Глава ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

ТАЙНОЕ  УБЕЖИЩЕ

Часть 2

3 ноября 2020 года, вторник

     – Мам, может, ты нам блинчики с собой дашь?

     – Вы так сильно  торопитесь? – мама, хоть и пыталась это скрыть, но выглядела заметно расстроенной.

     – Нет-нет. Просто... – я в растерянности покусала губу, потом вновь нерешительно окинула взглядом дом. – А что, если я там всё переломаю?

     – Значит, починим, – отец пожал плечами, явно не видя в этом проблемы. – Или заменим. Ты же не думаешь, что все перерождённые в дом не входят, пока полностью не приспособятся к своему телу?

     – Ники, мы прекрасно понимаем, что ты сейчас не вполне владеешь собой, и это нормально, – улыбнулась мама. – Когда ты была малышкой, то тоже много чего перепортила – испачкала, порвала, разбила, – но мы же не отсылали тебя жить в палатку. Это было нормально и предсказуемо. Так и сейчас. Что значат вещи? Люди намного важнее.

     – Ладно, – кивнула я, – постараюсь осторожненько.

     Фрэнк опустил меня на пол веранды, перед входной дверью. Я подождала, когда кто-нибудь передо мной эту дверь откроет, но все стояли, выжидающе глядя на меня. Очередная тренировка, значит. Ладно, постараюсь не очень сильно тут всё разнести.

     Ручка двери металлическая – это радует. Замков, как таковых, в дверях нет, собственно, в Долине вообще замки, как класс, существуют лишь в домах с маленькими детьми, чтобы не дать малышам залезть, куда не надо, ради их же безопасности. Наш же дом «охраняла» лишь защёлка-язычок, чтобы дверь от сквозняка не распахивалась.

     Бережно, даже чересчур бережно, я взялась за ручку, ме-едленно надавила на неё, и, услышав щелчок, осторожно потянула на себя. Дверь открылась, целая и невредимая. Я гордо оглянулась на окружающих и услышала аплодисменты, причём не только с веранды, но и из дома напротив. Сделав в ту сторону шутливый книксен, я вошла в прихожую, стараясь ненароком ничего не задеть.

     Оглядевшись, я поняла, что в комнате кое-что изменилось – исчезла ваза с цветами с тумбочки, статуэтки пастушек, которые достались маме от её бабушки, и фотографии в рамках, висящие на стене. Заметив мой взгляд, отец тихонько захихикал.

     – Да, я кое-что убрал с дороги, на всякий случай. Остальное можешь смело ломать.

     Ну что ж, раз разрешили… Я прошла в кухню и обнаружила на столе огромную стопку блинов, прикрытую полотняной салфеткой. Ха! Я уже с бумажными полотенцами справляюсь, так что не особо-то и сложное задание. Аккуратно сняв салфетку, я оглядела стол. Мёд и три вида джема в наличии, лежат себе в креманках. А сметана?

     – А где сметана? – это я уже вслух.

     – В холодильнике, – сказал отец как о чём-то само-собой разумеющемся. Ну, конечно, где же ей ещё быть? С холодильником я тоже справилась, как и с кухонным шкафчиком, из которого достала металлическую миску. На фарфор решила пока не покушаться. Взяв в руки упаковку сметаны, я немного подумала, а потом прочертила ногтём вдоль верха пластикового стаканчика и просто сняла этот самый срезанный верх. Да, сметану открывают немного иначе, но упаковку всё равно выбрасывать, так какая разница?

     Вытряхнув из стаканчика сметану в миску, я взяла верхнюю часть упаковки и привычно слизала с неё прилипшую сметану – там она почему-то всегда самая вкусная. И опомнилась, лишь услышав голос мамы.

     – Поверьте, Фрэнк, обычно Ники так себя не ведёт.

     Ой! Я торопливо выкинула улику в мусорное ведро и сделала вид, что ничего не было.

     – Вообще-то она всегда облизывает крышечку от сметаны, – возразил отец. – И переучивать её уже поздно. Может, передумаешь брать, а, Фрэнк?

     Он это серьёзно? Я сердито зыркнула на отца и в этот момент услышала:

     – Да, Синклер, это может стать проблемой, – я удивлённо взглянула на Фрэнка, а он продолжил, обращаясь к моим родителям с самым серьёзным видом. – Обычно я предпочитаю сам облизывать крышечку, сметана на ней всегда очень вкусная. Но мы что-нибудь придумаем, установим график очерёдности, например, или будем монетку подбрасывать.

     Я расплылась в улыбке, слушая смех родителей. Неужели я могла хоть на долю секунды усомниться в моём Фрэнке?

     Мы, в хорошем настроении, уселись за стол. В отличие от прошлого раза, в палатке, когда я просто сгребала блин – или блины, – в комочек, лишь бы как-то донести до рта, теперь я умудрялась складывать блин треугольничком и макать его в сметану, практически не порвав. А ведь с того раза прошло немногим более тридцати часов, даже самой не верится! Но, похоже, к этому привыкаю не только я сама, но и окружающие, по крайней мере – больше аплодисментов я не слышала. Вот и славно. Хочется как можно скорее стать нормальной, и пусть все вокруг тоже меня такой считают. Как, например, Пирс, который забыл, что я пока не в состоянии что-то снять на камеру. Или уже в состоянии? Пожалуй, пока проверять не стану, это не вопрос первостепенной важности. Но посмотреть на Рэнди, несущую Гейба, который крупнее её раза в три, если не в четыре, будет очень интересно.

     Разговор вертелся вокруг будущей поездки. Мама переживала, что мне нечего взять с собой из одежды – моя осталась в Литл-Роке, а та, которой меня снабдили мои кузины и племянницы, была мне великовата. Меня это ни капельки не смущало, большую часть времени я вообще бегала в огромных мужских футболках. А благодаря тому, что талии у моих родственниц были практически как у меня – их джинсы, пусть и были свободными в бёдрах, с меня не сваливались, да и футболки тоже, так в чём проблема? Я же не на бал еду, и даже не на курорт, ничего страшного, обойдусь.

     Фрэнк слушал наш разговор молча, загадочно улыбаясь, пока в дверь не постучал Гил и не занёс несколько больших пакетов.

     – Вот, Рэнди просила передать.

     После этого он испарился, отмахнувшись от предложения мамы угоститься блинчиками. Ещё бы – оставить Кэтти на целых полторы минуты и так было для него подвигом. Я подозрительно взглянула на Фрэнка.

     – Ты знал!

     – Да. Но решил – пусть будет сюрприз. Рэнди летала с Гейбом в Грейт-Фолс, закупиться для поездки…

     – Точно! Она же говорила, что у неё нет купальника!

     – Вот и тебе кое-что прикупила. Она говорит, что размер выбирала на глазок, но ты же знаешь, какой у нас глазомер.

     – Теперь знаю, – ещё одно из моих новых умений.

     – В общем, она собиралась принести тебе всё это сегодня вечером, но раз уж об этом зашёл разговор…

     – Вот проблема и решилась, а ты переживала, – улыбнулся отец маме.

     – Я всё упакую, – пообещала она. – Тебе, дочка, это ещё, наверное, не под силу?

     – Пожалуй, я бы смогла, если бы очень-очень постаралась, но гарантий того, что что-то не порву, пока нет. Спасибо, мам. Хотя меня там мало кто увидеть, но ходить в дырявом всё же не хотелось бы.

     – А я могу помочь собраться тебе, Фрэнк, у меня как раз есть подходящая спортивная сумка, – отец просто лучился доброжелательностью, так, что я сразу же заподозрила подвох. Видимо, не я одна.

     – Если только ты не положишь в неё те самые разноцветные носки в цветочек и трусы с героями мультяшек, – лицо отца вытянулось, кажется, Фрэнк верно догадался о планируемом розыгрыше. – Где ты их, кстати, раздобыл?

     – Мне отдал их Роджер. Сказал, что их ему купил Гейб – маленькая месть за какую-то старую историю, рассказать которую он отказался. Роджер – это отец Вэнди, дней десять назад вся семья оказалась в Долине безо всего, после того, первого, похищения. Гейб и Рэнди купили им одежду на первое время, и Гейб оторвался на белье Роджера по полной. Тому даже пришлось кое-что из этого надевать, вариантов-то не было. Но вскоре он приобрёл вещи более нейтральных расцветок, а неношеные принёс мне, узнав, что ты, Фрэнк, появился в Долине в одних брюках.

     – А ты, конечно же, не отказался, – обвиняюще прищурилась я.

     – Конечно, – отец широко заулыбался. – А зачем отказываться? Вещи новые, качественные, подходящего размера. Не пропадать же добру.

     – А, знаешь, – заулыбался и Фрэнк тоже. – Я, пожалуй, возьму их с собой на остров. Кто меня там в них увидит, кроме Ники? Гейб и Рэнди? Так они же их и покупали, стало быть, в обморок не упадут. А из посторонних там никого не будет. Решено, беру!

     Я захихикала, отвлеклась, утратила контроль над своей силой, блинчик в моей руке порвался, и часть его рухнула в миску со сметаной, в которую я собралась его макнуть. Фрэнк тут же подцепил утопленника ложкой и скормил мне, словно так и надо, я даже не успела смутиться. А пока я его глотала, ловко собрал со стола брызги сметаны пальцем и облизнул его, непринуждённо меняя тему и отвлекая внимание от этого небольшого акта моей неуклюжести.

     – Интересно, то, что Кайл сегодня вылечил ранку Стейси – это просто проявление его к ней симпатии и жалости, или парень решил, что обязан, как может, оплачивать своё пребывание в Долине?

     – Надеюсь, что первое, – сразу же посерьёзнел отец. – Не хотелось бы, чтобы парнишка считал себя чем-то обязанным. Его ведь и оставили в Долине именно ради того, чтобы ему больше никогда не приходилось делать что-то подобное.

     – К тому же Пирс явно взял его себе «в дети», а значит, Кайл теперь – член семьи, пусть даже не будет носить нашу фамилию, – добавила мама.

     – Всё же так удивительно видеть нашего легкомысленного Пирса, вдруг ставшего таким серьёзным и ответственным, – улыбнулась я.

     – Вы забываете, что Пирс и так очень даже взрослый, – покачала головой мама. – По человеческим меркам он мог бы быть дедушкой дедушки Кайла, для него этот парень на самом деле ребёнок. И, кстати, всё это его прежнее легкомыслие и дурачество – лишь игра. Если нужно, он может быть очень серьёзным.

     – Но всё же видеть его таким серьёзным и заботливым так странно, – сказал отец. – Непривычно.

     – Ну, на фоне преображения Гейба это вообще ерунда, – возразила я.

     – О, да! – тут отец был со мной полностью согласен.

     – Гейб действительно так сильно изменился? – удивился Фрэнк.

     – Поверь, это что-то невероятное, – закивал отец. – Встреча с Рэнди изменила его до неузнаваемости.

     – Бывает, – пожал плечами Фрэнк. – Они же половинки. Лично я вообще не удивлён.

     В этот момент мимо нашего дома по улице промчался щенок ньюфаундленда. Заметив его краем глаза, я выглянула в окно и увидела идущих следом Филиппа и Люси.

     – Стейси снова стала щенком, – констатировала я очевидное.

     – Ей это нравится, – послышался голос Филиппа. – Здесь она можно носиться сколько угодно, не боясь разоблачения. Она обращается по несколько раз за день, всё никак не нарезвится.

     – Ещё бы, столько лет подавлять в себе эту способность, – подхватил отец. – А ведь это часть её личности.

     – В каком-то смысле малышке даже повезло, что её разоблачили, – задумчиво произнёс Фрэнк. – Конечно, её пребывание в плену приятным не назовёшь, но теперь она среди своих, ей не нужно скрывать свою сущность, а кроме того – теперь у неё есть любящие родители. Так что даже хорошо, что директор приюта просматривал ту запись.

     – А зачем он это делал? – мне как-то раньше в голову этот вопрос не приходил, но теперь такой поступок показался странным. – Зачем ему было просматривать видео из изолятора? Зачем там вообще камера, да ещё и явно ведь скрытая?

     – Действительно, – нахмурился отец. – Теперь и мне это кажется странным.

     – Даже очень странным, – кивнул Фрэнк. – И объяснение подобному поступку только одно...

     – Извращенец, – пробормотала я.

     – Да, педофил, – кивнул отец.

     – Может, вы делаете поспешные выводы? – несмотря на возражение, было видно, что мама тоже склоняется к подобной версии, просто не хочет верить в это. – Может, эта камера для того, чтобы наблюдать за состоянием больных? Чтобы помочь, если что...

     – Больной ребёнок трясся от холода под тонюсеньким одеялом, но никто не поспешил укрыть её потеплее. Что-то не особо похоже на чуткую заботу, – возразила я.

     – Если это правда, то остальные дети тоже в опасности, – вздохнул отец. – Нельзя всё просто оставить как есть.

     – Это легко проверить, – сказал Фрэнк. – Нужно устроить обыск в приюте на предмет видеокамер в других помещениях, а так же в кабинете и доме директора. А по результатам уже будем делать выводы.

     – Но как? Нужен же ордер, наверное. Может, тот знакомый Гейба из ФБР поможет?

     – Солнышко, прежде чем подключать ФБР, лучше убедиться, что есть, к чему его подключать. Нет, проверят наши. Так, что никто и не заметит. Сама знаешь, это не проблема.

     – Знаю. – Я ещё не забыла тех застывших людей, когда Фрэнк нёс меня к убежищу.

     – Да, это вариант, – кивнул отец. – Осталось узнать, где находится этот приют.

     – Рэнди говорит – нет проблем. Гейб уже связался с Эндрю, у него есть все данные той корпорации, и всё, что касаются Стейси – тоже, в том числе и адрес приюта.

     – Рэнди и Гейб в курсе? – удивился отец. Я же восприняла слова Фрэнка как само собой разумеющееся – уже привыкла к тому, как легко гаргульи общаются между собой.

     – Да. Я связался с отцом и Рэнди сразу же, как понял, о чём именно зашёл наш разговор. А она озвучивала его для Гейба. Оказалось, никому и в голову не пришло задуматься о странном поступке директора, кроме тебя, Солнышко. Но сейчас все пришли к единодушному выводу – дело нечисто.

     – И что теперь? – спросила я.

     – Теперь Эндрю разыщет нужный адрес, Рэнди передаст его Дэну, тот отправит в приют того или тех из наших, кто окажется ближе. Если наши подозрения подтвердятся – Гейб подключит своего знакомого из ФБР. На самотёк мы это дело не пустим, проконтролируем обязательно.

     – Это хорошо, – кивнула мама. – Обязательно нужно разобраться, что и как. Но если мы всё же ошибаемся...

     – Хорошо, если ошибаемся, – сказала я. – Я бы хотела, чтобы мы ошиблись, ради остальных детей. Но, в любом случае, этот человек не достоин того, чтобы и дальше работать с детьми. Стейси была на его попечении, она невинный ребёнок, зависящий от него, а что он сделал?

     – То же, что и приёмные родители Рэнди – испугался неведомого. И поступил подло. Не переживай Солнышко, что бы ни выяснилось, этот человек никогда больше не будет работать с детьми, это я тебе обещаю.

     – Держи меня в курсе, ладно? – попросила я.

     – Непременно, – кивнул он, потом вдруг хитро улыбнулся. – Хочешь полетать?

     – Спрашиваешь! Конечно, хочу! – я едва не запрыгала на стуле. Больше, чем летать с Фрэнком я любила только целоваться с ним. Но на поцелуи вроде бы пока введён мораторий, зато полётами насладиться я вполне могла. Я аккуратно встала.

     – Помочь убрать со стола?

     – Иди уж, помощница, – махнул рукой отец. – Мне нравятся эти креманки, пусть живут и дальше.

     Мы вышли из дома. Мама обняла меня, и я, едва касаясь, положила ладони ей на спину. Не совсем прежнее объятие, но хоть что-то. Будем действовать постепенно.

     Фрэнк успел за это время снять футболку, которую сунул мне в руки, после чего подхватил меня и обратился. Передо мной снова появилось обожаемое «эльфийское» ухо, которое я, не сумев сдержаться, стала поглаживать. Я даже не сразу поняла, что мы уже летим, а когда осознала это, стала с удовольствием оглядывать Долину с высоты... нет, не птичьего полёта, мы летели ниже, но всё равно – это было захватывающее зрелище.

     Фрэнк сделал несколько кругов вдоль периметра Долины, а потом, когда мы были довольно далеко от посёлка, вдруг резко пошёл на снижение и опустился на горном склоне. Я огляделась. В этом месте скалы были почти отвесные, а потому голые, лишь кое-где, на небольших пологих участках была земля, трава и редкие чахлые кустики, на одной из таких площадок Фрэнк и приземлился.  В отличие от относительно ровного и пологого склона, на котором проходила наша прошлая тренировка, здесь было нагромождение огромных каменных выступов. Я никогда здесь прежде не бывала – слишком далеко от посёлка даже на велосипеде, особенно учитывая, что дороги сюда тоже не было. Да и не забраться сюда без альпинистского снаряжения, а я никогда не увлекалась экстремальными видами спорта. Впрочем, теперь-то я смогу разгуливать здесь, как по тротуару – мне это теперь не сложно.

     – У нас здесь будет новая тренировка? – поинтересовалась я.

     – Можно и так сказать, – внимательно всматриваясь в рельеф склона, ответил Фрэнк, после чего вдруг шагнул за один из выступов, и я увидела скрытый за ним узкий высокий проём. Пещера. Если не знать, где искать – ни за что не догадаешься, что она там находится. Фрэнк опустил меня на землю, поскольку занести туда просто не смог бы, и первым протиснулся в пролом. Ему пришлось повернуться боком и предварительно обратиться, чтобы не мешали крылья. Я двинулась следом и спокойно прошла напрямую – у меня же не было таких широченных плеч, как у него.

     К счастью, узким проход был недолго, не более пары футов, а потом сразу же расширялся. Я огляделась – пещера, в которой мы находились, была узкой, но довольно длинной, где-то десять футов на пятьдесят (* примерно 3 на 15 метров) и изгибалась полуподковой вправо. Свет попадал в неё не только через вход, но и через несколько щелей на потолке, это было очень красиво, словно бы светили лучи крошечных прожекторов, в которых танцевали потревоженные нашим появление пылинки.

     Я шагнула  вперёд, заглянув в дальнюю часть пещеры, которую от входа было не видно. Несколько одеял, расстеленных прямо на каменном полу, миска с яблоками и апельсинами, примостившаяся на выступе стены, несколько бутылок с водой в углу, футболка, валяющаяся у стены.

     – Тайное убежище Гейба и Рэнди? – догадалась я.

     – Верно. Никто, кроме них, об этой пещере не знает, теперь ещё мы с тобой. Рэнди сказала, что здесь нас абсолютно точно никто не застанет в неподходящий момент. Она считает, что нам нужно хотя бы немного такого вот уединения, с гарантией, которого палатка дать не может.

     – Да уж, точно не может, – я вспомнила, что именно предшествовало моему досрочному перерождению. – Рэнди обещала показать мне парочку укромных местечек в Долине.

     – Наверное, лично отвести тебя у неё минутки не нашлось, а рисовать план или что-то объяснять в данном случае бесполезно – сама видишь.

     – Да, я стояла в двух шагах и ничего не увидела.

     – Она говорит, что хотя семья оборотней поселилась здесь около трёхсот лет назад, Гейб обнаружил эту пещеру всего лет двадцать назад, и не стал никому о ней рассказывать, сам не зная, почему. А теперь это тайное убежище пригодилось ему и Рэнди. А она щедро поделилась им с нами.

     – Рэнди вообще очень щедрый человечек, – пробормотала я.

     – Я заметил, – улыбнулся Фрэнк. – В общем, она показала мне это место, как именно сюда попасть – просто представила в голове картинку, и я это увидел.

     – У нас будет очередной урок? – я повернулась к Фрэнку и заглянула ему в глаза. Во мне затеплилась надежда. Он говорил, что нам «нужно притормозить», но почему тогда мы здесь?

     – Можно и так сказать, – повторил он свои слова, а потом заключил меня в объятия и припал к моим губам страстным поцелуем.

     А теперь, дорогие мои читатели, ждите следующую главу, чтобы узнать, что же там, в пещере, произойдёт и произойдёт ли вообще. 
     Знаю, с моей стороны довольно жестоко прерваться на таком месте. Но, если кто забыл, то я напомню: автор я, может и добрый, но таки вредный. А репутацию нужно поддерживать. 

     А пока - жду ваших впечатлений на форуме.