- Белла, расслабься, дыши… Так, да, молодец, – тихо повторяла Таня, практически сложив меня пополам. – Давай вбок, ага, вот так. Умница, ты пластична. Мы с тобой отлично поработаем! Так, Роберт, правильно. Давай не так рьяно, потихоньку…
Таня, словно грациозная кошка, ходила между нами, исправляя и помогая. Карлайл и Эсме расположились в самом углу зала, едва наклоняясь вперед и постоянно хихикая как школьники. Ли на занятие прийти не решилась, а вот Роберт пришел. В простой спортивной одежде он выглядел чуть старше меня. Его тело было в меру подкаченным и подтянутым. В общем, он производил приятное впечатление. Можно было сказать, что он очень симпатичный парень.
- Белла, не отвлекайся, – с укором сказала Таня, увидев, что я смотрела на Роберта через зеркало. Переведя взгляд, я увидела, что Эдвард неотрывно следит за мной. Я покраснела, а Эдвард от злости готов был, казалось, прямо сейчас наброситься на Роберта. Таня подошла к нему и с силой опустила его плечи:
- Итак, Эдвард, твое напряжение нужно направить в положительное русло. Откинь все свои эмоции, подумай о том, что приносит тебе удовольствие, покой, тишину. Вот, правильно, еще… Эдвард, ты в отличной спортивной форме! – похвалила его Таня. – Так, теперь по парам, Роберт, ты с Элис. Эдвард, а ты садись рядом с Беллой.
Я вздохнула, предчувствуя беду: сейчас он коснется меня, и его тело магнитом притянет мое. Эдвард сел рядом, но смотрел куда-то поверх моей головы. Таня показала на примере Роберта и Элис, как необходимо помогать друг другу с растяжкой, и мы приступили к упражнению. Эсме громко захихикала от того, что Карлайл начал ее щекотать. Я посмотрела на них и улыбнулась, еще раз удивляясь, как они сохранили влюбленность друг в друга на протяжении тридцати лет. Я вновь посмотрела на Эдварда – он тоже с улыбкой следил за родителями. Наши взгляды пересеклись, и мы оба тут же стали серьезными.
- Так дело не пойдет. Эдвард, ты должен сесть сзади Беллы, да, именно. Теперь эту руку положи сюда, а эту – сюда. И вы должны дышать синхронно, в одном ритме. Теперь наклоняйся, как бы придавливая ее к полу своим весом, но плавно и нежно… Связки Беллы нам нужны целыми, давай, нежнее…
Я сдерживала свой стон, который так и готов был вырваться из груди. Жар его тела, его руки… «Я схожу с ума!»
- Белла, – прошептал Эдвард. Меня начало трясти, я громко выдохнула и постаралась вывернуться из его рук. Я встала и отошла от Эдварда. Я слышала, что он тоже поднялся на ноги.
- Так, ну, на сегодня закончим, пожалуй, – сказала Таня, и я, подхватив свое полотенце, накинула его на шею и выбежала за дверь.

***
Утро не принесло мне спокойствия. Еле собрав себя по кусочкам, я спустилась на занятие Тани. Испытание ранним подъемом выдержали не все – Карлайл, Эсме и Элис не пришли. Эдвард и Роберт уже разминались. Эдвард выглядел так, будто не спал всю ночь. Таня дала нам задания, каждому индивидуальное, и я попыталась не думать ни о чем, кроме своих ноющих мышц. Мы прозанимались пятнадцать минут и разошлись по своим комнатам. Зайдя в столовую, я молилась, чтобы Эдвард сегодня не сверлил меня тем же взглядом, что и за ужином. Но к моей радости, или сожалению, его вообще не было в столовой. Элис, опередив мой вопрос, сказала, что он уехал по срочным делам и вернется только вечером. Заменив Эдварда, Клер приехала провести первый урок сольфеджио. Затем урок Эсме, обед… Я и не заметила, как день перевалил за половину.
Снова зайдя в танцевальный зал, я увидела, что Роберт снова был в тренировочном костюме.
- Белла, я, надеюсь, ты не против, если Роб будет твоим партнером по танцам? Итак, приступим.
Начав с простых движений, постепенно погружаясь в музыку и ее настроение, я позволила Роберту вести меня за собой. Оказалось, он отлично двигался в танце. «Интересно, откуда он умеет так танцевать?» Хотя я ведь о нем ничего не знаю, совсем ничего. Когда закончился урок, я попросила передать Эсме, что не спущусь к ужину, поскольку не голодна.
Я переоделась в свои привычные пижамные шорты и футболку, позвонила маме и легла смотреть телевизор. Переключая с канала на канал, я и не заметила, как погрузилась в сон. Проснувшись в темноте и с работающим телевизором, я взглянула на часы – было начало первого ночи. Чувствуя, что окончательно выспалась и совершенно точно хочу есть, я накинула халат и босиком отправилась в сторону кухни. Открыв холодильник, я усмехнулась – одна из полок была полностью заставлена контейнерами с клубникой. Дотянувшись до… бутылки йогурта, я захлопнула дверцу и решила прогуляться по тихому дому. Дойдя до холла, я услышала, как открылась входная дверь. Не желая быть замеченной, я забежала в библиотеку. Но удача была не на моей стороне, именно туда зашел Эдвард, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Он включил свет, и я едва успела спрятаться за диваном.
- Белла? – удивленно спросил он. Я встала из-за дивана, не смея поднять глаз. – Что ты… Почему ты прячешься?
- Я просто гуляла и услышала, что кто-то пришел… Я сейчас уйду, извини.
Подбежав к двери, я дернула ее за ручку на себя, но Эдвард с силой захлопнул ее обратно, прижимая меня своим телом к прохладному дереву. Его губы нашли мои, и мы оба застонали, понимая, как сильно истосковались друг по другу. Все мои мысли разлетелись, как только его руки заскользили по моему телу. Я притягивала его все сильнее и сильнее, обнимая за шею. Когда его пальцы коснулись моей груди, вместе с огромным наслаждением, мне пришло и ужасное осознание.
- Нет! – крикнула я. – Нет! Остановись! Отпусти!
- Белла, почему? – еле слышно спросил он, опустив руки.
Воспользовавшись этим, я, не оглядываясь, выбежала из комнаты. Проплакав еще не один час, я уснула одна в своей постели.

***
Так началась одна из самых ужасных недель в моей жизни. Просыпаясь по будильнику, без которого больше не могла раскрыть по утрам заплаканных глаз, я как зомби плелась на йогу. Ссылаясь на недосыпание и усталость после занятий, я просила принести завтрак в комнату, но практически не притрагивалась к нему. Собравшись с силами, я шла на занятия Клер и Эсме. После обеда, который совсем не лез мне в рот, я надевала теплые вещи и уходила гулять, возвращаясь к самому началу урока хореографии. Этот урок стал единственным, что приводило меня немного в чувства. Таня умело выдергивала меня из моих мыслей. Роберт старался развеселить меня в перерывах, когда Таня просто включала музыку, и мы болтали о чем-то глупом и неважном. Хотя, я все же узнала единственно важное: Эдвард каждый день уезжал в семь утра, не завтракая, а возвращался уставшим лишь после двенадцати ночи.
Еще я узнала, что Роберту было двадцать шесть лет, и он окончил университет по какой-то педагогической специальности. После того, как его отец, очень влиятельный человек в Сиэтле, не одобрил выбора сына в профессии, они сильно поругались, и Роберт ушел из дома.
- Я катался по окрестностям и увидел этот дом. Тут только начинался ремонт. Мы поговорили с Эдвардом, и он взял меня на работу, сказав, что я в любой момент смогу уйти. Может быть, когда-нибудь я так и сделаю, – сказал он, усмехнувшись. – А пока, милые дамы, мне пора возвращаться к работе. Мой выходной только в воскресенье, а значит, впереди еще долгая суббота.
Выходя из зала, я вдруг поняла, что впереди выходные. Не представляю, чем заняться. Элис все время пропадает в городе, следя за выпуском каталога. Об этом я узнала, когда сегодня присоединилась ко всем за завтраком, правда, так и не осилив проглотить что-либо кроме сока. Как обычно отказавшись от ужина, я поднялась в комнату. Невнимательно слушая болтовню Роуз об очередном красавце, которого она случайно встретила на улицах Парижа, я бессмысленно бродила по комнате. Вдруг послышался резкий звук в замке моей двери, и она открылась. Не обращая внимания ни на мой удивленный взгляд, ни на телефонный разговор, Эдвард закрыл дверь на замок, быстро подошел ко мне и выхватил из рук телефон. Буркнув в трубку: «Она перезвонит!», он бросил телефон на кровать.
- Что ты себе…? – удивленно спросила я, отступая от него на шаг.
- Какого черта ты ничего не ешь? А? Решила умереть с голоду? – начал кричать он, размахивая руками.
- С чего ты взял? Кто тебе…?
- Меня нет дома, но ты тут не одна! Ли выносит от тебя такие же полные подносы, как и приносит из кухни. На завтрак ты вообще не приходишь или…
- Какая тебе разница? – не выдержала я и закричала. – Тебя нет здесь, ты даже не занимаешься со мной! Отличный авторский курс!
- Что? Да это ты от меня как от чумы сбежала? Кричишь? Не хочешь поговорить?..
- Поговорить, Эдвард? – завелась я, толкая его в грудь рукой. – Поговорить? Ты уезжаешь, пока все спят. Возвращаешься без сил далеко за полночь. Когда поговорить?
Говоря, я с каждым словом ударяла его, он отступал, пока не уперся ногами в кровать и не опустился на нее. Я отвернулась и подошла к окну.
- Иди, сотри помаду, или лучше убирайся обратно к той, что так выматывает тебя, – тихо сказала я, сдерживая слезы.
- Что? Помада? – удивленно спросил Эдвард, вставая. Он не вышел из комнаты, а направился в мою ванную. Я услышала шум воды. «Ну, конечно, смывает красные следы своей…»
- Эх, Белла, Белла… Фломастер от помады не отличаешь, – я обернулась на его голос, он снял испачканную футболку. Мои колени тут же подогнулись, стоило мне увидеть его обнаженный торс. Я снова отвернулась, прижимая руку к сердцу, будто это помогало замедлить его учащенное биение.
- Ну, конечно, – мой голос дрогнул, когда я почувствовала, что он стоит за моей спиной.
- Ты не веришь? – я отрицательно помотала головой. – Хм, отлично. Собирайся!
Я повернулась к нему, оказалось, что он уже открывал дверь.
- Будь готова через пять минут. Оденься тепло… и так, чтобы не сверкать нижним бельем.
Он хлопнул дверью, а я стояла и не шевелилась, смотря перед собой. А потом сорвалась, стала снимать с себя пижаму, вытащила из шкафа джинсы, толстовку, куртку, не понимая, что именно нужно надеть. Завязав последний шнурок на кроссовках, я выбежала из комнаты. Эдвард уже стоял у двери в холле. Оглядев мой наряд, он спросил:
- А где шапка?
- Шш-шапка? – опешила я.
- Капюшон на кофте есть? – он подошел, повернул меня к себе спиной и вытянул из-под ворота куртки капюшон толстовки. – Надевай капюшон, вот тебе перчатки, меньше не было, извини. – И не дожидаясь, пока я сделаю, что он сказал, Эдвард вышел на улицу.
У самого входа уже стоял мотоцикл. Эдвард сел на него, протянул мне один из шлемов, висящих на руле, а сам ловко одел свой. Поняв, что сама я не справлюсь, он снова встал, помог мне надеть шлем, застегнул молнию на моей куртке, поднимая ворот. Наконец, мы сели на мотоцикл. Я пыталась найти что-нибудь, за что можно ухватиться, но Эдвард тут же бросил мне:
- Что, забыла, как держаться? – даже через шлем было слышно его усмешку. Я быстро обняла его, но из-за шлема было не очень удобно ухватиться крепко. Пришлось вплотную подсесть к Эдварду, сцепляя руки в замок, насколько позволяли большие перчатки, а голову я положила на его плечо, смотря в сторону. «Пусть везет меня куда угодно, лишь бы подольше…» Мне было так спокойно за его спиной, я полностью растворялась в нашей близости, закрыв глаза.
Скорость, с которой мы неслись по трассе, пугала и доставляла удовольствие одновременно. Не знаю, сколько по времени длилась наша поездка, но вот мотоцикл стал замедлять свой ход, и мы свернули с дороги и, проехав еще буквально минуту, оказались около большого длинного двухэтажного здания, одно крыло которого было закрытого строительными лесами. Кругом лежали стройматериалы, в окнах ремонтируемой части горел свет. Эдвард остановился у крыльца и помог мне слезть с мотоцикла. Он повесил наши шлемы и взял меня за руку. Аккуратно ступая по осыпавшимся ступеням, мы вошли внутрь здания. Эдвард отпустил меня и, пройдя вдоль стены, нащупал рубильник и включил свет. Первый этаж практически был отремонтирован, кругом были разложены пакеты с цементом, кафель, краска…
- Где мы? – Эдвард посмотрел на меня, на его лице красовалась довольная улыбка.
- Это детский дом, точнее, это его учебное крыло. Дети не могут начать полноценные занятия, и учителя вынуждены проводить уроки в коридорах и игровых. Мы с Сэтом решили помочь отремонтировать это старое здание. Простые люди из резервации собирали деньги, но этого хватило только на ремонт жилой части, и то не всей. Поэтому, я заплатил недостающую сумму, а чтобы ускорить процесс, мы позвали добровольцев и трудимся здесь каждый день.
Эдвард говорил с такой искренней заботой и добротой, что я почувствовала огромную гордость. Гордость за этого мужчину, который должен бы беречь свои талантливые руки, а он красит, белит, таскает строительный мусор. Я почувствовала, что все мои слезы и обиды, были такой мелочью, такой глупостью.
- Белла, ты слышишь? – он подошел ко мне вплотную. – Я работаю здесь ради этих детей… – он протянул свою теплую ладонь к моей щеке и заглянул в глаза, – …но остаюсь допоздна лишь потому, что не желаю возвращаться в дом, где ты мне не рада. Скажи, скажи, что я сделал не так? Почему ты сказала, что между нами все кончено?
Своим тихим, бархатным, таким взволнованным голосом он растапливал мое сердце, что замерзало все эти дни. Но это причиняло боль, его близость терзала. Ничего не изменится в наших отношениях лишь потому, что он внимателен к другим.
- Эдвард… – начала я, убирая его руку со щеки. Я видела, как грусть снова наполняет его глаза. Я отошла, поворачиваясь к нему спиной. – Я не готова сейчас говорить об этом, просто не готова.
- Белла, я тоскую по тебе. Я схожу с ума, не смея даже посмотреть в твои глаза. Ты не хочешь меня, что ж, ладно. Но прошу, не оставляй меня. Позволь мне быть рядом.
- О чем ты меня просишь? Я рядом, в твоем доме. Но ты даже перестал проводить наши занятия, – сказала я, расстегивая куртку. В помещении было очень тепло, и я чувствовала духоту, то ли от своих переживаний, то ли от слишком плотной одежды.
- Я думал, этого хочешь ты, не видеть меня, – как-то обречено сказал Эдвард. Он подошел к лестнице, ведущей из центра холла на второй этаж, и сел на ступеньку. Положив свою куртку рядом с собой, он жестом предложил сесть мне на нее. Я подошла и села рядом. Некоторое время мы молчали.
- Белла, ты влюбилась в него? – спросил Эдвард с болью в голосе, не поднимая глаз. Он уткнулся лбом в свои руки.
От удивления мой рот широко открылся, я повернулась к Эдварду, недоумевая, о ком он говорит.
- Что? Влюбилась? В кого?
Он поднял на меня свой взгляд, садясь прямо.
- В этого мальчишку, в Илайя…
И тут что-то щелкнуло в моей голове, отпуская все мои эмоции прочь. Я начала безудержно смеяться, складываясь пополам. По моим щекам текли слезы, ребра заныли. «Единственный человек, которого я люблю, считал, что я бросила его из-за другого! Не правда ли, веселье?». Мой смех сменился полноценной истерикой, Эдвард прижал меня к своей груди, поглаживая по спине, пока я не утихла.
- Прости, – сказала я, снова садясь рядом. – Нет, я не влюблена в него. С чего ты вообще это взял?
- Я видел, что ты выбегала к нему. Не трудно было догадаться, что цветы были от него.
- Мне подарили много цветов…
- Но ты вышла к нему…
- Ох, Эдвард… А почему не Квил или Эмбри? Они тоже подарили цветы! И я даже поцеловала их!
Эдвард промолчал.
- Я и не вспомнила о нем ни разу за это время. Можешь тогда ревновать и к Роберту, мы с ним каждый день танцуем по нескольку часов.
- Я не… – быстро произнес Эдвард и тут же, не договорив, спросил: – с Робертом что? Танцуешь?
- Да, Таня учит нас танцевать. Поскольку Джейка нет, а Карлайл и ты все время заняты…
Эдвард закрыл глаза, потирая переносицу. Затем привычно поправил волосы.
- И… И как тебе танцуется с ним?
Я пожала плечами
- Не знаю, немного неловко. Я смущаюсь, он – тоже. Нет, Роберт отлично танцует, но я, видимо, слишком неуклюжая. И мне не нравится, что он так близко… То есть… – я замолчала, осознав, что это звучит как-то двусмысленно.
- Могу я… Если хочешь, я бы мог танцевать с тобой?.. – тихо спросил Эдвард. Я посмотрела на него, думая о том, как это будет. Несомненно, быть в его руках намного приятнее, чем в руках Роберта. Но так же, несомненно и то, что это будет для меня пыткой. С другой стороны, ощущать его тепло каждый день… – Белла, я понимаю, зря предложил.
Эдвард встал и подошел к окну.
- Нет, Эдвард, я… Я не против, – поспешно сказала, подходя к нему. Он обернулся, и едва заметная улыбка появилась на его лице. Улыбнувшись в ответ, я почувствовала, как румянец окрашивает мои щеки.
Мы молча вернулись к лестнице.
- Белла, мы… Ты и я…
- Я не хочу об этом говорить. Не сейчас, – коротко ответила я.
Какая-то усталость навалилась на меня, и я зевнула. За окном было очень темно, и я совсем забыла, что пора было возвращаться домой.
- Черт! Сколько времени, Эдвард?
- Сейчас… – он достал свой телефон из кармана джинсов, – без пяти десять.
Я вскочила на ноги, поднимая его и свою куртку.
- Надо возвращаться домой, я опоздала на занятие с Таней. Я ведь никого не предупредила!
Эдвард набрал чей-то номер и поднес трубку к своему уху.
- Привет. Да, я знаю… Давай, поговорим позже. Таня, Белла со мной…Что? Нет, Таня! Нет значит нет! А затем, чтобы ты спросила, ага… Мы не успеем вернуться, так что не жди Беллу. Денали, давно не стриглась? Все, иди-ка ты спать! Нет, предпочту в своей постели. – Эдвард нажал «Отбой», ухмыляясь. – Теперь мы можем не торопиться… Хочешь, я покажу тебе второй этаж?
Я начала подниматься по ступеням, Эдвард шел следом, забрав наши куртки из моих рук. Мне было интересно, что означал разговор Тани и Эдварда. Я знаю, что они дружат, но насколько близко?..
- Смотри, вот здесь будет музыкальный класс, – Эдвард открыл передо мной двустворчатую дверь в конце коридора, по которому мы прогуливались, и включил свет. Класс оказался очень большим. В углу стоял черный рояль, в центре – парты и стулья, как и в обычном классе. На стене висела доска с разлинованным нотным станом. – Ну, тут еще нет плакатов и прочего... Пойдем дальше?
Я кивнула, Эдвард выключил свет и закрыл двери. Мы посмотрели, пожалуй, все кабинеты. Я заглянула в кабинет за последней дверью. Включив свет, я увидела, что эта небольшая комната была уже практически завершена. Здесь стоял кожаный диван, обеденный квадратный стол и стулья, холодильник, кухонный стол с микроволновой печью, чайником и другой кухонной утварью.
- Это комната отдыха учителей, – сказал Эдвард, заходя вслед за мной. – Кстати, ты ведь не ела, хочешь перекусить? – Как назло, в этот момент мой желудок громко заурчал, требуя пищи. Я усмехнулась и кивнула головой. – Садись на диван, я сейчас поищу, что у нас осталось.