Глава 33. Я вел себя хорошо сегодня.

Эдвард.

Я улыбался всю дорогу домой, думая только о ней.

Белла.

Боже, она была потрясающей.

Весь день был замечательный.

И разочаровывающим.

Я поерзал на сиденье, желая быстрее добраться домой и позаботиться о себе.

Я пытался сдерживать себя. И у меня получалось. С этой точки зрения сегодня был хороший день.

Но я был возбужден в течение несколько часов и, мне было известно, что  от этого будет  трудно избавиться.

Не то, чтобы мне не хватало воображения.

Белла между стойкой и мной.

Белла на диване на моих коленях.

Белла за ужином во время еды.

Белла в машине, ее рука на моем бедре.

Только Белла.

Я хотел ее везде и всеми возможными способами. Но все это должно подождать, как бы мне этого не хотелось. Желание Беллы убьет меня. Мне надо остыть, или заточить меня под домашний арест.

Я могу фантазировать о ней, пока не придет время.

Это совершенно нормально.

Я улыбнулся, когда представил ее целующей меня снова. Эта игривая улыбка на ее лице, когда она спросила, не хочу ли я печенье.

Я хотел печенье Беллы. Несомненно. Интересно, они будут такими же сладкими.

Мои фантазии о ней исчезли, как только я въехал в гараж и увидел машину Карлайла. Мне как-то надо объясниться. Я должен объяснить ему про Беллу.

Как будто читая мои мысли, он ждал меня, когда я вошел в дом. Я проигнорировал его испытывающий взгляд, когда проходил мимо  кухню, где Эсме была занята уборкой после ужина.

- У тебя сегодня был хороший день? – спросила она, улыбаясь мне, затем сконцентрировалась на столешнице, которую вытирала.

- Да, это был хороший день, - ответил я, засовывая палец в миску с картофельным пюре, которое стояло на столе.

- Где ты был? – спросил вошедший Карлайл.

- Я был с Беллой, - ответил я, улыбаясь. Я знал, к чему это приведет.

Это было неизбежно. И лгать об том бесполезно. Я никогда раньше не лгал.

Не собираюсь делать из Беллы страшный секрет.

Потому что она не такая.

- Это плохая идея, Эдвард, - сказал он, пытаясь контролировать свое расстройством.

- Ничего не случилось.

-О, действительно? – вызывающе спросил он.

Я посмотрел ему в глаза и кивнул.

- Действительно.

- Мальчики, - Эсме успокоительно окликнула из своего угла.

- Я не думаю, что тебе стоит с ней встречаться, Эдвард, – сказал Карлайл, игнорируя Эсме.

- Карлайл…

- Этого не случится, - вскипел я, почувствовав охватывающую мои мышцы панику от возможности потерять ее.

- Ты сделаешь с ней то же самое, - протестовал он. – Она этого не заслуживает!

- Ты даже не знаешь, что это было! – прошипел я, приближаясь к нему. – Ты так слеп к тому, что ты отказываешься видеть! Ты просто слеп, субъективный мудак!

- Эдвард! – порицательно выкрикнула Эсме.

- Есть такие вещи, которые ты не должен делать с другими людьми! – разгорячено ответил Карлайл.

Я кивнул и сделал еще один шаг ему навстречу.

- Да, я узнал это сегодня, папа. Тогда почему меня наказывают за то, что я хочу чего-то нормального, но ты становишься слепым ко всем остальным? – кричал я. – Почему это я ненормальный!

- Потому что у тебя проблемы.

- Это не то, что я узнал сегодня, папа, – рычал я. – Я не такой больной, как ты думаешь, пап.

- Ты не можешь контролировать себя, - ответил Карлайл. - Ты снова хочешь потерять контроль с хорошей девушкой? Ты никогда больше не увидишь ее!

Сейчас я терял контроль.

Меня трясло.

Никто не заберет у меня Беллу.

Не тогда, когда я попробовал то, что он проповедовал нормальным. А он думал, что я не такой.

- Белла понимает меня, - ответил я вызывающе. – Она не такая как Таня.

- Я не дам тебе осквернить невинную девушку! – продолжал Карлайл. – Ты из тех, кто думает, что нормально охотиться за женщинами и заставлять их заниматься с тобой сексом!

Эсме стояла у нас за спинами и умоляла обоих, но все было тщетно, мы смотрели друг другу в глаза и тяжело дышали.

Почему Карлайл никогда не спрашивал или не узнавал, что произошло?

Всегда я виноват.

Даже, когда это была Таня, все это время. Почему я позволил себе чувствовать всю вину?

Я мрачно усмехнулся и отвел взгляд от его сумасшедших глаз.

- Ты никогда и не думал спросить меня, ни разу. Объяснить, – прошептал я и отступил на шаг, чувствуя, как заплетаются от адреналина ноги. – Так легко обвинить меня. Я парень, поэтому я должен быть виноват, правильно?

- Ты связывал ее, - прохрипел он, - это отвратительно. Контролировать кого-то для удовольствия. Делать им больно.

Я кивнул и сглотнул.

- Тогда, может, тебе надо было спросить Таню, что она делала месяцами до этого, папа, – ответил я уныло. – Это было намного больше, чем просто привязывать меня. Ты веришь только тому, что ты видел, а не тому, что происходило на самом деле.

 - Эдвард.

Я слышал всхлипывания Эсме. Я никогда не хотел расстраивать ее. Не мою маму. Я никогда не хотел, что бы она узнала, что происходило между мной и Таней. И так было ужасно, что она знала все.

Но он настаивал. Он утверждал каждый раз, что это я, даже когда я попытался рассказать ему во время всех этих чертовых сеансов.

Он бы даже не поверил мне.

Я не был родным.

Поэтому так легко это сделать.

Я был душевно больным из-за моего прошлого. Теперь я понимаю.

Он никогда не понимал мои потребности. Только Эсме обнимала меня, когда я был ребенком.

Карлайл никогда.

Я отступил еще на один шаг и увидел отвращение в его глазах.

- Ты не можешь сделать этого с еще одной девушкой, - напряженным голосом сказал он. – Белла не заслуживает этого.

Эсме плакала рядом с Карлайлом, и с мукой смотрела на меня. Я не мог сказать плачет ли она за меня или из-за меня. Все, что я знал, это то, что та уверенность, которую я приобрел за день с Беллой, быстро заменялась чувством пустоты, как всегда, когда я сталкивался с осуждающим взглядом Карлайла.

- Я никогда не обижу Беллу, - пробормотал я, стыд за свое прошлое начинал просачиваться в кости.

Почему Белла так легко поняла, но мои родители смотрели не меня с таким разочарованием.

Действительно ли она поняла?

- Ты никогда не увидишь ее больше за пределами школы, Эдвард. Это безопаснее для нее, - сказал Карлайл своим медицинским тоном.

- Ты не можешь заставить меня, - ответил я вызывающе, и это прозвучало странно, будто я испорченный маленький мальчик.

- Пока ты живешь в этом доме, я точно могу! – сказал он со злостью.

- Карлайл.

- Не вмешивайся в это, Эсме, - сказал он низким тоном, не отводя от меня взгляд. – Ты достаточно поощряла его и Витт, кажется, только еще больше его испортила. Я с ней завтра поговорю, это определенно. Ты не можешь заводить никаких отношений в твоем состоянии.

-Ты даже не знаешь моего состояния! – я рвал и метал. – Ты вбил себе в голову, что я какой-то извращенец, но я не такой! У меня был замечательный день! До этого момента! Ты и понятия не имеешь, что происходит у меня в голове! И мне нравится доктор Уитлок! Она меня выслушала!

Глаза Карлайла сузились до щелок.

- Конечно, она тебе понравилась, - ответил он, обвиняя.

Я поднял руки вверх и отвернулся от них, зная, что этот бой я не выиграю.

Пока доктор Уитлок не расскажет Карлайлу то, о чем мы говорили, он мне никогда не поверит. И если она была честна со мной, я знал, она не расскажет ему.

Я хотел, чтобы она рассказала. Может, тогда он поймет.

Мне надо поговорить с доктором Уитлок. Сказать, чтобы она помогла им увидеть.

Что я не озабоченный.

Не озабоченный.

Правильно?

В моей голове опять был туман.

Уверенность в одну секунду сменилась крушащими кости стыдом и сомнениями.

Одно было ясно.

Я не собираюсь бросать Беллу.

Я цеплялся за эту мысль, когда хлопнул дверью в спальню и стал небрежно раздеваться.

Она была единственной, кто заставлял меня думать о себе положительно.

Я подумал, чтобы позвонить ей, услышать ее голос, чтобы расслабиться. Но я был так взволнован, что боялся, что скажу что-то неправильное. И я не хотел, чтобы она становилась моим утешителем, как только у меня возникала какая-нибудь проблема.

Это сделает ее больше похожей на мою необходимость подрочить, чтобы было лучше.

Она была больше, чем что-то грязное, как это.

Она беспокоилась.

Я не мог бросить ее.

Она была моя.

Она хотела меня.

Она была хорошей.

Если я такой плохой, почему она хочет меня?

Из-за нескольких слов Карлайла целый день был уничтожен. Все опять вернулось на круги своя, я сомневался.

Я пытался мыслями вернуться к обеду с Беллой.

Ее улыбке.

Ее руки, обвивающие меня, утешающие меня.

Ее голос с придыханием в мое ухо.

Ее уста, ее вкус, ее мягкость, в супротив моей упругости, ее стоны, ее теплота, когда она прижимала меня…

Я гладил себя в попытках найти облегчение, но это было не то, что мне было нужно. Карлайл забрал те нежные моменты, которые я разделял с ней и извратил их во что-то неправильное. Сейчас все, что я видел – это невинная девушка, которую я оскверню совей извращенной похотью.

Действительно, она не была такой невинной. Она этого хотела. Она соблазняла меня на каждом шагу.

Она была достаточно смелой, чтобы самой начать.

Она хотела этого. Очень сильно.

Это было видно по тому, как она каждый раз сжимала свои берда.

Она хотела меня там.

Она не сильно отличалась от меня.

Я усилил хватку, грубо, так же, как когда я был зол.

Представляя.

Что трахаю ее.

Прижимаю ее и вхожу в нее с удвоенной силой.

Наконец внутри, чувствуя власть над женщиной.

Руки держу, бедра в ловушке, а я вхожу в нее грубо.

Ее громкий голос, когда я проникаю в нее,  называет мое имя.

Она просит меня остановиться?

Я слишком груб с ней?

Черт.

Чертчертчертчертчерт.

Я лежал, свернувшись в кровати, со стонами пытаясь снова и снова возобновить ее изображение, от которого я мог кончить. То, которое не заставляло меня чувствовать себя извращенцем.

Но с каждым изображением я задавался вопросом, не будет ли она бояться меня, не смотря ни на что.

Я, наконец, сдался, в моей голове зароилась неуверенность в себе.

Я был счастлив в ее объятиях.  Даже удовлетворенный.

Ее улыбка успокаивала меня.

Ее прикосновение заставляло меня хотеть ее всеми возможными способами, но это было как-то глубже.

Она хотела этого, не так ли?

Конечно, хотела.

Но если я испугаю ее? Тем, кем я был?

Покажу ли я ей что-то за пределами нормального?

Вернусь ли я к тому, кем я был? В момент желания?

Таня сделала меня таким, как она?

Нет, я не хочу причинить Белле боль.

Но почему я иногда фантазирую о ней так?

Сделаю ли я ей больно в порыве слепой страсти?  Я чувствовал жжение в члене, когда лежал там, зная, что был слишком поглощен мастурбацией, чтобы об этом беспокоиться. Что же говорить о том, что я не сделаю этого с ней в момент слепой страсти?

Я не брошу ее.

Он не может просить меня об этом.

Я был хорошим сегодня.

Только три раза за целый день.

И ничего не значат мысли,  о которых я думал между этим.

Я не напирал.

Не это ли было целью?

Она отвлекала, в плохом и хорошем смысле.

Но я был хорошим.

Я был хорошим.

Как он может  заставить меня бросить ее?

Она видела во мне хорошее, не важно, насколько это было глубоко внутри меня.

Она простила мне уродливую сторону.

Я не мог.

Я не буду.

Даже, если должен.

Я не брошу ее.

Никогда.