- Пойдем домой, - предложил Эдвард. Я молча кивнула.
Однако уйти не получилось. Эдварду нужно было забрать свой сброшенный еще в начале вечера пиджак. Поскольку мы были скованы одной цепью, то идти к столику пришлось вдвоем. Там внезапно выяснилось, что Эммет обнаружил, под каким названием (кстати, это был «Вкус страсти») скрывалось мороженое, и его принесли как раз перед нашим приходом. Голова у меня, в общем, не болела, мы с Эдвардом переглянулись и решили остаться.
Соединенные вместе руки мешали нам есть, после недолгих колебаний Эдвард расстегнул браслеты, но привычным жестом положил руку на мое плечо.
- И только попробуй уйти куда-нибудь, - сурово шепнул он, но в его зеленых глазах я увидела сверкнувшие веселые искорки.
- Я, безусловно, проинформирую тебя о своем желании, - подавив смех, ответила я.
- Ага, в письменном виде и трех экземплярах, - согласился Эдвард и, не выдержав, улыбнулся.
- Несомненно, - подыграла ему я.- Это новое правило?
- Обязательно, - кивнул Эдвард.
Обмен репликами проходил тихо, поэтому сидящие за столом не могли ничего разобрать. Зато они – как и все, находившиеся в зале – увидели, что Эдвард привлек меня к себе и нежно поцеловал в ноющий висок.
Все напряжение, возникшее было между нами, растворилось без остатка. Эдвард еще пару раз интересовался состоянием моей головы, но я неизменно отвечала, что все нормально. Романтический розово-сердечный вечер закономерно перетек в ночь, заполненную учащенным дыханием, томными стонами и безграничной любовью.
Уже стоя в полумраке спальни, освещенной только проникающим сквозь незадернутые занавески светом уличного фонаря, Эдвард провел пальцами по моему телу – скулы, шея, ключица, спина – остановившись на бантике, которым был завязан красный шарф на моей талии.
- Я весь вечер мечтал развернуть свой подарок, - прошептал он.
Я забросила руки на его шею, подставляя губы для поцелуя.
- И чего ты ждешь?
Ответом мне был лишь шелест шелка, опускающегося на пол, тихий треск разъезжающейся молнии комбинезона и волна дрожи, пробежавшая по телу, когда я осталась стоять практически обнаженная. Практически – потому что два кружевных лоскутка ткани и три веревочки, призванные обозначать нижнее белье, все же оставались на мне.
Эдвард довольно проурчал, как сытый кот, наслаждаясь представшим пред его взором видом. Мы жили вместе уже месяц, он успел узнать меня во всех смыслах, не говоря о том, что видел и в разнообразной одежде, и при частичном ее отсутствии, и вовсе без оной. Но, тем не менее, ему нравилось любоваться мной, что, в свою очередь, вполне устраивало меня.
Я поежилась, не понимая от чего – от холода или от возбуждающего взгляда. Боль, надсадным колокольчиком звонившая в ушибленном виске, отошла на второй план и только чуть-чуть напоминала о себе.
- Тебе ничего не мешает? – хрипловатым голосом осведомилась я и, не дожидаясь ответа, начала освобождать Эдварда от одежды.
- Мешает, - таким же севшим от желания голосом согласился он, расстегивая свои брюки.
Тихий шелест одежды, и мы стоим обнаженные, только серебристая цепочка браслетов поблескивает в неярком свете.
- Ты моя, - утвердительно произносит Эдвард, поднимая руку и ласково проводя по моему лицу от лба до подбородка, старательно огибая ноющий висок.
- Я твоя, - соглашаюсь я и, поддавшись внезапному порыву, соединяю браслеты. – Теперь ты не сможешь от меня избавиться…
- А кто сказал, что я этого хочу?
Мы сливаемся в поцелуе. Скованные руки мешают нам обнимать друг друга, как мы привыкли, но выход есть всегда – и в этом случае тоже. Я кладу свою руку на его плечо, он накрывает ее сверху своей. Поцелуй продолжается, наши губы синхронно двигаются, языки танцуют друг с другом… Голова кружится то ли от любви, то ли от недостатка кислорода, ноги подкашиваются, и я с трудом удерживаюсь в вертикальном положении, но меня поддерживает сильная рука Эдварда, удобно расположившаяся на моей спине и крепко прижимающая к его твердому телу.
Нам приходится прервать поцелуй, потому что легкие горят от недостатка воздуха. Мое тело уже не просто дрожит, его буквально колотит изнутри, и одновременно оно сгорает в обжигающем огне. Эдвард подхватывает меня одной рукой под колени, второй, скованной, придерживая за плечи, и опускает на кровать. Мы продолжаем целоваться, но теперь к поцелуям присоединяются откровенные ласки – меня больше не нужно придерживать вертикально. Скованные руки не участвуют в этом безумии, наши пальцы просто сплетены вместе, чтобы поддерживать телесный контакт. Мы делаем то, что хотим, что считаем нужным сейчас, в этот момент, касаемся именно там, где этого страстно желает тело любимого…
Его пальцы проникают в меня, двигаясь в медленном, мучительно медленном темпе – и я не могу сдержать стона. Он увеличивает скорость, добавляя ласку клитора – и я от остроты ощущений кричу, Эдвард накрывает мои губы своими, ловя мой стон, уже зная, на что я способна в порыве страсти.
Спираль в низу живота распрямляется, накрывая меня облаком сияющих искр, мир сворачивается в светящуюся ярко-белую точку и разворачивается опять.
Ты моя…
Эдвард входит в меня, и я опять не могу сдержать вскрик, ощущая полное слияние наших тел… или душ… или всего сразу…
Ты мой…
Моя свободная рука вжимается в его спину, еще сильнее прижимая к моему телу.
Я хочу раствориться в нем, стать единым целым, соединиться навсегда.
Ты моя…
Наше тяжелое дыхание, сопровождающееся обоюдными стонами, шорохом простыней и биением крови в ушах смешивается вместе.
Ты мой…
Я откидываю голову вбок и кусаю чью-то руку с блестящим браслетом, не понимая даже, чья она - моя или его. Я уже не могу ни стонать, ни кричать, его участившиеся толчки сводят меня с ума.
Я твой…
Я твоя…
Ослепительный фейерверк вспыхивает перед моими глазами, и одновременно я чувствую, как содрогается Эдвард, и горячая струя разливается внутри меня…
Мы засыпаем почти мгновенно, найдя в себе последние силы, чтобы укрыться простынями. Наши руки так и остаются сцепленными.
Я люблю тебя...
Я люблю тебя...
************************************************
Субботнее утро. Через так и не закрытые нами вчера занавески в комнату сочился тусклый свет, хотя, судя по моим ощущениям, времени было уже много.
- Как ты себя чувствуешь? – знакомый голос раздался почему-то не слева над ухом, как должен был, а с порога комнаты. Одним глазом я посмотрела в том направлении и увидела полностью одетого Эдварда. – Я не хотел тебя будить, но после десяти уже испугался, не случилось ли чего. Все-таки тебе вчера досталось.
Я прикрыла глаза и оценила свое самочувствие.
Так, голова на месте. Ноющая боль в виске тоже, но жить можно. Легкое покалывание в руке – я ее отлежала – можно сказать, все нормально.
- Хорошо, - пожала я плечами, только, боюсь, Эдвард все равно не увидел этого под одеялом. – Я уже встаю.
Парень успел меня подхватить. От резкого движения голова закружилась, и я почти рухнула назад.
- Ты в порядке? – обеспокоено спросил он.
- Должна бы, - рассеянно ответила я, прислушиваясь к собственным ощущениям.
Что-то меня беспокоило, и явно не ушибленная голова была этому причиной. Подождите-ка… Я начала подсчитывать в голове дни, но резкий спазм в животе и без этого подтвердил мои подозрения.
- Все нормально, - выдохнула я, высвобождаясь из объятий Эдварда. – Просто прямо сейчас стать отцом тебе не грозит. И в ближайшие восемь месяцев тоже, - я повернулась и испытующе посмотрела на Эдварда. По его невозмутимому лицу ничего нельзя было понять. – Ты обрадовался? Или расстроился?
Мне на самом деле было интересно знать. Своим недавним заявлением о детях он изрядно удивил меня, но я все боялась затевать разговор о нашем будущем. И возможно ли оно вообще, наше будущее?
- Ни то, ни другое, - Эдвард поцеловал меня в щеку и подтолкнул в сторону двери, придавая дополнительное ускорение. – Иди в ванную. Затем выпьем кофе, а потом поговорим. Хорошо?
Спорить не хотелось, а ванная мне сейчас была просто необходима. Разговор никуда не убежит.
*************
На кухне меня ждали чашка с кофе и… коробка шоколадных конфет. Розовая и в форме сердечка.
- Эдвард, - я подозрительно посмотрела на него. – Надеюсь, это не то, о чем я подумала?
- А о чем ты подумала? – искренне удивился он.
- Ну, день святого Валентина был вчера…
Он не дал мне договорить.
- Я еще пока не сошел с ума. Нет, это не то, о чем ты подумала. Просто тебе иногда хочется шоколада, - он подчеркнул интонацией последнее слово, - и я постучался к Элис и попросил у нее конфет.
- Да, что-что, а конфеты у Элис есть всегда, - задумчиво заметила я, подошла к Эдварду и поцеловала его. – Спасибо.
- Было бы за что, - отмахнулся он. – Пей кофе, пока он совсем не остыл.
У меня было свое мнение по этому поводу, я не стала его обнародовать, но в моей душе расцвел огонек благодарности и нежности.
У Эдварда был все тот же спокойный и невозмутимый вид, когда мы устроились после завтрака на диване в гостиной. Спазмы в животе давали о себе знать, но на коленях любимого на них как-то мало обращалось внимания. Коробку с конфетами я предусмотрительно поставила рядом с собой.
С того момента, как он предложил поговорить - и стоя под горячими струями воды, и запивая очередную конфету ароматным кофе - я усиленно соображала, о чем хочу спросить Эдварда. Вопросов было очень много, они сплелись в тугой клубок, из которого наружу, как змеиные головы, торчали лишь кончики «Что будет…», «Как…», «А что…».
Пока я пыталась его распутать и сформулировать внятную мысль, Эдвард задал вопрос первым:
- На кого ты хочешь учиться?
Я ошарашенно уставилась на него, забыв про шипящий клубок, и растерянно ответила:
- Что-нибудь техническое, связанное с компьютерами. Гуманитарий из меня, сам знаешь, никакой.
Эдвард улыбнулся.
- Хорошо. Тогда давай выбирать колледж. Тебе обязательно надо в Лигу Плюща или устроит что-нибудь попроще?
- У уже меня есть несколько предложений, - машинально ответила я. – Нет, подожди, - спохватилась я вдруг, поднимая голову и внимательно глядя в зеленые глаза. – Эдвард, что значит – выбирай колледж? А ты? Ты поедешь со мной?
Он, кажется, даже обиделся.
- Ты имеешь что-то против этого?
- Нет, - поторопилась сказать я. – Нет, конечно, просто, - я почувствовала, как его тело подо мной напряглось, а зеленые глаза мгновенно потемнели, - просто я даже боялась думать о будущем.
- Почему? – отрывистый голос Эдварда напугал меня, настолько он не был похож на уже такое привычное мягкое мурлыканье. – Ты сомневалась во мне? Или в себе?
- Нет, - не менее резко ответила я, выпрямляясь. – Но, знаешь ли, кроме нежной любви в мире существуют и другие презренные и низменные материи типа средств на обучение! Может, у тебя и хватит денег на Лигу Плюща, но у моих родителей точно нет, а в любой другой затрапезный второсортный колледж сын Карлайла Каллена просто не может поехать!
- И это все? – явно расслабился Эдвард, пытаясь опять прижать меня к себе. Я не поддалась.
- Тебе этого мало?
- Белла, деньги – это последнее, о чем я думаю. Не волнуйся, у меня хватит средств оплатить и твое, и мое обучение в любом колледже по твоему выбору. И если ты захочешь учиться в колледже где-нибудь в глуши, я поеду с тобой. Правда, если там есть бизнес-школа, иначе мы просто подыщем что-нибудь другое.
Внутри меня все ликовало, орало, прыгало и трясло помпонами чирлидеров. Так все мои мучительные раздумья ничего не стоят? Наше совместное будущее – семья, дети, собаки, кошки и все такое – возможно? Но червячок сомнения не давал мне полностью погрузиться в безудержную радость.
- Эдвард, - осторожно спросила я, - ты все очень хорошо спланировал, но что скажет об этом твой отец? Он не лишит тебя средств к существованию, узнав, что ты связался неизвестно с кем?
Глаза Эдварда вспыхнули, но ответил он совершенно спокойно:
- Нет. У меня есть собственные средства, не переживай. Чтобы он не думал по этому поводу, ему придется смириться. Ну, ты закончила с вопросами, и можно уже выбирать, где мы будем учиться?
- Нет, - упрямо покачала я головой. – Сейчас, подожди, - я пыталась разобраться в том клубке вопросов, который копошился у меня в голове, но никак не могла ни один поддеть за кончик и вытащить на свет божий. В конце концов, я мысленно плюнула и выпалила самую идиотскую фразу, которую только могла придумать:
- Эдвард, ты женишься на мне?
Он оторопело какое-то время смотрел на меня, потом нервно рассмеялся и поинтересовался:
- Белла, если я правильно помню, эту реплику должен произносить я, стоя на коленях и протягивая тебе бархатную коробочку с бриллиантовым кольцом.
- А когда это у нас было все по правилам? – хмыкнула я, чувствуя, как сердце почему-то начинает замерзать. Он ведь так и не ответил, правильно? Он не хочет связывать себя обещанием? Я ведь не требую немедленной свадьбы, и даже обручальное кольцо мне не нужно, я просто хочу знать его планы на будущее… связанные со мной…
- Какую ты предпочитаешь свадьбу, - вернул меня к жизни голос Эдварда. – Пышную, с кучей родственников, или уехать в эти выходные в Лас Вегас?
- В эти выходные? – удивилась я. – Ты что, с ума сошел? Я не собираюсь выходить замуж прямо сейчас, мне просто хотелось узнать твои мысли на этот счет.
- Интересно, это только моей будущей жене надо разъяснять вслух, и желательно неоднократно, то, что и так давно понятно, или это относится ко всем женщинам? – подняв глаза к потолку, с мученическим видом поинтересовался Эдвард.
Я прижалась к нему.
- Не буду говорить за остальных, но мне – да. И лучше в письменном виде и в трех экземплярах, - усмехнулась я, вспомнив вчерашний разговор.
Эдвард тоже рассмеялся, и через секунду мы уже целовались, скрепляя нашу так и не озвученную помолвку.
- Кольца у меня, кстати, все равно сейчас нет, - сообщил Эдвард, когда мы оторвались друг от друга.
Я подняла руку и поболтала ею в воздухе. Болтающаяся цепочка застежки браслета мелодично зазвенела.
- Ты подарил вот это. Эта штука круче любого кольца, по крайней мере, мне так кажется.
Очередной поцелуй был мне ответом.
************************************