Крик совы. Глава 5. Часть 2

POV Джаспер 

- Ладно уж, не настолько больно! – раздался надо мной насмешливый голос. Передышка была недолгой. Я всё ещё лежал на холодном камне полутёмной пещеры, но мог мыслить и слушать. – Еще поболит, ты уж извини, так надо. Жуй, и сознание прояснится. 

- Что ты сделала? – прохрипел я, не узнавая собственного голоса. Сызнова начал жевать траву. Горечь уже не казалась ужасной, к тому же помогала сражаться с болью. 

- М-м-м, - протянула она. – Много чего сделала. Твоя рана, кстати, уже начала затягиваться… Значит, идёт всё правильно, у меня получилось. 

Я с усилием поднял руку и ощупал грудь. Потом попытался приподняться с каменного пола пещеры. Боль как будто была сама по себе, я же – сам по себе. Рана перестала кровоточить, даже сломанные ребра не ощущались столь остро. Но спирали болезненных ощущений не позволяли сдвинуться с места, неспешно растекаясь по всем закоулкам тела, заставляя его загораться жарким огнём. 

- Откуда тогда боль? – с трудом задал вопрос я. 

- За всё надо платить, ты не слышал о таком? – засмеялась она. – Вот сейчас ты получаешь обещанную магическую силу. И платишь за неё страданием телесным. И это только первая часть твоего долга. Глупый молодой граф. Такой воспитанный, благородный. Тебе бы убить меня при первой еще встрече, может, тогда бы спасся. 

- Что ты сделала? – повторил я, безуспешно пытаясь подняться. Боль не позволила мне встать на ноги, тело отказывалось слушаться приказов. С глухим стоном я опустился обратно, опираясь спиной о каменный уступ. 

- Я тебе всё расскажу. Тем более что теперь у нас с тобой есть время. Много времени. Ты только жуй, а то сознание потеряешь, а мне надо, чтобы ты всё услышал и осознал. Это и в твоих интересах, кстати. - Губы дрогнули в довольной усмешке, голос зазвенел злорадством: похоже, она давно ожидала этой минуты. - Я принадлежу к древнему кельтскому роду. Мы жили на этих землях задолго до того, как ваши предки сняли шкуры и решили, что готовы завоевать прекрасные земли Британии. Много лет назад в нашем роду родилась женщина. Звали её Алеена, она была могущественной ведьмой, говорили, что она могла стать вровень с лучшими представительницами рода. Появилось на свет две её дочери: старшую нарекли Эсмеральдой, младшую – Меви. И обе были несомненно достойны матери. 

Я вздрогнул всем телом, внезапно прозревая. Это было слишком для простого совпадения. Жену Жоффруа де Хейли, нашего предка, пришедшего сюда с королем Вильгельмом, звали Ровеной, а её мать – Эсмеральдой. Она принадлежала к старому кельтскому роду, и именно она была ведьмой, проклявшей род Хейлов… 

- Так всё это было просто глупой местью? – ярость взметнулась во мне ярким пламенем, придавая сил и почти разрушая оковы ядовитого огня, выжигающего вены. Я рванулся в сторону ведьмы, но боль сделала движения медленными и скованными. – Ты загубила целую семью, мстя за события столетней давности? За женщину, которая прокляла собственную дочь? – Попытка получилась жалкой и беспомощной, все, на что я оказался способен – ползти, тяжело передвигая руки и ноги, мечтая сомкнуть пальцы на шее дьяволицы, подло обманувшей мое доверие. Вероломное предательство отравило мои помыслы, я жаждал добраться до ненавистной хитрой женщины и немедленно уничтожить её. 

Она отскочила на несколько шагов. В зелёных глазах мелькнула тень страха, но ведьма быстро взяла себя в руки. 

- Сядь, - холодно приказала она, отступая и издевательски ухмыляясь, когда поняла, что я не в силах подобраться к ней достаточно близко, чтобы причинить вред, и это заставляло мой гнев увеличиваться с каждым мгновением бессмысленного преследования – я падал и поднимался, но боль оказалась непреодолима. – И не рыпайся. Не тебе рассуждать о том, кто вправе мстить, а кто нет. Раньше надо было думать, теперь поздно, тебе уже со мной не справиться – яд, отравляющий твое тело, защитит меня. Не пытайся бороться, не получится. Лучше жуй свою траву, молодой глупый граф. Или ты передумал и не хочешь услышать правду? А если я сейчас уйду, ничего не узнаешь. И шанс остановить брата потеряешь. 

Сверкнув зелеными глазами, дьяволица подошла совсем близко и грубо пнула меня в грудь ногой. Я полетел на камни, рыча от дикой испепеляющей боли, которая выбила из меня весь дух – тело словно раскололось на части, и каждая из них горела в огне. Женщина неспешно наклонилась, и на запястьях моих сомкнулся холодный металл. Послышался звон цепей, она старательно приковывала меня к металлическому крюку в стене, а я не мог и двинуться с места, чтобы воспротивиться. Слабость мешалась с болью, накатывая беспощадными волнами. Для любого движения я должен был собираться, теряя драгоценные минуты, поэтому всё закончилось быстро: я был накрепко прикован цепью, а ведьма оказалась недосягаема. 

- О да, - продолжила она. Голос всё больше обретал нотки удовлетворённости. – Ты правильно понял, к чему я веду. Мы с тобой дальние родственники. Только если я – потомок той, к кому перешла сила рода, то ты – потомок проклятой, той, что посмела использовать силу во вред своей семье, охраняя врага и его жалких отпрысков! Ты что-то успел прочитать, значит, знаешь: конечно же, Ровена не могла не сохранить наследия предков, к тому же она пыталась сберечь от проклятия нерадивых детей, внуков и правнуков. Её силы хватило надолго, Меви, оставляя дочерям силу и обязательства, не думала, что понадобится так много времени. Но я горда, что именно мне выпала честь завершить великое дело! Я закрою долг перед предками и навсегда избавлюсь от проклятия, десятилетиями мучившего меня и мою мать! И всех, на кого легло бремя исполнения пророчества Эсмеральды. Моя дочь уже родится свободной. 

В дьявольских зелёных глазах горело торжество. Ангел мщения праздновал победу, а я невольно вспоминал строчки документа, много лет хранящегося в нашем семейном архиве. Чёрным по белому было написано, что пробудивший демона за него и будет в ответе… Я не знал, как рассуждали старые колдуньи, но по мне болотная ведьма оказалась главной виновницей происходящего. Той, кто разбудил темное существо, вытащил от многолетнего сна, возродив его опасную силу... 

Она подошла на несколько шагов ближе и внимательно оглядела моё беспомощное распростертое на камнях тело. Похоже, зрелище вполне её устроило. Не в силах выдержать превосходства во взгляде и близости ненавистной лгуньи, я вновь дёрнулся, пытаясь встать с пола, но тщетно: хоть и порядком проржавевшие, цепи надёжно удерживали меня на месте. Попытка отозвалась новой пригоршней боли в измученном теле, сжав зубы, я застонал, жуя траву, чтобы не потерять связь с реальностью. 

- Впрочем, я забегаю вперед, - продолжила ведьма, присаживаясь на большой камень в нескольких шагах от меня. - Слушай. И не дергайся понапрасну, лишь больнее будет, а я не хочу тебя мучить, нет в этом радости. У тебя свой долг – у меня свой. Эта усыпальница для темного духа – дело рук многих ведьм, но во главе стояла та, от которой пошел наш с тобой род. Здесь они заточили существо, которое ранее служило, но потом ослушалось и стало слишком опасным. Я вижу, ты уже знаешь историю той легендарной охоты. И сказано было, что лишь великое дело может послужить причиной, чтобы выпустить на волю сокровенную тайну. Лишь для величайшего дела, от которого зависит судьба всего рода, может быть снято заклятие. Когда твой предок вторгся в эти места и захватил замок, Эсмеральда, старшая в семье, произнесла слова такой силы, что отменить их невозможно. Выполнение долга легло на всю семью до тех пор, пока проклятие не свершится. Ровена была дочерью Эсмеральды, но стала предательницей рода. Она должна была убить мужа, а не рожать ему детей. Поэтому обязательство легло на Меви и её потомков, как на перенявших силу. Так оно пришло ко мне! 

Ведьма резко вскочила, кинув на меня презрительный мстительный взгляд, и начала ходить, перекатывая пальцами рубиновый амулет на груди и продолжая рассказывать. Видно было, что это её любимая тема. Казалось, каждое слово речи было отрепетировано множество раз, для неё сбывалась заветная мечта. 

- Ровена охраняла ваш род, но и мы не сидели сложа руки, - продолжилось повествование. - Долгие годы усилия были тщетны, удача отворачивалась от нас. И лишь твой глупый брат, поддавшись отчаянию, совершил шаг и сам пришел ко мне в руки, прося о помощи. Такой молодой, поглощённый любовью и борьбою с судьбой, отвернувшийся от Бога! Он стал для меня подарком. И дал шанс довершить проклятие, освободить себя и потомков. Я отправила одного из вас во тьму, туда же уйдет второй. У меня есть уши и в замке, и в деревне. Я знаю о болезни – то была большая удача! Мы не привлекали её – нам ни к чему лишние грехи на душу, но ожидали. И до меня быстро добралась весть о том, что отца твоего и старшего брата нет в живых. Им досталась самая лёгкая участь, даже благородная – погибель на поле боя. Их спасённые души отправились в рай. Но вы двое ответите за злодеяния вашего предка, за долгие потраченные годы, за бесконечные бесплодные попытки сломить защиту, оставленную Ровеной. Неправа была Эсмеральда: обыкновенная смерть после всех этих лет - слишком лёгкое наказание! 

Она вдруг замолкла, склонилась надо мной. Я дернулся, но цепи удержали мои руки подле тела. Глаза ведьмы засверкали неистовым огнем: 

- Глупец! – рассмеялась она. Ладонь с длинными изящными пальцами легла на мою грудь. Я попытался отшатнуться, желая избежать прикосновения, чем лишь усилил блеск радости в изумрудных глазах. – Для вас обоих было бы лучше никогда не появляться в моих владениях. Мор подкосил бы вас сам, без моей помощи. Вы обрекли себя теперь не просто на смерть, а на муки вечные. Ты сам пришел, добровольно принял вторую половину возмездия. Теперь будешь искать брата, чтобы убить и свершить проклятие. Но даже тогда закончится лишь малая часть вашего наказания! Помнишь порошок, которым я осыпала тебя и дала с собой? Конечно же, помнишь. Его остатки еще хранятся в твоей одежде, я вижу. Ты ведь осыпал им и тело жены, и невесту брата, дабы уберечь их от тьмы? Думал, этим спасешь души невинные? Как бы не так! Я тебя обрадую, - в голосе зазвучал сарказм. – Души ваши навсегда теперь запечатаны в этом мире! Я закрыла вам путь на небеса. Отныне вы обречены, умирая, рождаться заново, помнить прошлое, скитаться в одиночестве, вечно ища друг друга, а находя – любить и раз за разом терять! О, ты наверняка хотел бы спросить, как узнаешь тебе нареченную? Ты не пропустишь, поверь мне на слово. А не встретишь – так будете прозябать в одиночестве, помня каждый прошлый прожитый миг, вечность страданий и сожалений опустится на ваши несчастные головы! – Ведьма злорадно рассмеялась. - Вас ожидает бесконечная, нерушимая боль! 

- За что? – прервал её я, вновь забившись в оковах. Цепи скрипели, но держались, металл безжалостно впивался в кожу, но эта боль была несравнима с болью телесной и тем более с душевной, поразившей все мое существо. – В чём вина Алисии и Изабеллы? 

Ответом стал зловещий хохот, эхом отразившийся от сводов пещеры. Мне показалось, девчонка сошла с ума от злобы. Отскочив, вновь заметалась, меряя шагами каменный пол. 

- Обе они – часть вашей семьи, - прозвучал безжалостный ответ. - И проклятие стало и их бременем, как только они связали жизни с проклятым родом… Вы слишком их любите… И они – отличное средство наказать вас сильнее, заставить сражаться и нести кару проклятия великой ведьмы! 

Я слушал, а во мне поднимались волны бессильной ярости, которой не было выхода. Мешаясь с болью, она затмевала разум, не давая ясно мыслить. Я с трудом мог слушать то, о чем говорила ведьма, лишь трава помогала оставаться в сознании. Теперь понимал: она хотела, чтобы я услышал всё! Чтобы сполна насладиться триумфом. 

- У меня есть для тебя и хорошая новость, - голос ведьмы утратил горячность, вновь став тихим и выдержанным. – Я не соврала тебе, когда сказала о средстве против проклятия. Неважно, что именно я призвала тьму и обрушила на ваши головы. Просто прими, что если бы не вас, то детей ваших оно бы настигло. Не мне и не тебе бороться с его силой. 

- Но теперь ты в ответе за свершённое! Ты пробудила проклятие заново, - прохрипел я в бессильном гневе. – В тот самый момент, когда мой несчастный брат превратился в демона ночи, на тебя и твоих потомков легла новая ответственность! Это я прочитал в библиотеке – не быть тебе свободной! 

- Наивный, - ласково улыбнулась она. – Ты начитался старых преданий и поверил в них? Раньше было так, но теперь кто может призвать меня к ответу? Ведьм в мире не осталось, одна я. О свершившемся никто не расскажет, и наказывать меня некому. Так что, граф, не вали с больной головы на здоровую. Твой одержимый брат – только твоя проблема. 

- Я убью тебя! – выкрикнул я угрозу. 

- Ну-ну, - тихий довольный смешок был мне ответом. – Ты сейчас и встать-то неспособен. Слушай внимательно и запоминай. Повторять не буду. Потом поймешь и будешь благодарен за мои советы, - продолжила девушка. - Если бы ты мог повернуть голову, увидел бы меч, лежащий на постаменте. Он не простой. Ведьмы всегда были мудры. И, оставив силе возможность возродиться, знали, как загнать её обратно в ад. Меч выкован много лет назад величайшими мастерами, сделан из небесного металла для борьбы с демонами, подобными тому, кто вселился в твоего брата. Во время ковки добавляли редчайшие травы, из тех, что помогали удерживать демонов в неволе… Вот это оружие и будет исполнением моего обещания: против него демон ночи бессилен, - махнула она рукой в сторону скелета. И с ехидной усмешкой продолжила: – Я всё сказала. Дальнейшая судьба в твоих руках, Джаспер, граф Хейл. Я свершила то, что должна была. Тебе же остается твой долг. И путь во тьму. Сможешь выполнить – спасёшь хотя бы себя. Ты сильнее брата, и я верю – ты справишься. Меч станет гарантией твоего превосходства. 

Она опять подошла и склонилась, вглядываясь в мое лицо. Собрав остатки сил, я рванулся из железных пут, последний раз пытаясь освободиться и схватить ведьму. Тщетно. Цепи, выкованные немало лет назад, отлично выполняли свое предназначение. 

- Да, всё идёт как надо, мне пора уходить, - пробормотала она. – Прощай! Я тебе всё рассказала, больше мне тут делать нечего. 

- Я найду тебя! – из последних сил хрипло прокричал я. – Отомщу за все, что ты сделала! 
Ответом мне стали раскаты довольного хохота: 

- Не найдешь, - сквозь смех проговорила она. – Уж это я знаю – как спрятаться от таких, как ты. Спасибо многим поколениям ведьм моей семьи, матери, передавшей знания. Помни, граф. Убьёшь его – замкнешь круг, и, может быть, получишь освобождение от бремени. Нет – будешь искать его вечность. Теперь это уже твоя задача, не моя. Я теперь свободна-а-а! 

- Я всё равно найду тебя, - пообещал я себе и Небу. – И ты ответишь за то, что совершила. Будь ты проклята! 

Но она меня уже не слышала. Последний возглас замер в темноте пещеры. Какое-то время был еще виден удаляющийся свет факела, потом погас и он. Я остался в полной темноте, скованный толстенными цепями. Коварная собеседница отняла даже горькую траву, и целебный эффект постепенно истаивал, уступая волнам боли. Она окутала меня с головы до ног, сводя судорогой мышцы, лишая разума. Я уже не мог и закричать, из горла вырывались лишь невнятные стоны. 

А боль разрасталась и разрасталась, захватывая всё тело. Остатки травы во рту давно потеряли вкус, и последнее препятствие было сметено. Осталась одно бесконечное невообразимое пространство боли. Беспощадное пламя пробралось во все закоулки тела, не позволяя думать ни о чем ином. 
 

***

Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент я понял, что способность рассуждать медленно возвращается. Боль отступала, сдавая позиции. Ушёл прочь невыносимый жар, позволяя дышать. Сведенные судорогой мышцы постепенно расслаблялись, позволяя двигаться. 

Спустя несколько невыносимо долгих часов я смог даже открыть глаза. Темнота стояла прежняя, но она перестала быть препятствием для зрения. Я мог рассмотреть огромную пещеру, вырубленные в скальной породе ниши со склянками, покрытыми пылью, те самые, среди которых ведьма искала нужное снадобье, гладкий постамент с полуистлевшими останками пойманного и заточенного много веков назад демона. Я даже заметил белеющую отметину, где кости были иссечены острым лезвием: отсутствующий кусок пошел на порошок, которым проклятая женщина меня отравила. 

Боль скоро ушла окончательно, оставив сухой жар в районе горла и адское желание напиться, утолить невыносимую жажду. Я не мог узнать собственного тела: все ощущения стали иными, изменившись до неузнаваемости. Резкое движение – и я освободился от цепей, которыми связала меня ведьма. Прочный металл легко поддался усилию, будто был ветхим тряпьем. Если бы я не пытался столько раз во время разговора вырваться из оков, решил бы, что и прикован толком не был. Я встал, ощущая невероятную мощь во всем теле. Казалось, если захочу взлететь, и с этим проблемы не возникнет. 

Но стоило оказаться на ногах и глубоко вздохнуть, расправляя плечи, я оказался в плену удивительного запаха, усилившего жжение, как будто я пробыл в пустыне много дней без глотка воды. Невероятный аромат притягивал и манил, моментально лишил разума. Словно охотничий пёс, я взял след и двинулся по нему наружу. 

Запах повел через болота, пересекаясь с другими, и всякий раз я брал новый след, выбирая наилучший, более притягательный и вкусный. Я бежал со скоростью, недоступной самому быстрому скакуну, паря над землей. Казалось, тело потеряло вес, и выросли невидимые крылья. Усталости не ощущалось, я ровно дышал, не сбиваясь с ритма. За считанные секунды оказался на дороге, и тут запах исчез. В лицо пахнуло едкой горечью, сбивая мысли. Пытаясь найти потерянный влекущий аромат, я сделал несколько шагов вдоль заросшей тропы, обходя стороной неприятное место – похоже, какая-то трава обладала этим отталкивающим запахом. Впереди виднелся просвет: я почти выбрался из лесных дебрей. И в этот момент порыв ветра принёс с полей вожделенный предмет поисков. Немного иной, чем тот, который я чуял раньше, но мне такая мелочь уже была безразлична. 

Перед глазами заколыхалась кроваво-красная пелена, сознание помутилось окончательно. Мышцы напряглись, готовясь к решающему прыжку, рот наполнился слюной. Боль в горле вышла на передний план, не давая связно мыслить, опаливая огнем, причиняя боль, напоминавшую о недавних событиях. Не в силах бороться, я отдался ей без остатка. 

Я прибавлял и прибавлял скорости, терзавшая боль требовала утоления. И внутри некто незнакомый знал, как исполнить желание. 

Следующий отрезок времени начисто ушёл из памяти. Очнувшись, я обнаружил, что стою посередь поля над растерзанным телом какого-то несчастного купца, рискнувшего ехать по дороге ночью. Вокруг было разбросано еще несколько мертвых обескровленных тел, судя по одежде, принадлежащих охране. Пожар в горле утих, пелена отступила, позволяя дышать и думать. Я еще ощущал сладкий чарующий запах, приведший меня сюда, но теперь он перестал быть притягательным и больше не лишал разума, утратив свежесть и остыв. 

Окружающая картина живо напомнила события последних дней и зрелище, которое я застал в замке после первого визита Эдварда. И пришло запоздалое понимание, что моя сила мало чем отличалась от той, которую добыл по наущению ведьмы отчаявшийся глупый младший брат. Да, я теперь мог победить существо, захватившее его. Так как сам стал таким же… 

И лишь теперь я смог полностью понять брата. Осознать, насколько сильно было проклятие, захватившее его в плен. Но по злой иронии судьбы это понимание ничего не давало. Знает ли он, в кого превратился? Нет, я не верил в это. При встрече я не заметил в нём ничего человеческого. Лишь одержимое существо. Не такое, каким стал я, - способный мыслить логически, в отличие от него, я остался прежним. Мы были разными в жизни, остались разными и теперь. Ведьма не дала ему ни единого шанса… Но зачем-то предоставила этот шанс мне, оставив возможность приходить в себя, здраво рассуждать и принимать решения. Хоть в этом не обманула… 

Ведьма! Пламя ярости вернулось, возрождая кровавую пелену перед глазами. Болезненная злость скрутила всё естество. Даже если ведьма не солгала мне, оставив умение распоряжаться собой, превращение брата в жуткое чудовище было делом её рук. И прежде, чем брата, я отыщу проклятую мстительницу. Она говорила – некому наказать? Что ж, она ошиблась. Я стану её проклятием. Отлично чувствуя самый крошечный след на земле, быстро найду лгунью и расправлюсь с ней. Прямо сейчас. Это моя первоочередная задача. С новой скоростью это займет совсем немного времени. 

Я огляделся: что делать с телами? Понимал – это плата за силу: чужие жизни, растерзанные люди у моих ног. И как бы ни было жаль несчастных, у меня оставалась цель… И долг. Не остановлю брата – жертв будет больше, с годами их количество будет расти. Когда убью – сниму с себя проклятие, таковы были последние слова ведьмы. Временные жертвы – приемлемая цена за то, чтобы в будущем всё закончилось хорошо. 

Я верил, что смогу выбирать наихудших людей, чьи жизни послужат источником силы – тех, кого мне не будет жаль. Здравомыслие поможет обрести способность контролировать себя, я смогу победить одержимость. 

«Тебе же остается твой долг. И твой путь во тьму. Сможешь выполнить – спасёшь хотя бы себя», - так сказала ведьма. 

Лгала она на этот раз или нет – я не знал. Но в любом случае должен был найти Эдварда. Слишком хорошо теперь понимал, какую он представляет опасность. 

Я спокойно обошел тела, ища присутствие жизни, готовый уничтожить, если хоть один человек начнет превращаться в подобное моему брату чудовище, но узрел лишь смерть. Без сомнений, я убил их. Убедившись в этом, я отнес тела в лес и свалил в глубокую канаву – волки довершат дело, вскоре оставив лишь груду костей. Да, мой путь до заветной встречи с братом будет устлан мертвецами. Но после меня не останется ни демонов, ни доказательств, что один из них был здесь… 
 

***

Не составило труда по своему следу вернуться к пещере. Я шел на запах, он переплетался с другим. Первый – мой, человеческий. Второй – я предположил, что брата, он был старый и смытый дождем, но я твердо был уверен в его принадлежности, потому что поверху шел новый след с теми же нотками, но со сладковатым демоническим привкусом. Определенно, Эдвард был в этой пещере и прошел тот же путь, что и я. 

Тщетно я искал среди прочих след ведьмы – как она и сказала, я не смог найти и тени ее запаха, будто она была мороком, привидевшемся мне из-за болотных ядовитых паров. После нескольких часов безрезультатных поисков вокруг пещеры и по топи я, отчаявшись найти убийцу моей семьи, вернулся в склеп. Долг был важнее ведьмы. Она подождет – придет час, я найду ее. Сейчас был значим каждым миг, я должен был отыскать Эдварда, пока дожди не смыли его запах окончательно. 

Пещера могла послужить отправной точкой для поисков, к тому же я хотел забрать оружие, о котором говорила ведьма. 

Я спустился в подземелье, отлично видя в темноте. На месте, где был прикован, валялись обрывки цепей. Я поднял кусок металлического кольца, вновь дивясь собственной силе. Приложив усилие, сплющил несколько звеньев в пальцах, заворожённо наблюдая, как казавшийся прежде незыблемым металл уступает нажиму. 

Поддавшись порыву, я выдернул крюк, к которому крепились цепи, из стены. Маленькая месть неодушевленному предмету помогла взять под контроль эмоции, и я направился изучать пещеру дальше. 

Меч я обнаружил там, где и указывала ведьма – на постаменте. Полуистлевшие кости белели в темноте. Даже новое моё зрение не помогло увидеть в них что-то новое: обычный скелет. Но я знал, какая в нём заложена могущественная сила. 

Мгновенно приняв решение, я с ближайшей полки подхватил объемную пустую склянку. Кости растирались легко, превращаясь в моих пальцах в пыль, вызывая легкое покалывание. Я тщательно, до пылинки собрал остатки, закрыл емкость и скинул в узкую расщелину, которую нашел в дальнем углу, слушая, как склянка, дребезжа и позвякивая, летит глубоко вниз – в самое надежное укрытие, из которого никто и никогда уже не сможет извлечь на свет чудовище. Слишком просто найти пещеру какому-нибудь несчастному прохожему. А последствия такой случайности могли быть фатальными. 

Лишь потом я взял меч и взвесил, примериваясь. Оружие оказалось удивительно сбалансированным, лежало в ладони как влитое. Клинок был перевит вязью странных знаков, значения которых я не знал. На рукояти – рисунок глаза, больше всего напоминавший совиный – круглый и таинственный. Меня всегда интересовали клинки, я восхищался работой мастеров и мог оценить талант кузнеца. Каждая маленькая деталь поражала красотой и в то же время строго выполняла задачу, ради которой была создана. 
Осматриваясь, я заметил странную перевязь, висящую на стене. Повертев её в руках, догадался: она предназначалась для двух мечей и крепилась за спину. Без сомнений, перевязь вышла из рук тех же кузнецов, что ковали оружие: рисунок повторял мотивы, мастерство было не меньшим. Меч идеально держался в гнезде перевязи, легко, как в размягченное масло входил в него, при этом не болтался, уменьшая шансы нечаянной потери. 

Порыскав глазами по полкам, среди множества покрытых вековой пылью склянок я увидел еще один меч. Он оказался абсолютным близнецом первого, лишь рисунок рукояти был зеркальным отображением. Приблизив две рукояти, я вздрогнул. Глаза ожили, засверкав. На меня словно смотрела живая птица. 

Тряхнув головой, я решительно забросил перевязь с мечами за спину и поспешил покинуть пещеру. Слишком свежи были воспоминания о недавних событиях, и слишком легко они будили внутри меня почти неконтролируемую злобу. 

Я поднялся наверх и застыл, оглушенный разнообразием звуков и запахов. Стояла ночь, самый глухой её час, а я видел далеко вокруг так же ясно, как днем. Слышал звуки волн, разбивающихся вдалеке о камни утеса, шум ветра, играющего с верхушками сосен. Вдалеке раздавались крики чаек, а в лесу гулко звучало сердце какого-то крупного животного. До меня доносился аромат его крови, но заставлял морщиться: ничего привлекательного, в отличие от людского. 

Оглядываясь, я смог рассмотреть небольшую сову, сидевшую на ветке толстой корявой сосны шагах в ста от меня. Её круглые глаза, именно такие, какие были изображены на рукоятях мечей, внимательно наблюдали за мной. Но, поймав мой взгляд, птица издала истошный крик, похожий на плач или стон, и улетела. 

Я проводил силуэт в ночное небо, думая о том, что делать дальше. У меня было три задачи: найти Эдварда, отомстить ведьме и дождаться рождения Алисии. 

Возвращаться в замок я не собирался: мне там нечего было делать, да и опасность я представлял для жителей немалую. Был уверен: Роберт справится, отец Гийом ему поможет. Да, я бы хотел предать земле тело любимой жены, но какой был в том риске смысл, если она ко мне вернётся? Я не думал, что ведьма солгала в этом: слишком много в ней было торжества от того, что смогла причинить нам дополнительные страдания. 

А до заветного момента мне следовало сторониться людей, дабы удержать в узде проклятие и обойтись лишь необходимыми для выживания жертвами. И посвятить себя поискам. Возможно, когда проклятие спадёт, мы сможем прожить с Алисией жизнь, которой нас столь жестоко лишили. Слова о потерях звучали пугающе, но разве не станем мы счастливыми, вновь обретя друг друга? Понятие о вечности, смерти, скорби сию минуту меня не волновали – мы найдем выход! 

Не теряя больше времени, я двинулся в глубину леса, следуя запаху, оставленному братом. Тонкий и изысканный сладковатый аромат, он еле ощущался, но казался более благородным, чем остальные. Я верил, что рано или поздно приду к цели. 

Если бы я знал, сколько времени мне на это потребуется…