EPOV

- Без проблем никак, да? – зло произнес Эммет, опускаясь на стул рядом со мной.

Он навалился на стойку, нависая всем своим весом над бокалом пива, словно по волшебству поставленным перед ним Беллой.

- Как видишь, - коротко ответил я, понимая, что толкового объяснения у меня все равно не найдется.

Пока, по крайней мере. Поэтому я просто повернулся к барной стойке, позволив себе слегка растянуться на ней, и прижал покрепче пакет со льдом к тому, что было моим гребаным лицом.

- Белла, твою мать, я предупреждал тебя! - заорал Эммет на мою и без того напуганную девочку.

- Не смей кричать на нее, - процедил я, косо посмотрев на МакКарти.

- Я защищаю ее, а что, твою мать, делаешь ты? – прорычал он, снова потянувшись рукой за спину, видимо, решив пригрозить мне. Но он всего лишь почесал свой чертов хребет, отпил немного пива и уставился на меня, словно ожидая ответа.

«А я всего лишь трахаю и люблю ее», - громыхнуло в моих мыслях, которые я озвучивать не собирался.

На мгновение показалось, что Эммет, несмотря ни на что, просто застрелит меня вот прямо здесь и сейчас, когда я меньше всего этого ожидаю.

Заслуживал ли я это? Отчасти да, но явно не из-за того, что произошло тут недавно. Не было бы меня, все могло бы закончиться намного хуже. Да и с Беллой он вряд ли так поступит. Мы буравили друг друга ненавистными взглядами, пока не вмешалась моя девочка. В такие моменты в ней просыпалась странная внутренняя сила, а ее тело излучало энергию, которой сложно было сопротивляться. Она умела обратить на себя внимание… мое, и вероятно, и МакКарти тоже. Ведь когда прозвенел на повышенных тонах ее голосок, плечи копа, казалось , слегка дернулись.

- Не ссорьтесь! – воскликнула Белла, ударив ладошками по столешнице прямо между нами. – Хочется вам того или нет, но я буду общаться с вами обоими, и вам придется терпеть друг друга ради меня!

- Чертовски плохая идея, сахарная, - отложив лед, я посмотрел своей девочке в глаза.

- А мне плевать, знаешь ли, - огрызнулась она и мгновенно побледнела. Мы с МакКарти переглянулись, а потом уставились на Беллу, которая, похоже, и сама от себя не ожидала такого выброса эмоций. И если я не знал, что она на такое способна, то реакция копа только подтверждала мои догадки.

- Каллен, это ты на нее так влияешь, - насмешливо фыркнул Эммет, сделав глоток пива.

«Возможно», - подумал я, но и это не озвучил вслух. Грядут перемены. Вокруг нас и внутри нас, и их нужно принять, ведь по-другому не получится. Человек по своей натуре может подстраиваться под любое окружение, и сейчас мне предстояло понять мир Беллы, а ей - принять мой. И пока между нашей общей с ней гармонией стоял чертов МакКарти. Нет, я не видел в нем преграду или что-то в этом роде. Теперь.

Скорее всего, он был для нее той самой тонкой ниточкой, которая позволяла моей девочке все еще держаться светлой стороны мира сего. А еще я знал, что пока есть он, и пока он рядом, моя девочка в большей безопасности , нежели со мной. Поэтому определять, к добру это или нет, просто не было смысла. Гребаное равновесие.

Следующие десять минут мы просидели в полной тишине. Я пил пиво и размышлял о том, куда, нахрен, все это катится. МакКарти скорее всего думал, как избавиться от меня и защитить Беллу, понимая, что это вряд ли ему удастся.

А моя девочка, прожигая пустоту взглядом, вероятно, переживала, что не смогла сдержать эмоции. Но это было лишь иллюзией спокойствия. И сама Белла не понимала всей сути ситуации и того, какой опасности подвергается. И только мы с Эмметом знали, насколько крепко все это завязано. И лишь я один, вероятно, знал, чем это все может закончиться для меня.

- Кажется, пора по домам, - произнес Эммет, поднимаясь и хмуро глядя на Беллу, словно намекая, что мне пора убираться.

- Да, - как-то потерянно кивнула она, затем зевнула и потянулась, словно только что спала. Она выглядела чертовски усталой, и словно пытаясь привести себя в бодрое состояние, потирала ладошками щеки.

Я отложил лед и посмотрел на часы: было уже почти два ночи. Этот денек явно не задался, и нам всем и вправду было бы хорошо добраться в укромное местечко и завалиться в кровать, чтобы если и не выспаться, то хотя бы попробовать поднабраться сил. Я сегодня сделал то, что завтра уже будет выходить мне чертовым боком, поэтому сейчас я был солидарен с МакКарти в вопросе того, чтобы убраться отсюда. И сам не зная почему, я, поднявшись, словно чего-то ожидал, покачиваясь с пятки на носок. Эммет молчал, время от времени бросая на меня косые взгляды, словно мысленно убеждая свитер, подошла к нам, крепко сжимая в ручке ключи от бара.

- Все нормально? – спросил я, когда она закрывала дверь.

- Нормально, - улыбнулась Белла, ловко подхватив меня под руку. МакКарти фыркнул, но не сказал ни слова, лишь нажав кнопку на брелоке, заставил свою машину ответить двойным миганием фар.

- Тогда идем…

Но МакКарти, вероятно, едва держа себя в руках от одного только моего присутствия, не выдержал.

- Ты что, вообще умом тронулся, Каллен? – развозмущался Эммет. – Гребаный мистер Неприкосновенный. Ты думаешь, я позволю тебе сесть за руль в таком состоянии? Мне плевать на тебя. Ты отвечаешь за нее!

- Эммет! - Белла стукнула громилу кулачком в плечо.

- Что «Эммет»? – гаркнул он сердито. – Он пьян, Белла. Ему шарахнули по мозгам, если те там еще были, и он теперь хочет везти тебя домой?

- Эммет, ты забываешься, - сухо отвесил я, понимая, что мой старый друг слишком много себе позволяет, даже несмотря на то, что это все непосредственно касается Беллы. Я буду водителем получше его, еще в детстве мы это уяснили, поэтому даже в таком состоянии как сейчас я способен отвезти свою девушку домой.

- Садитесь, развезу вас по домам, - буркнул МакКарти.

- Ко мне домой, - робко поправила Белла, крепче сжимая мою руку и словно прячась за моей спиной от разъяренного взгляда МакКарти, который слишком быстро стал предназначенным мне, а не ей.

Всю дорогу Эммет молчал. Белла уснула в моих объятиях почти сразу, как только машина тронулась, и я заработал еще один свирепый взгляд от копа. Тишину в салоне «Хаммера» нарушало лишь его недовольное сопение. Голову даю на отсечение, он несколько раз хотел что-то сказать, но едва открывал свой полицейский рот, откашливался и снова молчал. И лишь когда до дома Беллы оставалось пару кварталов, он посмотрел на мою девочку, словно желая убедиться в том, что она спит, прежде чем нарушил тишину.

- Каллен, - тихо прошипел Эммет, не отрывая взгляда от дороги. – Обидишь ее…

- …Ты меня найдешь и живьем закопаешь, - закончил я его фразу, перебирая пальцами волосы Беллы.

- Эдвард, - он посмотрел на меня, явно не оценив шутку, - она дорога мне. Не смей ее обижать, ты понял?

- Мне она тоже дорога, - абсолютно серьезно сказал я, давая понять МакКарти, что не шучу и отпускать Беллу не собираюсь.

- Надеюсь, ты серьезно… - пробурчал Эммет себе под нос, снова уставившись на дорогу.

Больше МакКарти меня не трогал. Совсем как в детстве. Нам стоило повздорить или о чем-то поспорить, сразу появлялась моя мать и, обняв нас двоих, рассказывала, как важна в этой жизни чистая ничем не обремененная дружба. Она, наверное, хотела внушить или убедить нас, что мы будем прикрывать друг друга всегда, и под ее влиянием я тоже так думал. Но потом наши пути разошлись, и все то, на что она программировала нас, рухнуло. И не важно, сколько прошло с тех пор лет, Эммет снова делал это: признавал свою неправоту, говорил свои утверждения или просто напоминал мне об элементарных вещах, но в итоге всегда чувствовал себя дерьмом я. Я же снова и снова обдумывал свои слова и серьезность своих поступков и намерений.

Отчасти Эммет оказался прав. Являясь по жизни человеком ответственным, я имел проблемы с серьезностью. Иногда роскошь балует, хотелось мне того или нет. Да и законы на меня действовали другие, как и традиции - незыблемые правила, усвоенные с молоком матери. Среда обитания остается в крови, в каждой клеточке и молекуле тела, как бы я ни сопротивлялся и ни пытался вытравить это из себя. Как льва, пойманного в джунглях и отправленного в зоопарк, ни корми травой, овечкой он не станет. Я вырос среди преступников.

И даже огромное количество спасенных мною жизней в больнице не сотрут из памяти того, где я родился, кем рос и к чему меня готовили. В отличие от МакКарти, который, несмотря ни на что, пошел в ряды служителей закона, неся свое бремя и исполняя доверенную ему миссию.

Притормозив, Эммет глазами метнул в меня еще парочку молний, но благоразумно промолчал, намекая, что Белле пора бы выходить, но это не моя остановка. Он так думал. А я думал иначе. Или думал, что думал.

- Сделай мне одолжение… - посмотрел я на МакКарти, перебирая между пальцами волосы моей девочки, которая так сладко спала.

- Я не хочу ни в чем участвовать, Каллен, - прогромыхал Эммет, посмотрев на Беллу. И я его прекрасно понимал и даже не до конца для себя решил, зачем я это делаю, ведь для каждого поступка был другой выход.

- Одно гребаное одолжение, Эммет, - процедил я практически сквозь зубы, рассматривая его лицо, наполовину освещенное уличным фонарем, оставлявшим на его коже отвратительный желтый оттенок.

В голову что было сил ударили воспоминания. Чертово чувство дежавю, которое морозом по коже пробиралось до самого нутра, доставая оттуда то, что давно было похоронено в небытии запретных воспоминаний. И как легко все возвращалось из-за чертовой зрительной памяти. Но о событиях той ночи я запрещал думать даже себе, о той ночи, когда все пошло наперекосяк, а он единственный, кто протянул руку помощи, которую я с радостью отверг. И вот сейчас я опять прошу его о гребаном одолжении с одним отличием: на этот раз я не собираюсь никуда уезжать.

- Мне казалось, мы уже все выяснили. МакКарти был непреклонен. Точнее, он делал вид, что ему плевать на меня, хотя на деле я был уверен, что все совсем иначе. Или… опять - таки, думал, что уверен.

Но несмотря на ситуацию или то, что мне что-то было нужно, я не собирался умолять чертового говнюка, тем более, что дело не было настолько жизненно важным.

- Эммет, - рявкнул я, чувствуя, как практически закипаю от злости.

- Что ты хочешь? – не менее резко выпалил он, и мы, казалось, впервые за вечность встретились взглядом.

Повисло молчание. Я, поерзав в попытках не разбудить Беллу, достал из кармана ключи от машины и протянул их МакКарти, на что словил непонимающий взгляд, который быстро наполнился яростью, но коп промолчал и взял в ладонь брелок.

- Попроси какого-нибудь желторотика пригнать мне машину. Пожалуйста.

Я выдохнул со странным облегчением, когда Эммет, сжав брелок в своей огромной ладони, сунул в карман.

- Видит Бог, Каллен, я надеюсь, ты позаботишься о ней, или я позабочусь о тебе.

Но я ничего не ответил. Легко поцеловав Беллу в висок, я разбудил ее, и мы, попрощавшись с Эмметом, покинули теплый уютный салон.

Усталость и стресс сказались на моей девочке. Белла просто отключалась на ходу, медленно перебирая ногами, она потирала глаза кулачками и то и дело зевала. Похоже, этот день не задался не только у меня. Произошедшее вымотало ее, вытянуло все силы, и впервые я увидел ее такой уязвимой и совсем домашней. Она не думала, как выглядит, и не думала, что сказать. Словно между нами годы отношений и прочной семьи, и мы практически понимаем друг друга с полуслова. Это… это пугало меня и воодушевляло одновременно.

Я следовал прямо за ней, словно опасаясь, что она упадет. И где-то в глубине души я желал подхватить ее на руки и отнести домой, но точно знал, что она не примет этот жест доброй воли. Мало того – разозлится. Пока. Но когда-нибудь я обязательно перенесу ее через порог нашего общего дома.

И лишь когда мы вошли в подъезд, я услышал, как отъехала машина Эммета.

- Я… - тихо произнесла Белла, стаскивая с себя ботинки, едва мы оказались в квартире, – я спать. Хорошо?

Ее голос был таким умиротворяющим, несмотря на очевидные нотки усталости, что мне как-то даже не по себе стало. Она потянулась ко мне, словно этот контакт ей был жизненно необходим.

- Да, иди, - я нежно обнял ее за плечи и коснулся губами лба, - я сейчас.

Белла поплелась в комнату, провожаемая моим внимательным взглядом, а я еще некоторое время так и стоял, попросту не зная, что делать.

Автоматически переставив ее обувь на полку под вешалкой, сняв с себя верхнюю одежду и заперев дверь, я направился в спальню вслед за ней. Прошло всего несколько минут, но она уже спала, укрывшись одеялом с головой, но как будто невзначай откинув уголок его - словно ожидая меня.

Я постоял еще несколько минут, раздумывая, улечься ли рядом с ней или уйти спать на старенькую софу. И вообще правильным ли было то, что я здесь нахожусь, вторгаюсь в ее личное пространство и спальню, просто чтобы… спать. Это слишком интимно и… лично.

Она слишком странно и непредсказуемо на меня влияла. Это все становилось чем-то неподвластным контролю, и я наконец-то признался себе, что боюсь этого, но еще сильнее боюсь все потерять.

Стянув с себя грязные джинсы, я скользнул под одеяло, стараясь не разбудить Беллу, но она даже не мою сторону. Я, инстинктивно желая защищать ее, притянул девушку к себе. Вскоре ее дыхание опять стало ровным, и только кулачки, время от времени подрагивая, сильно сжимали мою футболку. А я вернулся к мыслям и разглядыванию трещины на потолке, которая в свете уличного фонаря была особенно четко видна.

Утро вторглось в мою жизнь ароматом сладких блинчиков. Я уже очень давно не просыпался… счастливым, и это слегка сводило меня с ума. Но больше того, я уже давно просто не… высыпался. Что-то изменилось. И пусть порой не понимал, как довел себя до такой жизни. Но до появления Беллы меня все устраивало.

Я глубоко вдохнул, наслаждаясь запахом постели, которая так пахла ею. Этот уют пьянил и дурманил. И я прекрасно понимал: чтобы это все продолжалось, надо закончить то, что камнем лежит на сердце. Если бы это все было так охренительно просто.

Я поднялся и, натянув на себя одежду, направился на кухню. Белла порхала у плиты в короткой фланелевой рубашке, подпевая незатейливой радийной песенке, словно это был кадр из какой-то молодежной кинокартины. Я даже не понял, когда начал улыбаться. На столе стояли две чашки чая и клубничное варенье в вазочке. Ох, сахарная, ты так любишь сладкое. Надо будет как-нибудь тебя побаловать.

- Привет, - невзначай бросил я, облокотившись о косяк.

- Ой! - Белла подскочила, поворачиваясь ко мне. Ее вид был виноватым и слегка ошарашенным, а губы дрогнули, прежде чем она снова принялась их кусать. - Ты уже проснулся? Или я тебя… разбудила?

- Нет, сахарная, все нормально, - попытался улыбнуться я, сцепив зубы от нахлынувшей боли, чувствуя, как, вероятно, опухло мое гребаное лицо. – Я и так достаточно долго спал.

Она, удивившись, мельком глянула на часы - было восемь двадцать утра - и, переместившись от плиты к столу, стала ловко раскладывать блинчики на тарелки, словно ей нужно было услышать, что все хорошо.

- И вообще, если бы я мог, рядом с тобой вообще не спал бы, чтобы не терять времени, - пробормотал я себе под нос нечто бессвязно-романтическое, удивляясь, откуда оно во мне взялась.

Клянусь, я увидел тень довольной улыбки на ее лице, прежде чем она отвернулась всего на мгновение, а затем четко увидел проступивший румянец на ее бледном лице.

Ей нравилось то, что я говорил, и видит Бог, если это цена за то, чтобы видеть ее такой смущенной и улыбчивой, я буду говорить разные грязные вещи столько раз, сколько смогу на протяжении дня.

- Сильно болит? – сочувственно спросила Белла и, заправив прядь за ухо, подошла ко мне. Несмело протянула руку и прикоснулась к моей губе.

Это было совсем ново. Забота и нежность. Черт, рядом с ней я совсем забыл о произошедшем. Хотя легкая ноющая боль так и норовила напомнить о себе. Надеюсь, я еще похож на человека, а не любовницу мэра с накачанными ботоксом губами. Но учитывая, что я реально практически об этом забыл, все вряд ли очень плохо. Но могу ли я сыграть на этом?

- Если я буду делать так, - я взял Беллу за подбородок и подарил ей легкий поцелуй, - то не болит совсем.

Она улыбнулась.

А я… Я нуждался в ней. И чем больше целовал ее, тем больше становился зависимым от нее, и, как бы ни было тяжело это признавать, меня это до чертиков пугало. Ведь я никогда не был таким… нежным и аккуратным с особой женского пола. Не хотел, да и девицы были совсем другими. Страсть. Деньги. Грубый секс. Игрушки. Бриллианты. Пафос. Потом и вовсе одноразовые связи без какого-либо подтекста, лишь бы снять стресс. А Белла… это была нежнейшая воздушная простота.

Отстранившись, моя девочка засмеялась, а на ее щеках проступил нежный румянец. Я ощутил дикое влечение к ней и дикое желание обладать ею сейчас и здесь, но в какой-то момент поймал себя на мысли, что не хочу торопить события. Я хочу, чтобы Белла сама поддавалась навстречу мне, а не прогибалась под моим натиском. Это был иной путь. И да… я хотел пройти его от начала до конца правильно.

Чмокнув ее в носик, я выпустил девочку из объятий и сел.

- Ты как? – вполне серьезно спросил я, намекая на вчерашнее.

Белла поникла и, вынув из ящика столовые приборы, опустилась на стул напротив меня.

- Я… я вчера так испугалась. - Она на секунду застыла, но, вдохнув поглубже, продолжила: - Испугалась за тебя. Это все было так…

Ее голос дрожал. Бедная девочка столько пережила за последнее время, но так и не оказалась готова к тому, что ее окружает. Это и правильно. Адекватный человек боится насилия и не дает объявления в газеты со своими координатами, если на него идет охота. Иногда я не до конца это понимал. Я просто погряз в этом всем. И то, что было для кого-то сюжетом криминального триллера, для меня же было обыденностью. Парочка убийств или головорезов, пришедших по мою душу, меня не удивляла и не пугала. Но она не я. И чтобы быть в моем мире, ей нужно как-то с этим сжиться, или…

- Все хорошо, - улыбнулся я, - за меня можешь не волноваться.

- Я не могу, - прошептала Белла. – Не могу… не волноваться…

- Сахарная, это мой мир, помнишь? – беззаботно рассмеялся я, подцепляя вилкой блинчик, и положил его себе в рот.

О, это был божественный вкус. Я, казалось, простонал. Белла, оказывается, прекрасно готовит.

Повисла тишина. Эта тишина душила. Нам, казалось, о стольком еще надо поговорить, но слов не хватало. Этому разговору нужно состояться, и желательно в ближайшее время. Я не хочу на нее давить, но ей нужно трезво понимать все, что происходит, а мне - знать, к чему это все идет.

- Эммет звонил, - как - бы между прочим тихо сказала Белла, размешивая ложкой чай.

- Говорил, что тебе надо держаться от меня подальше? – хохотнул я и, наклонившись к Белле, вытер капельку варенья с уголка ее рта. Девочка наблюдала за мной и моими действиями, слегка напрягшись, а потом, расслабившись, улыбнулась.

- Ну, почти. - Она опять зарделась. - Он просил, чтобы ты отвез меня в институт.

- Сахарная, я бы с радостью, но моя машина… - Белла не дала мне закончить, лишь кивнула на окно.

- Она уже тут.

- Вот как? – изобразил удивление я, мысленно благодаря МакКарти за то, что он сработал как гребаные швейцарские часы, и мне не придется кататься по городу в душных такси.

- Да, - кивнула Белла, жуя очередной блинчик, - ее с утра подогнали…

- МакКарти напрашивается на хорошую взбучку, - пробормотал я в своей манере, не зная, что уже сказал ей Эммет, но с огромной надеждой на то, что моя просьба осталась между нами. По крайней мере, пока что.

- Не ворчи, - ласково произнесла Белла, пододвигая ближе ко мне чашку.

- Теперь в моей машине воняет копами, - ухмылка появилась на моем лице сама.

Я сделал глоток чая и, выглянув в окно, действительно узрел свою тачку. Вольво стоял у бордюра на той стороне дороги, явно привлекая внимание двух парней, сидящих на ступеньках дома напротив. Пожалуй, когда-нибудь скажу МакКарти за это спасибо. Когда-нибудь… в другой раз.

Сегодняшний день обещает быть насыщенным. У меня еще после вчерашнего мысли путались. И теперь мне, наверное, пора научиться уделять время для еще одного человека в моей жизни. И это будет чертовски плохо. Все, что идет в моей гребаной жизни не по плану – плохо. Но, несмотря ни на что, мне надо в душ и к Джасперу. Как бы это сопливо ни звучало, но он моя жилетка, и у нас еще есть незаконченное дело.

- Когда тебе надо быть в институте? – спросил я.

Белла взглянула на часы и на секунду задумалась, слегка поморщив носик.

- Желательно через час, - улыбнулась она и кивнула на почти пустую тарелку с блинчиками. – Доедай.

Тебе надо хорошо питаться.

- Сахарная, сейчас мне надо в душ и переодеться, а еда никогда не была главной ценностью моей жизни.

- Ладно. Я приготовила тебе полотенце, - мило улыбнулась она, словно ожидая от меня такой же улыбки или приглашения пойти со мной. И это могло бы быть довольно забавно - то, как я на нее влияю.

Для меня было бы приятным удивлением, если бы Белла без спросу вошла в ванную, и я бы мог сделать это с ней прямо там, у холодной кафельной стены, наслаждаясь тем, как приношу своей девочке такое наслаждение, которое ей и не снилось. Сделала бы она это? Оставлю за собой мысль, что да. Хихикнув, я отогнал от себя эти мысли и поднялся.

Я поцеловал Беллу в волосы, вдохнув сладкий запах моей девочки и свежести, и направился в душ, по дороге выуживая с кармана сотовый и набирая Джаспера. Ждать ответа долго не пришлось.

- Да, любимая, - пропел Джаспер, и я услышал, как захихикала Элис на заднем плане.

- Мудак, - буркнул Джаспер.

- Я тебя тоже люблю. Собирайся. Через полтора часа у Лорана.

И эти полтора часа, которые дал другу, практически сошли на нет, пока я завозил Беллу на учебу, а сейчас торчал в гребаной пробке за несколько кварталов от места назначения из-за какого-то козла, который не справился с управлением и, не успев проскочить перекресток на светофоре, снес пожарный гидрант, испортив день приличному количеству людей. Но мои нервы были на пределе не только из-за этого. Чертов МакКарти не давал покоя своими звонками практически с того момента, как я покинул территорию университета. Тем не менее, этот гребаный коп - последнее, о чем я мог думать. И вообще, откуда у него мой номер… явно попросил своих дружков пробить на меня всю недостающую для него информацию? Эта связь между нами походу вечна.

Колонна сдвинулась не более чем на пол метра, и я вздохнул, заглушив мотор тачки, ударив по рулю и посмотрев на сотовый, который опять разрывался. С очередным звонком я не выдержал.

- Что? – рявкнул я в трубку.

- Нам нужно поговорить, - слегка зло отвесил Эммет, и я услышал на заднем фоне звуки, присущие гребаному полицейскому участку: телефоны, разговоры детективов с задержанными.

- Не сейчас. Я занят, - отмахнулся я, заводя мотор, так как колонна начала медленно двигаться, и я увидел спасительный вариант за несколько метров впереди. Это был гребаный поворот направо, которым я не мог не воспользоваться.

- Ты найдешь время… или его для тебя найду я.

- Послушай, душка, если ты хочешь назначить мне свидание в участке, действуй. По голове за это тебя никто не погладит, - зло прошипел я. – Если ты хочешь поговорить о Белле… или ее безопасности, то мы встретимся и поговорим, но, черт подери, позже! Потому что я, мать твою, занят!

Отключив звонок и бросив телефон на пассажирское сидение, я смотрел на дорогу, но видел все как в тумане. Мозги плавились от количества мыслей. И Белла. Она, черт возьми, не покидала мою голову ни на минуту.

Я опять словно был не в себе. Словно душевнобольной, требующий решения. Посигналив мудаку, который ехал передо мной, я протиснулся между машинами и, нырнув в поворот, что было силы ударил по газам и поехал совсем в другую сторону от места моего назначения. Джаспер меня убьет, но мне нужно отдышаться и выбросить из головы все, что случилось после того как я встретил Беллу. Но как бы ни пытался убежать, я все равно вернулся к чертовой точке отсчета. Свернул на набережную и, купив два бургера, уселся на свое любимое место, чтобы перекусить. Воспоминания еще больше захватили меня: именно здесь начался отсчет. Моя точка невозврата. Именно на этом месте я подобрал Беллу, поломанную жизнью и избитую головорезами брата. Именно здесь что-то изменилось.

У каждого есть своя слабость… Материальная, физическая, моральная… Для кого-то это боль, для кого-то высшая форма страсти и наслаждения. Каждый может оказаться на самом дне с помощью чего-то. Ну, или кого-то. Испокон веков слабостью мужчины являлась женщина. Нет, дело не в шлюхах, не в сексе и даже не в продажной любви. Дело в той химии, бурлящей непосредственно внутри, взрывающей мозг и патиной растекающейся по телу. Рано или поздно каждый мужчина влюбляется, и с этого момента он начинает медленно тлеть под напором чувств. Именно тогда он понимает, как слаб, но не потому, что встретил ее, а потому, что она все еще не принадлежит ему. Именно это и есть точка невозврата. Это и была моя гребаная точка невозврата.

Я понимал, что пропал. Снова. И что бы я ни делал, она должна быть рядом. Она должна быть со мной!

Телефон не прекращал звонить, но оставленный на беззвучном режиме, он только раздражал меня своим жужжанием в правом кармане куртки ровно до того момента, пока я, не откусив очередной кусок, не ответил на звонок.

- Да! - рявкнул я, уже готовясь отвесить парочку ласковых МакКарти. Но это был не он.

- Ты где, черт возьми?! - заорал Джаспер, прошибая мое сознание словно гребаной молнией. Я, похоже, не просто опоздал, а довольно - таки засиделся, если друг бьет чертову тревогу.

- Еду, - коротко бросил я и, поднявшись с лавочки, направился к своей машине.