Глава 6 Падение.
Часть 2.

Замерев, не дыша, я наблюдала, как дьявол поднимается на палубу. Предвкушение неминуемой кары, адреналин, вызванный брошенным вызовом — все смешалось в противоречивый клубок.
Гордо подняв голову, я с вызовом смотрела прямо в адские глаза зверя, гипнотизирующие мои, и остро ощущала уязвимую наготу своего тела. Я отчаянно желала прикрыться, спрятаться, но внутренний стержень не позволил покорно склонить голову перед сильнейшим.
Подойдя ближе, Каллен пафосно поклонился; когда он поднял голову, на его губах проскользнула еле уловимая усмешка, и это была единственная подвластная пониманию эмоция, ведь в глубине его глаз снова поселилась бездна, встретившая меня своим безразличием.
- Браво, Изабелла! – пробилось сквозь заслон бушующих противоречивых эмоций.
И как ни в чем не бывало, Каллен спокойно прошел мимо, вглубь яхты. Насупившись, я недоуменно смотрела на удаляющегося обнаженного тигра, мягко ступающего по начищенной до блеска палубе.
И что это было? Я хотела взрыва, чтобы в ответ выплеснуть злость, ненависть, негодование. Однако своей непредсказуемостью Каллен ставил в тупик, сводил с ума. Но надолго меня не хватило. Непроницаемое спокойствие зверя и его безразличие еще сильнее раззадоривали, заставляя кровь бешено пульсировать.
Обернувшись, я подняла безрассудно сброшенный на палубу купальник и резкими движениями стала его одевать, ощущая дрожь в руках. Почувствовав относительную защищенность за нескромными кусочками материи, я прошла к спасительному дивану, вдавилась в его мягкую спинку с единственным желанием раствориться, исчезнуть, и чтобы его высочество Каллен не смог найти.
- Зря ты его надела, - услышала я голос, в котором сквозила насмешка, до этого было намного лучше.
Дернув головой, я уткнулась взглядом в идеальный пресс. Соблазнительный дьявол стоял рядом, возвышаясь надо мной и держа в руках запотевшие стаканы с ярко оранжевой жидкостью. Изо всех сил я старалась не опустить глаза ниже. Своей воле подчиняло нелепое желание обхватить губами живот и языком провести по его идеальным линиям. Почему, когда Каллен рядом, меня посещают дикие фантазии? Бр-р-р! Я с неприязнью повела плечами.
- Держи, - сказал Каллен, протягивая стакан.
Заставляя себя отвести глаза от искушающего зрелища, я медленно подняла голову дьявола, скользя взглядом по его груди, покрытой кудрявыми бронзовыми волосами, сильной шее, горлу, мужественному подбородку, губам, по которым он провел языком, слизывая капельки сока и этим заставляя задохнуться от желания, стрелой пронзившего тело. Искуситель! Ненавижу!
С трудом оторвавшись от соблазнительного вида, я поймала быстро скрытое самодовольство, промелькнувшее в глазах Каллена. Изверг!
Взяв протянутый стакан, я почувствовала его обжигающий холод, приятно успокаивающий пальцы, которыми так и хотелось впиться в наглое лицо Каллена, оставляя красные царапины и стирая все следы всезнания о моей слабости.
Зачарованно наблюдая за красочной жидкостью, я прищурилась, но до того, как мысль окончательно сформировалась, Каллен прошипел:
– На этот раз, Изабелла, я в долгу не останусь. - Я зло взглянула на него. – Пей. Воевать будешь потом.
Наслаждаясь прохладным соком, смягчающим пересохшее горло, я тяжело дышала, пытаясь расслабиться. Получалось плохо. Краем глаза я видела, как Каллен сел напротив, согнув одну ногу и поставив на диван. Он все еще был обнажен – и собственная нагота его ни капли не смущала и не стесняла.
Почему в одно мгновение он заставляет кипеть от неудержимой злости, а в следующее — будоражит искушением в чистом его проявлении. Змей-искуситель, а его тело — адамово яблоко, которое так и манит откусить запретный кусочек.
Небрежно держа стакан, он положил руку на согнутое колено, пальцами другой дьявол водил по своим губам, неотрывно наблюдая за мной. И снова маска на лице – ненавижу ее. Хочу видеть эмоции на лице собеседника, когда общаюсь с ним. Хотя, хмыкнула я, Каллен не мой собеседник. Он просто мужчина, который трахает меня, когда только пожелает.
Изо всех сих я постаралась отгородиться от мужчины, перевернувшего всю мою жизнь. Просто прикрыть глаза, и остаться в своем недосягаемом мире, скрыв все мысли, чувства, надежды – не видеть, не знать, не думать.
- Изабелла, у тебя очень красивой тело, а эти полоски ткани все портят, - сказал Каллен, неожиданно наклоняясь ко мне, он протянул руку и провел пальцем по краю бикини. – Я думаю их надо снять. Скрывать такое совершенство — это просто грех.
Не дав возможности запротестовать, резким движением сорвал с меня злосчастные кусочки ткани. От силы рывка, бросившей меня вперед, обжигающе холодная жидкость пролилась из стакана в моей руке на грудь. Шипение прорвалось сквозь губы, а капельки сока покатились по моему незащищенному телу, заставив мышцы живота резко сократиться.
- Да! – довольно проговорил Каллен, отбрасывая уже непригодные клочки. Протянув руку, он забрал мой стакан и пока повернулся, чтобы поставить его на столик за диваном, я, в защитном жесте подняв руки, попыталась прикрыться. Но в следующий миг ловко ухватив мои руки, дьявол развел их в разные стороны.
- Не смей прикрываться, - предостерег он, смотря на меня откровенно жадным взором.
Я стала извиваться, стараясь высвободиться из железных тисков удерживающего меня мужчины. Не обращая внимания на сопротивление, он играючи удерживал мои руки, любуясь своим творением.
- Изабелла, нельзя скрывать такую красоту, - проговорил дьявол, одобрительно смотря на меня.
Наклонив голову, Каллен губами впился в мою кожу, собирая капельки сока своим холодным после выпитого сока языком, скользя по влажным следам, поднялся вверх к груди, к затвердевшим соскам и заставил задохнуться от накатившего неконтролируемого желания.
Да что же это такое?! Что он со мной творит? Почему я теряю здравый смысл рядом с ним?
Я выгнулась, стараясь избежать холодных прикосновения, но Каллен крепко удерживал меня.
- Но Изабелла у нас кое-что еще скрывает, - подняв голову, он насмешливо посмотрел прямо мне в глаза. Его все это забавляло.
Бесцеремонно притянув меня себе на колени, так, что я оказалась сидящей верхом на его бедрах, он ухватился за мои трусики и единым порывом сорвал последнюю преграду. Пытаясь вырваться, я уперлась руками в его стальную грудь, под пальцами ощущая мягкие волоски, мизинцем левой я чувствовала сосок на груди Каллена, а под правой рукой — яростное биение сердца. Каллен был горячим, адски горячим, и это ошеломляло.
Ухватившись за мои обнаженные ягодицы, он играючи преодолел мое сопротивление. Притянул ближе, отчего его возбуждение прижималось к самому моему центру. Одно движение — и он наполнит меня. Я прикусила губы, желая этого единственного движения и одновременно отрицая это желание.
Как бы сильно я не сопротивлялась, он всегда побеждал и уносил с собой в черную мглу своего дьявольского мира. Мне оставалось закрыть глаза и раствориться в этом мире страсти, непреодолимого желания и порочного экстаза, где нет места чистой и сладкой любви.
Еще сильнее захватывая меня в плен своего тела, ладонями он медленно заскользил вверх, по пояснице, вдоль позвоночника, задержавшись между лопаток, и притянул к себе, уткнувшись лицом в ложбинку между грудями. Он покрывал кожу и вершину грудей жалящими укусами, заставляя мускулы моего живота сжиматься от напряжения.
Я уже не понимала ничего — только чувствовала. Губы, мучающие страстными поцелуями, руки, захватившие в плен, тело, подчиняющее себе — все сплелось в единый клубок. И дикая пульсация в самом центре моего тела, там, где член Каллена соприкасался с обнаженной плотью. Словно интуитивно я приняла его и закрыла глаза из-за чистого потока наслаждения, охватившего меня, когда дьявол заскользил внутри. Шипение сорвалось с моих губ. Я откинула голову назад, в то время как губы Каллена уткнулись во впадину у горла.
- Моя, - донесся до меня шепот.
Сильнее, быстрее, еще – билось в голове, и я потворствовала своим диким желаниям. Руками Каллен обхватил меня за бедра, помогая в моем безумии, приподнимая, а я резко опускалась, на полпути встречая его.
Было уже все равно. Все равно, что ненавистный мужчина дарил безумное наслаждение, все равно, что губы ненавистного любовника оскверняли грудь поцелуями, все равно, что руки дьявола поддерживали ритм моего тела, помогая достичь долгожданного экстаза. Было безразлично все, кроме дикого желания, пульсирующего во всем теле, требующего удовлетворения животных потребностей, вызванных Калленом.
Я чувствовала, как пружина сжимает все тело — приближался долгожданного экстаза. Уже не отталкивая Каллена, а наоборот, притягивая, я обхватила его, запутила руки в его волосы, сильно сжимая. Краем сознания я понимала, что, наверное, причиняю ему боль, однако продолжала тянуть сильнее, ощущая злорадное удовлетворение.
Еще чуть-чуть — пело непослушное, предательское тело. И катализатором стали губы Каллена, впившиеся в мою шею. Откинув назад голову, я падала в черную пропасть, сотрясая воздух своими криками. Каллен вторил, заглушая свои, уткнувшись мне в шею.
- Моя, - тихим эхом снова звучало одно единственное слово.
Я тяжело дышала, пытаясь вновь обрести себя, и мир возвращался, обретая свои краски. Кто я? Где я?
Я чувствовала, как кончики волос касались моих бедер и ног Каллена. Рука Каллена бережно обхватила мою голову, приподнимая, пальцы запутались в волосах, нежно перебирая их. Я ощущала эту нежность, что было странно, после произошедшего безумия. Подняв голову, я уткнулась в шею Каллена, по-прежнему неровно дыша. Его пальцы мягко массировали кожу головы, и это отдавалось приятной дрожью по всему телу. Его губы уткнулись в мои волосы, я ощущала его тяжелое дыхание.
Мои пальцы разжались, освободив волосы Каллена, я погрузила в них пальцы, мягко перебирая. Откуда эта мягкость, я же ненавижу его? Да… но не в эту минуту.
Сколько мы так просидела, я не могла сказать. Тело было насыщенно, расслабленно и удовлетворено. Двигаться не хотелось, только замереть… навечно.
Однако окружающий мир беспощадно втогся – легкий ветерок охлаждал разгоряченную кожу, беспощадные лучи опаляющего солнца еще сильнее нагревали, волны мягко бились о яхту, и рука Каллена собственнически поглаживающая мою разгоряченную спину.
Я все четче стала ощущать окружающий мир, выплывая из чувственного безумия, в очередной раз брошенная туда Калленом. Я содрогнулась, отчаянно прикрывая глаза, и желала в следующую минуту открыть их, и оказаться в другом месте, мире, вселенной. Но этого не случиться, как бы я ни пыталась спрятаться. Здесь и сейчас я четко ощущала горячее тело своего любовника.
Здесь и сейчас я потворствую своим порокам, а Джейкоб…
Мысли о нем как будто проходили мимо, еле ощутимо легкими крыльями касаясь тела, пытаясь проникнуть в сознание, но что-то им мешало. Может быть, та нега, что завладела мной, а может, то наслаждение, что в очередной раз было подарено Калленом, или его тело словно плющ обвивающее мое, мешая им пробиться сквозь его заслон.
Мысли, они неуловимы, они просачиваются, яростно и настойчиво продираются сквозь любое препятствие, не давая спрятаться. Они беспощадными когтями впиваются в расслабленное тело, заставляя вздрогнуть словно от боли, напоминают, будоражат. И затухшая злость, ненависть не только на Каллена, но и на себя, новой волной захватывает, лишает воздуха.
Но все как будто проходит мимо меня. Я отстраненно чувствовала ненависть, злость, одновременно с негой, приносимой теплом прижимающегося тела любовника.
Я раздвоилась: с одной стороны, я чувствовала шквал бушующих эмоций, а с другой — как будто… безразличие? Покорность? И это было страшнее. Покорность несла какую-то пустоту, незаметно завладевала душой. Неужели она поглотит меня полностью, сотрет все.
Но острая стрела предательства пронзала сердце, все еще не касаясь той частицы, которой владела пустота. Эмоции побеждали. А ненависть — тем более. Она всегда доминирует, она не пожалеет. Сгоришь в ней. И ничто не спасет. Отстраненно я с интересом наблюдала за ее победой. Интересно, и к чему это приведет?
Стрела все сильнее впивалась в сердце, вызывала желание причинить боль и почувствовать ее в ответ. Это поглощало и уничтожало, ядом разъедало все внутренности, не оставляя ничего, только пустую оболочку. И пустота подчинила.
Взрыв случился, злость прорвалась, накрыла безобразной волной. Как безумная я набросилась на Каллена, впиваясь ногтями в обнаженную грудь, царапала до крови. Каллен вздрогнул от боли. В глазах появились злость и недоумение.
Я хотела жестокости, как тогда, в первый раз. Чтобы эта жестокость могла оправдать, дать иллюзорное ощущение, что меня заставляют, а не я сама рада происходящему. Мне это было необходимо.
Каллен оттолкнул меня. Но я уже не контролировала и продолжала тянуться к нему. Схватив меня на руки, он подошел к краю яхты и бросил меня в воду. Теперь была моя очередь.
Я закричала от неожиданности и еще большей злости. На этот раз Каллен не протянул руку, чтобы помочь мне, наоборот, отступил. Не видя ничего вокруг, я вынырнула, подплыла к бортику, забралась на яхту и направилась к обнаженному дьяволу, за расплатой.
Неожиданно он сделал резкий выпад, хватая меня в свои железные объятия. Слегка подняв, он встряхнул меня.
- Ненавижу, - прошипела я.
- Да что с тобой такое?
Я продолжала извиваться, хотя Каллен и держал меня за руки, ноги были свободны, чем я и воспользовалась. Мое колено со всей силы ударило Каллену между ног. От боли он охнул, и я, наконец, обрела долгожданную свободу. Мои руки потянулись к его груди, ногтями впиваясь в нее.
- Изабелла, прекрати! - закричал Каллен.
Схватив меня, он заломил мне руки за спину и грубо прижал к себе, так, что моя грудь расплющилась о его. Я задыхалась, только не могла понять от чего. От нехватки воздуха или всепоглощающей ярости, не дающей вздохнуть?
- Чего ты хочешь, - закричал он прямо мне в лицо. - Скажи. Грубый трах? Хорошо, я устрою тебе это. Надеюсь, тогда ты успокоишься.
Наклонив голову, Каллен губами впился в мою шею, чем привел меня в неистовство.
Развернув к себе спиной, Каллен грубо толкнул меня на диван. Он встал одним коленом на диван и, не церемонясь, приподнял мои бедра, прижимаясь возбужденным членом. И в следующий миг я почувствовала, как Каллен грубо входит в меня. Уткнувшись лицом в кожаную поверхность, я едва сдерживала крик боли.
Однако мое тело приспособилось, и с каждым болезненным толчком внутри рождались невидимые нити тончайшего наслаждение. Боль, острое наслаждение – все переплелось в клубок. И я наслаждалась происходящим. Я потеряла нить с реальностью, поддалась разрушающим толчкам бедер Каллена, стремясь им навстречу.
После я не могла сдержаться, слезы катились по щекам. Сев на диван, Каллен притянул меня к себе на колени, крепко ухватив за голову.
- Изабелла, - шипел он сквозь зубы.
Всхлипывая, я посмотрела на него сквозь пелену слез, заполнивших глаза.
- Хватит, мне надоели твои истерики. Моя женщина не смеет показывать слабость.
- Я не твоя женщина, - возмутилась я.
- Моя! Тебе уже давно пора это понять и смириться.
- Нет! – Я покачала головой. Что такое Каллен говорит? Он не в своем уме?
- Ты уже взрослая девочка и должна понимать: бороться со мной бесполезно. Будет так, как я хочу. А я хочу тебя. И тебе этого не изменить. Запомни, ты моя и только моя. И еще, вбей в свою красивую головку, - подняв руку, он пальцем ткнул мне в лоб, сильно нажимая, - я не потерплю даже намека, ни одной мысли о Блеке в нашей жизни. Живи настоящим. Здесь и сейчас. Забудь Блека, его больше нет в твоей жизни. Он в прошлом, а к прошлому возврата нет.
Я в ужасе уставилась на Каллена.
- Но как же наше соглашение?
Закатив глаза, Каллен прошептал:
- Изабелла, не будь такой наивной, тебе это не идет. — Видя мое потрясение, он насмешливо проговорил: - Неужели ты и вправду верила, что я буду поддерживаться какого-то глупого соглашения, которое невыгодно мне. Ты думаешь, приложив столько усилий, чтобы ты стала моей, я возьму и просто так тебя отпущу?
«Нет!» - замотала я головой.
- Да! – жестко проговорил Каллен, встряхивая меня.
Я стала выворачиваться из его рук. Но он крепко держал меня.
- Мне больно, - захныкала я.
- Терпи, - приказал Каллен. – Хватит изображать слабую дурочку. Не разочаровывай меня, Изабелла!
- Да, я и есть слабая дурочка. Ты разве не знал?
- Нет, ты не слабая. Если Блек или твой отец так считают, то они жестоко ошибаются. Я никогда не ошибаюсь в людях, и я не ошибся в тебе. Так что хвать лить слезы и возьми себя в руки. Открой же глаза, признай правду.
Смотря прямо мне в глаза, он поднял руку и костяшками пальцев провел по моей щеке, стирая следы слез, и уже тише проговорил:
- Нет, Изабелла. Ты не слабая. Ты не представляешь, какая ты сильная, - уже еле слышно добавил он.
Это какой-то фильм ужасов. То, что говорит Каллен, просто не укладывается в голове, это бред сумасшедшего.
Закрыв глаза, я спрятала набегающие слезы. Постаравшись справиться с эмоциями, глубоко вздохнула и открыла глаза, встретив немигающий черный взгляд, сверивший меня.
- Отпусти. - Такого жесткого тона я от себя еще никогда не слышала. И даже не удивилась, когда Каллен послушался. Он предупреждающе смотрел, но мне было все равно. Моя жизнь, иллюзии, надежды опять разбились.
- Тебе разве не все равно, что с тобой рядом будет женщина, которая ненавидит тебя.
- Если ее ненависть будет такой, как и пару часов назад, то нет.
- А мне нет! – не стерпев, закричала я. – Не все равно.
Но он только прищурился, продолжая неотрывно гипнотизировать взглядом черных глаз. Глазами самой преисподней.
Бежать. Мне надо срочно скрыться. Я не могу больше смотреть на него, быть рядом с ним.
– Мне надо принять душ, смыть с себя твои омерзительные прикосновения, - как яд выплевывала я, в надежде, что хоть этими словами смогу причинить ему боль. Но понимала, что все бесполезно, наткнувшись на стену безразличия.
Стоя в душе, я чувствовала, как меня бьет озноб. Это было даже в сто раз хуже, чем когда я пришла от Каллена в первый раз. Вот только в прошлый раз меня никто не слышал, я могла выплеснуть всю свою боль, а сейчас недалеко находится Каллен. Мне было страшно, что он услышит и обвинит меня в слабости. Я пошла на поводу у него, а не противостояла. Если бы проявила свой характер — ничего этого бы не случилось. Слабость — мой удел, а мужчины — сначала отец, а потом Каллен — подчиняют меня себе.
Я больше не могла, я разрушала себя, горела. Не останется ничего, только бестелесная оболочка, не думающая, не чувствующая — пустая и неживая.
Хватит сопротивляться, пора смириться. Признай же, наконец, что каждый твой шаг вел к такому исходу. И ты подсознательно знала об этом и желала.
«Нет, – внутренне протестовала я, – нет, это неправда. Это больные фантазии и иллюзии».
«Окрой глаза, признай правду», - в голове звучали отголоски слов Каллена.
Я закрыла глаза, впитывая эту горькую правду. Она была беспощадна. Хотелось выть, кричать, рвать на себе волосы, но… пора открыть глаза и признать правду. Что я и сделала, сдаваясь на милость победителя.

Источник: http://robsten.ru/forum/29-786-26#753252