Она появилась вместе с другими студентами первого курса. И сразу привлекла всеобщее внимание, хотя, судя по всему совсем к этому не стремилась. Держалась ото всех в стороне, будто боялась лишний раз приблизиться к шумной компании таких же, как она первокурсников. В ее внешности, если брать по отдельности, не было ничего примечательного – темные волосы, карие глаза, высокие, округлые скулы, мягкая линия губ, аккуратный нос, бледная, почти прозрачная кожа. Ни у кого бы не повернулся язык назвать ее красавицей, миловидная, не больше, но одного взгляда хватало, чтобы надолго ее запомнить. Была в ней некая скрытая сила, располагающая внутренняя привлекательность, которая больше походила на колдовство, нежели на разумные объяснения здравого рассудка.

Если у нее что-то спрашивали, прежде чем ответить короткой, скупой фразой, она отводила взгляд и делала неизменную продолжительную паузу, и только после этого с ее бледно-розовых губ слетали лаконичные слова. Однако в ее поведении невозможно было заметить враждебности или агрессии, все происходило так, как если бы она оказалась впервые среди людей и совершенно не знала, как себя среди них вести. Некоторые это принимали за гордыню и самовлюбленность, особенно, когда все-таки случалось заглянуть ей в глаза и ощутить на себе полный снисхождения взгляд.

К проблемам, затрагивающим учебу, она относилась более чем прохладно, ее никогда не беспокоили тесты, экзамены, выбор профессии. Уже через несколько недель учебных лекций, ее успехи стали заметны. Ей легко поддавался процесс обучения, она отличалась великолепной памятью, обладала усидчивостью и вниманием, так что очень скоро выделилась среди других студентов.

Свободное время она проводила за учебниками, а комнату в общежитии делила с соседкой Анжелой, но даже та не могла рассказать о своей новой знакомой ничего нового, кроме и без того известного всем имени – Стелла.

Преподаватели относились к ней с едким вниманием, не хвалили, но уже приглядывались, как к человеку, который способен стать гордостью университета. Она же в свою очередь, смотрела на всех с одинаковым безразличием. В ее ровном, словно бы звучавшем на одной ноте, голосе никогда не проскальзывало резких интонаций. Она была максимально вежлива и учтива. Со всеми. Не зависимо от возраста и положения.

Такая как она непременно должна была стать серой мышкой, которую редко, кто заметит. В одних и тех же потертых голубых джинсах, бесформенных футболках или линялых майках, но всегда в хороших беговых кроссовках. Однако девушка не проявляла интереса к спорту, ее не видели на пробежках, на стадионе или в тренажерном зале. О ее родителях ничего было неизвестно, но судя по далеко не богатому гардеробу, можно было с уверенностью сказать, что это выходец из бедных кварталов какого-нибудь захолустного городишки.

На вопросы о своей прежней жизни она отвечала неохотно, не подтверждала и не отрицала любые, самые нелепые догадки. Таким образом, интерес к ней не только не угасал, а наоборот, еще больше разгорался. Но было еще одно обстоятельство, объяснить которое хоть сколько-нибудь рациональным способом никому было не под силу. Чтобы она ни делала, как бы ни старалась оставаться в стороне незамеченной, все равно девушка, словно магнит притягивала к себе внимание. По большей части мужское внимание. Было в ней что-то такое, что привлекало. То ли окружающая ее тайна и загадочность, то ли манера поведения отстраненного любопытства, то ли плавные, как у кошки грациозные движения, а может быть редкий взгляд, которым она осторожно одаривала некоторых студентов. Оценивающий взгляд, внимательный, придирчивый. В его глубине читалось обещание чего-то восхитительного, если она все же остановит на ком-то свой выбор. Но на студентах она свой выбор не останавливала. Никогда. Некоторые утверждали, что видели, как ее подвозили на дорогих машинах, но каждый раз это были разные автомобили. Она ни с кем не поддерживала связь, не звонила родителям или прежним друзьям, а Анжела уверяла, что у нее нет даже сотового телефона. Создавалось впечатление, что она существовала в своем собственном мире, куда посторонним вход был воспрещен.

Она не посещала многочисленные вечеринки, не ходила с компанией по барам, ее редко можно было увидеть в кафе. Не курила, не пила спиртного, отказывалась от любых, даже самых легких наркотиков. Поэтому, когда она вдруг сошлась с Эмметом Калленом, капитаном бейсбольной команды, студентом предпоследнего курса, это выглядело более чем странно. Однажды вечером они вдвоем вернулись из города, о чем-то довольно-таки непринужденно болтая. Она шла немного впереди, спрятав руки в карманы, изредка поворачиваясь всем корпусом к нему, чтобы ответить или возможно возразить его словам. Улыбалась одними уголками губ и недоверчиво качала головой. Дойдя до общежития, коротко кивнула и быстро зашла внутрь, даже не оглянувшись.

Трудно было сказать, что их в действительности связывало. Может быть, неожиданно завязавшиеся дружеские отношения, или взаимная симпатия, или нечто совсем другое, что было никому неизвестно. Но, так или иначе, на следующие выходные они вместе с братом Эммета Эдвардом и его тогдашней подружкой Розали уехали на горнолыжный курорт, на север страны. Вернулись они только через неделю, и больше ее никто рядом с Калленами не видел, а через несколько дней она совсем покинула студенческий городок, сняв себе квартиру где-то поблизости.

Он заметил ее у привокзальной кассы. Она стояла, обняв себя руками, и терпеливо дожидалась своей очереди. Подойдя к широкому окошечку, девушка протянула смятые доллары, из заднего кармана потертых джинсов, и коротко бросила кассиру:

- Страутсберг, ближайший рейс.

Ей что-то ответили, и Эммет увидел, как сжались ее челюсти, как она опустила взгляд и глубоко вздохнула, словно справляясь с нахлынувшей злостью, но затем отрывисто кивнула в знак согласия. Получив билеты на рейсовый автобус, она провела ладонью по волосам и растеряно огляделась по сторонам. В этот момент он и подошел.

- Привет, - Эммет постарался придать себе самый непринужденный вид, будто бы удивившись случайной встрече со знакомой студенткой. Едва ли стоило уточнять, что, увидев ее ненароком на одной из городских улиц, он долго за ней наблюдал, прежде чем решился подойти. – Собираешься на выходные за город?

Он кивнул на билеты в ее руках и неуверенно улыбнулся. Она проследила за направлением его взгляда и тоже улыбнулась в ответ. Возникла пауза, во время которой девушка внимательно его разглядывала, после чего размеренно ответила:

- Почему сразу за город?

- Ну, все-таки поблизости Национальный Заповедник, решил, что ты хочешь провести выходные на лоне природы.

Снова пауза.

- Нет, только город.

- Эммет, - спохватившись, представился он и протянул для приветствия руку. – Мы учимся с тобой вместе, не раз встречались.

На секунду засомневавшись, она вложила свою руку и слегка сжала. Ее ладонь была узкая и холодная, с длинными пальцами и коротко стрижеными ногтями. Запястье тонкое и изящное, так что ему немедленно захотелось приложиться к нему губами и почувствовать слабый пульс, бьющийся в голубой вене. Он даже немного удивился своей реакции на это невинное прикосновение. В ней не было ничего из того, что его привлекало в других девушках. Совершенно простая, невзрачная и скромно одетая. Бледная кожа, глубокие тени под глазами, от чего казалось, что она смертельно устала и вот-вот упадет в изнеможении. Но взгляд ее темно-карих глаз был живым и внимательным, он притягивал, заманивая и соблазняя, не оставляя шансов на спасение.

Она проследила за его жестом спокойно, даже снисходительно, будто бы никакой другой реакции и не ожидала.

- Тебе нет нужды представляться, - усмехнулась она. – О тебе весь университет знает. Стелла.

- Да, о тебе тоже немало разговоров ходит, так что квиты, - Эммет заговорчески ей подмигнул. – Может быть, зайдем в кафе, поужинаем?

Она согласилась. Быстро и без промедления, словно заранее знала, что такое предложение непременно последует. Ее образ, сложившийся за те несколько месяцев, что она пробыла в университете, рушился прямо у него на глазах. Ходило много слухов, что девушка нелюдима и необщительна, но сидя с ней в небольшом кафе и выпивая по второму бокалу пива, он никогда бы о ней такого не сказал. Общалась она раскованно и непосредственно, поддерживая любые темы разговора. Они начали с учебы, затем перешли на хобби, потом на спорт, и в каждой плоскости непринужденной беседы, она находила нужные слова, внимательно слушала, деликатно делилась своими соображениями и мнением.

Правда, витала она в своих мыслях где-то далеко, из вежливости проявляла интерес к разговору, но не более того. Не пыталась понравиться, и уж тем более заигрывать. И чем дольше они говорили, тем яснее он понимал, что их нынешняя встреча, скорее исключение, чем правило. Она держала между ними стабильное расстояние и не стремилась его сократить. Очень быстро и умело уходила от вопросов на личные темы, а если и отвечала, то коротко и неохотно.

- Так откуда ты родом? – предпринял он очередную попытку узнать хоть какую-нибудь информацию о ней.

- Майами, - бросила она.

- Ты совсем не похожа на южную девчонку, - улыбнулся он, подозревая, что это ложь.

Девушка нахмурилась и сделала глоток пива.

- Знаю. Но мне хотелось бы там родиться. Хороший город, солнечный с голубым морем и белоснежными яхтами. Я была там несколько лет назад, мне понравилось.

Он тут же прикинул, что несколько лет назад ей должно быть было около шестнадцати, а то и меньше, но в ее фразе не было и намека на родителей.

- Одна?

Не сводя с него внимательного взгляда, она протянула:

- Да, одна.

- Рискованно, и сколько лет тебе было?

- Пятнадцать.

В какой-то момент ему показалось, что она издевается над ним. Короткие, без тени смущения фразы, и никакого желания что-либо пояснять. Затем, словно спохватившись, она весело рассмеялась и дотронулась до его руки небрежным жестом, от которого он вздрогнул.

- Не смотри на меня так, я давно привыкла к подобным путешествиям. Там, где я выросла, быстро приучают к самостоятельности.

Возвращались они уже поздно вечером. Улицы погрузились во влажную, холодную темноту, переливаясь металлическим блеском в лучах фонарей. Черное небо с узким серпом месяца заволокли жемчужного цвета перистые облака, поднялся ветер, начал накрапывать дождь. Она шла рядом, не обращая внимания на капризы природы, и продолжала говорить на отвлеченные темы. Перед входом в общежитие, они остановились и Эммет, заглянув в ее черные, как ночь глаза, тихо поинтересовался.

- На следующих выходных, мы собираемся с братом покататься на лыжах. Не хочешь поехать с нами?

Она долго обдумывала его предложение, молча глядя куда-то в темноту. Между ее бровей пролегла глубокая складка, а на лице застыло выражение растерянности.

- Я не умею кататься на лыжах, - после продолжительной паузы ответила она, словно все это время пыталась вспомнить данный факт.

- Я научу, - усмехнулся он. – Тебе понравится.

И снова молчание, во время которого, как ему показалось, она придумывала достойный отказ.

- Не думаю, что я подходящая компания.

- Да, брось, - легкомысленно отмахнулся Эммет. – Живем один раз, так зачем все свое свободное время тратить на учебники? Мы просто хорошо отдохнем вдали от шума и суеты, а потом вернемся. Обещаю, масса новых впечатлений тебе обеспечена.

Его слова как будто бы ее заинтересовали. Она перевела на него внимательный взгляд, мгновение неотрывно смотрела, а потом неуверенно кивнула.

- Хорошо. Сколько для этого нужно денег?

- Нисколько. Не думай об этом.

После этого разговора, она все-таки уехала на выходные в Страутсберг, а когда вернулась, нашла его на стадионе и, достав из кармана спортивной куртки туго свернутые в трубочку купюры, просто спросила:

- Этого хватит, чтобы провести с вами выходные?

Источник: http://robsten.ru/forum/20-1002-1#581771