Толпа скандирует «Бей».

Голоса, слившиеся в один монотонный гам, ноют как провода под напряжением. Вливаются в вены. Растапливают их. Заставляют мышцы сокращаться. Напрягаться. Глаза застилает розовая пелена. А в ушах эхо: «Бей, бей, бей». Бей, пока можешь. До окровавленных костяшек. До разбитых, треснувших губ. До потери сознания.

Толпа скандирует: «Фас».

Краем глаза замечаю их лица в экстазе. Такие довольные, с широкими улыбками, жадные. Одинаковые. У них нет пола. Среди них нет мужчин и женщин. Только Зрители. Удар, и меня сбивают с ног. Тактическая ошибка. И острая боль в коленной чашечке. Целую холодный бетон. Сплевываю прозрачной слюной с розовой ниточкой крови. На языке соленый привкус. Нет, целый букет вкуса. Неповторимый. Собственного поражения. Легкие рвет от нехватки кислорода. В ушах появляется звон. Все прочие шумы отдаляются. Исчезают. Сознание грозит уйти в бессрочный отпуск.

Толпа скандирует: «Убей».

Или мне это только кажется.

Новый удар ногой в солнечное сплетение. Жадно хватаю ртом воздух. То есть, пытаюсь. Не получается. На несколько секунд меня захватывает паника. Она обрушивается тяжелой волной и накрывает затылок. Пока есть силы надо постараться подняться. Чувствую, как по вискам текут горячие струйки. Пота и крови. Очередные ссадины, царапины, раны. Важные, неважные, опасные, неопасные.

Когда переворачиваюсь на живот, когда с трудом встаю, понимаю – с коленом беда. Полная. Перелом, разрыв сухожилия, потянутые мышцы. Что-то из этого. Все равно - на ногу не наступить. От боли реальность пугливо отступает. Диафрагма расслабляется и я, наконец, могу разогнуться.  Чтобы получить острым кулаком в скулу. Так что зубы ударяются друг об друга. И крошатся.

Блядь. Тело разрывает на части. Еще одно неудачное падение, и печень готова вылезти через рот.

Я готова схаркнуть свои легкие.

Я готова сжаться в комок и закрыться от новых ударов. Признать поражение.

Толпа скандирует «Взять!»

Понятие «поражение» здесь – нет. Есть – смерть. Вполне логичный конец. К которому я целенаправленно двигаюсь. Когда сдаюсь. Когда сцепляю ладони на шее и прижимаю голову к груди.

Под ребрами стучит сердце. Отчаянно. Оно все еще надеется на борьбу. На шанс выжить. Оно не хочет загнуться в этом сыром подвале. Под тусклой одинокой лампой. Под взглядами сотен извращенцев.

Крики становятся громче. Еще громче. И среди них уже не разобрать слов. Только глухой вой, наполненный остервенением. Азартом. Потехой.

Перед глазами – фейерверк. Красочный, многоцветный и многогранный. Уже невозможно различить ничего, что происходит вокруг. Реальность отодвигается от меня поступью кошки. Медленно, небрежно, нехотя.

Чувствую чужие руки в волосах. Сильные, уверенные. И мой лоб соприкасается с твердым полом. Резко так. Так, что в висках образуется сначала пустота. А потом вакуум наполняется тугой болью. На глазах выступают слезы. Непроизвольные. Скулю, как бездомная шавка под тяжелым ботинком живодера. С разбитых губ срывается короткий хрип.

Блядь, да как же это кончится. Когда же организм наконец-то сочтет нужным вырубиться.

«Убей, убей, убей».

Сегодня хуевый день. Однозначно. Иначе бы я не валялась в позе эмбриона под градом свирепых ударов. Где-то, в каком-то месте была допущена ошибка. Мной. Пропустила нападение. Вовремя не среагировала. И вот результат – нежные женские ручки отбивают чечетку на моем теле. В ритме ебанного танго. От которого рвутся сосуды, и начинается внутреннее кровотечение. Лопается, как мыльный пузырь селезенка и опускаются почки.

Из некоторых ситуаций – лучше не выбираться. Живой. Моя как раз такая.

Потому что только представив список лекарств – хочется сдохнуть. Взять и сдохнуть от одной силы мысли. Приказать себе покинуть этот белый-белый свет. И больше никогда в него не возвращаться. Уйти по английский, хлопнув дверью.

Из некоторых ситуаций лучше не выбираться. Живой. Потому что, выбравшись, есть шанс навсегда поссориться с головой. Мозг слишком тонкая материя, чтобы героически перенести такое некорректное к себе отношение.

«Фас, фас, фас».

Уже не могу определить, где больно. А где очень больно. Какой части тела достается сильно, а какой, пиздец, как сильно. Захлебываюсь горькими слюнями. И желчью из желудка.

Жаль, что сегодня я так и не собралась пообедать. Всегда надо радовать себя маленькими удовольствиями. Пока есть время. И возможность.

Это последнее, что приходит мне в голову, перед тем как я отключаюсь. Проваливаюсь в спасительную темноту. Но ровно за секунду до моего тихого отхода – что-то происходит. Какое-то движение. Или команда. Наступает тишина. Пауза.

Одно из двух. Либо кто-то прекратил Представление. Либо я уже брежу.

Второе, вернее всего. Реальней.

Но мне уже плевать.

Охуенное место за гранью сознания прельщает меня гораздо сильнее.

Наверное, именно таким раком начинаешь любить смерть, больше чем жизнь. И дело не в идеализации понятий. Просто, не все можно вытерпеть. Далеко не все.