Сразу уйти у нас не получилось. Возле столика остался мой пиджак, надо было его забрать, и Белле пришлось пойти вместе со мной. Там как раз принесли мороженое, и она, естественно, захотела его попробовать. Меня немного волновала ушибленная голова Беллы, но ни тошноты, ни особой бледности не наблюдалось, и я решил не портить вечер окончательно.
Есть мороженое со скованными руками оказалось неудобно, и я разъединил цепочки, но при этом положил Белле руку на плечо.
- И только попробуй уйти куда-нибудь, - изобразил я сурового хозяина.
Она подхватила игру:
- Я, безусловно, проинформирую тебя о своем желании.
Я полностью успокоился. Белла шутила, значит, все обошлось.
- Ага, в письменном виде и трех экземплярах.
- Несомненно. Это новое правило?
- Обязательно, - улыбнулся я, нежно целуя Беллу в висок.
Весь вечер я не отпускал ее от себя. Не думаю, что она сама захотела бы уйти, но я предпочел быть уверенным в этом. Мы ели мороженое, болтали, смеялись, танцевали еще… Вечер закономерно завершился в полумраке спальни.
Белла стояла передо мной, все еще одетая, с красным бантиком на талии. В свете уличного фонаря, лишь немного разгоняющем темноту, глаза Беллы сияли, а кожа чуть светилась.
- Я весь вечер мечтал развернуть свой подарок, - прошептал я.
Белла только приподняла голову и поинтересовалась:
- И чего ты ждешь?
Я не стал отвечать, мои действия говорили сами за себя. Руки уверенно развязали узел банта, отбрасывая в сторону ненужную ткань, расстегнули молнию на спине, и через пятнадцать секунд Белла уже стояла передо мной в одном нижнем белье, если, конечно, это можно было так назвать. Стратегические места были слегка прикрыты полупрозрачной кружевной тканью, практически не оставляя простора для воображения. Я тихо простонал. Воображения особого не требовалось, я уже прекрасно знал тело Беллы, все его округлости и впадинки, и зрительно, и на ощупь, но, тем не менее, оно не переставало меня восхищать.
Любимая чуть поежилась, словно от холода, хотя в комнате, я бы сказал, было жарко.
- Тебе ничего не мешает? – чуть севшим голосом спросила она, начиная расстегивать мою рубашку.
- Мешает, - согласился я.
Конечно, это так, можно было и не спрашивать, яркое тому доказательство болезненно пульсировало у меня в брюках.
Я освобождаюсь от одежды сам и снимаю с Беллы ее лоскутки. Теперь на нас остаются только браслеты, еле слышно позвякивающие при каждом движении. Мы стоим и смотрим друг другу в глаза, и я вижу только бесконечную любовь. Я понимаю, что сейчас, в эту минуту могу с ней сделать все, что хочу, и это будет воспринято как должное. Но я не хочу быть грубым. Все это было в прошлом, может быть, еще будет в нашей жизни – я уже знаю, что нравится Белле – но сейчас время любви, а не страсти. Девушка, стоящая передо мной, принадлежит мне и телом, и душой, и я хочу сделать все, чтобы доставить наслаждение и тому, и другому. Но она все-таки моя…
- Ты моя, - озвучиваю я свои мысли, осторожно касаясь рукой ее лица, не дотрагиваясь до ушибленного виска.
- Я твоя, - утвердительно кивает она. Конечно, любимая, я не сомневаюсь в этом. Но Белла в очередной раз удивляет меня – она соединяет наши браслеты. – Теперь ты не сможешь от меня избавиться… - заявляет она.
- А кто сказал, что я этого хочу? – искренне удивляюсь я.
И действительно, с чего Белла это взяла? Единственное, чего я хочу – это не отпускать ее никогда. Ну, по крайней мере, в ближайшие несколько часов.
Я притягиваю Беллу к себе. Наши губы соприкасаются, сначала слегка, но потом словно пытаются слиться воедино. Я могу прижимать любимую только одной рукой, вторая прикована к ее запястью и лежит на моем плече. Мы целуемся до головокружения, до горящих легких, требующих воздуха. Белла еле стоит на ногах, отчаянно цепляясь за меня в поисках поддержки. Ее трясет – или это меня трясет – или, скорее, мы оба сгораем в обжигающем огне любви… страсти… желания… Устоять на ногах становится все труднее и мне самому. И зачем стоять, если значительно удобнее лежать? Я подхватываю Беллу под колени и осторожно опускаю на кровать, поскольку наши руки соединены вместе, и я боюсь резко дернуть и причинить ей боль.
Она принимает все мои ласки – и нежные, и откровенные. Я вбираю в рот ее сосок – и Белла со стоном выгибается на кровати, одновременно запуская руку в мои волосы. Я кусаю ее за шею – и Белла в ответ кусает меня. Мы целуемся опять – и одновременно жадно ласкаем тела друг друга. Я знаю, знаю, что нужно сейчас Белле, даже без чтения мыслей, ее тело говорит само за себя, и ввожу в нее два пальца, сначала медленно. Я в курсе, что ей надо все и сразу, и как можно быстрее, и Белла движениями бедер сама пытается увеличить темп. Я сдаюсь, ускоряю движения, касаясь одновременно ее клитора и начиная растирать его, и тут же накрываю ее губы своими, заглушая крик наслаждения.
Ты моя…
Белла дрожит от оргазма. Я тоже больше не могу ждать. Я хочу быть в ней, слиться с ней, сталь единым целым, не только телом, но и душой.
Ты мой…
Белла молча соглашается со мной. Мне не нужно слов, чтобы понять значение ее хриплых стонов, ее руки, впивающейся в мою спину, ее приподнимающихся в ритме моих движений бедра…
Ты моя…
Я тяжело дышу, сердце колотится как безумное, я сдерживаюсь из последних сил, стараясь продлить этот древнейший танец двух тел.
Ты мой…
Белла запрокидывает голову, кусая себя за руку. Я не совсем уверен, что она понимает, кого именно кусает – ее глаза закрыты, дыхание превратилось в серию коротких резких вздохов и тяжелых стонов-выдохов.
Я твой…
Я твоя…
Я больше не могу сдерживаться и взрываюсь в ослепительном финале, успевая заметить, что Белла тоже дрожит в конвульсиях наслаждения. Я падаю рядом с ней, укрываю нас обоих, притягиваю к себе любимую и мгновенно засыпаю. Наши руки так и остаются сцепленными.
Я люблю тебя...
Я люблю тебя…
*************************************************************
Утром моя рука невыносимо затекла. Возможно, засыпать при невозможности пошевелить рукой было не самым лучшим вариантом. Я осторожно разъединил браслеты - Белла недовольно проворчала во сне - и постарался поспать еще немного. Но сон же был перебит, и, устав ворочаться с боку на бок рядом с мирно спящей Беллой, я тихо встал. Кофе, пара крекеров, субботнее утро, любимые сайты в Инете – что еще нужно для прекрасно проводимого времени? И я забыл обо всем.
Взглянув внезапно на часы, я сначала изумился, а потом озаботился. Одиннадцатый час. Белла еще спит. Это просто усталость, или сказывается вчерашний ушиб?
Я осторожно приоткрыл дверь спальни и с облегчением увидел, что Белла явно просыпается.
- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался я.
На первый взгляд все было в порядке, но лучше уточнить.
- Я не хотел тебя будить, но после десяти уже испугался, не случилось ли чего. Все-таки тебе вчера досталось.
Белла открыла один глаз, потом другой, задумчиво посмотрела на потолок, затем шевельнулась и хриплым со сна голосом сообщила:
- Хорошо, я уже встаю, - и начала вылезать из кровати.
К счастью, я стоял близко и успел ее подхватить. Белла встала и, пошатнувшись, почти упала, приземлившись бы в этом случае многострадальным виском прямо на спинку кровати.
- Ты в порядке? – спросил я еще раз, осторожно ставя Беллу на ноги.
Она помолчала, прежде чем ответить:
- Все нормально, просто прямо сейчас стать отцом тебе не грозит. И в ближайшие восемь месяцев тоже. Ты обрадовался? Или расстроился?
Сначала я почувствовал облегчение – с Беллой все в порядке. Я вспомнил, как месяц назад она примерно так же рухнула на меня во время этих своих проблем. Потом… Ну, не то чтобы очень сильно расстроился. Против ребенка от Беллы я бы не возражал, только вот сейчас это было бы слегка преждевременно. Лет через несколько… самое оно.
Белла продолжала с интересом смотреть на меня.
- Ни то, ни другое. Иди в ванную, - я легким шлепком отправил ее в ванную. Если ей так хочется поговорить – не проблема, только сначала стоит позавтракать... или это будет уже почти ланч? - Затем выпьем кофе, а потом поговорим. Хорошо?
Белла послушно скрылась за дверью, и почти сразу же послышался шум текущей воды. А я вспомнил еще кое-что.
- Элис, у тебя есть шоколад? – с порога спросил я у открывшей мне сестры.
Она изумленно посмотрела на меня.
- Это вместо «доброе утро, Элис»? – ехидно поинтересовалась сестренка. – И зачем тебе шоколад в половине одиннадцатого утра?
- Мне не нужен, - терпеливо пояснил я. – Это для Беллы. И да, доброе утро, Элис. Так у тебя есть шоколадка? У меня не так много времени, чтобы вести светские разговоры.
- Для Беллы? – удивилась Элис. – Слушай, Эдвард, только не говори, что она беременна, и ей вот до смерти захотелось шоколада.
- Нет! – возмутился я. – За кого ты меня принимаешь?
«И действительно, за кого?» - встрял внутренний голос. – «Если учесть, что буквально час назад такое положение вещей было вполне вероятно».
- Ну, мало ли, - неопределенно высказалась Элис.
- Нет, она не… - я замялся. Как-то странно было произносить все эти слова, так не вязавшиеся с моей прежней жизнью. – Совсем… наоборот. Короче, Белла, да, очень хочет шоколада. Или скоро захочет, неважно. Так у тебя есть или нет? – я уже начал терять терпение.
- Есть, - со странным выражением лица сказала Элис. – Заходи. Что это мы тут на пороге стоим, интересно?
Через пару минут она принесла коробку конфет и, усмехнувшись, передала мне. Это странное выражение так никуда и не исчезло с ее лица.
- Что? – не выдержал я.
- Да ничего, - спокойно ответила Элис. – Никогда бы не подумала, что мой брат будет просить у меня утром в субботу шоколадку для своей девушки.
- А что такого? – я действительно не видел в этом ничего удивительного. Можно было, конечно, сбегать в магазин, но, честно говоря, лень.
- Да ничего, - тем же тоном повторила сестра.
Я пожал плечами и вернулся к себе. Белла все еще была в ванной, поэтому я налил ей и себе кофе и положил коробку с конфетами на место, которое она выбрала себе в первый день нашего знакомства. Или второй? В первый, кажется, мы общались в несколько другом месте… Да какая нахрен разница - первый, второй? Сейчас это было место Беллы, вот и все.
Белла заметила коробку сразу же и с подозрением воззрилась на меня.
- Эдвард, надеюсь, это не то, о чем я подумала?
- А о чем ты подумала? – не сразу сообразил я.
- Ну, день святого Валентина был вчера…
Только сейчас я обратил внимание на то, что коробка была розового цвета и в форме сердечка. Вот черт!
- Я еще пока не сошел с ума. Нет, это не то, о чем ты подумала. Просто тебе иногда, - я голосом подчеркнул это слово, - хочется шоколада, и я постучался к Элис и попросил у нее конфет.
- Да, что-что, а конфеты у Элис есть всегда, - Белла благодарно чмокнула меня в щеку. – Спасибо.
Что, интересно, такого в простом действии - я принес девушке шоколадку, поскольку ей их хочется во время… хм.. как там говорится в рекламе.. критических дней. Почему и Элис, и Белла видят в этом героический поступок, судя по их реакции?
- Было бы за что. Пей кофе, пока он совсем не остыл.
Белла послушно принялась за завтрак, то и дело поглядывая на меня со смесью благодарности, любопытства и нежности. После того, как она поела, мы устроились в гостиной. Белла забралась ко мне на колени и, прикусив губу, явно задумалась. Пока она собиралась с мыслями, я решил прояснить то, что казалось важным лично для меня, а именно – где мы будем учиться. Мы, правда, не говорили о том, что учеба будет совместной, но я даже и подумать не мог о возможном расставании, и, надеюсь, что Белла тоже. Оставалось только выбрать колледж.
- На кого ты хочешь учиться?
Белла дернулась, изумленно уставилась на меня, но ответила:
- Что-нибудь техническое, связанное с компьютерами. Гуманитарий из меня, сам знаешь, никакой.
Ну, в общем, я так и думал. Гуманитарий из нее действительно… Хотя читать Белла любит, это я знал.
- Хорошо. Тогда давай выбирать колледж. Тебе обязательно надо в Лигу Плюща или устроит что-нибудь попроще?
- У уже меня есть несколько предложений, - сообщила Белла. – Нет, подожди, Эдвард, что значит – выбирай колледж? А ты? Ты поедешь со мной?
Это нуждается в дополнительных объяснениях? Для меня наше совместное дальнейшее обучение было самим собой разумеющимся, а для нее, получается, нет? Или она изначально не рассматривала такой вариант?
- Ты имеешь что-то против этого?
- Нет, - поспешно ответила Белла. – Нет, конечно, просто, - она замолчала. Что «просто»? «Просто» через три месяца мы расстанемся, дорогой, и все наши признания в любви ничего не будут значить? - Просто я даже боялась думать о будущем, - закончила свою мысль Белла.
Теперь я уже совсем ничего не понимал. А что в нем страшного, в этом будущем? Для меня оно казалось четким и ясным. Мне вспомнилось, как Белла испугалась возможности забеременеть. Чего она боится? Того, что бросит меня? Или того, что я брошу ее?
- Почему? – резко спросил я. – Ты сомневалась во мне? Или в себе?
- Нет, - жестко ответила Белла, садясь ровно. – Но, знаешь ли, кроме нежной любви в мире существуют и другие презренные и низменные материи типа средств на обучение! Может, у тебя и хватит денег на Лигу Плюща, но у моих родителей точно нет, а в любой другой затрапезный второсортный колледж сын Карлайла Каллена просто не может поехать!
- И это все? – не мог я поверить ее словам. Если ее волнует только денежный вопрос, то можно не волноваться. «А надо было сразу пояснить девушке, что у тебя есть средства к существованию и без твоего отца», - ворчливо прокомментировал внутренний голос. «Ну, сейчас поясню», - отмахнулся я.
Белла внимательно выслушала мою пламенную речь и явно успокоилась, но все-таки уточнила:
- Эдвард, ты все очень хорошо спланировал, но что скажет об этом твой отец? Он не лишит тебя средств к существованию, узнав, что ты связался неизвестно с кем?
Отец… Да, отец, безусловно, может выразить свое неодобрение. Но Элис скоро будет восемнадцать, школу она закончит, и для того, чтобы отправить ее в Швейцарию, отцу придется искать очень веские доводы. Кроме того, у Элис есть Джаспер. Вдвоем мы отстоим ее. А отношение отца к Белле – кого оно волнует? Это моя жизнь, и не ему решать, с кем я хочу провести ее остаток.
- Нет. У меня есть собственные средства, не переживай. Чтобы он не думал по этому поводу, ему придется смириться. Ну, ты закончила с вопросами, и можно уже выбирать, где мы будем учиться? – с надеждой спросил я, уже мысленно перебирая список учебных заведений, которые подошли бы нам обоим. Но Белла отрицательно покачала головой. Что еще, интересно, она хочет знать? Как будут звать наших детей? Какой породы будет собака? Но следующего вопроса Беллы я предугадать не мог.
- Эдвард, ты женишься на мне?
Не понял? Я тут размышляю над именами наших будущих детей, а Белла интересуется, женюсь ли я на ней? Или это шутка такая?
- Белла, если я правильно помню, эту реплику должен произносить я, стоя на коленях и протягивая тебе бархатную коробочку с бриллиантовым кольцом.
Нет, оказалось, она не шутила. По выражению лица Беллы можно было точно сказать - мой ответ ее расстроил. Она, конечно, что-то там сказала, что у нас все и всегда не по правилам, но в ее глазах появилось такое странное выражение… не могу определить, но это явно не безудержная радость. Скорее мрачное отчаяние и горькое осознание своей несчастной судьбы. Я решил прервать это в самом начале, пока дело не дошло до слез.
- Какую ты предпочитаешь свадьбу, пышную, с кучей родственников, или уехать в эти выходные в Лас Вегас?
Я добился своей цели. Это расстроенное выражение лица словно стерли губкой, и на его месте появились совсем другие чувства – удивление, возмущение и… счастье.
- В эти выходные? Ты что, с ума сошел? Я не собираюсь выходить замуж прямо сейчас, мне просто хотелось узнать твои мысли на этот счет.
Я решил отыграться за то недоверие ко мне Беллы, которое, между прочим, обидело меня.
- Интересно, это только моей будущей жене надо разъяснять вслух, и желательно неоднократно, то, что и так давно понятно, или это относится ко всем женщинам?
Белла, успокоенно выдохнув, прижалась ко мне:
- Не буду говорить за остальных, но мне – да. И лучше в письменном виде и в трех экземплярах.
Что-то эти слова мне напомнили. А, точно, она повторила мою же вчерашнюю реплику. Я усмехнулся и повернул ее лицо к себе. Помолвку надо закрепить поцелуем, правда?
Наши губы соединились. Нежный, ласковый поцелуй – сейчас не нужна была страсть, она и так кипит в нас постоянно. Но в эту минуту мы просто показывали – или подтверждали то, что знали уже давно – друг другу свои чувства, свою готовность разделить их, свое желание проделывать это всю оставшуюся жизнь Я отдавал столько же, сколько брал, и Бела делала то же самое. Наша совместная жизнь не всегда будет усыпана лепестками роз, я это предчувствовал, но надеялся, что мы справимся с этим. Вместе.
Воздух в легких закончился, мы оторвались друг от друга, и я вдруг вспомнил еще об одном аспекте помолвки, важном для девушек.
- Кольца у меня, кстати, все равно сейчас нет.
А когда это, действительно, у нас все было по правилам? Белла подняла руку, выразительно потрясла ею перед моими глазами и сообщила:
- Ты подарил вот это. Эта штука круче любого кольца, по крайней мере, мне так кажется.
В общем-то, я и не ждал, что Белла немедленно потребует кольцо с бриллиантом в n-цать каратов, поэтому со спокойной душой ответил на ее поцелуй. Поиск колледжа может немного подождать…
*************************