– Разум над инстинктом, – прочитала Розали.
Он действительно хорошо вел, когда ехал на разумной скорости – это я была вынуждена признать.
– Я хорошо веду на любой скорости, – проворчал Эдвард.
Как и множество других вещей, это у него получалось легко и без усилий. Он почти не смотрел на дорогу, и при этом мы ехали четко посередине дороги, не отклоняясь ни на сантиметр в сторону. Он вел одной рукой, другой сжимая мою ладонь. Иногда он смотрел на заходящее солнце, иногда бросал взгляд на меня – на мое лицо, на мои развеваемые ветром волосы, на наши сплетенные руки.
Он включил радио на ретро-станцию и начал подпевать песне, которую я никогда не слышала. Он знал каждую строчку.
- Тебе нравится музыка 50-х? – спросила я.
– Да, тогда музыка была что надо, – согласился Эммет.
- В 50-х была хорошая музыка. Намного лучше, чем в 60-х или тем более в 70-х, - он пожал плечами. – Музыка 80-х была сносной.
- Ты когда-нибудь скажешь мне, сколько тебе лет? – неуверенно спросила я, не желая портить его радостное настроение.
- Это имеет большое значение? – он улыбнулся, к моему облегчению.
- Нет, но мне все еще интересно…, - я скорчила рожицу, - хотя это не такая неразрешимая загадка из-за которой не можешь спать по ночам.
- Я думаю, что это может тебя расстроить, - сказал он скорее самому себе. Он посмотрел на солнце. Минуты утекали.
- Испытай меня, - наконец сказала я.
Он вздохнул и посмотрел мне в глаза, словно на время забыв о дороге. Чего бы он не увидел в моем взгляде, кажется, ему это помогло. Он вновь посмотрел на солнце – последние лучи уходящего дня засияли на его коже россыпью рубиновых искр, – и заговорил.
- Я родился в Чикаго в 1901 году, - он остановился и краем глаза посмотрел на меня. Мое лицо намеренно казалось ничуть не удивленным, словно я лишь терпеливо ждала продолжения.
– От этого я не смогу понять в порядке она или нет, – проворчал Эдвард.
– Думаю, это значит, что в порядке, – сказал Джаспер. – Хотя, уверен, что она расскажет…эрр… подумает об этом позже.
Он чуть улыбнулся и продолжил. – Карлайл нашел меня в больнице летом 1918-го. Мне было семнадцать, и я умирал от испанки.
Он услышал, как я резко вдохнула, хотя для моих ушей это был практически неслышный звук. Он вновь посмотрел мне в глаза.
- Я не очень хорошо это помню – это было очень давно, и человеческие воспоминания практически исчезли, - он на секунду задумался, прежде чем продолжить. – Я хорошо помню свои ощущения, когда Карлайл спас меня. Это было непросто, не одна из тех вещей, которые можно легко забыть.
– Мне жаль, – сказал Карлайл; было понятно, что он обращается не только к Эдварду.
– Мне нет, – ответил Эдвард, и все остальные — по крайней мере, все кто был изменен Карлайлом, кивнули в согласие.
- Твои родители?
- Они уже умерли от эпидемии. Я был один. Вот почему он меня выбрал. В хаосе эпидемии никто бы даже не понял, что я исчез.
- Как он…спас тебя?
Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил. Казалось, он осторожно подбирал слова.
- Это было сложно. Не у многих из нас есть силы удержаться от соблазна довести дело до конца. Но Карлайл всегда был самым человечным, самым сострадающим из нас.… Не думаю, что возможно найти кого-то равного ему на протяжении всей истории человечества, - он умолк на секунду.
– Спасибо, сын, но в этом я сомневаюсь, – сказал Карлайл, казалось, что если бы мог, то сейчас он бы покраснел.
Эдвард закатил глаза, но ничего не сказал.
– Для меня же это было просто очень, очень болезненно.
По выражению его лица я поняла, что ничего больше об этом он не скажет. Я постаралась подавить свое любопытство, но это было очень нелегко сделать.
– Мне не нравится, куда ведут эти мысли, – содрогнулся Эдвард.
Было еще множество вещей, о которых нужно было поразмыслить, вещей, требующих особенного уточнения, вещей, которые только-только начали до меня доходить. Без сомнения, его быстрый ум уже догадался обо всех аспектах, которые были мне непонятны – его мягкий голос прервал мои размышления.
- Он пытался сбежать от одиночества – одна из причин, помимо всех остальных, по которой он решился. Я был первым в семье Карлайла, хотя вскоре он нашел Эсме. Она упала с обрыва и ее принесли прямо в больничный морг, хотя каким-то образом ее сердце все еще билось.
- Значит, ты должен находиться при смерти, чтобы стать…, - мы никогда не говорили этого слова, и я не могла произнести его сейчас.
– Это слово нас совсем не беспокоит, – ухмыльнулся Эдвард. – И только Карлайл беспокоиться о пункте: присмерти.
- Нет, просто таков Карлайл. Он бы никогда не сделал этого с тем, у кого был бы другой выбор, - глубочайшее уважение звучало в его голосе каждый раз, когда он упоминал об отце. – Он говорит, что сделать это легче, - продолжал он, - если кровь «слабее».
Он снова посмотрел на теперь ставшую темной дорогу, и я снова поняла, что тема закрыта.
- А Эммет и Розали?
- Карлайл принес Розали следующей в нашу семью. Лишь много-много позже я понял: он надеялся, что она станет для меня той, кем была для него Эсме -
– Фу, – сразу же отозвались Эдвард и Розали.
– Белле это понравится, – ухмыльнулся Эммет.
он всегда соблюдал осторожность в своих мыслях обо мне, - он закатил глаза. – Но она никогда не была больше, чем просто сестрой. Прошло всего два года, и она нашла Эммета. Она охотилась – тогда мы жили в предгорьях Аппалачи, – и нашла его, когда медведь уже почти расправился с ним. Она несла его к Карлайлу больше сотни миль, боясь, что не сможет сделать этого сама. Я только сейчас начинаю догадываться, каким сложным было для нее это путешествие, -
– Сложным, но оно того стоит, – улыбнулась своему мужу Розали.
– Да, теперь я тебя понимаю, – Эдвард тоже улыбнулся.
он бросил взгляд в мою сторону и поднял наши руки, все еще сцепленные вместе, чтобы коснуться моей щеки тыльной стороной своей ладони.
- Но она справилась, - закончила я, отворачиваясь от невыносимой красоты его глаз.
- Да, - пробормотал он. – Она увидела что-то в его лице, что придало ей достаточно сил.
– Скорее увидела что-то в его кудряшках, – печально улыбнулась Розали, вспоминая о сыне своей старой подруги, и как это сходство спасло Эммета в тот день.
И с тех пор они были вместе. Иногда они живут отдельно от нас, как женатая пара. Но чем моложе мы выдаем себя, тем дольше мы можем оставаться на одном месте. Форкс показался идеальным местом, поэтому мы все пошли в школу, – он засмеялся, - Полагаю, через несколько лет мы будем приглашены на их свадьбу – снова.
–Сколько у нас уже было свадеб, малышка? – спросил Эммет.
– Тридцать пять, ¬– незамедлительно ответила Розали.
- Элис и Джаспер?
- Элис и Джаспер – оба совершенно особенные создания. Они оба осознали возможность такого типа существования, и в отличие от нас, без посторонней поддержки. Джаспер принадлежал к другой…семье, очень отличавшейся от нашей.
– Я бы не назвал ее семьей, – нахмурился Джаспер.
– Так она лучше поймет, – пожал плечами Эдвард.
Его угнетала такая жизнь, и он скитался в одиночку. Элис нашла его. Как и у меня, у нее есть дар, отличающий нас от себе подобных.
– У меня тоже есть дар, – сказал Джаспер в притворном недовольстве.
- Правда? – перебила я, совершенно ошеломленная. – Но ты говорил, что лишь ты один можешь слышать мысли других людей.
- Это правда. У нее другие способности. Она видит вещи – вещи, которые могут случиться, вещи, которые происходят. Но это все очень субъективно. Будущее не высечено из камня. Все меняется.
– Ты имеешь в виду, меняются решения, – подправила Эдварда Элис.
Он крепко стиснул челюсти, сказав это, и бросил на меня быстрый, мимолетный взгляд, так что я не была уверена, что мне это не привиделось.
– Что это было? – спросил взволнованный Эдвард.
– Должно быть, у меня было видение на ее счет, которое тебе не понравилось, – вздохнула Элис.
- Какие вещи она видит?
- Она видела Джаспера и знала, что он ищет ее, прежде чем он сам это понял. Она увидела Карлайла и нашу семью, и они отправились искать нас. Она наиболее сильно чувствует нелюдей. Например, она всегда видит, когда очередная группа нам подобных проходит рядом. И любую угрозу, которую они могут нести.
- Существует много…вам подобных? – я была удивлена. Сколько же их может существовать среди нас незамеченными?
– Больше, чем она думает, – улыбнулся Джаспер.
- Нет, не много. Но большинство не могут существовать на одном месте. Только те из нас, которые отказались охотиться на людей, - аккуратный взгляд в мою сторону, – могут жить с людьми длительное время. Мы нашли только одну семью, как наша, в маленьком поселении на Аляске. Мы жили все вместе какое-то время, но нас было так много, что мы стали слишком заметны. Те из нас, кто живут… немного по-другому, стараются держаться вместе.
- А остальные?
- Кочевники, по большей части. Мы все когда-то так жили. Это очень надоедает, как и все остальное. Но мы сталкиваемся с другими время от времени, потому что большинство из нас стараются жить на севере.
- Почему?
– Явно из-за солнца, – сказал Эдвард, закатив глаза.
Мы припарковались возле моего дома, и он выключил двигатель. Было очень тихо и темно – луны не было. Свет на крыльце не горел, так что я знала, что моего отца еще нет дома.
- Ты вообще открывала глаза сегодня днем? – поддразнил он. – Ты думаешь, я спокойно могу разгуливать по улице при солнечном свете, не вызывая аварийных ситуаций? Именно по этой причине мы выбрали Олимпийский полуостров - одно из самых пасмурных мест в мире. Приятно, когда можешь спокойно выходить на улицу днем. Ты не поверишь, как можно устать от ночи за восемьдесят с чем-то лет.
- Так значит, вот откуда все эти легенды?
- Возможно.
- И Элис тоже пришла из другой семьи, как Джаспер?
– Нет, я не знаю, откуда я, – сказала Элис. – И я не уверенна, что хочу узнать.
– Я до сих пор не понимаю, как ты можешь так думать, – вздохнула Эсме.
– Меня устраивает та жизнь, какая она сейчас, – пожала плечами Элис. – Мне не нужно знать прошлого.
- Нет, вот это - загадка. Элис вообще не помнит своей человеческой жизни. И она не знает, кто ее создал. Она очнулась в одиночестве. Кто бы ее ни создал, он ушел, и никто из нас не понимает, почему или как он смог. Если бы у нее не было этого дара, если бы она не видела Джаспера и Карлайла, и если бы не знала, что однажды станет одной из нас, вероятно, она бы совершенно одичала.
Элис содрогнулась.
Было нужно над стольким поразмыслить, и еще столько хотелось у него спросить, но, к моему великому стыду, у меня заурчало в животе. Я была так заинтригована, что даже не заметила, как проголодалась, и только сейчас поняла, насколько сильно мне хочется есть.
– Эдвард, как ты мог не покормить ее за весь этот день? – отругала сына Эсме.
– Извини, – ответил Эдвард.
- Извини, тебе нужно поужинать.
- Нет, все нормально, честно.
- Я никогда не проводил много времени с тем, кто ест человеческую еду. Я забыл.
- Я хочу остаться с тобой, - в темноте сказать это было легче, зная, что мой голос все равно меня выдаст, всю мою безнадежную зависимость от его присутствия.
– Думаю, она еще не поняла, что я отлично вижу в темноте, – усмехнулся Эдвард.
- Могу я зайти? – спросил он.
- А ты хочешь? – я не могла себе этого представить - это богоподобное создание сидит в потертом кухонном кресле моего отца.
- Да, если можно, - я услышала, как закрылась дверь, и почти одновременно он уже стоял у моей двери, открывая ее для меня.
- Очень по-человечески, - похвалила его я.
- Это быстро вспоминается.
– Может она говорила о том, как ты меньше чем за секунду оббежал машину… и говорила с сарказмом? – предположила Элис.
– Может, но я предпочитаю мысль о том, что она говорит, какой я джентльмен, – пожал плечами Эдвард. – Я открыл для нее дверь.
Он шел рядом со мной в темноте, так тихо, что мне приходилось постоянно на него поглядывать, чтобы убедиться, что он еще здесь. В ночи он выглядел намного более «нормальным». Все такой же бледный, все такой же сказочный в своей красоте, но вовсе не то фантастическое сияющее создание из сегодняшнего залитого солнцем полудня.
Он потянул ручку входной двери и распахнул ее передо мной. Я остановилась на пороге.
- Дверь была не заперта?
- Нет, я использовал ключ из-под навеса.
Я шагнула внутрь и, щелкнув выключателем на крыльце, повернулась к нему, приподняв бровь. Я была уверенна, что никогда не использовала этот ключ на его глазах.
– Это «тайное» место очень очевидно, – пожал плечами Эдвард.
– Нет, скорее всего, потому что ты следил за ней, – рассмеялся Эммет.
- Мне было любопытно.
– Видишь, ты следил за ней, – сильнее рассмеялся Эммет.
- Ты шпионил за мной? – но по какой-то причине у меня не получилось придать своему голосу нужного возмущения. Наоборот, я была польщена.
– Тебе повело, что она не обычный человек, – присоединился к Эммету Джаспер.
– Думаю, мы это уже уяснили, – усмехнулся Эдвард.
Он явно не раскаивался.
- Что еще делать ночью?
Я решила ненадолго оставить эту тему, и прошла из прихожей в кухню. Он оказался там раньше меня, не нуждаясь в подсказках, куда следует идти. Он сел именно в то кресло, в котором я недавно пыталась его представить. Его красота осветила кухню. Прошло пару секунд, прежде чем я смогла отвернуться.
Я сосредоточилась на своем ужине, вытаскивая вчерашнюю лазанью из холодильника, выкладывая кусочек на тарелку и ставя ее в микроволновую печь разогреваться. Кухня заполнилась ароматом помидоров и орегано. Я не отрывала глаз от печи, пока говорила.
- Как часто? – обычным голосом спросила я.
– В любой удобный момент, уверен, – улыбнулся Эдвард.
- М-м-м? – кажется, я оторвала его от других мыслей.
Я все еще стояла к нему спиной.
- Как часто ты сюда приходил?
- Почти каждую ночь.
У меня закружилась голова.
- Зачем?
- Интересно смотреть на тебя, когда ты спишь, - спокойно ответил он. – Ты разговариваешь.
– О да! – просиял Эдвард. – Жду не дождусь когда я смогу услышать ее.
– Это ее напугает до смерти, – просиял Эммет.
- Нет! – выдохнула я, заливаясь краской до самых корней волос. Я схватилась за кухонную стойку для опоры. Конечно, я знала, что говорю, когда сплю, мама меня постоянно из-за этого дразнила. Но, тем не менее, я не думала, что мне следует из-за этого переживать.
Выражение его лица сменилось досадой.
- Ты очень сердишься на меня?
– Чего это ты досадуешь? Ты же тот, кто нарушил ее личное пространство, – спросила Розали.
– Что если она попросит меня прекратит так делать? – ответил Эдвард. – Я только что узнал об этом и уже не хочу прекращать.
– Значит, ты думаешь, что послушаешь ее, если она попросит? – с сомнением спросила Элис.
– В данном случае, мне придется, так ведь? – вздохнул Эдвард.
‘Я удивлюсь, если ты сможешь,’ подумала Элис ухмыляясь.
- Зависит от…, - я с трудом могла дышать.
Он ждал.
- От? – поторопил он.
- От того, что ты слышал, - я была готова расплакаться.
Немедленно, совершенно бесшумно он уже стоял рядом со мной, держа мои ладони в своих руках.
- Не расстраивайся, - умоляюще попросил он.
– Эти слова еще больше расстраивают, – сказала Элис. – Они как бы предупреждают того, кому ты их говоришь, что следующие твои слова могут ему не понравиться.
Затем, удерживая мой взгляд, склонился ко мне, чтобы его лицо оказалось на уровне моих глаз. Мне было ужасно стыдно. Я тщетно пыталась отвернуться или хотя бы не смотреть на него.
- Ты скучаешь по своей маме, - прошептал он. – Ты за нее беспокоишься. А еще когда идет дождь, его шум заставляет тебя беспокойно ворочаться. Раньше ты много говорила о доме, но теперь меньше. Однажды ты сказала: «Здесь слишком зелено», -
– Иногда, она совсем странная, – рассмеялся Эммет.
он мягко рассмеялся, стараясь – я догадалась – не задеть моих чувств.
- Что-нибудь еще? – потребовала я.
Он знал, чего я требовала.
- Ты произносила мое имя, - признался он.
Я вздохнула, признавая свое поражение.
- Много раз?
- Какое конкретно число ты подразумеваешь под «много»?
- О, нет! – я повесила голову.
– Ей не должно быть стыдно, я же сказал ей насколько она мне дорога, – вздохнул Эдвард. – Сколько я о ней думаю.
Он мягко прижал меня к своей груди.
- Не смущайся, - прошептал он мне на ухо. – Если бы я мог видеть сны, все они были бы только о тебе. И я этого не стыжусь.
А затем мы оба услышали, как заскрипели шины на подъездной дорожке, свет фар «мазнул» по стеклу входной двери в прихожей. Я застыла в его объятиях.
- Твой отец должен знать, что я здесь? – спросил он.
– Нет, – ответила Элис.
- Я не уверена…, - я пыталась быстро принять решение.
- Что ж, тогда в другой раз…
И я оказалась одна.
- Эдвард! – прошипела я.
В ответ я услышала призрачный смешок – и ничего больше.
Ключ моего отца повернулся в замочной скважине.
- Белла? – позвал он. Меня раньше это раздражало – ну кто еще здесь мог быть? Но неожиданно этот вопрос оказался не лишенным смысла.
- Я здесь, - я надеялась, что он не услышит истерических ноток в моем голосе. Я вытащила свой ужин из микроволновой печи и села за стол в тот момент, когда он вошел в комнату. Звук его шагов казался таким громким после дня, проведенного с Эдвардом.
- Можешь мне тоже положить? Совершенно вымотался, - он снимал ботинки, придерживаясь за спинку кресла Эдварда для равновесия.
Встав, чтобы разогреть его порцию, я прихватила свою тарелку с собой, торопясь быстрее закончить с едой.
– Почему она так быстро ест? – спросила Эсме.
– Наверное, хочет побыстрее подняться наверх в надеже встретить там Эдди, – рассмеялся Эммет.
Откусила кусочек и обожгла язык. Я налила два стакана молока, и быстро выпила свой, чтобы потушить пожар. Поставив второй бокал на стол, я заметила, что молоко дрожит, и поняла, что у меня трясутся руки. Чарли сел в кресло, и контраст между ним и предыдущим «обитателем» был комическим.
- Спасибо, - поблагодарил он, когда я поставила перед ним тарелку.
- Как прошел день? – торопливо спросила я, умирая от желания сбежать в свою комнату.
– Чарли заметит, что сегодня она другая, – сказала Эсме.
– Согласен, – присоединился Карлайл. – Он очень наблюдателен и знает ее лучше, чем она думает.
- Хорошо. Рыба хорошо клевала… Как у тебя? Сделала все, что хотела?
- Нет – на улице было слишком хорошо, чтобы сидеть дома, - я откусила еще один громадный кусок.
- Хороший был день, - согласился он. «Еще слабо сказано», - про себя подумала я.
Я закончила с последним куском лазаньи и залпом выпила остатки молока.
Чарли удивил меня своей наблюдательностью.
- Торопишься?
- Да, устала. Собираюсь пораньше лечь спать.
- Ты выглядишь какой-то нервной, - заметил он. Почему, ну почему именно сегодня он решил проявить бдительность?!
– Уверен, он всегда проявляет бдительность, – сказал Карлайл, но потом с улыбкой поправил себя. – По крайней мере, до начала матча. Но во время ужина он всегда наблюдает за ней и сейчас ему любопытно с чего это она так возбуждена.
- Правда? – только и смогла выдавить из себя я. Я быстро вымыла свою посуду и положила ее на полотенце сушиться.
- Сегодня суббота, - задумчиво произнес Чарли.
Я не ответила.
- Никаких планов на сегодня? – неожиданно спросил он.
- Нет, пап. Я просто хочу выспаться.
- Никто из местных парней не в твоем вкусе, да? – он что-то подозревал, но старался это скрыть, говоря беззаботным тоном.
- Нет, никто из парней все еще не приглянулся, -
– Эй! – буркнул Эдвард.
– Ты не совсем парень, Эдвард, – рассмеялась Элис.
я очень осторожно постаралась не выделять слово «парни», чтобы быть честнее с Чарли.
- Я думал, что может этот Майк Ньютон… Ты говорила, что он дружелюбный.
- Он - только друг, папа.
- Ну, в любом случае, ты для них всех слишком хороша. Подожди, пока поступишь в колледж, там и начнешь присматриваться повнимательнее, - каждый отец мечтает, что дочь уедет из дома прежде, чем начнут бушевать гормоны.
– К сожалению Чарли, ему так не повезет, – рассмеялся Эдвард.
- Да, звучит неплохо, - согласилась я, направляясь к лестнице.
- Доброй ночи, милая, - пожелал он мне вслед. Без сомнений, теперь он будет весь вечер внимательно прислушиваться, ожидая, что я попытаюсь улизнуть.
- Увидимся утром, пап, - увидимся, когда ты прокрадешься в мою комнату в районе полуночи, чтобы проверить, на месте ли я.
– Спорю, здесь она права, – сказал Эммет. – Ставки будут?
– Не смотри на меня, – покачал головой Джаспер. – Я не дурак, чтобы спорить с интуицией Беллы.
Я постаралась, чтобы мои шаги звучали медленно и устало, когда поднималась по лестнице. Захлопнула дверь достаточно громко, чтобы он услышал, а затем на цыпочках подбежала к окну, открыла его и выглянула в ночь. Мои глаза старательно вглядывались в темноту, в непроницаемые тени деревьев.
- Эдвард? – прошептала я, чувствуя себя полной идиоткой.
Тихий смех послышался за моей спиной.
- Да?
– Или ты был невероятно быстр — даже для нас — или ты уже был там, – рассмеялся Эммет.
– Уверен, второе, – присоединился к смеху Эдвард.
Я резко развернулась, инстинктивно прижав руку к груди от удивления.
Широко улыбаясь, он лежал на моей кровати, сцепив руки за головой и свесив ноги вниз – картина блаженного покоя.
- О, - выдохнула я.
- Прости, - он сжал губы, пытаясь скрыть свое веселье.
- Дай мне минутку, чтобы перезапустить сердце.
Он медленно сел, стараясь не напугать меня снова, затем наклонился вперед и, обняв меня за плечи, посадил меня рядом с собой на кровать.
- Посиди со мной, - предложил он, накрыв своей прохладной рукой мою.
– Предложил, хотя уже посадил ее рядом с собой, – рассмеялся Эммет.
- Как сердце?
- Это ты мне скажи – уверена, ты слышишь его намного лучше, чем я.
Он тихо засмеялся.
Мы некоторое время сидели в тишине, слушая, как успокаивается мое сердцебиение. Я думала о том, что Эдвард сейчас в моей комнате, в то время, как мой отец находится в доме.
- Можно мне минуту побыть человеком? – попросила я.
- Разумеется.
- Сиди здесь! – сказала я, стараясь говорить строгим тоном.
– Я ни на дюйм не сдвинусь с места, – улыбнулся Эдвард.
- Да, мэм, - и превратился в каменную статую на краешке моей кровати.
Я вскочила, схватила свою пижаму, упавшую на пол, и косметичку со стола, оставила свет выключенным и выскользнула, закрыв за собой дверь.
Мне был слышен звук включенного телевизора со стороны лестницы. Я громко хлопнула дверью ванной, чтобы Чарли не решил сейчас подняться наверх и проверить, где я.
Я торопилась изо всех сил. Яростно чистила зубы, пытаясь делать все тщательно и быстро, старательно уничтожая все следы лазаньи.
– Это очень важно, – улыбнулся в предвкушении Эммет.
Но под горячим душем торопиться не стала. Вода расслабляла затекшие мышцы, ее привычный шум успокаивал. Знакомый запах шампуня заставил меня почувствовать, что, возможно, я все еще тот же человек, которым была утром. Я пыталась не думать об Эдварде, сидящем в моей комнате и ожидающим моего возвращения, потому что тогда пришлось бы начать весь процесс релаксации сначала.
– Эдди, в душе она думает о тебе, – улыбнулся Эммет, и эта улыбка навела на мысль, что он думал о чем-то более откровенном — от чего Эдвард нахмурился.
Наконец, больше задерживаться я не могла. Выключила воду, вытерлась полотенцем, снова торопясь. Натянула свою дырявую футболку и серые тренировочные брюки. Слишком поздно сожалеть о так и не распакованной шелковой пижаме Victoria’s Secret, которую мне подарила мама два года тому назад, и которая все еще лежала где-то дома в комоде, с не отрезанными этикетками.
– Думаю, мне больше понравится эта дырявая футболка, – сказал Эдвард.
– Но пижама кажется… лучше, – сказал Эммет.
– Но я уже знаю, в чем она спит, – сказал Эдвард. – Мне нравится, что она не особенно старается, зная, что я там.
Я снова вытерла волосы полотенцем, быстро расчесалась, затем закинула полотенце в корзину для белья и положила зубную пасту и щетку в косметичку. Потом спустилась вниз по лестнице, чтобы Чарли мог увидеть меня в пижаме и с мокрыми волосами.
– Ах, создает невинный вид для папы, – улыбнулась Элис. – Молодец.
- Спокойной ночи, папа
- Спокойной ночи, Белла, - его удивило мое появление. Может, это удержит его от проверки сегодня ночью.
Я быстро поднялась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, стараясь не шуметь, и влетела в свою комнату, крепко закрыв за собой дверь.
Эдвард не сдвинулся с места ни на миллиметр – статуя Адониса на моем вылинявшем одеяле. Я улыбнулась, и уголки его губ приподнялись в улыбке – изваяние вернулось к жизни.
Он внимательно оглядел меня, пару раз задержав взгляд на мокрых спутанных волосах и старенькой футболке. Затем приподнял одну бровь.
- Мило.
Я скорчила рожицу.
– Но я говорил правду, – надулся Эдвард.
- Нет, тебе идет.
- Спасибо, - прошептала я. Я подошла к кровати и, сев рядом, начала изучать взглядом паркетный пол.
- Для чего все это было?
- Чарли думает, что я сбегу.
- О, - он задумался.
– Ты не понял этого из его мыслей? – сказал Джаспер. – Может она не права?
–Не думаю, – вздохнул Эдвард. – Не думаю, что мне легко читать мысли Чарли. Как я уже сказал он более… скрытный, чем я думал. Наверное, я всего лишь улавливаю настроения его мыслей, а не слова. Хотя думаю, я смогу читать его мысли, если проведу достаточно времени рядом.
– Почему? – Как будто он не знает мыслей Чарли намного лучше меня!
- Наверное, я выгляжу чересчур перевозбужденной.
Он приподнял мой подбородок, пристально изучая мое лицо.
- Вообще-то, ты выглядишь очень теплой.
Он медленно приблизил свое лицо к моему, прижавшись холодной щекой к моей коже. Я старалась не шевелиться.
- Ммммм….
Когда он прикасался ко мне, было очень сложно сформулировать внятный и вразумительный вопрос. Мне потребовалось время собрать разрозненные мысли и сконцентрироваться, чтобы начать.
- Кажется…тебе сейчас намного легче находится рядом со мной.
– К счастью, – улыбнулся Эдвард.
- А как думаешь ты? – пробормотал он. Его губы скользнули к моей шее. Я почувствовала прикосновение его руки – хотя и не так отчетливо, как прикосновение губ – откидывающей прядь моих мокрых волос назад, чтобы его губы могли коснуться ямки за моих ухом.
- Намного, намного легче, - ответила я, пытаясь дышать.
- Хм-м.
- Так вот, мне интересно…, - начала я снова, но его пальцы медленно скользнули по моей ключице, и я снова потеряла свою мысль.
- Да? – выдохнул он.
- Почему так? – мой голос задрожал, и я смутилась. – Как ты думаешь?
– Так легко отвлекается, но слишком упрямая, чтобы сдаться, – рассмеялся Эдвард.
Я чувствовала, как дрожало его дыхание на моей шее, пока он смеялся.
- Разум над инстинктом.
Я отодвинулась назад. Как только я начала двигаться, он застыл – и я не услышала звука его дыхания.
Мы настороженно смотрели друг на друга несколько секунд, а затем, когда его крепко стиснутые челюсти расслабились, выражение его лица стало озадаченным.
- Я сделал что-то не так?
- Нет, напротив – ты сводишь меня с ума, - объяснила я.
– Думаю, я хочу ее больше чем когда-либо, – сказал Эдвард, понимая, что теперь речь идет о другом желании.
Он быстро это обдумал, и когда заговорил, его голос звучал довольно.
- Правда? – торжествующая улыбка озарила его лицо.
- Хочешь аплодисментов? – с сарказмом спросила я.
Он усмехнулся.
- Я просто приятно удивлен, - объяснил он. – За последнюю сотню лет или около того, я никогда не мог представить себе нечто подобное. Я не верил, что когда-нибудь встречу кого-то, с кем захочу быть рядом…не так, как с моими братьями и сестрами. И узнать что, хоть для меня все это ново, у меня хорошо получается…быть вместе с тобой….
- У тебя все хорошо получается, - заметила я.
Он пожал плечами, признавая это, и мы оба тихо рассмеялись.
- Но как это может быть так легко сейчас? – настаивала я. – Сегодня днем…
- Это не легко, - вздохнул он. – Но сегодня днем я все еще… не был уверен. Мне жаль, было непростительно с моей стороны вести себя подобным образом.
– Не так уж непростительно ты себя вел, – сказал Элис. – Главное, она тебя простила, значит все хорошо.
- Это не было непростительно, - возразила я.
- Спасибо, - он улыбнулся. – Видишь ли, - продолжил он, не поднимая глаз, - я не был уверен, что достаточно силен…, - он взял мою руку и прижал ее к своей щеке. – И пока была еще возможность того, что я могу… сорваться, - он вдохнул запах моего запястья, - я был… настороже. До тех пор, пока я не убедил себя, что я действительно достаточно силен, и что нет никакой вероятности того, что я могу…что я когда-нибудь смогу…
Я никогда не видела, чтобы ему требовалось столько усилий, чтобы подобрать слова. Это было так…по-человечески.
– Я приму это за комплимент, – сказал Эдвард. – По крайней мере, мне кажется, она говорила сейчас в этом смысле.
- Значит, сейчас никакой вероятности нет?
- Разум над инстинктом, - повторил он, улыбаясь. Его улыбка сияла даже в темноте.
- Вау, это было легко!
Он откинул голову и рассмеялся – тихо, почти беззвучно, но весело и неудержимо.
– Нет, совсем нелегко, – рассмеялся Эммет.
- Легко для тебя! – возразил он, дотрагиваясь до моего носа кончиком пальца.
А затем его лицо неожиданно стало серьезным.
- Я пытаюсь, - прошептал он, и в его голосе слышалась боль. – Если для меня этого станет…слишком, я уверен, что у меня хватит сил, чтобы уйти.
– Хватит говорить об уходе, идиот, – проворчала Элис. – Ты же знаешь, как ей больно слышать об этом.
– Извини, – вызывающе ответил Эдвард. – Но ее безопасность важнее всего.
– Без разницы, – сказала Элис, все еще сверял его взглядом.
