Мне не удалось уместить вещи в один чемодан. Это был бы поистине геройский поступок: отказаться от одежды, которую подбирала и покупала в течение многих лет. Я представляла, что взяла бы с собой, если бы побег был торопливым: нижнее белье, пару джинсов, футболок, свитер и шейный платок, все. Эдвард бы гордился мной! Он-то явился ко мне лишь в том, что на нем надето. Но пока не удавалось сделать выбор между удобной толстовкой, случайно купленной в простом спортивном магазине, и дизайнерской курткой «Gucci», усеянной стразами и стоившей целое состояние. Не то чтобы я была меркантильной особой, но ведь уезжала навсегда, и было нормально забрать все вещи. Времени на раздумья совсем не осталось, но я не могла решить. 

- О чем задумалась? – шепот, раздавшийся над самым ухом, и ледяные руки, внезапно обнявшие за талию, заставили меня вскрикнуть от неожиданности. Выпрямившись, я оказалась в стальных объятиях, с дико бьющимся в груди сердцем. 
- Господи, ты как привидение! – вскричала я, испуганная и раздосадованная, но счастливая от мысли, что Эдвард рядом. И тут же новая догадка озарила сознание: я задумалась, может ли Эдвард быть призраком во плоти. 
- Прости, - чувственный шепот заставил забыть вопросы и сладко прикрыть глаза. Расслабившись, я откинула голову, обняв руки Эдварда своими и наслаждаясь приятным мгновением близости. Его пальцы так нежно и осторожно исследовали мой живот у кромки джинсов, что не оставили и капельки воли. В мечтах я уже лежала обнаженная в полутьме, поджидая любимого для окончательного и полного воссоединения тел и душ. 
- Мне нужно с тобой поговорить, - начала я, в голове сидели два вопроса: решительное желание расставить сегодня точки над «i» в плане постели и пугающее расследование отца. Оба безотлагательные.

Звонок телефона заставил Эдварда отвлечься. 
- Что сейчас, Элис? – удивленно выдохнул он в трубку, выпустив меня из объятий и тем самым заставив почувствовать горькую потерю. 

Я повернулась, пытаясь прочитать по реакции Эдварда, что заставило Элис позвонить в момент, который не грозил ничем опасным? 

- Хм, - протянул Эдвард, поглядывая на меня сосредоточенно и хмуро. 

Представив, что Элис в подробностях могла увидеть задуманное мною на вечер соблазнение, я густо покраснела, как малолетняя школьница. Отвела глаза и, нервничая, закусила губу. Но отказаться от плана было выше моих сил, даже несмотря на угрозу, которую представлял Эдвард. Я, кажется, придумала подходящий способ борьбы с его затруднениями. Неужели Элис не видит положительного результата? 

- Да все в порядке, не волнуйся ты так, - беспечно и немного устало отмахнулся Эдвард от сестры, его губы дернулись в довольной, мне показалось, улыбке, а глаза жадно сверкнули в мою сторону, отчего мои ноги внезапно ослабели. Что бы ни рассказала Элис, и как бы Эдвард ни был против экспериментов, предсказание ему понравилось, отчего я почувствовала себя смелее. Хоть и была до сих пор красной как раскаленная сковорода. 

Внезапно я ощутила себя так же озорно и легко, как тогда, когда сбежала с Эдвардом в Вегас и впервые делала все, что хотела, нарушала правила и была самой собой. Дыхание участилось от мысли не послушаться Элис и вкусить опасный запретный плод. Время, оставшееся до вечера, вдруг показалось растянувшемся в вечности, я стала мечтать о нем на полном серьезе. Решимость охватила до кончиков волос. Это произойдет сегодня. Или не произойдет, казалось, никогда. 

- Пойдем к Джонни? – тихим, пробирающим насквозь голосом предложил Эдвард, убирая телефон. Никак не прокомментировал звонок Элис, и я поддержала его решение обойтись без выяснений. 
- Конечно, - улыбнулась и, пройдя мимо, потянула любимого за руку, отмечая мурашки, возникшие как отклик на его пожатие и промелькнувшую лукавую ухмылку. Мы оба выглядели как члены тайной организации, собирающейся нарушить непреложный устав. Или подростки, обещающие родителям вести себя прилично, но думающие при этом о ближайшей комнате, в которой собирались скрытно уединиться. 

Кормление Джонни и вечерние игры с ним прошли как в тумане. Я не могла дождаться наступления ночи, пребывая в задумчивости и мечтах. Ловя на себе внимательные взгляды любимого, всякий раз заставляющие смущенно улыбаться. Ему не нужно было уметь читать мои мысли, они были написаны на лбу. И меня радовало, что выглядел он при этом не напряженным, а заинтересованным. Быть может, добиться желаемого окажется не так и трудно? 

Вечером первым делом я набрала душистую ванну. И не надеялась заманить туда Эдварда, прежде ведь он всегда отказывался. Так вышло и на этот раз: грустно посерьезнев, Эдвард убрал тяжелые пряди волос за мою спину, нежно провел кончиками пальцев по шее, вызывая трепет, и покачал головой. Его глаза при этом сдержанно окрасились в цвет жженого сахара. Я заметила, что с каждым днем радужка становится все темнее, независимо от перемен настроения. Прошло всего два дня с нашей встречи, а светлое золото уже не избавлялось от коричневых вкраплений. 

- Нам нужно поговорить кое о чем, - сосредоточилась я. - Ты знаешь, что отец нанял детектива и собирает на тебя информацию? И он уже кое-что накопал… 

Эдвард нахмурился с рассеянным выражением лица – слушал мысли. 
- Элис сказала, что он не успеет найти ничего существенного до нашего отъезда, а после отъезда поиски потеряют актуальность и он их прекратит. Так она видит это. 
- Правда? – удивленно подняла я брови, ведя Эдварда к креслу, чтобы присесть… и иметь возможность перейти ко второй части вечера: коварному плану соблазнения. – А что насчет Карлайла? Папа показал мне фотографии, сделанные тридцать и семьдесят лет назад… Доктор Каллен ни капельки не изменился с того времени. 

Покорно следуя за мной, Эдвард задорно рассмеялся: 
- Ты не представляешь, как люди изворотливы в попытке объяснить сверхъестественное привычными понятиями. 

Поддавшись заразительному веселью, я улыбнулась, толкнув Эдварда в грудь и взбираясь в кресло вслед за ним: места было маловато, и я устроилась у любимого мужчины на коленях, впитывая его беспрецедентно привлекательный аромат. 

- Твоему отце даже в голову не пришло, что это все – фотографии одного и того же Карлайла, - усмехнулся Эдвард, охотно привлекая меня к плечу и с видимым удовольствием прикрывая глаза, когда мои пышные волосы окружили его лицо. Холодный нос прочертил будоражащую линию вдоль моей скулы, путая мысли. – Он думает, что Карлайл – мошенник, выдающий себя за другого человека с помощью пластической хирургии. В эту пользу говорит его профессия – а значит, связи, - совпадение имени умершего давно человека и живого и, как ни странно, мое лицо. Разумеется, он считает, что мои шрамы не могли исчезнуть с помощью обыкновенного чуда! 
- Он думает, что Карлайл сделал пластическую операцию для того, чтобы выдать себя за умершего человека? – нахмурилась удивленно я. 
- Никаких других подозрений в его мыслях пока и не промелькнуло. Ты думаешь, он верит, что и в лесу не медведь покуролесил? – улыбнулся любимый непринужденно. 

Я изумленно покачала головой. Хотя если даже я с трудом могу поверить в сверхъестественную природу любимого, и это после того, как он прямо мне о ней сказал, что говорить об отце, чьи привычные понятия закостенели от времени? 

Я почувствовала себя спокойнее. Хотя это произошло, вероятно, не из-за слов Эдварда, а из-за его нежных поцелуев, покрывающих кожу возле ушка. На секунду я уверилась, что моя задумка, несмотря на предупреждающий звонок Элис, осуществится легко и просто – казалось, Эдвард и сам был не против зайти дальше в экспериментах. 

Оседлав любимого, - что вошло уже практически в привычку за прошедшие дни – загонять его в ловушку, не давая сбежать, - я переключилась на второе действие вечернего акта, стараясь не спешить и не торопить. Начала с более чем невинного объятия, не грозившего потерей самообладания: обвила твердую шею руками, переплетая пальцами мягкие кудри на затылке и отмечая, что отросшие волосы, которые он раньше часто стриг по классическому образцу, хоть и пребывают теперь в небрежном состоянии, смотрятся всегда как идеальная прическа. А как они пахли! Медом и корицей, как и тело – сладкий, чарующий и возбуждающий аромат, так непохожий на его человеческий (особенно когда он приходил с работы). Теперь любимый всегда пах так, словно пять минут назад вышел из душа. 

Перебравшись повыше, я ощутила холодные пальцы, пробравшиеся под футболку и поглаживающие спину. Дыхание Эдварда резко участилось, когда я, пользуясь его плечами как опорой, прижала вплотную бедра, пытаясь ощутить твердость его желания. Застыв, Эдвард взглянул на меня снизу вверх настороженно и испуганно. 

- Можно тебя поцеловать? – шепнула я, не делая больше резких движений, но и не отодвигаясь. 

Оценив предложение, Эдвард кивнул. Его глаза жадно блеснули за мгновение до воссоединения наших губ. Пытаясь взять контроль над ситуацией в свои руки, я держала глаза открытыми. И смогла заметить, что даже целуется любимый сдержанно, не открывая рта: мой язык раз за разом наталкивался на ледяную преграду. 

Мы оба были похожи на боявшихся обжечься огнем: готовые в любой момент отступить и сбежать, движения медленные и скованные, никакой естественности. 

Однако когда я снова рискнула шевельнуть бедрами, Эдвард отреагировал бурно: застонав, прижал меня сильнее, увеличивая контакт. Я задохнулась от резко прилившего к тазу тепла, борясь с нарастающим возбуждением: стоит увлечься, и снова останусь ни с чем, когда Эдвард, испугавшись последствий, исчезнет. 

- Когда Элис позвонила, я решил, что ты окажешься более изобретательной, - пробормотал парень в мою шею. Я слышала удивление в его голосе: по всей видимости, он ждал большего напора, а я действовала осторожно, давая ему возможность сохранить контроль. 
- Вообще-то я приготовила для нас ванную, - солгала я, обманывая его беспокойство. 

Потемневшие глаза отразили смех. 
- Туда ты меня не заманишь, - возразил он. 

Я знаю. 

- Да, но соблазнять тебя после ванной проще, чем когда на нас столько одежды, - усмехнулась я, показывая на количество преград меду нами. 

Эдвард оценивающе отодвинул меня от себя, держа за плечи, голод во взгляде стал более чем очевидным. От случайно возникшего трения тел я невольно прикрыла глаза, досадуя, что моя собственная потребность мешает осуществлять задуманное. 

- Теперь, когда ты сказала, я буду готов противостоять, - самоуверенно заявил Эдвард, вызвав мою улыбку: попался. Разве я выложила бы карты на стол, если бы в действительности держала в уме настолько банальный план? 
- Проявлю всю свою сексуальность, - пригрозила я, делая очередной незаметный толчок тазом, автоматически подхваченный Эдвардом: сделав глубокий вдох, он опустил руки на мои ягодицы, продлевая движение так сладко, что я едва не потеряла сознание. 
- Хочешь устроить мне пытку перед свадьбой? – мягко возмутился Эдвард: рука его, возражая словам, скользнула вдоль моей талии, вверх, охватывая грудь, поднимая волосы на шее, и вернулась обратно. Из моего горла вырвался звук неприкрытого удовольствия. 
- А ты, значит, хочешь превратить в пытку всю нашу жизнь? – парировала я. 

Эдвард замер. 

- Ты так считаешь? – потерянно пробормотал он, когда я взглянула на его серьезное и удрученное лицо, не забывая при этом легонько шевельнуть бедрами. 

Я вовсе не желала ставить Эдварду в укор возникшие проблемы. Но уступать не была намерена: 
- Тебя прежде никогда не останавливали трудности и опасность, - напомнила я, восхищенно проводя руками по скрытой футболкой мускулистой груди, соскучившись по соблазнительной картине покрытой испариной кожи. 
- Я не боялся собственной смерти, это правда, - шепнул он, зачарованно следя за моими ненавязчивыми движениями и поддерживая мои бедра руками. – Но с каких пор тебя перестала волновать твоябезопасность? 
- Просто я научилась верить в тебя, - пробормотала я, наблюдая за тем, как Эдвард перехватывает инициативу, не в силах выносить мою медлительность. Трение моментально стало поглощать мой разум, а рот любимого приоткрылся, выпуская напряженные звуки удовольствия. – Ты убедил меня, что для тебя нет ничего невозможного. Ты всегда разрушал чьи-то стереотипы. 
- Ты серьезно? – Неожиданно я оказалась полностью прижатой к твердой груди, холодные губы сбивчиво шептали в мою шею, а соприкосновение тел стало невыносимо слабым. Эдвард тоже почувствовал это, с низким стоном сильно соединяя наши случайно распавшиеся тела. Его руки задрожали. 
- Да… - выдохнула я, закатывая глаза, то ли отвечая на вопрос, то ли на действие – сама не поняла, мое сознание пошатнулось, контроль стал уходить, в глазах потемнело от головокружения. Удивительно, сколь возбуждающей оказалась имитация акта при минимуме соприкосновения – плотная джинсовая ткань препятствовала ощущениям, увеличивая кажущуюся физическую безопасность, но пропорционально разжигая жажду большего. 
- Хватит, - строго проговорил Эдвард, делая противоположное: его губы нашли мои, дыхание замерло, а рывки стали отрывистыми, но такими восхитительно пленительными, что я потеряла голову. 
- Еще чуть-чуть, - взмолилась я, вдруг чувствуя приближение грандиозного оргазма, позабыв о плане соблазнения и мечтая лишь о том, чтобы вернуть давно утраченное удовольствие близости. План претерпел изменения в процессе, захватив целиком и лишив рассудка. Я собиралась медленно подвести Эдварда к моменту, после которого он не захочет остановиться и не сможет отказать, но при этом позволит мне сделать все самой. Но даже не предполагала, что присутствие одежды не станет помехой для взаимного наслаждения. А что, тоже неплохой план, даже лучше предыдущего и выглядит более разумным.

Я услышала отчаянные вздохи Эдварда, пытающегося исполнить мое пожелание; его пальцы, вонзившиеся в мои бедра почти до боли, разжались, но превратились в кулаки, а место стонов заменили тихие ругательства. И эта его колоссальная, на грани срыва сдержанность возбуждала сильнее, чем ласки: я едва могла дышать от восторга приближающейся мощной всепоглощающей волны. 

- Все! Больше не могу, – простонал любимый, рывком выталкивая мои бедра на край колен. Его лицо отразило гремучую смесь чувств: гнев, боль и адское, беспомощное вожделение. Черные глаза впились в мое лицо, грудь высоко вздымалась от яростно вырывающегося дыхания, тело потряхивало. – Прости… 

В моей голове не осталось ничего, кроме острейшей потребности в продолжении, ни одной здравой мысли. Каким-то образом все вышло из-под контроля – коварный план, благие намерения, искреннее желание найти компромиссный способ взаимодействия. Я слишком увлеклась, потерялась в ощущениях и уже не могла выплыть. Всхлипывая, цеплялась за руки любимого и глазами умоляла не бросать. Он понял меня правильно. Разочарование еще только начало формироваться в моей пустой голове, когда его лицо исказилось от боли, превратившейся в оскал безумия и бешеной решимости. Он сделал невозможное: разжал кулаки и, призвав клочки самообладания, дернул меня обратно, переступая границы безопасности. Его лицо стало устрашающим, сквозь обнажившиеся плотно сжатые зубы вырвалось звериное рычание, а удар тел выбил из меня весь воздух. Истома поглотила мозг, я перестала ощущать конечности – только лавинообразную сладкую боль, выплеснувшуюся подобно магме из жерла вулкана. Еще один рывок, и я, потеряв себя, добралась до пика. Если бы в этот момент вошел отец… или обрушился потолок… или Эдвард убил меня случайно… я бы не заметила. Не знала, шепчу ли слова благодарности, улыбаюсь или не могу остановить стоны… Наслаждение было невероятным. Выстраданным. Необъятным. Как необходимый шаг, открывающий двери в запертый рай и гарантирующий наилучшее решение. 

Я плохо соображала, действовала на автопилоте, но была уверена, что не могу сделать ничего неправильного. В том состоянии счастья, которое принес мне только что Эдвард, озарение было простым: подаренное удовольствие не может остаться не отплаченным. Словно в тумане я опустила руки, едва слыша, как Эдвард хрипит, пытаясь прийти в себя: он застыл как каменное изваяние, руки со скрюченными пальцами по обе стороны от меня – не удерживают, но и не могут расслабиться. Само тело Эдварда дрожало, выдавая перегрузку эмоций, ему было настолько трудно, что он не мог на этот раз даже сбежать, как всегда. Просто быстро и рвано дышал, зажмурив глаза. 

Щелчок расстегивающегося ремня прозвучал в комнате подобно оглушительному выстрелу. Одновременно с истерическим перезвоном мобильника. 

В то же мгновение мои запястья оказались в капкане стальных пальцев, а сама я – поднята вверх и притянута к пугающему, искаженному злобой лицу с черными, как у дьявола, глазами. 
- Нет! – прорычал он дико, и меня прошибло насквозь от удушающего страха перед его страшным обликом. Но адреналин, выплеснувшийся в кровь, уже сделал меня храброй и безумной, заглушив инстинкт самосохранения и явное телефонное предупреждение. 
- Но тебе же… надо?.. – беспомощно пролепетала я, морщась от хруста в сжатых руках. 

Эдвард перевел больной взгляд на свои напряженные пальцы и, ахнув, выпустил меня. 

- Доверься мне… - умоляла я, действуя безрассудно: ремень, кнопка, молния… игнорирование настойчивого звонка… Какой-то частью спутанного сознания я отметила, что на Эдварде дорогущие джинсы марки «Balmain», каких он отродясь не носил. 

Зачарованный моими действиями, Эдвард приподнялся, позволяя опустить его джинсы. Выражение черных глаз пробирало холодом до самых костей: лучше не смотреть, чтобы не потерять присутствие духа. 

Кресло застонало под натянутым, как струна, каменным телом, а подлокотники, в которые Эдвард, задыхаясь, резко вцепился, с хрустом продавились. Мои глаза расширись от желания трусливо сбежать, но я проглотила ком страха, зажавший горло. 

- Белла, - позвал он прежде, чем я приступила, заставив вновь на секунду погрузиться в непроглядную черноту его нечеловеческой сущности. 
- Да?.. – шепнула я потерянно, как птичка, попавшая под магнетическое притяжение кобры перед броском.
- Если начнешь, ради всего святого, уже не останавливайся... – он тяжело сглотнул, - иначе я могу убить тебя… 
- Не остановлюсь, - поклялась я, содрогаясь от перспективы смерти в могучих руках. То, в чем я была уверена стопроцентно в данную секунду, глядя на его бешеное лицо: останавливаться уже стало поздно, мы перешли черту. Прервись мы сейчас – Эдвард убьет меня если не в этот раз, так в следующий, не сможет сдержаться. Он находился за гранью, и как бы страшно ни было видеть его глаза, я не могла его бросить на полпути – так же как он не смог бросить меня минутой ранее. 
- Не думаю, что способен буду контролировать свои действия, - прошептал он самое жуткое признание из всех, что я слышала в жизни. Подкрепленное выражением лица, оно производило неизгладимое впечатление. Я покосилась на пальцы, порвавшие ткань кресла, и сглотнула, представив, что это могла быть я. 
- Просто держи руки там, где они сейчас, - дрогнувшим от сомнений голосом пробормотала я, не уверенная, что Эдвард в состоянии исполнить просьбу. – Ты сможешь?.. 

Он мелко кивнул, преодолевая напряжение вздувшихся на шее мышц, глубоко, часто вдыхая. Весь его вид кричал об опасности, и я, не выдержав, опустила взгляд, сопротивляясь подавляющей панике. 

- Можешь сломать кресло, - милостиво разрешила я: это было лучше, чем покалечить меня. 

И тут же, как только мои руки коснулись обнаженной части его тела, надрывно затрещавшее кресло разломилось, и мы рухнули, продолжая на обломках. Первоначальный план соблазнения уже не выглядел безопасным. Я лишь надеялась, что принятое мной решение было верным, и Эдварду хватит силы воли ограничиться мебелью. Потому что телефон в его кармане, не умолкая, звонил и звонил… постепенно заглушаемый стонами удовольствия, переросшими в рокочущий рык зверя. 

***

Мы лежали среди разрозненных кусочков кресла – в основном, на мягкой его части, развалившейся напополам. Я слушала, как постепенно дыхание любимого возвращается в норму, а тело расслабляется. Мы оба не шевелились. 

- Белла… - это были первые слова, произнесенные за безумие последних пяти минут, наполненных невыносимым напряжением. И нависшей, словно лавина над пропастью, опасностью, от которой я еще не оправилась, все еще ожидая непредвиденных осложнений. – Ты в порядке?.. 

Все прошло более чем хорошо: Эдвард выполнил мое условие – его руки остались там, где были. Разнеся подлокотники в щепы, они не сдвинулись больше ни на миллиметр. 

- Кроме кресла никто не пострадал, - попыталась я придать голосу шутливый тон, гадая, действительно любимый пришел в себя или еще не очень? Сложно было предугадать, в каком он настроении. 

Его смех словно разогнал сгустившиеся над головой тучи, привнес свет и легкость в напряженный момент. Облегченно выдохнув, я рискнула поднять голову и встретиться с удивительно светлыми золотыми глазами, радостно отметить счастливую улыбку. 

- Фух! – констатировал он благополучное завершение опасного мероприятия, выглядя так, будто только что спустился с настоящих Небес. С момента нашей встречи после разлуки я ни разу не видела настолько счастливого выражения его лица. 

Приподнявшись, он впился в мои губы восхищенным поцелуем. 

- Все хорошо, - успокоила я, заметив, что он ненавязчиво ощупывает мою спину, руки. Даже забавно было наблюдать это после того, как он заявил, что убьет. Но довольная улыбка уже растянула мои губы, отгоняя страх: я была рада видеть Эдварда расслабившимся и довольным, самим собой. 

Он откинулся на спину, роняя меня рядом, так что я оказалась на его плече, избегая острых деревянных обломков – Эдвард, кажется, вообще их не замечал. 

- Это было… - завороженно пробормотал он, не находя слов. Замолчал, обдумывая. Даже задержал дыхание от восторга. 
- Приятно? Восхитительно? Умопомрачительно? – подсказала я, посмеиваясь. 
- Намного сильнее… не описать словами, - сказал он поразительно серьезно. 

Я положила подбородок на руки, разглядывая его изумленное лицо. Его взгляд в задумчивости блуждал по потолку, любимый витал в облаках. Будто не может поверить, до сих пор переживает ощущения. Я была удовлетворена, что мы смогли пересечь возведенную им черту. Теперь, я надеялась, Эдварду станет проще в дальнейшем. Первый раз – всегда самый трудный. 

- Никогда не думал, что ты настолько сумасшедшая, - покачал Эдвард головой, посматривая на меня в очевидном шоке. – Я мог сделать в отключке что угодно! Боже, как это ты меня уговорила, - он потер рукой лоб. – Но я чертовски рад, что все закончилось хорошо! 
- Дальше будет проще, - улыбнулась я, указательным пальцем чертя провокационную линию вниз, к животу. 

Эдвард вздрогнул, издав недоверчивый смешок, и резко перехватил мою руку в районе солнечного сплетения. 
- Почему это? – шепотом спросил он, неожиданно его глаза вновь потемнели, удивив меня. Он выглядел жаждущим, хотя пять секунд назад пребывал в умиротворенном и беззаботном настроении. 
- Второй раз всегда легче, - пояснила я смущенно. 
- Не думаю, что в моем случае работают человеческие теории, - покачал Эдвард головой, а затем лукаво, откровенно улыбнулся: - Хотя может и получится, нужно только побольше тренировок! 
- Что ты имеешь в виду? – рассмеялась я, подхватывая его приподнятый настрой. 

Задорно хохотнув, Эдвард выпустил мою ладонь и убрал руки под голову. Радужка потемнела сильнее, когда он коварно и соблазнительно облизал губы: 
- Думаю, раз я не человек, мне нужно больше «первых разов», чтобы «дошло», - дернул бровями он, а когда я недоверчиво хмыкнула, тихонечко стал подталкивать меня вниз с совершенно бессовестным выражением лица: - Давай, Белла… это было так хорошо... еще разочек. 

Теперь я рассмеялась в полную силу, мечтая о подушке, которой могла бы шутливо ударить любимого, чтоб не зазнавался. Но судя по его лицу, он не шутил… И это привело меня в кратковременное замешательство. Спустя мгновение я уже знала, что предпринять: нужно было ковать железо, пока горячо.

- У меня есть предложение получше, - прошептала я, поднимаясь и протягивая любимому руку. 

Он неуверенно взглянул в сторону спальни, догадываясь совершенно правильно. Морщины сомнений прочертили его гладкий лоб. 

- Ты хочешь, чтобы мы стали полноценной семьей, да или нет? – собрала я все свое мужество, чтобы не сдаться. 

Лицо Эдварда отобразило муку: как бы он ни хотел уступить мне, боялся. Одно дело – пошалить, оставаясь в одежде. И совсем другое – решительно пойти до конца, не будучи в себе убежденным. 
- Да, но… 
- Я хочу знать, за кого выхожу замуж, - твердо объяснила я. - До свадьбы выяснить, сможем ли мы быть друг другу женой и мужем в полном смысле этого слова... Иначе как мы собираемся быть вместе?! 

Оборона Эдварда дрогнула: он понял, что это важно. 

Телефон моментально разорвал тишину, как бы подчеркивая предопределенность трагического исхода моей задумки и… согласие Эдварда на попытку, несмотря на его неуверенный тон. 

- Есть только один способ решить этот вопрос, - шепнула я, потянув любимого за руку. – Или ты можешь это сделать… или нет. Давай узнаем. 

_______________________ 

От автора: Я очень рада снова писать этот фик, но очень боюсь вашей реакции - понравилось или нет, все же так долго не было продолжения! Очень-очень жду ваших отзывов на Форуме!