1. Как бы не так!

Если бы вы спросили меня, что я люблю больше всего на свете, я бы ответил - это, то, что находится подо мной. Она была горячей штучкой, хороша в постели и не похожа на ту, которая ждет каких-то обязательств. Это хорошо для меня и для нее. Я не собирался привязываться. Впереди была вся чертова жизнь. Ординатура закончилась - спасибо, блядь, Господу, - и я был готов начать карьеру хирурга. Как я сказал, вся моя жизнь была впереди.  А с этой позиции, перспективы казались чертовски радужными.
Девушки питали слабость к докторам, это не секрет. Об этом факте я узнал на третьем курсе медицинского колледжа. Голубой костюм хирурга, белый халат, и чертов стетоскоп... Все это просто манило их. Они тянулись ко мне, и Боже, мне это нравилось. Как и она - девушка, лежащая подо мной. Она хотела меня, за мою профессию. Черт, я даже процитирую ее первые слова: "Давай поиграем в доктора". Да, черт возьми, детка. Мы сыграем в доктора. Мы будем играть в доктора всю хренову ночь. Цыпочка была хороша. Ее рот был чертовски искусным. Поверьте мне. Это я понял очень быстро. И я никогда больше не увижу ее, а это, то с чем я согласен. Она была хороша, но не настолько.
- О, доктор! - закричала она, когда я вошел в нее.
- Да, детка. Тебе нравится? - хрипло прошептал я ей в ухо.
- Ммм, да!
Чтобы кончить, времени потребовалось немного. Это, нахрен, великолепное ощущение. Я упал без чувств рядом с цыпочкой, молясь о том, чтобы к моменту, когда я проснусь, она исчезла. К счастью, я оказался прав. Больше я ее не видел...

***

Шли месяцы, и жизнь была великолепной. После окончания ординатуры в Нью-Йорке, отец предложил мне работу в своей больнице в Порт-Анжелесе, штат Вашингтон, в моем родном городе. Честно говоря, мне повезло. В смысле, в колледже я упорно учился, но не многих будущих хирургов ожидало теплое местечко, как меня.  Хотя, я же был сыном своего отца. У него были золотые руки, и каким-то чудом я унаследовал этот талант. Я доказывал свое мастерство снова и снова. Если бы я не был хорошим хирургом, не сомневаюсь, что первым мне сказал бы об этом отец. Перед тем, как официально принять меня на работу, он приехал в Нью-Йорк, понаблюдать за моей работой. Судя по всему, он был впечатлен, и даже сказал об этом.

- Ну как, выпьем сегодня вечером? - спросил Джаспер, мой лучший друг, пока я заполнял историю болезни.

Джаспера я знал с шести лет. Мы росли вместе с ним и Эмметом. Честно говоря, они были самыми лучшими друзьями, какие только могли быть у парня. Однако, сейчас в основном дружили я и Джаспер. Эммет был женат, и кто бы мог подумать - на моей сестре, и у них недавно родился ребенок. Я был счастлив за него. Он знал, чего хочет от жизни - красивую жену, хороший дом, любимую работу и детей. Он следовал своей мечте. Джаспер хотел того же, что и Эммет, хотя никогда не говорил об этом вслух. После окончания школы, которую Эммет закончил на два года раньше, Джаспер уехал в Сиэтл и получил степень бакалавра по методике по уходу за больными, в то время как я изучал доврачебную помощь в медицинском колледже. Когда десять месяцев назад я вернулся, Джаспер и Эммет уже работали здесь, в Олимпийском Медицинском центре. Эммет был хирургом общего профиля, как и я, а Джаспер - медбратом отделения интенсивной терапии. Думаю, что постоянное присутствие моего отца, пока мы росли, так или иначе сказалось на всех нас.
В двадцать лет я уже знал, что хочу стать врачом, как мой отец. Он был выдающимся. Все его уважали, и он спасал жизни людей. Более благородной профессии было не найти. Спасать жизни...  Именно этим я хотел заниматься. Меня всегда восхищало человеческое тело. Биология была моим любимым предметом. Наверно, я был самым счастливым учеником в классе, в тот день, когда я впервые взял в руки скальпель и вскрыл брюхо лягушки. Я просто почувствовал это... Своей рукой. Это было все, чего я хотел. Дети - это не мое, именно поэтому я чуть не убил себя, когда проходил практику в педиатрии. Что касается жены, то я предпочитаю свободу. Я не верю, что смогу провести всю свою жизнь с одной женщиной, и определенно не хочу быть мерзавцем-изменщиком.  Оставаться холостым для меня идеальный вариант.

- Да, но мне завтра на работу, так что я не смогу сидеть допоздна, - ответил я Джасперу.
- То есть ты пробудешь до тех пор, пока не найдешь цыпочку и не свалишь с ней? - рассмеялся он, качая головой. - И все-таки, ты можешь на некоторое время попридержать свой член и просто выпить со мной?
- Конечно, Джас. Думаю, мой член сможет пережить ночь без сжимающей его киски.
- Ты такой пошлый.
Я рассмеялся и закрыл карту, закрепив ручку на переднем кармане.
- Отметим время ухода и пойдем.

В семь часов я побежал в раздевалку сменить одежду. И именно тогда, когда мою задницу скрывали лишь боксеры, отец решил, что самое время поговорить. Просто, нахрен, здорово.
- Мне нужно чтоб ты остался и подежурил в ОЭП (отделение экстренной помощи), - заявил он, поправляя свой галстук.
- Ты, черт возьми, шутишь, да? - спросил я.
Он поморщился и покачал головой.
- Эммета вызвали. Бэн болен, и ему нужно быть рядом с ним. Пожалуйста, Эдвард, просто останься на ночь. Эммет завтра подменит тебя.
- Ребенок, наверно, всего лишь простыл. Ему не нужно, чтоб рядом сидел хирург. У Бена есть мать.
Отец вздохнул.
- Завтра Розали отведет его к педиатру. В последнее время Бэн часто болеет, и Эммет обеспокоен. И мы говорим о твоем племяннике.
- Тогда почему бы тебе не пойти и не посидеть с ним, а? Он твой внук.
- У нас с мамой планы.
- У меня тоже планы.
- Напиваться и кувыркаться в постели с незнакомкой не очень сходит за планы, сынок.
Я закатил глаза и поднял с пола рабочий костюм.
 - Ладно, но это считается, как сверхурочные часы, и завтра я не работаю. Когда часы пробьют семь, заднице Эммета лучше быть здесь.
- Следи за языком, Эдвард. И спасибо тебе.
- Да не за что.

Пообещав Джасперу посидеть в баре завтра, я был готов к еще одной двенадцатичасовой смене вливания в себя хреновой тучи кофе. К счастью, ночь была спокойной. В отделение поступил пострадавший от аварии и осчастливил меня руками, измазанными по локоть кишками и кровью. Пациент выжил, отчего мое лицо озарила старая добрая улыбка. Спасать было приятно, а особенно приятно, что я спас подростка. Спасение чьей-то жизни приносило внутреннее удовлетворение, но когда пациент молод, и у него еще вся жизнь впереди, от понимания, что ты обеспечиваешь ему возможность увидеть взрослую жизнь, чувствуешь себя просто охренительно. Это даже немного взбодрило мою уставшую задницу.

Не считая нескольких консультаций, не требующих операций, большую часть ночи я провел в комнате дежурного персонала, периодически то засыпая, то просыпаясь. Ночная смена не такая уж и ужасная, вроде как.

***

Когда на следующее утро я добрался до своей квартиры, в коридоре я заметил девушку. Должно быть новая соседка, о которой я уже слышал. Она была маленького роста с длинными каштановыми волосами. Когда она подняла голову и посмотрела в мою сторону, я увидел ее глаза. Они были большими и карими... красивые, вроде как. Она выглядела чертовски растерянной, пока пыталась открыть дверь в квартиру с коробкой в ногах.
- Думаю, замок заклинило, - предположил я, - прежним соседям иногда нужно было сильно по нему ударить. Я думал, администрация дома заменит его.
- О, гм... спасибо?
Она что, серьезно произнесла эту фразу вопросительно? Странно.
- Я Белла.
- Эдвард. Увидимся, - ответил я и, открыв дверь, вошел в квартиру.
Я понял, что, вероятно, должен был предложить ей помощь или типа того. Это было бы вежливо. Закинув сумку на стойку, я вернулся спросить, не нужна ли моя помощь, пытаясь вести себя по-добрососедски, или что-то типа этого дерьма, но она уже была внутри своей квартиры. Пожав плечами, я вернулся к себе, чтоб поспать еще пару часов.

Новую Девушку я увидел снова спустя несколько часов, когда вышел на пробежку. Она выгружала вещи с пассажирской стороны своей старой развалюхи. Серьезно, эта херня была очень старой. Я не понимаю, как люди вообще ездят на этом хламе. Она была похожа на те развалюхи, что стоят на свалке. Новая Девушка закрыла дверь ногой, но потеряла равновесие и растянулась на земле.
Черт.
- Ты в порядке? - спросил я и наклонился поднять вещи, что она выронила.
Она села и посмотрела на меня. Ее щеки были самого яркого красного цвета. - Да... спасибо, - ответила она и встала, опираясь на дверь грузовика. Она с трудом сделала шаг.
- Кажется, ты не в порядке, - прокомментировал я.
- Я просто подвернула ее. Все нормально.
Я кивнул.
- Тогда, ладно... Вы должны приложить лед и не ходить, на всякий случай, чтобы предотвратить оттек.
Она была похожа на испуганного оленя в свете фар.
 - Хорошо.
- Ладно, - вздохнул я, оставляя ее наедине с ее неловкостью, - пока.
- П-пока.
Неуклюжая и робкая Новая Девушка была странной. Я оставил ее в покое и побежал, выбросив из головы все мысли о ней. Есть более важные вещи, о которых стоит беспокоиться... Например, о встрече в баре с Джаспером. Я уже знал, что не собираюсь сдерживать обещание попридержать свой член. Я похотливая сволочь, и не боюсь в этом признаться.

Пролог

Помните рекламу «До и после»? Тренажеры, таблетки, чудодейственные кремы - что только нам не предлагают купить. Сравнивают две фотографии, все было плохо, и вдруг стало просто замечательно. Толстуха волшебным образом превращается в худышку, страшилище в писаную красавицу, а пивной животик приобретает сексуальные кубики. Вот и моя жизнь разделилась на «До» и «После», только эффект был прямо противоположный. До встречи с ним моя почти идеальная жизнь текла размеренной рекой, а после превратилась в бурлящий поток, непредсказуемо меняющий направление. Засыпая, я не знала, что ожидать от дня грядущего. Мне казалось, что все, что могло невероятного со мной случиться, уже случилось, но новый день приносил очередной сюрприз. Моя жизнь превратилась в сплошной хаос. И все из-за него.

Отрывок из 1 главы.
Глава 1.1 Я и моя семья.

POV Белла

Началось всё с того, что родители подарили мне квартиру. «Радуйся», – скажете вы, а я насторожилась. Мои родители - несколько необычные люди, знаю, что нельзя на них жаловаться, они тебе подарили жизнь и все такое, но когда их не двое, а четверо, как в моем случае, то это неизбежно.

Брак моих родителей был счастливым, вот только недолговечным. Рене и Чарли развелись, когда мне было пятнадцать, через пару лет вышла замуж мама, еще через год папа женился во второй раз. Вторая попытка для моих родителей оказалась более успешной. Их вторые половинки не имели собственных детей и приняли меня как родную. С тех пор у меня две мамы и двое отцов. Вот такая большая, дружная и нестандартная семья. Предел мечтаний, да мне и грех жаловаться, но их чрезмерная забота и опека порой выводила меня из себя.

Мало мне было Рене с ее постоянным желанием меня «одеть – переодеть – примерить – купить обновки» и Чарли с его фанатичной заботой о моей безопасности, так еще добавилась Сью с манией здорового образа жизни и Фил с постоянным желанием всучить мне денег. Мама воспринимала меня как свою личную куклу, отец как тренажер по самозащите, для Сью я была дегустатором ее новых блюд, а для Фила – объектом для вложения денег. Но было что-то и хорошее, от мамы я получила собственный стиль в одежде, так что не стыдно показаться на людях; папа обучил приемам самообороны, теперь не страшно по вечерам ходить одной, Сью привила мне любовь к кулинарии, голод мне теперь не грозит, а Фил научил рационально распоряжаться деньгами. Их способности были как благодатью, так и моим проклятием.

Несмотря на то, что Рене и Сью были заядлыми домохозяйками и отродясь не работали, да их мужья никогда этого и не требовали, обе семьи были достаточно обеспеченные. Чарли имел собственный бизнес – охранное предприятие, а Фил возглавлял риэлтерскую контору, поэтому их драгоценное чадо, то есть я, ни в чем не нуждалась.

Я могла стать капризной и избалованной, но каким-то чудом избежала этой участи, и более того - стыдилась своей обеспеченной жизни. Одевалась скромно, не выставляла напоказ дорогие вещи и наотрез отказалась ездить на машине с личным водителем, предпочтя школьный автобус. Наверное, в большей степени все это было сделано из–за моих друзей – Розали и Джаспера. Мы были соседями и одногодками. Ходили в один садик, потом в школу. Они мне стали братом и сестрой, которых у меня никогда не было. Их жизнь складывалась отнюдь не так благополучно, как у меня, и мне не хотелось обижать их, выделяясь. Все покупалось в тройном объеме. Мама знала, что я никогда не надену вещь, если у моих друзей не будет чего-то похожего.

Тетя Джули, как я ее называла, была матерью-одиночкой с двумя детьми-близнецами и работала в больнице медсестрой. Скромной зарплаты едва хватало на самое необходимое. Рене и Чарли старались быть ненавязчивыми, довольно деликатно помогали семье подруги. То мама брала близнецов с нами за покупками школьной одежды и принадлежностей, то Чарли привозил меня к ним на ночевку с изрядной провизией, а еще частенько мы все вместе отдыхали на море.
Но чаще всего Роуз с Джаспером ночевали именно у нас во время ночных дежурств матери. В такие дни я была бесконечно счастлива. Дом заполнялся смехом, шумными играми и семейным теплом. Родители были рады: их дочь постоянно улыбалась, хорошо ела, вовремя засыпала и послушно себя вела. Поначалу близнецы Хейлы жутко стеснялись, но раз за разом все больше осваивались и в скором времени стали чувствовать себя как дома. Каждый поход к нам в гости воспринимался как праздник и поощрение за хорошее поведение и учебу.

Так мы и росли все вместе до пятнадцати лет, пока мои родители не решили развестись. Но даже после переезда в новый дом мои отношения с близнецами не изменились, наша дружба только окрепла. Куда делся их отец, Роуз мне рассказала только на выпускном вечере после изрядного количества коктейлей. Как оказалось, он их бросил ради беременной любовницы, когда ей с братом было по три года, и с тех пор они о нем ничего не слышали. Из-за этого ко всем особям мужского пола Розали относилась крайне скептически и с изрядной подозрительностью.

После развода мои родители сохранили теплые отношения и, что самое интересное, они даже дома купили рядом, чтобы их чадо не чувствовало себя обделенной вниманием обоих родителей. Позже, когда появились их вторые половинки, я некоторое время с настороженностью относилась к новым родственникам, но их доброта, мягкость, ласка и тепло в итоге сделало свое дело. Никто не стал возражать, когда я Фила и Сью стала называть папой и, соответственно, мамой номер два. Все это восприняли как само собой разумеющееся.
Я кочевала от одних к другим и обратно. Иногда вместе со мной кочевали и близнецы. Четко составленное расписание ночевок висело на холодильниках в обоих домах. Меня фактически разрывали на части. Так продолжалось достаточно долго. Они мне даже не разрешили жить вместе с Роуз в общежитии, когда мы учились в университете. Учебу близнецов, естественно, оплатили мои родители, заявив на возражения тети Джули, что все их дети (Джас с Роуз не миновало звание почетных детей семьи Свон) должны быть с высшими образованиями. Розали поступила на экономический, Джас стал архитектором, а для себя я выбрала специальность «банковское дело». Я мечтала дожить до окончания университета, чтобы наконец-то стать взрослой. Мне хотелось свободы и самостоятельности. По окончании обучения я, недолго думая, собрала чемоданы, запутавшись в их количестве, и из дома, вернее домов, съехала.

http://twilight-saga.ru/forum/41-8318-1 http://twilightrussia.ru/forum/37-14828-1

Эй, ты.
Да, ты.
Ты, с этими своими длинными каштановыми волосами и винтажной футболкой завязанной на животе.
Я думаю, что ты прекрасна.
Ты знала об этом?
Я думаю это прекрасно, то, как ты любишь британскую литературу. Я знаю, что ты любишь ее, потому как мы в одном шекспировском классе, и ты сидишь рядом со мной. И я так же знаю, что ты здесь не из-за большой любви к Шекспиру. Он тебе вообще не нравится, но ты отчаянно пытаешься понять его. Он приводит тебя в замешательство. Я знаю об этом по твоей симпатичной складке на лбу, в то время как профессор зачитывает какой-нибудь отрывок. Но ты умна и проницательна, ты стремишься понять, что такого замечательного есть в Шекспире, так что ты внимательно слушаешь. У тебя есть эта ручка, которая постоянно находится между твоих губ, и ты грызешь ее всякий раз, когда ты задумчива, или смущена, или в высшей степени раздражена тем, что услышала.
Ты грызешь ее часто, потому что Шекспир сбивает с толку.
И ты, и я во многом не согласны друг с другом, но мы достигли обоюдного согласия по поводу Шекспира. Я знаю это, потому что ты только разговаривала со мной за кофе.
Наш самый первый кофе.

- Сын мой, настал твой час спуститься на землю с небес и подарить людям любовь, - величественный бог Уран пришел к Эросу, держа в руках лук и колчан со стрелами. - Ты долгое время соединял в пары богов на небесах. Теперь пусть люди узнают, что это значит - любить.

- Отец, а если меня кто-нибудь увидит? Люди могут причинить мне боль? Они жестокие и безрассудные в своих мыслях и поступках, - Эрос забрал из рук отца оружие.

- Тебя никто и никогда не сможет увидеть. Ты же бог! Люди настолько слепы, что часто не видят Бога даже в себе. Как же они смогут увидеть Бога вне себя? - Уран по-отечески похлопал сына по плечу и собрался было уходить, но тут задумался и остановился.

- Есть что-то еще, что ты хотел бы мне сказать, отец? - тихо спросил Эрос.

Уран еще какое-то время молча размышлял.

- Да, есть еще кое-что. Один день в году тебе необходимо трудиться особенно усердно. Ты будешь брать с собой в два раза больше стрел. И в этот день ты будешь находиться среди людей, ходить ногами по земле.

- Ногами по земле? - Эрос впитывал информацию, полученную от отца. Он трепетал, представляя себя на земле, ее твердую почву под своим божественными ногами.

- Есть еще кое-что, сын мой, - Уран сжал переносицу двумя пальцами и зажмурился. Было видно, что разговор давался ему все труднее. Эрос молча ждал, и его отец снова заговорил: - Послушай, сын, ты столько веков дарил богам любовь на небесах, соединял их в пары, но сам до сих пор остаешься одиноким. Это неправильно. Мы с твоей матерью Афродитой  спорили последнюю тысячу лет и пришли к твердому решению: каждый год, когда ты будешь спускаться так близко к людям, у тебя будет шанс встретить на земле девушку, чистую, светлую, с которой вы сможете полюбить друг друга, и она станет твоей спутницей в семейной жизни.

Эрос не отрывал глаз от отца, внешне он сохранял молчание, но в его голове неслись тысячи мыслей. И вот когда ему захотелось задать Урану кучу вопросов, он как всегда опередил сына:

- Если ты встретишь такую девушку на земле, и она увидит тебя так же, как я вижу сейчас, то вы полюбите друг друга с первой секунды, с первого взгляда, любовь заполнит ваши сердца. Но тебе придется выстрелить из своего лука стрелой прямо в ее сердце. Физическое тело девушки тут же погибнет, и вы оба вознесетесь на небеса и будете жить здесь с нами. Все небесные жители примут ее с радостью и любовью, она будет равна всем нам.

- Отец, а если я не выстрелю в нее? - Эрос задумчиво кусал свою нижнюю губу.

- Не вздумай так поступить! - взревел Уран, и его гнев заполнил небеса. - Если ты не сделаешь всё, как я сказал, если ты не уничтожишь ее тело, а дотронешься до девушки, пока она остается человеком, то лишишься своего божественного дара и останешься на земле навсегда. Ты будешь проклят всеми небесными богами! Помни об этом...