Эдвард

Я выскользнул в боковую дверь, чтобы поприветствовать мою маму и Рене. Она приехала несколько дней назад, чтобы помочь Белле в последние дни перед родами.

- Как она?

Рене пожала плечами.

- Веселая. Устала. Плачет. Тревожится. И все это в промежутке около десяти минут.

- О, да, – в последние дни это было нормой. - Она спит?

- Я так думаю.

- Пойду проверю.

- Не буди ее, если она спит, Эдвард.

Я поднял пальцы.

- Честное скаутское.

Моя мать фыркнула, отрываясь от чистки картофеля. Сейчас у Беллы была постоянная тяга к нему.

- Ты никогда не был скаутом, Эдвард.

Я усмехнулся.

- Я не буду ее будить.

Заглянув в комнату, я улыбнулся при виде моей спящей жены. Беллу окружали различные подушки, чтобы поддержать ее сейчас, несомненно, огромный живот, но я был уверен, что ей все-таки неудобно. До родов осталось не так много времени, но доктор Притчард был уверен, что с детьми будет все в порядке, если Белла родит сейчас. Она была прикована к постели, и если нужно, он готов был положить ее в больницу. Она не хотела этого, поэтому беспрекословно выполняла все его требования.

Хотя некоторые дни были труднее, чем другие.

Большую часть времени Белла была сильной. Счастливой. Настолько взволнованной, что носит наших детей. С трудными днями было проще справиться. В такие дни она обычно была более уставшей и обеспокоенной, и, казалось, ей было легче справляться, если я был рядом с ней. Мы разговаривали, и я рассказывал ей истории, гладил по волосам, если она плакала, и целовал, пока она не заснет.

Я часто ее целовал.

Это по-прежнему было любимое дело моего маленького Спрайта.

Так же как и мое.

Я начал пятиться назад, когда ее глаза встретились с моими, и я понял, что она, видимо, не спала все это время. Скользнув внутрь, я лег рядом с ней, потирая ее большой живот успокаивающими движениями.

- Ты должна спать. Одна из наших мам отпинает мою задницу, – вдвоем они были силой, с которой нужно считаться, и я не хочу проверять ее.

- Я отдыхаю лучше, когда ты здесь, - ее рука легла поверх моей. - Ты можешь остаться?

Я поцеловал ее в лоб.

- На некоторое время. Я хочу, чтобы ты закрыла глаза и отдохнула.

- Я устала от отдыха.

- Потерпи еще пару дней, мамочка.

Я знал, что она хотела продержаться как можно дольше и дать детям больше времени внутри нее. Никто из нас не ожидал, что она будет носить их так долго, но она оказалась права. Моя жена была упрямой до мозга костей. Проблема в том, что они становятся больше, а она такая маленькая.

- Ты так хорошо справляешься, Спрайт.

Маленькая слеза скатилась по ее щеке, и я поцеловал ее гладкую кожу.

- Не плачь, Белла. Пожалуйста.

- Можно мне три? - ее голос был мягким и умоляющим.

Я прислонился к ее лбу своим. Ей нужно много троек в эти дни.

- Все отлично. Ты и детки чувствуете себя хорошо. Мы будем держать их на руках в ближайшее время, - я оставил еще один поцелуй на ее губах. - А вот тебе бонус. Я люблю тебя.

Небольшой дрожащий вздох слетел с ее губ.

- Я тоже люблю тебя.

- Значит, все хорошо. Верно?

- Еще один поцелуй сделает это идеальным.

Я целовал ее, пока она не уснула.

Я стоял, с изумлением глядя на то, что мы с Беллой сделали.

Наши дети.

Все трое - одновременно.

Два мальчика и одна девочка.

Я думал, что подготовился к сегодняшнему дню. Я много читал на тему родов, знал все, что могло произойти, и был готов к любой непредвиденной ситуации.

Но ничто из того, что я читал, не подготовило меня к эмоциям, которые накрыли меня при виде моих детей, когда они родились.

Ничто не подготовило меня к той невероятной радости, которую я почувствовал, когда они все трое благополучно родились, и Белла была в порядке.

Я сделал несколько фотографий и короткое видео, затем оставил их спать, чтобы вернуться и проверить мою жену.

Я вошел в палату, встречая ее измученные, но счастливые глаза.

- Они идеальны, Белла, - я показал ей фотографии и видео, заверяя ее, что они все чувствуют себя хорошо и завтра она сможет увидеть их сама. - И впервые с тех пор, как они родились, все трое спят одновременно.

Это заставило ее смеяться. Они были активны и суетливы, но окончательно исчерпали себя и уснули.

Я наклонился и поцеловал ее.

- И мамочка тоже должна спать. Ты, должно быть, измотана. Сегодня ты была восхитительна, Белла. Просто потрясающая.

- Ты останешься рядом с ними?

Я обнял ее, даря комфорт. Наши дети должны были на время остаться в отделении интенсивной терапии для новорожденных, поскольку родились раньше. Больше всего Беллу беспокоил тот факт, что она не могла быть рядом с ними каждую минуту.

- Как только ты уснешь, я вернусь.

Ничего не удержит меня вдали от моих детей.

- Они такие маленькие, - она снова посмотрела на фотографии. Ее губы начали дрожать, пока она разглядывала наших детей.

- Маленькие, но здоровые, - настаивал я. - Доктор Притчард в восторге от того, как долго ты их носила. Он был уверен, что ты не доходишь до тридцати четырех недель. Ты дала им лучшие шансы, на которые мы могли надеяться, и через пару недель мы заберем их домой, - он восхищался Беллой и постоянно поддерживал нас во время родов.

- Тогда все будет более реальным.

Я пробежался пальцами по ее волосам.

- Все закончилось. С нашими мамами, Элис, Роуз и няней, которую мы наняли, мы прикрыты. Ты сможешь восстановиться, пока о наших детях позаботятся, и мы все преодолеем. Вместе, как с самого начала.

Она кивнула, борясь с усталостью, которую, я знал, она чувствует.

- Спи, Спрайт.

- Мы должны выбрать им имена.

- После того, как ты поспишь, и перед прибытием толпы.

Я знал, что мой отец сдерживает их, иначе палата была бы уже переполнена. Последнее, что я слышал - он составил список и назначил время для всех, поэтому мы не были перегружены. Мама смеялась над ним, но он настаивал, что график - лучший способ.

- Я уверен, что будет еще больше цветов, подарков и посетителей.

В комнате уже было полно пакетов и букетов от друзей и пациентов. Тот набор цветов, который прибыл с прикрепленными шариками клоунов, был осторожно удален, прежде чем Белла увидела их страшные лица. Я могу только представить ее реакцию.

Мой подарок для нее был по-прежнему в кармане. Когда мы позже останемся одни, я отдам его ей. Три тонких кольца из белого золота за каждого нашего малыша. Две изящные переплетённые лозы, а посередине простая лента, и все они идеально сочетались. Усыпанные бриллиантами, они красиво играли на свету, и я знал, что Белла полюбит кольца.

Она быстро уснула, изнемогая от пережитого. Я сел рядом с ней, желая убедиться, что она уснула, прежде чем вернусь к нашим детям. Я слышал, как открылась дверь позади меня, и в палату вошла моя мама. Она подошла и обняла меня.

- Как она?

Я улыбнулся.

- Великолепно.

Она улыбнулась, соглашаясь.

- Я ходила смотреть на детей. Медсестра сказала, что все они в порядке.

- Да. Я вернусь, как только буду уверен, что она спит.

- Ты должен быть со своими детьми, - настаивала мама. - Я останусь здесь с моей девочкой. Рене также будет здесь в ближайшее время. Когда она проснется, мы дадим тебе знать.

Я наблюдал, как мама погладила Беллу по голове, ее глаза были наполнены любовью к моей жене. Она стала второй дочерью для моих родителей и сестрой Элис, которой у нее никогда не было. Я стал «любимым зятем» Чарли – этим термином он любил бросаться, когда дразнил меня. Они с Рене стали частью семьи и регулярно приезжали во время беременности. У меня было ощущение, что с рождением детей мы будем видеться чаще.

Я поцеловал маму в голову, оставил нежный поцелуй на гладкой щеке Беллы и ушел, чтобы вернуться к нашим детям.

Блок был тихим, когда я вернулся на следующий день с Беллой. Мы наблюдали за нашими чудесными малышами, сжимая друг друга в объятиях. Ее острая реакция на то, что она увидела их, заставила мое горло сжаться от волнения.

- Доктор Притчард уверен, что они останутся тут всего на пару недель, - сказал я ей тихо.

- Я не могу дождаться, чтобы подержать их.

Я знал, что она чувствовала. Нам разрешили осторожно коснуться их кожи, но в качестве меры предосторожности, мы еще не держали их.

- Скоро, я обещаю. Всего несколько дней, - я поцеловал ее руку. - Ты готова выбрать им имена?

- Мэгги Роуз, - ответила она без колебаний.

Я засмеялся над ее решительным тоном. Она настаивала на этом имени некоторое время. Мне нравится, оно было красивым, поэтому я кивнул в знак согласия.

- И?

- Ты выбираешь следующее.

- Мне все еще нравится имя Райли. И в качестве среднего мы можем использовать имя твоего отца.

- Не подлизывайся. Ты уже любимый.

Я рассмеялся над ее поддразниванием.

- Просто закрепим это на всю жизнь.

- Райли Чарли Каллен?

- Да. Это хорошее сильное имя для нашего старшего.

Белла усмехнулась.

- Старше всего на одну минуту. Райли Каллен. Мне нравится.

Оба мальчика родились до Мэгги – факт, который, я знал, они будут иметь в виду всю оставшуюся жизнь.

- Хорошо, - я полез в кувез (п.п. - закрытый прозрачный колпак с четырьмя отверстиями — по два с каждой стороны (для лечебных манипуляций), положив руку на спинку сына. - Наш средний малыш.

- Наш баламут.

Белла настаивала, что он причинял ей больше всего неприятностей во время беременности, нажимая на мочевой пузырь и расталкивая остальных. Один из них был в постоянном движении, часто крошечная рука или нога отчетливо виднелась сквозь кожу, толкая и двигаясь. Мои двое других детей пришли в этот мир тихо и спокойно, но он прибыл с криками и красным лицом, размахивая руками и пинаясь ногами, давая нам знать, что он не рад находиться вне его теплого гнездышка. Было легко поверить, что он был таким же активным внутри.

- Дилан? – предложил я. Оно было в списках у нас обоих. - Звучит как доброе имя для смутьяна.

- Дилан, - повторила Белла. - Дилан Каллен. А как насчет второго имени? Карлайл, в честь твоего отца?

- Дилан Карлайл Каллен, - размышлял я. - Звучит здорово, - я нежно прикоснулся к другим моим малышам, наблюдая за ними сверху вниз. И снова сел рядом с Беллой. - Райли, Дилан и Мэгги. Да?

- Да.

- Мне кажется, эти три имени будут выкрикиваться подряд много раз в течение следующих двадцати лет. Хотя, если верить твоему прогнозу, имя Дилана будет первым, которое я выкрикну.

Белла прикоснулась к моей щеке.

- Ты будешь отличным отцом.

Я накрыл ее руку своей, когда мои глаза наполнились слезами от потрясающих эмоций. Стресс и волнение последних дней обрушились на меня, и я почувствовал себя уязвимым. Это было то, что, я знал, поймет только Белла.

- Я люблю их так сильно, - прошептал я. - Я люблю тебя.

Она подвинулась ближе, и я встретил ее на полпути, так что не было давления на ее шов. Она коснулась губами моих губ.

- Мы любим тебя. Все мы.

Я поцеловал ее с полной отдачей. Все, что я испытывал к ней, было в моем поцелуе. Любовь, счастье, страсть, благодарность и полное обожание.

Все для моей Беллы. Моей Спрайт.

Все, что она значила для меня.

За благословение наших детей.

За насыщенную, полноценную жизнь, которую она мне подарила.

Я оставил еще один легкий поцелуй на ее губах, мы оторвались друг от друга, запыхавшиеся и счастливые. Не говоря ни слова, я надел кольцо на правую руку и наклонился, чтобы поцеловать ее пальчик. Я прижимался к нему губами, не в состоянии сформировать правильные слова, чтобы выразить, насколько глубоки мои чувства к ней. Я опустил голову на ее плечо, нуждаясь в комфорте ее прикосновения. Ее рука скользнула в мои волосы, лаская кожу легкими, любящими прикосновениями, передавая ей собственные безмолвные чувства.

Когда пик эмоций прошел, я поднял голову и переплел наши пальцы, заставляя кольца поблескивать в свете.

Вместе мы смотрели, как спят наши дети.

Я фыркнул, вздохнув.

- Серьезно, Роуз. Обязательно было цеплять банты на моих детей?

Она рассмеялась.

- Это просто для фотографии, Эдвард. Ты можешь добавить их имена и использовать в качестве благодарственных карточек. Белла подумала, что они милые.

Я оглянулся и вынужден был улыбнуться. Они были очаровательны, и если Белле понравилось, тогда все в порядке. Все трое спали, их маленькие попки торчали вверх, и огромные шелковистые банты - голубые для мальчиков и розовый для Мэгги, которая всегда была между ними – были прикреплены на подгузники. Получится симпатичная фотография, хотя я могу представить весь ужас, который будут испытывать мальчики, когда увидят фотографию в подростковом возрасте. Я уже мог видеть, как Белла с восторгом показывает ее своим подругам и воркует по поводу того, какими восхитительными младенцами они были.

Мэгги, конечно, не придется страдать от этого негодования, поскольку она не будет ходить на свидания, пока ей не исполнилось тридцать – не раньше.

Мы были дома с малышами около недели. Они адаптировались на удивление хорошо. После двух недель в реанимации они были готовы пойти домой, и мне нравилось, что моя семья наконец-то вместе.

Беллу выписали через пять дней, но большую часть нашего времени мы провели в больнице, чтобы у нас была возможность кормить и носить детей на руках. Если бы Белла могла, она была бы там круглосуточно, но она все-таки прислушивалась к доктору Причарду и по вечерам возвращалась домой, чтобы отдохнуть и позаботиться о себе. Я любил ухаживать за ней в те короткие часы и угождал каждой ее прихоти, желая, чтобы их было больше. Она была легкой пациенткой.

Теперь, когда они все были дома, дом гудел все время. Постоянные кормления, смены подгузников и людей, кружащих вокруг. Мое любимое время суток - поздний вечер, когда были только Белла, наши малыши и я. Я приносил их, и мы сидели на нашей большой кровати, обнимались и разговаривали с ними, радуясь каждому выражению лица и звуку.

Первый раз, когда я держал их в больнице, был одним из самых глубоких моментов в моей жизни. Ощущение их крошечных, теплых тел, прижатых к моему, вызвало самые сильные защитные чувства, которые я когда-либо испытывал, соперничая только с чувствами, которые испытывал к Белле. Я знал, что на все пойду ради моих детей; я буду любить их и защищать любой ценой. Белла взяла их на руки, и у меня на глаза навернулись слезы от выражения безграничного счастья на ее лице. Я чувствовал себя полным.

Вместе мы стали семьей.

В комнату вошла Белла, улыбаясь нашим малышам, накрывая руками их спинки. Ее кольца сверкнули в свете, маленькие искорки отражались на стенах вокруг нас, когда ее руки гладили и успокаивали нежную кожу. Нагнувшись, она поцеловала всех троих, затем закончила длительным поцелуем на моих губах. Не упуская возможности, я притянул ее к себе и вернул поцелуй. И снова. Каждый раз поцелуи были глубже, дольше и более страстными.

Она захныкала мне в губы.

- Еще шесть недель?

Я уперся лбом в ее лоб. У нас были проблемы с ожиданием, но мы знали, что должны следовать указаниям врача.

- Скоро, - пообещал я.

Она оставила еще один затяжной поцелуй на моих губах.

- Хорошо, – усмехнулась она. - Если мы сможем найти свободное время.

Я рассмеялся в ее волосы.

- Я найму ночную няню. У меня ощущение, что она нам в любом случае понадобится.

Как по заказу, Белла зевнула.

- Я могу позволить тебе сделать это без особых проблем, - призналась она.

Никто из нас не высыпался, и мы понимали, что ничего не изменится в ближайшее время. Моя мама знала кого-то, кто был счастлив работать по ночам, помогая новым родителям. У меня был ее номер.

Я обнял жену.

- Я позвоню Филлис завтра.

Зашла Роуз с камерой в руках.

- Хорошо. Народ прибывает. Давайте сделаем эти фотографии, и тогда мы можем одеть карапузов.

Я встал, ворча. Я знал, что согласился на небольшой междусобойчик, чтобы наши друзья и члены семьи могли познакомиться с тройней, но по-прежнему ненавидел делиться. Я хотел себе каждое мгновение с ними, когда я не на работе.

- Я даже не смогу подержать их сегодня днем. Все захотят.

Белла рассмеялась, вручая мне Мэгги.

- Это всего на пару часов, папочка. Затем ты сможешь получить свою девочку обратно.

Мэгги прильнула ко мне, и я прижал ее к себе, вдыхая ее запах. Она обвела меня вокруг своего крошечного пальчика так крепко, что я никогда не буду снова свободен.

- Ладно, отлично, – надулся я, понимая, что Белла поцелует меня, если я это сделаю.

Я был прав.

Несколько часов спустя настало мое любимое время суток. Были только я и моя семья. Я стоял возле кроваток, глядя на своих детей, которые спали все одновременно - для разнообразия. Это был большой день для нас. Их передавали по кругу, обнимали, целовали и сюсюкались весь день. Я никогда столько не обнимался в своей жизни. Беллу баловали без остановки и дали больше советов, чем она могла запомнить.

Мы были полностью залюблены.

На столе возвышалась гора подарков. Мягкие игрушки, десятки предметов одежды, игрушек и книг. Элис тщательно отслеживала список подарков и дарителей, чтобы позже можно было отправить открытки с благодарностью. Завтра у нас будут фотографии тройняшек в нужном формате, и Белла начнет этот процесс. Конечно, я сделаю все возможное, чтобы избежать этого процесса, помимо подписания моего имени внизу карточки.

Я вошел в нашу комнату, и мой взгляд упал на подарок, который теперь висел над нашей кроватью. После того как Белла открыла его и перестала плакать, она умоляла нас с Эмметом повесить его. Это был коллаж, сделанный Роуз, с надписью « Это началось с поцелуя» сверху. Это была наша жизнь в сочетании особенных фотографий. В центре был скриншот нашего первого нежного поцелуя в студии. Вокруг него были фотографии с нашей свадьбы, беременная Белла и счастливая с нашими детьми и, наконец, та, которую мы сделали недавно. На ней был я, Белла сидела у меня на коленях, и мы держали наших малышей. Вся моя семья, заключенная в моих руках.

Это был, как заявила Белла, самый прекрасный подарок – из всех.

Рука скользнула вокруг моей талии, и я усмехнулся, когда Белла встала рядом со мной, прижавшись к моей руке. Я уткнулся носом в ее волосы, и мы оба уставились на картину.

- Кто знал? – выдохнула она. - Кто бы мог подумать в тот день, когда я пришла в студию, напуганная и взволнованная, что мы в конечном итоге окажемся здесь?

Я крепче прижал ее к себе.

- Я все еще должен Элис за это. Я никогда не смогу отплатить ей. Лучшее пари, которое я когда-либо проиграл.

- Ты изменил мою жизнь, Эдвард. Ты поцеловал меня и изменил все.

- Ты сделала мою жизнь полной.

Она повернулась в моих объятиях, и наши глаза встретились. Она смотрела на меня с таким же ласковым выражением, как в первый день, когда я встретил ее. Волна нежности наполнила мое сердце, когда воспоминания того дня затопили мою голову.

Улыбаясь, я снял с нее очки, а свои толкнул на волосы.

- Белла, могу я попробовать кое-что?

Ее улыбка - эта особая улыбка, которая у нее была только для меня – растянула ее манящие губы.

- Что угодно, доктор Каллен.

Мы улыбнулись, когда наши губы встретились.

На такой счастливой ноте заканчивается эта замечательная история. Дальше нас ждет эпилог о жизни их маленькой принцессы Мегги Роуз))) 

Огромное спасибо Танюше (tcv) за офигительный коллаж семьи Каллен, это просто фантастика)))

Картинка кликабельна. Так же коллаж есть в шапке истории, и еще фото карапузов с бантами, за что тоже спасибо Танюше.)))

Не забывайте благодарить Таню за замечательную редакцию главы и Свету за отличный форум