Глава 39. Часть 3. 

Flashback Карлайл. 

- Мы уезжаем, – еле слышно прошептала Мадлен, баюкая малыша. 
Она приходила каждый день, втайне от мужа. 
- Почему? Куда? – я не мог лишиться поддержки, только не сейчас. 
- На юг, – в голосе отчетливо слышалась грусть и отчаяние. – Натан не может больше находиться здесь, слишком много связано с этим местом… 
- Но… 
- Он принял решение, я еду с ним, – лишая надежды, твердо произнесла она. 
- А как же мальчик? – за этот месяц Мадлен сильно привязалась к этому ребенку. – Вы заберете его? 
- Нет, – первая слезинка скатилась по щеке женщины. – Он никогда не сможет принять Эдварда. 
Эдвард. 
Ребенка назвала Мадлен, заверяя меня в том, что Кэтрин выбрала бы именно это имя, а я не спорил. 
Эдвард Мейсон Каллен. 
Звучит красиво… 
Его второе имя – единственное напоминание о матери, все, что осталось у него от Кэтрин. Почти… 
- Но… 
- Я понимаю, что ты не сможешь содержать его, Карлайл, – монотонно говорила женщина, перекладывая малыша в бокс. – Вот. 
Небольшой конверт появился в ее руках. 
- Что это? – я замер в нерешительности. 
- Это – чековая книжка, – пояснила миссис Мейсон. – В банке на твое имя открыт лицевой счет, куда мы с Натаном будем ежемесячно перечислять определенную сумму, которой, я надеюсь, вам с Эдвардом хватит на первое время, - уверен, идея откупиться от ребенка пришла в голову именно Натану. 
- Я знаю, что ты слишком горд, чтобы принять этот подарок… - продолжала свой монолог мать Кэтрин. – Но, также, я понимаю, что в твоем возрасте и положении ты просто не сможешь обеспечить его. Тебе нужно учиться, Карлайл… 
Я не думал о своем будущем, ни разу за прошедшие дни и недели, я даже не пытался строить планов или принимать какие-то решения на свой счет, ведь никогда не представлял свою дальнейшую жизнь без НЕЕ. 
- В Университете Аляски за тобой уже закреплено место на медицинском, надеюсь, ты примешь их приглашение, – я знал, ЧЬЕ это было место, ведь свои документы я так и не успел подать. – Я договорилась с Дженной. Она будет ухаживать за малышом, пока ты будешь на занятиях, – они все решили за меня. 
- Не уверен, что хочу… 
- Карлайл, прошу, это – все, что я могу сделать для тебя и Эдварда, – соленые капли продолжали стекать по щекам. – Я понимаю, что ты пошел на огромные жертвы, решив признать ребенка, воспитывать и растить его как своего. Я не могу остаться с вами, но хочу сделать все возможное, чтобы вы ни в чем не нуждались. 
- Спасибо, – кивнул я, забирая конверт. Я не мог сопротивляться слезам женщины, в ее взгляде было что-то такое, перед чем я не мог устоять: мольба. – Я верну все, как только встану на ноги… 
- Нет, Карлайл, – остановила меня Мадлен. – Эдвард – наш внук, и лучшей благодарностью для меня будет то, что у него все сложится хорошо. У вас… 
- Спасибо. 

- Иди, – Дженна толкала меня к выходу. – Ты не можешь опоздать на занятия в первый день. 
- Но… 
- Все будет хорошо, Карлайл, – злилась девушка. – Или ты сомневаешься в моем профессионализме? 
- Нет, что ты, - я был уверен в ней на все сто. 
Вот уже две недели мы жили вместе: Дженна переехала из своей старой съемной квартиры ко мне, решив, таким образом, сократить расходы на проживание, и, заодно, по максимуму уделять время Эдварду. 
В больнице ходили различные слухи о нашей троице, но Дженна упорно продолжала настаивать на том, что так нам всем будет удобней. Нет, она никогда не проявляла ко мне знаки внимания, сосредотачиваясь исключительно на заботе о малыше. 
Ей пришлось уволиться из клиники, но заработная плата, обеспеченная ей Мейсонами вполне покрывала все расходы девушки, значительно снизившиеся после переезда в мою квартиру. 
- Так, иди! – приказной тон, уверенность в голосе. 
Не было смысла сопротивляться. Я уже опаздывал. 
Пять минут… 
Так много и так мало. 
От быстрого бега ноги уже онемели, но я не мог остановиться. Я не должен опаздывать в первый день занятий. Всего два поворота, и я на месте. 
- Ой, – невысокая стройная девушка стояла на моем пути. Я не успел затормозить и на всей скорости сбил ее с ног. 
- Прости, – подавая руку, помогая подняться, извинялся я. 
- Ничего страшного, – отряхивая юбку от пыли, тихо проговорила она. – Я уже привыкла… 
- Прости, – снова повторил я, подавая сумку. – Я не заметил тебя, опаздываю на занятия. 
- Все хорошо, – скромная улыбка, такая чистая и искренняя. 
- Еще раз прости, – Кивок и снова бег. 

Я должен успеть! 

- Карлайл, ты уверен? – Дженна стояла в дверях. – Может, попросить Марию? 
- Я сам справлюсь, – конечно, я не представлял, как я сделаю ЭТО, но не смел просить о помощи еще кого-то. 
- Я вернусь в понедельник утром, – закусила губу девушка. 
Вчера ей позвонил отец: мама Дженны была госпитализирована ночью с сердечным приступом, и моя сожительница должна была отправиться домой. 
- Все будет хорошо, – пообещал я, убеждая в первую очередь, самого себя. 
Будет ли? 
Не знаю… 
Еще ни разу я не оставался наедине с НИМ, еще ни разу я не заботился о НЕМ самостоятельно. 
- Все, что может тебе понадобиться, лежит в комоде возле кроватки, питание – на левой полке, над плитой, гуляй с ним не меньше трех часов, пусть спит на воздухе… - давала указания Дженна, но я уже не слушал. 
Страх сковал сердце: я не смогу сделать все правильно! 
Может, все же, попросить помощи? 
- Карлайл? – щелчок пальцев перед глазами. 
- М? 
- Ты все запомнил? 
- Ага, – ответ на автомате. 
- Отлично, – легкая улыбка. – Я буду звонить каждый день, – мягкое прикосновение губ к моей щеке и порыв воздуха от уходящей прочь девушки. 
- Подожди! – опомнился я, но Дженна уже успела спуститься по лестнице. 
Отлично. 
На два дня я остаюсь совершенно один. 
Из соседней комнаты раздался тихий полуписк, полустон. 
Почти один… 
Аккуратно, на цыпочках, я подошел к кроватке, где сейчас мирно спал ребенок. 

- Да что ж с тобой такое! – вот уже час я не мог убаюкать ЕГО. 
Обычно тихий, спокойный малыш сейчас превратился в истеричный неуправляемый комок крика. 
Еда? Туалет? 
Кажется, я перепробовал все. 
Покрасневшее личико, красные от слез глаза – я не понимал, почему он не успокаивается, руки качали кроватку, голова гудела от истерики. 
Может, его нужно вынести на улицу? 
Дженна что-то говорила о прогулках… 
Только, вот, вспомнить бы, что! 
Переложив ЕГО в коляску, я собрал все необходимое и вышел во двор. 
Прохожие оборачивались на нас, привлекаемые диким криком, раздающимся из коляски, сочувственно провожая взглядом и пожимая плечами. 
Я не любил внимание, взгляды раздражали, а тихие упреки и цоканье языков и вовсе выводило из себя. 
- Замолчи, – просил я, увеличивая скорость, с удвоенным усердием нажимая на ручку. 
Бесполезно. 
Я не заметил, как оказался в небольшом парке, расположенном всего в квартале от нашего дома. 
- Пожалуйста, прекрати, – просьбы перешли в мольбы. Голова была готова разлететься на куски от постоянного крика. 
- Может, стоит взять его на руки? – спросил кто-то сквозь истерику малыша. 
- На руки? 
Дженна что-то говорила про это? Черт, не помню. 
- Знаете, дети любят, когда их качают на руках, – обернувшись, я увидел невысокую девушку с копной каштановых волос и яркими карими глазами. Лицо показалось мне знакомым, но я никак не мог выудить из памяти, где и когда я мог видеть ее. 
- Любят? 
- Да, – кивок. – Они чувствуют себя защищенными, – говорила девушка, заглядывая в коляску. – Можно? – потянувшись к ребенку, но замерев всего в нескольких сантиметрах, спросила она. 
Я пожал плечами. Можно? Нельзя? Откуда мне знать? 
Всего одна минута и тишина. 
Он замолчал. 
Но, КАК? 
Девушка держала малыша на руках, аккуратно раскачивая, и нежно улыбаясь. 
Нужно было просто взять его на руки??? 
Через пару минут ребенок уснул. 
- Вот и все, – перекладывая ЕГО обратно в коляску, улыбнулась девушка. – Неужели Ваша жена не сказала Вам об этом? 
- Нет, – отрицательно мотая головой, ответил я. – То есть, я не женат. 
- Девушка? 
Еще одно движение головы. 
Кареглазая нахмурилась, переводя подозрительный взгляд с коляски на меня и обратно. 
- Его няне пришлось срочно уехать, – начал объяснять я. – Я никогда раньше не оставался с ним один. 
- Няне… - задумчиво произнесла незнакомка. 
Кажется, она не верит мне: девушка начала оглядываться по сторонам, особенно заостряя свое внимание на полицейском, патрулирующим парк. 
Она, что, думает, что я украл его? 
- Дженна дала много указаний насчет еды и пеленок, прогулок и сна, но насчет этого… - продолжал я свой монолог. 
- Дженна? 
- Няня, – пояснил я. 
В карих глазах промелькнул огонек доверия, плечи девушки расслабились. 

- Эсми, спасибо тебе, огромное, – я не знал, как поблагодарить девушку, спасшую меня от провала. 
- Не за что, – улыбнулась та. – У меня есть младшая сестренка, с которой мне приходилось нянчиться, руки помнят... 
Ребенок спал в своей коляске, такой безмятежный. 
- Как мне отблагодарить тебя? – сказать, что девушка помогла мне – не сказать ничего. 
- Не стоит, правда, – улыбнулась Эсми. 
- Могу я тебе предложить хотя бы кофе? 
- Можешь, – сдалась девушка. 
Мы гуляли по парку вот уже пару часов, сопровождаемые мерным сопением, раздающимся из маленького носика, и пили кофе, взятый в уличном кафе. 
- Дженна уехала надолго? – спрашивала Эсми. 
- На выходные, – кажется, я уже несколько месяцев вот так просто не говорил с кем-то, за исключением Мадлен и Дженны. – Ее мама попала в больницу. 
- Очень жаль, – тихий шепот, искреннее сожаление. 
- Думаешь, ты протянешь эти пару дней? – вопрос попал точно в цель. 
- Не знаю, – конечно, я знал, что ничего у меня не получится, но признаться в этом я не мог. – Все так сложно… Пеленки, питание… 
- А почему ты не оставишь его с мамой? – вопрос, убивающий наповал. 
- Его мать умерла при родах, – выдохнул я, отворачиваясь, крепко сжимая ручку коляски, до боли в пальцах, заглушая ту боль, что вновь пронзила сердце. 
- Прости… - осеклась девушка, останавливаясь. – Я не хотела… 
- Ничего, – я должен научиться отвечать так. 
- Значит, вы одни на все выходные? – нарушая молчание, повисшее над нами, тихо спросила Эсми. 
- Одни. 
На выходные… на всю жизнь… 
- Может… - девушка что-то хотела сказать, но резко замолчала, подняв на меня взгляд. – Ой, я совсем потеряла счет времени, – нервно посматривая на часы, проговорила она. – Мне пора, – что-то изменилось в ее поведении, взгляде. 
- Но… - я не хотел, чтобы она уходила. Впервые мне было так легко и спокойно в обществе постороннего человека. 
- Надеюсь, ты справишься, – подарив еще один взгляд карих глаз и легкую улыбку, девушка прощалась. – Было приятно познакомиться с вами, Карлайл и… - переводя взгляд на малыша, замолчала она. 
- Эдвард. 
- Эдвард, – огонек нежности светился в ее глазах. – Красивое имя… 

- Нужно взять на руки, – шептал я себе под нос, уговаривая. 
Три часа ночи и снова спокойствие дома нарушает плач. 
- На руки… 
Аккуратно, придерживая за голову, как показывала еще Мадлен, я поднял ребенка из кроватки, прижимая к груди.
Я не раз уже брал ЕГО на руки, перекладывая на пеленальный столик или кровать, для того, чтобы дать бутылочку, но никогда не держал ЕГО так: сложив руки в своеобразный полукруг, я раскачивал малыша, подражая движениям Эсми. 
Тишина. 
Два ярких изумруда, казалось, светились в темноте, смотря прямо мне в глаза. 
В ЕГО взгляде было столько… 
Чересчур много… 
Нет. 
Это всего лишь маленький ребенок, он не может смотреть ТАК. 
Мне показалось… 
Будто услышав мои мысли, малыш медленно моргнул и вновь открыл глаза, впиваясь взглядом в мои, заглядывая, кажется, слишком глубоко. 
Что-то внутри сломалось, не устояв под напором этих зеленых глаз, что-то внутри навсегда изменилось. 
- Эдвард… - тихо прошептал я, впервые обращаясь к НЕМУ по имени. 

«Мама умерла вчера так, что я не смогу приехать завтра прости» - Сжимая в руках листок, принесенный почтальоном, я разрывался от нахлынувших эмоций. 
Сочувствие. 
Моя подруга только что потеряла мать. 
Сожаление. 
И я ничем не мог помочь ей. 
Страх. 
Я не смогу без нее! 
Отчаяние. 
Что мне делать одному, с маленьким ребенком? 
Стыд. 
Почему я сейчас думаю о себе, когда у Дженны такое горе? 

Договорившись с доктором Форестером, по старой дружбе обеспечившим мне больничный, я сидел дома, заботясь об Эдварде. 
Спустя пару дней все начало получаться, а движения отработались до полного автоматизма. 
Еда, пеленки, прогулки – все шло как по маслу. 
- Я смотрю, тебе понравилось? – голос, показавшийся знакомым, окликнул меня. 
- Эсми, – кивнул я, оборачиваясь к девушке. 
- Привет, – теплая улыбка. - Кажется, выходные закончились пару дней назад… 
- Дженна не смогла вернуться, ее мама… - кажется, я слишком часто говорю это слово. 
- Ой, – осеклась Эсми, понимая меня. – Прости… 
- Все в порядке. 
- Гуляете? – заглядывая в коляску, где спал Эдвард, спросила она. 
- Да, – выдохнул я. 
- Составить компанию? – я не смел просить, но отказаться не мог. 
- А тебе не нужно на учебу? – я не знал точно, сколько ей лет, но по приблизительным подсчетам, Эсми была моей ровесницей. 
- У меня практика, – улыбнулась девушка. – Свободные часы. 
- Понятно, – кажется, скоро у меня тоже появится уйма свободных часов: в университете не поймут постоянных прогулов на первом курсе. 
- Кофе? – продолжала говорить она. 
- С удовольствием, – я спал по несколько часов в день, кофеин сейчас бы мне не помешал. 

- Иди уже! – ругалась Дженна, подталкивая меня к выходу. 
- Но… Эдвард… 
- Все с ним будет в порядке, – надулась девушка. – Один вечер мы как-нибудь скоротаем без тебя. 
Впервые за последние несколько месяцев я собирался выйти один. 
- Ты уверена? 
- Карлайл, я понимаю, что это непривычно для тебя, но не стоит запираться дома! 
- Но… 
- Эсми ждет тебя, ты не можешь опоздать на первое свидание. 
- Это не свидание, – нахмурился я. 
Мы очень сблизились с ней, стали добрыми друзьями. 
- Хорошо, не на свидание. Но опаздывать все равно не хорошо. 

- Карлайл, она тебе хоть немного нравится? – допрос продолжался уже час. 
- Да, – как может не нравится этот человек: добрая, отзывчивая, умная, красивая… 
- А как девушка? 
Я не задумывался об этом. 
Эсми стала для меня настоящим другом, поддержкой, опорой. 
Она и Дженна – два самых близких человека для меня. 
Почти… 
Ведь еще есть… 
- Карлайл? - не дала закончить мысль Дженна. 
- М? 
- Ты невыносим, – закатила глаза подруга. – Я спрашиваю: неужели ты не видишь, что она влюблена в тебя? 
Что? Влюблена? 
- Эээ, нет, – определенно, нет. 
- Значит, ты слепой! – отвернулась девушка. – Эсми по уши влюбилась в тебя. Подумай над этим… 

- Я люблю тебя... – тихо прошептала девушка опуская голову на мою грудь. 
Я не мог ответить, как бы ни хотел этого. 
Кажется, эти три слова никогда больше не вырвутся из моего сердца. 
Они навеки принадлежат лишь ЕЙ… 
- Эсми… - попытался сказать я что-то, но холодные пальчики остановили меня, опускаясь на мои губы. 
- Не нужно, Карлайл, пожалуйста, – в голосе была лишь нежность. – Я не хочу, чтобы ты лгал мне, а правдой может быть сейчас лишь молчание… 

- Карлайл? – Дженна вошла в мою комнату, держа Эдварда на руках. 
- Привет, – я протянул руки, забирая ребенка у девушки. – Выспался? 
Зеленые глаза сверкали задором, его улыбка согревала. 
Эдвард ухватился за ворот моей рубашки, притягивая мою голову к себе. 
- Эй, - отрывая цепкие пальчики от материи, позвал я. – Эдвард, прекрати. 
- Он скучает, – склонив голову набок, улыбалась Дженна. – С тех пор как у тебя начались занятия… 
- Лето закончилось, – конечно, мне тоже не хватало летних деньков, проведенных с близкими: я, Эдвард, Эсми и Дженна со своим новым ухажером. 

- Я сам уложу его, – провожая подругу на очередное свидание, говорил я. 
- Я, наверное, останусь у Стива… - замялась девушка. 
- Иди, – подтолкнул я Дженну к дверям. 

- Ты уверена? – я не мог поверить в то, что слышу. 
- Да, – слезы в глазах, дрожь голоса. – Думаю, срок около четырех недель, – опуская голову, прохрипела Эсми. 

- Ну, что? Спать? – искупав Эдварда, переодев в пижаму, я вошел в свою комнату, куда не так давно перенес его кроватку. 
Привычными движениями я качал его на своих руках, баюкая, тихо рассказывая о временах, когда Кэтрин была жива. 
Наш маленький секрет, один на двоих… 
Эдвард слушал меня с интересом, не свойственным годовалому ребенку. Я знал, он понимает меня. 
- А потом она ушла… - закончил я, оборвав рассказ. 
Нет, об этом я говорить не мог. 
Его глаза закрывались, он засыпал. 
- Малыш, как думаешь, может быть, Эсми станет для тебя хорошей мамой? 
Полумрак комнаты озарило сияние изумрудов: всего один взгляд, молчаливый ответ. 
Да…