Глава 26

   — Это всего лишь некоторые эскизы, но думаю, они будут отлично смотреться на тебе, учитывая твой животик. Я имею в виду, к июню он может еще и не появится, но опять же, — размышляла Элис, глядя на живот Беллы.

Эдварда вызвали на работу как раз перед тем, как пришла Элис с кипой книг и эскизов. Последние пару часов они обсуждали детали свадьбы, и Белла чувствовала себя явно голодной, хотя принимать пищу не хотела, потому что ее уже дважды за утро стошнило.

   — Белла? Ты слушаешь? Ты в порядке?

Снова сосредоточившись на Элис, она слабо кивнула.

   — Да, только хочу есть.
   — О, черт возьми, я и забыла, как это было! — воскликнула Элис. — Не удивительно, что ты не можешь сконцентрировать внимание. Давай закажем что-нибудь.
   — Хорошо, но только очень осторожно. Кажется, утренние недомогания выматывают, — пожаловалась Белла. — Удерживать в себе еду я могу лишь во второй половине дня. А до этого даже просто от запаха пищи меня воротит.

Элис сочувствующе покачала головой.

   — Это ужасно, не так ли? Я так рада, что это время закончилось, — сказала она, потирая аккуратный круглый животик.
   — Это точно, — согласилась Белла. — Я пыталась есть тосты, крекер, практически все, что сама советовала пациентам за все годы, и поняла, что все это бред сумасшедшего. Ничего не работает.
   — Бедная. А как на работе справляешься?
   — Я стараюсь быть осторожной, но уверена, кто-то уже сложил в уме два и два. Просто они слишком вежливы, чтобы подойти и спросит напрямик.
   — Тебя тошнило во время родов? — спросила Элис с любопытством.

Белла покачала головой.

   — Нет, слава Богу. Не настолько все явно. Может, потому что я еще не совсем привыкла к этому, я не знаю. Надеюсь, все так и останется. Было бы ужасно выбежать из палаты в середине родов.

От этой мысли Элис захихикала.

   — Давай скрестим пальцы.

Белла заказала пиццу в надежде, что сможет съесть ее, и она не выйдет наружу. Пока они ждали заказ, смотрели журналы и книги, пытаясь решить, какой стиль будет лучше.

   — Я думаю, ампир самый утонченный, и смотреться будет идеально, — предложила Элис. — Есть прекрасные материалы, которые ты можешь использовать, а лиф украсить более изысканно. И не имеет значения, насколько ты будешь большой.
   — Это значит, что и ты сможешь одеться в подобном стиле, — согласилась Белла. Они продолжали рассматривать фотографии, поедать пиццу, которую Белле удалось сохранить в себе, к ее радости.
К тому времени, как вернулся Эдвард, они еще не определились с платьем, но выбор сократился до нескольких моделей. Элис собиралась взять Беллу в Сиэтл на неделе, чтобы пройтись по магазинам и составить примерное представление о том, что будет смотреться лучше.

Но Белла выбрала меню и оформление. Она стремилась к простым, но элегантным вещам. Вместе с Элис они назначили встречу с менеджерами, и Элис уже заказала столы и стулья в комплект. После обсуждений Белла решила оформить свадьбу в небесно-голубой и нежно-бежевой гамме. Элис порекомендовала компанию, занимающуюся мелкими деталями, такими как украшения, и договорились встретиться с их представителями в течение недели. Беллы был поражена, обнаружив, сколько усилий требовала даже небольшая свадьба. Она надеялась, что после того, как уладятся первые вопросы, все пойдет быстрее и проще. И как бы Элис не наслаждалась процессом подготовки, ей не желательно было перенапрягаться.

   — Как дела? — спросил Эдвард, присаживаясь рядом с Беллой, поцеловал в щеку и осторожно погладил ее по животу. — Сильно тошнило?

Белла покачала головой.

   — Утром пару раз. И я сумела сохранить свой обед. И мы назначили несколько встреч на следующей неделе.
   — И я еще заставлю тебя, Джаспера и Чарли съездить к портному, чтобы он смог сшить костюмы, — сказала Элис. От скорчившегося лица Эдварда она рассмеялась. — Ну не надо, Эдвард. Всего лишь небольшое дельце, которое вам, ребята, необходимо сделать. Я все улажу, только дай свой график работы.
   — Хорошо, леди Босс. И как Джаспер терпит тебя?
   — Он любит, когда я беру все в свои руки, — ухмыльнулась она.
   — Или же говорит так, чтобы сохранить мир, — пробормотал себе под нос Эдвард. К его сожалению, Элис услышала и запустила подушкой ему в голову.

Только через два месяца Белла станет его женой. Он не мог дождаться.

*** *** ***

Две недели спустя бо́льшая часть свадебных приготовлений была выполнена. К портному отправить парней удалось без лишних жертв. Чарли пороптал на властную беременную женщину, но Белла знала, что он души не чаял в малышке эльфе.

После своей первой не самой восторженной реакции на беременность дочери, сейчас же Чарли с нетерпением ждал появления первенца. Когда они объяснили обстоятельства, и сколько беременность значила для них, Чарли принес свои извинения за свою реакцию, пояснив, что хотя умом ожидал подобного, ему по-прежнему тяжело признать, что его девочка уже стала взрослой, независимо от того, сколько ей лет.

Сейчас, готовясь стать отцом, Эдвард мог понять Чарли и не держал на него обид. Чарли был отцом, и быть защищающим и чрезмерно охраняющим — его работа. Он понимал, что столкнется с подобными трудностями.

Утренняя тошнота Беллы прочно обосновалась в распорядке дня. По утрам она чувствовала себя отвратительно, но к обеду все проходило. Каждое утро Эдвард приносил ей в постель чашку чая и тост, чтобы немного успокоить живот. Теперь ее хотя бы не тошнило каждый день, и она была очень признательна. К сожалению, запах кофе вызывал такую ужасную тошноту, что Эдварду пришлось избавиться от него дома и пить только на работе. Белла очень не хотела, чтобы он жертвовал любимым напитком, но от одного только запаха кофе она со всех ног мчалась в ванную. Она избегала кафетерия в надежде, что сможет вернуться к привычной жизни после того, как пройдет утренние недомогания.

Другим побочным эффектом стало то, что они не могли теперь заниматься любовью по утрам, по крайней мере, сейчас. Они обнаружили это, когда Белла проснулась от прикосновения рук, блуждающих по ее телу, когда они достигли груди и стали поддразнивать тугие горошины сосков. Она вздохнула и бедрами прикоснулась к его утренней эрекции, вызывая мягкий стон у Эдварда, когда он стал покусывать ее шею. Его рука медленно двинулась к самой женственной части, покалывающей от нетерпения и ожидания прикосновений. Повернув голову, он захватил ее губы для глубокого, страстного поцелуя, проникая языком в ее теплый рот, одновременно с этим поглаживая комочек нервов. Как только она немного передвинулась и перевернулась на спину, к своему ужасу почувствовала, что ее живот решил взбунтоваться, и волна тошноты стала накрывать ее. Она сделала пару глубоких вдохов, надеясь остановить волну, но безрезультативно. Закрыв руками рот, она скатилась с постели и практически бросилась в ванную, все желание сошло на нет. Она еле успела присесть перед унитазом на колени, когда содержимое желудка вышло наружу. Крем глаза она заметила, как подошел Эдварда, сел рядом с ней и придерживал волосы, пока ее рвало. Когда все закончилось, она расслабилась и со стоном откинулась на Эдварда.

   — Я сожалею, — прошептала она на грани слез.

Эдвард поцеловал ее в макушку и погладил по спине.

   — Не глупи. Здесь нет твоей вины. Вот, возьми, прополощи рот, — он помог подняться ей на ноги и вручил зубную щетку с пастой. После того, как она почистила зубы, он отвел ее обратно в постель и подоткнул ей одеяло. — Тебе лучше?
   — Немного.
   — Кажется, свои ласки мы должны оставить до вечера, на настоящее время, — улыбнулся он, нежно поглаживая ее по щеке.
   — Наверное.
   — Хочешь что-нибудь поесть? Я сделаю твой чай и тосты, если готова.

Белла кивнула.

   — Спасибо, — потянувшись вверх, она проследила пальчиками по его губам. — Спасибо, что заботишься обо мне.
   — Я люблю тебя. Я хочу заботиться о тебе. И маленьком. На тебе вся работа, это меньшее, что я могу сделать, — он оставил нежный поцелуй на губах.

Когда то же самое произошло несколько дней спустя, они вынуждены были согласиться, что не будут пытаться, пока утренние недомогания не пройдут.

Белла была на десятой неделе, когда рассказала своему руководителю о своей беременности. Карен сказала, что она может взять отпуск на любой срок, за что Белла была ей безмерно благодарна. На следующей неделе предстоял осмотр у Бернарда, и она с нетерпением ее ожидала.

*** *** ***

Когда раздался звонок, на часах было пять утра.

   — Алло? — пробормотал Эдвард.

Белла приоткрыла один глаз, прислушиваясь к голосу Эдварда. Когда он повесил трубку, он повернулся к ней.

   — Это была мама. У Виктории начались схватки.
   — Сколько времени между схватками?
   — Около восьми-десяти минут на данный момент, так что у нее есть время добраться до больницы. Я сказал, чтобы позвонили мне, когда расстояние сократиться до пяти минут, и мы встретимся с ними в больнице.

Три часа спустя Эсми позвонила снова, чтобы сообщить, что схватки стали постоянными и с периодом в пять минут. Эдвард с Беллой быстро добрались до больницы и подготовили палату для Виктории.

Тридцать минут спустя появилась Виктория, которая постоянно поглаживала живот. Ее лицо блестело от пота, она поморщилась при очередной схватке.

   — Привет, Виктория. Ну что, вот и настал самый важный день? — улыбнулся Эдвард. Виктория скривилась, но кивнула. — Привет, мам, — он поздоровался с Эсми поцелуем в щеку.
   — Привет, дорогой. Привет, Белла. — Эсми заключила Беллу в объятия.

Белла взяла под руку Викторию и повела к родильным палатам.

   — Давай устроим тебя удобно. Ну, или насколько сможем, — они вошли в палату, Виктория переоделась, прежде чем ей помогли забраться на постель.
   — Хорошо, Виктория. Сейчас мы измерим кровяное давление и сердцебиение ребенка, а потом проверим, насколько ты расширена, хорошо? — произнес Эдвард. Как только Белла поднесла фетальный монитор к раздутому животу Виктории, по комнате сразу разнесся громкий звук сердцебиения малыша.

Виктория широко улыбнулась.

   — Кажется, он очень доволен там, — улыбнулась Белла. — Больно?
   — Больно, но я выдерживала и хуже, — грустно ответила Виктория, вспоминая печальные события прошлого.
   — Помни, если понадобиться болеутоляющее, просто дай нам знать, ладно? — сказала Белла.

Эдвард собирался проверить, насколько раскрылась шейка матки, когда началась очередная схватка. Виктория сжала руку Эсми. Белла положила руку на живот Виктории и почувствовала, как все мышцы одновременно сократились. Определенно, все шло хорошо, но можно было только гадать, сколько пройдет времени, пока не появится ребенок.

Когда все закончилось, Эдвард закончил осмотр.

   — Расширение шесть сантиметров,
   — Сколько времени это займет? — застонала Виктория при очередной схватке. Эсми помогала ей глубоко дышать. — Оххххх!
   — Точно сказать не могу. Все зависит от твоего тела, — ответил Эдвард.
   — Виктория, может тебе пройтись? — предложила Белла. — Я хочу, чтобы тебе было комфортно. Мы будем проверять сердцебиение плода каждые пятнадцать минут, чтобы убедиться, что все идет, как нужно. Делай все, что помогает уменьшить боль.

Виктория кивнула.

   — Можно мне немного пройтись?

Ей помогли слезть с постели, и Виктория с поддержкой Эсми стала ходить по большой комнате. При каждом сокращении Виктория прислонялась либо к стене, либо опиралась на руку Эсми, и пережидала приступы боли, стараясь глубоко дышать.

Через два часа Виктория застонала в голос.

   — Я больше не могу терпеть. Очень-очень больно.

Они помогли забраться ей на кровать и отрегулировали спинку, чтобы она могла сидеть. К настоящему моменту ее волосы были влажными от пота, а лицо красным от испытываемой боли. Она попросила обезболивающее, и глубоко вдохнула газа, когда началась очередная схватка.

   — Воу, я словно плыву! — захихикала она, как только утихло сокращение. Газ сделал ее легкомысленной.

Она посмотрела на Беллу и расхохоталась. Но смех резко прекратился с наступлением новой схватки, и она громко закричала.

   — Черт, больно!

Схватки были все ближе и ближе друг к другу, и Виктория уже стонала беспрерывно, и по лицу текли слезы. Эсми делала все возможное, чтобы успокоить ее, но ничего не помогало.

   — Дайте мне что-нибудь от боли! Я больше не могу! — закричала Виктория.
   — Я сейчас еще раз осмотрю тебя. Я не смогу дать тебе обезболивающее, если ты близка к переходной стадии, — сказал Эдвард. Надев перчатки, он выполнил осмотр. Через пару минут он попросил Беллу подготовить необходимые инструменты. — К сожалению, я не могу дать тебе обезболивающее. Ты полностью раскрылась, поэтому осталось совсем недолго.
   — Слава Богу! — воскликнула Виктория.

Следующие пятнадцать минут были крайне беспокойными, поскольку переходная фаза закончилась.

Виктория рыдала и просто хотела, чтобы боль закончилась, Эсми делала все возможное, чтобы успокоить несчастную девушку, рассказывала, как замечательно будет укачивать в руках своего ребенка.

   — О Боже! Я должна толкать!

Эдвард с Беллой уже были готовы к принятию ребенка.

   — Хорошо, Виктория, тужься во время очередной схватки, хорошо? Соберись и тужься как можно сильнее.

Предчувствуя, что, наконец-то, боль закончится, Виктория толкнула изо всех сил.

   — Арргхх! Черт подери! — закричала она, откидываясь на спину, отчаянно хватая воздух ртом.
   — Ты молодец, — сказала Белла, поглаживая женщину по волосам.
   — Да, Виктория. Я вижу головку, и думаю, еще несколько толчков и она появится, — согласился Эдвард.
В ответ на его слова началась очередная схватка. — Тужься, Виктория. Вот так, вот так.

Потная, раскрасневшаяся, Виктория что-то пробормотала и снова стала тужиться.

   — Хорошая девочка. Еще раз и появится головка.

Виктория кивнула, и когда началось сокращение, застонала и толкнула так сильно, как только могла.

Она закричала от жжения, когда головка появилась из родового канала.

   — Ахххх!
   — Так, голова есть. Теперь потерпи, я расправлю плечики, — предупредил Эдвард, убирая пуповину, обернувшуюся вокруг шеи малыша, и осторожно развернул его.
   — Еще один толчок, Виктория, и мы увидим малыша.

При очередной схватке Виктория толкнула последний раз, и с негромким хлюпом на свет появился ребенок. Эдвард умело поймал его. Виктория с облегчением опустилась на подушку, пытаясь вздохнуть.

   — Поздравляю, Виктория. У тебя мальчик, — произнес Эдвард, кладя малыша на грудь Виктории, прежде чем перерезать пуповину и провести необходимое обследование. Малыш издал громкий вопль в знак протеста, что его вытащили из его теплого «домика».

Белла смотрела, как Виктория расплакалась, глядя на красного, сморщенного, покрытого кровью и амниотической жидкостью сына.

   — Он красивый, — она рыдала, благоговейно прикасаясь к его личику. — Разве он не прекрасен, Эсми?
   — Уверена, что так и есть, — глаза Эсми были заволочены слезами. — Привет, малыш, — проворковала она, дотрагиваясь до его щечки.
   — Поздравляю, — сказала Белла, чувствуя себя захваченной эмоциями. Гормоны, — сказала она себе. Она была безмерно счастлива за Викторию, которая выглядела более живой, чем когда они впервые встретились. Она обернулась и посмотрела на Эдварда, который улыбнулся ей в ответ. Они оба представили, как Белла точно так же будет держать на руках их малыша.

Неохотно Виктория отдала сына на обязательные процедуры по взвешиванию, измерению и очистке.

   — Он здоров, и весит 8 фунтов, 6 унций (прим. 3850г), — сказала Эдвард, передавая ребенка обратно матери.
   — Ты уже выбрала ему имя? — спросила Белла.

Виктория посмотрела на сына и нежно улыбнулась.

   — Роберт Карлайл Бреннан, — Эсми широко улыбнулась молодой матери.
   — Прекрасное имя, Виктория, — ответила Белла.

Эдвард спокойно достал плаценту и обтер Викторию. Маленький Робби находился на руках Эсми, пока Виктория принимала душ.

Спустя несколько часов, приехали Карлайл с Элис и Джаспером, чтобы познакомиться с новорожденным. Виктория довольно быстро восстанавливалась после родов, и даже смогла покормить Роберта в первый раз. Она была так тронута, что эта замечательная семья пришла поприветствовать ее сына, и не могла сдержать слез, когда они суетились над ним. Она уловила легкий оттенок грусти, что здесь не было Джеймса, который должен был познакомиться с сыном, как отец, но тут же отбросила эту мысль. Он сделал свой выбор, и мириться с ним она была не согласна. Сейчас в ней нуждался Робби, поэтому она собиралась стать самой лучшей мамой для него.

Убедившись, что Виктория в порядке, Белла с Эдвардом пожелали ей спокойной ночи. Они решили заехать в пиццерию.

   — Я заметил, тебя сегодня не штормило, — сказал Эдвард.
   — Нет, не мутило, — кивнула Белла, — Будем надеяться, что самое худшее уже позади.
   — Ага. Ненавижу видеть, как ты мучаешься. Я чувствую ответственность и безумно хочу сделать что-то, чтобы тебе стало лучше.
   — Да, и на тебе лежит ответственность, — улыбнулась Белла на его огорошенный вид, — Если бы ты не был настолько чертовски сексуальным, что я постоянно хочу заняться с тобой любовью, то не оказалась бы в таком положении, — пошутила она, погладив живот.

Зеленые глаза Эдварда потемнели.

   — Ты думаешь, я сексуальный?

Белла наклонилась вперед так, чтобы они практически соприкасались.

   — Ты очень красивый, и ты знаешь это, — ответила она хрипло.
   — Ты настолько великолепна, что я хочу быть в тебе всегда, — он видел, как желание окрасило черты лица Беллы. — Ты так развратила меня, что единственное, что я вижу, как ты стонешь, когда я беру тебя, каково ощущать тебя вокруг себя, пока мы погружаемся в наслаждение. Ты возбуждаешь меня одним только взглядом.

Дыхание Беллы отяжелело, и она почувствовала, как с каждым его словом становится все влажнее. Если он не окажется в ней в ближайшее время, она сойдет с ума.

   — Давай уйдем, — быстро проговорила она.

Кивнув с энтузиазмом, Эдвард бросил деньги на стол и проследовал за ней на улицу, рассчитывая, что ее тело послужит щитом, чтобы скрыть доказательство его желания. Когда они добрались до автомобиля, Эдвард прижал Беллу спиной к дверце авто, прижавшись к ней и показывая, насколько он завелся во время такого отчаянного поцелуя. Белла застонала, когда он толкнулся бедрами в нее.

   — Ох, малыш, я хочу тебя, — выдохнул он, покрывая линию челюсти и шею поцелуями.
   — Да, — выдохнула она, просунула руку между их телами и накрыла его возбуждение.

Эдвард быстро отстранился и, торопясь, открыл дверь, помогая ей забраться внутрь. Когда он сел на сидение, она протянула руку и притянула его к себе, их рты яростно соединились. Никто из них не понимал, с чего возникло это сумасшедшее желание, но и не думали противиться ему. Белла застонала, когда его руки достигли ее груди и начали массировать холмики.

Шум выходящих посетителей вернул их обратно на землю. Они обжимались в своей машине на виду у всех прохожих, как подростки. Эдвард неохотно вернулся на свое место и улыбнулся ей.

В ответ Белла широко улыбнулась и прошлась ладошкой по его нескрываемой эрекции, вызывая стон.

   — Поехали куда-нибудь в более уединенное место.
   — Хорошо, малышка. Мы будем дома через несколько минут, — ответил он, заводя мотор.
   — Нет, я не хочу домой, — хрипло ответила Белла.

Эдвард посмотрел на нее, недоумение и разочарование боролись за господство на его лице.

   — Что? Почему нет? — господи, он был так возбужден, что готов был взорваться, и знал, что она чувствует то же самое.
   — Я хочу сделать это в автомобиле. Мы никогда раньше не занимались здесь, — ответила она.

На несколько секунд он уставился на нее. Он не знал, что нашло на нее, но возражать, несомненно, не собирался.

   — В машине? Ты уверена? — вместо ответа она притянула его голову к себе и глубоко поцеловала, одновременно с этим ее рука сражалась с пуговицей его брюк. — Поехали.

В окруженном довольно густым лесом Форксе не составило труда найти уединенное местечко, где двое влюбленных могли насладиться интимными моментами личной жизни. Не тратя впустую время, Эдвард просто съехал с главной дороги. Как только он заглушил мотор, Белла практически перелезла через консоль и начала страстно его целовать. Но он отстранил ее, чтобы избавиться от ее кофты и уткнуться носом ей в грудь.

Когда он снял лифчик и присосался к ее груди, Белла уже вовсю скользила своим жаждущим ласк центром по его эрекции. Эдвард расстегнул ее брюки и пробрался к ней в трусики, чтобы прикоснуться к манящей влажности. Белла резко выдохнула от его поддразниваний, буквально насаживаясь на его руку.

   — О Боже, Эдвард! — воскликнула она, когда кончила, уткнувшись лицом ему в плечо, вздрагивая от удовольствия.

Взяв ее за руку, Эдвард открыл дверь и помог ей выбраться из машины. Он вышел вслед за ней и поспешно открыл заднюю дверцу. Глубоко поцеловав, он стащил с нее штаны и трусики.

   — Ложись, — прошептал он ей в плечо, в то время как пальцами дразнил ее соски. Белла кивнула, но сначала сняла с него рубашку, лаская кожу его груди и живота, чувствуя, как сокращаются его мышцы под ее прикосновениями. Ее пальца сражались с молнией его брюк. Он был настолько возбужден, что она запуталась, пытаясь избавить его от боксеров, но, в конце концов, он вышел из них.
   — Боже, Белла, — простонал он, когда она взяла его в руку и погладила, наслаждаясь бархатистой нежностью.
   — Займись со мной любовью, — взмолилась она, отчаянно нуждаясь почувствовать его внутри.

Эдвард помог ей лечь на заднее сидение Volvo и, забравшись следом, устроился между ее ног.

   — Господи, я люблю тебя, — застонал он и плавно вошел в нее, закрыв глаза в экстазе, когда ее теплота окружила его.

Белла откинула голову и оплела его ногами и руками, принимая его еще глубже. Вскоре в машине раздавался лишь звук их затрудненного дыхания. Окна полностью запотели.

   — Ох, малышка, я долго не продержусь, — пробормотал Эдвард, когда почувствовал, что приближается к освобождению.
   — Оооохххх! — застонала Белла, когда прошла первая волна оргазма. Когда наслаждение накрыло ее, она закричала, сжимая в руках пряди его волос.

Ощущения ее тепла, сжимающего ее, когда она кончала, было достаточно, чтобы отправить Эдварда через край. Уткнувшись лицом в сгиб ее шеи, он излился глубоко внутри.

Несколько минут они просто лежали, позволяя своим телам остыть от произошедшего. Эдвард поднял голову влажную от пота и нежно поцеловал. Не желая придавить ее своим телом, он вышел из нее и перевернулся таким образом, чтобы она сидела на его коленях.

Они наслаждались близостью, не произнося ни слова. Эдвард положил руку ей на живот и поцеловал в плечо. Он первым нарушил молчание.

   — Господи, что это было? — спросил он. — Я не жалуюсь, конечно, но что это было?

И теперь, когда их желание было утолено, она покраснела, когда вспомнила, как настаивала на сексе в машине, словно безбашенный подросток.

   — Мне очень жаль. Я, правда, не представляю, что на меня нашло.

Эдвард усмехнулся и поцеловал ее в щеку.

   — Я уже сказал, что не жалуюсь. Конечно, немного неожиданно, но почему именно автомобиль?

Белла пожала плечами.

   — Я никогда не делала этого в машине. И хотела попробовать, прежде чем стану слишком большой.
   — Да, через несколько месяцев это будет практически невозможно, — мягко засмеялся он. — И я рад до абсурда, что это твой «первый раз». Хотя должен признаться, секс в машине не настолько комфортен, как в нашей постели. И, Слава Богу, у меня не минивен, иначе, об этом не могло быть и речи.

Белла захихикала над выражением его лица, и внезапно задрожала, когда холодный воздух достиг их разгоряченной кожи. Эдвард почувствовал ее дрожь.

   — Вставай, любимая. Я не хочу, чтобы ты простыла.

Всю дорогу до дома они держались за руки.

   — Мне понравилось. Было жарко, — сказала Белла, неотрывно глядя в его прекрасное лицо.

Эдвард ответил ей с любящей улыбкой.

   — О да, было жарко.

*** *** ***

Два дня спустя во время перерыва раздался звонок от Чарли. Она нахмурилась, потому что Чарли никогда не звонил ей на работу, и приняла вызов.

   — Привет, пап. Что случилось?

Чарли вздохнул, отчего Белла стала сильнее нервничать.

   — У меня плохие новости. Мягкосердечный идиот-судья назначил Джеймсу залог. Он свободен.

Белла почувствовала дурноту. Как этого монстра могли освободить после всего того, что он натворил?

   — Как такое возможно?
   — Черт возьми, это так раздрадает, — вздохнул Чарли. — Кажется, назначенный ему адвокат слишком чувствительный, Джемс смог надавить на жалость, что хочет стать хорошим отцом и заслуживает еще один шанс. Судья поверил ему и выпустил под залог. Он назначил строгие условия залога, чтобы он не приближался к Виктории, но я сомневаюсь, что это остановит его.
   — О Боже, пап. Ты думаешь, что он попытается найти ее? — в голове Беллы замелькали страшные картинки. Она должна рассказать Эдварду и предупредить его семью.
   — Я не знаю. Надеюсь, что нет. Он знает, что отправиться прямиком в тюрьму, если нарушит условия освобождения, но он такой мудак, что ничего нельзя исключать.
   — Что мы может сделать? — спросила Белла.
   — Я пошлю дополнительное патрулирование в парк трейлеров, и назначу пару парней дежурить у больницы, потому что найти ее там у него больше шансов. Я позвоню Карлайлу и попрошу предупредить охрану, чтобы они бдительнее следить в том случае, если он попытается попасть туда, пока Виктория еще там.

Белла почувствовала тошноту при мысли, что Джеймс может прийти сюда и причинить боль Виктории или ее ребенку. Она не могла поверить, что он настолько озлоблен, чтобы натворить это. Но, в конце концов, он не стеснялся избивать ее, когда она была беременной.

   — Я все расскажу Эдварду прямо сейчас.
   — Хорошо. Скрестим пальцы, что он не настолько глуп, чтобы сделать подобное, но я прошу, будь осторожней.
   — Он не знает меня, пап, так что сомневаюсь, что он что-нибудь сделает мне. Нет, меня больше беспокоит Виктория.
   — Все равно, будь осторожна. Не ходи никуда в одиночку. Убедись, что Эдвард рядом с тобой.

Белла успокоила отца, и как только смогла, отправилась на поиски Эдварда. Он был в своем кабинете и работал с документами, и его красивая улыбка исчезла, когда он увидел выражение обеспокоенности на лице любимой.

   — Что такое, любимая?

Она рассказала ему все, что сообщил Чарли. Эдвард обошел стол, взял е руки в свои и крепко прижал к себе.

   — Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, малышка.

Белла кивнула напротив его груди.

   — Я больше беспокоюсь за Викторию. Что делать, если он попытается добраться до нее? Что делать, если он узнает, что теперь она живет у Эсми?
   — Тшш, любимая. Я предупрежу отца. Если он попытается проникнуть сюда, его кто-нибудь увидит.

Они нашли Карлайла в отделении скорой помощи. Чарли уже связался с ним, чтобы усилить безопасность больницы.

   — Мы должны убедиться, что не навели панику среди персонала и пациенток. Он может и не появиться.

Еще до рождения он не хотел этого ребенка, поэтому и не будет заботиться о нем сейчас. Тем более он не знает, что Виктория уже родила.

   — Но в городе такого размера все легко узнать, пап, но ты прав. Нет смысла паниковать. Просто мы должны быть более внимательными.
   — Как долго Виктория будет в больнице? — спросил Карлайл.
   — Где-то еще пару дней, — ответил Эдвард и посмотрел на Беллу для подтверждения.
   — Да, мы хотим быть уверенными, что Робби правильно кормят, и Виктория получила все необходимые инструкции. У нее не было образцов подражания перед глазами, и для нее все это ново. К счастью, Эсми всегда будет рядом, чтобы помочь, — сказала Белла.
   — Хорошо, — кивнул Карлайл. — Полагаю, что мы должны будем забрать Викторию ночью, если Джеймс следит за больницей. Мы не хотим, чтобы он узнал, где мы живем.
   — Хорошая идея, пап, — согласился Эдвард, — Мы разберемся со всем до того, как выпишем.
   — Я просто хочу, чтобы он остался где-то в стороне. Я не понимаю, как его освободили под залог, — сказала Белла.
   — Судьи, как известно, принимают странные решения, — согласился Эдвард, — Безумие какое-то.

Пока они шли обратно в родильное отделение, Белла решила узнать у Эдварда, стоит ли говорить Виктории об освобождении Джеймса.

   — Я, конечно, не хочу ее волновать, но думаю, она имеет право знать. В любом случае она узнает, потому что выступает главным свидетелем в суде. Мы должны подчеркнуть, что она и Робби в безопасности у Эсми и Карлайла, — ответил Эдвард.

Белла согласилась.

   — Да, мы должны ей рассказать. Я постараюсь найти подходящий момент. Хочешь быть рядом?
   — Если только я нужен тебе.

Прежде чем вернуться к работе, он еще раз ее обнял.

   — Все будет хорошо, малышка, — пробормотал он, поглаживая е по спине. — Я обещаю, — получив быстрый нежный поцелуй, Белла вернулась к работе.

Эдвард не знал, что пожалеет о своем обещании уже через несколько часов.

*** *** ***

Виктория наслаждалась покоем, пока Робби спал, и Белла воспользовалась возможностью, чтобы все ей рассказать.

   — О Боже, он будет искать меня! — воскликнула Виктория, готовая уже схватить своего ребенка и бежать. — Я должна выбраться отсюда. Я не позволю ему причинить боль моему Робби!

Белла обняла молодую женщину.

   — Виктория, здесь, с Калленами, ты в безопасности. Мы не допустим, чтобы с одним из вас что-то случилось. Мой отец предупредил полицию округа, а Карлайл усилил охрану больницы на всякий случай. Джеймс знает, что у него будут проблемы, если он приблизится к тебе, поэтому, скорее всего, он будет держаться в стороне.

Виктория покачала головой.

   — Ты не знаешь его. Он — порочная сволочь, и в бешенстве от того, что я заявила в полицию. О Боже, а если он причинит Робби боль? Он знает, что так сильнее и быстрее причинит боль мне. Намного сильнее, чем если снова изобьет, — закричала Виктория, по ее щекам текли слезы.
   — Он не знает, что у тебя появился Робби.
   — Разве это сложно узнать!
   — Виктория, пожалуйста, успокойся. Как я уже сказала, в больнице есть охрана, и если каким-то образом, он проникнет сюда, они окажутся здесь буквально сразу же. Я оставлю тебе зуммер. Когда тебя выпишут, мы ночью выведем тебя отсюда, чтобы уменьшить шансы слежки.
   — Ему нужна всего минута, — всхлипнула Виктория. В голове прокручивались сотни вариантов. Она не хотела, чтобы эти хорошие люди пострадали из-за нее. Если Джеймс причинит боль Эсми, она не сможет себе этого простить. Нет, она должна забрать Робби и сбежать.

Она посмотрела на ангельское личико своего сынишки, и в голову ей пришел другой, душераздирающий вариант. Если она сбежит, то как сможет подвергнуть своего ребенка небезопасной жизни, где нет уверенности? У нее нет денег, нет дома, у нет совсем ничего. Она в одиночку еле держится на плаву, но с новорожденным будет намного тяжелее. Скорее всего, ей придется оставить сына. С Калленами у него будет лучшая жизнь. Никогда раньше она не ненавидела Джеймса сильнее, чем в данный момент.

Белла видела, как счастье постепенно сходит с лица Виктории, и ей захотелось быть в состоянии гарантировать, что Джеймс не придет за ней, но этого она не могла обещать. Она снова прокляла судью, что освободил Джеймса.

Попытавшись еще раз успокоить женщину, она оставила Викторию наедине с печальными мыслями и вернулась к своим обязанностям. Она тихо предупредила дежурных медсестер, чтобы они следили за женщиной.

Чуть больше часа спустя, когда она находилась на станции медсестер, раздался сигнал из палаты Виктории.

   — Вызовите охрану, — крикнула она и помчалась к палате женщины, молясь, чтобы ничего плохого не случилось.

К сожалению, был не тот случай.

Когда она вошла в палату, то увидела съежившуюся в углу Викторию, которая держала Робби, пытаясь защитить от человека, стоящего над ней. Как, черт возьми, Джеймс пробрался через охрану?

   — Ты сука! Сдала меня копам? — закричал он и поднял ногу, чтобы пнуть ее.

Не думая о себе, Белла закричала и кинулась на него, чтобы остановить.

   — Нет! Не смей ее трогать! — Белла схватила его за руку и попыталась оттащить от женщины.

Джеймс развернулся и уставился на пришедшего сумасшедшими глазами.

   — Отвали, блять, от меня, — прорычал он и с силой оттолкнул Беллу. Она упала на кровать.
   — Оставь ее в покое! Оставь нас в покое! — закричала Виктория. Шум и напряженность потревожили ребенка, и Робби заплакал.
   — Так, это он, не так ли? Может, мне стоит взять его. Ты же этого так не хочешь? — он усмехнулся.
   — Тронь его, и я тебя убью, — зашипела Виктория.

Джеймс засмеялся и рванул вперед, сгреб ее волосы в кулак и дернул с силой, заставляя женщину закричать от боли.

   — Нет, мне не нужен кричащий комок. Я буду заботиться только о тебе, чтобы ты больше никому не смогла донести на меня.

Белла была в ужасе, когда увидела, как он вытащил нож из кармана.

   — НЕТ! — Она снова бросилась на него, и на мгновение он потерял равновесие и выпустил волосы Виктории. Не теряя времени, Виктория скользнула вниз и попыталась убежать, прижимая к себе малыша.

Разъяренный на Беллу, Джеймс поднял руку, чтобы ударить помешавшую ему суку, когда раздавшийся в дверях крик остановил его.

   — Отойди, или я пристрелю тебя! — прокричал один из работников службы безопасности больницы, наставив пистолет на Джеймса. — Если ты прикоснешься к одной из этих женщин, я выстрелю. Я обещаю тебе, я выстрелю.

Прибежавший другой охранник тоже наставил пистолет на Джеймса. Повернув голову, Джеймс увидел, что профессионально загнан в ловушку в этой комнате. И сделал первое, что пришло ему в голову. Он схватил Беллу и, обернув руку вокруг ее шеи, приставил нож к горлу.

   — Я убью ее, если вы не выпустите меня отсюда! — прошипел он, сжимая в своих руках Беллу.

Белла в ужасе замерла. Она почувствовала, как ее живот замутило от напряжения и стресса.

   — Пожалуйста, не трогай меня, — хриплым шепотом умоляла она.
   — Заткнись, сука, — прорычал он.
   — Отпусти ее, Джеймс, — воскликнула Виктория. — Возьми меня, но не ее.
   — Нет, — запротестовала Белла.
   — Еще одно слово, и я клянусь, перережу твое горло, — закричал он ей на ухо.

Белла закрыла рот, но не смогла удержать слезы. Как она выберется отсюда? Что будет с Эдвардом, если с ней что-то случится? Она накрыла живот в защищающем жесте. Она должна спастись. Она должна защитить своего ребенка.

   — Белла! — испуганный голос разнесся по всей комнате. Белла подняла глаза и встретилась с ним глазами. Он сделал шаг вперед, но был остановлен охраной.
   — Нет, он может причинить ей боль, — предупредил охранник.
   — Белла, ты в порядке? Отпусти ее! — приказал он.

Джеймс лишь рассмеялся и крепче сжал ее.

   — Да? И кто это говорит?
   — Коснись одного волоска на ее голове, и я разорву тебя на куски! — предупредил Эдвард, его лицо стало похоже на каменную маску. — Я клянусь, ты не выберешься отсюда, если причинишь ей боль.

Эдвард посмотрел на Беллу с чем-то похожим на отчаяние. Он обещал, что позаботится о ней, и теперь она была в заложниках у сумасшедшего монстра. Он обязан что-то сделать. Он видел, как она закрывает руками свой живот, пытаясь защитить своего ребенка, и готов был заплакать. Он знал, что скорее потеряет ребенка, чем Беллу. И молился, чтобы перед ним не встал этот выбор.

По лицу Беллу текли слезы, когда она смотрела на любимое лицо. Она видела агонию и чувство вины в его глазах и захотела сказать, что здесь не было его вины. Глазами она старалась сказать ему, как сильно любит его, что он сделал ее самой счастливой за прошедшие шесть месяцев.

   — Я чертовски устал от всего этого. Или меня и эту симпатичную маленькую леди выпускают отсюда, или я убью, не колеблясь, ее, если меня попытаются остановить.

Белла попыталась воспротивиться Джеймсу, но он крепче сжал ее, что она закричала от боли.

   — Нет! — закричал Эдвард, рванув вперед.

То, что произошло дальше, происходило словно в замедленной съемке, как уже потом казалось Белле. Ее живот снова взбунтовался, и она изо всех сил держалась, чтобы ее не вырвало.

Усилившаяся хватка Джеймса, казалось, стала последней каплей. Как только Эдвард сделал шаг вперед, Белла почувствовала рост желчи во рту, и поняла, что уже не может контролировать свое тело.

Без предупреждения желудок подкатил к горлу и выплеснул все свое содержимое на Джеймса. От волос до обуви он полностью покрылся блевотиной.

Первой реакцией было отвращение, и он рефлекторно отпустил Беллу. Воспользовавшись случаем, Белла упала на пол, все еще содрогаясь спазмами. В ту же секунду Эдвард бросился на Джеймса и толкнул его на пол. Охранники ворвались в палату как раз, когда Эдвард боролся с Джеймсом.

Не в состоянии двигаться Белла наблюдала, как Эдвард заломил руку, держащую нож. Затем раздался выстрел, и Джеймс упал навзничь, прижима руку к груди, нож с грохотом покатился по полу. Эдвард откатился и помчался к Белле.

Джеймс лежал на полу, кровь медленно вытекала из раны и растекалась огромной лужей. В палату вбежал Карлайл вместе с другим врачом, они моментально оценили ситуацию. Он попытался остановить кровотечение, но понимал, что он мало что может сделать.

Эдвард крепко прижимал к себе Беллу, чувствуя, как она дрожит. Словно проснувшись от кошмара, Белла разрыдалась и вцепилась ему в рубашку, отпуская напряжение последних нескольких минут. Покачиваясь вперед-назад, он посмотрел на отца, который склонился над Джеймсом. Карлайл поднял глаза и покачал головой.

Пятью минутами позже Джеймс был объявлен убитым смертельным ранением в грудь. В это время подъехал Чарли с помощниками.