Глава 7

Я распахнула глаза, внезапно что-то вспомнив. Один взгляд на часы – и я резко оттолкнула любимого от себя. 
- Твой самолет! Ты опоздал! – в ужасе воскликнула я, на часах было девять. 

Эдвард должен был вылететь в Японию в шесть утра, на конференцию по вопросам ядерной физики и квантовой механики, и затем в течение четырех месяцев работать там. Это было очень важное в его карьере событие, пропустить его – означало подвести множество людей. Не говоря уже о том, как много он трудился ради того, чтобы получить редкий шанс провести исследования в стране с самым высоким уровнем развития технологий. На эту командировку возлагались большие надежды в научном мире. 

Вот почему я чувствовала себя выспавшейся – должна была проводить его утром до дверей, но вместо этого мы оба проспали. В панике я оглядывалась, ища глазами темно-синий костюм Эдварда, накануне приготовленный и вывешенный на видное место. Его там не оказалось. Как и портфеля с документами, с вечера оставленного на тумбе. 

- О ч-черт… - Эдвард откатился в сторону, смущенно улыбаясь и не показывая ни малейших признаков беспокойства. В его глазах плясали искорки веселья, так не подходящие к ситуации и моему искреннему шоку. – Ты только не волнуйся, ладно? Не нужно много думать. Я сейчас уйду… 

Я вскочила, накидывая на плечи халат. Просьбы Эдварда не беспокоиться возымели ровно противоположный эффект – я решила, что поездка сорвалась, а значит, и все его грандиозные планы. 

- Что случилось? – сочувствующе сникла я. 
- Перенесли вылет, ладно? – Эдвард, поднявшись, тоже заторопился одеться. – Плохая была идея, - пробормотал он себе под нос, застегивая пуговицы рубашки и избегая моего прямого взгляда. – Надо было выбрать другое время. Не злись на меня. 

Его поведение было странным, а загадочный смысл слов запутывал. Я молча и с растущим подозрением наблюдала, как Эдвард заправляет рубашку в штаны – светло-серые от костюма, который мы накануне упаковали в чемодан вместе. Отметила чрезмерную бледность лица, как будто он не жил в Лос-Анджелесе, одном из самых солнечных городов страны, где даже в пути на работу и с работы успеваешь получить загар. Волосы чуть длиннее, чем вчера, сильная небритость вместо аккуратно остриженной бородки, которую он подровнял еще с вечера, чтобы утром перед поездкой в аэропорт не суетиться и не спешить. 

Я скрестила на груди руки, вдруг обо всем догадавшись с такой же ясностью, как если бы Эдвард сам все мне рассказал. 
- Ну и откуда ты пришел? 

Эдвард заулыбался, как пойманный с поличным ворующий сметану кот, закусил губу и посмотрел на меня, оценивая, насколько я готова простить его. 
- Всего лишь месяц спустя относительно этого момента. 

Я покачала головой, сердясь, что он так легкомысленно относится к путешествиям во времени. 
- Тебе уже тридцать, а все играешься как подросток. 

Поняв, что прощен, мужчина моей мечты крадучись обогнул кровать и обнял меня за плечи: 
- Соскучился – жуть. Месяц – это слишком невыносимо. Хотел увидеть тебя и детей, к тому же по телефону ты жаловалась, что устала, оставшись совершенно одна. Не говорила всего, но я-то знаю, что ты плакала. 

Тая от нежных поцелуев, я не могла сердиться. Обвила любимого за талию, привлекла ближе. 
- Разве ты не знаешь, насколько опасны перемещения, не читал фантастических книг? Любая травинка, которую ты тут раздавишь, повлияет на будущее… 
- Тогда в следующий раз я вернусь и спасу травинку, - обезоруживающе предположил мой ненормальный физик. 
- Я серьезно, - ворчала я, наклоняя голову, чтобы открыть больший доступ к шее. 
- Я тоже, - промурчал Эдвард мне на ухо. – Подумал – а это отличная идея. Вместо того чтобы тратить вечер, бездельничая в гостинице, вернусь домой, помогу с детьми и съем что-то приличное. Японская кухня не пришлась мне по вкусу, откровенно говоря, она ужасна. – Отстранившись, Эдвард обжег меня умоляющим взглядом: – Спечешь оладьи? Страсть как хочу. 
- Ты похудел, - заметила я, почти сдаваясь. Эдвард давно уже не выглядел худощаво, как подросток в двадцать лет. Но сейчас я ощущала пальцами его ребра, а на животе вновь обозначился твердый пресс. Когда-то мне нравилась его поджарая фигура, но меня опечалило, что вдали от дома он не доедал. 

Обнимая любимого, я вспоминала времена, с которых все начиналось, Эсми, уговаривающую сына поесть, не убегать в университет с голодным желудком. А затем, когда Эсми уехала, обязанность следить за его здоровым образом жизни переняла я. 

Когда Саманте исполнилось три и она пошла в садик, я стала помощницей Эсми в ее небольшом бизнесе – ездила на встречи, заключала сделки, подыскивала клиентов. Я трудилась не покладая сил, чтобы доказать матери Эдварда свою профессиональную пригодность, и в конечном итоге у нас получился неплохой союз. Эсми поверила в мои способности, что значительно усложнило мою жизнь – ведь нелегко одновременно растить ребенка и работать, - но и подарило редкую возможность стать чем-то большим, чем менеджером, которым я могла на всю жизнь остаться в Атланте. Мое трудолюбие так же облегчило занятость Эсми и позволило ей открыть новые горизонты. 

Женщина стала уезжать за заказами в другие города, подолгу отсутствуя дома, что поначалу мне нравилось – мы с Эдвардом получили больше мгновений наедине. Но затем я поняла, насколько мне не хватает присутствия Эсми – ее направляющей руки, мудрых советов, готовности помочь. Мы всегда начинаем ценить то, что теряем. И нам с Эдвардом предстояло ее потерять… 

Четыре года прошло с нашей свадьбы, когда Эсми, едва вернувшись из длительной трехмесячной поездки, засобиралась вновь. В другом штате у нее появилась работа, требующая постоянного внимательного присутствия. 

- Снова в путь? – спросила я, заходя в ее спальню, где женщина торопливо собирала чемодан. Я обратила внимание, что шкафы опустели – за последние две командировки Эсми, кажется, перевезла почти все. 
- Да, я строю гостиницу в стиле семнадцатого века на берегу моря – грандиозный проект, самый крупный за все годы. Благодаря тебе, - она коротко улыбнулась, бросая очередное летнее платье на постепенно заполняющееся дно чемодана. 
- Саманта будет скучать, - пробормотала я, имея в виду не только внучку, но себя и Эдварда тоже – Эсми была важной частью семьи. 
- Роди ей сестренку или братишку, - простодушно засмеялась Эсми, не ища оправданий. 

Мой взгляд случайно упал на авиабилет, лежавший на столике. Конечным пунктом значились «Гавайи». 

- Где, говорите, отель строится? – стараясь скрыть шок, уточнила я. Не может быть, чтобы это оказалось случайным совпадением. Уж не летит ли мать Эдварда в гости к бывшему мужу? Существует ли отель вообще в реальности? – Может, стоит привлечь нас с Эдвардом к постройке? 
- У тебя своих проблем хватает, - отмахнулась Эсми, и теперь я заметила волнение в каждом ее движении. Всегда изящная и спокойная, Эсми нетерпеливо кидала вещи в чемодан, не уделяя должного внимания аккуратности. Я поначалу списала это на опасение опоздать ко времени рейса, но теперь сделала другой, совершенно потрясающий вывод: женщина отправляется на Гавайи вовсе не работать, ее торопливость объясняется сердечным волнением. 

Я не стала уточнять и ставить ее в неловкое положение. Если бы Эсми хотела поделиться настоящими планами, сама бы рассказала. 

Она выглянула из-за дверцы шкафа, проницательно глядя на меня. 
- С местными клиентами все нормально? – с нажимом спросила она, на мгновение снова становясь привычно серьезной и строгой. – У тебя все под контролем, Белла? 
- Все отлично, как и всегда, - отчиталась я. – Ваши проекты безупречны. Персонального присутствия не требуется, я со всем справлюсь сама. 
- То есть, я могу на тебя положиться? 
- Да. 
- Вот и отлично, - улыбнулась она, снова принимая безмятежный и ласковый вид. – Передавай Саманте и Эдварду, что я люблю их. 

Я не стала рассказывать Эдварду о билетах, чтобы зря не обнадеживать его. Мало ли я что не так поняла, вдруг у Эсми на Гавайях в самом деле только бизнес. 

Через несколько месяцев появился ответ. 

Я давно уже вела все дела Эсми в Лос-Анджелесе как исполнительный директор. Даже сделала несколько проектов сама, отсылала их по факсу для одобрения и исправления деталей, и на подпись окончательный вариант. Мы часто созванивались по рабочим вопросам и чтобы узнать, как идут дела. 

В один из таких разговоров я дала полный квартальный отчет, желая получить наставления о дальнейшем развитии компании: 
- Боюсь, одна я не потяну сразу четыре заказа. Есть один крупный - загородный дом, владелец хочет его перестроить. И три небольших кафе в викторианском стиле, расположенные вдоль побережья. Кому из них отказать, миссис Мейсен? 
- Каллен, - поправила она, прежде чем высказать свою точку зрения, но я слушала вполуха, сосредоточившись только на первых словах. 
- Каллен? - Сердце забилось быстрее обычного, голос зазвучал в два раза тише. – Когда?.. 
- Вчера, - скромно поведала Эсми, внезапно сменяя профессионально-деловой тон на радостно-взволнованный. 

Я представила себе маленькую часовню и торопливую церемонию. Не думаю, что свадьба была запланированной и пышной, иначе мы получили бы приглашения в обязательном порядке. 

- Эдвард обидится, что вы не позвали нас. 
- Знаю. Поэтому надеюсь на тебя – ты сможешь все объяснить ему так, чтобы он не расстраивался. 
- Как же вы решились? – Трудно поверить, чтобы эта состоявшаяся женщина, внимательно продумывающая каждый свой шаг, всю жизнь сознательно делающая выбор в пользу родного города и материальной независимости, даже побывавшая замужем за другим мужчиной, вдруг поддалась порыву страсти и променяла привычный комфорт на непредсказуемость и нестабильность Гавайев. 
- У меня был отличный пример перед глазами – ты, моя дорогая. – Я была шокирована, услышав в голосе Эсми восхищение. – Иногда выбор между долгом и любовью кажется очевидным, но ты доказала, что это не всегда так. Когда-то у меня не было другого выхода, девочка, пришлось решать, какое будущее обеспечить сыну. На Гавайях он не стал бы тем, в кого превратился сейчас – в двадцать шесть уже профессор. И я ни о чем не жалею. Теперь он в надежных руках – ты не дашь ему пропасть. Знаешь, что он сказал мне в день, когда привез тебя из Атланты? 
- Нет. 
- «Однажды Белла станет твоей правой рукой, поверь в нее, и ты не пожалеешь». Тогда я впервые увидела тебя, ты выглядела как перепуганная серая мышь, потерявшая свое гнездышко и не знающая, куда бежать и прятаться. Я думала: «Что он нашел в ней особенного?» Но поверила сыну, потому что он всегда был умнее всех нас. И не ошиблась. В тебе есть главное, то, что оказалось важнее всего остального – любовь. Она вдохновляет сильнее долга. Ты заставила меня пересмотреть взгляды на жизнь. Ответственность толкает на многое. Но только любовь заставляет совершить невозможное, помогает справиться с любыми трудностями. И ты этому очевидный пример. 

Лицо горело от признаний Эсми. Я всегда считала, что мать Эдварда так до конца и не приняла меня как часть семьи, и мне придется до старости доказывать свою преданность, надежность и готовность работать. Но сейчас я наконец почувствовала себя одной из Каллен - частью единого целого, в которое давно включена как неотъемлемый элемент. 

- Не нужно смущаться, дорогая, - проницательно догадалась Эсми о причине моего долгого молчания. – Я говорю чистую правду. И знаешь, что я сказала себе вчера? 
- Нет. 
- Полжизни отдала сыну, пора подумать о себе. Решение было спонтанным, но я не жалею. И я никогда прежде не чувствовала себя настолько счастливой, как вчера, когда решилась отказаться от прежних привычек и сделала шаг к новому будущему. На этот раз все будет хорошо. Так и передай Эдварду, пусть больше не волнуется за меня. 
- Передам. Вы больше не вернетесь? – Стало вдруг печально, дом словно враз опустел. Да, здесь были я и Эдвард, детский смех, но больше не приложит умелую руку Эсми, не поддержит особый дух семьи. 
- У вас своя жизнь, и я уверена, что и без меня все будет в порядке. Я верю в тебя, Белла. Ну а совместных праздников никто не отменял, верно? 

Я улыбнулась, представляя, как родители Эдварда приедут к нам на Рождество и будут держаться за руки, нянча внуков. Или мы всей семьей прилетим погостить на Гавайи и, поддавшись волнующей ностальгии, пойдем гулять вдоль берега на дикий пляж. Только как все уместимся в крошечной лачуге Карлайла? 

- Я не шутила, когда говорила об отеле на берегу моря, - разъяснила Эсми, тихонечко смеясь. – Стройка движется, не без помощи моего мужа, разумеется. Это была его потрясающая инициатива – совместить наши с ним интересы в одном. Я не молодею, бизнес стал меня утомлять. Пора прекратить бесконечное развитие и осесть на одном постоянном месте. Да и существование мое вполне обеспечено без новых заказов. И я подумала: что если построить отель в моем любимом стиле и посвятить старость управлению им? Пристрастию Карлайла тоже нашлось применение – помимо стройки, он организует сеть сувенирных лавок на первом этаже. Поистине, я не была более счастливой, Белла. Ты сможешь объяснить все Эдварду так, чтобы он понял меня и не сердился, что не был заранее поставлен в известность? Честное слово, до вчерашнего дня я и сама не подозревала, что дело закончится свадьбой. 
- Конечно, Эсми, я все ему объясню! - я намеренно опустила официальное обращение «миссис Каллен», потому что чувствовала, что мы, несмотря на огромное разделяющее нас расстояние, внезапно стали особенно близки. 

Вечером того же дня я нетерпеливо ждала Эдварда с работы, накрыв праздничный ужин, чтобы рассказать новость в торжественной обстановке. Увидев зажженные свечи и запеченную, будто к Рождеству, утку, Эдвард с порога засыпал меня вопросами, пытаясь угадать сюрприз. 
- Ты снова беременна? – смутив меня, предположил он с улыбкой, скидывая верхнюю одежду и обувь с присущей ему непринужденностью и флегматичностью. 
- Нет. 
- Я что-то забыл? Чей-то день рождения? – Его брови сошлись к переносице, он перебирал цифры в уме.

Я рассмеялась: 
- Нет. 
- Гости? – Внимательным взглядом окинул он прихожую, ища признаки присутствия посторонних. 
- Нет. 
- Сдаюсь, - Эдвард сел за стол, раскрывая объятия для бегущей к нему дочери. – Привет, моя кнопочка, - поцеловал он девочку в курносый нос, покрытый россыпью рыжих веснушек. Неужели когда-то я могла сомневаться, что из него получится хороший отец? Боялась, что для серьезной семейной жизни он слишком молод? 
- Твои родители вчера поженились, - выпалила я, с трудом сдерживая рвущийся наружу безумный восторг. 

Эдвард застыл, а затем спустил Саманту на пол, подтолкнув вперед: 
- А не пора ли принцессе Кнопке в постель? А ну бегом наверх, я загляну проверить через десять минут. 

И когда девочка убежала в детскую спальню, поднял на меня глаза, в которых плескалось много противоречивых эмоций: неверие и надежда, радость и затаенное напряжение. 

- Она попросила меня быть адвокатом между вами – боялась, ты расстроишься, что не был там. Они не хотели публичности, и я предполагаю, что это решение далось твоей маме тяжело. Но я уверена, что теперь она счастлива. 
- Я должен это увидеть. Ты знаешь точное время и место? - Решимость на лице любимого навела меня на кое-какие мысли. 
- Не стоит злоупотреблять путешествиями во времени, нельзя использовать их просто так, без важной причины, - покачала головой я. - И разве тебе позволено?.. Ну, я имею в виду, ваш проект – строжайшая секретность и все такое. Если кто-то узнает, тебя арестуют или что? Ты же вмешиваешься в прошлое, меняешь его… 
- Я изобрел эти путешествия, - ухмыльнулся Эдвард. - По-моему это дает мне некоторые преимущества перед остальными. Да и никто не сможет узнать, контроль за перемещениями веду я сам… 
- Не нужно смущать родителей, - попросила я мужа. – Не рискуй просто так. Вдруг, если ты окажешься там, то изменить будущее? Подумай! 
- Ладно, - неохотно согласился Эдвард, потирая руки при взгляде на утку. – Давай отмечать. 

Я прищурилась, вглядываясь в мерцающие хамелеоны, в которых было больше озорства, чем следовало профессору престижного научного института. 
- И давно ты так делаешь? – Вдруг представилась вереница дней. В какой момент я общалась с настоящим мужем, а в какой – с Эдвардом из будущего? Как часто он подменяет себя собой, оставляя меня в полном неведении? 

Парень заулыбался – я поймала его. 
- Ну, всего пару месяцев… 
- Ты сумасшедший, - отругала я мужа, снова сердясь на его безрассудство. Воспоминания одолели меня, когда я пыталась разгадать сложную головоломку перемещений, о которой до этой случайности не имела представления. Был ли он здесь, чтобы предупредить об опасности и исправить ошибки будущего? Летал ли на несколько лет вперед, чтобы убедиться – все идет как надо? – Так ты был на свадьбе родителей? 
- И да, и нет, - покачал он головой. А затем сдался: - Был, но остался вдалеке. Подсмотрел, но они об этом не узнали. 
- Тебя мог кто-нибудь заметить, - сердилась я. 
- Не будь такой занудой, - добродушно проворчал Эдвард. - Я выбрал тихое место и глубокий капюшон. Все прошло как по маслу. 

Я представила Эдварда, тайком пробирающегося в толпе отдыхающих к часовне. А также много других подобных случаев, о которых он мне не рассказал. 

- Когда ты сказал, чтобы я не бралась за тот дом в центре Лос-Анджелеса, у хозяина которого была скверная репутация?.. 
- Он не заплатил бы тебе и половины обещанной суммы, - поведал Эдвард. 
- Когда у Саманты резался зуб?.. – спросила я, ища в мерцающей глубине любимых глаз ответы. 

Эдвард поднял руки ладонями вверх: 
- О нет, это я сам. Простая интуиция, - и обезоруживающе улыбнулся. 

Крошечный случай: девочке было полгода, и у нее воспалилась десна, она плакала непрерывно. И затем Эдвард предположил, что нужно показать доктору режущийся зубик. Своевременное лечение сэкономило нам кучу нервных клеток. 

- Ты расскажешь мне, как это работает? – заинтересовалась я, переодеваясь к завтраку. – Как ты попадаешь в нужное место и время? 
- Компьютерная симуляция, - объяснил он охотно. – Человеческий глаз не способен увидеть портал – вход выглядит как незначительное искажение пространства, все равно что смотреть через неровное стекло – ты прекрасно видишь то, что находится за ним, но при движении что-то немного мешает зрению. Увидеть человеческими глазами мир по другую сторону портала невозможно. Мы доверили визуализацию компьютеру – он выводит данные из портала на экран в виде бесконечных картинок прошлого и будущего в любой момент существования вселенной. Чтобы найти нужную точку, необходимо хотя бы приблизительно знать место и время события. Затем вручную находишь картинку, выбираешь наилучший момент. У каждого мгновения свои координаты, вводишь их в проектор и шагаешь в портал. Все. 
- А как вернуться? 

Эдвард показал широкий браслет на запястье, состоявший из металлических пластинок и маленького монитора, похожего на электронные часы. 
- Он связывает меня с точкой, из которой я появился. Говоря простым языком, это действует так, словно ты выглядываешь в окно на улицу. Можешь просто смотреть, не вмешиваясь, а можешь протянуть руку и сорвать цветок. Даже спрыгнуть в сад и прогуляться, но должен знать точный путь обратно, ведь попав туда, больше не видишь самого окна. В браслет встроен маяк, который всегда держит портал в пределах досягаемости и связывает две точки прошлого и будущего. В любой момент я нажимаю кнопку, и меня вбрасывает назад. 
- А если ты потеряешь браслет или он сломается? – забеспокоилась я, разглядывая сложную конструкцию: набор цифр был очень длинным и обозначал, видимо, координаты этого времени и места. 
- Если портал открыт, то останется на месте, нужно только знать, где он. Пока работает проектор на той стороне, портал остается доступным. 
- Для любого человека, не только для тебя? Я тоже могу шагнуть в будущее? 
- Можешь, - кивнул Эдвард. – Если будешь знать, где вход. 
- А если туда проникнет посторонний? 
- Надеюсь, этого не произойдет, - сдвинул брови Эдвард. – Для этого и нужен маяк, он держит портал рядом, и я могу обеспечить его безопасность. В основном я отключаю его, чтобы не тратить понапрасну ресурсы. И во избежание описанных тобой случаев. 
- А что будет, если ты не найдешь дорогу обратно или проектор сломается? – прищурилась я. 
- Останусь здесь, - недовольно нахмурился Эдвард. А затем улыбнулся: – Но так как в этом времени уже существует мое изобретение, поеду на работу и вернусь назад в свое будущее. Конечно, хорошо бы не столкнуться с самим собой… 
- А что будет, если столкнешься? – червячок беспокойства все сильнее грыз меня изнутри. 
- Скорее всего, ничего, просто не хочется тратить время на объяснения самому себе, что я там делаю, - ухмыльнулся мой сумасшедший изобретатель. 
- По твоим словам выходит довольно легко… - покачала я головой, не веря, что все в самом деле настолько просто. Наверняка Эдвард не учитывает множество случайностей, способных навредить или даже разрушить что-то. 
- В самом деле, ничего сложного, - кивнул Эдвард, улыбнувшись. - Вот если бы я шагнул лет на тысячу назад и там потерялся, было бы куда драматичнее. 

И когда я с ужасом округлила глаза, Эдвард рассмеялся: 
- Не волнуйся, никто не собирается так рисковать, по крайней мере, пока. Мы запускаем туда зонды. Они незаметно фиксируют события и передают фотоснимки нам – уникальная возможность увидеть прошлые века своими глазами. Но чтобы исследовать каждый момент, понадобятся десятилетия! Над этим работает особый отдел. 
- А ваш над чем работает? 
- Исследуем будущее – это гораздо интереснее, сплошные белые пятна. 
- Тоже зонды? 

Эдвард кивнул. 
- В будущее заглядывать намного опасней. Во-первых, ты никогда не знаешь, насколько безвреден выбранный тобой момент, потому что не видишь последствий вмешательства, пока там не окажешься. А во-вторых, в будущем зонды могут отследить – технологии развиты куда лучше современных. 
- Но вы пытаетесь? 
- Пока только на десяток-другой лет вперед и крайне осторожно. Правительство постоянно тормозит исследования, не дает свободы действий. 
- Но ты, конечно, был там? – утвердительно хмыкнула я, получив в ответ улыбку. 
- Конечно, - согласился Эдвард, в его глазах светился вызов. – Но только чтобы узнать свое будущее, ни во что глобальное я не вмешался. 
- Откуда тебе знать? – скрестила я руки на груди, мне не нравилось легкомыслие, с которым Эдвард относится к своей, без сомнения инновационной, разработке. 
- Эффекта бабочки не существует, - щелкнул пальцами он, не замечая упоения, с которым делится любимым секретом. – Это ерунда, придуманная фантастами, чтобы написать побольше приключений и заставить читателя сопереживать герою. На самом деле, никакая раздавленная бабочка или травинка не повлияет на будущее – она слишком мала, чтобы испортить его. Когда тебя кто-то увидит – тем более. Конечно, если вмешаться серьезнее – к примеру, убить кого-нибудь, - тогда сложнее. Но это может изменить жизнь одной семьи, не повлияв на цивилизацию в целом. Путешествия во времени не так уж и опасны для всего человечества. 
- И что произойдет, если что-то изменить? – Пример с убийством я намеренно опустила, мне он не понравился. – Если ты вернешься в прошлое и скажешь матери, допустим, чтобы она приняла меня как родную, что это поменяет?.. 

Эдвард захохотал, откинув голову назад – задорно, как подросток, пойманный на шалости. Я снова угадала. 

- Иногда прошлое нуждается в небольшой корректировке, - весело взглянул на меня он. 
- Ты пришел к ней из будущего? – едва сдержала улыбку я, пытаясь оставаться серьезной, но искренняя восторженность Эдварда портила мой настрой. – Или заглянул в будущее из прошлого? 
- Из прошлого не мог, я создал систему намного позднее, - сознался он, устало ложась на кровать – во времени, из которого он пришел, наступил поздний вечер, и Эдвард работал весь долгий день. – На самом деле я не преследовал цели что-то изменить – просто хотел взглянуть на тот день еще раз. Увидев, как мама недоверчиво относится к тебе, решил поговорить. Но разве получилось плохо? Тот разговор намного сократил твое вхождение в мою семью, облегчил дальнейшую жизнь вам обеим. Разве ты не рада? Хотела чувствовать себя здесь неуютно? Мне казалось, тебе было довольно нелегко привыкнуть жить тут… 
- Ты прав, - сдалась я. Если Эдвард взял в привычку болтаться во времени туда-сюда, вряд ли я смогу изменить его намерения. Оставалось только смириться. В конце концов, раз это помогает улучшить нашу жизнь, то почему бы и нет? Я присела рядом с ним на кровати: – И как это работает? Если что-то изменил, по возвращении видишь перемены? А что с твоей памятью – ты помнишь оба варианта? Или только новый, а старый забываешь, потому что его теперь нет? 

Эдвард закрыл глаза – я подумала, он сейчас уснет, таким усталым выглядел. Но он медленно заговорил: 
- Я помню все – что было и как стало, два варианта или больше, если попытка была не одна. Но если я меняю прошлое, то создаю альтернативный вариант своего будущего, в котором никто уже не знает предыдущего. Для всех людей жизнь течет так, словно в нее ничего не вмешалось. Я же помню все, что изменил. 
- А что случается с другой альтернативной реальностью, которая была раньше? 

Эдвард пожал плечами: 
- Не знаю. Наверное, она перестает существовать. 
- Это так странно представлять, - призналась я, голова шла кругом от противоречивой информации. 
- Понимаю… 
- Такие вещи не должны быть доступны людям, - осуждающе покачала я головой. – По-моему, ты заигрался в Бога. 
- Посмотри на это с другой стороны, - улыбнулся Эдвард, ослепляя меня простодушной улыбкой. – Человек, живший тысячу лет назад, не имел сотового телефона, микроволновки, автомобиля и множества других благ цивилизации. Что бы он решил, увидев, как в небо взлетел самолет? Подумал бы о летчике, как о наглеце, заигравшемся в Бога? 
- Пожалуй, ты прав, - согласилась я. – Наверное, я преувеличиваю, и человечество готово к этому открытию. 
- Ну так ты приготовишь оладьи? – умоляюще сложил руки Эдвард. – Или я голодным уйду? 
- Ой! – Я стремглав заторопилась на кухню, вспомнив о причине визита любимого. Слыша, как Сэм развлекает Льюиса в детской комнате, я улыбнулась. Эдвард мне очень помог, если бы не он, пришлось бы проснуться гораздо раньше, чтобы покормить сына. – Пожалуйста, пообещай мне, что впредь будешь говорить, из какого ты времени. Не очень приятно жить, гадая, с каким Эдвардом я общаюсь. 
- Хорошо, - я почувствовала руку мужа в своей. – Я рад, что ты узнала. Меня тяготило лгать. 
- А к какому часу тебе нужно вернуться в Японию? – Вдруг я занервничала, что Эдварду нужно торопиться. Впереди долгая четырехмесячная разлука, и что ни говори, а было здорово повидать его сегодня, когда я уже приготовилась к одиноким утрам и вечерам. – Сколько времени ты можешь побыть тут? 
- Не имеет значения, - спускаясь за мной по лестнице, Эдвард с наслаждением делал вдохи, словно соскучился даже просто по запаху родного дома. – Время течет по-разному там и здесь. Я пробуду здесь до тех пор, пока не начну валиться с ног от усталости, и вернусь в тот миг, из которого начал путешествие. 
- То есть ты можешь пробыть тут и неделю, и все равно вернешься в момент отправления? 
- Да. Но чем дольше я здесь, тем больше последствий, которые невозможно предсказать, пока не вернешься обратно. Не думаю, что мне стоит задерживаться надолго, особенно выходить из дому – на всякий случай не будем рисковать. 

Спустившись в кухню, я достала муку, яйца и молоко, чтобы замесить тесто. Мысли же вертелись вокруг сказанных слов. Эдвард уселся за стол, вертя в руках солонку с задумчивым видом. 

- Значит, если уборщица решит зайти в номер отеля, она не встретится с тобой, внезапно появившимся из ниоткуда? 
- Уборщицы по вечерам не ходят, и я пришел не из отеля, а с работы – только там построен портал, - поправил меня Эдвард. - И это не имеет значения. На работе есть охранники, но даже если кто-то из них зайдет в лабораторию, ничего не поймет – мое исчезновение выглядит так, словно изображение мигнуло, фактически я исчезаю всего на миг. Я могу находиться к охраннику спиной, но оказаться лицом, и он решит, что я просто резко повернулся. Или что он моргнул и пропустил мой разворот. 
- Значит, ты будешь приходить ко мне по утрам? – Я поставила сковороду на плиту и налила масло. – Каждый день? 
- Каждый день не получится, я уже пропустил целый месяц, - мягко уточнил Эдвард, обнимая меня со спины. Его подбородок лег на мое плечо, а руки обвились вокруг талии. – Но я буду стараться не пропускать свободной минутки. Тебе тяжело, значит, я буду помогать по утрам, чтобы дать тебе возможность поспать подольше. И я до смерти соскучился по обычной домашней стряпне. – Протянув руку, Эдвард взял тарелочку и нетерпеливо поднес к сковороде, на которой уже шипели поджаривающиеся оладьи. 
- А если ты будешь находиться здесь слишком долго, разве это не повлияет на твой существующий возраст? Пробыв тут четыре месяца, ты постареешь на четыре месяца там? 
- Поэтому мне не стоит проводить здесь четыре месяца, - улыбнулся Эдвард усталой улыбкой, подтверждая мою пугающую догадку. 

Новые мысли завертелись вокруг полученной информации. Время представилось как самое ценное, что у нас есть. 
- Ты не думаешь, что частые перемещения скажутся на твоей старости? – вдруг забеспокоилась я. – Часы, которые ты путешествуешь в прошлом, сложатся в дни, месяцы и годы. Ты умрешь раньше положенного. 
- Я бы рад, - помрачнев, муж поразил меня ответом. Оглянувшись, я обнаружила его чем-то сильно опечаленным, словно мысленно он со мной прощался. – Сократить мою жизнь не помешало бы. 
- Ты был там? – догадалась я, голос сел и зазвучал тише обычного. – Ты знаешь, когда мы умрем? Расскажи мне, неизвестность хуже. 

Эдвард вздохнул, его рука крепче прижала меня за талию. 
- Узнать в будущем ответы труднее, чем хотелось бы – для этого необходимо открыться и напрямую поговорить. Чтобы обработать тот неисчислимый поток информации, который выдает компьютерный симулятор, придется потратить месяцы и подключить огромные ресурсы – никто не позволит мне задействовать программу только на себя. Поэтому я выбрал тебя - ты единственная, кто знает о моих перемещениях, и могла рассказать все без утайки. Но в год, который выбрал, я не застал тебя живой. Ты умерла в возрасте семидесяти восьми лет, на пять лет раньше меня… 

Холодок пробежал по позвоночнику – нелегко принять точную дату своей смерти. Однако было облегчением узнать, что я не погибну в тридцать девять в автомобильной аварии, что произошло в предыдущей реальности, которой уже не существует. Все-таки я уйду в преклонном возрасте, вероятно, окруженная детьми и внуками, что само по себе уже чудесно. 

- А ты?.. – занервничала я, гадая о своей грядущей жизни. – Мы с тобой вместе? 
- Да, - шепнул Эдвард, успокоив меня. И предостерег: – Но ты должна понимать, что будущее изменчиво и зависит от наших решений. Сейчас оно выглядит именно так, но в любой момент ты можешь сделать другой выбор, и жизнь пойдет по совершенно иному пути. Ты можешь начать курить, и это приблизит дату твоей смерти лет на десять, или, наоборот, займешься спортом, и проживешь дольше на несколько лет. 
- Или сверну себе шею, прыгая с парашютом, - переворачивая оладьи на сковороде, предположила я шутливо, хотя разговор вовсе не казался смешным. 
- Да, именно так. Дата моей смерти известна, но каждое перемещение незначительно меняет ее. Сейчас ты уверена в том, что любишь меня, поэтому в будущем мы с тобой вместе. Но кто знает, что будет потом? Встретишь симпатичного парня, и появился другая альтернатива. 
- Да ты пессимист, - засмеялась я, ворчливо хлопнув Эдварда по руке. – Разве ты не вернешься тогда в прошлое и не сделаешь так, чтобы я не заметила того симпатичного парня и прошла мимо него? 

Я обернулась через плечо – глаза Эдварда задорно блестели. 
- Так и сделаю, - соглашаясь, хихикнул он. 
- Делал уже такое? 
- Пока не пришлось, - утешил меня муж, потряхивая тарелкой в нетерпении. 
- Почему ты выбрал именно утро? – Я откинула на протянутую тарелочку три кругляшка, и Эдвард, довольно причмокнув, вернулся к столу. 
- В это время ты дома всегда – рано встаешь, собираешь Сэм в школу и готовишь завтрак. Днем ты на работе, вечером слишком уставшая. К тому же, ты жаловалась мне по телефону, что страшно не досыпаешь. Это решило все. 
- А это точно безопасно? – уточнила я, наливая новую порцию оладий на сковороду, и позвала дочь: – Саманта! 
- Тут только ты, я и дети – безопаснее быть не может. – Жуя, от удовольствия муж прикрыл глаза и урчал, как кот, которого долго морили голодом. 

Саманта спустилась вниз, отдав маленького Льюиса на руки папе. Завтрак прошел в уютной семейной обстановке. 

А затем, когда Эдвард практически заснул за столом, я разбудила его, чтобы он отправился в будущее и улегся в нормальной постели. 

Мы договорились встретиться на следующее утро, и честно говоря, я ждала этого с нетерпением. Просыпаться в объятиях мужа гораздо приятнее, чем знать, что впереди четыре долгих месяца разлуки. 

- Ну, привет, - мурлыкал он каждое утро, когда считал, что я уже достаточно выспалась, и больше не мог ждать. Его нежные пальцы неизменно приводили меня в отличное настроение. – Уже десятый час, Саманта в школе, Льюис спит, а я ужасно голоден! 

Двусмысленность выражения вызывала улыбку: 
- Голоден в каком смысле? – дразнила я, потягиваясь так, чтобы коснуться телом чувствительных мест мужа. 
- Во всех смыслах, - охотно соглашался он, прижимая меня к себе. 

Смеясь, я переворачивалась, чтобы на несколько минут погрузиться в блаженную негу интимного соблазнения. 

Так проходили дни, каждое новое утро чудеснее предыдущего. Когда спустя неделю, после великолепных выходных, в понедельник я отправила Саманту в школу, а Эдварда, клюющего носом, в Японию, у меня выкроилось несколько часов до встречи с клиентами, желающими обсудить реставрацию старого загородного особняка. Льюис спал, и я решила прилечь ненадолго, расслабиться с книжкой в руках. 

Улыбаясь воспоминаниям, в которых смеющийся Эдвард с восторженным румянцем на щеках обнимал меня, воруя с моей вилки кусочек запеченной в сливочном соусе индейки, я поднялась по лестнице. На дом опустилась непривычная тишина, только половицы чуть поскрипывали под моим весом. Эдвард ушел всего несколько минут назад, а я уже мечтала об его возвращении, представляя, как наутро вновь проснусь в обожающих объятиях… 

Спальня была темной из-за опущенных штор, солнечные лучи остались на восточной стороне дома. В нос ударил незабываемый запах нашей постели, на которой мы кувыркались где-то с час назад. И когда я вошла, тихонько притворив за собой дверь, ОН уже сидел возле окна… сгорбленный и дрожащий… в инвалидном кресле…