Глава 8

Белла не могла избавиться от мечтательной улыбки, которая с самого утра светилась на лице. Она надела пальто, чтобы спуститься вниз и купить что-нибудь из продуктов, и ей показалось, что она могла почувствовать запах Эдварда. Она глубоко вдохнула, нуждаясь в некоем материальном подтверждении вчерашнего вечера.

У нее были небольшие проблемы с осознанием того, что все было реальным. Неужели Эдвард действительно так страстно ее поцеловал, что она была готова выбросить на ветер все предостережения и затащить его в постель? И только то, что Эдвард был джентльменом и предоставил ей самой выбрать правильный темп, остановило ее. Белла улыбнулась от воспоминания, каково чувствовать его тела напротив своего. Он хотел ее не меньше. И не мог этого скрыть.

Но ее улыбка немного потускнела, когда она вспомнила его историю. Ее сердце болело за молодого человека, вынужденного столкнуться с таким тяжелым испытанием. Прежде она не раз видела пациентов, проходящих лечение от рака, и ее сердце неудержимо тянулось к ним. Она могла себе представить боль Эдварда. Наверное, Белла бы кричала, если бы видела, как он теряет свои красивые волосы.

Казалось таким несправедливым то, что лечение сделало его бесплодным. Она видела его с младенцами, его неприкрытую и искреннюю заботу и восхищение. Ей хотелось обнять Карлайла за его предусмотрительность, что Эдвард сохранил сперму. С сегодняшними достижениями в ЭКО шансы на зачатия неоспоримо возрастали.

Белла была абсолютно искренней, когда сказала, что это не имеет для нее никакого значения. С одной стороны, было еще слишком рано для их отношений, чтобы задумываться о подобном. А с другой, предупрежден — значит, вооружен. Если они дойдут до этого уровня, то, по крайней мере, будут знать, чему противостоять.

Большинство пар считало, что могут иметь детей, и только когда не могли забеременеть понимали, что есть какие-то проблемы. Посмотрите на Эвансов и их борьбу для того, чтобы стать родителями.

Белла не до конца была уверена, что чувствовала к Эдварду. Но как бы ни было, чувство было сильно, и она ни за что не откажется от шанса быть с ним.

Когда она гладила рабочую одежду, зазвонил ее телефон. Широкая улыбка озарила ее лицо, когда она увидела, что на экране высветилось имя Эдварда.

   — Привет, — выдохнула она.
   — Привет, красавица, — сказал Эдвард, его сексуальный голос делал с ней удивительные вещи, даже не находясь рядом, — Хорошо спалось?
   — Не совсем, — ответила она.
   — Я тоже. Постоянно прокручивал наше время на диване.

Колени подкосились, и Белла села.

   — И я.
   — Ты понимаешь, как тяжело было уехать от тебя? — спросил он глубоким голосом.
   — Ты понимаешь, как тяжело было позволить тебе уехать? — ответила она.

Эдвард усмехнулся.

   — Ты не должна говорить подобные вещи. Мне намного труднее сдерживать свое обещание.
   — А может, я не хочу, чтобы ты его сдерживал.

Белла услышала стон Эдварда.

   — Боже! Ничего больше не говори. Ты сводишь меня с ума.
   — Мне нравится эта мысль.
   — Под маской милого лица скрывается настоящая сирена?
   — Только рядом с тобой.

Наступила тишина, поскольку Эдвард пытался собрать воедино все свое хладнокровие.

   — Элис звонила тебе?
   — Нет, а тебя она уже терроризировала? — засмеялась Белла.
   — Первое, что случилось утром. Думаю, она хотела узнать, был ли я с тобой в постели.

На этих словах Белла медленно втянула воздух.

   — Кажется, она была немного разочарована, узнав, что я ночевал один, — сказал он с улыбкой в голосе.
   — Скорее всего, — засмеялась Белла, — Эта девчушка — неисправимая сваха.
   — Она уже пыталась тебя с кем-то свести? — спросил Эдвард, легкая ревность проскользнула в голосе.
   — Пару раз, — призналась Белла, — Мне было неинтересно.
   — Хорошо, — снова наступило молчание, — Мне нужно тебя отпустить. Просто хотел поговорить о прошлой ночи.
   — И ты сделал, — сказала Белла, — Увидимся завтра.
   — Не могу дождаться.

Белла просто сидела на диване с глупой улыбкой на лице. Ее чувство похоже на влюбленность? И этот восторг, и потребность в нем? Белла никогда не влюблялась. «Этого не может быть, еще слишком рано», — подумала она. Но как бы ни было, это чувство было прекрасным. Она задавалась вопросом, то же самое ли чувствовал Эдвард.

*** *** ***

К тому времени, когда она пришла на работу, ей удалось обуздать свое парящее настроение.

Она заверяла молодую маму, которая очень переживала, что ее ребенок был немного желтоватого цвета, когда раздался звонок из отделения.

   — Это вполне естественно для новорожденного быть слегка желтоватым после рождения, — успокаивала она мисс Рассел, — Потому что печени требуется некоторое время, чтобы начать нормально функционировать. Она должна вернуться к обычному цвету в течение нескольких дней. Немного солнца не повредит.
   — Трудновато будет сделать здесь, — иронично сказала Джеки Рассел.
   — Согласна. Если станет хуже, на несколько дней мы положим ее на фототерапию, но сомневаюсь, что это будет необходимо. Она не совсем желтая. Но если вы беспокоитесь, ее может осмотреть педиатр, — заверила Белла.

В этот момент в палату вбежала младшая медсестра.

   — Извините, Белла. Могу я отвлечь тебя ненадолго, пожалуйста?

Белла кивнула, попрощалась с мисс Рассел и последовала за медсестрой.

   — Что случилось, Николь?
   — Звонили из отделения экстренной помощи. Просят прислать кого-нибудь и как можно скорее.
   — Хорошо, я иду, — Белла бросилась вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.

Быстро проходя через полупустую приемную отделения, Белла задавалась вопросом, что ее ожидало. Когда она вошла в отделение, она услышала громкие крики, доносящиеся из одной из палат.

   — О, Белла, я рад, что ты здесь, — сказал доктор.

Белла огляделась и увидела девушку, лежащую на постели с поднятыми ногами, и она кричала.

   — Что происходит, Райан? — тихо спросила Белла.
Молодой фельдшер потянул Беллу в сторону.
   — Девушка, Челси Джонсон, была доставлена матерью после того, как девушка начала жаловаться на сильные рези в животе. Я осмотрел ее и считаю, что у нее схватки. Ей тринадцать лет, — сообщил он серьезно.

У Беллы перехватило дыхание. Тринадцать!

   — Она знает, что у нее схватки?
   — Я сказал им свои подозрения, но мать твердо уверена, что это не может быть правдой. Она начала кричать на дочь, чтобы та успокоилась, но все только усугубляла.
   — Хорошо. Послушай, я хочу доставить ее в родильное отделение. Если она не знала, что беременна, то предполагаю, что у нее не было никаких предродовых обследований, — Белла поспешила к телефону и быстро обрисовала ситуацию. Убедившись, что Эдварда предупредят и подготовят палату, Белла подошла к молодой девушке.

Челси лежала на боку в позе эмбриона, слезы текли по ее щекам.

   — Привет, Челси, меня зовут Белла. Я акушер и собираюсь помочь твоему малышу появиться на свет.
   — Нет! Это не правда! Она сама ребенок. Она не может быть беременной, — закричала ее мать.

Прежде чем ответить, Белла посмотрела на записи.

   — Миссис Джонсон, я знаю, что для вас обеих это шок, но если это правда, мы должны помочь Челси. И ваши крики никак не помогают дочери.
   — Я вам говорю, этого не может быть! — продолжила миссис Джонсон. — У нее просто болит желудок, вот и все!

В этот момент Челси закричала и подняла ноги так высоко, как могла.

   — Ооой! Мне больно!
   — Дайте ей лекарство, и мы уйдем домой! — потребовала ее мать.
   — Миссис Джонсон, если вы не успокоитесь, мне придется потребовать, чтобы вы вышли. Вы тревожите и Челси и других пациентов, — строго сказала Белла.

Райан вызвал другую медсестру, и та мягко вывела женщину из палаты.

   — Так, Челси, осмотрю тебя. Хорошо? — осторожно спросила Белла.

Девушка кивнула, слезы все еще текли по лицу.

Белла помогла девушке перевернуться на спину, задрала кофту. Как только Белла увидела живот, она поняла, что девушка и правда беременна. Выпуклость была небольшая, и определить, на каком месяце девушка, было довольно тяжело. Челси была достаточно полной, поэтому Белла понимала, как ее беременность была не замечена.

Положив руку на живот девушки, Белла почувствовала очертание ребенка. Она взяла кардиомонитор, что лежали здесь на чрезвычайный случай, и прослушала сердцебиение малыша. Оно было постоянным, быстрым и прослушивался очень легко.

   — Челси. Я должна поместить тебя в одну из наших родильных палат, хорошо? — Белла гладила волосы девушки, ее сердце не могло спокойно реагировать на происходящее.

Договорившись, чтобы Челси перевели в родильное отделение, Белла тем временем пыталась получить всю интересующую ее информацию от Челси.

   — Челси, ты знала, что беременна? — мягко спросила она.

Челси покачала головой.

   — Он говорил, что в первый раз я не могу забеременеть.
   — Отец ребенка?
   — Да. Я не хотела этого. Было очень больно, — воскликнула она.
   — Он тебя принудил? — сейчас Белла обеспокоилась. — Сколько ему лет?
   — Нет, он сказал, чтобы я показала, как его люблю. Ему восемнадцать.

Белла втянула воздух. Восемнадцать. Парень изнасиловал несовершеннолетнюю.

Отложив эти мысли на потом, Белла продолжила задавать вопросы.

   — Челси, милая, ты можешь вспомнить, когда это было? Мне необходимо знать.
   — Я думаю, это было... Ах! — Закричала Челси, когда началось следующее сокращение; ее крик эхом разнесся по комнате.

В этот момент вкатили носилки, чтобы переместить Челси. Убедившись, что матери девушки сообщат, куда перевели ее дочь, Белла снова подошла к телефону.

Этот случай требует психолога больницы. Существовало несметное количество проблем, требующих решения. Но сначала необходимо гарантировать здоровье Челси и ее ребенка.

Белла догнала и попросила помощи у другой медсестры. При отсутствии осмотров, не было никакой возможности узнать, здоровы ли мать с малышом, или же сколько недель плоду.

Мама Челси ворвалась в палату с требованием разрешить ей увидеть дочь. Белла бросилась к ней.

   — Миссис Джонсон, меня зовут Белла Свон, и я помогу вашей дочери родить. Врач прибудет в ближайшее время. Мы сделаем все для того, чтобы Челси и ее ребенок были в порядке.
   — Я уже сказала вам, она не беременна. Это просто кишечное расстройство, — настаивала мать.

Белла почувствовала симпатию к женщине. Узнать, что твоя тринадцатилетняя дочь, сама по себе еще ребенок, беременна — новость, которая может повлечь за собой разрушительные последствия. Необходим психолог, который сможет увидеть ситуацию с разных сторон.

Прикоснувшись к руке миссис Джонсон, Белла попыталась все объяснить.

   — Миссис Джонсон, Челси действительно беременна. Я прослушала сердцебиение. Кроме того, Челси призналась, что у нее был секс с мальчиком, — она оставила все подробности до прихода специалиста.

От слов Беллы миссис Джонсон побледнела.

   — О Боже! Она же ребенок! Как я не заметила? — она закрыла лицо руками.
   — Потому что вы никак не ожидали этого. Челси пока еще слишком маленькая, а свободная одежда скрывала какие-либо доказательства. И Челси сама могла не знать, почему набирала вес.

Мама Челси кивнула.

   — Ее цикл еще не стал регулярным, поэтому, скорее всего она и не задумывалась об этом. Но разве она не чувствовала движения малыша?
   — Некоторые младенцы очень мало двигаются, и, вероятно, Челси не догадывалась о причинах, почему в животе что-то перемещается.

Белла проводила женщину до палаты.

   — Челси очень страшно. И больно. И сейчас ей очень нужна ее мама. Вы сможете поддержать ее и оставить все вопросы на потом? — спросила Белла.
   — Конечно. Я очень хочу помочь дочери, — ответила женщина.

Двери лифта открылись, и к ним вышел Эдвард. Сердце Беллы словно запело при виде него. Она ощущала, как его глаза ласкают ее тело, пока он приближался.

   — Здравствуй, доктор Каллен, — произнесла она, хотя ее глаза сказали намного больше, — Я только провожу миссис Джонсон до палаты и подойду к вам.

Эдвард кивнул, пока Белла шла к палате.

   — Я сейчас вернусь, — она оставила маму Челси с другой акушеркой.

Эдвард уже был на полпути к палате, когда столкнулся с Беллой.

   — Привет, Белла, — улыбнулся он. Белле очень хотелось прижаться к этим губам в сладком поцелуе, особенно после утреннего звонка. Отведя Эдварда в сторону, она рассказала всю происходящую ситуацию.
   — Тринадцать? — переспросил Эдвард, покачав головой. — Бедное дитя.
   — Да, я знаю. Проблема в том, что мы не знаем, сколько недель плоду и есть ли какие отклонения, поскольку она не проходила обследований.
   — Как она восприняла новость?
   — Она боится, и ты можешь себе представить.
   — Ну ладно, ты можешь пригласить анестезиолога? Думаю, будет намного безопаснее, если сделать эпидуральную анестезию, чтобы ослабить шок. Учитывая ее возраст и тот факт, что у нее не было времени осознать, что вот-вот произойдет, поэтому лучше все сделать легче для нее. Еще нужен педиатр, чтобы осмотрел ее после родов. Психолога вызвали?
   — Да, и она приедет как можно быстрее. Мама Челси не знает, что отцу ребенка восемнадцать лет.
   — Христос! Будет грязно, — заявил Эдвард, открывая дверь.
   — Очень, — согласилась Белла.

Эдвард представился, пока Белла делала необходимые звонки. Челси громко стонала от боли.

   — Пусть все закончится! Мне очень больно! — закричала она.

Эдвард взял девушку за руку и легонько сжал. Казалось, это ее успокоило.

   — Мы сейчас заставим боль уйти, хорошо? Анестезиолог придет, сделает тебе обезболивающее.

Челси кивнула, другую ее руку держала мама. Белла видела, как Эдвард успокаивал женщину и ее дочь, старался уменьшить величину проблем.

Пока ждали прибытия анестезиолога, Белла измерила кровяное давление Челси. Оно было высоким, но, скорее всего, из-за волнения и страха.

   — Челси, дорогая. Все будет хорошо, — успокаивала женщина, гладя дочь по голове.
   — Мама, я боюсь.
   — Я знаю, малыш. Мне жаль, что все так случилось. Но доктор и медсестра позаботятся о тебе, не так ли?

Белла улыбнулась и кивнула.

   — Да, мы сделаем все лучшим образом, милая. Будет по-прежнему неприятно, но не настолько больно.

Вошедший анестезиолог объяснил девушке, что она должна сделать. Белла придерживала девочку, а врач ввел в позвоночник Челси полую иглу и ждал до тех пор, пока нижняя половина тела не онемела.

Белла быстро приложила кардиомонитор на живот Челси, чтобы иметь постоянное наблюдение за состоянием плода, а также поставила капельницу для поддержания жидкости в организме.

Как только боль уменьшилась, Челси расслабилась и откинулась на подушку, ее мама не отпускала ее руку. Бела заметила, что промежуток между сокращениями составляет чуть меньше трех минут.

В это время Эдвард взял на анализ кровь и попросил настроить ультразвуковую машину. Он должен был узнать положение малыша и возраст плода. Белла снова попросила Челси вспомнить примерную дату, когда она забеременела, но девушка не смогла, сказала лишь, что это было в начале весны.

И, несмотря на напряженную ситуацию, Белла все еще чувствовала искры от случайного прикосновения Эдварда. Она стояла рядом с ним и размазывала гель по животу девушки, всеми силами пытаясь сдержать дрожь, когда он обратился к ней шепотом.

   — Я предполагаю и, судя по ее словам, она не далеко от полного срока, но она очень маленькая, и ребенок из-за этого может весить ниже нормы.

Белла кивнула в знак согласия и обратила все внимание на экран, поскольку Эдвард начал водить доплером, изображение было достаточно четким. Спокойная, что боль ушла, Челси смотрела на экран.

   — Это он? — спросила она.
   — Да, и по размеру срок почти пришел, — выключив машину, Эдвард обратился к девушке и ее матери, — Все кажется, идет, как положено. Осталось только ждать.

Погладив девушку по руке, Эдвард сказал.

   — Как ты себя сейчас чувствуешь, Челси? Что-нибудь болит?
   — Нет, странные ощущения, но не больно, — в ее глазах по-прежнему читался страх, — Я не хочу ребенка. Я не хочу здесь находиться.

Эдвард сжал ее руку.

   — Я понимаю, насколько для тебя это трудно, но остановить уже мы ничего не можем. После всего психолог хочет поговорить с тобой и твоей мамой, хорошо? А сейчас просто расслабься, анестезия смягчит боль, и тогда ты должна будешь помочь ребенку родиться.
   — Это больно?
   — Боюсь, что да, будет неприятно, но обезболивающее снимет по возможности боль.

Челси откинулась на спинку кровати, молодое лицо выражало усталость и страх. Слезы снова потекли из глаз, стоило ей только посмотреть на маму.

Белла и Эдвард вышли из палаты, чтобы они могли поговорить наедине.

   — Боже, когда меня вызвали, я даже и не ожидал подобного, — вздохнул Эдвард, запуская руку в волосы, делая на голове привлекательный беспорядок.
   — Я знаю. Я поверить не могла, когда увидела. Она сама еще ребенок. Должно быть, для нее это очень травмирующее событие.
   — И для матери.
   — А я говорила, что жизнь здесь неидеальна, — сказала Белла.
   — Она нигде не совершенна.

В тот момент прибыл психолог больницы. Белла ее встретила, представила Эдварда и ввела в курс событий.

   — Боже мой, — сказала Крис, — Бедный ребенок. Как она?
   — Она уже рожает, и мы сделали все, как можно более удобно для нее. Она очень напугана, можешь себе представить, — ответила Белла.
   — Она сказала, что отцу ребенка уже восемнадцать?
   — Да, она сама так сказала. Кажется, она была девственницей, потому что он уверил ее, что с первого раза забеременеть нельзя. Бедная Челси просто не понимала, что происходило и происходит с ее телом.
   — Мне необходимо связаться с Социальной службой, они должны будут выяснить все детали. Отца могут обвинить в изнасиловании. Я не думаю, что они сообщали, что-нибудь по поводу того, что они будут делать по отношению к младенцу?
   — Оставят его или отдадут? Нет, но мы и не спрашивали. Мы хотим помочь ей пройти роды.

Крис кивнула.

   — Да, это самое лучшее. Я сделаю несколько телефонных звонков, а затем познакомлюсь с ними. Это очень деликатная ситуация. А что об отце Челси?
   — Они ни разу не упомянули о нем, возможно, его нет с ними.
   — А как мать Челси все восприняла?
   — Она потрясена и вначале не поверила. Потребовалось некоторое время, чтобы убедить ее, что у Челси не «расстройство желудка», — ответила она.
   — Я не удивлена.

Из палаты выбежала другая акушерка и позвала Беллу с Эдвардом.

   — Сокращения становятся чаще, перерыв не больше минуты.
   — Хорошо, мы уже идем, — ответил Эдвард, — Когда будете готовы, проходите в палату, — обратился он к Крис, — Миссис Джонсон поддержит дочь.

Он повернулся к Белле.

   — Можешь узнать, где сейчас педиатр?

Кивнув, Белла сделала все, что попросил Эдвард, и вернулась обратно в палату. Ближайшие часы превратятся в размытое пятно. Схватки стали сильнее, действие обезболивающего ослабло, и Челси начала тужиться.

Закричав и громко застонав от боли, молодая девушка схватила руку своей матери, которая поощряла ее продолжать.

   — Нет! Перестаньте! Я хочу домой! — она рыдала, ей слишком мало лет, для того чтобы справиться с серьезностью происходящего. Сердце Беллы сжималось при виде маленькая девочки, которая была вынуждена так быстро повзрослеть.

Взяв девушку за другую руку и приглаживая ей волосы, Белла изо всех сил пыталась подбадривать.

   — Милая, я знаю, что это больно, но слишком поздно для того, чтобы все остановить. Осталось совсем немного, — заверила она и посмотрела на Эдварда, который кивнул в согласии.

Как только появилась головка малыша, все очень быстро продвинулось. Прибывший педиатр был готов принять малыша.

С большим поощрением и негромким криком, на свет появился сын Челси. Как и подозревалось, он был очень маленьким для своего возраста и педиатр хотел немедленно приступить к осмотру. Но Белла попросила его подождать.

   — Челси, хочешь посмотреть на него? — осторожно спросила Белла.

Откинувшись назад, уставшая Челси покачала головой. Белла передала ребенка врачу, и они с Эдвардом начали осмотр девушки. Они обтерли ее и поместили в отдельную палату, где девушка могла отдохнуть, не встречаясь с другими пациентками.

Крис, которая поддерживала миссис Джонсон, позволила матери и дочери побыть наедине перед тем, как начать трудный процесс определения того, кто был ответственен за эту печальную ситуацию, касаемо новорожденного.

   — Как он, Дуг? — спросил Эдвард у педиатра.
   — Он крохотный, поэтому подозреваю, ему около 36 недель, но его дыхание и внешний вид в прекрасной форме. Но на всякий случай, я рекомендую поместить его в детский бокс, — ответил Дуг.
   — Хорошая идея. Кроме того, это даст шанс Крис и людям из социальной помощи разобраться в ситуации, — согласился Эдвард.

Взяв ребенка, Эдвард крепко обнял его и нежно обратился к красному комочку на его руках.

   — Бедный малыш. Ты появился не в лучшее время, не так ли? Я надеюсь, все будет хорошо, — прошептал он, ласково поглаживая нежную кожу младенца.

Глядя, как Эдвард передает младенца в руки медсестры, Белла почувствовала, как ее сердце дрогнуло в ответ. Вид взрослого мужчины, который настолько нежен и осторожен с крошечным малышом, делал странные вещи с ее внутренними органами. Если до этого она не знала эту нежную сторону его души, то сейчас ясно все увидела. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на нее, Белла подарила ему широкую, искреннюю улыбку, говорящую, что она все понимает.

   — Вы можете зайти ко мне, медсестра Свон, как только освободитесь? — спросил Эдвард, забирая карту Челси.
   — Конечно. Как только все уладим, доктор Каллен.

Вместе с другими медсестрами Белла быстро убрали родильную палату, чтобы уборщики смогли приступить к полной уборке. Как можно скорее Белла направилась в кабинет Эдварда.

Она постучала в дверь и вошла. Эдвард оторвался от своих бумаг и встал, голодным взором следя за ней. Белла закрыла за собой дверь, когда он обошел стол.

В следующее мгновение Белла оказалась в крепких объятиях, они с жадностью целовали друг друга. Бешеный пульс, рваное дыхание, они целовались снова и снова, наслаждаясь возможностью быть рядом. Руки Беллы запутались в его волосах, еще сильнее обычного усугубляя творившийся беспорядок.

Его язык искал вход, затевая танец их языков. Белла услышала тихий стон Эдварда, когда сначала укусила его нижнюю губу, а затем втянула в рот.

Слишком быстро для каждого, они разорвали объятия, их лица раскраснелись. Белла положила голову ему на плечо, не желая терять с ним контакт. Она ощутила, как Эдвард осторожными движениями гладит ее спину, успокаивая тем самым обоих.

   — Мне нужно было это, — пробормотал Эдвард ей в волосы.
   — Ммм, мне тоже. Этот день похож на ад, да?
   — Бедный малыш. Мне жаль их всех. Какое бы решение они ни приняли, оно будет иметь последствия.

Белла кивнула, соглашаясь.

   — Я знаю. Это ужасно. Я надеюсь, они сделают правильный выбор.
   — Мне жаль, что произошло подобное, сразу после того, как ты приехал, — сказала Белла.
   — Нигде не идеально, как ты сказала. Мне кажется, ты не часто видела такие ситуации, я прав?
   — Нет, но не с такими молодыми. Она сама ребенок. Я должна убедиться, что сотрудники уделяют ей особое внимание. Для них это будет шоком.
   — Однако я рад, что смог увидеть тебя сегодня, — улыбнулся Эдвард, — Я даже и не рассчитывал, — он протянул руку и погладил ее по щеке, — Мы не должны надолго здесь оставаться. Языки начнут трепаться.

Белла поморщилась.

   — Нет, я должна вернуться. У меня еще несколько часов, прежде чем я домой уйду.
   — Я только проверю Челси и вернусь домой, — Он внимательно посмотрел ей в лицо, прежде чем снова поцеловать ее. Поцелуй был быстрый, но страстный, — Всего один поцелуй, перед тем как я уйду, — улыбнулся он.

Потянувшись, Белла пригладила его волосы.

   — Не хочу, чтобы у людей сложилось неправильное представление.

Эдвард отстранился и открыл для нее дверь.

   — До завтра, — прошептал он.
   — Не могу дождаться, — прошептала она в ответ.

Последний раз сжав ее руку, Эдвард отпустил ее. Белла прошла в ординаторскую перед возвращением на рабочее место. Благодарная, что комната была пуста, она вошла в туалет и увидела, какой она имела вид после Эдварда.

В зеркале Белла видела свое раскрасневшееся лицо, слегка встрепанные волосы и блестящие глаза. Она должна была признать, Эдвард неплохо постарался. Криво усмехнувшись, она пригладила волосы, вернула «рабочее лицо» и вернулась в отделение.

Несколько раз перед уходом Белла заглядывала к Челси и ее матери, удостоверяясь, что им было комфортно. Эдвард дал девушке легкое успокоительное, чтобы она уснула, молодая мама все еще находилась в неверии.

Захватив сумку, Белла почувствовала необходимость навестить ребенка Челси. Пройдя в палату с детскими боксами, она была не слишком удивлена, увидев миссис Джонсон, стоящую рядом с кроваткой внука, по ее щекам катились слезы.

   — Вы в порядке? — сочувственно спросила Белла. Бедная женщина страдала ничуть не меньше, если не больше, чем ее дочь.

Миссис Джонсон фыркнула и вытерла слезы.

   — Не совсем. Вчера вы были правы. Иметь ребенка — непростое дело, но я справлюсь. Мой мир перевернулся с ног на голову, и я не знаю, что делать.
   — Именно поэтому здесь психолог. Чтобы помочь вам с Челси выровнять свои жизни.

Миссис Джонсон слегка кивнула.

   — Как я могла не заметить? Я настолько погрязла в свою собственную жизнь, что не видела, что происходит с дочерью? Я знаю того мальчика. Он наш сосед. И я хочу, чтобы он заплатил за то, что он сделал с моей маленькой девочкой, — с горечью произнесла она.

Белла ничего не ответила. Они обе смотрели на спящего младенца, его крохотные пальчики немного подрагивали.

   — Он мой внук, но я не понимаю, что чувствую к нему. Он словно абсолютно чужой.
   — Это неудивительно, миссис Джонсон. У большинства людей есть девять месяцев, чтобы привыкнуть к этому, а у вас такой возможности не было. Надеюсь, со временем станет легче, — посочувствовала Белла.
   — Соц. работник придет в первой половине дня. Они хотят узнать, что мы будем с ним делать. А я просто не знаю, — прошептала женщина.
   — Они не ждут мгновенного ответа. Это необычная ситуация, и они дадут вас с Челси время, чтобы все решить.
   — Он очень красивый, не правда? — проговорила миссис Джонсон, глядя, как сморщилось во время сна личико внука.

Белла улыбнулась.

   — Да, согласна. Он прекрасен, — дотронувшись до плеча миссис Джонсон, она продолжила, — Я искренне надеюсь, что все будет хорошо, для всех вас. Завтра я навещу вас. Вы должны немного отдохнуть. Сегодня был очень напряженный день.
   — Да, согласна, — устало согласилась женщина.

Пожелав ей спокойной ночи, Бела вышла из больницы. Было уже около полуночи, когда она, уставшая, вошла в квартиру. Тяжелые события дня забрали все силы. Сразу после душа она легла спать, немного сна было необходимо перед утренней сменой.

Ее мысли обратились к Эдварду, и она грустно улыбнулась. Тот поцелуй в офисе воплотил одну из ее фантазий. Но то, что он делал с ее эмоциями! Она заснула с улыбкой на лице, мечтая лишь об одном — оказаться в объятиях Эдварда.

*** *** ***

Сердце Беллы забилось быстрее, когда на следующий день она стучала в дверь Эдварда. Она буквально мчалась домой после дежурства, чтобы переодеться. Джейкоб звонил, чтобы увидеться и посмотреть вечером кино, но Белле, конечно, пришлось отказаться.

   — Идешь на свидание? — поддразнил Джейкоб.
   — На самом деле да, — ответила Белла.
   — Что? С кем?
   — Что тебя так удивило? Я что, настолько отвратительна? — возмущенно спросила Белла.
   — Конечно, нет, не глупи. Просто у тебя парня не было уже целую вечность, — сказал Джейкоб с очевидным удивлением в голосе.
   — Ну, его долго не было.
   — Кто он? Я его знаю? — с любопытством спросил Джейк
   — Новый врач. Сын Карлайла, Эдвард Каллен, — ответила Белла.
   — О. Он подходит тебе. Надеюсь, что он соответственно к тебе относится, иначе мне придется с ним серьезно поговорить, — сказал Джейкоб, шутя лишь наполовину.

Белла только улыбнулась.

   — Мне надо идти, готовиться.
   — Ладно. Не делай того, чего не стал бы делать я, — засмеялся Джейкоб.
   — Тогда это никак не ограничивает мои действия? — рассмеялась она.

Эдвард открыл дверь, и его глаза засветились восторгом, когда он увидел ее. Он схватил Беллу и затащил в дом, закрывая за ней дверь.

Прижав ее спиной к двери, Эдвард наклонился и страстно поцеловал, прижимая ее тело к себе, показывая, что она делает с ним.

Застонав, Белла обняла его за шею и крепко прижала его к себе, наслаждаясь ощущением его подтянутого тела напротив себя. Руки Эдварда переместились вниз, на ее попу, и притянули к себе.

   — Боже, ты великолепна, — прошептал Эдвард, целуя ее в шею, — И прекрасна на вкус, — он прикусывал кожу на шее и тут же успокаивал языком.

Белла наклонила голову, предоставляя больше места его настойчивому рту.

   — Ты тоже, — ответила она, затаив дыхание и прижав свои бедра к его. Он был так сильно возбужден, его потребность в ней очевидна.

Ее руки обхватили в двух сторон его голову, она снова притянула его рот к своему, чтобы снова почувствовать его вкус. Переплетенные тела прижались к входной двери, между ними не было ни дюйма пространства. Белла чувствовала, как ее сдержанность постепенно испаряется, и она в любой момент попросит взять ее прямо здесь, против двери, ее тело было влажным и горячим от желания.

Словно уловив ее ускользающий контроль, Эдвард оторвался от нее. Отстранившись, он взял в руки ее лицо. Белла улыбнулась, ее глаза были почти черными от желания, а губы красными и опухшими от поцелуев.

   — Привет, — сказал он сексуальным, хриплым от желания голосом.
   — Привет. Ты всех гостей так встречаешь? — поддразнила она.
   — Только самых прекрасных, — пошутил он, — Проходи.

Смеясь, Белла позволила провести себя по остальной части дома. В двух комнатах находились лестница и банки с красками.

   — Мама с Элис были заняты. Сразу доделают позже.
   — Эсми проделала отличную работу по поиску этого дома, — прокомментировала Белла.
   — Мне подходит. Может, хочешь чего-нибудь выпить? Хороший же я хозяин! Ты целый день работала, а я пристаю к тебе и даже не предложил отдохнуть, — сказал он сухо.

Белла рассмеялась и обняла его.

   — Конечно, но я не против приставаний.
   — Не говори так! — простонал он, оставляя на ее губах еще один поцелуй. — Пойдем, — сказал он, взяв ее за руку.

Пока он готовил, он расспросил ее о прошедшем дне, и Белла рассказала ему о визите соц. работника.

   — Челси было страшно. Она подумала, что попала в беду. Хотя они были очень добры. Они поговорили с ней и матерью и предоставили полную информацию об их вариантах. Также получили информацию об отце ребенка.
   — Какие есть идеи, что они будут делать с малышом? — спросил он, подавая ей тарелку.
   — Нет, не думаю, что они уже решили.

После того, как они пообедали, они сидели на диване, рука Эдварда была обернута вокруг нее, когда она положила голову ему на плечо.

   — Ты всегда жила в Форксе? — спросил он, его рука лениво поглаживала ее волосы.
   — Нет, я родилась здесь, но мои родители развелись, когда я совсем маленькая. Моя мама переехала в Финикс. Я приезжала к отцу на каникулы, пока мне не исполнилось шестнадцать, и тогда я переехала к нему.
   — Почему? Разве тебе не нравится жить с матерью? — спросил он с любопытством.
   — Нет, что ты, ничего подобного. В маме много свободного духа, она мне больше подруга, чем мать, причем во многих отношениях. Как правило, о ней больше заботилась я, чем она.
   — Это не беспокоило тебя? Пока была ребенком?
   — На самом деле, нет. Это просто Рене. Она намного интереснее, чем большинство матерей. Она не беспокоилась, если мы наделывали огромный беспорядок, когда пекли торты или рисовали. Она постоянно придумывала разные забавы: новые наряды, разные школьные постановки. Мои школьные друзья любили к нам приходить. Они считали мою маму самой крутой, — сказала она, улыбаясь воспоминаниям.
   — Так почему ты уехала?
   — Мама повторно вышла замуж за Фила. Он игрок в бейсбол в Малой лиге. Ему приходится много путешествовать со своей командой, и она хотела быть с ним. И это понятно, ведь они только недавно поженились. Я видела, как она скучала по нему, когда он уезжал, и подумала, что будет лучше, если я перееду к отцу, чтобы они наконец были вместе.
   — Это так самоотверженно с твоей стороны, — сказал Эдвард, — Для такой молодой девушки.
   — Не правда. Это казалось правильным решением.
   — Как ты привыкла? Финикс и Форкс находятся в разных концах страны. И отличаются практически во всем.
   — Должна признаться, первое время я просто ненавидела это город. Было холодно, дождливо и слишком много зеленого. После Финикса было похоже на другую планету. Я знакома с несколькими ребятами, из-за моих визитов каждый год, поэтому школа не была настолько уж плохой. И постоянное проживание с отцом отличалось от редких моих визитов.
   — Могу себе представить. Часто видишься с мамой?
   — Раз или два в год. Она живет сейчас во Флориде. В этом году я с ней и Филом провожу Рождество. Уеду на пару дней.

Эдвард медленно кивнул.

   — А как насчет отца? Ты близка с ним?
   — Да. Папа не очень разговорчивый человек, поэтому бесполезно говорить с ним о чувствах. Он краснеет словно при крапивнице! Но он очень любит меня и иногда может быть чересчур опекающим. Он ужасно заботится сам о себе, поэтому я до сих пор многое делаю за него.
   — Неудивительно тогда, почему ты настолько заботлива с пациентами. Заботиться о других для тебя естественно, я прав?

Белла пожала плечами.

   — Наверное, прав. Это одна из причин, почему я выбрала именно эту профессию. Кажется, забота — именно то, чем я должна заниматься всю жизнь.
   — А кто позаботится о тебе? — прошептал Эдвард и наклонил голову, чтобы посмотреть ей в глаза.

Белле казалось, что она тонет в глубине его зеленых глаз.

   — Я не нуждаюсь в заботе.
   — Всем нужно, чтобы о них иногда заботились, Белла.
   — А что с тобой? Кто заботится о тебе, Эдвард?
   — Мама, Элис. Иногда даже слишком, — иронично сказал он.
   — У тебя прекрасная семья, Эдвард, — сказала она.

Он кивнул в знак согласия.

   — Да, мне повезло. И хотя время от времени Элис сводит меня с ума, я очень сильно ее люблю.
   — И это тяжело, — усмехнулась Белла, — Она просто ворвалась в мою жизнь, и теперь я не представляю ее без Элис.

Эдвард засмеялся и еще крепче прижал к себе.

   — Да, в этом вся Элис.
   — А ты? Где ты вырос? — задала она вопрос.
   — В Чикаго. Я родился и жил там, пока не поступил в колледж. Ничего такого интересного, как у тебя, — объяснил он.
   — В каком колледже ты учился?
   — Дартмут. А когда заболел, вернулся обратно в Чикаго для лечения. Мама хотела быть рядом, пока я проходил химиотерапию. Как только все закончилось, я вернулся продолжить учебу.
   — Тебе, должно быть, было очень страшно, — сказала Белла, представив молодого Эдварда — студента, столкнувшегося с такой болезнью, как рак.
   — Наверное. Честно говоря, я был так занят, пытаясь его перебороть, что даже и не задумывался об альтернативе. А если бы задумался, то, скорее всего, сдался бы и проклял жизнь и то, что со мной случилось.
   — Я рада, что твоя семья была рядом с тобой, когда ты был болен.

К концу разговора веки Беллы отяжелели. Это были тяжелые выходные, наполненные невероятными подъемами и одновременно ужасными спусками. На вершине ее списка находился Эдвард и время, проведенное с ним. Она была счастлива остаться так навсегда.

Заметив, что Белла уже некоторое время молчит, Эдвард наклонился и увидел, что она спала, ее рот был слегка приоткрыт, когда она выдыхала.

Нежно улыбнувшись, он переместил ее так, чтобы ее голова оказалась у него на коленях, служа подушкой. Белла вздохнула в своем сне и что-то неразборчиво пробормотала.

Он провел около часа, осторожно перебирая пряди ее волос, поражаясь их шелковистой мягкости, иногда поднося их к лицу, чтобы вдохнуть их клубничный аромат.

Эдвард никогда не забудет эти минуты. Просто сидеть здесь и наблюдать за ее сном — все это пронизывало насквозь его сущность. Даже его постоянное желание, поглощавшее его каждый раз при одном взгляде на нее, уменьшилось. Сейчас страсть заменила нежность.
Кончиками пальцев он проследил по контуру ее полных губ, вспоминая их ощущение на своих губах. Словно слепой, он изучал контуры ее лица, каждый изгиб, каждый угол, запечатывая каждый момент в памяти. Затем он взял ее руку и мягко поцеловал ее ладонь.

Это движение заставило Беллу пошевелиться и повернуться к нему. Медленно ее глаза открылись. Он заметил тот момент, когда она поняла, где она находились, как расширились в удивлении ее зрачки от того, где она лежала.

   — Ой! — воскликнула она, пытаясь сесть.
   — Тшш! Все в порядке, — успокоил он, — Ты уснула, вот и все.
   — Уснула? Почему ты не разбудил меня? Мне так стыдно! — простонала она.

Эдвард усмехнулся.

   — Не надо. Ты выглядела так очаровательно, — он успокаивающе погладил ее по щеке, — Мне понравилось наблюдать за тем, как ты спишь.
   — Я ничего не говорила?
   — Ты что-то бормотала, но я не расслышал. И часто ты разговариваешь во сне? — спросил он с любопытством.

Белла покраснела, когда отвечала.

   — Как было проверено, я могу даже поддерживать разговоры.
   — Звучит заманчиво.
   — Нет, это смущает. Кто знает, что я скажу? — подавлено проговорила Белла.

Ее лицо запылало от смущения. Эдвард не мог больше ждать ни секунды, чтобы не ощутить снова ее вкус, поэтому потянул Беллу к себе в объятия. Их губы соединились в ожесточенном поцелуе, выплескивая всю ту страсть, что каждый из них ощущал, их сердца усиленно забились.

Было уже довольно поздно, когда Белла выходила из его дома, ее тело покалывало от его не менее страстного прощального поцелуя.

Белла не знала, сколько она сможет ждать, прежде чем попросит его заняться с ней любовью.

Недолго. Совсем недолго.

Перевод - Кудряшка=)

_____________________________

Жду ваших отзывов здесь или ЗДЕСЬ