Глава 18. Сон, лишь сон

Прежде, чем вернуться в дом Беллы, для погружения в бездеятельное созерцательное дежурство, я немного времени провёл со своей семьей, и мы все вместе поговорили. Элис поделилась с нами той болезненной информацией, которую ей поведал Чарли, а также разъяснила всё о территориальных границах, в которых вервольфы были заинтересованы.

Мне стало интересно, а мой дар так же будет бесполезен против них, как и у Элис? Если это так, то это возможно добавит нам проблем. Я не помнил, чтобы у меня были какие-то трудности с чтением мыслей еще тогда, давно, когда мы только составляли договор. Но с другой стороны, мы не были уверены, какими способностями обладают волки на самом деле.

Эмметт беспокоился, будет ли битва. Он так надеялся на это, ведь он всегда был готов к хорошему сражению.

- Я думаю, что Белла – такая же часть нашей семьи, как и любой другой из нас. Она рисковала своей жизнью, чтобы спасти Эдварда.

Он быстро посмотрел на меня и подумал: «Не перебивай!» Поэтому мне пришлось подождать, пока он закончит, хотя я понимал, что всё равно не соглашусь с тем, о чем он скажет дальше.

- Любопытно, почему они так стараются на допустить нашего общения с ней? Формально мы не нарушили договора.

Я ожидал, что он привёдет аргументы в пользу её изменения, ведь он один из ярых сторонников этой идеи после Элис. Но он сосредоточился на договоре, упомянув о том, что Джейкоб Блэк нарушил его почти год назад, когда рассказал Белле о том, кем мы являемся.

- Давайте будем считать, что никто из нас не нарушил договора, - весомо произнес Карлайл. – Я не хочу начинать войну.

Эмметт начал выходить из себя, но Карлайл поднял руку в знак того, что хочет договорить то, о чем упомянул ранее.

- Я думаю, что наша первая необходимость – обеспечить Белле защиту. Я не позволю Виктории навредить любому члену моей семьи, а Эсми и я согласны, что Белла - часть нашей семьи, как и каждый, кто здесь присутствует. Поэтому она попадает под нашу защиту, - закончил он, а Эсми с улыбкой кивнула головой в знак согласия.

- Мы можем оказаться лицом к лицу с этими оборотнями, но пока они выполняют условия договора, мы должны делать то же самое, - сказал Эмметт. – Не волнуйся, Эдвард. Мы будем её оберегать, а тебе остаётся лишь волноваться о её лохматом друге, - хихикнул он. – Как ты думаешь, он поцеловал её? Хотя нет, подожди, если он тогда был пушистым, то просто лизнул её.

Эмметт действительно мог разозлить меня несколькими «изящными» колкостями, и располагайся он рядом, я показал бы ему левый хук. Но между нами были Элис, Джаспер и Эсми. И лишь из-за моего глубокого уважения к Эсми, я решил не зацикливаться на странном чувстве юмора Эмметта на этот раз.

Беседа теперь зашла о том, что мы всем должны говорить о нашем возвращении. Я уже узнал, что хотел, поэтому избежал дальнейшего разговора, помчавшись в дом Беллы. Чарли запретил мне входить через дверь, но я надеялся, что окно в её комнату всё ещё открыто. Если она уже проснулась и закрыла его, это был бы явный намёк на то, что она больше не потерпит моего присутствия в своей комнате. Лишь одно волновало меня сейчас: попасть ли мне туда любым путём или дождаться ее пробуждения и поговорить с ней? Я надеялся, что окно так же приветливо открыто, являясь входом в её жизнь.

Я добрался до окна, и, обрадовавшись тому, что оно открыто, бесшумно вошёл и посмотрел на самую красивую женщину в мире. Без колебаний я подошёл к ней, склонился, и мягко поцеловал в губы. Я улыбнулся, когда она нерешительно поцеловала в ответ, затем снова погрузившись в сон. Подойдя к её креслу-качалке, я занял свою привычную позу в ожидании ее пробуждения.

Я тихо сидел, наблюдая за спящей Беллой. У меня было много времени, чтобы обдумать моё следующее действие. Хоть я всё ещё не был уверен в чувствах Беллы ко мне, Элис заверяла меня, что сейчас она любила меня так же сильно, как и раньше. Я же был неуверен в этом из-за бесчувственного поступка, совершенного мной прошлой осенью. Как она вообще могла любить меня после того, как я покинул её будто бы для её пользы, а в итоге получилось куда хуже, чем было до моего отъезда? Польза… Это что, шутка? Закончилось всё тем, что она бегала с молодыми и неконтролируемыми оборотнями. Когда я назвал Беллу магнитом для неприятностей, мне и в голову не приходило, что она может создавать их сама. Конечно же, её прыжок со скалы и есть пример опасности, которую она создала сама себе.

Наша принудительная разлука однозначно научила меня тому, что существование без Беллы было гораздо более мучительным, чем я мог представить. Несомненно, у меня появилось новое хобби – слежка, но лишь с намерением охранять Беллу и уничтожить Викторию как угрозу её безопасности. Но мои слабые попытки были неудачны. Я надеялся, что возможность слышать мысли находящихся рядом, помогут мне разыскать её, но она постоянно убегала, оставляя за собой ложный след. Может быть, общение с Джеймсом научило её нескольким полезным трюкам, или он держал Викторию подле себя лишь из-за ее дара чувствовать преследователей.

Мало того, что я не смог ее выследить, так ещё эта рыжеголовая чертовка заставила Лорана помочь ей избавиться от Беллы. Все мои лучшие намерения и пожелания были уничтожены. Белла оказалась в положении гораздо худшем, чем когда я покинул её. Оборотни! Как она могла счесть их присутствие в своей жизни безопасным?! И что хуже всего, она встретилась с неконтролируемыми, юными оборотнями. Правда, если бы не было этих молодых оборотней, Белла точно была бы мертва. Я отметил себе, что мне нужно поблагодарить Джейкоба Блэка за защиту моей любимой, когда наши пути пересекутся.

Белла, моя Белла! Как бы я обошёлся без тебя? Мои мысли вернулись к воспоминаниям о днях до встречи с ней. Мне было так тоскливо существовать. Я помнил те монотонные дни, когда один день смазывал краски другого, и не было никакой причины для продолжения существования. Каждый день был похож на предыдущий, и я отчаянно искал способы убить время. Этим я и занимался – тратил время: считал кусочки мозаики, рассматривал картины или структуру деревянных столешниц в столовой и в классах - всё это было ужасно.

Прежде чем Белла вошла в мою жизнь, я лишь существовал. Её первый день в школе я так и не смог забыть. Впервые увидев её, я и подумать не мог о том, насколько она уникальна. Я думал, что она обычная, как и любой другой человек. Нелепость, потому что с того дня я ни разу не подумал о ней как об обычном человеке.

В её первый день в школе я проводил время в кафетерии, глядя то на стены, то на потолок и отвечая на вопросы Элис и Джаспера. Я ходил в школу лишь затем, чтобы потратить время. В этом не было ничего захватывающего или интересного, просто обычный способ провести скучные бесконечные дни. Если рассмотреть мою жизнь в масштабе один к десяти – то на десять непримечательных и унылых, приходился один год безрассудный и запоминающийся.

Разве я мог столкнуться с чем-то абсолютно новым? В школе учителя не могли сказать ровным счётом ничего, о чем я не знал бы ранее. Я отучился в медицинской школе дважды, поэтому медицина была банальна и неоригинальна для меня. Математика предлагала мне лишь элементарные вычислительные операции, уравнения и теоремы, как и в любом математическом классе, в котором я учился. Поскольку я знал всё это, мог ли учитель обычной средней школы сказать мне что-нибудь новое? Сколько раз можно слушать элементарную лекцию о непрямом делении ядра или о причинах второй мировой войны, чтобы захотеть попросить лектора заткнуться? Урок истории был для меня лишь хорошей забавой.

Большая часть моей семьи жила в то время, которое охватывается курсом истории в старших классах, и каждый из нас наверняка рассказал бы о том периоде гораздо более точно, чем лучший из учителей. Было достаточно много предметов, однако способность слышать мысли, через какое-то время быстро превращала всё в однообразные серые будни. Казалось, что все они повторяются друг за другом. Таким было моё существование до того рокового дня.

Этот день полностью изменил всё моё существование. Изменения начались с того, что я вновь начал следовать своим инстинктам, но я смог обуздать себя, и сам себе благодарен за это. Жизнь с Беллой превратилась в настоящее приключение. Я не мог припомнить ни одного скучного момента. Больше не было монотонности и единообразия, с тех пор, как она вошла в мой мир. Намеренно или нет, но она это сделала - запомнила все пустые места, даже ночи стали радостнее, чем когда либо. Мы тратили их на поцелуи, и я обнимал её, когда она засыпала.

Она говорила во сне, и для меня это было окном в ее внутренний мир. Иногда было все легко понять, но чаще всего это были загадки, решение которых помогало скоротать мне время до утра. Теперь даже ночи не были скучными и одинокими. Некоторые люди и даже некоторые вампиры могут счесть это странным, но я оставался и наблюдал, как Белла спала, размышляя над моими чувствами к ней, о моём существовании, о ней самой и о том, какая она исключительная.

Именно во время нашего расставания я понял, что пути назад для меня уже нет, мое существование обречено на боль и муки. Это одно из проклятий нашего существования - невозможность забыть, даже если отчаянно хочется. Я помнил исступлённый восторг от присутствия Беллы в моём мире, и никогда этого не забуду. Если она разорвёт наши с ней отношения, я смогу это пережить, даже испытывая мучительную боль от потери.

 Честно говоря, у меня было лишь одно желание: вернуть Беллу. Мне хотелось не только её любви, я нуждался в ней, чтобы изгнать из себя всю боль, которую всё ещё чувствовал. Я боролся со своими желаниями, позволяя Белле выбирать самой. Вопрос, который терзал меня, заключался в следующем: что меня больше мучает – моя любовь к ней или вероятность того, что она выберет не меня?

Белла вновь привлекла внимание к себе, когда беспокойно дернулась во сне, и перед очередным погружением в сон, прошептала: «Эдвард». Это сильно взволновало меня, я снова начал думать о том, неужели я действительно ей снюсь. Но это чувство рассеялось несколько минут спустя, когда она произнесла: «Джейк, не сейчас». Теперь я думал о том, какие отношения у неё с ним и чувствовала ли она к нему что-нибудь.

Я был поражён, как сильно испытываемая эмоция ударила по моим чувствам. Я ощущал что-то вроде намёка на ревность – спасибо Ньютону и его дружкам, но эта неожиданная эмоция заполонила меня вместе со страхом и сожалением. Страх за то, что я могу потерять Беллу из-за кого-то, точнее из-за чего-то, и сожаление о том, что я позволил кому-то быть с нею достаточно долго, чтобы этот кто-то смог украсть её у меня.

Я сидел в кресле-качалке, обдумывая это чувство и события, которые произошли в жизни Беллы в течение нескольких месяцев моего отсутствия, и о которых сегодня сообщила Элис. Согласно её рассказу, первые три месяца были адом для Чарли. Белла все это время была на грани коматозного состояния. Ему было тяжело видеть всё это и сложно решить, что делать дальше, чтобы ей стало хоть чуточку легче. Последующие месяцы прошли ничуть не лучше.

Должно быть, она жила меж адом и раем, а не здесь или где-то ещё. Неудивительно, что Чарли так агрессивно отреагировал на моё появление около его дома. Чарли был прав, обвиняя меня в том, что это мой уход вызвал её состояние. У него было полное право ненавидеть меня и запретить мне подходить к этому дому, но все равно я не мог заставить себя уйти. Были вопросы, которые необходимо задать, и я должен рассказать Белле правду о своих чувствах.

Возможно, она всё ещё хотела быть частью моей жизни, так же как и я надеялся снова сделать её частью своей. И, конечно же, если это произойдет, то в какую часть своей жизни она может меня впустить и насколько она ее приоткроет для меня. Я хотел лишь рассказать ей всю правду и хотел знать о каждом моменте её жизни. Я хотел, чтобы она полностью принадлежала мне, также как я принадлежал ей. Она смысл моего существования, и я сделаю для нее все что угодно, что бы она ни попросила.

Ещё раз я столкнулся лицом к лицу с тем фактом, что они оба, Чарли и Белла, страдали от последствий моих действий. Я совершил эти поступки для безопасности, счастья и здоровья Беллы, но на самом деле они привели к обратному результату. Я почти довёл Беллу до коматозного состояния и заставил её искать защиты у других. Все мои благие намерения потерпели неудачу из-за выбора, который сделала она. Я должен был помнить о том, что Белла необычный человек и гораздо лучше любого человека, но это качество обернулось против неё.

А сейчас я столкнулся с новыми проблемами. Первая – Чарли запретил мне переступать порог его дома. Хорошо, что это проблему можно был легко обойти, забравшись в дом через окно в её спальне. Вторая – я не знал, хочет ли Белла моего присутствия в своей жизни, и если да, то в какой роли? Этот вопрос досаждал мне, а ответ был чрезвычайно важен для меня. Поэтому я здесь и жду, пока она проснётся. Ведь я обещал ей, что буду рядом.

Я сидел, глядя на её безмятежное очаровательное личико, снова задаваясь вопросом, действительно ли она хочет, чтобы я был здесь? Для меня не было ничего более естественного, чем быть тут, рядом с ней. Мы вернулись в Форкс, и лично я никогда не хотел бы вновь уезжать от Беллы. Видения Элис потрясли меня, показывая, как Белла страдала после моего отъезда. Я снова понял, как сильно ошибался. Я редко ошибался за мои почти восемьдесят лет, а теперь совершил самую большую ошибку, какую только был способен сделать. Если Белла сможет простить меня, я сочту это чудом.

Белла стала настолько необходимой частью моего существования, что я не был уверен, смогу ли жить где-то далеко от неё. Это как будто пытаться жить без солнца. Без неё существование легко обернётся похоронной панихидой, а с ней оно походило на музыку сороковых. Я, наконец, мог признаться самому себе, что не в силах продолжить существовать счастливо или хотя бы нормально, если рядом нет Беллы. Я нуждался в ней так, как луна нуждалась в земле, чтобы не улететь в неизведанное темное пространство.

Мои размышления были прерваны тихим стоном Беллы. Ей снова что-то снилось, потому что я слышал, как она пробормотала: «Эдвард» и улыбка появилась на её лице. Потом она нахмурилась, а на лбу залегла складка, когда она невнятно проговорила: «Не уезжай, Эдвард…»

Боль, передававшаяся с её словами, потрясла меня. Я склонился над её прекрасным лицом и тихо выдохнул:

- Я никуда больше не уеду, Белла, - заверил я её.

- Эдвард, не скрывайся в лесу, - тихо ответила она. Её улыбка угасла и вдруг превратилась в крик:

- Нет, Джейк! Нет!

Её крик заставил меня сосредоточиться на звуках, исходящих из комнаты Чарли. Если она разбудила его, я должен спрятаться. Он не найдёт меня в комнате. Я расслабился, услышав равномерный храп, доносившийся из его комнаты.

- Белла, - прошептал я. – Всё хорошо. Я здесь и никогда больше не покину тебя снова.

- Обещай, - я улыбнулся её командному тону.

- Конечно, Белла, обещаю.

Она потянулась ко мне, её лицо касалось моего.

- Хм, это хорошо, - прошептала она.

Её близость была так приятна мне. Быть может, наша близость или то, что ей снилось, так и останется её маленьким секретом. Неожиданно она выдохнула прямо мне в лицо. Это было так приятно, что я не удержался и, с низким стоном нежно поцеловал её прямо в губы. Я тихо засмеялся мысли, что соблазняю Беллу, а ведь ей нужно спать. Перед тем, как снова отойти от её кровати, я прошептал:

- Спи, Белла.

Когда я сел в привычное для себя место, то начал напевать колыбельную, которую сочинил для Беллы. А потом спросил себя, сколько же нового я узнаю о Белле и своём будущем, когда она наконец проснётся.