Глава 30. Часть 1. 

POV Эдвард. 

- Бегом в душ, – скомандовал я, как только мы вошли в дом. – Нам еще воспаления легких не хватало, – Белла так и не смогла согреться, и всю дорогу до дома мы ехали под мерный стук зубов моей девочки. – Не возвращайся, пока температура твоего тела не будет в пределах нормы, – улыбнулся я, легонько щелкнув ее по маленькому носику. – Ты мне здоровая нужна. 
- Но я уже согрелась, – ответила она, улыбаясь, но синюшный цвет губ девушки опровергал ее слова. 
- Я сказал, бегом! – прикрикнул я так, чтобы мой приказ не звучал грубо. – Иначе, я раздену тебя и все сделаю сам, – моментально картинки обнаженной девушки, стоящей под струями горячей воды наполнили мое сознание, возбуждая и затуманивая разум. Ее стройное тело, покрытое мыльной пеной, такое мягкое и податливое, в моих руках, ее влажные волосы, спускающиеся по хрупким плечам, ее… 
Черт! 
Почувствовав, как маленькая частичка меня воспрянула в ожидании воплощения этих фантазий, я поспешил избавиться от картинок, все новыми потоками всплывающих в голове, стараясь думать о чем угодно, только не о хрупкой девушке, стоящей под струями теплого душа. 
Сто раз черт! 
Белла, казалось, не замечала ничего: нежно улыбаясь, девушка стояла напротив меня, слегка закусив чуть порозовевшую губу, внимательно рассматривая мое лицо. Неужели она не видит, что делает со мной одним лишь этим движением? 
- Белла, иди, – стараясь говорить ровно, попросил я, но провалил даже такое простое задание, прохрипев что-то невнятное. 
- Иду я, иду, – нахмурилась она, отворачиваясь. 
Я не мог просто так отпустить ее. Одним шагом преодолев расстояние, разделяющее нас, я подскочил к девушке, резким движением разворачивая ее к себе, впился в такие сладкие и желанные губы яростным поцелуем, о котором мечтал последние несколько часов. 
Замерев от неожиданности буквально на несколько секунд, Белла ответила на мой поцелуй, чуть приоткрывая губы, впуская мой язык в теплые влажные недра ее маленького ротика, чтобы через одно мгновение сплестись с ним своим. 
Страстный, горячий, неистовый поцелуй набирал обороты, выбивая почву из-под ног, лишая остатков разума и самоконтроля. 
Как, скажите, как я мог выдержать целый день без этих нежных, мягких, ласковых губ, возносящих на небеса одним лишь прикосновением, одним движением, возбуждающих разум и тело? 
«Сексуальная неудовлетворенность, повлекшая за собой неконтролируемую агрессию…» 
«Влечение к недосягаемому объекту сексуальных желаний, ставшее итогом длительного воздержания…» 
«Отклонение…» 
Перед глазами вновь и вновь всплывали строки или отдельные слова, красивым подчерком выведенные на глянцевом листе небольшого черного ежедневника, обнаруженного мною в кабинете этого чертова мозгоправа. 
От глаз Фокса не укрылось ничего. Этот чертов психолог прочитал меня, как открытую книгу, сделав свои выводы, с которыми я, конечно, не мог согласиться. Он выставил меня каким-то извращенцем, желающим свою сестру лишь потому, что у него давно не было секса. 
Нет! 
Возможно, в самом начале, у меня и возникали такие мысли… 
Но только не сейчас. Сейчас я был уверен в себе, в своих чувствах к этому маленькому хрупкому созданию. Нет, я не могу дать им какого-то четкого определения, обозначить их, но точно я знаю одно: это не просто влечение, не похоть тела… 
Я желаю эту девушку, желаю всей душой и сердцем, желаю быть с ней рядом каждое мгновение, секунду, минуту, вечность… 
- Эдвард? – услышал я тихий шепот. – Ты где? 
Вернувшись обратно на землю, я обнаружил удивленное личико перед своими глазами: широко распахнув шоколадные глаза, в омуте которых я был готов тонуть вновь и вновь, Белла рассматривала меня с неподдельным интересом. 
- Здесь, – быстро ответил я. 
- Нет, – как-то печально произнесла она, опуская взгляд. – О чем ты думаешь? 
- Не важно, – как можно спокойней сказал я. – Кажется, кто-то собирался в ванную? – намекнул я, стараясь перевести тему. 
Я так и не рассказал Белле о записях, найденных в кабинете Фокса. Я не мог. Ведь если я скажу о ежедневнике, мне придется рассказать о том, что я прочитал в нем. Что, если мысли Фокса и его умозаключения найдут отклик в ее сознании? Что, если Белла, также как психолог, подумает, что она для меня лишь объект сексуальных желаний? Что, если я не смогу разубедить ее в этом? 
Испугавшись своих мыслей, я попытался поскорее избавиться от них, сосредотачивая внимание на девушке, стоявшей совсем близко от меня. Такая нежная, хрупкая и ранимая… 
И вновь эти глаза, заставляющие время остановиться, стоит только взглянуть в них раз, эти губы, дурманящие разум и заставляющие сердце стучать, как сумасшедшее, стоит им только коснуться моих и руки, способные принести неописуемое наслаждение одним лишь легким прикосновением, одной лаской… 
- Белла… - прохрипел я, протягивая руку к лицу девушки, желая прикоснуться к мягкой бархатной коже ее щеки, покрыть поцелуями каждый ее миллиметр. 
Услышав бренчание ключей, раздающееся за закрытой входной дверью, я поспешил сделать несколько шагов в сторону, принимая самый непринужденный вид, на который сейчас только был способен. 
- Дети, я дома! – входя, прокричал Карлайл, кажется, слишком громко. – Ой, – увидев нас, осекся он. – Вы чего тут? – осматривая нас, до сих пор стоящих в холле в уличной одежде, спросил он. 
- Мы только что приехали, – ответил я, стягивая ботинки и откидывая их к обувнице. 
- А мамы нет еще? – оглядевшись, поинтересовался отец. – Она сказала, что будет дома еще час назад. 
- Не знаю, – пожала плечами Белла, и я увидел на ее личике напряжение и испуг. 
Надеюсь, мамы дома нет, ведь если… 
- Привет всем, – услышал я родной голос, звучавший откуда-то сверху. 
Надеясь на то, что мне просто показалось, я поднял голову, встречаясь взглядом с мамой, спускающейся по лестнице. 
- Белла, Эдвард, вы приехали вместе с папой? – спросила она, улыбаясь. 
- Нет, мы зашли буквально за минуту до него, – я старался говорить спокойно, но этого у меня, конечно, не получилось. 
Краем глаза, наблюдая за Беллой, я заметил, как сильно волнуется девушка. И здесь было из-за чего волноваться. Мама была дома, была здесь тогда, когда мы самозабвенно погрузились в поцелуй, забыв об элементарных мерах предосторожности. 
- Мам, - тихий дрожащий голосок, - почему ты дома? – задала вопрос моя девочка, вопрос, ответ на который так волновал сейчас меня. 
Нет, даже не так, не на этот вопрос я сейчас хотел узнать ответ. 
Почему ты дома? Нет. 
Слышала ли ты, что происходило здесь, пока ты была дома? О, да. 
- Мы с папой хотели поговорить с вами, – загадочно произнесла она, посмотрев на Карлайла. 
Черт! Скажите, сколько раз за день у здорового человека может остановиться сердце? Один? Пять? Кажется, за сегодня мое успело сделать это уже сотню раз. 
«О чем они хотят поговорить?» – проносилось в моей голове в тот момент, когда я смотрел, как бледнеет личико моей маленькой девочки. Еще секунда, и она грохнется в обморок. 
- О чем, мам? – спросил я, собирая в кулак последние силы. 
- Все за ужином, – многозначительно ответила она и, поцеловав Беллу в щеку, проведя рукой по моей щеке, удалилась на кухню. 
- Белла, почему ты такая мокрая? – спросил отец, удивленно посмотрев на девушку, которая, казалось, сейчас была белее снега. 
- Под дождь попала, – невнятно произнесла она, сутулясь. 
- Бегом в душ! – скомандовал отец, а я усмехнулся похожести наших интонаций в тот момент, когда дело касается Беллы. 
- Да иду я уже! – взвизгнула девушка, скидывая мою куртку и отбрасывая ее в сторону. 
Добежав до комнаты сестры, так и не догнав ее, я, быстро постучав, ввалился в открытую дверь, налетая на нее с расспросами. 
- Белла, подожди, – догоняя девушку возле дверей ванной, позвал я. – Я хотел спросить… 
- Да? – обернувшись, переспросила она. 
Господи, за что мне это наказание? За что мне это счастье? 
Волосы Беллы уже подсохли, создавая на голове спутанный комок, подобие осиного гнезда. Растрепанная, взволнованная, с горящими глазами сейчас она была столь прекрасна. Маленькая, неуклюжая, такая родная и дорогая моему сердцу, душе… 
- Эдвард? – щелкнула пальцами, привлекая внимание. – Спрашивай, а то я так никгда не попаду в ванную. 
- Как тебе удалось уговорить Блека? – протараторил я. Фух, кажется, спросить об этом было намного легче, чем решиться. Еще в машине я подбирал слова, чтобы узнать, какими уговорами Белла добилась его помощи, но так и не смог задать вопроса, боясь в очередной раз выглядеть ревнивым придурком. Но сейчас, подгоняемый страхом разговора с родителями, я не мог сдержаться, и задал вопрос. 
- Эдвард, давай не сейчас? – отводя взгляд, попросила она. 
Новый поток ревности накрыл меня с головой, подбрасывая в голову различные слова и действия, из-за которых Блек мог согласиться. Нет, Белла не могла поступить так со мной, не могла… 
- Но… - попытался спорить я. 
- Потом, – твердо произнесла девушка. 
Я видел решительность на ее лице. Определенно, сейчас она мне ничего не скажет. Но почему? Что она скрывает? 
- Я расскажу тебе все, – смягчая тон, продолжила она. – Только не сейчас… 

- Эдвард? – сквозь сон услышал я такой родной и любимый голос. 
Стоп. Сквозь сон? Я что, уснул? 
Так… 
Белла пошла в душ, а я решил переодеться и дождаться ее в своей комнате. 
Ложась на кровать, я вновь и вновь вспоминал о том, что прочитал в этом чертовом ежедневнике, и не заметил, как задремал. 
«Гипертрофированное чувство собственности…» 
«Желание всегда быть единственным мужчиной в жизни девушки…» 
«Неконтролируемая, безосновательная ревность…» 
Какую только чушь я не успел увидеть там. 
Каждое слово с болью врезалось в сознание, пробуждая потаенные страхи и сомнения. 
Неужели это правда? Неужели то, что я испытываю к этой девушке – лишь чувство собственности? 
Нет. Это неправда! Это что-то большее, я знаю, я уверен, я чувствую… 
- Эдвард, родители ждут нас, – Белла вновь позвала меня, и я все же открыл глаза. 
Моя девочка подошла к кровати, опускаясь на ее край, тяжело вздохнула и, сцепив руки в замок, прошептала: 
- Эдвард, я боюсь. 
- Малыш, – поднимаясь, позвал я, придвигаясь ближе, сгребая в охапку свое маленькое сокровище. – Ну чего ты испугалась? – заглядывая в шоколадные омуты, спросил я. 
- О чем они хотят поговорить? – шептала она взволнованным голосом. – Неужели им позвонили из школы? – в уголках глаз появились едва заметные прозрачные капельки. 
- Малыш, успокойся, – попытался подбодрить я девушку. – Если бы им позвонили из школы, разве они были бы так спокойны? – перед тем, как уснуть, я успел подумать и над этим. 
Разве отец сдержал бы гнев, узнав о том, что говорят о его детях? 
Разве смог бы он сдержать себя, узнав, что все, что говорят – правда? 
- Все будет хорошо, – улыбнулся я нежно, вкладывая в улыбку всю теплоту и заботу, испытываемую к этой девушке. 
Аккуратно, приподнимая маленькое личико за подбородок всего одним пальцем, я притянул его к себе, прикасаясь губами к глазам Беллы, стирая еще не пролившиеся слезинки. Нет, она больше никогда не будет плакать, я сделаю все, чтобы в этих глазках никогда не появлялось слез. 
- Наверное… - задумчиво произнесла девушка. – Пошли? – взглянув на меня, Белла протянула руку, которую я тут же поспешил взять, чтобы вместе идти навстречу новому и неизвестному. 
Сказать, что я боялся разговора с родителями? Нет. 
Я боялся лишь того, как этот разговор может отразиться на НЕЙ.