- Обещай, что приедешь к нам, - прошептала Розали, крепко обнимая Элис.

- Конечно. Хотя, думаю, тебе будет не до меня, - улыбнулась та, с грустью глядя на теперь уже миссис МакКарти. Розали выглядела прелестно в своем голубом дорожном костюме, но воспоминания о том, как она буквально светилась солнечным светом в скромном подвенечном платье, навсегда обещали остаться для Элис самыми волшебными.

Тогда она смотрела на Розали с восхищением и грустью – никогда мисс Брэндон не думала, что будет испытывать подобные чувства на чьей-то свадьбе, где место было только веселью и радости.

Сейчас же, когда Роуз собиралась уезжать со своим мужем в Шотландию, на душе Элис оставалась только грусть.

- Он приедет, - шепнула Роуз, пожав ладошку мисс Брэндон.

- Мне все равно, - дернув плечом, едва слышно ответила Элис и удивилась, заметив, как милое лицо Розали вдруг стало строгим.

- Брось это, Элис, - твердым тоном сказала она. – Не перегни палку. Она может и сломаться. А мистер Уитлок приедет. В этом не сомневайся.

Элис не нашлась, что ответить, лишь хлопая глазами – и откуда это столько уверенности в кроткой Розали? Или это супружество так меняет людей… за один день?

- Пиши мне, - улыбнувшись снова привычно-мягкой улыбкой, миссис МакКарти поцеловала Элис в щеку и поспешила к карете, где ее терпеливо ждал Эммет, с нежностью глядя на свою Роуз.

Когда карета тронулась, мисс Брэндон задумчиво посмотрела ей вослед, а затем перевела взгляд на Бенджамина и Анжелу, которые со счастливым выражением махали руками молодоженам на прощание.

Все вокруг были такими счастливыми, что на секунду Элис почувствовала раздражение, но тотчас укорила себя за такое чувство. Никто не был виноват в том, что ее жизнь не складывалась так гладко, как у остальных – близких и родных ей людей.

Она должна была быть счастлива только от того, что Анжела с каждым днем чувствовала себя намного лучше, восстанавливаясь после сложных родов двух чудесных здоровых малышей; от того, что Розали, наконец-то, получила благословение отца и смогла обвенчаться с Эмметом…

Элис должна была… Но у нее не получалось. Она не могла радоваться в полной мере всем событиям, которые происходили вокруг нее. Мисс Брэндон словно не чувствовала своей сопричастности, отгородившись от всех невидимым, но ощутимым коконом тоски и безысходности.

И даже отрицать тот факт, что виной этому ее состоянию являлся мистер Уитлок, Элис не собиралась. Точнее не сам мистер Уитлок, а его отсутствие… Он не появлялся в доме Веберов уже почти десять дней, каждый из которых мисс Брэндон невольно отсчитывала, просыпаясь рано утром.

Хотя Джаспер не исчез… Он регулярно справлялся самочувствием Анжелы, присылая ей такие подарки, как огромная корзина фруктов, или вкуснейших пирожных, которых в Шеффилде невозможно было сыскать. Он даже умудрился появиться на свадьбе Эммета и Розали и поздравить их, но при этом не попасться на глаза Элис, задержавшейся в церкви после церемонии.

Именно в тот день она поняла, что он избегает ее, и теперь слова Розали эхом отстукивали ритм в ее голове – что если она уже все сломала? Что, если тот прутик, который Джаспер протянул ей, не выдержал и сломался, потому что она слишком сильно проверяла его прочность?

Но разве она могла что-то поделать? Разве могла солгать Джасперу и скрыть свои чувства, которые разъедали ее изнутри, и, открыв которые, она ощутила, насколько легче ей стало на сердце. Элис словно очистила его от шелухи, снова сделав живым, подвижным… Но, видимо, эта самая шелуха оказалась слишком тяжелой ношей для мистера Утлока.

Что ж, в таком случае, мисс Брэндон должна обрадоваться, что его нет больше в ее жизни, ведь так?

Так ведь? Наверное…

Но отчего тогда, махнув рукой на свое обещание не плакать, она уже которую ночь давала волю слезам, которые вовсе не собирались прекращать терзать ее.

- Одиннадцатый, - пробормотала Элис, просыпаясь следующим утром, и уткнулась в белоснежную подушку, вдыхая свежий запах мыла, вперемешку с собственным теплом.

Спустилась она только к обеду, чувствуя себя непривычно одинокой – Элис настолько привыкла к присутствию Розали в своей жизни, что уже с трудом представляла, как будет обходиться без ее теплого дружеского участия. С Анжелой она никогда не была так близка, да и вряд ли уже станет, поскольку у ее старшей кузины появились совершенно другие, более важные интересы: такие маленькие, в кружевных платьицах и чепчиках, которые забавно гулили, лежа в люльках.

- Элис, - улыбнулась Анжела, как только та зашла в гостиную.

- Здравствуй. Ты чудно выглядишь, - искренне проговорила мисс Брэндон и присела в одно из кресел. – А где малыши?

- Малыши спят. А вот ты выглядишь уставшей, Эли. Или грустной?

- Немножко, - не став отпираться, призналась Элис. – Без Роуз как-то странно в доме.

- Верно, - согласилась Анжела. – Да и без мистера МакКарти тоже.

- Да. Как-то очень много места.

Они рассмеялись, вспоминая, как иногда не без труда расходились в узком коридоре второго этажа, встретившись там с Эмметом. Такой маленький дом точно не подходил для столь внушительного мужчины.

- Ничего, думаю, скоро малыши займут все свободное пространство, - вздохнула Анжела.

Элис кивнула, отводя взгляд к окну, у которого так гордо стояла, в последний раз разговаривая с Джспером, и едва не заплакала снова.

- Нам пришло приглашение на ужин.

- От кого? – без интереса спросила мисс Брэндон, глубоко вздохнув.

- От Лонгестеров. Мы с Бенджамином приняли приглашение, так что тебе стоит выбрать наряд.

- Я не пойду.

- Пойдешь, - негромко, но довольно твердо сказала миссис Вебер. – Тебе нужно развеяться, и это не обсуждается.

- Но Анж…

- Никаких «но», - покачала она головой, бросив на кузину строгий взгляд.

- Анж, там будет этот противный Уильям! – нахмурилась Элис, вжимаясь в кресло с таким отвращением, будто Уильям Лонгестер, который окружал ее своим назойливым вниманием каждый раз, как только оказывался рядом, возник посреди их гостиной.

- Не такой уж противный, - усмехнулась Анжела, потянувшись за книгой, что лежала рядом с ней.

- Тебе смешно, - сузив глаза, проговорила Элис, и окончательно вскипела, когда заметила, как кузина прячет улыбку за раскрытыми страницами. – Не пойду! Я никуда не пойду!

***

- Чудесное платье, - сердечно сказал Бенджамин, искренне не понимая, почему Элис, сидевшая напротив него в коляске, так сердито хмурит брови. – Что? Что смешного я сказал? – недоумевая, спросил он, услышав, как рассмеялась Анжела, заметив скептический взгляд Элис.

Она-то прекрасно понимала, что маленькая упрямица выбирала вовсе не чудесное платье, а самое скучное из всех, которое только смогла найти в своем шкафу. Один только учительский воротничок чего стоил. И где она только его хранила?

- Спасибо, Бенджамин, - проворчала мисс Брэндон, расправляя темно-синюю юбку. – Платье под стать вечеру.

- Уверена, что его оценят, - хохотнула Анжела.

- Особенно молодой мистер Лонгестер, не так ли? – покачала головой Элис, невольно заражаясь весельем Анжелы.

- Уильям? Этот слизняк? – скривился мистер Вебер.

- Бенджамин! – воскликнула Анжела в искреннем удивлении.

- Что? Скажи, что я не прав, - развел руками он.

- Бенджамин, иногда я тебя обожаю, - широко улыбнулась Элис, ощущая, как ее раздражительность начинает отступать.

Вскоре их коляска остановилась у дома Лонгестеров, который не был слишком большим, но при этом довольно-таки богатым: мистер Лонгестер старший преуспел в торговле, и при этом сделал это так ловко, что никто не мог отвернуться от него, как от человека, занимавшегося столь неблагородным делом.

Может быть, поэтому Уильям и полагал, что его внимание является чем-то сродни подарку судьбы, и каждый раз искренне недоумевал, почему Элис ускользает от него. Хотя родители его были людьми беззлобными и гостеприимными, и Веберы периодически соглашались принять их приглашения, чтобы не обидеть невниманием.

- Как много гостей, - удивилась Анжела, аккуратно выбираясь из коляски, пока Бенджамин придерживал ее за руки.

Элис только шумно вздохнула, ловко спрыгнув на землю, чем заслужила укоризненный взгляд Бенджамина, в ответ на что только закатила глаза – у нее не было никакого настроения соблюдать все условности, которые обязана чтить молодая леди.

Как только они зашли в дом, их тут же встретила миссис Лонгестер: пышнотелая дама лет сорока с извечно глубоким декольте.

- О, мистер и миссис Вебер! Как мы рады видеть вас! И маленькая мисс Брэндон тут! Позвольте вас еще раз поздравить с рождением малышей! Как они? Наверняка…

Она что-то еще щебетала, душа своим гостеприимством вновь прибывших, и Элис сумела ускользнуть от ее пристального внимания, оставляя Анжелу с Бенджамином отдуваться одних.

Она прошла прямиком в гостиную, где собралось большинство гостей в ожидании ужина, и лишь коротко поздоровалась со знакомыми, которые встретились по пути, полностью игнорируя их скептические взгляды, обращенные на ее удивительно-скромное платье.

Пробравшись к дальней стене, Элис уселась на маленький диванчик возле какого-то цветистого растения в огромном горшке, которое больше походило на дерево, и была очень рада, что его листья служат ей надежным укрытием. Нет, светское общение ей сегодня было противопоказано, и хоть раздражения больше мисс Брэндон не испытывала, с чувством унылой скуки, которое накатило на нее при первом же взгляде на собравшуюся публику, она поделать ничего не могла.

Откинувшись на мягкую спинку, Элис ленивым взглядом стала разглядывать причудливые зеленые листья над своей головой.

- Это гибискус. Мама выписала его из Лондона. Специально.

Закрыв глаза, Элис глубоко вздохнула, прежде чем повернуть голову к своему нежданному собеседнику. И как только он нашел ее под этим самым гибискусом?

- Мистер Лонгестер! Добрый вечер.

- Добрый вечер. И зовите меня Уильям, я же просил. Мы же с вами почти ровесники, Элис!

Молодой, чуть рыжеватый с покрытым яркими веснушками лицом, Уильям бесцеремонно уселся рядом с Элис, потеснив ее своей костлявой фигурой на маленьком диванчике.

Он широко улыбался и выглядел вполне счастливым, в то время как мисс Брэндон, ухватившись руками за подлокотник, думала, как побыстрее сбежать.

- Милое платье. Скромное, - кивнув, сказал Уильям. – Хотя мне больше нравилось то, в котором вы были в прошлый раз, помните? Такое, розовое. Правда, это было давно – еще до вашей поездки в Шотландию. После нее вы как-то мало выходите в свет. Хотя оно понятно – дети! Вам как, не хочется еще своих?

- Нет, не хочется, - чуть скривившись, ответила Элис, услышав, как Уильям понизил голос, задавая свой вопрос. Его намеки вызывали у нее дурноту.

Они и правда были почти одного возраста – ему девятнадцать, ей скоро должно было исполнится восемнадцать… Но иногда мисс Брэндон казалось, что она разговаривает с маленьким мальчишкой, не имеющим ни малейшего понятия, о том, как нужно себя вести с девушками.

- А пора бы уже, - с умным видом заявил Уильям, но поймав убийственный взгляд Элис, несколько стушевался. – Скоро позовут за стол, - пожав плечами, резко сменил тему он. – Мама… То есть, мы с вами будем сидеть вместе, и у меня будет возможность поухаживать за вами, Элис. Не правда ли замечательно?

- Просто чудесно, - вздохнула мисс Брэндон, отворачиваясь. Этот вечер, кажется, грозился стать для нее настоящим наказанием. Уж лучше бы она скучала в одиночестве.

- Действительно. Это ведь приятнее, чем оказаться рядом с каким-нибудь незнакомцем.

- Да о чем вы говорите? Какие здесь незнакомцы? – фыркнула Элис, поднимаясь с диванчика. Такую невозможную близость с Уильямом долго терпеть было просто невозможно.

Но стоило ей только подняться, как она тотчас опустилась обратно, скрываясь за зелеными листьями и широко распахнувшимися глазами глядя вглубь зала.

- Вот этот, например. А, вы заметили, да? – продолжал болтать молодой мистер Лонгестер. Он порвался было встать, увидев, что Элис поднялась, но она так быстро села обратно, что ему осталось только неловко заерзать на диване.

Впрочем, Элис не заметила очередного проявления его нелепости – ее внимание было приковано к совершенно другой фигуре, несколько лениво облокотившейся о дверной косяк, что было, конечно, непозволительно, но при этом столь ожидаемо от него.

- Он американец, - с явным налетом презрения пояснил Уильям. – Как по мне, так пренеприятный тип, и я ни за что не пригласил бы его. Но миссис Норштейн так просила маму за свою дочку…

- Дочку? – нахмурилась Элис, наконец, мельком взглянув на Уильяма. – Не понимаю.

- Ну как же, - чуть снисходительно улыбнувшись, чем вызвав новую волну отторжения у мисс Брэндон, принялся пояснять молодой Лонгестер. – Миссис Норштейн повстречала его в аптеке, кажется, и с нею была ее дочка, которая, говорят, влюбилась в него с первого же взгляда. Хотя я не понимаю, что такого она нашла в этом неотесанном мужлане. Манеры его оставляют желать лучшего. Вот ее маменька и попросила мою маму устроить им встречу.

- Так весь этот прием… Только для того, чтобы Молли снова увиделась с мистером Уитлоком? – поразилась Элис, вспоминая задорное веснушчатое личико мисс Норштейн. Весьма милое личико, нужно было признать.

- Нет, конечно, - усмехнулся Уильям. – Мама давно собиралась позвать… Подождите, а откуда вы знаете имя этого американца?

Элис не пришлось утруждать себя ответом, поскольку, к ее счастью, всех гостей позвали к столу, и она быстро поднялась, почти почувствовав испуг, когда Джаспер пропал из ее поля зрения.

Впрочем, она зря переживала, потому как за большим столом, где, как и обещалось, ее посадили рядом с несносным мистером Лонгестером, первым, чей взгляд она поймала на себе, был мистер Уитлок. Это было похоже на какую-то злую шутку, но сидел он практически напротив нее, а подле него расположилась миниатюрная мисс Норштейн, которая о чем-то без умолку болтала, но делала это так тихо, что расслышать не было ни единой возможности.

Элис и Джаспер, наверное, так бы и не разорвали невидимую ниточку, почти неприлично пристально глядя друг другу в глаза, если бы за спиной мистера Уитлока не появилась хозяйка дома, на щебетание которой просто невозможно было не обратить внимания.

- Ах, как чудесно! Как же приятно видеть молодые лица! Сразу вспоминается наша молодость, первая любовь, - мечтательно вздохнула миссис Лонгестер, и Молли противно захихикала, в то время как Элис тотчас помрачнела. – Ну, развлекайтесь, дорогие!

Мисс Брэндон взглянула на Уильяма, который с хитрецой поглядывал на нее, и удивилась, как он удержался от того, чтобы подмигнуть ей. А затем она снова повернулась к мистеру Уитлоку, но тот больше не смотрел на нее, с небольшой полуулыбкой обратив свое внимание к мисс Норштейн, которая снова о чем-то принялась ему рассказывать.

Она вся светилась, щеки разгорелись, а небольшая, но красивая грудь буквально выпрыгивала из декольте, в то время, как Элис была застегнута на все до единой маленькие перламутровые пуговички.

Мисс Брэндон огляделась, взяла маленькую вилочку для закусок, но никак не могла заставить себя съесть хоть что-нибудь – в горле возник ком. Да такой большой, что ей едва ли стало хватать воздуха, и она почувствовала, как паника подступает к ней, хватая за носки туфель холодными щупальцами.

А что, если Джаспер отсутствовал именно поэтому? Именно потому, что встретил эту веснушчатую Молли в аптеке, и она очаровала его? Очаровала настолько, что он решил не тратить больше времени на Элис?

Хотя… А как же его слова? Как же его признания, которыми он терзал ее сердце каких-то одиннадцать дней назад? Нет, этого не может быть.

Элис снова посмотрела на Джаспера и вновь наткнулась на его взгляд – на этот раз какой-то хмурый, даже холодный.

Конечно! Она же сидела перед ним, точно немой укор, и мешала их с Молли милой беседе. Какая жалкая роль.

Мисс Брэндон опустила взгляд и все же принялась за салат, не в силах решить, что ей делать дальше, что думать… как быть?

- Вам не нравится салат? Так я велю заменить его, - нахохлившись от собственной важности, Уильям уже поднял руку, чтобы подозвать официанта, но Элис остановила его, прикоснувшись к локтю и… кокетливо улыбнувшись.

Кокетливо. Уильяму.

- Не нужно. Салат чудесный, - пробормотала она и несколько раз хлопнула ресницами, как это делали многие ее подружки, желая привлечь к себе внимание джентльменов.

Элис хотелось скривиться от того, как она себя вела, особенно, когда заметила, как воодушевился молодой мистер Лонгестер, но не сделала этого. Напротив, она звонко рассмеялась какой-то очередной его реплике, как обычно полной глупости, в которую даже не вслушивалась толком, отчего Уильям почти возликовал.

Мисс Брэндон и сама не понимала, что ею двигало: обида, ревность или обычный страх… Но остановиться не могла.

Весь ужин она не поворачивала головы в сторону Джаспера, не осмеливаясь, и при этом беспрестанно кокетничала с неприятным ей молодым человеком. Стоит ли говорить, что к концу застолья она чувствовала себя совершенно опустошенной и недостойной – ни Джаспера, ни, даже, Уильяма, радость которого сложно было не заметить? Да к тому же одобряющие взгляды его маменьки подлили масла в огонь – Элис готова была сгореть от стыда или хотя бы просто убежать.

Когда гости стали подниматься, она все же посмотрела на мистера Уитлока, который тотчас отвел глаза, как только они пересеклись взглядами. На его лице было столь непроницаемое выражение, что мисс Брэндон почувствовала, как от ее щек отлила кровь.

- Элис? – Анжела, что сидела вместе с Бенджамином недалеко от кузины, быстро подошла к ней и, мило улыбнувшись Уильяму, увела ее в сторону, спасая от его пристального внимания. – Ты не хочешь объяснить мне, что происходит? – не скрывая волнения, спросила она. – Разве ты не считала, что мистер Лонгестер… противный?

- Ох, Анжела, - зажмурившись, пробормотала Элис. – Противный! Такой противный! Но я еще хуже! Пожалуйста, давай уедем! – буквально взмолилась она, и как на зло поймала взглядом фигуру Джаспера, стоявшего недалеко в обществе все той же Молли и ее матери. – Как можно скорее, - немного тише добавила она, и на этот раз была более, чем убедительна, поскольку Анжела тут же отыскала Бенджамина и они, попрощавшись с хозяевами дома, отправились домой.

Никто не стал задавать им лишних вопросов, поскольку у молодых родителей было более, чем достаточно поводов поскорее добраться до дома, а Элис оставалось только благодарить ангела хранителя, что тот уберег ее от объяснений с Уильямом. Бедняга… Ей стало совестно перед ним за свое поведение, ведь каким бы он ни был самодовольным пустословом, все же он не заслуживал обмана.

Но даже муки совести Элис отошли на задний план, пока она, молчаливая и грустная, ехала домой, под внимательными тревожными взглядами Анжелы и Бенджамина.

- Элис, милая, прости, что я тебя утащила на этот ужин, я думала…

- Перестань, Анж, - выдавила из себя улыбку мисс Брэндон, когда они остались наедине, зайдя в дом. Бенджамин предусмотрительно ретировался, под предлогом острого желания поскорее увидеть близнецов. – Я сама не своя в последние дни, - покачала головой Элис. – Ты не виновата. Можно я пойду к себе?

- Конечно, ступай.

Поцеловав Анжелу в щеку, Элис поспешила в свою комнату, где, рванув душащий ее воротничок, отрывая мелкие пуговички, упала на кровать, не в силах ни плакать, ни ругаться, ни гневаться. Она и правда была сама не своя. Она была без сил.

Мисс Брэндон не представляла, сколько времени пролежала вот так, прямо в верхнем платье и туфлях, на кровати, но когда она поднялась, за окном уже светила большая круглая луна.

- Двенадцать, - прошептала она, будучи уверенной, что уже намного позднее полуночи.

Нехотя поднявшись, Элис принялась раздеваться, непослушными пальцами расстегивая уцелевшие пуговицы.

- Вот так, Элис… Он тебя не любит, - проговорила она, впервые столь бесцеремонно жалея саму себя.

Никогда прежде она этого не делала, считая, что это чувство недостойное, присущее разве что очень слабым людям.

Но сейчас, ей как никогда раньше стало себя искренне жаль, как жаль бывает брошенного щенка, растерянно ищущего бросивших его хозяев среди толпы, или как несправедливо обиженного ребенка…

Потому мисс Брэндон и не стала бороться со слезами, покатившимися с ее бледных щек, лишь утирая их иногда тыльной стороной ладони.

Она справилась с платьем, сбросила туфли и осталась в одной нижней сорочке, которую не стала переодевать ко сну. Отбросив одеяло, Элис уселась на кровать и замерла, как замер и крик, застрявший в ее горле.

Сказать, что она испугалась, когда увидела темный силуэт за окном, значит не сказать ничего. Честно признаться, она почти готова была упасть в обморок, но через несколько мгновений остро ощутила, что что-то до боли знакомое есть в этом силуэте.

- Это… не может быть, - прошептала она, кладя ладошку на колотящееся сердце.

Человек, что стоял там, тихонько постучал в стекло, и все сомнения ушли прочь – почему-то даже мельчайшее движение руки выдавало Джаспера с головой. Элис подумалось, что в нем есть особая грация… Но вскочив на ноги, она отогнала эти глупые мысли и поспешила к окну.

С трудом справившись со старыми замками, она открыла его, и мистер Уитлок, как ни в чем не бывало, ловко запрыгнул в комнату, оказываясь вплотную к Элис, застывшую на месте.

Она хотела о многом спросить – например, как он забрался на второй этаж, да и вообще, что делает здесь, посреди ночи, в ее комнате… Но все, что могла, это пристально вглядываться в его лицо, скрытое от нее темной тенью, что не позволяла понять его эмоции.

Впрочем, гадать ей долго не пришлось: через секунду Джаспер одной рукой обхватил талию Элис и прижал к себе, второй рукой чуть наклоняя ее голову, чтобы впиться в губы жестким, жадным поцелуем. И это был вовсе не тот их первый поцелуй: манкий и страстный, но исполненный нежностью… На этот раз Джаспер целовал Элис так, будто этим самым хотел заклеймить ее, оставить метку, кричащую о ее принадлежности ему.

Это был поцелуй не джентльмена… Но Элис и не думала жаловаться – она обвила его шею руками, запуская пальцы в мягкие волосы, которые изо всех сил стиснула в кулачках, и ответила на до неприличия алчные ласки Джаспера, потому как и сама была не прочь, чтобы он знал, чтобы понимал, кому принадлежит…

Джаспер отстранился всего на миллиметр, шумно вдыхая жаркое дыхание Элис, не отпуская ее из своих жестких объятий.

- Если ты подумала… Если ты допустила только такую мысль в свою умную головку, что я отдам тебя какому-то жалкому Лонгестеру… Что я вообще тебя кому-то отдам, то, может, ты не так умна, как хотела показаться, - со злым пылом проговорил мистер Уитлок, сжимая тоненький стан мисс Брэндон еще сильнее, и тут же, словно в противовес своим словам, нежно поцеловал ее в уголок рта.

- Так зачем я вам такая глупая? – то отпуская, то снова принимаясь тянуть шелковые локоны его волос, спросила Элис, не веря тому, насколько счастливой можно стать от того, что слышишь столь грубую речь.

- Ты мне нужна любая, - усмехнувшись как-то зловеще, прошептал Джаспер и сделал шаг, увлекая Элис куда-то в сторону. – Я не могу больше терпеть. Честно, я пытался. Обещал себе быть благоразумным, обещал ждать столько, сколько потребуется. Но, видимо, я не только трус, но еще и лжец.

- О чем вы говорите? – нахмурилась мисс Брэндон, незаметно для себя потихоньку ступая вглубь комнаты.

- О том, что я поклялся дать тебе время, Элис. Время, чтобы ты сумела простить меня. Но ты неверно его использовала, моя голубка. – Снова обманчиво мягкий поцелуй. – Вместо этого ты решила принять ухаживания другого. Да еще кого!

- Ох, бросьте, мистер Уитлок, - прошептала Элис, прерывисто вздохнув, когда почувствовала, как ладонь Джаспера спускается ниже, к ее пояснице. – Вы время тоже не теряли. Молли может это подтвердить.

- Какая еще Молли? – прорычал он и остановился, поскольку ногами Элис уперлась в свою кровать.

- Как же вы жестоки в своей забывчивости. Еще несколько часов назад вы слушали ее щебетание с таким интересом, а теперь уж не помните ее имя? Бедная девушка…

- Ах, ты про малютку Норштейн, - улыбнулся Джаспер и сладко провел рукой вверх по спине Элис, почти полностью закрывая ее ладонью. Какая же она хрупкая…

- Она буквально светилась от счастья, - выдохнула мисс Брэндон, невольно прикрывая глаза от остроты ощущений.

- Мне все равно – не в первый раз мамаши подсовывают мне своих дочерей. Я пришел на этот скучнейший ужин только когда узнал, что там будешь ты. Но ты была слишком занята.

- А мне показалось…

- Хватит, - буквально рыкнул Джаспер и неожиданно подхватив Элис за ту часть тела, которой мужчина никоим образом не должен касаться, по крайней мере, до свадьбы, легким движением опустил ее на кровать и навис над нею, поставив одно колено на матрац подле нее. – Если ты не намерена прекратить мучить меня и себя заодно, то ты прекрасно сможешь продолжить это делать и после свадьбы.

- Свадьбы? – ошарашенно пробормотала Элис, слишком шокированная происходящим, чтобы сказать что-то более заковыристое и остроумное.

- Именно, милая птичка, - чуть мягче сказал Джаспер и нежно прикоснулся к ее лицу. – А сейчас я раздену тебя и буду делать совершенно непозволительные вещи, после которых ты просто не сможешь отказать мне.

- Что…

- А утром выйду из твоей спальни, держа твою руку в своей. Уверен, что Бенджамин сам отправит нас под венец. Без лишних разговоров.

- Ты хочешь, чтобы я… Чтобы мы, - окончательно растеряв свое красноречие перед лицом откровенности, заговорила Элис, не зная, чего в ней больше сейчас: то ли страха, то ли предвкушения неизведанного, то ли смутной радости.

- Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Элис Брэндон. Потому что я люблю тебя и потому что ты меня любишь. Я хочу, чтобы ты носила мою фамилию и моего ребенка под сердцем. И если, чтобы добиться этого, мне придется поступать, как беспринципному типу, то поверь мне, я это сделаю, и…

- Я согласна.

- Что?

Джаспер запнулся, ощутив, как хрупкие ладошки легли на его напряженные плечи, мягко надавливая.

- Я согласна выйти за вас, мистер Уитлок, - негромко повторила Элис, глядя, как в рассеянном лунном свете Джаспер пристально вглядывается в ее лицо. – И вам нет никакой нужды превращаться в беспринципного типа.

- Ты согласна? – переспросил он, медленно присаживаясь на край кровати, и Элис показалось, что резкость уменьшилась не только в его голосе, но даже в его движениях.

- Есть ли у меня выбор после такого предложения? – усмехнулась она, будто со стороны слыша, как дрожит ее голос, лишь слабым эхом отражая внутреннюю дрожь.

- Боюсь, что нет.

- А я нисколечко не боюсь.

Джаспер только покачал головой, шумно вздохнув, и немедля наклонился к Элис, чтобы вновь поцеловать ее долгим нежным поцелуем, в котором так ясно читалось испытываемое им облегчение.

Он обвил руками ее гибкий стан и прижал к себе, зарываясь носом в спутанные волосы, раскачивая ее, словно дитя.

Он любит ее, любит...

Спустя несколько минут блаженного молчания, Элис, чувствуя, что немного пришла в себя, поигрывая пальчиками прядями волос на затылке Джаспера, шепотом спросила:

- Так вы… будете делать эти ваши… непозволительные вещи?

Он замер на мгновение, а затем его плечи затряслись от с трудом сдерживаемого смеха.

- Леди, - выдохнул он, заглянув в смущенное, но полное любопытства личико Элис, - вас можно напугать хоть чем-нибудь?

- О, я ужасно испугалась, - тихо рассмеявшись, пробормотала она, чуть крепче обнимая Джаспера за шею. – Так… будете?

- Обязательно, - изогнув бровь, пообещал Джаспер, и от его обещания мурашки побежали по ее коже, а сердце забилось чаще. – Очень много непозволительных вещей… Таких, которых ты себе и представить не можешь.

- Вы не можете знать, что я себе представляю, - выдохнула Элис, пытаясь его поддразнить, хотя прекрасно понимала, что Джаспер прав.

- Поверь мне. – Он поцеловал ее в шею, отчего мягкая волна тепла растеклась по ее телу, и провел губами к аккуратному ушку. – Я смогу тебя удивить.

Мисс Брэндон закрыла глаза, ощущая, будто все ее существо звенит переливами сотен колокольчиков.

- Сейчас? – слабым голосом спросила она, чудом сумев разлепить ресницы.

- Нет, - покачал головой Джаспер. – Как только ты станешь моей. Моей женой.

Элис не подозревала, что можно испытывать разочарование и облегчение в одно и то же время, но именно это смешение чувств она ощутила, услышав слова Джаспера.

- Тогда нам стоит поторопиться со свадьбой, - улыбнулась она, убирая непослушные пряди со лба своего жениха.

- Несомненно, - усмехнулся он и поймал мягкую ладонь губами, запечатлев на ней поцелуй.

Мистер Уитлок покинул комнату мисс Брэндон только на рассвете, но сделал это, вопреки угрозам, тем же способом, которым и проник в дом – через окно, напоследок нелестно отзываясь о несчастном садовнике, который столь опрометчиво оставил лестницу у кустов роз. Замечание Элис о том, что благодаря этой оплошности, Джасперу удалось забраться к ней, нисколько не повлияло на его мнение, но рассмешило саму мисс Брэндон, заботливо укутанную в одеяло его руками.

Всю ночь напролет они разговаривали, открывая свои мысли, ожидания и надуманные страхи, с корнем выдирая обиды и непонимание, что словно сорняк проросли между ними… Между тем забываясь в сладких поцелуях и нежных объятиях, которые, все же, никак не переходили за грань непозволительного.

Уходя, Джаспер сказал Элис поспать, и она послушно кивнула, прекрасно зная, что не сможет сомкнуть глаз ни на минуту – утром он обещал вернуться, чтобы просить ее руки… И ей казалось, что если она заснет, то проснувшись, обнаружит, будто прошедшая ночь была всего лишь сном. Нет, она не могла так рисковать.

Потому, сбросив с себя одеяло, мисс Брэндон умыла лицо, привела в порядок спутанные волосы и переоделась в платье, что по красоте не шло ни в какое сравнение со вчерашним.

Накинув на плечи шаль, Элис села на подоконник, терпеливо глядя в сторону поместья, которое снимал мистер Уитлок.

Она поднялась только тогда, когда увидела, как он приближается к их дому верхом, поторапливая норовистого коня.

Теперь Элис была уверена, что это не сон, а реальность… Их с Джаспером реальность, которую они вместе начали создавать, как только она с любопытством выглянула из-за плеча Изабеллы и встретилась с ним взглядом.

- Мисс, вас мистер Вебер просит спуститься. Там с ним тот джентльмен… мистер Уитлок, - сообщила запыхавшаяся горничная.

- Да, - улыбнулась Элис. – Уже иду. Иду.

Взглянув в зеркало, она поправила и без того идеальную прическу, глубоко вздохнула и вышла из своей девичьей комнаты, чтобы вернуться уже невестой.

Будущей женой мистера Уитлока: американца и не джентльмена… Разве могло быть что-то более правильным, чем это?

Элис не сомневалась, что не могло.

Ждем ваши комментарии здесь и на форуме!

Не забываем благодарить нашу хозяюшку Вику.