EPOV
Перелет, к счастью, прошел отлично – это было удачей. После последней выходки Блека, я в два раза усилил охрану и велел проверить весь персонал на вшивость. Мне не хотелось, что он вновь застал меня врасплох. Джаспер усиленно занимался нашей безопасностью, пока я проводил свой незабываемый медовый месяц с самой желанной девушкой на земле. Сейчас она спала беспробудным сном, сидя у меня на коленях, доверчиво прижимаясь к моей груди. Она полностью околдовала меня - ни одна женщина не могла привлечь мое внимание более пары часов, но с Беллой я чувствовал, как мой интерес к ней возрастал, пропорционально проведенному в ее обществе времени. Думаю, в ближайшие десять лет с ней вместе в качестве супруга мне точно не придется скучать.
Разместившись в особняке и отдохнув с дороги, мы решили поужинать у моих родителей. Белла, по ее словам, ужасно соскучилась по Элис и моей матери. Иногда мне казалось - она любит ее даже больше, чем Рене. Говоря об Эсме, меня очень удивила ее положительная реакция на новость о нашей скорой с Беллой свадьбой. Больше всего я беспокоился именно об ее мнении на это известие. Но она поразила меня, заявив, что мы просто созданы друг для друга, и она уже давно якобы замечала искру, мелькавшую между нами. Она просто ошарашила меня, учитывая, полное отсутствие всяких отношений, но не стал с ней спорить, а лишь кивал в нужных местах, соглашаясь с матерью.
Я сидел в гостиной в ожидании Беллы, смакуя свой любимый бренди тридцатилетней выдержки, и стоило ей появиться, как желание идти куда-либо тут же пропало. Моя жена, как всегда, выглядела великолепно в бордовом платье выше колен, завязывающимся вокруг талии, изысканно-сексуальными деталями наряда приковывая к себе взгляд. Ее грудь соблазнительно выглядывала из выреза и наводила на определенные мысли, и мне пришлось призвать все свое самообладание, чтобы не подхватить ее и не отнести спальню, держа ее в заточении несколько дней, пока мы полностью не истощимся. Но как бы не привлекала меня это перспектива - заняться в ней любовью до умопомраченья в ближайшей комнате, я отбросил ее прочь, как только взглянул в ее сияющие глаза, она нуждалась в этом вечере. Разве я мог отказать ей в такой мелочи?
Черт бы меня побрал! Какого черта я согласился на этот ужин? Единственное желание, довлеющее надо мной на протяжении часа, заключалось в непреодолимом стремлении накинуться на Мейсона и стереть ухмыляющееся выражение с его лица. Он сидел напротив, а Белла заняла место рядом со мной, и его чертов взгляд все время задерживался на ее вырезе, который мог бы быть и поскромнее. Какого черта этот молокосос вернулся? Пытаясь подавить в себе ярость, я отвлекся на разговор с отцом о пожертвованных мной и уже задействованных деньгах и обо всем необходимом оборудовании, доставленном в городскую больницу. Благотворительность – единственное, на что Карлайл соглашался брать у меня деньги. Он работал в обычной городской больнице, хотя ему не раз предлагали место в элитных клиниках.
Отвлечься никак не удавалось - я тщетно пытался прогнать посторонние мысли, но они так и не выходили у меня из головы: знала ли Белла о присутствии Мейсона на ужине? Ведь это она договаривалась с Эсми о встрече, и та наверняка сказала ей об этом. И не поэтому ли она казалась столь взволнованной предстоявшим вечером?
Как только было покончено с десертом, я удалился с Мейсоном в его комнату - давно назрела острая необходимость «обсудить» причину его возвращения. Пройдя вглубь и вальяжно разместившись на своей кровати, он вызывающе поднял брови, побуждая меня тем самым начинать воспитательную беседу.
- Какого черта ты здесь делаешь? - равнодушным тоном осведомился я, зная, что если покажу ему свою ярость, он воспользуется ею против меня.
- Вообще-то, это мой дом, и я здесь живу, - он делал это нарочно, стараясь вывести меня из себя. И у него это неплохо получалось.
- У нас был уговор, или у тебя память стерлась? - сквозь зубы процедил, я, пытаясь не наброситься на этого сопляка, которого я уже почти перестал считать братом.
- Верно, но я не помню, чтобы в нем говорилось, будто я не могу вернуться к СЕБЕ домой, после того как ты женишься на МОЕЙ девушке. И как оно? Надеюсь, она стоила потраченных тобой денег?
После его слов руки у меня сжались в кулаки, и моя сдерживаемая злость все-таки вышла наружу. Подняв его за воротник футболки, я прошипел ему прямо в лицо, мечтая заставить себя не задушить его. Никто не имел право говорить о ней, как о какой-то шлюхе.
- Скажешь хоть слово о ней, и не сможешь вообще говорить.
Но он лишь рассмеялся.
- Что, правда глаза режет? По правде говоря, я сам смог с трудом удержаться, чтобы не трахнуть ее. В таком случае хоть в чем-то я был бы первым. Но думаю, ту пару миллионов, которые я смог содрать с тебя за ее девственность, того стоили. Но это вовсе не значит, что и я не попробовал ее. Она также горяча, когда дело доходить до ласк?
При каждом его слове я чувствовал, как что-то необъяснимое вонзается в мое сердце, причиняя невыносимую боль. Замахнувшись, я все же ударил его, выбивая весь воздух. Я нанес удар в живот - не хотелось добавлять волнений Эсми при виде его разукрашенной физиономии.
- Она все равно любит меня, братец. И, может, ты и купил ее тело, но хочет-то она меня. И думаю, теперь мне не составит труда отрахать ее. И она не будет против, ведь твоя дорогая женушка уже столько раз пыталась затащить меня в постель. И на этот раз я точно не собираюсь ей отказывать.
Отодрав мои руки от себя, он вышел из комнаты – я же не мог даже пошевелиться, во мне будто все оборвалось. Я даже злиться не мог. Неужели произошедшее на острове ничего для нее не значит? Теперь я не сомневался - Белла знала об обязательном присутствии Мейсона на ужине. Неужели я ошибся, и она ничем не отличается от других женщин, с которыми я проводил время? И какая мне блядь разница, что он ее трогал, целовал, делал то, на что, по моему мнению, имел право только я? Раньше меня никогда не беспокоило наличие у моих любовниц других мужчин. Но Белла - не очередная любовница. Подойдя к окну, я взглянул на улицу, освещенную фонарями. Мой взгляд зацепился за ту самую беседку в саду, где однажды решилась моя судьба. Впервые я проклинал тот день, когда Белла перепутала меня с братом. Ведь не поцелуй я ее тогда, то не был бы так одержим ею сейчас. И моя жизнь не перевернулась бы с ног на голову. Отвернувшись от окна, вид из которого причинял острую боль, я наткнулся на компьютерный стол Мейсона. Наручники – что делает здесь эта вещица? Я взял их в руки, отвлекаясь на звук, открывшейся двери. При виде Беллы осторожно заглянувшей внутрь, все внутри перевернулось. Значит, я оказался прав: она не только знала наверняка, что Мейсон приедет домой, но и собиралась с ним поговорить, а может, и не только поговорить…
- А где Мейсон?
Произнеся это имя, она только подтвердила мои подозрения. Повернув к ней лицо, я окинул ее взглядом с головы до ног: теперь понятно для кого она так долго наряжалась.
- А что, я тебя больше не устраиваю? - с каким-то садистским удовольствием спросил ее, ожидая очередную порцию страданий от ее ответа.
Но вместо слов, ожидаемых от нее, я увидел, как ее взгляд остановился на наручниках, позвякивавших в моих руках.
- Он использовал их с тобой?
Отвратительнейшие образы заполнили мою голову, и прогнать их оттуда я был не в состоянии.
- Элис уехала, думаю, нам тоже пора отправляться.
Верно - она разочарованна тем, что я испортил ее планы на вечер. Посмотрев в ее карие, пьянящие глаза, я старался убедить себя в нереальности видений. Мейсон солгал, зная - его слова выведут меня из себя. Но разве не она сама говорила о своей любви к Мейсону? Заспорила более сильная часть меня, и, как всегда, я предпочел прислушаться к ней. Следуй я на поводу у моей светлой стороны, которая хотела верить, что и для Беллы медовый месяц в уединении хоть чего-то значил, я бы дал слабину, за которую мне бы потом пришлось расплачиваться.
- Обязательно, после того, как я получу свой поцелуй.
Белла уже открывала дверь, когда я дернул ее на себя: она получит, то зачем пришла в эту комнату, но совсем от другого брата. Впившись ей в губы, я полностью выпустил всю свою злость, накопившуюся за вечер. Наплевать! И пусть ей неприятно - мне и хотелось причинить ей боль. Отплатить за мои мучения, испытанные из-за слов, произнесенных Мейсоном, и ее неискренности.
Начав задыхаться, она оттолкнула меня, непонимающе глядя мне в глаза. Еще утром при виде такого взора, обращенного на меня, я бы начал волноваться и пытаться ее успокоить. Но не теперь, не после ее коварства.
Не сумев сдержаться, я все же рявкнул на нее, насильно укладывая на кровать Мейсона. Посмотрим, как она посмеет мечтать о ком-то другом. Придавив Беллу к кровати своим телом, я вновь приник к ее губам, больше наказывая, чем принося удовольствие. Ощутимо прикусив ее нижнюю губу своими зубами, я никак не ожидал, что в следующую секунду получу от нее довольно таки ощутимую пощечину.
Я разозлился. Очень. Мне стоило больших усилий не ударить ее в ответ, напомнив себе - я не бью женщин. Вместо этого я еще яростнее атаковал ее губы, безжалостно их сминая. Но я явно недооценил свою супругу, которая не собиралась успокаиваться и вцепилась мне в мою нижнюю губу зубами - во рту появился металлический привкус крови.
- Черт! Ну я тебе покажу, дикая кошка!
- Уйди!
Я позволил ей оттолкнуть меня и попытаться сбежать, моя мягкая сторона даже надеялась на воплощении этой затеи. Но увы, в последний момент она зацепилась каблуком своих туфель и упала. Я возликовал - не знак ли это свыше?
- Вот ты и попалась, - довольно прошипел я, поднимая ее с пола и зажимая ей руки, на тот случай если ей опять вздумает драться.
Швырнув ее обратно на кровать, я лег на нее и завел ее руки за голову. Не зря я все-таки обратил внимание на эти наручники!
- Что ты делаешь? - отчаянно спросила Белла, но было поздно - я уже схватил наручники, лежавшие на кровати, и защелкнул их на ее запястьях.
Она хотела было опустить их вниз, но это явно не входило в мои планы.
- Лучше не опускай их и не зли меня еще больше, - прорычал я.
Приподнявшись, я сбросил с себя пиджак и кинул его за спину. Взглянув на нее сверху вниз, я остановил взгляд на поясе ее платья, которое тут же принялся развязывать. Распахнув полы, я взглядом задержался на ее бордовых чулках, выгодно оттенявших ее кожу, придавая ей белоснежный оттенок.
Решив не спешить, я взглянул ей в глаза, ожидая увидеть в них ненависть, но к моему удивлению, ее там я не обнаружил. Это немного пошатнуло мои намерения, но отбросив эти мысли в сторону, я вновь прижался к ее губам, на этот раз не помышляя быть столь грубым. Пройдясь вниз по ее шее, мои руки накрыли ее грудь, все еще прикрытую тканью лифчика, я почувствовал, как Белла изо всех сил сдерживает свои стоны. Мои пальцы отыскали замочек, предусмотрительно находящийся спереди, и освободил нежные полушария от ненужного клочка ткани. Накрыв ее обнаженные груди руками, я принялся их поглаживать, зная, как сильно это ее возбуждает. Но она все еще молчала. Наклонившись, я облизал ее сосок кончиком языка, втягивая его в рот, посасывая и вызывая желанную для меня реакцию ее тела. Я уже знал, что собираюсь заставить ее забыть не только имя Мейсона, но и ее собственное, когда я с ней закончу…
…Содрогнувшись в конвульсиях оргазма Белла, окончательно затихла, блаженно вздохнув. Ослабив свою хватку на ее бедрах, я поднялся на ноги и привел ее в порядок. Натянул обратно чулки и трусики, брошенные на полу рядом с моим пиджаком, завязал ее платье, как было вначале. Затем я взглянул на ее руки в наручниках, и на долю секунды мне стало стыдно за содеянное. Подойдя к столу, на котором я их нашел, я обнаружил и ключ, валявшийся там же. Расстегнув железки, я осмотрел ее запястья - никаких следов не было. Надев пиджак и подхватив Беллу на руки, я вышел из комнаты и направился к лестнице, ведущей вниз в гостиную, молясь, чтобы там никого не оказалось. Как по заказу, она пустовала. Не представляю, сколько времени мы пробыли наверху - на улице окончательно стемнело. Усадив Беллу в машину и пристегнув ремнем безопасности, я, обойдя машину, сел за руль. Мотор мгновенно завелся, на бешеной скорости направляя нас к дому. Я злился, и сейчас эта злость была направлена на самого себя. Почему, стоит мне к ней прикоснуться - сразу все выветривается из головы, и я становлюсь таким слабым и похожим на тех мужчин, к которым всегда испытывал жалость? Это не был я. Эдвард Каллен всегда исполнял задуманное, но вместо того, чтобы трахнуть Беллу на кровати Мейсона, как и планировал, я лишь удовлетворил ее потребности, напрочь забыв о своих.
Заехав в гараж, я вновь обошел машину и, отстегнув Беллу, понес ее в нашу спальню. Я мог бы разбудить ее и закончить начатое, но вместо этого я по привычке раздел ее и, уложив в кровать, встал под холодный душ. У меня просто не было сил и желания вновь с ней спорить и настаивать. Я собирался вновь стать самим собой, навсегда похоронив в памяти происшедшее на острове. Белла больше не заставит меня быть слабым.
Думаю такого покопавшись в мыслях Эдварда никто не ожидал. А как бы вы повели себя на его месте? Ведь еще в начале Белла столько раз говорила ему о своих чувствах к Мейсону, что Эдвард теперь предположил худшее, поверив брату. Эта глава была переходящая, теперь будет больше действий, так как до этого в одной главе я описывала только одно событие.
Ну что теперь вы тоже считаете что мерзавец не вернулся? Именно эту главу я и имела в виду когда в позапрошлой предупреждала об его возвращении.
Источник: http://robsten.ru/forum/35-445-10
0
