ГЛАВА 34

От лица Эдварда

Мы оба будто перешагнули очередную границу в нашем общении. Я со страхом замечал, как всё отчаянно меняется. Мы по-прежнему оставались друг для друга Госпожой и рабом, но вместе с этим становясь ближе. У меня никогда и ни с кем не было отношений, я даже не знал, что это значит - отношения. Я был сам по себе, я всегда был один, по-разному общаясь с людьми и вампирами. Кто-то был добр со мной, кто-то жесток, кто-то улыбался мне, а кто-то шипел от ненависти. Но так как сейчас не было никогда. Впервые я чувствовал, что нужен, что обо мне действительно заботятся, переживают. Впервые в глазах женщины я видел такое безудержное желание, такую страсть и вместе с этим нежность и трепет. Наверное, только теперь я впервые пожалел, что я человек. Это никогда не волновало меня, я знал, что я раб, всего лишь пища для своего хозяина, иногда может даже игрушка для развлечений. Но быть чем-то большим - это не для человека. Я знал, что она хочет меня как мужчину, это без труда читалось в её взгляде, движениях, поведении, разговоре. Теперь я полностью убедился в словах Господина Джаспера, когда я назвал Госпожу по имени. Это словно сняло невидимую пелену с моих глаз. Я будто пробовал её имя на вкус, и я видел, что она наслаждается звуком моего голоса, хочет слышать своё имя из моих уст снова и снова. Это словно притягивало нас друг к другу, и мы были не в силах сопротивляться. Она была вольна сделать со мной всё, что пожелает, она могла бы взять меня прямо сейчас, и я видел, как нестерпимо она этого хочет. И это не было бы изнасилованием, я желал этой близости не меньше, чем она. Но я не тот, кто этого достоин, я не вправе смотреть на неё так, прикасаться к ней, желать её так. Я человек и никогда не смогу стать для неё лучше, чище, непорочнее.

Не было смысла скрывать, как сильно я её смущаюсь, сгорая под её испепеляющим взглядом, но чем больше я краснел, тем больше её это заводило. Я боялся, что она будет трогать меня, смотреть, увидит эту проклятую татуировку и в её взгляде вновь появятся ненависть и презрение. Я изо всех сил сопротивлялся своим и её желаниям, но её ласки, поцелуи, которыми она покрывала мою влажную, изуродованную исчезающими рубцами спину, выбивали у меня почву из-под ног, лишали рассудка. Когда я, обезумев от стыда за самого себя, за свою грязную сущность, осмелился сказать ей о своих страхах, предостеречь её от позора, я ожидал чего угодно, но только не её руки, вмиг оказавшейся на моей болезненной эрекции. Воздух вышел из моей груди и никогда ещё, за всё то время что я с Беллой, я не был так близко к разрядке как сейчас. Она говорила мне что-то яростно рыча, скользя пальцами по члену, но я совершенно ничего не соображал. Кому я принадлежу? Ну конечно я твой, Белла, неужели ты этого не чувствуешь? Я еле натянул боксёры, когда она наконец-то оставила меня одного. Почему я не могу перед тобой раздеться? А разве ты не понимаешь? Ты женщина, а я чёртов мужчина! Мужчина-человек. Ведь ты и сама знаешь, насколько я грязен и не чист перед тобой, раз ты до сих пор не попробовала моей крови. Ты ведь так этого хотела раньше, было столько возможностей, но то, что ты до сих пор этого не сделала, лишь подтверждает мою никчёмность и порочность.

Мог ли я думать тогда, что моя жизнь стала ей настолько дорога, что она испытывает такие муки, лишь бы сохранить её! Она отказала себе даже в обычном надрезе, опасаясь сдержаться в дальнейшем. Но зачем сдерживаться? Я так и не понял её тогда, осознав только, что стал для неё чем-то большим, чем пища. Но кто я тогда, если не певец?

Она почти ничего не знала обо мне, о моём прошлом. Стараясь отвечать спокойно и без дрожи в голосе, я по крупицам выдавливал из своей памяти различные моменты моей жизни, забыть о которых никогда не смогу. У неё была масса вопросов, и она имела полное право получить ответы, но рассказать о своих страхах, боли и унижениях было выше моих сил. Молясь по ночам, я часто спрашивал у бога, неужели мой грех был настолько велик, раз господь заставил меня пройти через это. Я буду вечно помнить день, когда ублюдок-вампир искалечил моё колено. В тот самый страшный для меня день изуродовали мою душу. Никакие пытки и издевательства не могли сравниться с тем, что я пережил тогда. Господи, я так боялся спать, изо всех сил боролся со слипающимися глазами, ведь каждый раз, когда я их закрывал, я видел кровавый блеск глаз этой твари, его омерзительные руки на своём теле и леденящий душу звук расстёгивающейся ширинки. Тогда я даже не сразу понял, что он хочет, что собирается сделать со мной. Мог ли я сказать Госпоже, когда она спросила, что случилось с моим коленом, что в тот день меня едва не изнасиловал мужчина-вампир! Тогда я впервые поднял руку на Господина, впервые кричал, как ненавижу его, впервые боролся. Боролся, задыхаясь от боли в колене, которое он просто сжал своими пальцами. И, вероятно, он сделал бы то, что хотел, если бы его руки не скользили так по моему мокрому от крови телу, если в самый последний момент в подвал не зашёл кто-то, кто оторвал эту мразь от меня. И только тогда я, захлёбываясь вязкой тошнотворной жижей, которой меня рвало, кровью, потерял сознание. Мне каждый раз приходилось заново проходить через этот ад, стоило какому-нибудь мужчине прикоснуться ко мне. И я был уверен, что как только Белла узнает об этом, я навсегда потеряю её, перестану для неё существовать. Но те крошечные осколки, что остались от моей разбитой, осквернённой души, я подарю ей. В тот чёрный день я понял, что ничего страшнее со мной произойти уже не может. Тогда я почувствовал, что душа отвернулась от изгаженного пороками тела. С тех пор я не живу, а существую.

Если я снова буду чувствовать боль, то пусть мне причинят её только руки Беллы. Пусть она раздавит моё колено всмятку, но это будет она. Никто из её семьи, хотя они и были необычайно добры ко мне. Я хотел, чтобы мою ногу лечила только она. Моя душа плакала и кровоточила, когда ко мне прикасался кто-нибудь другой. Моя душа возрождалась из пепла, когда Госпожа, прижимая меня к себе, шептала как она гордится мной, какой я сильный и как она будет заботиться обо мне.

От теплоты и нежности этих слов рассудок окончательно покинул меня. Я смотрел на неё, жадно пожирая глазами каждый изгиб совершенного тела, и видел перед собой женщину. Мою женщину, единственную, любимую. Я почувствовал как мои глаза защипало от подступивших слёз, от того что я никогда не смогу произнести эти слова вслух, никогда не посмею сказать ей как сильно я люблю её. Я не тот, кто достоин этого. Она никогда не услышит этих слов от грязного недостойного раба. Но я сохраню мою первую и единственную любовь в своём сердце, в своей душе, в своих снах и мечтах.

Растворившись в её заботе и ласке, в нежности прикосновений, я мало отдавал себе отчёт, когда почти коснулся её губ поцелуем. Я даже не соображал, насколько низкий и гадкий поступок по отношению к ней едва не совершил. И только еле сдерживаемое рычание Госпожи привело меня в чувство. В тот миг я хотел провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть этих потемневших от гнева и ненависти глаз, всего минуту назад таких родных и любимых. Сжавшись в комок и с головой накрывшись одеялом, словно оно могло защитить, я дрожал, задыхаясь от страха и стыда, от презрения к самому себе и так и уснул, в очередной раз не дождавшись заслуженной порки.

Я был потрясён до глубины души, когда проснувшись на утром её ласковый и нежный взгляд, сводящая с ума улыбка согрели меня своим теплом. Больше всего на свете я мечтал остаться с ней в момент такого нового для нас душевного единения. Только я и она. Но очевидно судьбе было угодно вмешаться, когда вошедшая Госпожа Элис сказала, что хочет взять меня на прогулку. С замиранием сердца, и, не сводя восторженных и влюблённых глаз с Беллы, я наблюдал затем, как она заботливо поправляла на мне шапку и шарф, застёгивала куртку. Я видел, что она, так же как и я, не хочет расставаться и с мученическим выражением лица оглядывает меня, словно прощаясь на годы.

- Я всегда буду возвращаться к тебе! - с болью в сердце прошептал я, наслаждаясь мягкостью её пальцев на своей щеке, а через мгновение меня оторвали от неё и вывели в коридор.

- Ну как, чувак, готов к небольшому путешествию? - улыбающийся Господин Эммет ожидал меня около своей огромной машины. - Судя по твоей кислой мине, тебя больше устраивает вариант провести весь день, бросая похотливые взгляды на Беллу! - захохотал он, в очередной раз вгоняя меня в краску.

- Я просто немного нервничаю, Господин, - пробормотал я, разглядывая мысы своих ботинок.

- Ээ... нет, чувак! - недовольно воскликнул он, заставив меня вздрогнуть. - Почему это Беллу ты называешь Беллой, а меня Господином? Я не граф и не лорд, что я, рожей не вышел? Я тебя не принуждаю, дружище, но... - он так забавно надул губы, что я невольно улыбнулся.

- Хорошо... Эммет, - чуть слышно прошептал я, неловко переминаясь с ноги на ногу.

- Отлично! - довольно улыбнулся он, протягивая мне руку. - Держи «пять», чувак! - сделав несколько глубоких вдохов, я протянул ему свою дрожащую руку, которую он не сильно встряхнул. - Мужииик! - засмеялся он, и я тоже не удержался от ответной улыбки.

Через несколько минут мне помогли забраться на переднее сидение, надёжно пристегнув ремнём. Я никогда ещё не ездил спереди, да к слову, я и ездил-то только несколько раз с Беллой, в основном в багажнике. Я удивлённо таращил глаза по сторонам, разглядывая огромное количество машин. Повсюду царила суета, и было так много людей, что от потрясения я не мог вымолвить и слова. Они разговаривали между собой, улыбались, а я никак не мог сообразить, где же их хозяева. Складывалось впечатление, будто все они были сами по себе, свободно разгуливая и делая то, что вздумается. Моё сердце сбилось с ритма и совершило резкий скачок, дыхание спёрло, когда я увидел их... детей. Остановившись у какого-то огромного здания, мне помогли выбраться из машины, а я всё никак не мог отлепиться от двери. Ноги приросли к месту, не желая двигаться, колени задрожали и я почувствовал, что слабею.

- Эдвард, Эдвард, посмотри на меня! - словно издалека доносился испуганный голосок Элис. - Что случилось, дорогой, тебе плохо?

- Ты испугался, парень? - положил мне руку на плечо Джаспер. - Всё в порядке, ты в безопасности! Что случилось? - вокруг меня столпились остальные, тревожно вглядываясь в моё лицо.

- Они... они... - задыхаясь, мямлил я, показывая пальцем на этих крошечных созданий, которые с довольными криками бегали вокруг.

- Господи, дети! - выдохнула Розали, потрясённо глядя мне в глаза. - Ты никогда не видел детей?

- Нет... нет... - чувствуя подступающую тошноту, хрипел я. - Такие маленькие... я... однажды... всего один раз, - голова закружилась, и я почувствовал, что сползаю вниз. Я посмотрел наверх, на такое далёкое небо и еле сдерживал подступившие слёзы боли и безнадёжности. - Пожалуйста, умоляю вас, давайте вернёмся... я хочу к Белле...

- Всё в порядке, чувак, не бойся. Это всего лишь дети, ничего страшного! - Эммет, открыв дверцу машины, аккуратно усадил меня в кресло. - Дыши глубже, парень. Сейчас всё пройдёт, это приступ паники. Расслабься, ты в безопасности, поверь мне. Мы с тобой, мы не дадим тебя в обиду! - в его голосе было столько заботы и уверенности, что я действительно стал успокаиваться.

Не знаю, сколько прошло времени, когда я смог, наконец, поднять голову и посмотреть им в глаза. Я видел, как много вопросов вертится у них на языке и был благодарен богу за то, что они не стали ничего расспрашивать. Вряд ли я смог бы дать подходящий ответ. Я просто не знал, что сказать о тех чувствах, что бушевали сейчас внутри меня. Эту боль, наверное, единственную, о которой я никогда бы не решился рассказать кому бы то ни было, я унесу с собой в могилу.

Через какое-то время я, наконец, пришёл в себя и решился вылезти из машины. Мы вошли в здание и Эммет, забрав нашу одежду - внутри было тепло, отнёс её обратно. Мы долго бродили по бесконечным, казалось, рядам, мне говорили названия, а я почти ничего не запоминал, глаза разбегались от разнообразия яркого и сверкающего. Так много людей вокруг, толкающихся, суетящихся, смеющихся и раздражённых. Свободных. И детей, тоже свободных и счастливых, держащих за руки родителей. Слёзы горечи и тоски подкатывали к глазам, и я, видя тревожные лица моих спутников, держался изо всех сил и вымученно улыбался.

- Не бойся, дружище, всё наладится, - утешал меня Эммет. - Смотри-ка, тебе нравится? - удивлённо воскликнул он, глядя как я, открыв рот, пялюсь на мохнатое, пушистое чудо. - Этот зверь называется заяц! Держи! - засмеялся он, протягивая мне взятого с полки мягкого пушистика.

- Спасибо, - покраснев, пробормотал я, прижимая к груди игрушку.

- Симпатичное растение, - оценивающе сказала Розали, заметив, что я не свожу глаз с причудливого горшка, из которого торчали зелёные, тонкие веточки с нежно-розовыми бутончиками.

- Да... - восторженно выдохнул я, очарованный этой красотой, - Белле бы понравилось!

- Ну, тогда мы возьмём его, подаришь ей, когда вернёмся! А ты у нас оказывается прирождённый дамский угодник! - подмигнула она, и я снова смущённо покраснел.

Я даже не заметил, как так получилось, что я остался один, застыв у витрины с вкусно пахнущими бутылочками. Очевидно остальные, заметив, что я освоился, были где-то поблизости, давая мне побыть одному. Но это не пугало меня. Я чувствовал, что здесь мне действительно ничего не угрожает.

- Привет, ты здесь один? Выбираешь духи для своей девушки? - я вздрогнул, услышав незнакомый женский голос и, обернувшись, столкнулся взглядом с симпатичной светловолосой девушкой в обтягивающей, полупрозрачной футболке и очень короткой юбочке, - Я Джессика, а ты... ты, наверное, с Калленами? - улыбнулась она, взмахнув длинными ресницами.

- Я... я... - вытаращив глаза, промямлил я, испуганно оглянувшись по сторонам, и увидел выглядывающего из-за угла Эммета, который забавно мне подмигивал, показывая большой палец.

- А это Лорен! - кивнула она на подошедшую девушку, одетую ещё более смущающе. - Как тебя зовут? Ты, наверное, друг Калленов, они учатся с нами в одной школе. Ты тоже переехал в Форкс? Здорово, может, будем в одном классе. Так как тебя зовут, красавчик? - она так быстро тараторила, что я совсем ничего не понял ни про Калленов, ни про школу и какой-то класс.

- Ээ... Эдвард... - покраснев, выдавил я, заметив, как хохочет Эммет, придерживая за руку Розали, которая рвалась подойти ко мне. Красавчик? Это она мне? Я расплылся в глупой улыбке.

- А почему ты хромаешь и что с твоей рукой? - спросила Лорен и, приложив ладошку к моей груди, начала крутить пуговицу на рубашке. - Подрался или разбился на мотоцикле? Вы, парни, такие, вечно ищите приключения! - захихикала она, и я снова раскрыл рот от потрясения.

- Ну, я... упал, - помрачнев, пробормотал я, не отрывая глаз от её пальцев, продолжающих играть с моей пуговицей.

- Ну, будем знакомы, Эдвард, - игриво улыбнулась мне Джессика, положив руку мне на талию, и я вздрогнул от неожиданности.

- Привет, девчонки! – подошёл, наконец, смеющийся Эммет и я вздохнул с облегчением, проведя рукой по вспотевшему от волнения лбу. - Какими судьбами, тоже закупаетесь к Рождеству?

- Конечно, как же ещё! - ослепительно улыбнулась Лорен и потянула подругу в сторону. - Ну ладно, нам пора! Увидимся в школе! Пока, красавчик, приятно было познакомиться! - подмигнула она мне и они обе скрылись в толпе.

- Ну, ты даёшь, мужик! Не успели мы отвернуться, а ты уже закадрил двух цыпочек! Не надорвёшься, они буйные? - заливался от смеха Эммет, смотря на мою глупую улыбку.

- О да! Они явно запали на тебя, красавчик! - засмеялась Элис и потянула меня за руку. - пойдём, угощу тебя вкусненьким!

Я щурился от удовольствия, уплетая за обе щеки самую вкусную вещь, которую я когда-либо пробовал - мороженое. Я ел уже вторую порцию, успевая набивать рот самыми разнообразными конфетами, не утруждаясь даже особо прожёвывать их. Да, сегодня удивительный день! Я столько всего узнал, увидел, попробовал. Впервые, не чувствуя страха и тревоги, я отдыхал душой и телом, но мысли мои были далеко отсюда. Сердце сжималось от тоски и печали, стоило мне увидеть очередного малыша. Боже мой, могло ли это быть правдой? Они были свободны и счастливы!

- Ну что, Эд, погуляем ещё или... - прервала мои размышления Элис.

- Нет, - устало вздохнул я, - я хочу домой... к Белле.

- Ничего себе, сынок! - радостно встретила нас Эсми, как только мы вошли в дом. - Сколько вы всего накупили! Ну как, тебе понравилось?

- Да... Эсми, - смущённо прошептал я, бросая нетерпеливые взгляды в сторону лестницы, пока Джаспер развязывал шнурки на моих ботинках.

- Оо... наконец-то, сынок! А я уж думала, не дождусь того дня, когда ты обратишься ко мне по имени! Я так рада за тебя, мой дорогой! Ты весь светишься! - её лицо озарила счастливая улыбка.

- Спасибо, - прошептал я, нервно топчась на месте и задыхаясь от волнения.

- Соскучился по ней? Ну, беги, беги, она уже вся извелась от тоски! - улыбнулась она, посмотрев наверх. - Тебе помочь?

- Благодарю! Я сам, можно? - прерывисто вздохнул я и, прижимая к груди цветок, зайца и большущий пакет со сладостями, прихрамывая и не обращая внимания на резкую боль в ноющем от непривычной, но приятной усталости колене, поспешил к моей Белле. К моей любимой.