НАСТОЯТЕЛЬНО РЕКОМЕНДУЮ ПРОСЛУШИВАТЬ ПОДОБРАННУЮ
К ГЛАВЕ МУЗЫКУ С YOUTUBE ДО ИЛИ ВО ВРЕМЯ ЧТЕНИЯ!
Будущее!
Интереснейший из романов!
Книга, что мне не дано прочитать!
Край, прикрытый прослойкой туманов!
Храм, чья постройка едва начата!
Валерий Брюсов
Интереснейший из романов!
Книга, что мне не дано прочитать!
Край, прикрытый прослойкой туманов!
Храм, чья постройка едва начата!
Валерий Брюсов
Пробуждение на следующий день было неожиданным и не слишком приятным. В мой чудесный сон ворвался противный писк мобильника, возвращая меня из царства морфея обратно на грешную землю. С трудом разлепив глаза, я взяла в руки телефон и увидела, что пришло сообщение от Эдварда.
«Как спалось, моя красавица?» - писал он.
Мое дурное настроение мигом улетучилось, я улыбнулась и взглянула на часы: «Боже мой, четыре часа дня!» Хотя, если учесть, что Эдвард привез меня домой только утром, я могла бы проспать вплоть до самого ужина. Уже начав набирать текст ответного сообщения, я поймала себя на том, что хочу услышать его голос и смех, после того, как признаюсь, что только что проснулась.
Умывшись и одевшись в сверхскоростном режиме, я взяла мобильник и спустилась на кухню, по дороге набирая знакомый и любимый номер.
- Как спалось королеве моего сердца? – раздался в трубке самый чарующий голос в мире.
- Прекрасно! Мне снился такой волшебный сон, в котором был ты, - промурлыкала я в ответ, - но кое-кому взбрело в голову написать мне сообщение, и сон оборвался на самом интересном месте!
- О, прости, любимая! Я не думал, что ты до сих пор спишь! Оказывается ты у меня такая соня! – как я и ожидала, Эдвард засмеялся. Ах, как же я любила его смех! - Как думаешь провести остаток дня?
- Не знаю, я так устала этой ночью, что даже думается с трудом. Да и последние недели были такими сумасшедшими, - протянула я, - может быть, кто-нибудь приедет и заставит меня встряхнуться?
- Вообще-то я уже в машине и лечу к тебе! – с улыбкой в голосе ответил Каллен.
- Эдвард, умоляю тебя, не вздумай лететь, я вполне могу продержаться еще минут двадцать, побереги себя для меня! – на полном серьезе потребовала я.
- Белла, тебе не о чем беспокоиться! Со мной ничего не случится, потому что у меня самый надежный ангел-хранитель – твоя любовь! – твердо произнес он, а потом добавил шутливым тоном: - И отличные подушки безопасности!
- Эдвард! Это не смешно!
- Прости, действительно глупая шутка, просто я сегодня тоже не выспался, - покаялся он. – Буду у тебя через десять минут! Люблю тебя!
- Жду с нетерпением! Люблю тебя! - я положила трубку и только сейчас обратила внимание на то, что в доме стоит абсолютная тишина.
Я подошла к холодильнику, чтобы хоть что-нибудь проглотить, и увидела записку от Розали, прижатую магнитом. «Привет, сестренка! Надеюсь, ночка удалась! Не захотела тебя будить и умчалась с Эмметом в Порт-Анджелес. Папа на службе, а мама со своей музой у себя в студии. Целую, Роуз…» - гласила она.
Я вздохнула и улыбнулась. Розали опять потащила Эммета по магазинам! Бедняга, и за что страдает этот милый парень?!
Мысли об очередном шопинге сестры заставили меня обратить внимание на собственный внешний вид. Вытянутые треники и футболка с пятном от кофе показались мне не самым подходящим нарядом для встречи с Эдвардом. Я опрометью кинулась наверх, чтобы переодеться. Достав из шкафа свою любимую рубашку в клетку, я надела ее, завязав концы узлом на животе, и натянула джинсовые шорты.
До приезда Эдварда еще оставалось время, и я решила заглянуть к маме, хоть и помнила, что, находясь у себя в студии, она отгораживалась от всего окружающего и погружалась в свой собственный мир. Сколько себя помню, мама всегда увлекалась живописью, и особенно замечательно у нее получались пейзажи. В свое время она пыталась привить нам с сестрой любовь к прекрасному, но мы не оправдали ее надежд. А уж о Чарли и говорить не приходится. Он совершенно ничего не понимал в живописи, однако никогда не препятствовал маминому увлечению, а даже поощрял и уважал его. Несколько лет назад папа сделал ей подарок, переделав гараж в художественную студию, чтобы Рене могла заниматься там любимым делом.
Я тихонько приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Мама стояла перед мольбертом спиной ко мне и увлеченно водила кистью по холсту, что-то негромко насвистывая. Я вдруг поймала себя на мысли, что мне будет ужасно не хватать ее, я уже начинала скучать по ней! От этой мысли сердце болезненно сжалось в груди.
- Мам, - тихонько позвала я.
- Белла, маленькая моя! Ты проснулась! А я заглядывала к тебе, но ты так сладко спала, что я не решилась тебя будить. Как прошла ночь, вы хорошо повеселились? – мама отложила кисть в сторону и подошла ко мне, на ходу вытирая руки.
- Мамочка, это было потрясающе! Мы с ребятами протанцевали всю ночь, а на рассвете Эдвард отвез меня встречать восход солнца! Было очень красиво! Мы с ним танцевали прямо там, на улице, под первыми лучами! – как можно беззаботнее воскликнула я, пытаясь прогнать из своей головы грустные мысли о скором расставании с родителями.
- О, детка, это так романтично! Ты даже не представляешь, как я счастлива, что у вас с Эдвардом все так прекрасно складывается! – улыбнулась она, но затем вдруг нахмурилась и пристально посмотрела на меня. – Тебя что-то тревожит?
- Мамочка, мне так страшно уезжать из дома! – выпалила я, кидаясь ей на шею. – Я никогда не расставалась с вами дольше, чем на пару месяцев! А еще там не будет моих друзей, привычного окружения, маленького, но родного городка, в котором я выросла, не будет моей уютной комнаты с обоями в цветочек! Помнишь, когда ты их поклеила, я два дня дулась на тебя? Там будет чужой большой город, в котором никому нет дела друг до друга, и люди даже не знают имена тех, кто живет в соседней квартире!
Против воли из моих глаз потекли слезы, скатываясь маме на шею.
- Ну, что ты, детка! – она крепко обняла меня одной рукой, а второй нежно гладила по голове, отчего я начинала чувствовать себя спокойней и уверенней. – У тебя все будет отлично! Ты быстро привыкнешь, заведешь новых друзей! Рядом с тобой всегда будет Эдвард, который обязательно тебе поможет, поддержит и никогда не даст тебе возможности почувствовать себя одинокой! Конечно, у тебя будут ошибки, но это жизнь, а значит, что по-другому и быть не может, но когда рядом с тобой любящий тебя человек, ничего не страшно, все можно преодолеть и исправить! А мы с отцом всегда будем держать двери этого дома открытыми настежь для тебя и твоей сестры! Что бы ни случилось, знай: ты навсегда останешься нашей маленькой девочкой, которую мы безумно любим и которой гордимся! Ты всегда можешь рассчитывать на нашу помощь и поддержку!
Мама взяла меня за плечи, отстранила от себя и заглянула мне в глаза, из которых все еще ручьем лились слезы.
- Выше нос, детка! Не смей плакать! Впереди тебя ждет широкая и ровная дорога, по которой ты пройдешь уверенно, держась за руку с Эдвардом! – голос мамы предательски дрогнул, а по щекам потекли слезы. – Боже, как же быстро летит время! Еще вчера я заплетала вам косички и проверяла ваши домашние задания, а сейчас вы уже взрослые девушки! У тебя серьезные отношения с молодым человеком, уезжаешь учиться в другой город, а Роуз с Эмметом планируют в ближайшее время сыграть свадьбу! Разлетаетесь из родительского гнезда, наши пташки!
Мама снова обняла меня, крепко прижимая к себе.
- Я так люблю вас с папой! – сквозь слезы пробормотала я. – Вы самые лучшие в мире родители! Спасибо вам за все!
- Мы тоже любим тебя, детка! Бог наградил нас самыми чудесными дочерьми, о которых только можно мечтать! И с будущими зятьями нам тоже, кстати, несказанно повезло!
- Мама, - смущенно пробормотала я, отстраняясь от нее и вытирая слезы.
- Да-да, и я не собираюсь отказываться от своих слов, потому что уверена, что вы с Эдвардом созданы друг для друга! – улыбнулась мама сквозь слезы. – Ну, все! Хватит меланхолии, давай поговорим о чем-нибудь веселом! Кстати, чем вы планируете заняться летом?
- Эдвард говорит, что готовит сюрприз на летние каникулы, больше я ничего не знаю! Они со своей сестрой отличаются фантазией и умением сохранять все в тайне, - фыркнула я.
- Да, Эсме рассказывала, что когда эти двое росли, то устраивали такие шалости, что справиться с ними мог только Карлайл, - согласно кивнула мама.
- Кстати, Карлайл сказал, что снимет нам с Эдвардом квартиру недалеко от университета! – вспомнила я.
- Каллены удивительные люди! – улыбнулась она и хотела еще что-то добавить, но с улицы послышался шорох шин по гравию, и мама вопросительно посмотрела на меня.
- Это Эдвард, я попросила его приехать, - пояснила я.
- Иди к нему, дорогая, а я побуду немного здесь, - мама нежно провела ладонью по моей щеке, которая все еще оставалась влажной от слез, и поцеловала.
Я поцеловала ее в ответ, вышла на улицу и едва не врезалась в Эдварда.
- Что случилось, любимая? – обеспокоенно спросил он, заглядывая в мои глаза, покрасневшие от слез.
- Все в порядке, просто девчачьи разговоры. Пошли! – я улыбнулась и протянула ему руку, приглашая следовать за мной.
Эдвард нежно сжал мою ладонь в своей, мы вошли в дом и поднялись в мою комнату. Он тут же плюхнулся ко мне на кровать, усадил меня к себе на колени и, поглаживая по спине, прошептал:
- Ты мне ничего не хочешь рассказать?
- Это ерунда! Тут даже и говорить не о чем! – попыталась отвертеться я.
- Белла, у нас не должно быть друг от друга никаких секретов, тайн и недомолвок. Если что-то тревожит и волнует одного из нас, то он должен поделиться этим с другим.
- Что-то типа «и в горе, и в радости»? – улыбнулась я.
- Именно так, - на полном серьезе ответил Эдвард.
- Мне немного страшно, - призналась я, - что нас теперь ждет? Мы уедем из дома, от родителей, справимся ли мы вдали от них?
Я уткнулась носом ему в грудь и тихонько вздохнула.
- Ну, что ты, моя глупенька! – прошептал Эдвард, целуя поочередно мои глаза, щеки, волосы. – Тебе нечего бояться, потому что я всегда буду рядом с тобой, клянусь тебе! Вдвоем мы все преодолеем, со всем справимся. Главное, что мы есть друг у друга, мы любим и доверяем друг другу, а все остальное - всего лишь мелочи жизни! И никогда не держи в себе свои сомнения и страхи: чем больше мы друг другу будем рассказывать, тем проще нам будет справиться со всеми трудностями!
Я лишь согласно кивала и пыталась сдержать вновь подступающие слезы. Чувствуя, что мне плохо это удается, я осторожно выскользнула из объятий Эдварда и подошла к окну, вглядываясь в туман, стелящийся по земле. Нервно проведя руками по волосам и сделав несколько глубоких вдохов, я повернулась к Эдварду. Мысли в моей голове неслись с сумасшедшей скоростью, все как-то сразу обрушилось на мои плечи: разговор с мамой, впервые так остро почувствованная мной близость разлуки с родителями, осознание того, что мой прежний мир потихонечку ускользает, а что ждет меня впереди, я все еще плохо себе представляла. Единственное, что я точно знала, в чем была уверена — это Эдвард и наша с ним любовь. Он был моим будущим, с ним были связаны все мечты, надежды, планы, я не видела себя и свою жизнь без него.
Вдруг где-то внутри я почувствовала острую потребность быть к нему как можно ближе, я испытывала что-то похожее и раньше, особенно, когда он целовал меня или просто обнимал. Эдвард полулежал на моей кровати и с нежностью смотрел на меня. Я скользнула к нему под бок, и с моих губ слетело едва слышное:
— Эдвард, поцелуй меня.
Он улыбнулся, протянул руку к моему лицу, легким движением приближая его к своему, и в следующий миг я почувствовала столь желанный поцелуй. Он был ласковым и нежным, но я хотела большего, мне было нужно больше! Внутри меня разгорался неведомый мне ранее огонь, он согревал, он сжигал. Я вцепилась пальцами в ворот его рубашки, прижавшись всем телом так близко, как только могла, мои руки порхали по его шее, груди, мне хотелось так много... Мне хотелось, чтобы жар огня, разгоревшегося во мне, передался Эдварду, я чувствовала, что искры этого пламени проскальзывают сквозь мои пальцы и теплом отдаются ему.
Не то я была столь очевидно настойчивой, не то Эдвард желал меня столь же сильно, но его руки стали более властными, он буквально обхватил мое тело, подмяв под себя. Его губы стали блуждать по моему лицу, шее, рукам, ловким движением он расстегнул несколько пуговок моей рубашки и стал кружить в опасной близости от моей груди. Губы Эдварда скользили вдоль кружевной линии белья, одной рукой он притягивал меня все ближе и ближе, я буквально была вдавлена в него и от ощущения тяжести его тела на мне все мое существо буквально парило. Я таяла, я растворялась в нем, мой огонь вступил в замысловатый танец с огнем Эдварда, мы кружили, опаляя друг друга, разжигая, делая пламя совершенным. Я была его в этот миг, я принадлежала ему, а он принадлежал мне. Кожа к коже, тело к телу, его губы атласом скользили по шелку моей кожи... я потерялась, растворилась... Вдруг тихий шепот ворвался в мою голову, затуманенную страстью:
- Белла, милая, мы должны остановиться. Мы не можем... мы не должны... – хрипло бормотал Эдвард.
Сначала я не разобрала, что он говорит, слыша лишь тембр его голоса, от которого меня бросало в дрожь. Но в следующий миг я почувствовала, как Эдвард отдаляется, а его пальцы быстро застегивают пуговки моей блузки, поправляют сбившуюся одежду.
— Белз, ты слышишь меня? Мы не должны этого сейчас делать, - настойчивее повторил он.
«Не должны, не должны…» - вдруг его слова дошли до моего сознания, это было подобно ледяной воде, меня словно жестоко выкинули из моего теплого, сказочного мира.
- Эдвард, я... я… что-то не так? Почему мы должны остановиться? – все еще плохо соображая, спросила я. – Ты не хочешь? Ты…
Я запнулась на полуслове и закрыла лицо руками. В этот момент я испытывала сразу несколько чувств: стыд, обиду и, самое главное, разочарование. Но в следующую секунду я почувствовала, как сильные руки Эдварда обивают меня и прижимают к нему.
- Моя маленькая, глупенькая девочка, - горячо шептал он мне на ухо, - хорошо, что хоть кто-то из нас вспомнил, что мы находимся в доме твоих родителей, в твоей комнате, где даже замка нет, и в любой миг может войти твоя мама. Только представь, что будет, если она застанет нас...
«Мама!» - вихрем пронеслось в моей голове. Господи, я совсем забыла, где я!
- Белз, - до меня снова донесся чуть хрипловатый голос Эдварда, - в эти выходные мои родители приглашают всех вас к нам, вы останетесь у нас на ночь... ты понимаешь, о чем я говорю, понимаешь? - на этом слове его голос стал тише, и в нем проскользнули ноты желания.
- У нас все будет, но так, чтобы и ты, и я были уверены, что это наш момент, наша ночь, и никто не помешает нам. Мы будем только вдвоем, у меня есть план, - многозначительно добавил Эдвард.
Я оторвала голову от его груди и посмотрела в лукавые глаза своего любимого.
- Ты ведь не заставишь меня снова оббежать весь город? – игриво спросила я, чувствуя, как мое настроение стремительно поднимается вверх.
Эдвард засмеялся, качая головой, и поцеловал меня. В этом поцелуе уже не было страсти, но была нежность с намеком на что-то большее.
Еще немного посидев, обнявшись, мы спустились вниз и решили выпить кофе. Как только мы зашли в кухню, хлопнула входная дверь. Эдвард посмотрел на меня, многозначительно подняв бровь. «Я же тебе говорил!» - читалось в его взгляде.
- Привет, молодежь! - вошел папа, на ходу отстегивая кобру, следом за ним шла мама, немного перепачканная краской. - Как жизнь?
- Все отлично, пап! – ответила я, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.
- Добрый день, Чарли! Рене, вы как всегда, восхитительно выглядите! – совершенно искренне произнес Эдвард.
- О, спасибо, - мама хихикнула, как девчонка, и слегка порозовела, - ты всегда был очень галантен.
- Я приехал, чтобы пригласить вас к нам в субботу с ночевкой, - сразу перешел он к делу. - Родители устраивают ужин в честь нашего окончания школы.
- Да, Эсме как-то на днях говорила о том, что было бы неплохо собраться всем вместе, прежде чем дети разъедутся, - грустно улыбнулась мама. – Спасибо, Эдвард! Передай родителям, что мы обязательно приедем!
- С удовольствием, тем более что другой ответ и не принимается! – подмигнул он. – А сейчас мне уже пора ехать, потому что если мы хотим к субботе воплотить в жизнь все планы Элис, касательно предстоящего ужина, то нужно начинать прямо сейчас!
Все понимающе переглянулись и дружно рассмеялись.
- Рене, Чарли, до встречи в субботу, - добавил Эдвард.
- До свиданья, дорогой! - мама чмокнула Эдварда в щеку.
- До встречи на супер-вечеринке! – подмигнул папа, пожимая ему руку.
Мы вышли из дома, держась за руки, и направились к машине Эдварда. Он заключил меня в объятия и поцеловал. Его губы были такими мягкими, нежными и манящими, что я снова начала забываться и со страстью ответила ему на поцелуй.
- Белла, - произнес Эдвард хриплым голосом, - в субботу… помнишь?
Я оторвалась от него и заглянула в серую сталь его глаз, в которых светилась любовь.
- Я люблю тебя! – улыбнувшись, сказала я и прижалась щекой к его груди.
- Я тоже люблю тебя, Белла! - Эдвард поцеловал меня в макушку и открыл дверцу машины. - Я позвоню тебе завтра, а сегодня отдыхай.
Чмокнув меня на прощание в нос, он сел за руль и умчался.
Источник: http://robsten.ru/forum/29-877-4
