Под лопатками – горячий холод стекла. Ощущала. И его взгляд на моих стиснутых коленях. Пронзительный и острый. По коже. Заточенным лезвием. И никакого движения. Все в воздухе замерло. Он сидел и смотрел. Я лежала, закрыв глаза. Просто впитывала секунды в себя. Пускала по венам. Наполняла кислородом. Перелистывала. Одну за другой.

- Разве ты не этого добавилась? – голос. Спокойный. – Когда задирала передо мной юбку в машине?

Трудно язвить в таком положении. Проще плотнее смежить веки. Упрямей сжать губы. Вычесть себя из реальности. Вынести за ее скобки. И представить, что находишься где-то не здесь.

- Великолепно смотришься, - в продолжении. Ровно. – Но не смей со мной шутить и играть.

Шелест одежды – поднялся. Звуки шагов – приблизился. Вдох-выдох – почувствовала.

- Или будь готова за это ответить.

Чем ближе, тем сбивчивей мое дыхание. Непроизвольно. На грани инстинкта самосохранения. Или самовозгорания. Его ладонь легла на стол, всего в каком-то сантиметре от бедра, но не коснулась, спустилась ниже, к колену.

- Завтра, - сорвалось. С пересохшего языка.

Беспокойными пальцами по гладкой поверхности – завтра, завтра, завтра. Не сегодня.

Вдох-выдох.

- Надеешься, что не наступит? – насмешливо.

Короткий кивок.

- Для вас.

- Может быть, так оно и случится, - безразлично. – А тебе что с того?

- Полегчает, - мысль была простая и понятная. И появилась также. Без каких-либо усилий с моей стороны. Она мгновенно сформировалась в голове и мягко легла поверх других умозаключений.

- Надолго? – его слова оседали на коже. Теплые и тяжелые. Тихим, спокойным тоном. Словно он говорил с испуганным животным. Не хватало только прикосновений. Таких же, как и его голос.

- Ну, - неуверенно протянула я. – Может быть, на пару часов. Вы бы отказались от такой возможности?

- Я вообще от возможностей не отказываюсь. Любых, - усмехнулся. Где-то совсем рядом. Где именно он находился, я не видела. Мир был еще не готов для того, чтобы я его лицезрела. – Изабелла…

Мое имя перекатывалось на его языке бархатными интонациями. Играло и искрилось.

- Открой глаза, - где-то на грани между приказом и просьбой. Приложи чуть больше фантазии, и вполне реально счесть это за ненавязчивое пожелание с его стороны.

Ресницы задрожали. Облизнула губы. Вдох-выдох. Безрезультатно.

- Мне невероятно трудно не дотронуться сейчас до тебя, - все в том же ритме ласкового придыхания. Быть может, чуть резче. Чуть острее. Чуть тверже. – Не испытывай мое терпение. Не такое уж оно и безграничное. Просто посмотри на меня.

Блядь, до сих пор я не замечала, чтобы он говорил со мной в таком тоне. Снисходительного ожидания и вселенской выдержки. Если бы я только не лежала сейчас перед ним обнаженная, на обеденном столе, это могло бы сработать. И, возможно, настроить на нужный лад. Беспечной беседы. Но от любого его движения по моей коже проходила волна дрожи. Я ощущала буквально все. Всем телом. Даже воздух.

Внизу живота появилось знакомое чувство возбуждения, и обратить этот процесс не было никаких шансов. Хотя, видит Бог, не такой реакции я от себя ждала. Ой, не такой. Честно рассчитывала на более подходящие ощущения. Стыд там, например. Или неловкость. Смущение. Замешательство. Но никак не желание. Продолжить. Игру.

Я тихо зарычала. И открыла глаза.

Поток приглушенного света. Сначала. Пока не привыкла. Потом ласковый, успокаивающий полумрак. Стало легче. Значительней. В мягких глубоких тенях лучше, чем под беспощадными яркими лучами. На всеобщем обозрении.

Взгляд в сторону. Осторожный. Пока не увидела его. Неожиданно близко. Рубашка расстегнута на пару пуговиц, в руках стакан с виски. Воплощение небрежности и спокойствия. На губах ленивая улыбка, в глазах ледяная невозмутимость.

Не удивительно, что мне стало обидно.

- Не притронусь, - обводя пальцем очертания моего тела, сказал он. Глоток алкоголя. Неспешный. – Но сегодня ты еще не раз попросишь меня об этом одолжении.

Приподнялась немного на локтях. И чуть выгнула спину. Улыбнулась.

- Я безмерно рада, что у нас в планах на вечер исключительно духовное общение.

- Только оно, - бесстрастно подтвердил он. А потом потянулся к ремню брюк…

Звякнула пряжка. Тихий свист. Кожи о ткань. Мгновение и он уже сжимал дорогой стильный аксессуар в кулаке.

Черная матовая полоска кожи – впечатлила. Да, что уж там – поразила до глубины души.

Вдох-выдох. 

Я больше не улыбалась. Следила за его движениями взглядом и ждала подходящего момента, чтобы подняться. Встать. И уйти. Со стильными аксессуарами приятных ассоциаций не возникало. Меня, блядь, буквально парализовало от нахлынувших вольных фантазий на тему «…».  В голове всплыла только одна инструкция по применению данного предмета в сложившейся ситуации. И это, черт возьми, не напутствие вставить его в шлевки брюк.

Я непроизвольно отстранилась. Съехала по гладкой поверхности стола на самый край.

- Расслабься, - подойдя вплотную, тихо посоветовал он. Ремень скользнул по внешней стороне бедра. Медленно. Аккуратно. Вниз.

Была не готова. К тому, что от этого по телу прокатится горячая волна возбуждения. Это стало столь неожиданным открытием для меня, что я удивленно выдохнула.

Воздух. Сквозь зубы.

- В прошлый раз это ни к чему хорошему не привело. Пора менять концепцию.

- Вероятно, хочешь уйти?

Хотела. Ровно минуту назад. Еще до того, как почувствовала прикосновение мягкой кожи к низу живота. Неторопливое скольжение по косым мышцам. С откликом в сто миллисекунд.

С полной отдачей. И таким явным ответом.

Боль. Он причинил тебе боль. В прошлый раз. Напоминала себе. Вылавливала из недр сознания те самые воспоминания, воскрешала их, отвлекалась на образы, впечатления. Не помогало. Возвращалась. К настоящему. К едва сдерживаемому стону. Когда вверх, по груди, к шее, ключице. Мягким движением руки.

И все-таки:

- Да, - на выдохе. Нервным шепотом.

Молчание – изысканное, терпкое, выдержанное. Идеально вымеренное, сотканное из мозаики мгновений, где каждое в отдельности наносило решающий удар. По моему и без того искореженному самолюбию.

- Я тебе не разрешаю, - все также ласково. Даже игриво. По внутренней стороне бедер. Все острее. С каждым последующим сантиметром. Ярче. Невыносимей.

Едва не сорвалось: «И не надо». Такое паскудно-предательское, тихое и трусливое. 

В этот момент мой личный духовный баланс от осознания собственной несостоятельности ушел в глубокий минус. Возвратить его оттуда, чтобы вновь прийти к блаженному равновесию, можно было, только оставшись в гордом одиночестве. Но до этого счастливого события предстояло еще плыть и плыть.

Пока же приходилось бороться с нарастающим возбуждением. Не то чтобы это было неприятным процессом, нет. По телу разлилось тугое и крепкое желание, которое буквально требовало себя как-то удовлетворить. Страшно было то, что я семимильными шагами приближалась к прозвучавшему в начале предсказанию мистера Каллена.

«Сегодня ты еще не раз попросишь меня об этом».

Слова сами складывались на языке в изящные фразы, полные немой мольбы. И несмотря на порядком поизносившуюся силу воли, они оседали на губах, оставаясь не произнесенными. 

Но даже я понимала, что всему есть предел и сколько не старайся, провал в данной ситуации неизбежен.

Когда холодная пряжка коснулась щиколоток, я зашипела сквозь зубы. Тут же стало очевидно, что обратного путешествия ремня по своему телу я не выдержу. Оставалось лишь гадать, на каком именно изгибе я начну непристойно орать и упрашивать его взять меня прямо сейчас. Немедленно. Вот на этом столе.

Но тут наступила пауза. Я замерла, ожидая продолжения.

Мне искренне хотелось верить, что в этой комнате из нас двоих не только я отчаянно маневрирую на тонком лезвии своего возбуждения. Что и говорить, для полного эффекта тут не помешала бы взаимность. Но я так старательно избегала его взгляда, так настойчиво смотрела куда угодно, лишь бы не на него, что была полностью дезориентирована по данному вопросу. 

- Разведи колени, Изабелла, - его спокойный тон как-то быстро все расставил по своим местам. Никаких страстных интонаций или скрытого нетерпения. Никаких признаков, что мы находились на одном эмоциональном уровне.

Теперь я даже была не уверенна, что ему вообще интересно происходящее. Хоть немного.

- Эдвард… - прихватила нижнюю губу зубами. Как будто слегка прикусила его имя.

- Тс-с. Выполняй, - зазвенели кубики льда в пустом стакане. Неприлично громко в концентрированной тишине.

Конечно, выполнять, по крайней мере сразу, я ничего не собиралась, а лишь сильнее ухватилась за край стола, сжимая до ломоты дрожащие пальцы. Мое тело буквально вибрировало от одного звука его голоса, тянулось навстречу, требуя хотя бы одного даже самого безобидного прикосновения. Но он держался ровно на том расстоянии, чтобы я чувствовала его близость, но при этом не могла до него дотянуться.

Пора было признать, что уже и такие мысли появились в моей голове. Сколько бы я себя не уговаривала, что все это ради невинного эксперимента, цель которого изучение не только моей выдержки, на деле же оказалось, полной чушью.

Но сдаваться по всем позициям пока еще было рано.

- Неужели тебе не хочется…

Чего, блядь? Прикоснуться ко мне? Трахнуть меня? Можно было бы как-то  конкретнее сформулировать свою главную идею сегодняшнего вечера.

- Долой формальности, детка? И даже мое имя вспомнила?

- Никогда не забывала, Эдвард Энтони Мейсен, -  Уже на предпоследнем из его имен, на мой живот упал кубик льда. Замер на секунду, а потом по инерции начал скользить ниже, оставляя за собой влажный след. Так что закончила я на прерывистом вдохе. – Каллен.

- Колени, Белла. Иначе сейчас уйду я.

- Не знаю уж, кому сделаете хуже, - последнее. Фееричное. И не такое уверенное, как хотелось бы.

Второй кубик плавно опустился на грудь, холодная капля медленно поползла к ключице, заполнила яремную впадинку и стекла по шее. В то время как первый отчаянно таял у меня между ног.

- Хватит… пожалуйста… Эдвард, - о, и тут из меня вырвались все эти труднопроизносимые в обычной жизни слова. С такой легкостью и азартом, что впору было начинать думать, что все девятнадцать лет я только и мечтала их произнести. Внутри все сжалось в тугую пружину, готовую в любой момент сорваться. Алкоголь в крови на пару с возбуждением отплясывали в венах веселенький канкан, забирая из легких последний кислород. Мне не хватало воздуха, терпения, спокойствия и прочих компонентов, чтобы продолжать и дальше не двигаясь лежать на столе. Чтобы и дальше продолжать это ментальное издевательство.

- Пожалуйста, - ебанным шепотом, вперемешку со стоном. – Да, сделай же что-нибудь.

- Нет, сегодня ты сделаешь все сама, - наконец-то я услышала, что и его голос налился тяжестью, приобрел стальную окраску и зазвенел на низких нотах. Он облокотился на стол руками по обе стороны от моих ног и тихо продолжил. – Давай, прикоснись к себе. Это твой единственный шанс получить оргазм. Смелее.

Его слова касались щиколоток. Глиссировали по коже, ласкались. Только слова. Невыносимо близко. 

- Не буду, - отчаянно. Плотно закрыв глаза.

- Но ты не против, чтобы я это сделал?

«М-м-м», - примерно так звучит чистой воды упрямство.

- Два раза предлагать не стану. Либо сама, либо никак.

Кубики продолжали таять, острыми струйками сбегая по горячей коже. От дыхания они меняли свою траекторию, покрывая меня ледяным узором. Я ощущала каждую случайно задержавшуюся каплю, чувствовала ее нерешительность и медлительность, с которой она стекала по телу.

Оставалось лишь отпустить руки и осторожно продолжить ладонями ее путь. По животу, ниже, к бедрам. Туда, куда больше всего хотелось.  Аккуратно, кончиками пальцев. Ритмично. Всего за пару секунд. Мне бы хватило. Прийти. К желаемому. Под его внимательным взглядом.

Кажется, я все-таки успела разжать пальцы и сделать движение. Навстречу задуманному. Неуверенное движение, в чем-то ленивое, которое при определенном ракурсе можно было бы принять даже за заигрывание. Соблазнение. С оттенками ненавязчивого флирта.

Так мне думалось.

И о чем в действительности я не имела ни малейшего представления.

Вдох-выдох. Теперь уже его.

Моя улыбка. Через силу. И ладони в кулак.

- Не доставлю такого удовольствия. Ни себе, ни вам.  

Чтобы я не сказала в положении «не бей лежачего», все равно это звучало не слишком убедительно. Но его молчание после моих слов говорило, что я на правильном пути.

- С чего ты взяла, что я испытываю в нем недостаток? – в его голос вернулись насмешливые нотки. Послышался звук удаляющихся шагов. Решив, что это хороший знак, я привстала и перевела дыхание. Комната сделала несколько вертлявых оборотов вокруг своей оси, после чего встала под привычным углом обзора.

- Удивительное дело, сначала вы меня насилуете, потом… не насилуете, чего-то вам точно не хватает, - потоки бессознательных и плохо контролируемых чувств постепенно упорядочивались, освобождая место для разумных и светлых.

- Чего мне не хватает, я могу и подождать, - не так он был и далеко, как мне представлялось вначале. Стоял в нескольких шагах и с любопытством наблюдал, как я справляюсь с вдруг накатившей на меня неловкостью.  Казалось бы, чего еще стесняться. Ан нет, возможности мои были воистину безграничны.

- А-а-а-а-х, - на самой низкой и глубокой ноте протянула я, вкладывая в протяжный стон всю страсть неутоленного желания.  – Наверное, этого?

- Не мешало бы поработать над исполнением, - почти серьезно заметил Каллен.

- Обещаю заняться на досуге и в следующий раз поразить вас чистотой и силой своего сопрано, - фыркнула я в ответ, стараясь не встречаться с ним глазами. Но так как смотреть особо было некуда, а обращалась я все-таки к нему, пришлось устремить свой взгляд на ровный ряд пуговиц его рубашки.

И, блядь, я честное слово не хотела опускать его ниже, к поясу брюк.  

И, клянусь, обошлась бы без знания, что он был возбужден не меньше меня.

Жаль, что в этот момент надо мной не было звездного неба, иначе я могла бы стать почетным астрономом страны – с таким немыслимым интересом я уставилась в абсолютно белоснежный потолок.

- Ты же не думала, что оставила меня… равнодушным? – тут же подтвердил он мои предположения. Без капли смущения. Как будто сообщил, что мы в детстве играли в одной песочнице. Факт милый, но совершенно незначимый.

Кто сказал, что белый цвет не имеет оттенков? Я насчитала их уже не меньше сотни.

- Нет… то есть, да, - попытка вылепить из пустых звуков нечто путное не увенчалась успехом. – Короче, я могу идти?

Люстра. Симпатичная современная люстра. Блеск.

- Можешь, - кинул он, откровенно наслаждаясь моим состоянием. – Но сегодня спишь со мной.

По позвоночнику непроизвольно пробежала горячая волна. От одного факта. Мгновенно возвращая меня на одну ступень эволюции ниже. На уровень, не обремененный человеческими условностями и предметами интерьера.

И тут до меня с небольшим опозданием, но дошло.

Я перевела на него возмущенный взгляд, разом забыв и про то, что сижу обнаженная на столе, и что буквально пару минут назад меня чуть не оттрахали по средствам…  Ладно, не важно.

- Стойте. Вы же не думаете, что одна… я сама… себя. Господи… Слово бойскаута, я не буду…

- Изабелла, - прервав на полуслове, резко сказал он. – Ты спишь со мной, что здесь непонятного?

- Но…

- Без «но».

- Можно хотя бы сначала в душ?

- Нет.

- Вы боитесь, что я научусь доставлять себе удовольствие раньше, чем сделаете это вы?

Его взгляд потемнел, Каллен сделал шаг по направлению ко мне, но тут же замер, оставив между нами достаточное расстояние для моего бегства.

- Неуместно, - тихо процедил он. Так, что сразу стало понятно – да, фигня вышла. Впрочем, я в этом и не сомневалась. Без него бы я и на полмили не приблизилась к тому состоянию, в каком пребывала. До сих пор. И что совсем было неприятно – я точно знала, стоит ему прямо сейчас ко мне притронуться, и это станет лучшим опровержением моих же слов.

Чтобы не проверять сие на практике, я, молча, спрыгнула со стола, проскользнула мимо него и поспешила наверх.