Я мял в руке смелые листки плюща, просунувшиеся сквозь плетение внутрь беседки. Честно, я гордился собой. Я, Эдвард Каллен, высокообразованный и воспитанный болван, захотел сегодня огрести по полной и не мог для этого выбрать день лучше или программу эффектнее. Еще бы! Блестящий боксерский поединок и расквашенная рожа хмыря, лапавшего мою бывшую-будущую жену, сенсационное реалити-шоу, многочисленные свидетели которого сейчас смакуют скандальные подробности моей личной жизни, укоризненные взгляды членов моей семьи и, наконец, апофеоз вечера – бледная от испуга, а потом всхлипывающая Изабелла.
Парадоксальная победа моей правоты, при которой почему-то именно я спущен ниже уровня плинтуса.
Откинув назад голову и вытянув ноги, я расслабился, стараясь игнорировать горящее ухо и опухающую скулу.
Ладно, поставим красный крестик на еще одном в задницу удачном дне и поедем дальше… Кроме того, я давно мечтал врезать как следует этому барану, вечно пялящемуся на мою красавицу-жену, а чахлые умы родственников и друзей семьи еще дольше не получали достойную пищу для переваривания.
Я растянул губы в улыбке, но тут же помрачнел.
Белла…
Хм, похоже, мне долго придется затыкать ей рот поцелуями, если не захочу услышать от нее пламенные восхищения моей брутальностью…
Что же происходит с нами? Что с ней происходит? Сколько еще дверей в прошлое мне надо будет закрыть, чтоб спокойно быть с ней?
- Я принесла тебе лед, - послышался тихий согревающий голосок.
Сердце укололо грудь, на лице снова появилась улыбка.
… Пришла ко мне!
Я не стал отнимать головы от деревянной опоры и продолжил изучать светло-коричневые доски потолка. Я успею еще насладиться созерцанием глубины этих прекрасных глаз, когда она будет мне яйца отрывать.
- Я рад, что не свидетельство о смерти Блэка, - беззлобно пошутил я.
- Что ты устроил, Каллен? – вспылила Белла, и я услышал стук ее каблучков по деревянному настилу, приближающийся ко мне. – Ты полный идиот!
Твою мать! Началось! Раунд два!
- Это ты идиотка, если думаешь, что я позволю, хоть одному мужчине коснуться даже кончиков твоих волос, - дрожащим голосом объявил я.
Спокойно, Каллен, дыши глубже, она просто еще ничего не поняла… Но, черт меня дери, давно должна была почувствовать!
Я выпрямился и смерил взглядом застывшую фигурку с пакетом льда в руках.
- И не говори, что не знала об этом!
Ее рот сжался в тонкую линию, глаза опустели.
- Я не твоя собственность, и мы в разводе, освежи свою память, дорогой, - процедила она сквозь сжатые зубы.
Точно разжатая пружина я вскочил на ноги и двумя широкими шагами уничтожил дистанцию между нами. Теперь мы стояли практически нос к носу.
- Это ты должна была освежить свою память, дорогая, еще три недели назад, когда отдалась мне, думая, что на трезвую голову я ни черта не вспомню! – мой напряженный голос к концу сорвался на крик.
- Да ты сам полез ко мне! Ты лечиться не пробовал от своей озабоченности, а?
Ох! Какой острый сарказм, мисс Свон, смотри не порежься!
- А ты не пробовала лечить свое раздвоение личности? «Я твоя, Эдвард», а на утро – «Одевайся и убирайся!» - передразнил ее я.
Пакет со льдом припечатался прямо в центр моей груди, предупреждая о том, что продолжение моих обвинений чревато.
- Да что ты знаешь обо мне! Засранец и изменник! – прошипела Изабелла, сузив глаза так, что они превратились в две черные амбразуры.
- А что ты знаешь обо мне, стерва и развратница? – огрызнулся я.
- Подсказать, куда деть переизбыток тестостерона? – едко подколола она.
- Лучше молчи, а то я быстро найду, чем заткнуть твой прелестный ротик!
Брейк, мисс Свон!
Я схватил ее руку, прижимающую лед к уже покалывающей от холода груди, и вместе с пакетом приложил ее к моему пылающему уху.
Ох! Благодать! Поплатишься ты еще за это, Блэк!..
Лицо Беллы смягчилось, глаза заблестели состраданием.
- Сильно болит? – тревожным шепотом спросила она…
С этого, любовь моя, и надо было начинать…
Гадство! И почему у нас с ней все так нестандартно!
Я разжал пальцы и, не сводя с нее взгляда, начал нежно поглаживать ее руку от запястья к локтю и обратно. С ее губ сорвался тихий вздох, кожа под моими пальцами покрылась мурашками. Моя рука, касающаяся ее, начала гореть, но я связал по рукам и ногам первый опрометчивый порыв и просто прижался лбом к ее голове.
- Ты рядом, а значит уже легче, - выдохнул я и положил другую, давно подрагивающую в нетерпении руку на ее талию.
Вот так! Через тернии к звездам вместе с тобой, малышка…
Ледяной компресс утихомирил боль, его действие многократно усилила возбуждающая и одновременно успокаивающая близость ее тела.
Теплая ладошка прижалась к моей не пострадавшей в драке щеке. Я притянул Беллу к себе еще ближе и с еле слышным стоном поражения соединил наши губы в тягучем и сладком как мед поцелуе.
Ну, думаю, это стоило того, чтоб схлопотать по уху от Джейкоба Блэка.
Слишком скоро, на мой взгляд, Изабелла бессовестно разрушила идиллию, решив начать по второму кругу:
- Что ты делаешь, придурок!
Да, черт возьми, я в восторге от этой стервозы!
Она пыталась освободиться из моих стальных объятий, упираясь рукой мне в грудь.
Ой! Не так резво, детка!
- Хватит меня соблазнять! Никогда не прощу тебе, что ты разболтал о нас Элис! Да еще орал при всех о нашей связи!
Не буди во мне зверя, Изабелла, а то доиграешься!
Она упрямо отбивалась от меня, в ход пошла уже и рука со льдом, холодом ударяющая то в шею, то в подбородок, оставляя мокрые противные следы.
Я начал задыхаться от гнева.
Не простит! Это я ей не прощу!
Выхватив пакет со льдом, я швырнул его прочь и, сжав ее запястья, рывком притянул к себе, она охнула, но меньше всего меня интересовал ее комфорт. Ее глаза были так близко к моим, что их бархатистость расплывалась в бесконечность.
Изабелла замерла, тяжело переводя дыхание.
- Кто кого соблазняет – это еще надо разобраться! Разве не ты затеяла всю эту мелодраму с эротичным бельем и приглашением на ночь? А потом отшила меня и заявилась с этим говнюком! – я рычал, прожигая взглядом дыры в ее широко распахнутых глазах. - Что у тебя с ним, а?
- Он просто друг! По себе других мужчин не равняй!– выкрикнула она, вырывая запястья из моей хватки. – Пусти! Больно!
- Не пущу, не надейся! – я уже начинал входить в кураж, и меня заносило на поворотах.
Да, бля, адреналин, Белла плюс мои мозги равно смятка!
- Ночью отдаешься мне, а выходишь с ним! Думаешь, это тебе просто с рук сойдет? Какая же ты дрянь!
- Пусти, Каллен! Последний раз предупреждаю! – она была в бешенстве, но я, одержимый духом противоречия, сделал наоборот.
- О! Черт! Дерьмо! – завопил в следующую секунду я.
Носок ее туфельки прилетел мне прямо в колено. Инстинктивно я разжал пальцы и сдал назад.
- Белла! Черт! Что ты творишь!
Я кипел в боли и ярости и отступал к скамье позади.
- Я предупреждала! – бросила она, но голос звучал немного виновато.
Ага! Вот сейчас я тебя и подловлю, драчунья!
Охая, потирая колено и морщась от притворных страданий, я устроился на скамье. Боль почти прошла, но передо мной маячила другая цель – амазонка в сапфировом наряде, на сердобольности которой можно сыграть. Ведь она явно напрашивалась на неприятности! Думаю, немедленное снятие платья и будет являться таковыми. Член в штанах радостно встрепенулся.
- Это за то, что назвал меня дрянью, - практически примирительным тоном заявила Изабелла.
Я не отреагировал, сложившись пополам, обхватив пострадавшую коленку двумя руками.
Стук каблучков двинулся в мою сторону и замер в трех шагах от меня.
Рано!
Я шипел и раскачивался вперед-назад, как будто пытаясь унять боль.
- И это ты дрянной мужчина. И сам прекрасно знаешь, что Джейк всего лишь друг.
Я продолжал притворяться тяжелораненым.
Ох, мать моя! Сплошное наказание хотеть эту женщину, и невероятное наслаждение заманивать ее в свою ловушку.
Еще два шага. Она была передо мной, я дышал ее ароматом и почувствовал, как ее пальчики коснулись моих волос.
- Эдвард, - слабым, полным жалости голосом позвала она.
Попалась!
Сорвавшись со скамьи, молниеносным броском я прижал ее к стене беседки, сомкнув капкан рук на ее талии.
- И почему ты так наивно веришь в то, что подсовывают тебе под нос, и совсем не смотришь вглубь? – проурчал я в ее шею и не удержался, оставив на ней секундный поцелуй, а потом обхватил губами нежную мочку ушка.
М-м-м, незаконно быть такой сладкой!
Я слабое создание! Драться с ней, принуждать, соблазнять, - кажется, я нашел вид экстремального развлечения для себя…
Задрожав, она расслабилась в моих руках, через мгновение ее ладони уже легли на мои плечи.
Испустив легкий стон, она спросила, пытаясь удержать твердость в голосе:
- Это ты о себе или о Джейкобе?
Я нехотя выпустил изо рта свою сахарную конфетку, чтобы сказать:
- И о первом, и о втором, а особенно – о тех розовых трусиках в моем кармане…
Я пристально глядел в ее чарующие глаза и видел, как угольки желания в них подернулись пленкой льда. Ее тело в моих объятиях превратилось в туго натянутую струну.
Возможно, она и свернет мне за это шею, но сегодня я расставлю все на свои законные места.
Дерзай, Каллен! Сделай ее своей еще раз!
- Просто верь мне, - я постепенно отпускал каждое слово. Каждое, я надеялся, было каплей горячего дождя, призванного растопить острые иглы этого холода.
Ее глаза оставались все такими же равнодушными.
Нет, малышка, твоя маска не сей раз не обманет меня.
- Просто верь мне, Белла, - губы шевелились на ее губах, глаза неотрывно смотрели в ее.
Ее рот приоткрылся, руки, сжимающие мои плечи, дрогнули.
На секунду я обхватил ее нижнюю губу, провел по ней своим языком. Наше дыхание прервалось.
- Верь мне, любимая, - я целовал ее подбородок, медленно спускаясь к шее, наслаждаясь.
Она часто задышала, запрокинула голову и беспомощно ахнула.
Да, сдавайся, Изабелла!
Я продолжал целовать ее, целенаправленно двигаясь к… потере собственной головы. Постоянное побочное явление моих попыток ей что-либо внушить.
Каллен, будет ошибкой взять ее прямо сейчас! Серьезный разговор, наконец, назрел!..
Нет, будет ошибкой не взять ее прямо сейчас!
Последний самый долгий поцелуй предназначался ложбинке между ее грудей.
- Эдвард, прекрати, - одними губами произнесла она, когда я приблизил свое лицо к ее.
И воодушевила меня достаточно! Она точно попалась! Глаза закрыты, ее тело как податливый кусочек глины в моих руках. Что я хочу с ним сделать? Много чего…
Член как ретивый конь взвился на дыбы, мошонка все больше наливалась тяжестью.
Умру, если сию же секунду не раздену ее!
Скользнув по упоительно шелковистым волосам, я отыскал на платье крошечный крючочек молнии.
Ощутив манипуляции моих пальцев, Изабелла распахнула глаза. На меня смотрели две теплых шоколадных бездны. Уголок моего рта пополз вверх.
- Кажется, я просила прекратить, - укоризненно прошептала она и покачала головой.
Просила, да…
Ну, сбой в обольщении исправим приемом джентльменского флирта.
- А за пошлину? – лукаво улыбнулся я, потершись носом о ее восхитительный носик. В ответ я услышал:
- Смотря какую.
- Такую, - я завладел ее губами.
Она почти не отвечала на движения моих губ, позволяя мне целовать ее, как пожелаю, пробовать мягкую сладость, - выплатить по полной обещанную пошлину. Я не торопился, держа язык в пределах допустимых норм ласковых поцелуев. Зачем спешить? Она должна почувствовать, насколько мною обожаема.
Выплата закончилась, как только Белла со стоном зарылась руками в мои волосы, а ее язык прорвался в мой рот, углубив поцелуй.
Ух! Неожиданно, но правильно, сладкая! Лучше сразу вспыхнуть и сгореть!
Наши языки горячо сражались и нежно мирились. Одна моя рука потянула вниз выигранный замочек молнии, другая опустилась на волнующую округлость попки, чтобы крепче прижать ее к моей ожидающей эрекции.
Почувствуй меня, Изабелла. Это все – только из-за тебя одной. Почувствуй то, что ты делаешь со мной…
Я остановился на середине молнии: вполне достаточно, чтобы спустить с ее бледных прекрасных плеч лямки платья. Как бы я ни хотел полностью раздеть ее (впрочем, я бы оставил на ней эти сногшибательные туфельки на ремешках, один из которых осмелился заехать мне по колену), я не мог, - варварством было бы портить то, что таким откровением и чудом смотрится на ее теле.
Боже! И давно я стал таким цивилизованным?
Лямочки покинули свое место, обнажая безупречные плечики и грудь.
Я разорвал наш поцелуй, быстро глотнул воздух и заспешил поцелуями вниз от абриса мягкого плеча до соблазнительно торчащего розового соска.
Еще один сладостный леденец для меня!
- Эдвард… Не мучай меня… - Изабелла задыхалась, вздрагивая, зажимая мои волосы в своих кулачках.
- Хочу мучить и буду, - мстительно прошептал я, перед тем как провести языком вокруг напряженной бусинки.
Ее новый стон, и я понял, что я дебил, - это себя я хотел мучить. Хренов садомазохист!
Я зажал сосок губами и отпустил. Рука спустилась вниз со спины, чтобы подхватить ее под ягодицы и подсадить на себя. Моя каменная выпирающая плоть пристроилась прямо напротив пункта назначения.
О да!..
- Крепче обхвати меня ногами, родная, - попросил я, заглядывая в ее глаза, два моих карих сияющих солнышка.
Дразня закусив губу и закрыв глаза, Изабелла вытянула руки над головой и ухватилась пальцами за переплетение беседки, а ее ноги скрестились на моей заднице.
Мать твою! Я грежу наяву! Порочный ангел, за секс с которым я готов продать свою душу!
Я с трудом сглотнул, опустил голову к ее груди, чтобы захватить губами другой сосок.
- Ох! – она слегка потерлась промежностью по моему изнывающему дружку, едва не завершив все дело печальной кульминацией.
- Белла, - прорычал я. Мои руки сжали ее хрупкую талию, останавливая опасные движения.
- Хочу мучить и буду, - она вернула мне мои же слова соблазнительным полушепотом.
Простонав, я жадно припал к ее губам, как умирающий от жажды – к воде.
Белла… Невыносимо быть с ней и не быть в ней!
Я переместил руки на ее совершенные бедра, поглаживал, сжимал их. Правое было обнажено, левое таинственно сокрыто под скользящим материалом платья. Охренительный контраст, который томил меня на медленном огне вожделения.
Горячие губы покинули мои и переместились на мою щеку.
- Белла.., - мой стон прервался, когда она приложила пальчики к моим губам, лаская их, и начала терзать долгими затяжными поцелуями мою шею.
У меня подкашивались ноги, воздуха вдруг стало не хватать, а состояние близилось к бредовому.
Потом руки зацепились за резиночку трусиков под задранным нарядом, а сознание в то же самое время – за мысль как можно быстрее преодолеть преграды в виде ненужной уже одежды.
- Просто будь со мной, - ее губы запорхали на моем подбородке, потом оказались на уголке моего рта.
Да, Белла, буду! Всегда!
Вот теперь самое время спешить!
Моя нирвана уже ждет меня! Я буду упиваться каждым движением в ее узкой горящей глубине, я должен оказаться там прямо сейчас!
… Трусики вскоре оказались на скамье. Заупрямившаяся было молния на моих брюках сдалась под грубым рывком и отчаянным матом.
Ловкие ручки Беллы быстро стягивали смокинг с моих плеч, на губах играла задорная улыбка, на щечках тлел румянец, раздувая огонь моего либидо еще больше.
- Ты так нетерпелив, - она хихикнула, отбросила смокинг и, обвив руками мою шею, прижалась ко мне обнаженной грудью.
Почувствовав ее твердые соски, прожигающие мою грудь сквозь тонкую ткань рубашки, я полетел вниз по кривой…
Выругавшись, я снова распахнул полы разреза, задрал платье и, подхватив любимую под попку, погрузился в нее полностью единственным сильным толчком.
Бля! Ад и рай! Эта женщина станет моей погибелью!
Ее чувственный стон, мое имя, произнесенное на выдохе, прошибли меня током дикого желания. Белла притянула мое лицо к своему, заставляя вернуться к губам.
- Нежно и медленно, - попросил центр моей вселенной, на секунду отрываясь от сумасшедшего поцелуя.
Ох! Малышка, это невыполнимо, немыслимо!
Я задвигался… С огромным трудом я удерживал себя на краю, напряжение дрожью прокатывало по мускулам спины.
Боже! Сегодня это еще более невероятно, чем вчера! Почему?..
С каждым неспешным осторожным толчком, с каждым новым проникновением языка в ее ротик, я чувствовал, что земля уплывает из-под ног, а за спиной пробиваются крылья…
Еще один рывок бедрами вверх, еще… Маленькая смерть и кайф воскресения…
Мое кредо – нежно и медленно! Ради нее!
Эта дьяволица знала, о чем просила! Каждый волшебный миг – кадр гребаной замедленной съемки…
Руки Беллы оставляют мою шею и взлетают, чтобы зацепиться за деревянное переплетение стены. Полные груди устремляются вверх, попадая прямо в тиски моих губ и под пытки языка. Спина Беллы выгибается, угол скольжения внутри нее неожиданно меняется.
О! Дерьмо! Неземное блаженство!
Я рычу в мягкую плоть ее груди и инстинктивно ускоряю темп, теряя себя в ее стонах, в пьянящем запахе ее разгоряченного тела, в ощущении ее гладких фантастических бедер под моими пальцами и сладкой кожи под моими губами.
Боже! Я хочу ее до умопомрачения!
Толчки становятся все неистовее и грубее, впереди маячит сияющий звездным блеском выход из тоннеля сладострастия, и я…
…Останавливаюсь, поднимаю голову, отрываясь от манящих сосков…
Бля, Каллен, что же ты делаешь!
Раскрасневшаяся, задыхающаяся, с разметавшимися волосами и ярко-красными, распухшими и похожими на спелую вишню губами, моя прекрасная Белла открывает глаза. В них плещется океан страсти.
Она узнает об этом сейчас! До того, как я с головой нырну туда.
- Я люблю тебя, - шепчу я и оставляю на ее губах невинный восторженный поцелуй.
- Я не могу жить без тебя, - еще один поцелуй на пылающих губах, но более долгий, убеждающий.
- Хочу, чтобы все вернулось, - поцелуй углубляется, становится жгучим, заставляя ее простонать, а меня – возобновить движения.
И почти сразу же, вздрагивая под моим телом, простонав в мой рот и еще крепче сжимая меня кольцом своих бедер, Белла кончает. Тугие стеночки пульсируют, даря мне фейрверк удовольствия, при каждой неторопливой фрикции всполохами пробегающий по низу моего живота.
Боже! До чего ох-ре-ни-те-льно!
Я уже так близко, реальность содрогается, и вот срыв – благодатное дуновение в мои губы:
- Я тоже…
Белла…
Разрушительной силы оргазм накрывает меня своей лавиной.

***

Я приходил в себя и с безмерным удивлением обнаружил, что по крыше беседки и в кучерявой листве плюща шуршит дождь, а Белла отталкивает меня от себя, избегая смотреть в глаза.
… Мы быстро привели себя в порядок, хотя этот наш помятый, растрепанный вид о многом бы рассказал завистливому наблюдателю.
Плевать! Какого соблюдения приличий они требуют от меня, когда перед глазами это дьявольское искушение, которое сейчас стоит, повернувшись ко мне спиной, и застегивает молнию платья.
Моя! Все сокровища мира – за минуты страсти с ней!
Взгляд скользил от волн ее каштановых волос, которые она безуспешно пыталась расправить, вниз по спине, секунду задержался на изгибе бедер, и последовал до края сапфирового подола, скрывающего стройные ножки, каждый дюйм их был отлично мне знаком. Блаженная идиотская улыбка приросла к моему лицу, сердце билось гулко и неровно.
Моя навсегда!
Кажется, от счастья я необратимо поглупел. Мысль на световой скорости уже успела облететь череду последующих событий: наш побег отсюда, возвращение домой, ночь бурного секса, затем утро бурного секса с оттенком усталости, совместный завтрак (кухонная стойка, кстати, очень удобная), обед в… э-э-э лучше дома, мне необходима экскурсия по квартире с тщательным обследованием всех горизонтальных поверхностей, ну а вечер уже со спокойной душой можно посвятить выбору нового обручального кольца…
Белла развернулась ко мне, глаза по-прежнему устремлены в пол. Лицо застывшее, далекое…
Что-то не так… Какой-то гребаный винтик выпадал из предложенной схемы…
Краски вокруг стремительно тускнели…
- Белла, - охрипшим голосом позвал я жену.
Ничего. Ноль реакции.
Мать твою!
- Белла, ты ведь слышала это? – я пытался не сорваться на крик и не быть затянутым в воронку гнева. – Слышала то, что я сказал тебе? Я люблю тебя, не переставал любить и хочу, чтобы мы были вместе.
Мои слова хранили легко читаемый для нее подтекст: «Не отступлю теперь, когда ты сказала «да», пусть и не владея собой!»
Я дурак! Следовало держать язык за зубами, сказать потом, например, арендовав целый стадион и заплатив толпе, скандирующей «Выходи за него!»… Но, блядь, как обычно – мой член в ней, значит с мозгами уверенно можно попрощаться! Проклятие!
Белла взглянула на меня спокойными глазами и громко выдохнула:
- Прости, но ничего не получится, Эдвард, - проговорила она, и ее тон, будто пощечиной, ударил меня: ласковый, полный неподдельного сочувствия и раскаяния.
Раскаяние…
Что. Это. Значит?
Что, черт меня раздери, это значит? Почему до меня не доходит смысл ее слов?
- Это как болезнь, понимаешь, - продолжила она, убирая пряди шелковистых волос за уши. – Или как привычка… Привычка отдаваться тебе… Быть с тобою в физической близости… Быть с тобою так, как ты хочешь…
Я видел, как старательно она подбирает слова, стараясь что-то объяснить мне… Я вглядывался в эту милую морщинку на ее лбу…
- Привычка? – переспросил я, ухватившись за искорку хоть какого-то смысла…
Отрезвление… Когда так внезапно – это дерьмово. Будто в мороз из жары.
- Да, - кивнула она, обрадовавшись. Взгляд все тот же спокойный, лучисто-яркий. – Как вредная привычка, от которой надо избавиться.
Она подошла ближе. Глаза смотрели в мои. Шоколадные глубины – последняя твердь, держащая меня на этой земле и не позволяющая провалиться в девять кругов ада.
- Я очень виновата перед тобой, - сказала она, и я увидел туман слез, собирающийся в уголках этих глубин. – Я не прикладывала усилий, чтобы избавиться от этой привычки. Прости. Я вижу, что ранила тебя.
- А теперь? – мой голос умирал и не слушался меня. Он был чужим. Я сам себе стал чужим.
Она зябко поежилась и скрестила руки на груди. Туман в глазах рассеялся.
- Теперь я должна. И смогу.
- И как? – почти сдавленный хрип.
- Очень просто. Первое: я сменю замок на входной двери.
- А второе?
- Джейкоб предложил поехать с ним в Нью-Йорк. Ты же знаешь, я давно мечтала поработать там в музеях…
Тонкие прохладные пальчики коснулись моей руки. Я вздрогнул и закрыл глаза.
- Мы должны как-то остановить это безумие. Ты сам тогда поймешь, что и для тебя нуждаться во мне – просто глупая привычка. Прощай.
Стук каблучков последовал к ступенькам, затем глухим звуком умер на дорожке.
Я не открывал глаз, разглядывая на черном занавесе закрытых век пеструю мозаику развалившегося карточного домика моей жизни.
Потом и она исчезла.
… Шесть, семь, восемь…
Последний нокдаун.
------------------------------------------------------------------------
ФОРУМ

Источник: http://robsten.ru/forum/35-469-1#345770