Сырые стены давили на меня. Капля… еще одна… что-то Джаспера нет долго. Жжение в горле с каждой минута становилось все невыносимее и невыносимее.
Два года. Прошло уже два года, а я до сих пор не готов, для самого важного момента в моей жизни. Я до сих пор не мог контролировать себя как надо, вести себя как человек… как человек…
Щелкнув крышкой своего телефона, я вновь посмотрел на фото моей девочки…
Глаза защипало, но это уже было привычно для меня.
- Эдвард? - позвал меня Джаспер. Я не двинулся с места. Был плюс в моем … вампирстве… что я мог годами сидеть неподвижно. Как камень.
- Я принес. - Сказал Джаспер, так и не дождавшись моего ответа. Я чувствовал ток крови у животного, которого Джаспер принес мне.
Когда я пил кровь, мой разум просто перестал работать гуманно, и в этот момент я сам становился зверем. В мою голову настойчиво лезли мысли, о том, как я раздираю шейку своей девочки… потому что я заранее уже знал, что её запах, еще и при жизни вызвал во мне дрожь, а теперь, когда чувствую все в миллионы раз лучше, он будет для меня почти невыносимым.
Джаспер вновь ушел, и я был благодарен, что он оставил меня одного.

Мы с Джаспером приземлились в Финиксе. Сегодня я был необычайно не спокоен, так как сегодня я увижу свою девочку… Джаспер покосился на меня, и покрутил пальцем у виска. За три года этот парень стал для меня лучшим другом, моим родным человеком.
С некоторых пор, я не любил самолеты…
Вот и Финикс, мы с Джаспером специально взяли рейс на позднюю ночь.

Постепенно приближаясь к дому Беллы, я начинал чувствовать её запах, что вызывало жжение, но я настолько любил, и не смог бы потерять её еще раз.
Когда я запрыгнул в окно, мое каменное сердце упало куда-то вниз. Моя сладкая, лежала на спине, и её волосы разметались по подушке. Сердце дико защемило…
Безумно захотелось прижаться сейчас к ней, и поцеловать, вдохнуть её головокружащий запах. Но я не смог. Подойдя к её кровать, я сел на пол. Так, чтобы Беллу было очень хорошо видно. Она очень неспокойно, все время, перекатываясь на кровати.
Я осмотрелся, да… комната Беллы порядком изменилась…
Моя фотография стояла на её столе, прямо напротив кровати! Значит, она еще помнит меня! Значит, скучала… о том, что Белла любит меня, до сих пор, я даже думать, не смел.
Белла сжала рукой подушку, и прошептала:
- О, Боже…
Я подумал, что она увидела меня, но нет, глаза Беллы были плотно сомкнуты.
Так захотелось разбудить ее, прекратить её мучения.
Я вновь обернулся к своей фотографии. Я не хотел, чтобы Белла помнила меня таким. Таким человеком. Я помню эту фотографию. Белла все время пыталась меня сфотографировать, но я не давался. Но моя девочка все-таки успела это сделать, и мое лицо застыло на бумаге с выражением счастья, и такой любимой ухмылкой Беллы.
«Кривоватая…» - шутку называла она ее.
Все эти воспоминания, доставляли мне боль.
Я присел рядом с Беллой, подавшись не понятному порыву, я обошел кровать, и увидел свой пиджак. Мой любимый когда-то. Но что он тут делает? Он лежал рядом с Беллой, она сжимала его, пытаясь удержать…?
Я отбросил его, заметив, что Белла, постирала его, только не смогла отстирать кровяные пятна…
Я скинул его на пол, и осторожно прилег рядом с Беллой. Это вызвало во мне волну дрожи. Я старался не касаться ее, но от Беллы шел жар, и поэтому я положил свою ледяную руку ей на лоб. По моей коже прошел электрический разряд. От этого прикосновения Белла дернулась.
- Я люблю тебя, моя маленькая…