- Он так и должен крутиться возле нашего дома? Или надо выйти и подсказать ему обратную дорогу? – Розали стояла у окна и напряженно вглядывалась в темноту за стеклом. – Вдруг человек заблудился.

- Так он, наверное, караулит нашу детку, чтобы она не сделала очередное «ай-ай-ай», - Элис лежала на диване, закинув ноги на спинку, и сосредоточено водила пальцем по экрану планшета.  – Например, не пошла и не трахнулась с кем-нибудь под горячую руку.

- Заткнись, Элис, - фыркнула я, наливая себе кружку горячего чая.

- Ну а что? – отозвалась со своего места Розали и аккуратно поправила занавеску, не оставив ни одного просвета. – В наше время, это весьма прибыльный бизнес. Ты даже не представляешь, сколько могла бы получить за свою девственность. Уж точно не какой-то гнилой домик на лесной полянке.

- Заткнись, Розали, - посоветовала я. – Никто не заставлял тебя в пятнадцать лет спать со своим одноклассником на школьной парковке.

Она усмехнулась.

- Так то была любовь. Было не жалко. А тебе один хрен разница, деваться некуда.

- Ну, как говорят, выбор есть всегда, - Элис оторвалась от планшета и обвела нас серьезным взглядом. – А теперь, только не орите. У меня есть предложение.

Собственно, именно этим мы последние полтора часа и занимались. За истекший период, я услышала двадцать пять советов, двадцать сожалений, около сотни возмущений и, наконец, дошло до конкретных идей.  Конкретной идеи. В единственном числе. Но лучше что-то, чем совсем ничего.

Я отставила кружку в сторону и с надеждой посмотрела на Элис. Не то чтобы я сильно уповала на ее сообразительность и фантазию, но это в любом случае было лучше звенящей тишины в первые пятнадцать минут после того, как я все рассказала. 

- Пока вы тут слезы лили, я ведь почитала, что это за мужик такой, и почему так много о себе думает. Кстати, написано о нем много и подробно. На всех доступных ресурсах. И если исключить из всей этой массы информации ненужную чепуху, то в сухом остатке остается следующее. У него одна из крупнейших в стране нефтеперерабатывающая и нефтедобывающая компания «Каллен бла-бла-бла Групп». Поставки и добыча сырья по всему миру, но основное месторождение находится на севере Афганистана в провинции Балх…

- А без географии как-нибудь нельзя? – протянула Розали и молитвенно возвела глаза к потолку, выражая тем самым свое нетерпение.

- Это важно, блядь, - огрызнулась Элис. – Вот ты знала, что там существует нефть?

- Да, мне похуй.

- Это потому, что ты дура, - она щелкнула пальцами и посмотрела на меня.  – Ну, а ты, ценитель прекрасного, что скажешь?

- А мне-то это вообще к чему? Ты что, хочешь, чтобы я завтра его развлекала рассказами о жизни замечательных людей? Вот он порадуется-то, появляюсь я, такая вся продвинутая, подкованная и как давай про нефть из провинции Балх шпрехать. От счастья сдохнуть можно, в этом заключается твой план?

- Нет, но хотелось бы, чтобы ты оценила масштабы бедствия. Прониклась, так сказать, бедой, что с тобой приключилась, а для этого ты должна понять, что это не мальчик из соседнего двора.

 - Ох, - тяжело выдохнула я. – Эта информация пригодилась бы мне чуть раньше.

- Кто ж знал, что ты как танк будешь переть, - пристраиваясь рядом со мной на кресло, сказала Розали и по-отечески погладила меня по голове. – Раньше попыток к суициду за тобой никто не замечал. А так бы мы за тобой обязательно присмотрели, - и она кивнула Элис. - Давай дальше про магната.

И тут Элис выдала. Серьезно. Без шуток. Без намека на иронию. Так словно, все давно взвесила в уме и приняла решение. То есть, окончательное решение, конечно, было за мной, но она выражала готовность во всем меня поддержать.

- Я предлагаю подать на него в суд, - торжественная, довольная улыбка. И наше мрачное молчание в ответ. Минуту. Или около того. Чтобы осмыслить. Чтобы поверить. В только что прозвучавший бред.

- Нет, - сказала Розали.

- Нет, - сказала я.    

Элис закрыла глаза, приложила пальцы к вискам. И дала нам еще минуту подумать. А потом началось.

- Именно из-за страха перед такими людьми как он, безнаказанность и несправедливость процветают. Вы готовы простить любое преступление только потому, что у него с десяток счетов в банках? А это, между прочим, торговля людьми, сексуальное преследование и просто аморальное поведение. Отказываясь выступать против, вы тем самым поощряете его и развязываете руки поступать так, как ему угодно. И к слову о парне из соседнего двора, попытайся он такое проделать с тобой, ты бы живо побежала в полицию и накатала бы заявление размером с простынь, не раздумывая о последствиях. Нельзя бояться бороться, чтобы защитить себя от таких подонков, иначе это никогда не кончится. А если через месяц ему захочется новую девочку и уже не девятнадцати лет, а пятнадцати? Или еще что похуже?  Ну, хорошо, не будем оперировать эфемерными людьми, но ты, - и она указала пальцем на меня. - Ты собираешься завтра отправиться в другой город с человеком, которого видела два раза в жизни и не по собственному желанию, а под давлением. А вдруг он маньяк, убийца, насильник? Вдруг ему доставляет удовольствие причинять боль, вдруг он любит издевательства или какие-нибудь извращенные формы секса? Ты же сама себе психику изуродуешь, а потом будешь до конца дней к психиатру ходить, чтобы от кошмаров избавиться. Тебе этого хочется? Ты этого добиваешься? Тогда флаг тебе в руки и на выход. 

Розали поморщилась, заметив у меня слезы на глазах.

- Элис…

- А это гребаная правда жизни! Давитесь.

- Знаешь, тебе все равно, а у нее отец после инсульта. Куда его деть на время, пока ты будешь тешить свои юридические амбиции? И как ему объяснить, что в результате одной ночной шалости, они вдруг остались без жилья? И оказались в полном дерьме! Будь Белла одна, она бы собрала свои вещи и свалила бы в другой штат, в конце концов, она столько времени тянула все на себе, что обеспечить себя съемным жильем не составило бы труда. Дело не в том, что ей очень хочется с ним ехать, а просто деваться больше некуда. Вот тебе другая правда жизни. И не смотри на все исключительно со своей колокольни. Все мы умные, пока дело не касается непосредственно нас самих.

Но на Элис речь не произвела эффекта. И уж тем более ни в чем не убедила. Просто она замолчала на одно короткое мгновение, а потом махнула на нас рукой.

- Это изначально пораженческий подход. Найти причину для бездействия, и ею себя оправдывать. Конечно, проще сдаться, трахнуться и дальше с чистой душой строить из себя жертву. Вы даже не хотите пытаться. 

- Пытаться я действительно не хочу, - сигнал смс на моем телефоне немного сбил меня с мысли и отвлек от красиво выстроенного монолога. Я посмотрела на аппарат на столе и осторожно придвинула к себе. Движением пальцев. Задумчиво постучала по темному экрану, чтобы вернуться к намеченному объяснению. – Потому что второй такой возможности уже не будет. Я не хочу сделать еще хуже. Себе. Не в моем положении так рисковать, так как я ответственна не только за свое благополучие.

- Мы можем найти для твоего отца благотворительный дом, где живут такие же, как он, и имеют своевременное и, главное, профессиональное медицинское обслуживание.

И тут я почувствовала, как мое терпение начало покидать меня.

- Ты имеешь ввиду дом престарелых? -   я резко поднялась, но Розали успела схватить меня за руку. Голос на тон выше. Чуть сорвавшийся. Чуть охрипший. Обратно на свое место. Телефон в руки. Клавиша разблокировки. Взгляд в потолок. Перевела дыхание. – Я тебе расскажу, если ты ничего об этом не знаешь. Во-первых, очередь. Во-вторых, деньги. И в-третьих, ты никогда не встречалась с моим отцом, ты не представляешь, что он за человек. Если я так с ним поступлю, он никогда, слышишь, Элис, никогда меня не простит!

- А если ему все рассказать? – осторожно спросила Розали, сильнее сжимая мою ладонь.

- Ты издеваешься, да? – моя рука с телефоном замерла в воздухе. Я вся замерла в этом гребаном маленьком пространстве невозможно маленькой гостиной. Я задала абсолютно идиотский риторический вопрос и получила в ответ совершенное в своей пустоте молчание. Не несущее в себе ничего, кроме абсолютно идиотской тишины.

Я щелкнула на свернутом конверте непрочитанного сообщения и быстро прочитала текст.

«У меня есть целая свора высококвалифицированных юристов. И если тебе или твоим подружкам придет в голову какая-нибудь свежая идея, я с удовольствием их на вас спущу. Не порть со мной отношения, и я тебя не обижу».

Я перечитала сообщение еще раз.

И еще раз. А потом сказала:

- Блядь, мы что на прослушке?

Элис взяла телефон. Приподняла брови, передала его Розали. Розали цокнула языком и тихо присвистнула.

- Может, накатаем ему «наш ответ Чемберлену»?

- Со своего номера, пожалуйста.

- Или с номера организации по защите жертв насилия.

- Это было бы круто.

Но кроме уставшей иронии никакой иной реакции не последовало. Идеи иссякли. Электронные часы на стене показывали два часа ночи. До решающего момента оставалось каких-то шесть часов и минуты продолжали безжалостно и методично убывать. 

Я сидела, будто на личной погребальной церемонии, и периодически ловила озабоченные взгляды подруг. Быстрые и неловкие, как мазки неопытного художника. В них читалось то сочувствие, то беспомощность, а то и вовсе бессильная ярость. Ближе к четырем утра они, в общем-то, все в той же тишине, смирились и мысленно проводили меня в путешествие. К пяти утра я и сама себя проводила туда же, пожелав приятного пути. К шести мне подумалось, что не мешало бы все-таки что-нибудь взять с собой из вещей. К семи я заставила себя подняться и принять душ, так что, когда я вышла на улицу ровно в восемь мои волосы были мокрыми, состояние нестабильным, а настроение удрученным. В сумке лежала книга, банковская карта, разряженный телефон, заряженный плеер, паспорт, ручка, расческа и браслет донора крови.

Да, было время, когда я на этом зарабатывала. В центрах переливания добровольно позволяла втыкать себе в вены иглы и без зазрения совести отдавала кровь редкой, а потому чрезвычайно востребованной группы. Сам факт, что за счет меня кто-то выжил создавал ореол собственной значимости, приятно согревающий холодными зимними вечерами.

Но ранним октябрьским утром мне это не помогло. Не помогло унять дрожь в ладонях. Не помогло улыбнуться. Не помогло ответить на короткое и сдержанное приветствие Эммета. Прежде, чем сесть в машину, я набрала полную грудь воздуха, и пока в глазах не потемнело, не выдохнула. Эммет терпеливо ждал, а я усердно выполняла все доступные упражнения по подготовке к продолжительной поездке.

- Мне плохо в машинах, - сообщила я для общего ознакомления со своей проблемой.

- А в самолетах?

- Возможно, еще хуже. Не знаю.

- Купить мятных конфет? – это всегда первое средство, что мне предлагают, видя мое состояние. Эммет не стал исключением из правил.

- Я вас умоляю, - я закатила глаза и решительно села в салон. – Если не сложно, просто езжайте чуть медленней.

Ремень безопасности. Опущенное окно. Голову назад. И, непременно, закрытые глаза.

Поехали.

Первое поступательное движение вперед. Ускорение. Выравнивание. Поворот. Расслабилась. Успокоилась. Перестала нервно сглатывать. Теперь можно о чем-то отвлеченном. Постороннем. Лишь бы не о том, что ждет в конце пути. Никаких тошнотворных мыслей, чтобы не спровоцировать. Чтобы не вызвать живой отклик в желудке. Со всеми вытекающими последствиями.

Мягкий тормоз, плавный газ. Прислонилась головой к стеклу. Почувствовала кожей холод, а под кожей уверенный, сильный пульс в висках. Четкий, как метроном. Пусть и учащенный. Восемьдесят ударов. Под действием адреналина. Заведенный и ритмичный.

За плечами две ночи без сна. За двое суток каких-то четыре часа рваного забвения. И порция пережаренного картофеля-фри. Вчера. А казалось, в другой жизни. Сплошная депривация по всем позициям. Неудивительно, что звуки начали от меня медленно ускользать, а сама я перестала удерживать прочную связь с реальностью. Пространство сузилось, а потом резко расширилось, изменилось и вдруг вылилось в какое-то совершенно иное измерение. Не подвластное пониманию и, тем более, контролю. Телефонный звонок по громкой связи прозвучал то ли наяву, то ли в моем воображении, как и последовавший за ним ответ. Короткий, всего в два слова, которых я так и не смогла разобрать, потому что почти сразу же погрузилась в тяжелый сон.  Но это определенно было лучше, чем блевать всю дорогу.

А вот проснулась я уже в совершенно другой обстановке. Точнее, сначала в мой мозг вклинилась фраза: «Она заснула». Я никак не отреагировала, а лишь более удобно устроилась в мягком кресле, предполагая продолжить свое занятие. Мне было глубоко безразлично, что происходит вокруг, и кто что об этом думает.  Не открывая глаз, я лишь искренне пожелала про себя, чтобы меня оставили в покое. Хотя бы еще на часик. А лучше два.

А дальше… Сперва я ощутила горький, с нотками лимона запах мужской туалетной воды. Как если бы вдохнуть его у самой шеи. Осознанно. Чуть касаясь губами. Втянуть в себя терпкий аромат и так замереть. Прижаться щекой к мягкой ткани рубашки и почувствовать, как уголок жесткого накрахмаленного воротничка царапает кожу. Было в этом что-то неправильное. Нереальное. Оказаться так близко к чужому человеку. Постороннему и незнакомому.

Окончательно проснувшись, я непроизвольно попыталась отстраниться. Хотя бы на несколько сантиметров. Все вдруг встало на свои места. Ворвались звуки: рев двигателей, голос диспетчера. Мир вспыхнул яркими красками, ожил и зашевелился в беспорядочном суетном движении. Пришло понимание, что мы уже в аэропорту, и что он несет меня на руках к трапу самолета.  Так легко, словно ему не доставляет это никаких неудобств.

- Мммм… - подала я признаки жизни, все еще с трудом соображая. – При всем уважении…

- Будь любезна, не дергайся, - я не успела договорить, как он резко меня оборвал. Бесцеремонно и нагло, крепче прижав к себе.

- А если я закричу «Это похищение», мне помогут? – находя взглядом за его спиной работников таможенной службы, поинтересовалась я.

Короткий смешок. И улыбка, которую необязательно было видеть. Она чувствовалась в каждом его шаге – быстром и деловом.

- Вряд ли. 

_______________________________________________________________________________
Дорогие наши ДЕТОЧКИ! Огромная благодарность ВАМ за вашу поддержку и голоса на голосовании! Мы очень рады, что вы оценили и одобрили нас. Нам очень-очень приятно! Целуем всех ВАС!

А также отдельный привет всем тем "скромным невидимкам", которые так отчаянно ставят оценочки каждую главу. :) Спасибо за ваше пристальное внимание. :)  Девули, мы знаем, что вы таки не можете оставаться в стороне. И тщательно следите за творчеством автора :)