Глава 92
Эдвард выглядел вымотанным. Травмы, которые он получил в результате аварии, причиняли ему боль, а лекарства сделали вялым и апатичным. Наверное, именно поэтому он не жаловался. Почти.

Обняв рукой за талию, я поддерживала его, пока мы шли к машине, одновременно позволяя Эдварду крепко прижимать меня к себе.

С гримасой боли на лице он аккуратно сел в мой автомобиль и закрыл дверцу, а я осталась стоять на месте, не зная, чем еще могу ему помочь.

– Белла, садись в машину. Я хочу поскорее убраться отсюда, – с усталым вздохом, сказал Эдвард, приоткрывая боковое окно и указывая на водительское место, упакованной в шину рукой.

Подушка безопасности, защищая от более серьезных травм, нанесла Эдварду минимальный вред – защемила пальцы и сломала нос.

Мой телефон, как и его вещи, остались в машине, когда я в спешке покидала ее, желая как можно быстрее попасть в больницу. Пока я обходила автомобиль, Эдвард взял мобильник с водительского сиденья и начал просматривать меню.

– Знаешь, я никогда не проверяла твой телефон, – заведя автомобиль, я повернулась, чтобы забрать мобильник из его рук.

Из-за обезболивающих реакция Эдварда была заторможенной, поэтому мне удалось вернуть свою собственность, не играя с ним в игру «А ну-ка отними!»

– Это потому что ты слишком честная и чересчур доверчивая. Я не такой. Я не очень хороший человек, Белла, – сказал он с усталой усмешкой.

Я бы рассмеялась над полусонным видом мужчины, сидящего рядом, если бы не убийственная истина, прозвучавшая в этой фразе. Эдвард очень хорошо знал меня. Знал, что я никогда не буду проверять его телефон. До сих пор у меня не было для этого причин, но сейчас его слова заставили меня захотеть сделать это. Они посеяли зерна сомнения и вынудили задаться вопросами, о которых я не думала прежде.

Пролистав список входящих вызовов, я обнаружила шесть пропущенных звонков. Пять из них были от так называемых друзей, которые постарались забыть номер моего телефона после похорон сына. Мое горе заставило их чувствовать себя неловко. Шестой вызов был от моего агента по недвижимости. Я сразу же перезвонила ей, а Эдвард сидел рядом и слушал наш разговор. Она получила предложение насчет продажи дома. Покупатели предложили цену на десять тысяч меньше той, что я заявляла, но даже при таком раскладе мне удастся погасить ипотеку и найти другое жилье, поэтому я согласилась.

Мы составили план и обговорили условия. Итак, ровно через месяц я стану бездомной и свободной от любых долгов. Это была одновременно прекрасная и пугающая перспектива.

– С кем ты разговаривала? – спросил Эдвард, но я отмахнулась от него, так как телефон снова зазвонил.

Взглянув на экран мобильника, я увидела имя – Анжела Чейни – одна из тех самых «друзей», которым вдруг стало нечего мне сказать после смерти моего малыша. Но ее отстраненность ранила меня больше, чем всех остальных, потому что Анжела на протяжении многих лет была моей близкой подругой.

– Алло, – сказала я в телефон, старясь скрыть свое безразличие.

Теперь у нас не было общих тем для разговора.

– О, привет, Белла, – произнесла она приторным голоском, от которого меня затошнило, и замолчала. Я не ответила и после продолжительной неловкой паузы она продолжила: – Я не уверена, знаешь ты или нет… Малыш Розали и Эммета не выжил… – произнесла она грустным тоном, в котором не было ни искренности, ни сочувствия, а я внутренне сжалась в комок, ощутив леденящий душу призрак былой боли.

Анжела продолжала тараторить об операции, которую сделали для устранения дефекта сердца, и о том, что малыш оказался слишком слаб, чтобы перенести ее.

Я не любила Эммета и Розали, но никогда бы не пожелала им пережить подобную трагедию.

– Мы собираемся скинуться на цветы и приготовить несколько блюд для поминок… ведь все мы были друзьями… Конечно, никто не ждет, что ты примешь в этом участие… ну, после всего случившегося, но если вдруг ты… – нервно лепетала Анжела, а я в пол уха слушала весь этот бред.

Можно подумать, я была настолько глупа, что поверила в ее благие намерения. Да, как бы ни так! Она позвонила исключительно ради сплетен. Чтобы потом пересказать мою реакцию на эту печальную новость таким же бессердечным сучкам, как она.

– Я подумаю об этом, Энж, – соврала я, зная, что ни за что на свете не приму участие в этом фарсе и не стану частью сплетен или притворства.

– Слушай, мне пора идти, – без лишних слов я закончила разговор с бесчувственной женщиной, которая позвонила лишь для того, чтобы узнать реакцию на трагическую смерть ребенка, которая была так схожа с моей собственной потерей.

Глава 93
Как только мы попали в мой дом, Эдвард прошел в гостиную и рухнул на диван. Я предложила ему перебраться в спальню на удобную кровать, но он отказался, сказав, что ему и тут хорошо, а потом добавил, что раз я не собиралась идти с ним наверх, то он останется на диване. Пару минут он сонными глазами следил за тем, как я передвигаюсь по дому, а затем заснул.

Вслушиваясь в размеренное дыхание Эдварда и его невнятное бормотание, я продолжала обдумывать планы на будущее. Первым делом мне нужно было заняться поиском жилья. Для этого я должна рассмотреть все варианты и сопоставить их с моими финансовыми возможностями.

Я отменила ранее запланированную встречу с Таней из-за аварии Эдварда. Она поняла и не стала возражать, перенеся ее на другое время, но прежде переслала мне дополненное резюме для поиска новой работы.

Едва за Таней успела закрыться дверь, как в палату вошел врач, чтобы осмотреть Эдварда перед выпиской. Оставив их наедине, я выскользнула в коридор, где нос к носу столкнулась с сестрой Эдварда.

– Я не стала ждать и отослала твое резюме на адрес, который оставил генерал Маркус, – без предисловий начала она.

– Почему ты сначала не посоветовалась со мной? – я чувствовала, что начинаю заводиться из-за ее вмешательства в мою жизнь.

– Думаешь, я бы не смогла уговорить тебя согласиться? – она вызывающе вздернула бровь и тем самым подлила масла в огонь моего негодования. – Белла – это отличная возможность, и ты будешь дурочкой, если не воспользуешься ею, – Таня посмотрела на меня умоляющим взглядом.

Нервная извиняющаяся улыбка и ее слова напомнили мне о том, как много возможностей я упустила из-за Эммета. Я обещала себе, что не повторю подобную ошибку дважды, но все же угодила в ту же ловушку, только теперь с другим мужчиной. Мой горький опыт подсказывал, что это не приведет ни к чему хорошему, вот только существовало одно «но» – если я устроюсь на работу, предложенную генералом, то нас с Эдвардом будет разделять несколько тысяч миль.

– Извини, – пробормотала я женщине, которая просто хотела помочь мне обрести независимость. И это была редкость, потому что мне давно уже никто не помогал. – Я просто…

Таня оборвала меня и указала головой на дверь палаты, за которой находился Эдвард.

– Можешь не объяснять. Я понимаю.

Мы дожидались выхода врача в полном молчании, потому что все и так было очевидно.

Сидя в кресле, я покачала головой, стараясь стряхнуть чувство вины, появившееся при мысли, что я не сообщила Эдварду о том, что подумываю сменить работу. Я напомнила себе, что не обязана ставить его в известность пока все не будет решено, но от этого почувствовала себя еще хуже.

Может быть, во мне говорила совесть, не позволяющая совершить поступок, которому противилось мое естество. А, возможно, я настолько сильно привязалась к этому мужчине и поэтому не желала уезжать от него за несколько тысяч миль. При мысли о расставании с Эдвардом я ощущала пустоту внутри, и мне это очень не нравилось. Я была чертовски глупа, заботясь о мужчине, которого не волновало ничего кроме собственного удовольствия.

Завибрировавший на журнальном столике телефон Эдварда, оторвал меня от тяжелых раздумий. Взглянув на экран, я поняла, что ему пришло SMS от Тани. Внезапно в памяти всплыли слова о моей доверчивости и наивности, сказанные Эдвардом в машине. Ощутив гнев на спящего мужчину, я взяла телефон и сдвинула экран, чтобы разблокировать его.

Эдвард не установил защитный пароль на телефоне, поэтому мне было легко проникнуть в мини-версию его мира. Я просмотрела почти пустой календарь с редкими отметками дней рождений, а затем заглянула в сообщения. Оказалось, что он переписывался только с двумя людьми – мной и Таней. Собственные сообщения не вызывали интереса, а вот Танины… Почти в каждой SMS она наседала на Эдварда, желая узнать как можно больше обо мне. Напрасно. Он почти ничего не рассказал ей. Я не расстроилась из-за этого, а просто удивилась.

Увидев его музыкальную коллекцию, я сначала захихикала, а затем сильно удивилась. В списке воспроизведения было полно хитов новой волны восьмидесятых (п.п.: англ. New Wave — музыкальное направление; этим термином обозначают различные жанры рок-музыки, возникшие в конце 1970-х — начале 1980-х годов и порвавшие стилистически и идейно с предыдущими жанрами рока) различных жанров и направлений. Идиотская улыбка не покидала мое лицо, потому что я получила возможность заглянуть в скрытый ото всех внутренний мир Эдварда.

Открыв папку с фотографиями, я ожидала увидеть снимки его семьи или жены, но их там не было. Единственные фото, которые Эдвард хранил в своем телефоне, были мои. Я – на работе. Я – смеющаяся с Джейми в клубе. Я – обедаю в одиночестве. Всего три снимка, но они говорили о многом. Печаль этого мужчины и его одиночество кричало с этих фотографий, которые он сделал втайне от меня.

Глава 94
Эдвард проснулся как раз в тот момент, когда я дрожащей рукой вернула телефон на столик.

У него были только мои фотографии. Только мои.

Я сделала глубокий вдох, чтобы уменьшить боль в груди. Эдвард наблюдал за мной еще до того, как предложил договор. В свете этих фактов ситуация, в которой мы пребывали, казалась еще более запутанной.

– Что ты делаешь? – спросил он, зевая и потирая припухшие от синяков глаза.

Его лицо покрывали мелкие порезы и царапины, он выглядел ужасно и очаровательно одновременно, пока сонно смотрел на меня.

– Ничего, – как можно равнодушнее ответила я. К сожалению, я не умела врать, и Эдвард догадался, что я чем-то обеспокоена.

– Что случилось? – снова спросил он, приподнимая голову.

– Таня прислала тебе SMS. Она приедет позже и привезет ужин, – я повторила сообщение его сестры, надеясь, что на этом допрос закончится, и мне не придется сознаваться, что я просматривала его телефон.

– Хорошо, – с усталым вздохом он откинулся на подушку и поманил меня к себе.

Я с радостью устремилась к нему, потому что сама хотела оказаться как можно ближе.

– Как твое лицо? – спросила я, опускаясь на колени перед диваном и аккуратно, так чтобы не сдвинуть повязку, убирая волосы с его лба.

– Деформировано, – увидев гримасу, исказившую его черты, я рассмеялась.

– Бедный Эдвард, – поддразнила я, нежно проводя пальцами по его волосам, заставляя тем самым мужчину смежить веки и тихо замурлыкать.

– Теперь во время деловых встреч тебе придется полагаться на ум, а не на свою привлекательную внешность, – посмеиваясь, сказала я, когда Эдвард открыл глаза.

– Ты думаешь, что я – привлекательный? – усмехнувшись, спросил он, а я продолжала гладить его волосы, надеясь, что мои прикосновения обеспечат ему хотя бы минимальный комфорт.

– Ты же знаешь, что да, – мой ответ превратил его ухмылку в широкую улыбку.

– Приятно слышать, учитывая, что ты не часто говоришь что-то лестное в мой адрес, – он насмешливо вздернул бровь и поморщился.

Если мои комплименты вызывали у него такую улыбку, то стоило хвалить его почаще.

– Я берегу твое здоровье. Шее и так нелегко удерживать твою раздутую от самомнения голову, не стоит усложнять ей задачу, – пошутила я, заставляя Эдварда громко фыркнуть и рассмеяться.

– Ты так жестока ко мне, – зевнув сквозь улыбку, произнес он.

– Признайся, тебе это нравится, – снова пошутила я, а Эдвард усмехнулся в ответ и снова закрыл глаза.

Комната погрузилась в молчание, но оно не было неловким или напряженным. Оно было комфортным, как и большинство вещей с Эдвардом.

Глава 95
Мы с Эдвардом лежали на диване, здоровой рукой он обнимал меня за талию, крепко прижимая к своей груди, и молчали, как вдруг он задал вопрос, который заставил меня задуматься.

– Какой подарок ты хочешь на день рождения? – зевнув и принуждая зевнуть меня, спросил мужчина.

Я не видела его лица, так как лежала к нему спиной, но почувствовала, как он напрягся, пока ждал моего ответа.

– Ничего, – наконец пробормотала я.

Я не собиралась просить у него подарок, так как сама ничего не подарила ему на его день рождения, который был три месяца назад.

– Это неправда. У всех есть желания. А чего хочешь ты, Белла? – от его хриплого голоса по моей спине пробежала дрожь.

Он был прав. Я много чего хотела. Например, почувствовать, как соприкасается наша обнаженная кожа, или ощутить его глубоко внутри себя. Но больше всего я хотела узнать правду. Я хотела знать, что он скрывает. Почему даже пять лет спустя приходит на мемориал жены. Почему ни в его телефоне, ни в его доме или офисе нет ее фотографий. Хотела понять, что заставляет его гореть заживо и почему он ищет во мне утешение. Я не возражала, что в такие моменты он приходил ко мне, поскольку нуждалась в нем ничуть не меньше, чем он во мне.

– Скажи мне, – прошептал он, аккуратно целуя в меня в шею израненными губами и согревая кожу теплым дыханием.

Слова крутились на кончике моего языка.

– Хочешь отправиться в путешествие? Я отвезу тебя в любое место, какое захочешь, – спросил он, а я в ответ покачала головой, пытаясь понять, есть ли способ узнать его тайны, в ответ не делясь своими.

– Скажи, что ты хочешь и оно твоё, – сказал он, сдерживая зевоту.

– Я не могу, – прошептала я, все еще раздумывая над дилеммой.

– Можешь, и я настаиваю, чтобы ты мне сказала, – услышав в словах Эдварда непоколебимую уверенность в собственном всевластии, я прыснула и повернулась так, чтобы видеть его разбитое лицо, когда он давал обещания, даже не зная, во что это ему могло обойтись.

Взглянув в глаза мужчины, я увидела, что они все еще затуманены действием обезболивающих, но блеск, появившийся в глубине, говорил, что он отдает отчет своим словам.

– Я ничего не дарила тебе на день рождения, – сказала я, пытаясь объяснить свой отказ.

Мне не хотелось признавать, что я просто трушу спросить у Эдварда о его тайнах.

– Неправда. Ты испекла мне торт. Никто никогда не делал для меня торт, даже моя собственная мать. Она всегда покупала их. Конечно, они были вкусными и красивыми, но есть что-то особенное в именинном торте, приготовленным своими руками, словно ты… – он внезапно умолк, и я продолжила за него.

– …словно ты небезразличен этому человеку.

Эдвард кивнул головой, соглашаясь.

– И все же это недостаточно веская причина для того, чтобы увезти меня куда-то на частном самолете, – улыбнулась я.

– Скажи, что я могу тебе подарить, – прошептал он с намеком на нечто больше.

У Эдварда было так много всего, что он мог мне дать. И я хотела все это. Хотела, чтобы он впустил меня в свое прошлое, хотела узнать, кто ранил его так сильно, и что разделило его семью.

Но находясь к нему так близко, чувствуя его руки на своей талии, ощущая его дыхание своей кожей, я могла думать только об одном. О том единственном, что он отказывался мне дать.

– Поцелуй, – выдохнула я, отчетливо понимая, что именно такой подарок хочу получить от этого мужчины в свой день рождения.

Дорогие читатели, не забывайте благодарить мою замечательную бету Леночку. Ждем вас на Форуме.