Нет, это все ложь и клевета.

Джейкоба обвиняют в фальсификации документов и шпионаже в пользу конкурирующей компании. Какой-то бред. Джейкоб не способен на такое.

Эта была месть. Месть Каллена. Я уверена!

Как только он посмел обвинить Джейка? Этот лживый, мелочный… ублюдок!

 Каллен всегда был бездушным и бесчувственным. Он был деловым партнером отца, и меня всегда приводила в ужас его жестокость и непреступная холодность, было угнетающе тяжело находиться рядом с ним. По возможности я старалась избегать его, хотя наши пути пересекались довольно часто. От одного взгляда черных глаз пробирал озноб, а от бездушной ироничной улыбки на душе становилось жутковато. От него веяло холодом, и этот холод обволакивал, даже когда Каллен просто находился в одной комнате со мной.

Джейкоб был полной противоположностью Каллену. С ним я  познакомились на благотворительном приеме, организованном Cullen's company.

 Джейкоб покорил меня добротой, мягкостью, сердечностью. И я влюбилась. Через некоторое время мы начали встречаться, а позже стали близки. Он был моим первым мужчиной. Чарли Свон, мой отец, слишком рьяно оберегал меня от пагубного мужского влияния, будь то закрытый частный пансионат, более похожий на монастырь, или тотальный контроль моей жизни. А вот с Джейком то и не «доглядел» - вырвалась птичка на свободу.

Нелепую новость я узнала вчера, когда позвонил Джейкоб и все рассказал: его отстранили от работы, и сейчас проводится расследование. Он был подавлен и расстроен, отчаянно пытаясь найти доказательства своей невиновности.

Всю ночь я проворочалась в постели, не зная как помочь любимому. От отца помощи ждать не приходилось, он полностью поддерживал Каллена. Оставался только сам исчадие ада – Каллен.

И сейчас, пылая праведным гневом, я решительно направлялась к нему, хорошо, что узнать адрес не составило труда.

В холле элитного небоскреба, где проживал этот мерзавец, меня вынудили прождать двадцать минут, пока портье дозвонился его высочеству. Потом меня сопроводили к лифту, где пришлось потратить пару минут, чтобы подняться. Его квартира располагалась на самом верхнем этаже. Еще минут двадцать я проторчала в лифте, ожидая, когда владелец апартаментов нажмет чертову кнопочку, открывающую заветную дверь и позволяющую войти в святая святых.

Когда дверь плавно открылась, и я увидела Каллена, а за его спиной какую-ту смутно знакомую девицу, моему возмущению не было предела. Заставив меня ждать, он преспокойно развлекался в свое удовольствие.  Мерзавец!

 Каллен лениво перевел леденящий взгляд черных глаз, обращая все свое внимание на меня. А я и забыла, каково это - ощущать взор Каллена на себе. От него хотелось сбежать, спрятаться, да так далеко, чтобы не смог найти.

- Изабелла Свон. – Как всегда в своей излюбленной медлительно-ироничной манере проговорил Каллен, пробежавшись колючим взглядом по моему телу вниз и вверх, от чего я поежилась. – Прошу, - отступил он, указывая рукой в направлении гостиной огромного пентхауса.

Я с опаской прошла, чувствуя, как Каллен взглядом прожигает в моей спине дыру, и резко обернувшись, натолкнулась на черную бездну его глаз.

Девица теребила его за руку, он отмахнулся от нее, как от назойливой мухи. Обиженная, она надула неестественно пухлые губы, всем своим видом выражая надменность. Под стать Каллену  

- Я позвоню. - Попыталась она добиться внимания мужчины. Но Каллен уже забыл о ней.

Адреналин, бурливший в крови от  идеи моего благородного возмездия, резко пошел на убыль, когда я стала осознавать, что сейчас останусь тет-а-тет с  этим человеком в пустой квартире. Только он, только я. И только сейчас я начала понимать, что совершила.

В панике я резко подалась обратно, но спасительный выход был отрезан - дверь лифта плавно закрылась, одновременно перекрывая путь к свободе. Едва слышное жужжание ускользающего лифта, увозящего подружку Каллена, очень громко прозвучало в наступившей тишине. Я бросала испуганный взгляд то на дверь, то на хозяина квартиры. Его губы продолжали кривиться в иронической гримасе.

Он направился в мою сторону, и мне ничего не оставалось, как отступать назад. Его приближение было мягким и тихим, как поступь опасного хищника, кем он, по сути, и являлся. Сердце бешено забилось в груди,  от осознания непоправимости ситуации.     

«Он ничего мне не сделает, - твердила я себе, - соберись, будь смелей».

Каллен продолжал наступать до тех пор, пока мы не оказались в гостиной, и мои ноги не уперлись во что-то мягкое. Загнав меня в ловушку, из которой не было выхода, он спокойно и не спеша прошел к барной стойке. Я напряженно следила за каждым его шагом. Взяв два фужера, побросав в них кубики льда, в один налил янтарной жидкости, как я знала - любимый бурбон Каллена, в другой плеснул светлой – мартини. Каллен великолепно знал мои вкусы и предпочтения. 

Также медленно и спокойно он вернулся обратно, встав рядом, протягивая один бокал мне. Я отрицательно покачала головой, но не обращая внимание на мои возражения, он резко приказал:

- Держите. - И я не посмела ослушаться. Лучше лишний раз не злить его.

Усевшись в мягкое кресло напротив, закинув ногу на ногу, он стал потягивать жгучую жидкость, разглядывая меня. Указав фужером в моем направлении, он предложил мне присесть, но я отказалась.

- Вы же пришли поговорить, я думаю, разговор будет долгим, и вам лучше присесть Изабелла. - Глазами он указал на что-то позади меня.

Обернувшись, я увидела кушетку; села на краешек, готовая в любую минуту соскочить. Каллен молча кивнул. 

- Так чем обязан такому появлению?

- Вы обвиняете Джейкоба Блека. - Сразу бросилась я в омут.

- Если обвиняю, значит, есть на то причины. А вам, Изабелла, какое до этого дело?

- Это все ложь и клевета.

- Вы так думаете?

- Я знаю, что Джейкоб Блек не мог так поступить.

- И откуда такая уверенность? – иронично проговорил Каллен.

- Я знаю, потому что, потому что… - Я чувствовала, как мне не хватает воздуха, и начала задыхаться.

- Знаю, почему? Договаривайте, Изабелла.

- Знаю, потому что люблю Джейкоба, - с вызовом проговорила я, хотя было очень тяжело говорить об этом именно Каллену. Казалось, я оскверняю нашу с Джейком любовь, и она покроется той корочкой льда, что окружает Каллена, и, проходя мимо, он затопчет, уничтожит ее.

- Любите Джейкоба Блека? – Брови моего собеседника в притворном удивлении поползли вверх, и скучающе-презрительным тоном он продолжил: – Изабелла, подскажите, как ваша розово-слезливая уверенность, именуемая любовью, может знать это? – злые и хлесткие слова Каллена пронзили меня.

- Эта ваша месть за то, что… за то, что отвергла вас, - не думая, выпалила я. 

Губы Каллена скривились в гримасе брезгливости, заставившей меня поежиться от своей глупости.

- Изабелла, а вы не слишком высокого мнения о себе? Чтобы мстить, надо интересоваться вами. Смею заверить, мне неинтересно, где и с кем вы наслаждаетесь своей личной жизнью.

Я осторожно посмотрела на Каллена, но на его лице увидела только маску безразличия. Я вглядывалась в лицо абсолютно бездушного человека, и от этого становилось страшно. Никаких эмоций, чувств. Так нельзя.

Если Каллен и хотел сказать что-либо, он оборвал себя и странно-оценивающе посмотрел на меня холодным взглядом. В этот момент в моей душе стал расползаться удушливый страх.

На моих глазах с Калленом происходила странное превращение: он стал более расслабленным, более уверенным, если это еще возможно. Во всей его позе чувствовалась хищная сосредоточенность - он замер как перед прыжком. Я не знала, что и думать.

- Если я скажу, что да, я специально это подстроил, как вы поступите?

Он смеялся надо мной, но я уже ничего не слышала.

- Я так и знала, - возбужденно подскочила я, - вы обязаны снять с Джейка порочащие его обвинения.

- Я никому ничего не обязан, - жестко проговорил Каллен.

Но я не обратила внимания на его тон -  так была захвачена идеей, что Джейк невиновен, и Каллен это подтвердил.

- Я всем расскажу.

- Изабелла, и что вы расскажите?

- Правду!

- Какую правду, Изабелла?

- Но, вы только что сказали… - растерянно проговорила я.

- И что я сказал, Изабелла?

Я беспомощно посмотрела в холодные и непроницаемые глаза Каллена. Это тупик. Мое слово, без доказательств, фактов, против его.

- Но… - Каллен эффектно замолчал, выдерживая паузу, мучая меня этим, - я готов пересмотреть свое решение, при одном условии…

- Каком? – Он играл со мной, но я как умирающий, не слыша голоса рассудка, ухватилась за эту соломинку.

- Как вы любезно напомнили пару минут назад, я все это подстроил ради одной цели. Ведь зная вас, я был уверен, что вы побежите защищать своего возлюбленного и тогда будете в моей власти. – Здесь он снова замолчал, довольно и хищно улыбаясь. Это и улыбкой-то нельзя назвать  -  звериный оскал.

Он ждал, молча гипнотизируя меня своими черными глазами.

- Нет, - ответила я, когда восприняла тайный смысл его слов.

- Это ваше решение, - пожав плечами, проговорил Каллен, встав с кресла.

- Постойте.

Он с вежливым интересом обратился ко мне:

- Изабелла, вы что-то еще хотели? Я думаю, тема исчерпана. Я вас больше не задерживаю.

- Вы не можете так поступить.

- Я предложил выход из ситуации, но вы его не приняли. Нам не о чем больше говорить.

- Мне… мне нужно время.

- У вас его нет. Решайте здесь и сейчас. Потом будет поздно.

- Сейчас?

- Да. - Прозвучало жестко.

Это неправильно, это какая-то насмешка. Каллен сумасшедший. То, что он предлагает, даже не укладывается у меня в голове. Так нельзя. Нельзя принуждать человека, который всей душой ненавидит тебя. Он не может быть ТАКИМ подонком. Противоестественно требовать от меня подобное, это может сделать только абсолютно беспринципный человек. Хотя... речь ведь о Каллене. Я горько хмыкнула. Это в его стиле: принудить, заставить, пойти по головам, но добиться своего.

Мы никогда не забудем наше общее прошлое. Сколько бы время не прошло: год, два, вечность, а в нашем случае пять, оно всегда будет довлеть над нами. И сейчас, оно напомнило о себе.  

Если я соглашусь, будет уже другая память о нем, более омерзительная и ядовитая, и Каллен добьется своего – в очередной раз унизит, растопчет, сделает больно.

От обиды и несправедливости на глаза навернулись слезы. Я закрыла глаза, чтобы Каллен не увидел моей слабости, и, глубоко дыша, попыталась овладеть собой. Почувствовав относительное спокойствие, открыла их и сразу натолкнулась на черный взгляд Каллена. Он с холодным  интересом наблюдал за мной.

 Встретив мой растерянный взгляд, слегка приподнял бровь: «И что вы решили, Изабелла?» - так и говорил его вид, доказывая, что это не страшный сон, а реальность.

- Но как? Вы же только что… - вспомнила я куклу, которую он выпроводил перед моим приходом.

Он громко рассмеялся, в этом звуке не было и тени радости, я слышала только музыку мрачной безысходности.

- Изабелла, на вас мне сил хватит, поверьте.

Мир перевернулся – осознавать это было ужасно и мучительно.

Нет, я не могу. Не могу предать Джейкоба. Не могу предать нас, нашу любовь.

Не осознавая, я покачала головой в знак протеста.

- Изабелла, а кто-то мне доказывал, что любит Блека. - Вкрался гнусный голос, пропитанный ядом иронии.

- Люблю, - отчаянно прошептала я.

- Когда Блек будет сидеть за решеткой, вот тогда вы это и докажете, преданно ожидая его.

Я беспомощно смотрела на него, надеясь, что прозвучат заветные слова, опровергающее сказанное, но Каллен молчал.

В мысли ворвались слова  любимого: «Меня посадят в тюрьму».

Надежды нет.

Готова ли я пожертвовать собой ради любви? Любви к Джейкобу Блеку!

Бездумно взглянув на нетронутый бокал с любимым напитком, я залпом выпила приятную, обжигающую жидкость и решила…