Он начал с рассказа о своей семье - семье вампиров, у которых в традиции раз в год устраивать охоту на людей. Охота, которая не была оправдана ни чем, кроме жажды, игры и развлечения. Все происходило по стандартной схеме: весной или осенью, когда в Форксе начинался сезон охоты и был наплыв туристов, в определенный день выходили на охоту и они. Все местные жители в обязательном и настоятельном порядке должны были быть предупреждены о не посещение в это время лесов.

Я вспомнила, как в тот день отец уговаривал нас отказаться от пикника, как я на это лишь легкомысленно махнула рукой, даже не думая о возможной опасности.

Таким образом, в свете сложившихся обстоятельств, мы со своей непроходимой уверенностью в собственной неуязвимости оказались на пути вампиров, которым в жизни не хватало только одного - адреналина.

- То есть ты хочешь сказать, что все это случайность? И на нашем месте должен был быть кто-то другой? - уточнила я.

Он едва заметно пожал плечами.

- Вы не должны были там появляться.

- И это не было запланировано?

- Конечно, нет, но отступать уже было поздно.

Не смотря на желание хотя бы на секунду закрыть глаза и переварить услышанное, я неотрывно следила за ним, за каждым вдохом, за каждым мимолетным жестом.

- Неужели, за все время никому не стало интересно, что в лесах без вести пропадают люди?

- Ты же помнишь шерифа Джеймса?

Я кивнула. Да, и это тоже я хорошо помнила, особенно тот момент, когда после всего, я пришла к нему и упрямо рассказывала, в надежде, что он мне поверит. Я помнила его снисходительный взгляд, в нем не было недоверия или удивления от моего повествования, в нем было раздражение, он видел во мне помеху, глупую добычу, которая посмела сбежать от охотника и теперь досаждает своими глупостями.

- Он знал? - тихо спросила я.

- Он не только знал, он помогал, он закрывал дела и делал все, чтобы ничего не раскрылось.

- И когда я к нему пришла...

- Он сразу понял, что произошло - Эдвард закончил за меня. - Нельзя было допустить, что бы это понял кто-то еще. Хотя... в любом случае это был не слишком умный поступок рассказывать о вампирах.

- Почему он вам помогал?

- В Форксе живет его семья, друзья, родственники, а так приезжают незнакомые туристы, да и плюс хорошая прибавка к жалованию.

- Почему ты меня не убил?

-Я не смог, - просто ответил он. - Когда я тебя увидел, там в лесу, и узнал, я не смог, понимаешь? Никто из моей семьи не догадывался, что ты осталась жива, кроме Элис, но она молчала. Я не мог тебя отпустить, потому что... хотя, впрочем ты и сама знаешь, чем это закончилось, когда ты убежала.

- Джейкоб? - задала я свой очередной вопрос.

С ним было не намного лучше, чем со всеми остальными. Та же система, те же вылазки на охоту, только в другое время. Шериф выступал посредником между оборотнями и вампирами. Четкое разделение территории, твердые правила. Дом, где он держал меня в лесу, находился на нейтральной полосе и принадлежал все тому же шерифу. Никто из них не мог пересекать границы нейтралки, это было условием договора. Но Джейкоб узнал, что там нахожусь я.

- Что он хотел от меня? Зачем приходил?

- Ему не нравилось, что я тебя там держу, он хотел тебя забрать, и, возможно, потом отпустить. Он и сам не знал, что делать дальше, стая бы никогда не одобрила его поступка, и в этом они были солидарны с моей семьей. Единственным правильным стало бы решение тебя убить.

Его рассказ не шокировал меня, просто наконец, в голове все встало на свои места, прояснилось и обрело четкие очертания. Я не стала уточнять, что случилось с Джейкобом потом, мне было достаточно того, что я услышала.

- Зачем ты вытащил меня из больницы?

- Тебе там нравилось?

Я посмотрела на него долгим взглядом, слезы солеными ручейками потекли по моим щекам.

- Нет, - прошептала я, и медленно сползла по стенке, пистолет выпал из моих рук. Я закрыла лицо ладонями.- Мне там было плохо.

Именно тогда, во мне что-то сломалось. Именно тогда, когда пришло понимание, что всю мою жизнь перечеркнул Случай. Слезы душили, не давая сделать вдох. Я плакала много раз - от бессилия, от страха, от злости, от обиды, но никогда от жалости к себе. Я искала виноватых и не могла найти.

Я не слышала, как он подошел ко мне, и присел рядом. Осторожно проведя рукой по моей щеке, он приподнял меня за подбородок, заставляя посмотреть на него.

- Прости, - произнес он. - Я не хотел, чтобы все вышло так.

Мне потребовалось всего мгновение, чтобы острая необходимость в утешение, в ласки, в желание почувствовать поддержку и успокоение заставила броситься к нему на шею. Я обвила его руками, и, уткнувшись носом в плечо, разревелась. Он крепко прижал меня к себе, осушая мои слезы поцелуями, шептал тихие и нежные слова. Холод его прикосновений к разгоряченной коже приносил облегчение.

Так просто, так близко, магия объятий, способная уверить, что ты не одна, что ты кому то нужна.

Он подхватил меня на руки и отнес в комнату, продолжая утешать как маленького ребенка, а я не расцепляя рук, тихо всхлипывала на его плече. Он осторожно положил меня на кровать, и погладив по голове, произнес:

- Постарайся успокоиться и заснуть, моя хорошая.

Его взгляд золотистых глаз был полон нежности и заботы.

Я дотронулась до его руки и чуть сжала, прошептав:

- Не уходи.... пожалуйста.