Глава 21. Часть 1

Джулианна действительно чудо, потому что позвонила, когда не было ещё и восьми. Со сменой часовых поясов, я проснулась раньше пяти, и мерила шагами крохотную комнату мотеля, как сумасшедшая, умоляя, чтобы всё сработало и мне не пришлось провести ещё один день в поисках квартиры.

- Алло? – отвечаю я, сжимая телефон дрожащими руками. Слышу улыбку в её голосе.

- Готова заселиться?

Я говорю ей самое признательное и энергичное:

 - Да!

И затем оглядываюсь в тусклой комнате, вешаю трубку и смеюсь. Я готова заселиться в квартиру, в десяти минутах от дома моих родителей, не обращаясь к ним за помощью. Но перед тем, как уехать, мне нужно сделать один важный звонок.

Настолько сильно, насколько мой отец отказывался признавать мою любовь к танцам или хотя бы относиться к ним снисходительно, есть человек, который был на каждом моём сольном выступлении и концерте. Возил меня на каждую репетицию и собственноручно шил мои костюмы. Она накладывала мне макияж для постановок, когда я была крохой и наблюдала, как я занималась этим сама, став старше, упорной и самостоятельной. Она плакала во время моих сольных партий и подскакивала во время аплодисментов. С ужасом, только сейчас понимаю, что моя мама годами терпела неодобрение отца, пока я танцевала и держалась только ради моих желаний. Она была со мной, когда я на месяц поселилась в больничной палате и потихоньку приводила меня к жизни, пока я была слаба и в депрессии, в общежитии университета Сан-Диего. Я была не единственной, кто потерял мечту после аварии. Из всех людей в моей жизни, только мама поймет, почему я сделала такой выбор.

Я слышу замешательство в её голосе, когда она отвечает:

- Мия?

- Привет, мам, - плотно зажмурив глаза, я охвачена чувством, которое толком и описать не могу. В моей семье люди не говорят о своих чувствах, этому я научилась лишь благодаря угрозам и пыткам от Харлоу. Но осознать мамину силу и стойкость в детстве и то, что она помогала мне следовать за своей мечтой, я должна была давным-давно.

- Я дома, - замолкаю и добавляю, – и не собираюсь в Бостон.

Моя мама приглушённо вскрикивает, она тихая во всём. Но я знаю причину её судорожных вдохов так же хорошо, как и запах её парфюма. Я даю ей свой новый адрес, говорю, что переезжаю сегодня и что всё расскажу ей, когда она приедет повидать меня. Мне не нужны мои вещи, не нужны её деньги. Мне, просто, нужна моя мама.

Сказать, что я похожа на мою маму – ничего не сказать. Когда мы вместе, люди могут подумать, что я её версия Мартина МакФлайа [главный герой фантастической приключенческой трилогии «Назад в будущее»], из восьмидесятых в настоящем. У нас одна фигура, один-в-один карие глаза, оливковая кожа и тёмные, прямые волосы. Но когда она выходит из огромного “лексуса” на тротуар, и я вижу её первый раз за месяц, у меня такое чувство, словно смотрю на собственное отражение, как в кривое зеркало. Она выглядит как всегда, другими словами, не совсем жизнерадостной. Её покорность, и жизнь домохозяйки - она могла бы сделать такой выбор только из-за меня. Отец никогда не хотел, чтобы она работала вне дома. Он никогда особо не интересовался её хобби: садоводством, гончарным производством, пропагандой здорового образа жизни. Она любит моего отца, но смирилась с отношениями, которые ей совсем ничего не дают. Она чувствуется крошечной в моих руках, когда я обнимаю её, но вот отстраняюсь, и ожидаю увидеть в её глазах беспокойство или сомнение – ей ведь не стоило развлекаться с врагом, и Дэвид будет взбешён – а вижу лишь огромную улыбку.

- Ты выглядишь потрясающе! – говорит она, разводя мои руки, чтобы разглядеть меня.

Это... хорошо, это небольшой сюрприз для меня. Я искупалась в душе мотеля, под водой, что бежит по капле в час, на мне нет макияжа и вероятно, я бы даже жёстко трахнулась с кем-то, чтобы иметь доступ к стиральной машине. Моё представление о себе самой отмечено где-то между приютом для бездомных и зомби.

- Спасибо?

- Спасибо Господи, что ты не собираешься в Бостон.

И с этими словами, она разворачивается и открывает дверь своего внедорожника и с невероятной легкостью вытаскивает огромную коробку.

 - Я привезла твои книги, оставшиеся вещи. Когда твой отец успокоится, ты сможешь забрать всё, что я забыла, – она уставилась на моё изумлённое выражение лица на мгновенье, прежде чем кивнуть на машину. – Возьми коробку и покажи, где ты разместилась.

С каждой ступенькой, по пути к моей маленькой комнатке над гаражом, откровение бьёт меня прямо в живот.

Моей матери нужен смысл жизни настолько же сильно, как любому из нас.

Для этой цели мама выбрала меня.

Ансель настолько страшился взглянуть в лицо своему прошлому, насколько я своему будущему.

Я открываю входную дверь, огромная коробка практически вылетает из рук на пол, однако каким-то образом мне удается донести её до стола в гостиной. Мама кладёт коробку с вещами на кровать и осматривается вокруг.

- Она маленькая, но очень миленькая, Карамелька.

Не припомню, чтобы она называла меня так с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать.

- Она мне на самом деле нравится.

- Я могу принести тебе несколько фотографий из студии Ланы, если ты хочешь немного украсить комнату.

Кровь несётся со скоростью света по моим венам. Это причина, по которой я вернулась домой.

Моя семья. Друзья. Жизнь здесь, которую я хочу создать.

- Хорошо.

Без дальнейших предисловий, она садится и смотрит прямо на меня.

- Итак.

- Итак.

Её внимание перемещается на мою расслабленно лежащую левую руку, и только сейчас я понимаю, что всё ещё ношу обручальное кольцо. Она вовсе не выглядит удивлённой.

- Как Париж?

Сделав глубокий вдох, я иду к ней, садясь рядом на кровать, и облегчаю душу в беспорядочном потоке слов. Я рассказываю ей о номере отеля в Лас-Вегасе, о том, как почувствовала, что это была моя последняя попойка, последнее развлечение, после которой уже не будет радости, если я решу стать похожей на отца. Я рассказываю ей о встрече с Анселем, его жизнерадостности, и как я прекрасно себя чувствовала, когда исповедовалась ему той ночью.

Облегчила душу. Сбросила камень с души.

Я рассказываю ей о свадьбе. Умалчивая абсолютно всё о нашей сексуальной жизни.

Я рассказываю ей о том, что сбежала от собственной жизни в Париж, о безупречности города и первых ощущениях от пробуждения утром и осознания, что замужем за абсолютно незнакомым человеком. Что потом, это чувство прошло и на место недоумения пришли отношения, от которых я не желаю отказываться.

Опять же, я скрыла каждую деталь об интиме.

Тяжело объяснить историю Перри, потому что даже когда я начинаю, она ощущается причиной моего отъезда. Поэтому, когда я перехожу к части о вечеринке и о том, что была загнана в угол Чудовищем, практически чувствую себя идиоткой, что не увидела, как она подкрадывалась ещё издалека.

Однако, мама вовсе так не считает. Она всё ещё жадно глотает ртом воздух и эта крошечная реакция, даёт волю потоку слез, пока я задаюсь вопросом, какой же круглой дурой была. Неужели, я незрелая идиотка, которой следовало бы остаться, чтобы обсудить всё, с реально самым горячим мужчиной на земле? Или же огромная идиотка, уехавшая по причине, которую любой другой посчитал бы не существенной?

Проблема в том, что находясь в центре урагана ты не чувствуешь, насколько он силён на самом деле.

- Дорогая, - говорит мама, больше ничего не добавляя.

Это не важно. Единственное слово вмещает в себя миллион других, которые передают сожаление и некоторую долю неудержимой защиты мамы-медведицы.

Но и вместе с беспокойством об Анселе, мне кажется, что он ей представляется ей именно таким, как я в точности его описала - хорошим и любящим. Не забыв упомянуть, что и я ему нравлюсь.

- Дорогая, - осторожно повторяет она.

Ещё одно осознание ударяет меня: я молчалива, не потому что заикаюсь, а потому что похожа на свою мать.

- Хорошо, итак - прижимаю колени к груди, - это нечто большее и именно поэтому я здесь, а не в Бостоне.

Я рассказывают ей о том, как мы с Анселем гуляли по городу, разговаривали о бизнес – школе, моей жизни и чем хочу заниматься. Я рассказывают ей, что он единственный, кто убедил меня - даже если и сам об этом не знает - переехать и вернуться в мою старую танцевальную студию, чтобы преподавать по вечерам, а днём посещать курсы, чтобы однажды быть готовой открыть своё собственное дело.

Учить детей, как двигаться и танцевать, не взирая на возможности и желания их тел. Я уверяю её, что профессор Шатери допустил меня к программе магистратуры по бизнес - администрированию в университете Сан-Диего по моей старой специальности. Внимательно выслушав меня, мама облокачивается на спинку дивана и мгновенье изучает меня.

- Когда ты выросла, Карамелька?

- Когда встретила его, - ух.

Удар ниже пояса. И мама тоже видит это. Она кладёт руку на мою, накрывая моё колено.

- Он, должно быть, хороший.

- Он лучший, - шепчу я - если не брать во внимание тайну о Чудовище, то вообще замечательный, - делаю паузу и добавляю, - отец будет избегать меня вечно?

- Я знаю, твой папа непростой человек, но он не глуп. Он хотел, чтобы ты получила степень магистра в бизнес - администрировании, и, конечно, у тебя есть варианты, которые ему абсолютно не понравились бы. Суть в том, дорогая, что ты никогда-никогда не сделаешь так, как он сказал. И папа знает об этом, хоть и давит на тебя, чтобы ты шла по его стопам. - Встав, она направляется к двери и останавливается на секунду, когда я в точности осознаю, что совсем не знаю своего отца.

- Помоги мне принести последние несколько коробок, и я поеду домой. Приходи на ужин на следующей неделе. Прямо сейчас, тебе есть чем заняться.

Я обещала Лоле и Харлоу, что они смогут приехать, как только я перееду, но после того, как я распаковалась, и выдохлась, не желаю больше ничего, только спать.

В кровати, я сжимаю телефон в руке так сильно, что чувствую, как ладонь становится скользкой и стараюсь не перечитывать заново каждое настойчивое смс Анселя по тысяче раз.

Пришедшее после того, как я распаковалась:

«Если бы я приехал к тебе, захотела ли бы ты меня видеть?»

Я смеюсь, потому что несмотря на всё, что произошло, не могу просто так перестать любить его и никогда не откажусь от встречи. Я даже не могу заставить себя снять обручальное кольцо. Опустив взгляд вниз на экран телефона, открываю диалог и отвечаю впервые, с тех пор как оставила его.

«Я в Сан-Диего, в целости и сохранности. Конечно, я бы захотела увидеть тебя, но не приезжай, пока не закончишь дело. Ты слишком упорно работал».

Я перечитала, что написала и затем добавляю:

«Я никуда не денусь. Ну, не считая, когда я оставила тебя спящего и вернулась в Штаты».

 Он тут же отвечает:

«Наконец-то! Мия, почему ты оставила меня, не разбудив? Я тут с ума сходил».

 И затем ещё одно:

«Я не могу заснуть. Скучаю по тебе».

Я закрываю глаза, осознавая, насколько мне нужно было услышать это прямо сейчас. Это чувство плотно сжимает грудь, веревкой обвивая лёгкие, сдавливая их вместе. Мой чуткий разум говорит мне просто сказать спасибо, но вместо этого я быстро печатаю.

«Я тоже», и отбрасываю телефон на кровать, прежде чем сказать больше. Я скучаю по нему так сильно, что чувствую себя, словно затянута в корсет, не в состоянии втянуть воздух в лёгкие.

К тому времени, как я снова беру телефон в руки, на следующее утро, то обнаруживаю три пропущенных смс:

«Я люблю тебя».

 И затем:

«Пожалуйста, скажи мне, что я не всё разрушил».

 И затем:

«Пожалуйста, Мия. Ответь хоть что-нибудь».

Именно в этот момент, я во второй раз со времени нашего бракосочетания, разбиваюсь на части, зная, что он пишет из офиса, находясь на работе. Могу представить, как он уставился на телефон, не способный сконцентрироваться или закончить дела, до тех пор, пока я не ответила. Но я молчу. Сворачиваюсь клубочком на кровати и засыпаю, нуждаясь в уединении, как будто вышла из сети.

Снова беру телефон и хотя сейчас только семь утра, Лола отвечает с первого раза.

Чуть больше, чем через час, я открываю дверь нараспашку и попадаю в кучу рук и растрёпанных волос.

- Прекрати душить её, - раздается голос из-за плеча Харлоу, и я ощущаю множество других рук.

Можете не верить, но я заплакала на плече Лолы, впервые за два месяца, вцепившись в них, чтобы девочек не смыло моим потоком слез.

- Я так соскучилась по вам, - говорю я. - Нам нельзя расставаться. Маленькая разлука, но я на самом деле скучала. Я была в Европе. Теперь могу полностью посвятить себя вам.

Мы вваливаемся в крохотную гостиную, смеясь и плача, когда я закрываю дверь.

Я разворачиваюсь и натыкаюсь на Харлоу, которая рассматривает меня, оценивая.

- Что? - спрашиваю я, опуская взгляд на свои бриджи для йоги и футболку, однако её осмотр чувствуется немного неуместным. - Расслабься, Клинтон Келли, [американский фешн-консультант] я распаковывала вещи, потом спала.

- Ты выглядишь иначе, - говорит она

- Иначе?

- Да. Сексуальнее. Замужняя жизнь пошла тебе на пользу.

- Я так понимаю, - закатываю глаза, - ты обращаешься к моим огромным сиськам. У меня новое нездоровое влечение к pain au chocolat [круассаны]

- Нет, - говорит она, подходя ближе, изучая моя лицо. - Ты выглядишь... слабой. Однако, в хорошем смысле этого слова.

- Женственнее. И мне нравится, что волос стал длиннее. И загар, - добавляет Лола, падая на кровать. - Ты отлично выглядишь. Как и твой гардероб.

- Вот что делает Франция, - смеясь, втискиваюсь рядом с ней. - Когда у тебя нет работы и кондитерский магазин за углом.

Мы все замолкаем и после того, как молчание начинает ощущаться, словно в загробном мире, я понимаю, что следует напоминать себе, что я жила в Париже, но сейчас-то я здесь.

- Я ужасно себя чувствую из-за того как уехала.

- Ты не должна, - Лола взглядом пришпиливает меня к стенке.

- Быть может, ты согласишься, когда я всё объясню.

 - Не стоит, - рука Харлоу уже поднята вверх. - Мы знаем, что случилось с тобой, молчаливая ты задница.

Конечно, они слышали всю историю. Если быть точнее, Лола слышала её от Оливера, которому рассказал Финн, который, как нельзя вовремя, позвонил Анселю - спустя час после того, как тот проснулся и обнаружил что его жена и всё её вещи пропали. Для кучки друзей, они ужасные сплетники. Мы понимаем другу друга с полуслова, за более чем двадцатилетнюю дружбу, и гораздо проще рассказывать всё во второй раз, с тех пор как я вернулась назад.

- Он облажался, - убеждает меня Харлоу, когда я дохожу до той части, где мы идём на вечеринку. - Каждый знает это. Видимо, Финн и Оливер советовали ему рассказать обо всей этой ситуации неделями. Перри звонит ему всё время, беспрерывно написывает смс-ки, и достает звонками Финна и Оливера, желая поговорить об этом. Их разрыв никого не удивил кроме неё и больше того, стал постоянным предметом споров. Думаю, Ансель переживает, что это будет нервировать тебя и считает дни до того, как он сможет приехать к тебе. Из всего того, что я слышала, он по уши влюблен в тебя.

- Но мы все сошлись в одном – ему следовало бы рассказать тебе, - говорит Лола. – Похоже, что это стало хорошим шоком.

- Да, - говорю я. – Тогда он впервые взял меня на вечеринку, и эта милая девушка разговорилась со мной, а потом превратилась в дьяволицу мщения. Кладу голову на плечо Харлоу.

- И я знала, что у него были длительные отношения, поэтому не понимаю, почему оказалось таким сложным рассказать мне, что это была Перри и он жил с ней, кроме того, они были обручены. Быть может, это странно, но тот факт, что это было большим секретом, пугает ещё больше. Плюс, прожить шесть лет с человеком, которого не любишь? Выглядит безумием.

Лола неморгая смотрит на меня, а затем бормочет:

- Согласна.

Ненавижу ничтожное угрызение совести, которое чувствую, когда обсуждаю его подобным образом. Ансель вырос, наблюдая странные, собственнические и наполненные изменами, отношения его родителей. Уверена, что преданность и верность ценится им больше, нежели придуманная любовь, ну или, по крайней мере, он думает так. Я также задумываюсь, сколько времени он провел с Перри, чтобы доказать ей, что не настолько переменчив, как его отец. Уверена, что тот факт, что он остался женатым на мне, что-то да говорит – и не важно, насколько вначале, поводом была моя настойчивая просьба. Мне нужно решить – смогу ли я справиться с тем, что он сделал это, чтобы доказать что-то самому себе, так и потому, что любит меня.

- Как он поживает? – спрашивает Харлоу.

Пожимаю плечами и отвлекаюсь, играя с кончиками волос Лолы.

- Хорошо, - говорю я. - Работает.

- Я не об этом спрашиваю.

- Ну, со всей этой вашей игрой “сплетники по телефончику”, вы, ребята должны знать лучше.

- Как Финн? - переводя тему, спрашивают её.

- Не знаю. Думаю, хорошо. - Харлоу пожимает плечами.

- Как это ты не знаешь? Вы что не встречались?

- Могу заверить тебя, - она смеётся и делает маленькие кавычки, повторяя «встречались» шёпотом, - что я поехала в Канаду не из-за блестящей личности Финна или его навыков общения.

- Ну, ты приехала туда, чтобы отжарить его.

- Ага.

- Было ли это настолько хорошо, чтобы вернуться обратно?

- Не знаю. Если быть честной, он, не особо мне и нравится. Финн намного милее, когда держит рот на замке.

- Ты точно тролль.

- Мне нравится, что вы ведете себя, словно удивлены. Финн и я? Да ни за какие коврижки.

- Хорошо, Мия, достаточно уклоняться, - сдержанно говорит Лола. – Что дальше?

- Не знаю. - вздыхая, честно говорю ей. - Я имею в виду, а разве не так всё должно было быть? Бизнес – школа, выбор того, чем я хочу заниматься по жизни. Поездка во Францию с самого начала была безбашенной затеей. Возвращение домой – показатель того, что я выросла. Так почему же я чувствую, будто всё идет к худшему?

- Ох, я не знаю, – бормочет Харлоу, - быть может, потому что звучит так, словно вы ребята, разрабатывали новый план вместе?

Я киваю. Это правда.

 - С ним я чувствовала себя в безопасности. Словно, мой разум не знал того, что делало моё тело. Я не знаю его любимого цвета или кем он хотел стать, когда ему было десять, однако, ничего из этого не имеет значения. И глупые вещи, которые я знала о Люке, гигантский список моего собственного багажа у меня в голове, которые, я думала, сделает нас похожими… это кажется настолько смехотворным сейчас, когда я соотношу это с моими чувствами к Анселю.

- Если бы ты смогла вычеркнуть проблему Перри, из всего того времени, проведенным рядом с ним, ты бы осталась его женой?

- Да, - мне не надо и думать над этим вопросом.

- Смотри, я видела, как ты потеряла самую дорогую вещь в своей жизни, и там не было никаких «я», и никто не мог улучшить ситуации. Мы не можем повернуть время вспять. Мы не можем вылечить твою ногу. Мы не можем сделать так, чтобы ты снова танцевала, - говорит Харлоу, голос её дрожит, что вовсе ей не свойственно. – Но я могу сказать тебе не быть идиоткой. Любовь чертовски тяжело найти, Мия. Не убивай её из-за нескольких дурацких линий на карте.

- Пожалуйста, не драматизируй, - говорю я. – Моя жизнь достаточно запутана сейчас, и не делай всё ещё хуже.

- И если я знаю что-то о тебе, то я вполне уверена, что ты уже пришла к тому же выводу. Тебе просто был нужен кто-то поумнее, кто бы сказал тебе об этом первым. Я не преуменьшаю значения того, что он наделал, Ансель поступил, как мудак. Просто здесь и сейчас я играю адвоката дьявола.

Закрываю глаза и пожимаю плечами.

- Так, мы говорили о слове с большой буквы Л, да?

- Лесбиянках? – с каменным выражением лица говорю я.

Она пронзительно смотрит на меня. Серьезная – не – связывайся – с – её – чувствами, Харлоу выглядит той, кого не хочется дразнить.

- Так что, подразумеваем, - говорит она, игнорируя меня, - что это не было вроде – о трахнусь-ка я с этим сладким, грязным мальчиком.

- На самом деле, я никогда так не думала, - говорю я ей, - и предполагаю, именно это и шокировало тебя.

- Потому что он большой, - говорит она и дает мне пять, когда мы обе кричим – “вот что она сказала!”.

Но затем выражение её лица снова невозмутимо.

- Даже когда Люк уехал, - продолжает она, - я знала, что ты будешь в порядке, понимаешь? Я сказала Лоле, будет тяжело, но дай ей пару недель и она придёт в норму. На это раз всё... иначе.

- Даже смешно насколько иначе.

- Так ты… что? – когда я всё ещё не понимаю, о чем она спрашивает, Харлоу продолжает.

– Ты попросила поговорить с отцом насчет аннулирования брака. Ты что, действительно хочешь этого? Вы двое вообще разговариваете? И не пожимай мне тут плечами, иначе я перепрыгну через диван и стукну тебя.

- Мы переписываемся, - я вздрагиваю и пожимаю плечами.

- Вы что в старшей школе? – спрашивает Харлоу, шлёпая меня по руке. – Почему ты не позвонишь ему?

- Я пока не готова слышать его голос, - смеясь, я отвечаю им. - И сейчас я обустраиваюсь здесь. Скорее всего, я прыгну на первый же самолет во Францию, если услышу, как Ансель произносит моё имя.

Садясь и разворачиваясь, чтобы видеть их обеих, добавляю:

- Кроме того, Ансель там делает карьеру, а я была похожа на хомячка в колесике. Мне нужно уладить свои дела, и если он вообще приедет сюда, то не почувствует себя так, словно обо мне нужно заботиться. – Прекращаю говорить и смотрю на них, на лицах Харлоу и Лолы полное безразличие. – Мне нужно было вырасти, а Ансель, пусть по-дурацки, но вытолкнул меня из гнезда. Он единственный, благодаря кому, я снова захотела вернуться в бизнес – школу. Мне просто жаль, что я ушла, злая на него.

- Не будь слишком строга к себе, - говорит Лола, - я очень рада, что ты здесь.

- Господи, а я-то как, - говорит Харлоу, – я потеряла великолепный сон со всеми тридцатью звонками, от Мии, посреди ночи.

- Ха-ха. - кидаю в неё подушку.

- А что с работой? Ты знаешь, мой отец может нанять тебя. Работа не пыльная – сиди красивая за столиком в одном из его офисов, да смущай зрелых мужичков всё лето.

- Вообще-то, у меня уже есть работа.

- Какая прелесть! – Лола хватает меня за руку.

Всегда более скептичная, Харлоу продолжает разглядывать меня.

 - Где?

- В моей старой студии, - говорю я.

И это всё, что я успеваю реально сказать, потому что через секунду, Харлоу и Лола практически сидят у меня на коленях.

- Мы так гордимся тобой, - шепчет Лола, сжимая меня в медвежьих объятьях.

- Мы скучали по твоим выступлениям. Святое дерьмо, я сейчас расплачусь, - добавляет Харлоу.

Я смеюсь, нерешительно пытаясь оттолкнуть их.

 - Всё будет иначе, девочки. Я буду...

- Для нас, всё будет по-старому, - говорит Лола, отстраняясь настолько, чтобы заглянуть мне в глаза.

- Хорошо, хорошо, - говорит Харлоу и, вставая, смотрит на каждую из нас. – Достаточно розовых соплей. Пойдем куда-нибудь перекусим, а потом отправимся на шоппинг.

- Вы идите. Я собиралась ненадолго заехать в студию, чтобы поговорить с Тиной. Мне нужно принять душ.

Лола и Харлоу обмениваются взглядами.

- Хорошо, но после того, как ты закончишь, мы пойдем тусить, тусить.

- Выпивка на мне, - говорит Лола. – Маленькая вечеринка в честь возвращения нашего Сахарочка.

Мой телефон вибрирует на столе, и Харлоу тянется к нему, отталкивая меня своими длинными, изящными руками.

- О, и Мия?

- Да? – отвечаю я, пытаясь перехватить телефон.

- Ответь на чёртов звонок, когда он позвонит в следующий раз, или сама позвони ему. У тебя десять голосовых сообщений, уже не говорю про смс. Это не обязательно должно случиться сегодня или даже завтра, но перестань быть тряпкой. Ты можешь посещать бизнес – школу, и работать, и притворяться, что ты не замужем, но ты не сможешь одурачить нас, убеждая, что не любишь этого парня до беспамятства. 

Материал предоставлен исключительно в целях ознакомления и не преследует коммерческой выгоды