Глава 22.2
Проснулась я утром поздно. Часы, на которые я посмотрела одним глазом, не желая открывать второй, показывали десять утра.
- Эй, спящая красавица, - появился на пороге уже одетый Эдвард. – Хватит дрыхнуть.
Я сонно потянулась, как бы невзначай демонстрируя высунувшуюся из-под простыни грудь.
- А что? Сегодня воскресенье, можно еще поваляться.
- Нельзя. Я вызвал каких-то специальных людей, которые отремонтируют нашу дверь. Думаю, ты не захочешь участвовать в этом, поэтому предлагаю пойти погулять. Погода, правда, не очень, но для того, что я хочу сделать, она отлично подходит.
- А что ты хочешь? - я не удержалась и все-таки спросила. – Мы пойдем к Ширу?
Эдвард даже бровью не повел.
- Тебе так понравилась стрельба? Нет, к Ширу мы не пойдем, а вот стрельбу я тебе гарантирую.
Я, заинтересовавшись и насторожившись одновременно, села на кровати.
- Какую стрельбу?
- Увидишь, - загадочно сказал он. – Вставай и одевайся. Кофе на столе, я жду только тебя.
Через полчаса пришли эти самые «специальные люди», в спецовках, с чемоданчиками с инструментами, и долго рассматривали дверь, Эдварда и меня. Мы уже были готовы к выходу. Эдвард лично заставил меня надеть теплые джинсы и кожаную куртку со свитером, хотя на улице было не холодно. Солнца не было, его закрывала плотная пелена облаков, но и дождь не собирался. С собой Эдвард прихватил небольшую сумку, забросив ее на плечо.
- Куда мы идем? – спросила я, когда мы направились в незнакомом мне направлении. Здесь я еще не была.
- Увидишь, - опять коротко повторил Эдвард, подходя к стене, окружавшей территорию школы. В этом месте она немного обрушилась, но сломанный кусок стены прекрасно маскировался густым кустарником. Эдвард подсадил меня и помог перелезть, легко перемахнув сам после этого.
- За территорию школы нельзя выходить, - ответил он на мой безмолвный вопрос. – Но если очень хочется, то можно. Идем, - он потянул меня за собой. Я послушно пошла, заинтригованная происходящим.
Когда Эдвард вывел из гаража мотоцикл, моему изумлению не было предела.
- Я всегда считала, что парни вроде тебя предпочитают дорогие спортивные машины, - не удержалась я. – Это твой?
- Да, мой, - односложно ответил он, не вдаваясь в подробности. – Держи, - он протянул мне черный шлем, надевая на себя такой же. – Садись и держись за меня сильнее.
- А куда мы едем, - в очередной раз полюбопытствовала я, забираясь на обтянутое кожей сиденье и обхватывая Эдварда за талию.
- В одно место, - опять уклонился он от ответа. – Готова?
Не знаю, была я готова к тому, что произойдет, или нет, но, когда Эдвард тронулся с места так, что только мелкий гравий брызнул из-под колес, я взвизгнула и крепко вцепилась в его куртку.
Я плохо знала окрестности школы. Точнее, я вообще их не знала. Единственный раз я видела их, когда приехала в школу, и это было в предрассветных сумерках, в полудремотном состоянии. Я понятия не имела, что вокруг растут леса, на первый взгляд непроходимые.
Мотоцикл несся по узкому двухполосному шоссе. Я со смесью ужаса и восторга прижималась к спине Эдварда, закрыв глаза, чтобы не видеть сливающихся в сплошную стену деревьев на обочине. Но само ощущение скорости, вливающейся в меня, ветра, бьющего в шлем, рева мотора в ушах, мне невероятно нравилось.
Эдвард притормозил и свернул в лес. Скорость замедлилась до вполне приемлемой для меня. Я выпрямилась, но продолжала цепляться за твердое тело моего Мастера. Он проехал немного по рыхлому снегу и остановился окончательно.
- Дальше мы не проедем. Пойдем, здесь недалеко.
Я слезла с мотоцикла.
- Ты решил завести меня в лес и там бросить? – нервно хихикнув, спросила я. Конечно, я шутила, но лишь отчасти. Его уклончивое поведение, разговоры о стрельбе, отказ объяснить, куда мы едем – все это наводило на некие подозрения.
- Да, - Эдвард сделал страшное лицо. – И всем расскажу, что ты не вынесла моих издевательств и сбежала.
- Конечно, я просто не могу выносить твое тяжелое обращение со мной, - подыграла я.
- Это чем оно тяжелое? – обиделся он.
- Ты еще ни разу за весь день не поцеловал меня, - и я сама коснулась его губ.
- Это серьезное упущение, - прошептал он, оторвавшись, когда воздух в наших легких кончился. – А теперь пойдем.
Идти пришлось действительно недалеко, но шли мы не меньше получаса – из-за оттепели, стоявшей последние несколько дней, снег полурастаял и проваливался под ногами. Мы добрались до небольшой полянки. Нет, здесь было красиво, только вот что делать в лесу в начале февраля?
- И зачем мы здесь? – озвучила я свои размышления.
- Стрелять, - коротко ответил Эдвард, отходя к одиноко стоящему дереву и прикрепляя к нему бумажную мишень.
- Что? – переспросила я.
- Держи, - он достал из сумки нечто, сильно напоминающее пистолет, и протянул мне. Я не решалась его взять.
- А зачем?
- Я так расслабляюсь, - признался он. – Сексом, конечно, сбрасывать напряжение приятнее, но иногда стрельба – лучший выход из положения. Кроме того, суметь стрелять – это полезно. Бери.
Я неуверенно взяла оружие. Оно оказалось легче, чем мне показалось сначала.
- А откуда у тебя пистолет? Это же запрещено… или нет?
- Это пневматика. На него нет такого жесткого ограничения, как на огнестрел. Особой убойной силы нет, но это и не требуется.
Я неловко подняла пистолет на вытянутой руке и навела его на мишень.
- Нет, не так, - посоветовал Эдвард. – Раздвинь ноги, встань в пол-оборота, вторую руку засунь в карман или за пояс. Только не давай ей болтаться.
Я послушно выполнила все его указания и нажала на курок. Сухой треск, и ничего не произошло. Я удивленно посмотрела на Эдварда.
- Он не заряжен, - ухмыльнулся мой парень. – Я никогда не ношу оружие заряженным. Сейчас.
Он показал, как зарядить пистолет.
Я опять встала в стойку и выстрелила. Пуля ушла куда-то высоко.
- Ты в последний момент расслабила кисть, - заметил Эдвард.
- Давай еще раз.
Впечатляющих успехов в стрельбе я сегодня не достигла. Самым большим моим достижением стало попадание в мишень. Нет, не в то черное пятно в центре листка. Мне удалось вообще попасть в бумажку, на которой оно было напечатано. Эдвард сделал все, что мог, терпеливо объясняя мне, как надо целиться и как держать руку. В конце концов он вспомнил, как обучал меня играть в боулинг. Он встал за моей спиной, развернул в нужное положение и придержал мою руку во время выстрела. Ничего хорошего из этого не вышло, потому что от одного его прикосновения кровь в моих венах забурлила, дыхание, вместо того, чтобы успокоиться, участилось, а ноги, которые, по идее, должны были твердо стоять на земле, ослабели. Дело кончилось не выстрелом, а страстным поцелуем.
Ясно осознавая, что дальше, как бы нам этого не хотелось, мы не зайдем, я благоразумно отошла в сторону, предоставив возможность Эдварду пострелять самому.
У него получалось гораздо лучше, на мой непрофессиональный взгляд. С его точки зрения, судя по нецензурным комментариям, он стрелял плохо. Скоро мне надоело смотреть на это, я отвернулась, прислонилась к сосне и, прикрыв глаза, наслаждалась почти весенним воздухом, свежим запахом леса и шумом крон деревьев где-то высоко-высоко. Вывел меня из этой эйфории снежок, прилетевший в мое плечо. Я ойкнула и, разгневанная, оглянулась на Эдварда. Тот недоуменно посмотрел на меня, всем своим видом показывая, что он здесь не при чем.
Ах так! Я слепила снежок и запустила им в Эдварда. И даже попала. В спину. Чуть пониже.
Военные действия были открыты. Минут пятнадцать мы обстреливали друг друга, веселясь, как дети. Мне было очень удобно прятаться за широким стволом сосны, тогда как Эдварду приходилось тяжелее – он был на открытом пространстве. С другой стороны, целкость у меня была невысокой, и из примерно двадцати снежков, брошенных мною, в него попало не больше пяти. Не знаю, сколько бы это еще продолжалось, если бы не заморосил мелкий дождь. Не сговариваясь, мы дружно решили уходить, пока он не усилился. Ехать на мотоцикле под ливнем не хотелось нам обоим, пусть даже на нас были непромокаемые кожаные куртки.
У мотоцикла Эдвард предложил заехать перекусить.
- Вот только в хорошее заведение нас не пустят, - задумчиво сказал он, оценивая наш внешний вид. – Одеты мы не самым подобающим образом. Так что остается только какая-нибудь забегаловка.
Я с готовностью согласилась на забегаловку, поскольку есть после игр на свежем воздухе хотелось страшно.
Обратно Эдвард ехал медленнее, не рискуя на мокрой дороге. Мне не было необходимости прижиматься к нему, но я все равно вжималась в твердую спину, наслаждаясь чувством защищенности.
Вышеуказанная забегаловка оказалась небольшим кафе на окраине города, где никто не обратил никакого внимания на двух подростков в мокрых куртках, держащихся за руки. В ботинках противно хлюпало, джинсы промокли насквозь, но куртки выдержали борьбу с непогодой с честью. Рубашки, по крайней мере, остались сухими. Мы нашли столик в углу, девушка – официантка быстро принесла наш заказ. Горячий кофе согрел, жареная картошка и стейк заполнили пустоту в желудке, теплый воздух в помещении навевал дремоту.
Я сидела, по глоточку отпивая кофе, и откровенно любовалась Эдвардом. Его привычная суровость не то чтобы совсем пропала, а как-то смягчилась, и блеск изумрудных глаз только подчеркивал это. Самое замечательное, что при этом я сознавала – он мой, и только мой.
- Эдвард, - вдруг пришла мне в голову мысль. – Тебе не кажется, что у нас сегодня первое свидание. Настоящее. С прогулкой и легким ужином.
Он тряхнул головой, разбрасывая вокруг брызги воды, и усмехнулся.
- Я тоже только что подумал об этом. А чем обычно кончаются первые свидания?
Я подняла голову, устремляя взгляд в потолок, внимательно разглядывая полу-облупившуюся побелку, и изображая глубокую задумчивость.
- Даже не знаю… Неловким поцелуем в щечку?
- И это тебя удовлетворит? – ухмыльнулся Эдвард.
Я покраснела, но нашла в себе силы ответить.
- Конечно, да! За кого ты меня принимаешь?
- Тогда пойдем, дорогая. Скоро стемнеет, я должен отвезти тебя домой. – Эдвард оставил на столе пятидесятидолларовую банкноту и поднялся, предлагая мне руку. Я церемонно приняла ее, но, выходя из-за стола, практически упала на Эдварда, потому что он внезапно дернул меня на себя.
- Поцелуй в щечку, - торжественно объявил он, быстро чмокнул меня и отстранился.
- Все, - развел он руками. – Больше мне ничего не положено.
- Но домой ты меня проводишь? – возмутилась я.
- Обязательно. Прошу вас, мисс, - и он открыл передо мной дверь.
Пока мы добирались до гаража, пока целовались в нем почти до головокружения – естественно, без этого мы обойтись не смогли, хотя оба усиленно делали вид, что нам это совершенно не нужно, ведь у нас первое свидание – световой день подошел к концу. К дому мы подошли уже в сумерках. Не знаю, как там Эдвард, а я мечтала о мягком диване, горячем чае, обжигающем душе и сухой одежде, и необязательно в такой последовательности.
Дома нас ждала свежеотремонтированная незапертая дверь и Элис. Сестра Эдварда сидела в кресле и листала книжку. Когда мы ввалились в прихожую, она вышла, демонстративно взглянув на часы.
- Наверное, стоит поблагодарить, что вы не явились заполночь, - съязвила она.
- Что стряслось, Элис, - не очень приветливо спросил Эдвард, помогая мне снять куртку и вешая ее.
- И тебе добрый вечер, брат, - таким же тоном ответила она. – Ничего особенного. Я ждала, пока вы придете. В двери пришлось заменить замок, ключей у вас нет, и я вызвалась подождать.
- Спасибо, - искренне поблагодарила я. Хотя она могла с тем же успехом ждать у себя, а нам просто оставить записку, где взять ключи.
- Неважно. Я хотела еще кое-что сказать вам.
- Что? – одновременно спросили мы, чувствуя предстоящие неприятности.
- Скоро четырнадцатое февраля. У меня есть некоторые планы на этот день. Надеюсь, в третий раз вам удастся ничего не испортить.
Мы с Эдвардом переглянулись и простонали. Я – мысленно, он - вслух. Что, опять?


Источник: http://robsten.ru/forum/35-290-12#181847