вздымается.
Я качаю головой.
- Нет.
Она делает глубокий вздох облегчения и закрывает глаза.
- Значит Джейк в безопасности, - тихо бормочет она, и я уверен - это предназначалось только для ее ушей. Когда она снова открывает глаза, они очень темные, я таких никогда не видел. Она в ярости, и явно из-за «Джейка».
Она любит его.
Это четко написано на ее лице, в ее красивых темных глазах. Она любит его, и я не могу этого вынести.
- Что, черт возьми, по-твоему, ты творишь, Изабелла? – кричу я на нее. - Какую игру ты ведешь? Ты понятия не имеешь, насколько сильно ты вляпалась...
- Я уже просила тебя раньше, - кричит она в ответ. - Не говори мне, что я не знаю, что делаю! Ты вообще понятия не имеешь, что происходит, и я не буду говорить с тобой об этом, когда ты в таком состоянии, - она насмешливо осматривает меня сверху вниз и поворачивается, чтобы уйти.
Но когда она открывает дверь, я поднимаю руку, и резко захлопываю ее. Ее рука остается на дверной ручке.
- Я знаю намного больше, чем ты думаешь, Изабелла! – шиплю я. - Я знаю все о твоем маленьком друге Джейкобе, других проектах и оффшорных счетах.
Она поворачивается ко мне лицом, широко раскрыв глаза в недоверии.
- Да, - рычу я. - Я знаю, что ты делаешь основную часть работы, а он занимается счетами.
Теперь она более чем шокирована; она просто сбита с толку. Но вдруг она начинает смеяться мне в лицо.
- Да, - улыбается она. - Ты многое знаешь! - она снова пытается открыть дверь, и я опять захлопываю ее.
- Почему ты делаешь это? - спрашиваю я ее. - Черт побери, почему, Изабелла?! Скажи, почему!
Она продолжает смотреть на дверь, но выражение ее лица просто убивает меня.
- Не сейчас, Энтони, - дрожащим голосом говорит она. – Это должно произойти по-другому.
- Почему ты позволяешь ему... – продолжаю я, но то, что она даже не смотрит на меня, то, что готова переступить через меня, чтобы защитить его; то, что она отдает ему предпочтение, сводит меня с ума; теперь я знаю, что все это время моим соперником был он, а не гребаный Джеймс.
- Твой драгоценный Джейкоб Блэк - не более, чем прославленный сутенер! – кричу я.
Она громко охает, отдергивая голову назад, словно я только что влепил ей пощечину. Пребывая в полном дурмане, мне требуется несколько секунд, чтобы понять значение того, что я только что сказал. Когда я понимаю это, вся кровь отходит от моего лица.
- Изабелла, я не имел в виду… - в панике говорю я, моментально трезвея. Внезапно я возвращаюсь в реальность и не могу поверить в то дерьмо, которое только что изверглось из моего рта.
Но уже слишком поздно. Она поворачивается ко мне. Ее губы медленно подергиваются, превращаясь в широкую улыбку, кривую и холодную, и оставшиеся слова умирают в моем горле.
- Ты не имел в виду чего? Ты не хотел говорить того, что действительно думаешь обо мне?
- Нет, Изабелла. Я никогда не думал... – стараюсь оправдаться я. Она наклоняет голову и, явно забавляясь, смотрит, как я пытаюсь извиняться.
- Док, док, док, - говорит она, качая головой. – Вот почему я не пью. Спиртное – это сыворотка правды, а мы оба знаем, что я не могу позволить себе эту правду.
- Изабелла...
- Но ты решил пойти дальше и сделать свои выводы, не так ли, док? – посмеиваясь, без запинки говорит она. – Да, я решила охмурить тебя, - она осматривает квартиру. – Устроить тебе хорошую встряску сегодня вечером, и к тому времени, как ты проснешься утром, эти классные новые Rolex, которые сейчас на тебе, составили бы хорошую компанию Tag Heuer, - фыркает она. – Но думаю, ты умнее, чем остальные прославленные Джоны (п.п.: американский слэнг: клиенты проститутки), к которым я привыкла.
- Прекрати, - шиплю я. - Это не то, что я имел в виду!
Озорное выражение слетает с ее лица; а голос становится жестче.
- Конечно же, это. И знаешь, ты абсолютно прав. Я - никто иная, как прославленная шлюха.
- Я никогда так тебя не называл! – говорю я, но она игнорирует меня и продолжает свою речь.
- Я использую все, что есть в моем распоряжении, чтобы получить то, чего я хочу, даже если мужчина… мужчины... - она яростно смотрит на меня. – Которым я позволяю прикоснуться ко мне, вызывают во мне чертовское отвращение, - ее грудь вздымается. - Но игра окончена, Док, потому что у твоего дружка Джеймса есть то, что мне нужно, - кричит она, ударяя себя в грудь небольшим кулачком, выглядя при этом моложе, чем когда-либо прежде, как ребенок в разгаре истерики. - И я никуда не уйду, пока не добуду это! Я потратила очень много времени на тебя, доктор Мейсен, а у меня есть дела поважнее. Поэтому, можешь рассказать Джеймсу о том, что происходит, - рычит она. – Либо вали нахрен с моего пути! В любом случае, мне уже наплевать!
Она поворачивается, чтобы уйти. Я все еще придерживаю дверь одной рукой, а другую поднимаю к ней, чтобы снова схватить ее, но она резко разворачивается и одаряет меня таким взглядом, который заставляет меня отступить.
- Изабелла, подожди, пожалуйста. Прости. Ты же не понимаешь, что...
Она фыркает.
- Тебе нравится раздавать советы, Док, не так ли? Вот парочка и для тебя от прославленной шлюхи. Прежде всего, я прекрасно понимаю, во что именно я ввязалась! – рычит она. - Если кому-то и нужно выбираться из опасной ситуации, так это тебе. Потому что, как бы ты ни думал, что ты все знаешь, ты и гребаного понятия не имеешь, на что способны Доктор Пенн и твоя подружка по траху Кейт. Давай просто скажем так: лучше, если тебя не будет рядом, когда все дерьмо всплывет наружу. Поэтому, пожалуйста, прислушайся к моему совету, Док: СВАЛИВАЙ! – ревет она. - Найди другую больницу, где ты сможешь поиграть в Бога! - ее голос дрожит, и она громко сглатывает. – И еще одно: больше никогда не упоминай Джейкоба, - говорит она, понизив голос, одновременно умоляя и угрожая. – Ни перед кем. Особенно перед Джеймсом и Кейт. Ты ничего не знаешь о Джейке, поэтому просто не... - ее голос дрожит, словно она на грани потери контроля, а потом опять становится жестким. - Теперь свали нахрен от двери и выпусти меня отсюда!
Она яростно тянет дверь, открывая ее, от чего у меня перехватывает дыхание, и на этот раз я позволяю ей это сделать, потому что слишком поражен и пьян, чтобы противостоять ей. К тому времени, как до меня доходит, что я натворил – ее уже нет. Она ушла, имея хорошую фору, и если я хоть немного изучил Изабеллу, то знаю, на что она способна, получив преимущество.
Мне чертовски быстро нужно отрезветь и найти ее. Сейчас же.
῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀
Пять минут спустя я стою у кухонной раковины, плеща водой в лицо; сердце бешено колотится в груди.
Какого черта я наделал?
Боже, она была здесь. Она была здесь, а я все проебал.
Одной рукой я открываю холодильник, вытаскиваю бутылку воды, зубами снимаю крышку, выплевывая ее через всю комнату, и большими глотками поглощаю все ее содержимое, в то время как другой рукой дотягиваюсь до ящика, где храню свой значок. Я достаю его и засовываю в карман пиджака.
Я иду за ней.
Я иду за ней, и на этот раз я не уйду, пока не расскажу ей свою историю. Меня не волнует, что она влюблена в Джейкоба Блэка, мне хочется лишь одного - чтобы она была в безопасности.
От громкого стука в дверь мое сердце замирает, и в четыре длинных шага я оказываюсь перед ней, открывая ее. На этот раз, если понадобится, я готов встать на колени, чтобы удержать ее здесь.
Но это не Изабелла. На этот раз это Элис и Эммет.
Практически не взглянув на меня, Элис заскакивает в квартиру и садится на диван. Она открывает свой ноутбук и быстро ставит его на кофейный столик.
Эммет все еще стоит у двери. Он осматривает меня и замечает то, чего в спешке не удалось Элис.
- Чувак, ты выглядишь, как дерьмо, - хмурится он.
- Мне надо идти, Эммет, - вместо объяснений говорю я. – Сейчас у меня нет времени на объяснения, - добавляю я, мчась в коридор.
- Эдвард, погоди! – кричит Элис. - Речь идет об Изабелле!
Я застываю.
Дело в том, что я уже предоставил ей преимущество. Я потерял ее след, если только она не направляется обратно к себе домой. Я не найду ее, пока она сама этого не захочет. В этом по поводу Изабеллы я могу быть уверен.
Если только... Элис ни нашла что-нибудь нужное.
Я закрываю дверь, и мы с Эмметом садимся на диван по обе стороны от Элис. Она яростно печатает на своем ноутбуке.
- Хорошо, - говорит она, не отрываясь от экрана. - После твоего сегодняшнего ухода из Эйб Линкольн, я закрыла за тобой дверь и провела некоторые дополнительные исследования, поскольку для меня Изабелла-Воровка не имела никакого гребаного смысла. Этот определение просто не подходит девушке, которой мы все так увлеклись за последнюю пару недель.
Эммет фыркает.
- Так что я предприняла отчаянные шаги. Я искала имя Изабеллы везде и повсюду, в том числе в Сиэтле и на всем полуострове Олимпик. Средние школы, гимнастические школы, клубы, организации, везде, где только было можно, надеясь на призрачную удачу, но... ничего полезного не всплыло, - говорит она, параллельно открывая веб-сайт местной газеты Олимпика. Она резко нажимает на клавишу "Enter". - Пока...
На экране появляется некролог, четырехлетней давности.
Форкс скорбит о смерти Чарли Свона и его семьи.
Городок Форкс оплакивает смерть детектива Чарльза Свона, 40 лет, больше известного, как "Шериф", после трагической аварии, произошедшей в прошлую субботу вечером, которая забрала его жизнь, а также жизни его жены и дочери.
Чарли, как его называло местное население, на протяжении более десяти лет был начальником полиции Форкса. Пять лет тому назад он вместе с женой и маленькой дочерью переехал в Финикс, после того, как ему предложили должность детектива в полиции Финикса. Шериф был преданным, глубокоуважаемым и всеми любимым человеком в правоохранительных органах как здесь, так и в Финиксе.
Его жена, Рене Свон, 39 лет, работала учителем младших классов, и также была всеми любима и уважаема.
Чарльз и Рене погибли в автомобильной аварии в прошлую субботу вечером, отдыхая на полуострове Олимпик, откуда они сами и были родом и ежегодно посещали эти места с дочерью. Согласно полицейскому рапорту, Чарли вряд ли мог утратить бдительность на извилистых дорогах Олимпика, поскольку он вырос в этих местах и давно привык к их скользким дорогам. Возможно, он потерял контроль, преодолевая один из поворотов, и машина упала в сильное течение реки Сол Дук, удерживая всю семью в ловушке под водой. Тела не были обнаружены.
Также вместе с Рене и Чарли находилась их семнадцатилетняя дочь Изабелла, медалистка, и к тому же одна из лучших спортсменок в своей школе в беге по пересеченной местности и капитан команды по гимнастике. Белла, как называли ее друзья, недавно была принята в Дартмут, где осенью должна была начать обучение, получив спортивную стипендию. Ей оставался лишь один месяц до окончания школы.
Я прочитал последний абзац три раза, и мое сердце чуть не вырвалось из груди.
- Элис, найди мне фотографию...
Но Элис всегда на шаг опережает всех. Дрожащими руками она протягивает мне распечатку. Это одна из тех выпускных фотографий, которые делают за несколько месяцев до фактического окончания школы.
Я беру ее своей дрожащей рукой и смотрю в карие глаза, застенчиво мерцающие в камеру. Она завернута в белую накидку чуть ниже плеч и держит перед собой красную розу. Внизу фотографии подпись - Изабелла Мари Свон.
Это она. Но она здесь другая. Застенчивая и неуверенная. Эта Изабелла отличается от той, которая недавно находилась в моей квартире. В ней нет постоянной настороженности и гнева, которые теперь пронзают ее черты. И она так молода. От невинности в ее глазах у меня болезненно сжимает грудь. Мне кажется, я несколько часов внимательно всматриваюсь в ее черты лица и выражения глаз.
Но боль в груди растет; лед заполняет мои вены, потому что мой разум перебирает причины... этой автокатастрофы.
Я возвращаюсь в действительность.
- Элис, мне нужно, чтобы ты просмотрела всех пациентов, их родственников и друзей. Не всплывет ли там фамилия Свон.
- Всех? – спрашивает Элис.
Я киваю, присаживаясь за стол и открывая свой ноутбук.
Эммет наблюдает за мной.
- Делись идеями, Эдвард. Думаешь, что авария каким-то образом связана...
Я громко рычу и ударяю кулаком по клавиатуре. Эммет поднимает голову, но ничего не говорит. Элис искоса смотрит на меня, продолжая печатать в своем ноутбуке.
Если Джеймс имеет какое-то отношение к этой аварии - а в этот момент, даже без конкретных доказательств, я уверен, что так оно и есть - то он еще более жестокий убийца, чем я думал. Мои руки дрожат, потому что они не желают сейчас находиться на этой клавиатуре, они хотят сдавить шею Джеймса, забирая его жизнь так, как он пытался отнять ее у Изабеллы.
И тогда меня осеняет. Если он убил родителей Изабеллы, думая, что та погибла вместе с ними, то она сознательно и намеренно подставила себя, угодив под смертельную опасность. Это всего лишь вопрос времени, когда до него дойдет...
Господи.
Мы проводим следующий час каждый за своим компьютером, отчаянно просматривая файлы пациентов, которые я принес из офиса.
Я снова нетерпеливо ударяю по своей клавиатуре.
- Это занимает слишком много времени, - стону я.
Элис виновато смотрит на меня.
- Мы просматриваем файлы настолько быстро, насколько можем, Эдвард.
- Я знаю, - вздыхаю я. - Но пока мы здесь, она там... одна...
- Эдвард, - говорит Эммет. – Я уже говорил тебе. Вчера вечером она ускользнула от меня, и так и не вернулась в свою квартиру. Но если вы сами справитесь с документами, я могу поехать и проверить, что она пошла туда, и на этот раз приклеиться к ней, как банный лист, - фыркает он. – Хотя, зная все способы, которыми девушка постоянно маскирует себя, я не могу гарантировать, что она не...
Я резко поднимаю глаза.
- Что? - спрашивает он, сбит с толку моим взглядом. У меня отвисает челюсть.
- Маскировка... – задумчиво выдыхаю я. - Да, - киваю я. – Маскировка!
- Элис, - быстро говорю я, закрывая свой ноутбук и приближаясь к ней. – В данный момент забудь о профилях пациентов. Можешь поднять лишь фотографии каждого больного за последние пять лет?
- Просто их фотографии? – спрашивает Элис.
Я киваю.
Она озадаченно смотрит на меня, но быстро возвращается к своему компьютеру, и через несколько секунд экран заполняется фотографиями всех пациентов, которых лечили на протяжении последних пяти лет с их именами под изображением. Мои глаза быстро сканируют каждую фотографию, пока я прокручиваю их вниз.
- Эдвард, что ты ищешь? - спрашивает Эммет, сидя по другую сторону от Элис.
- Я точно не знаю, - рассеянно бормочу я, сосредоточив свое внимание на каждом изображении. Это молодые и старые мужчины и женщины; блондинки, брюнетки, с длинными волосами, короткими, лысые; с голубыми глазами, зелеными и карими.
А потом одно изображение...
Я суживаю глаза и склоняю в сторону голову, придвигаясь ближе к экрану.
Это лысый мужчина, ему около сорока-сорока пяти лет. Но его глаза...
- Что, Эдвард? – спрашивает Элис, глядя на меня.
- Эм, передай мне фотографию Чарльза Свона, - говорю я, не отрывая глаз от экрана.
Боковым зрением я вижу, как Эммет перебирает какие-то бумаги на кофейном столике, а затем берет одну фотографию и протягивает ее мне. Я беру ее и приставляю к экрану.
Когда-то на голове у отца Изабеллы были густые вьющиеся каштановые волосы, а также коричневые усы. И хотя его глаза не сверкают, как у его дочери, но в них еще виден тот ясный взгляд.
- Это Чарльз Свон, - изумленно бормочет Элис, глядя на экран.
- Святое дерьмо, - выдыхает Эммет.
Имя под фотографией - Картер Сэмюэлс.
- Открой профиль этого пациента.
Элис начинает печатать и через несколько секунд профиль Картера Сэмюэлса заполняет весь экран.
Картер Сэмюэлс. Возраст: 42 года. Пришел на прием, жалуясь на боли в груди и учащенное сердцебиение. Несколько раз посещал доктора Джеймса Пенна. Прошел компьютерную диагностику, эхокардиограмму, электрокардиограмму. Все результаты в пределах нормы. Пациент попросил провести больше исследований. Уровень холестерина немного повышен. Никаких закупорок не обнаружено.
- Он не был болен, - говорит Элис, читая остальную часть профиля.
Я качаю головой.
- Он проверял их, собирал информацию.
- Но почему? – спрашивает Эммет. - Что заставило его подозревать что-то не то?
Я смотрю на экран, на фотографию человека, который отдал свою жизнь в поисках истины. Почему-то я понимаю, что, как бы далеко он не хотел зайти в своем расследовании, как бы много не готов был принести в жертву, его дочь никогда не была частью сделки.
- Давай Чарли, поговори со мной, - тихо молю я, глядя на его фотографию на экране и пытаясь заставить его каким-то образом восполнить все пробелы этой истории. Помоги мне защитить ее...
Я наклоняю голову в другую сторону.
- Элис... Чарльз был родом из... Форкса?
Элис вытаскивает распечатанную газетную статью о смерти Свона и вручает ее мне.
- Да, - быстро говорит она. - Это небольшой город к северо-западу отсюда. Но они жили в Финиксе только последние нескольких лет.
Я еще раз просматриваю статью, и боль в груди усиливается, когда я дохожу до части об Изабелле... она почти закончила школу, поступила Дартмут, получив спортивную стипендию. Я фыркаю про себя. Конечно, с такими красивыми сильными ногами...
Изабелла... Белла...
- Джейкоб Блэк, - спокойно говорю я. – Он родом из...
- Ла Пуш, - договаривает Элис. - Это резервация коренных американцев на северо-западе отсюда, граничит с... - ее глаза расширяются, и она замолкает.
Вдруг меня наконец озаряет. Я отталкиваю Элис своим бедром и занимаю ее место перед экраном.
- Что такое, Эдвард? - спрашивает Эммет.
- Племя, к которому принадлежит Джейкоб Блэк, называется Квилеты, - говорю я, снова прокручивая фотографии пациентов.
- И? – вопросительно спрашивает Эм.
- Насколько я понимаю, это относительно небольшое племя, - говорю я. - Они держатся особняком... не очень доверяют посторонним, особенно, в правоохранительных органах...
Я останавливаю прокрутку. Передо мной один из пациентов, который, как мы считаем, является жертвой испытаний Джеймса, хотя мы пока не в состоянии доказать это. Гарри Клируотер. Коренной американец. Квилет. Проживающий в Ла Пуш, штат Вашингтон.
- ...разве что, они были друзьями.
Мы молчим; каждый из нас проводит собственную связь в своем уме.
- Элис, проверь, имеет ли какое-либо отношение Гарри Клируотер к Чарльзу Свону.
Элис быстро притягивает к себе ноутбук и начинает печатать. Она хмурится, но продолжает стучать по клавишам, закусив губу, пока я провожу рукой по волосам, а затем жестко тяну их.
Элис охает и отстраняется от ноутбука, шок ясно прослеживается в выражении ее лица. Я поворачиваю ноутбук к себе.
На экране всплывает еще одна статья в небольшой местной газете, шестилетней давности, о начальнике полиции Форкса, штат Вашингтон, Чарльзе Своне, который со своей семьей посещал городской Фестиваль Коренных Американцев. В газете размещена его фотография, на которой он расслабляется с индейцами племени Квилетов и своими друзьями - Гарри Клируотером и Билли Блэком.
- Боже мой, - восклицает Элис.- Все они были друзьями. Своны, Клируотеры, Блеки. И когда умер Гарри, Чарльз что-то заподозрил и провел какое-то собственное расследование.
- Но Джеймс узнало том, кем на самом деле является Чарльз, - продолжает Эммет. - И убил его и его семью, чтобы убрать все следы.
- Но каким-то образом... Изабелле удалось сбежать, - заканчиваю я, закрывая глаза, и сжимаю руки в кулаки. Все мое существо вибрирует от ярости. Это все, что я могу сделать, чтобы не поддаться соблазну осуществить гребаное правосудие прямо сейчас и не пустить Джеймсу пулю между глаз.
Но он заплатит. В любом случае.
Через мгновение кровь, которая только что кипела в моих жилах, превращается в лед. А мои глаза резко открываются.
- Он думает, что Изабелла мертва, - выдыхаю я в ужасе. - Он думает, что она умерла, а она встала прямо у него на пути.
- Почему? - в недоумении стонет Элис. - Чего она хочет? Думаешь, она хочет... убить его?
Я качаю головой.
- Нет, она сказала мне однажды... что не собирается причинять ему боль.
Эммет фыркает.
- Моя Изабелла может быть кем угодно, но не убийцей.
- Шантаж? Месть? – Элис продолжает размышлять вслух.
Они оба поворачивают озадаченные глаза в мою сторону.
«У Джеймса есть то, что мне нужно» - это она сказала некоторое время назад - «и я никуда не уйду, пока не получу это».
- У нее есть цель, - выдыхаю я. – К ней она и стремиться.
Вдруг меня одолевает непреодолимое желание обхватить руками Изабеллу и никогда ее не отпускать. Это не жалость. Это восхищение всем, что она пережила, всем, чего я еще не знаю. Ее боевым духом.
- Господи, Эдвард, - говорит Элис. - Мы должны рассказать Уитлоку. Теперь мы не можем этого скрывать. И нам понадобится помощь, чтобы вытащить оттуда Изабеллу.
Я киваю, а затем опускаю свою голову, сжимая ее руками.
Изабелла находится в большей опасности, чем я в принципе предполагал.
И она была здесь. Она была рядом, и я причинил ей боль, а затем отпустил ее. Я конкретно облажался, и теперь она неизвестно где, сердита, решительна и более одинока, чем когда-либо ранее.
Перевод: koblyktet
Редакция: Maria77, mened
Дизайнер: Дашулич
Источник: http://robsten.ru/forum/49-1493-43
0
а еще надо уметь держать речевой фильтр - будешь умнее выглядеть, Эдвард
