Сколько же прошло времени с тех пор как…? Неделя, две?

Не отвлекаешься. Даже думать об этом не хочешь. И ничего подсчитывать не станешь.

Мало тебе того острого чувства вины, что режет внутренности последние полмесяца? И постоянного желания опустить глаза и больше их не поднимать, едва ты переступаешь порог своего дома? Ты все еще коришь себя за бесхарактерность, за свое неумение в нужный момент сказать «нет», за свое согласие, за свою безумность. Каждый день ты просыпаешься с единственной мыслью – поскорее все забыть. Вернуться в привычное русло жизни, где нет места измене.

Наивная. По-детски наивная и глупая. Ничего у тебя не получится. Сколько бы ты не изгоняла из своей головы воспоминания о той ночи. Они все равно возвращаются. Упрямо и настырно. Проникают. Под кожу. И там оседают. И там растворяются. И разогревают кожу до невыносимых температур. 

Ищешь спасение в работе. Проверенный способ. Надежный и универсальный.

Другого все равно ты не знаешь.

Сидишь в тишине своего дома. Перебираешь. Тонкими пальцами. Тонкую бумагу. Перелистываешь страницы, пробегаешь глазами строчки. Слова расплываются. На ощупь, не отрываясь от чтения, ищешь сигареты. Ладонь скользит по гладкой поверхности стола. Задевает чашку кофе. Ругаешься. Сквозь зубы, когда темно-коричневая жижа растекается на документы.

Устала. И дальше не спать сил нет. Но и для сна их тоже нет. Спасаешься в который раз кофеином. Заводишь сердце и еще какие-то невидимые механизмы в груди.

Газетные вырезки, объявления, показания свидетелей – все смешивается. В один бесконечный текст. Текст без конца и края.

Откидываешься на спинку глубокого кресла. Трешь виски. Но кто-то же придумал, что это спасает от головной боли? Точно не тебя. Тебя спасают таблетки обезболивающего. Иногда снотворное. Реже, и в очень крайних случаях – антидепрессанты. Ты тоже человек.  Тебе тоже надо расслабляться. Лучше забывать. Но забывать не получается. Если повезет, то ты лишь немного отдаляешься от того, что написано ровными абзацами. Выведено аккуратным шрифтом. Заточено в холодный текст.

Тебе бы не задумываться над тем, что за бездушными буквами – живые люди. Тебе все равно ни о чем не говорят их имена и фамилии. Чисто по-человечески. Чтобы что-то дергало под ребрами. Среди них нет твоих знакомых, родственников, соседей. Чужие. Они все чужие для тебя. Ты смотришь чужие фотографии. Вглядываешься в выражения их лиц. Отмечаешь одинаково-пустые глаза. Запавшие и усталые. Скорбно опущенные уголки губ. Впалые скулы. В который раз убеждаешься, что горе как будто сравнивает людей. Стирает индивидуальность. Клонирует. И уже неважно, кто ты – мужчина или женщина, блондин или брюнетка, сколько у тебя на счету денег и где ты провел свой отпуск.

У горя свой конвейер. Универсальный. 

Переводишь взгляд на электронные часы. Третий час ночи. А завтра ведь опять вставать. Вырываться из цепких лап сна, поднимать свое тело с кровати, отправлять его в душ. И дальше. Дальше. По накатанной. По привычке.

Тебе много раз говорили, что со временем все пройдет. Притрется. И ты перестанешь все это дерьмо принимать так близко к сердцу. Пропускать через себя.

Оказались правы. Хоть и не до конца. Иногда накатывает. Душит. Не дает сделать глубокого вдоха. И тогда хоть на стенку лезь от своей беспомощности. Вот именно для такого состояния у тебя в верхнем ящике стола целая аптечка. От боли, от рвоты. Для сна. Еще совсем немного, и ты научишься справляться со своим организмом. Со своей душевностью. Отзывчивостью. Сожалением. Состраданием.

Все это останется в прошлом. Как и кофейные пятна, которые ты растерянно оттираешь со стола салфетками.

Гасишь свет настольной лампы и тихо закрываешь за собой дверь кабинета. Потом на цыпочках крадешься по коридору в спальню. Как вор. В собственном доме. Стараясь не издавать лишних звуков, чистишь зубы. Расстегиваешь молнию на домашнем платье и бросаешь в грязное белье. Потом проскальзываешь под одеяло и прижимаешься к горячему мужскому телу. Прикладываешься лбом между лопаток и зажмуриваешь глаза. Целуешь чуть соленую кожу. Едва касаясь губами, а сама все никак не можешь заставить мышцы расслабиться. Чтобы пружину в позвоночнике отпустило. Чтобы перестало стягивать нервные окончания. И чтобы, наконец, даже в темноте прекратили мерцать чужие фотографии. Чужие пустые глаза. И скорбно опущенные губы.

- Который час? – он все-таки просыпается. Переворачивается и обнимает за плечи. Между сном и реальностью. На инстинктах. Ты-то никогда его так не чувствовала. Так преданно. Так безоговорочно. Чтобы в любое время дня и ночи. От одного только касания.

- Спи, поздно уже - шепотом. С расчетом на то, что завтра он не вспомнит о твоем позднем возвращении. И ничего не скажет. Сколько уже можно об этом говорить? И так ты ощущаешь себя словно случайным прохожим в своем доме. И в его жизни. Когда проще не попадаться на глаза, не обращать на себя внимания и как можно меньше производить звуков. Превратиться в тень, лишь бы тебя не трогали.

- Опять, да? – недовольно бормочет он.

Целуешь его виски. Быстро. Загоняешь обратно в сон. Проверенный прием. Безотказный. И уютней пристраиваешься в его объятиях. Пытаешься согреться в теплых руках.

- Разбуди завтра, ладно?  Мне нельзя проспать.

- Ладно, - отвечает он и снова засыпает.   А ты снова остаешься одна в своем мраке.

Осталось совсем немного подождать, когда таблетки подействуют. Каких-то пятнадцать минут. Ничто по сравнению со всей жизнью.

Внимательный взгляд в экран монитора. Запись в замедленной съемке. Каждый кадр. Не отрываясь. Пустынная улица, девушка, машина. Проезжающая мимо, потом медленно сбавляющая ход. Стоп. Номера грязные. Никаких шансов. Дальше ты знаешь, что произойдет. Мало того, что ты не первый раз просматриваешь именно эту пленку с камер видеонаблюдения, так это еще и далеко не первая такая запись. С разных городов, с разных концов страны, разные люди, разные машины. Времена года тоже разные, и время суток. Десятки вариантов одного и того же действия. 

Блядь. Пьешь кофе. Пьешь кофе. Пьешь кофе.

В глазах песок. Спина болит от постоянного напряжения.

Расправляешь плечи, крутишь головой в разные стороны. Разминаешь затекшие мышцы.

- И опять никаких свидетелей? – устало уточняешь у сидящих рядом с тобой мужчин.

- Ничего. И никого.

- Твою мать, - срывается. Случайно. Впрочем, в два часа ночи можно. В два часа ночи уже можно всё.  – Давайте еще раз.

Еще раз. И еще. Что-то должно быть. Невозможно всегда настолько чисто. Безукоризненно. Идеально.  Или возможно?

И вдруг озарение.

- Стоп, - вскрикиваешь и стучишь пальцем по экрану. – Что это на приборной панели?

Приглядываешься.

- Какие-то документы? Договор? Увеличьте.

У всего есть свое начало. Первый шаг навстречу неизвестному. Первое звено в цепи.

А за ним уже тянется все прочее. Хорошее и плохое. Плохое и хорошее. Плохое и плохое. Ты встала на старт и приняла стойку. Оставалось только оттолкнуться. И понестись.

***

Звонок. Незнакомый номер. Опять. Дежавю. Не принять – не имеешь права. Разгар рабочего дня. Звонить может, кто угодно. А ты не обязана помнить все номера, а за номерами – людей. У тебя сотни таких вызовов. Памяти записной книжки в телефоне не хватает. Не хватает времени всех занести в память. А надо еще их как-то обозначить, хотя бы в двух словах – кто, что, зачем. Почему, когда, с какой целью. 

Проще ответить и узнать.

- Слушаю, - коротко.

- Остановись, - и ты останавливаешься. В прямом смысле. Посреди коридора.

- Кто это? – тихо. Осторожно. Первая мысль – предательская. Выкидывает тебя из сегодняшнего дня. За борт. В прошлое. В то самое, что, как ты считаешь, забыла. Но…

Еще секунда, и по позвоночнику пробегает ледяной разряд. От следующих слов: 

- Доброжелатель. Хватит лезть, куда не следует. За это бывают последствия.

Линия обрывается. Ты смотришь на темный экран. Долго и глупо. Слушаешь тишину, считаешь удары сердца. Восемьдесят. Нормально. Ты не взволнована.

Идешь дальше. А в голове слова. Эхом. Повторяются. Стучатся в висках, выводят ритм. Твой шаг сбивается, каблук оставляет на гладком паркете некрасивую свежую царапину.

Мгновение.

И ты резко сворачиваешь в туалет, забыв вдруг куда шла. Закрываешь на защелку дверь и, прижавшись к стене спиной, прикуриваешь сигарету. Нервно чиркаешь зажигалкой. Нервно выпускаешь тонкую струйку дыма. Нервно проводишь ладонями по волосам.

Выдох. Замираешь. Задерживаешь дыхание. Застываешь в пространстве.

Вдох. Со вкусом горького табака. Мысли вразлет. Ты не взволнованна, блядь. Но пульс уже ускоряется, набирает обороты. От осознания. Понимания. Предчувствия. Проверяешь еще раз свой телефон. Дрожащими пальцами по кнопкам. Ищешь номер. Чтобы записать, а потом проверить.

И знаешь ведь, что бесполезно. Все эти циферки – пустышка. Никому ненужная, ничего в себе не несущая, пустышка.  

Тебя не так-то просто сбить. С курса. Вот чтобы так, слету. Слышать угрозы, предупреждения не впервой. Такая работа. Ты сама ее выбрала. Ты с ней уже смирилась, привыкла, вошла во вкус. Не обращать внимания, пропускать мимо себя. Где-то рядом, но не в тактильной доступности.

Еще одна сигарета. Сразу же вслед за первой. Дабы закрепить достигнутый результат – абсолютного спокойствия. Пренебрежения к действительности. И полного игнорирования.

Подумаешь. Какой-то звонок. 

И стараешься больше к этому не возвращаться. Выходишь из туалета и идешь по коридору уверенной спокойной походкой. Как обычно. Но от следующего звонка невольно вздрагиваешь. Хотя это всего лишь твоя помощница. Она говорит – ты не слышишь. Ее слова никак не складываются в осмысленную речь. Розали рассказывает план твоего дня, как будто зачитывает листок с магазинными покупками. Строго, четко, по пунктам. Никаких вольностей. Ни шагу в сторону. Без пауз в голосе, без свободных окон в расписании. А ты только и понимаешь, что сегодня вновь не успеешь поужинать. И почему-то сейчас это кажется самой главной проблемой. Нерешаемой. Чуть ли не мирового масштаба.  

- Будь добра, принеси кофе, - прерываешь. Резко. На полуслове. – Черный, без сахара.

- Что? – переспрашивает недоуменно. После продолжительного молчания. Она не секретарша, в ее обязанности не входит исполнять абсолютно любые твои поручения. Она не девочка на побегушках и ничего тебе не должна.

- Пожалуйста, - добавляешь устало. – Я буду у себя через пять минут.

И отключаешься.

Итак, вокруг тебя что-то происходит.

Внутри тебя тоже что-то происходит.

Внешний и внутренний мир в движении, а ты замерла посреди всего этого и ничего не можешь понять.  Редкостный случай. Из ряда вон. Следственно-причинные связи не сходятся. Не соединяются. Не укладываются в твоей голове. Ты потеряна и немного напугана. Этим хаосом.

И тебе снова хочется курить.

А еще, по совету незнакомца – остановиться, присесть, прилечь и восстановить израсходованные силы.

Ты впервые за много лет задумываешься об отпуске.