От третьего лица.

(вечер того дня, когда Белла увидела Эдварда с Таней)

Элис сидела на диване, нервно теребя молнию своей кофты, и, кажется, уже в миллионный раз набирала Каллену. Его телефон был выключен, но она не прекращала попыток дозвониться ему.
Девушка буквально сама ощущала боль Беллы, и на ее глаза постоянно наворачивались слезы, хотя она и пыталась не показывать своей слабости. Она только лишь хотела, чтобы Эдвард приехал и успокоил Беллу, потому что у Брендон совершенно не было сил смотреть на то, как девушка плачет и страдает.

Когда же Элис наконец удалось дозвониться до Эдварда, то она сорвалась на крик. Она орала на парня словно какая-то истеричка, но это было меньшее, чего он заслуживал.

"Каллен уезжает," - Элис повторяла эту фразу про себя, пораженно глядя перед собой на стену. Брендон понимала, что теперь Белла может смело ненавидеть ее за то, что она говорила ей "все будет хорошо". Ведь она в какой-то степени виновата во всей этой ситуации. Она заставила Беллу поверить в счастливый исход этих отношений.

От этих мыслей Элис почувствовала себя совершенно беспомощной и… злой. Да, злой. На Каллена. Он обманул ее, именно из-за него она ничего не говорила Белле. Молчала, когда правда была так нужна ее подруге.

- Почему? Почему я была такой дурой? Сможет ли Белла простить меня? Я не могу ее потерять. Она не сможет одна… - девушка шептала себе под нос, не замечая, как слезы текут по ее лицу. - Я не достойна Беллы… Я плохая подруга…

- Элис… Я люблю тебя. - Произнесла Белла. Брендон так громко говорила по телефону, что разбудила девушку. Свон стояла здесь уже некоторое время, и прекрасно видела, что творится с Элис. Внутри у нее все бушевало, но она терпела изо всех сил, кусая внутреннюю сторону щеки и стараясь не разрыдаться.

Несмотря на последние события, несмотря ни на что, Белла до сих пор любила Элис… Она понимала, что Брендон скажет ей правду, от которой ей захочется снова расплакаться, однако она собрала всю волю в кулак и, еле выдавив из себя улыбку, подошла к девушке и крепко-крепко обняла ее.

Элис не удержалась и поцеловала Беллу в лоб. Этот жест напомнил Белле о маме, и она поняла, как сильно ей сейчас не хватает ее. Свон бы отдала сейчас все, чтобы полететь в Флориду и увидеть Рене.

Брендон тяжело сглотнула. Она гордилась тем, как Белла держится при ней. По лицу Беллы совершенно нельзя было увидеть ту боль, которую она ощущала. Но Элис-то знала, каково сейчас девушке.

- Элис, ты дозвонилась до него… - голос Беллы был очень хриплым.

- Эм… - Брендон боялась что-то сказать. Она не знала, как подруга воспримет новую правду.

- Он остается с той девушкой, и он не приедет ко мне, чтобы все объяснить?! - Белла сама удивилась, как легко она смогла произнести это. Элис шокирующе взглянула на нее.

- Белла, я не знаю… стоит ли мне… я… - Элис очень боялась сказать то, что ранит Беллу.

- Элис, можешь хоть в этот раз сказать мне правду? Мы же пару часов назад с тобой обо всем поговорили… Прошу. Мне надо знать. - Белла намекнула Элис на то, что та знала всю правду об Эдварде и Тане и молчала. Для Брендон это был удар ниже пояса.

- Он улетает со своей блонди... Я не знаю точно почему, но это как-то связано с Аро. И похоже, мы его больше не увидим.

- Этого следовало ожидать, - Белла сидела с пустым выражением лица и смотрела в одну точку.

- Солнышко, только сейчас я осознала, что этот… не заслуживает тебя. Ты сильнее его. Он трус и… мудак, - Белла в первые услышала такое грязное слово из уст Элис, поэтому она улыбнулась.

- Тебе нужно поспать, пошли… - Брендон взяла Беллу за руку и повела в комнату. Уложив ее в постель, она сходила к себе, надев домашний костюм и легла к Белле на кровать.

- Если ты не против, - тихо-тихо произнесла Элис, но Белла услышала ее и поняла, про что девушка говорит.

- Нет, я только за. Мне будет не так одиноко.

Девушки улеглись каждая на свою сторону, накрывшись одеялами, и повернулись лицом друг к другу.

- Белла, я помогу тебе пройти через это. Ты не одна… - Белла устало кивнула, почувствовав слезы на глазах. Брендон грустно улыбнулась и стерла большим пальцем с лица Беллы соленую влагу.

- Элис, это будет трудно - забыть его. Но я почти смирилась с тем, что больше никогда не буду с… Эдвардом. - Белла поморщилась, когда произнесла его имя. Ей было все еще очень больно. - Он причинил мне боль, и у меня больше нет никакого желания видеть его или слышать. Он улетает с ней… что же, это его выбор. Но мне казалось, что наши чувства были взаимны… Значит, он умеет так искусно лгать.

Элис хотелось крикнуть, что Эдвард любит Беллу, но она сейчас уже ни в чем не была уверена. Раз он уезжает с другой, значит не такие уж у него и сильные чувства. Хотя когда Брендон вспомнила влюбленного счастливого Эдварда, ее сердце вновь заныло, и она задумалась над тем, что, возможно, у Каллена что-то случилось.

От посетивших ее мыслей Элис охнула чуть ли не вслух. Совсем недавно она была готова убить Каллена к чертовой матери, а сейчас она смеет его оправдывать!

- Белла, на вряд ли мы уже узнаем, что случилось. Но я хочу тебе сказать одно - когда люди любят друг друга, они борются за свою любовь несмотря ни на что. Эдвард либо слишком большой трус, и сдался, даже не начав бороться. Либо он не… - Договорить Элис не удалось, потому что Белла прикрыла ее рот ладошкой. Белла все прекрасно понимала, но ей не хотелось лишний раз думать об этом и слышать правду из уст Элис.

- Тс-с-с-с, Элис, давай спать. Я очень устала, - Белла услышала, как Брендон сказала ей "Прости и спокойной ночи" и вскоре погрузилась в сон. Ей было так легко уснуть вместе с Элис, хотя она до сих пор могла физически ощущать ноющую боль в груди.

Элис удостоверилась, что Белла крепко уснула и направилась в свою комнату, чтобы дождаться Джаспера. Он должен был прийти с минуты на минуту.

Дожидаясь Джаспера, Элис легла на кровать в свой комнате и задремала. Разбудил ее тихий голос парня.

Он говорил с кем-то по телефону. Девушка все еще была полусонной, поэтому она спросила, с кем говорит ее парень. Она сильно удивилась, когда услышала имя "Эдвард".

- Чтобы ни случилось, нужно бороться за свою любовь, - с намеком сказал Джаспер на прощание Эдварду. Элис ощутила, как у нее по телу бегут мурашки.

Тогда она почему-то отчетливо поняла, что еще не все потеряно.

История Беллы и Эдварда еще не закончилась.

****************

От лица Беллы.

Эдвард давно ушел, а у меня в голове до сих пор слышался его голос и такое тихое, но уверенное "Я люблю тебя".

Его прощание так ничего и не прояснило, а только еще больше ранило меня. Я не видела ни одной причины, которая бы оправдывала его отъезд.

Разве что, он любил Таню?!

С каждым его поступком я все больше убеждалась в этом…

Больше об Эдварде не хотелось думать, слишком больно мне было, но, казалось, что каждая вещь в комнате напоминала мне о нем.

Я помнила, как мы поругались с ним перед Рождеством, лежа здесь, на этой кровати. Тогда он впервые признался мне в любви и подарил кулон. Непроизвольно поморщившись от нахлынувшей боли, я дрожащей рукой дотронулась до цепочки на которой был кулон в виде сердца. Теперь тоненькая цепочка стала для меня тяжелой ношой, словно на ней висел огромный камень, поэтому я нащупала застежку и сняла ее. Признаться, я никогда до этого не снимала его подарок, потому что он всегда напоминал мне об Эдварде и его любви.

Но сейчас все это уже бессмысленно…

Расстаться с кулоном было очень сложно. Я долгое время смотрела на ангела и надпись "Моей маленькой", пытаясь запомнить каждый штрих, каждую деталь. Затем я несколько раз обвела контур сердца, вспоминая, как Эдвард преподносил мне его, намекая на то, что его сердце принадлежит мне.
Потом я непроизвольно повернула кулон, и застыла от боли, когда увидела, что было написано на обратной стороне сердца. Я же никогда даже и подумать не могла, что там что-то может быть…

"Любовь навеки", - читала я снова и снова, чувствуя, как глаза начинают увлажняться. Дышать стало очень трудно, и я поняла, что еще чуть-чуть и у меня начнется истерика, поэтому я как ошпаренная кинула цепочку с кулоном куда-то в дальний угол комнаты. Накрывшись с головой одеялом, я уткнулась лицом в подушку и позволила рыданиям полностью поглотить меня.

Я была как будто какой-то сумасшедшей мазохисткой. И стоило вообще так измываться над собой и смотреть на этот подарок? Надо было избавиться от него к чертовой матери.

- Эй, Белла, что случилось? - Элис буквально влетела в комнату, истерично крича. Наверное, я слишком громко плакала. - Белла! - подруга запрыгнула ко мне на кровать и стянула одеяло.

Я поднялась с подушки и присела. В комнате было темно, поэтому Элис не совсем отчетливо видела мое заплаканное лицо и выражение боли, которое, я уверена, виднелось у меня в глазах.

Элис осторожно протянула руку и коснулась моей щеки, стирая соленые слезы.

- Мне больно, - еле выдавила я, отвечая на ранее заданный вопрос. Элис тяжело вздохнула и крепко обняла меня. Находясь в ее объятиях, я почувствовала волнами исходящую от нее любовь и заботу, от чего мне стало чуть полегче. Зато снова захотелось к маме. Как мне не хватало ее здесь.

- Милая, - Элис поцеловала меня в щеку, - Белла, ты помнишь, что сказал врач? Давай я тебе принесу успокоительное? - После того, как я потеряла сознание около злополучного торгового центра, Элис сразу же отвезла меня в больницу, несмотря на то, что они смогли быстро привести меня в чувства. Я не ожидала услышать от врача чего-то нового, по правде говоря, мне тогда было совершенно все равно.

"Стресс, нервное перенапряжение…" - Холодно проговорил врач, когда я сидела вместе с Элис в его кабинете, тупо уставившись на него.

Да, я знала это… Нет, не так. Знала из-за кого это.

Врач прописал мне какие-то таблетки, больше походящие на витамины… И сказал, что мне сейчас ни в коей мере нельзя волноваться, плакать и переживать. Зато вручил Элис целый список того, что я должна делать, чем питаться и прочее.

- Да, давай. Это как раз то, что сейчас мне нужно, - прохрипела я, и девушка, кивнув, направилась за лекарством.

Приняв успокоительное, я включила настольную лампу и уселась на кровати вместе с Элис. Я была очень благодарна ей за то, что она так поддерживала меня.

- Белла, я хотела сказать… - начала говорить подруга, медленно проводя рукой по моим волосам, как бы расчесывая их, и надо сказать, это очень успокаивало.

- Что случилось?

- Ну, от Эммета ничего невозможно скрыть… Просто отсутствие меня, тебя и Эдв… кхм, в общем, отсутствие нас троих, конечно же, навело его на неприятные мысли.

- Он знает обо мне с… ним?

- Думаю, да. Короче, как я его ни пыталась уговорить, но он скоро прийдет, чтобы проведать тебя. Эммет очень волнуется.

- Мне придется все ему рассказать… - прошептала я.

- Это будет верным решением, Белла. Не стоит больше скрывать все это от родного брата. Сейчас его любовь и поддержка будут как никогда важны для тебя.

- Кто еще из ребят знает, что он уехал и больше никогда не вернется?

- Пока только я и Джаспер… Мы еще никому не успели сказать. Джаспер хоть и видел ребят на учебе, но он был слишком уставшим и сонным, чтобы о чем-то разговаривать. - Парень Элис ночевал сегодня у нас в номере, на случай если будет нужна какая-то помощь. Я узнала об этом только сегодня утром, но сразу же почувствовала себя неуютно. Столько проблем из-за меня!

- Прости, Элис… Я не хочу стать для вас обузой.

- Белла, что за бред ты несешь?! Больше ничего такого чтобы я не слышала от тебя! Никаких извинений, ясно?

- Хорошо, спасибо вам. Кстати, я… - мои слова прервал стук в дверь. Элис побежала открывать.

Я услышала голоса Эммета, Джаспера и Роуз. Кажется, вся наша компания в сборе. Ну, за исключением его.

- Белла, сестренка… - первым в моей комнате появился Эммет. Даже при тусклом свете лампы я могла увидеть обеспокоенное выражение лица брата. Я ничего не ответила, а лишь вяло улыбнулась ему. Он подошел к кровати и заключил меня в свои объятия. Запах его парфюма… и чего-то родного, знакомого, домашнего, всколыхнул во мне какие-то непонятные эмоции.
Сейчас брат казался мне таким огромным, поэтому я словно утонула в его объятиях, вцепивишись в футболку Эммета и уткнувшись ему в плечо. Тогда мне не хотелось плакать, у меня напрочь отсутствовали какие-либо мысли, и я ощущала только вялость и апатию… наверное, из-за действия успокоительного.

Говорить мы с Эмметом начали не скоро. Ребята не тревожили нас - они понимали, что эта беседа между братом и сестрой должен состояться прямо сейчас.

Наш разговор был очень напряженным, но довольно искренним. Оказалось, что Эммет давно догадывался о моих отношениях с Калленом, однако у него не было никаких явных причин утверждать это. Розали смела подтвердить мысли брата обо мне с Эдвардом, когда мы находились в Калифорнии.

Я была благодарна брату за то, что он не стал осуждать и говорить, какой дурой я была, соглашаясь на эти глупые тайные отношения. Может быть, в мыслях он именно так и думал, но по крайней мере, не озвучил это. Я и сама понимала, что была дурой. Сама понимала, что виновата.

Эммет говорил об Эдварде спокойно и тихо, но я видела, что он еле-еле сдерживается от злости. Я знала, что если бы Эдвард был здесь, то брат хорошенько надрал ему задницу.

Иммено тогда впервые я подумала о переводе в другой университет и озвучила эту мысль Эммету. Он, конечно, не совсем обрадовался этой новости, но сказал, что я могу поступать так, как считаю нужным, только бы мне было хорошо.

После всего рассказанного брату мне стало намного легче, и я почувствовала, что начинаю засыпать.

Эммет увидел мое состояние, поэтому сказал, чтобы я укладывалась спать.

- Эммет, а как же ребята? Роуз, наверное, хотела зайти ко мне? А Джаспер?

- Би, ложись спать. Роуз и Джаспер завтра прийдут тебя навестить.

- Хорошо, спокойной ночи. Я люблю тебя, - ответила я, зевая.

- И я люблю тебя, моя маленькая сестричка, - он поцеловал меня в щеку, потрепав по макушке, и, выключив свет, вышел из комнаты.

Уже сквозь сон, я услышала голоса ребят, которые, разговаривали между собой.

- Ребят, не знаю, как вы, но мне кажется, что тут не все чисто. Я волнуюсь за Эда, - обеспокоенно прошептала Розали.

- Вообще, мне самой все это показалось странным, но, Роуз, Эдвард не потрудился ничего объяснить нам… Значит, его выбор - Таня! - ответила Элис также шепотом.

- А вдруг такие были обстоятельства, что нельзя объяснить? - предположила Роуз.

- Детка, хватит за него заступаться. Он причинил боль мой сестре, и если бы он был сейчас здесь, я бы ему врезал, - ответил Эммет.

- Я не заступаюсь, а просто всего лишь предполагаю. Вам это разве не показалось странным? Почему мы ничего не знаем об этой девушке? Почему он так спонтанно уехал? Да и вообще, разве вы не понимаете, что он ЛЮБИТ Беллу!

- Роуз, может и любит, хотя у меня большие сомнения на этот счет, но поступает он как последняя свинья, - в разговор вклинился Джаспер.

- Ага, но сами подумайте, его отношение к Белле даже Эммет заметил, это, по-моему, о многом говорит! - после этого заявления все тихо рассмеялись.

- Да, Эммет у нас "мастер в любовных делах", - пошутила Элис.

- Эй, хватит. Я просто реально только недавно заметил эти взгляды, которые он кидал в сторону Беллы… И вообще, Эдвард казался мне таким влюбленным, только я не понимал, к кому эта любовь…

- Хах, вот видите! - воскликнула Розали.

- Роуз, малышка, это его не оправдывает. Он причинил ее огромную боль. Он, черт возьми, ТАЙНО встречался с ней. Он так поступил, что стороны кажется, будто Каллен использовал ее, - Эммет перешел с шепота на громкий голос.

- Черт возьми, Эммет, тише, - прошипела Элис. - Разбудишь Беллу.

- Если честно, Эммет прав. Я НЕ на стороне Каллена. - Произнес Джаспер.

Элис тоже согласилась с парнями.

- Знаете, чувствую, что здесь что-то не то… Так или иначе нам всем будет не хватать нашего Эда, - произнесла Роуз.

Все тяжело вздохнули, соглашаясь, а я поняла, что больше не в силах слышать их разговор, поэтому вставила в уши наушники, но музыку не включила.

И вскоре я погрузилась в беспокойный сон, где снова видела двоих малышей так похожих на меня и Эдварда.

**********************

Месяц спустя.

От Лица Эдварда.

Месяц. Целый гребанный месяц без Беллы.

Боже, я так невыносимо скучал по ней, что это приносило физическую боль. Ко всему этому можно было добавить еще и вину из-за того, что я оставил ее, которая сжигала меня изнутри.

Я не мог спокойно есть, не мог спокойно спать… Не мог, черт возьми, просто находиться в этой гребанной Калифорнии, зная, что Белла сейчас так далеко от меня, на другом конце страны… в Йеле. И я фактически мог представить, насколько больно маленькой было, потому что ощущал тоже самое. Хотя, уверен, что ее боль никогда не сравнится с моей. Ей было в стократ хуже, потому что я предал ее.

Если раньше проживание на берегу океана в потрясающем доме мне казалось чем-то вроде рая, то сейчас я готов был завыть от ничегонеделания.

Таня, кажется, понимала мое состояние сейчас и совершенно не приставала ко мне. У нас не было секса. Мы просто жили в одном доме, периодически обмениваясь глупыми, банальными фразами, будто мы были друг другу чужими людьми. Хотя, наверное, так и было.

Все мои мысли по-прежнему занимала Белла.

Я скучал по ней.

Я переживал за нее.

Я мечтал уехать к ней.

Я безумно любил ее.

Я оставил свое сердце у нее.

Но больше всего меня убивал тот факт, что я просиживал в этом дерьмовом месте свою задницу, пока Белла страдала там. Но я практически сам ничего не мог делать. Ничего. Аро контролировал каждый мой шаг, каждое действие. За месяц он посетил нас с Таней несколько раз, всегда утверждая, что "прилетал исключительно по работе". Хотя я прекрасно понимал, для чего все это.

Сейчас я сидел на веранде шикарного дома, вдыхая морской воздух.

Таня отправилась сегодня в какой-то салон, чтобы как она сказала "немного расслабиться и отдохнуть". Я усмехнулся, вспоминая это.

А разве мы не отдыхали весь прошедший месяц?

Я ожидал звонка от родителей, которые сегодня утром прилетели во Флориду, чтобы заселиться в новый дом. Новый собственный дом. Теперь они не зависят от Аро. Я был так рад, когда узнал, что им удалось собрать деньги(конечно, для этого им пришлось продать чуть ли не все вещи в квартире), чтобы приобрести личное жилье.

Естественно, это вызвало множество подозрений у Вольтури, но отец смог направить ситуацию в нужное русло, чтобы никто не пострадал. И еще это избавило меня от шантажа Аро. Однако сейчас у него оставался еще один козырь - Белла.

Громкий звонок прервал мои мысли, и я слегка подскочил на стуле, так и не успев обдумать ужасную мысль, которая посетила мою голову.

- Да, пап, привет. - Произнес я радостно.

- Сын, ну как ты там? - Кажется, по голосу можно было понять, что Карлайл доволен. Но он все также переживал за меня, это было понятно.

- Хм… не очень хорошо, но не жалуюсь. Сам во всем виноват. Лучше расскажи, как вы там? Уже обжились в доме?

- Ох, мы так рады! Дом очень маленький, но уютный. И во Флориде так тепло. Ты бы видел, как Эсми довольна.

- Я очень рад за вас, пап. Как с работой? Все как ты и говорил? Тебя взяли в ту больницу?

- Да, я уже с завтрашнего дня начинаю работать. Зарплата здесь не такая большая, как была в Нью-Йорке, но тоже очень хорошая. По крайней мере, мы сейчас не должны выплачивать никакие кредиты.

- Хорошо, что все наладилось у вас….

- Да, точно. - Отец вздохнул. - Как там Таня? Как ребенок?

- Пап, я, кстати, тебе хотел задать вопрос, как врачу, - проигнорировал я вопросы отца.

- Что случилось с тобой? - Карлайл перепугался.

- Да у меня ничего… Я только хотел спросить. Ну знаешь, когда там у беременных женщин начинает живот появляться? А то у Тани вообще ничего. Я не знаю, нормально ли это.

- Вообще-то, у всех по-разному. Но учитывая худобу Тани, то у нее может довольно поздно появится живот. К тому же, у нее сейчас не такой большой срок.

- Понятно…

- Вы ходили с ней к врачу?

- Да, она записана к какому-то врачу и как-то ходила к нему, но без меня.

- А почему ты не ходил?

- Не знаю, я как-то не думал об этом. И она не звала…

- Странно, - еле слышно пробормотал Карлайл, но я услышал.

- Что именно?

- Да, ничего. Тут Эсми просит трубку, поговоришь?

- Конечно, давай, - послышался шорох и всхлип Эсми.

- Сынок! - проговорила мама. Я слышал по голосу, что она еле сдерживается, чтоб не заплакать.

- Мама, только без слез. Со мной все хорошо, я жив и здоров.

- Приезжай к нам, пожалуйста. Я так скучаю. И очень сильно переживаю, - от слов Эсми у меня заныло сердце.

- Ты же знаешь, что я не могу. Вдруг Аро что-то сделает с Беллой, если я уеду? Он готов причинит боль любому, кто мне дорог. Я не могу.

- Ну, сынок, я же не говорю навсегда. На несколько дней. Просто приезжай, посмотришь, как мы устроились. Тебе надо сменить обстановку. Я не думаю, что Аро что-то заподозрит.

- Но родители Беллы живут тоже во Флориде, а если…

- Я помню об этом. Они в другом городе, так что не думаю, что он что-то сделает плохое. Я очень прошу, приезжай… у меня сердце кровью обливается. Я не могу спать нормально.

Последние слова мамы добили меня. Я тяжело сглотнул и на пару секунд задумался.

Правда, почему бы мне не уехать к родителям на несколько дней? Сейчас поддержка и любовь Карлайла и Эсми важны для меня, как никогда.

- Мам, я не могу ничего обещать, но я постараюсь сегодня все уладить с Таней… и приехать к вам.

- Мы будем очень ждать тебя! Пожалуйста, береги себя, - Эсми снова всхлипнула, из-за чего у меня очень больно кольнуло в сердце.

Господи, сколько же ошибок я допустил. И теперь за них расплачиваются самые родные для меня люди.

- Я люблю вас, пока.

- И мы тебя любим.

*******
Как ни странно, Таня спокойно отпустила меня к родителям, и даже поговорила с Аро, который совершенно противился моему отлету. Сама она полетела в поместье Вольтури, которое находилось рядом с Йелем, дабы не оставаться одной в Калифорнии. Все-таки у нее был еще очень маленький срок, и случится могло все что угодно.

Новый дом родителей поразил меня своим изяществом и стилем. Да, он был маленьким, но в нем я ощущал себя настолько уютно и по-домашнему, что по истечению трех дней уезжать оттуда совершенно не хотелось.

Родители казались довольно счастливыми, когда я прилетел к ним. По вечерам мы с ними сидели в гостиной рядом с камином и телевизором. Карлайл с Эсми, обнявшись, устраивались на диване, а я усаживался в огромное кожаное кресло.

В первый вечер, как только я удобно устроился перед телевизором, Эсми завела разговор о Белле. Мы долго думали, что делать дальше, но так ничего путного у нас не вышло. Я не мог оставить беременную Таню. Просто не имел права. Она носила под сердцем моего ребенка. К тому же, все упиралось во всемогущего Аро…

Карлайл даже высказал мысль, что, возможно, Таня не беременна. Я решил во чтобы то ни стало сходить с Таней в следующий раз к врачу, чтобы окончательно удостовериться в правдивости ее слов. Хотя с деньгами ее отца, она могла и врача подкупить, но до определенного момента… Невозможно же это все скрывать вечно.

В последний вечер, проведенный у родителей, я заметил, что у Эсми странное выражение лица, будто бы она борется с собой, не решаясь что-то сказать.

В конце концов, она подошла в комоду и достала оттуда какую-то фотографию и что-то еще.

Я в прямом смысле открыл рот, когда она вручила мне кулон в виде сердца, который я дарил Белле, и нашу совместную фотографию в Сан-Франциско.

Сжимая в одной руке кулон, я закусил внутреннюю сторону щеки, почувствовав неприятное жжение в горле, и взглянул на фотографию.

Такие влюбленные, такие счастливые… Мы стояли с Беллой напротив моста, нежно прижавшись губами друг к другу.

- Как… - тихо произнес я, но мать все поняла.

- Где-то через неделю после твоего отъезда нас разыскала девушка… Элис. Она представилась подругой Беллы. Сказала, что Белла хочет вернуть это тебе и дала мне кулон и фото.

Я просто кивнул и, произнеся "извините", направился в комнату.

На обратной стороне фотографии были написаны какие-то слова.

Прочитав их, я понял, что это было четверостишие, которое Белла написала про нас. Про нас.

А нам с тобой на двоих было неба мало...
Каждый час, каждый миг я тобой дышала
Нам с тобой, на двоих было неба мало,
А теперь и земля мне чужою стала…

Она передала мне это, чтобы я понял, каково ей.

Белла вернула кулон, что означало только одно. Ей больше не нужна моя любовь. Ну а как могло быть иначе, когда я просто-напросто растоптал ее чувства?

Мысли сводили меня с ума, горло безумно жгло из-за того, что я сдерживал подступающие слезы, дышать было невозможно.

Я долго лежал на кровати в комнате, кажется, Эсми приходила проведать меня, и я видел, что она очень сильно винила себя в том, что отдала мне кулон и фото. Я уверил ее, что все хорошо и поцеловал на ночь, отправляя ее спать.

Вскоре я заснул, в одной руке сжимая фотографию. Тогда мне впервые за весь месяц приснилась Белла. Она плакала и умоляла меня вернуться к ней, потому что не могла справиться со всем одна. Когда я оглядел ее, то увидел огромный живот… Белла была беременна.

На следующее утро я должен был улетать в Калифорнию, но Таня позвонила и сказала, что поменяла мои билеты, потому что у нее возникли серьезные проблемы. Сегодняшним вечером я летел в Нью-Йорк.

Целый день я провел словно в прострации, думая о том, что же такого случилось с Таней. Неужели что-то страшное с нашим ребенком? Или Аро снова что-то задумал?

Вечером родители отвезли меня в аэропорт, и я, попрощавшись с ними, пообещал, что буду почаще навещать их. Эсми снова расплакалась, и мне пришлось уверить ее, что все будет хорошо. Хотя я сам сейчас ни в чем не был уверен.

Таня встретила меня в Нью-Йорке с заплаканным лицом, и я, поддавшись инстинктам, крепко обнял ее, целуя в макушку. Сердце болезненно заныло. Что-то случилось. Что-то серьезное, страшное.

Я сел за руль ее машины, направляясь в поместье Вольтури. Но она попросила отвести ее в любое кафе мегаполиса. Я стал с ней спорить, что в таком состоянии туда лучше не стоит ехать, но она впервые чуть ли не крикнула на меня. Я удивился.

Найдя более-менее тихую и немноголюдную кафешку, я припарковался на обочине и помог Тане выйти из машины. Она заказала себе стакан простой воды, я выбрал апельсиновый сок, и как только официантка принесла заказ, Таня начала.

- Эдвард, прости меня… - прошептала она.

- Хм? - воскликнул я. - За что?

- За вранье. Я… не… - она разревелась.

- Я не понял. Почему ты плачешь? И за какое вранье ты просишь прощение? - я был в недоумении.

- Черт возьми… - выругалась она, стирая слезы бумажным платком. - Я люблю тебя безумно… но больше так не могу… Я понимаю, что таким образом тебя не удержишь. - Таня выдохнула. - Я не беременна, Эдвард.

В ушах у меня зашумело, весь мир остановился на мгновение... и я попытался переварить полученную информацию.

- Прости, что? - повторил я как придурок.

- Я. НЕ. БЕРЕМЕННА. - Проговорила она словно умственно-отсталому каждое слово.

И в тот миг для меня все перевернулось с ног на голову.

Таня не беременна, черт возьми.